Дело о четырёх стаканах

–А почему про зубные коронки ты не сообщил мне раньше? – тихо произнёс Яблоков.

–Не обижайся, Феликс, – Овсов оглянулся на своего коллегу, – я и так рассказываю тебе то, что не должен болтать ни в коем случае. В прокуратуре прошло секретное совещание, на котором мы узнали, что в городе объявился крутой авторитет – Дагер. Правда, я о нём слышал и раньше, но только имя. Этот Дагер начал недавно заниматься наркотиками и как раз и стал приобретать новый товар, который изготовляли и предлагали оптовым покупателям химики. Дагер очень жесток, на его счету куча трупов мелких наркодиллеров. Убивает не сам, у него есть опытный киллер: выстрел из пистолета, либо шило в сердце. У Дагера есть куча стукачей, «оборотней в погонах», он всегда в курсе всего происходящего, он прекрасно про нас с тобой знает. Про наши дела и заслуги. Где-то я ему очень сильно и больно наступил на мозоль и поэтому вчера в меня и Алину стреляли. Кстати, стреляли из пистолета, которым убили первую четвёрку в поезде.

–То есть, – перебил Дмитрия Феликс, – ты считаешь, что я тоже могу оказаться «оборотнем»?

–Ещё раз прошу отнестись к этому серьёзно и с пониманием, – Овсов нахмурился, – вчера вечером меня и Алину спасла случайность. Я наклонился её поцеловать и в это время выстрелили, пуля попала в то место, где моя голова находилась мгновением раньше.

–Да понимаю, понимаю, – пробурчал Яблоков, – я помню, где мы работаем.

–Не забудь, всё, что я сейчас сказал, нигде, ни при каких обстоятельствах упоминать нельзя. А про коронки на зубах химиков знаем только мы вдвоём, поэтому только мы вдвоём знаем, что химики живы, все остальные, включая Дагера, считают их покойниками.

–И что это нам даёт?

–Преимущество, – Овсов заехал на стоянку УВД и остановился, – ведь химики не ожидают, что их кто-то может искать и выползут на свет, захотят куда-то уехать, отправятся билеты покупать на железнодорожный вокзал…

–А тут у патрульно-постовой службы их фотографии с приказом о немедленном задержании, – понимающе кивнул головой Яблоков, – наручники, дубинки, улыбки, цветы.

–Сможешь организовать встречу под каким-нибудь другим предлогом?

–Не впервой, – уверенно произнёс Феликс и спохватился, – постой, а почему это вдруг ты перестал считать меня «оборотнем»? А если ты ошибся во мне?

–Если бы ты был «оборотнем», ты бы ни за что на свете не предположил, что обгоревшие трупы в квартире – это результат убийства. Наоборот, человек Дагера, даже стопроцентно зная, что это убийство, постарался бы дело замять и твёрдо бы стоял на том, что всё произошедшее – это случайный пожар.

–Тогда ещё один вывод, – рассмеялся Яблоков, – прямо из твоих слов следует, что Новиков может запросто оказаться «оборотнем из прокуратуры».

–Это почему?

–Потому, что он уехал со словами о прекращении всех оперативных мероприятий по убийствам в поезде и в гостинице. Что, пытается замять дело?

–Феликс, – Овсов укоризненно покачал головой, – Александр Валерьевич не знает, что химики живы и исходит из того грустного факта, что погибли главные и единственные свидетели.

–Ааа, – разочарованно протянул Яблоков, – а я-то подумал.

–Но и это вовсе не означает, что он не может оказаться «оборотнем».

–Слушай, Овсов, – возмущённо завопил Феликс, – ты меня совсем запутал!

–Вот поэтому иди и купи баночку растворимого кофе в своём любимом магазине, – капитан милиции указал на торговое заведение, где Феликс недавно приобретал две бутылки вина из хурмы, – но только кофе, больше ни к чему не притрагивайся и подымайся ко мне в кабинет.

Через некоторое время Дмитрий и Феликс расположились вокруг стола Овсова и принялись потягивать горячий напиток из граненых стаканов.

–И как ты советуешь мне поступить с убийством в поезде? – Яблоков осторожно дотрагивался кончиками пальцев до обжигающего стекла, – Ещё на несколько дней затянуть расследование?

–Не стоит, – Овсов отрицательно покачал головой, – уже всем известно, что погибли именно те химики, которые всеми разыскивались и начальство тебя не поймёт. А настоящее расследование и так фактически находится вне закона, и, если до этого момента поддерживалось Новиковым, то с сегодняшнего утра висит только на наших плечах.

–То есть я своё уголовное дело передам дальше, но мы всё равно будем что-то искать?

–А как же, – Дмитрий посмотрел на солнечный квадрат, медленно переползающий по столу Пашаря с бумажки на бумажку, – химики живы и вместо того, чтобы тихо пересидеть бурю, они почему-то начали вдруг активно заметать следы.

–Да мало ли, – Феликс пожал плечами, – чего им в нашем городе сидеть, время тратить? Инсценировали собственную смерть и теперь могут уехать на все четыре стороны.

–Да, но для этого им пришлось убить троих человек, а наши химики люди очень осторожные, лишний раз ручками махать не станут, чтобы не «засветиться» перед Дагером.

–Кстати, факт убийства ещё не доказан, – Яблоков сделал короткий глоток кофе, – представь себе ситуацию: в гостях у прячущихся химиков оказалось трое бомжей…

–Например, их позвали о чём-то договориться за деньги, – согласно кивнул головой Овсов.

–Скорее, за обильную выпивку, – уточнил Феликс, – вот они сели вместе, стали общаться, для улучшения восприятия слов налили водочки. В какой-то момент договорились, ещё поддали, химики поменьше, бомжи на радостях побольше, закурили, и непогасший бычок оказался на диване, скажем, закатился в щель. Никто не увидел, что обивка загорелась, а когда пламя вспыхнуло, то было уже поздно. Химики схватили свои шмотки и удрали, а оставшиеся бомжи просто сгорели.

–Тогда бы они не лежали в таких позах, – вздохнул Дмитрий, – а в туалетном бачке не остался бы пакет с паспортами и деньгами.

–Забыли, – Феликс развёл руками, – банально забыли.

–Возможно, но вряд ли, – Дмитрий допил кофе и тут же навёл второй стакан, – мне кажется, главную роль играет то, что сгорело только три трупа, а не четыре.

–А какая разница? – удивлённо уставился на собеседника Яблоков, – Химики смогли найти всего лишь троих бомжей, больше под руку просто не подвернулось.

–Большая разница, Феликс, большая. Вот скажи, что означает этот спектакль с пожаром? – Дмитрий слегка прикоснулся губами к горячему стеклу в безуспешной попытке сделать глоток и усмехнулся, взглянув на молчавшего знатока дамских сердец, – Всё это утреннее представление со смертельным исходом – это однозначный сигнал Дагеру, что химики погибли и искать их больше не следует.

–Ну да, наверное, – неуверенно подтвердил Феликс.

–А это значит, что к утреннему пожару готовились и очень тщательно готовились. Заранее и загодя. И позвали только три будущие жертвы, – Овсов выдержал паузу, – а не четыре. Но ведь убивать трёх человек не имело смысла, для демонстрации смерти нужны четыре трупа.

–И что это значит? – нетерпеливо спросил Феликс у замолчавшего Дмитрия.

–Что одного химика уже поймали.

–Кто?! – брови Яблокова разлетелись в разные стороны, как переругавшиеся после двух месяцев совместного проживания молодожёны, – Наркомафия?

–Нет, – задумчиво ответил Овсов, – утром нам сообщили, что Дагер объявил награду за поимку четвёртого беглеца. У преступных группировок его нет. Кстати, ты обратил внимание, четвёртый – это Андрей Вершаков, любитель закладывать язык за губу.

–Нет, – Феликс растерянно почесал в затылке, – не заметил.

–Поэтому они и торопились, что боялись, как бы схваченный Вершаков не рассказал об их планах, их возможностях, не навёл на след оставшихся на свободе химиков. Они не знают, в чьих руках находится Вершаков, но считают, что у Дагера. А вот мы точно знаем – у Дагера его нет.

–А у кого он есть? – на лице Феликса очень явственно проступила усиленная работа обоих полушарий головного мозга, – У других наркобаронов? Только они являются заинтересованной стороной в этом деле. Например, чтобы возобновить производство наркотика.

–А милиция? – удивился Дмитрий, – Милиция, по-твоему, не заинтересована в поимке главного свидетеля обоих преступлений?

–Но мы бы узнали об этом!

–Каким образом? Пашарь делится с тобой своими трудовыми успехами?

–Нет, – Феликс возмутился, – да они мне и даром не нужны!

–Вершакова очень легко опознать, – Овсов отпил немного кофе, – например, его поймали и закрыли в камере изолятора временного содержания на всякий случай. Про запас, на будущее. И никому об этом не говорят, чтобы наркомафию сбить со следа.

–Может быть, очень может быть, – Яблоков снова задумался, – но ведь тогда и это не окончательный вариант приключений Вершакова?

–Ты прав – не окончательный, – весело подтвердил Дмитрий, – могло случиться всё, что угодно, вплоть до того, что Вершаков, например, отравился грибами и лежит себе сейчас неопознанным трупом в городском морге.

–Так, может, надо поехать, проверить, – осторожно произнёс Феликс, – заодно обзвонить все больницы, поликлиники, спросить про переломы ног, проломы черепов, другие тяжёлые травмы…

–Оо, – радостно протянул Овсов, – значит ли твой сегодняшний могучий анализ текущих событий, что ты наконец-то стал серьёзно заниматься своей работой?

–Не понимаю твоей иронии, – тут же огрызнулся Яблоков, – я вообще могу уже забыть про это дело, надо только рапорт написать о смерти химиков в пожаре и приложить к остальным бумагам. И можно вернуться к своим девчонкам, а то я их совсем позабросил.

–Не обижайся, Феликс, – посерьёзнел Овсов, – без тебя у меня ничего бы не вышло.

–То-то же, – удовлетворённо пробормотал Яблоков и наконец-то допил свой стакан.

–Разрешите, – в дверях показалось смущённое лицо Юрика, в руках которого виднелся пакет с пивом, – Дмитрий Юрьевич, у Вас из-за меня, наверное, голова болит. Я тут принёс…

–Проходи, Юрик, – лучезарно и жизнерадостно отозвался Овсов, – ты сам-то как?

–Да я отлежался, – вчерашний собутыльник вполне ожидаемо начал мямлить, глотать буквы, и его дальнейший рассказ постепенно превратился в лепет годовалого ребёнка.

–Не переживай, – махнул рукой капитан милиции, – с кем не бывает. Я вчера хоть хорошо себя вёл? Ничего не разбил? Никому не нагрубил?

–Нет, – присевший за стол Юрик от неожиданности запнулся, – всё хорошо, Дмитрий Юрьевич. А Феликс Вам разве не рассказал?

–Да что он может объяснить, – Дмитрий с укоризной взглянул на опешившего Яблокова, – да и разговаривать некогда было, с утра нас вызвали на пожар.

–Вот, вот, – Юрик поспешно достал из пакета пластиковую бутылку, открутил крышечку, наполнил пивом пустой стакан Феликса и нацелился на ёмкость Овсова, – допьёте или выльете?

–Лень идти до туалета, – Овсов поморщился, – придётся допить.

–Я слышал, на пожаре химиков нашли?

–Вернее три обгоревших трупа, – равнодушно ответил Овсов.

–А что ещё нашли? – нетерпеливо вырвалось у Юрика.

–Вся квартира выгорела, – осторожно, с оглядкой на Дмитрия, произнёс Феликс.

–Что, прямо всё сгорело? Всё, всё? – расстроился Юрик.

–В туалетном бачке оказались их паспорта и пачка денег, – говоря это, Овсов исподтишка внимательно изучал выражение лица своего алчного спонсора.

–И сколько там было? – у самогонного дельца перехватило дыхание и он замер.

–А сколько там, кстати, было? – Дмитрий развернулся к Феликсу, – Ты посчитал?

–Нет, – невинно ответил Яблоков, – приказа пересчитать деньги не поступало.

–Сопрут ведь, – в наступившей тишине вдруг прорезался охрипший голос Юрика, – как есть сопрут, ведь там сумма какая…

–С чего ты взял? – Дмитрий допил остатки кофе, – Там небольшая пачка купюр оказалась. Наверное, все деньги сгорели в пожаре.

–Как сгорели? – расстроено выдохнул Юрик, – Может, что-то осталось?

–Неет, – уверенно протянул Овсов, – вся квартира сгорела. Дотла.

–Вот это да, – в голосе молодого человека слышались обречённость и глубокая печаль.

–Да не расстраивайся ты так, – оптимистично произнёс Дмитрий, – ещё заработаем. Главное, чтобы здоровье не подкачало, а всё остальное приложится.

–Да, да, – находясь, словно в трансе, Юрик медленно поднялся, прижал к груди пустой пакет из-под пива, развернулся и шаркающей походкой покинул славный кабинет начальника уголовного розыска УВД города Т.

–Ты что-то понял? – округлившиеся глаза Феликса проводили сгорбленную спину пивного бизнесмена и упёрлись в закрытую за ним дверь.

–Да, Юрик крайне торопится, от жадности даже толком не контролирует свою речь, – Овсов усмехнулся и неожиданно замер, уже гораздо более серьёзным тоном добавив, – а ведь химики тоже отчаянно торопятся.

–Ты думаешь, здесь есть связь?

–Не знаю, – Дмитрий задумался, – если только предположить, что у химиков и у Юрика имеется одна и та же информация, которая их и торопит.

–Откуда? – недоверчиво протянул Яблоков.

–От Дагера, например.

–Но это означает, – охнул Феликс, – что Юрик работает на самого Дагера.

–Да, означает, – Овсов нахмурил лоб, – подожди, не перебивай. Наш милый друг вчера очень осторожничал, сегодня ему стало не до сантиментов. В придачу расстроился чрезвычайно. Ну, очень расстроился. Как будто уронил в глубокую пропасть только что найденный клад. И теперь это золото навсегда уплыло из его рук. Помаячило перед носом и ускользнуло безвозвратно. Сгорело в предрассветном пламени квартирного пожара.

–Дима, Дима, – Яблоков начал щёлкать пальцами перед носом Овсова, – Дима, ты заговариваешься, очнись, какой клад, какое пламя пожара? Мы с тобой сегодня другой пожар посещали. После химиков остались трупы, помнишь?

–Да тот это пожар, тот, – Овсов налил в свой стакан пива и сделал длинный глоток, – судя по всему, Юрик поймал Вершакова и выбил из него адрес остальных химиков, но не успел их посетить с дружеским визитом, ребята оперативно отреагировали на пропажу Андрейки и организовали инсценировку собственной смерти.

–Ну и почему же он тогда не успел? Ты сам только что сказал, что Юрик сильно торопится.

–Яблоков! А ведь и ты умеешь задавать правильные вопросы! – Овсов изумлённо уставился на Феликса, – Ты опять меня удивляешь.

–И что такого правильного я спросил? – осторожно уточнил Яблоков.

–Почему торопящийся Юрик, например, вчера не посетил химиков с милой целью отобрать их честно сворованные у Дагера купюры?

–Почему? – бесхитростно повторил старший лейтенант, однако его лицо тут же озарила вспышка памяти, – Но ты же вчера припёрся к нему уничтожать его алкогольные запасы!

–Правильно, – кивнул головой Овсов, – и, тем самым, возможно, спас химикам жизни. Ну, или сберёг им много здоровья в виде целых рук, ног, рёбер и прочих конечностей.

–И когда это дойдёт до Юрика, то он будет на тебя очень зол, – радостно добавил Феликс.

–Возможно, – усмехнулся Овсов, – а возможно и другое: Юрик вчера почти не пил, после наших посиделок мог отправиться в гости к химикам и увидеть, что там пьянка начинается, или весёлые события в разгаре, или просто свет в окнах квартиры горит и независимо от моего появления в «Пивном магазине» его хозяин всё равно бы не успел поинтересоваться у химиков их последним денежным довольствием.

–И что нам сейчас делать? – Феликс налил в свой стакан остатки пива, – Особенно мне.

–То же самое, что и мне.

–Пить пиво?

–Разумеется, – Дмитрий вполне серьёзно подтвердил шутливое предложение Феликса, – но при этом, начинать усиленно размышлять о том, куда можно спрятать самого востребованного в этом городе химика.

–В магазине Юрика.

–Полная ерунда.

–У Юрика дома.

–Полная фигня.

–А сам ты, что можешь предложить?! – взорвался Яблоков, – Критиковать я тоже умею!

–Место тайника должно быть абсолютно надёжным, а, значит, совершенно неожиданным, на которое никто никогда не подумает.

–Ага, – усмехнулся Феликс, – изолятор временного содержания в самой милиции.

–Ты сейчас просто повторяешь то, что я говорил до прихода Юрика? – удивился Дмитрий.

–Разумеется. Овсов, ты не разбираешься в простой элементарной иронии в свой адрес.

–Жалко…

–Что не разбираешься? Так какие твои годы? Ты ещё молодой, займись самокритикой, почитай нужные книжки по психологии и всё получится.

–Жалко, что твоих мозгов хватает только на банально-туповатую иронию.

–Овсов, это оскорбление!

–Нет, дорогуша, это здравая критика, раз у тебя самокритика не работает.

–Что ты хочешь этим сказать? – Феликс почувствовал подвох и решил, что сначала следует задать вопрос, и только потом, в случае отсутствия ответа, можно будет высказать Овсову всё, что он о нём думает.

–Что про тайник в милиции – это очень здравая мысль.

–Аа,– Яблоков не просто изумился, он остолбенел.

–Только вид у этого тайника должен быть другим, так, чтобы никто не понял, что здесь вообще можно что-то спрятать.

–Овсов, это полный бред, – еле-еле выдавил из себя Феликс.

–Если учесть, что совсем недавно наш Валентин Петрович давал Юрику ключи от своей дачи, – задумчиво произнёс Дмитрий, закрыл глаза и, вспоминая, пробормотал, – «в верхнем замке ключ толкай до конца, а нижний на три оборота закрыт, код на воротах: ВБ2302». Кажется, именно так, если я правильно помню. Дубликат ключей сделал, пароль знает. Что ещё нужно для успешного ведения дел на личной территории врага?

–Ты думаешь, Юрик спрятал Вершакова у Гулина на даче?! – Феликс удивился так, словно воочию увидел живую помесь жирафа с крокодилом.

–Я слышал, что Гулин недавно достроил свой загородный замок. Сделал баню и бассейн во дворе. А до этого сауна располагалась в подвале дачи. Не помню, но кто-то говорил, что этот подвал является уменьшенной копией одесских катакомб. При желании спрятать можно всё, что угодно.

–Да, ладно, – Яблоков взмахнул рукой слева направо, словно категорически отрицал неприемлемый еретический аргумент оппонента, – никогда не поверю, что ваш Гулин такой дурак и его можно так легко обвести вокруг пальца.

–Никто никуда его не обводил, – усмехнулся Овсов, – а вот использовать лёгкую манию величия, которая у него есть, это можно запросто.

–И как мы это проверим? Попросим Гулина организовать для нас экскурсию по собственной даче? Или как тимуровцы, припрёмся ему грядки с картошкой окучить?

–За нашей дежурной частью есть зал с обзором видеокамер по всему городу…

–Я знаю.

–Разумеется, дачу замначальника УВД тоже оборудовали несколькими камерами и картинку вывели на экран в общий зал. Пойдём, посмотрим, вдруг что-нибудь заприметим.

Для того чтобы попасть в помещение, в котором внимательно изучалась уличная жизнь города Т., следовало пройти мимо дежурящих офицеров и майора, с прискорбным видом изучавшего английский язык. Любая возможность оторваться от надоевшего учебника воспринималась прилежным учеником как благодать свыше. Увидев проходящих через дежурную часть оперуполномоченных уголовного розыска, майор тут же положил книжку с нерусскими надписями на обложке поодаль от себя и принялся трясти руку Овсова:

–Дмитрий, ты как? Всё нормально? Стрелявшего ищут?

–Скорее всего не найдут, улик и зацепок никаких, – Овсов улыбнулся, – ты лучше скажи, почему я тебя уже два месяца вижу изучающим иностранный язык.

–Да, – круглое лицо майора скривилось, тонкие губы на пару секунд изобразили некрасивую гиперболу, – жена достала, хочет, чтобы я в Академию поступал, а там без знания английского языка не берут. Хотя, – широкие плечи поднялись и опали, испустив тяжёлый вздох, – перед рассветом здесь ужасно скучно бывает, пока в чужих словах ковыряешься, и время летит незаметнее.

–Так и выучишь. Ты почему ещё домой не уехал? Дежурство не сдал?

–Сдал, – потенциальный слушатель Академии махнул рукой, – в квартире сейчас генеральная уборка идёт, лучше на работе отсидеться.

–Точно выучишь английский язык, – рассмеялся Дмитрий, – Пойду, оглянусь, – с этими словами он прошёл в следующую комнату, а Феликс остался отвечать на любопытные вопросы о нелёгкой службе линейного отдела задаваемыми офицерами, заступившими на дежурство по УВД.

Капитан милиции сделал несколько шагов и перед его глазами предстал обширный зал, три стены которого украшали картинки из жизни родного города. Разумеется, использовалось не блюдечко с крутящимся по краю наливным яблочком, а многочисленные мониторы, висящие в пять рядов до самого потолка. Перед экранами сидели сержанты и прапорщики, исключительно молодые женщины и переводили внимательные, слегка подкрашенные, глазки с одного перекрёстка на другой, с центральной площади на проспекты, с переулков на набережную, с нескончаемого потока автомобилей на идущих в разных направлениях пешеходов.

Дмитрий нашёл монитор, отображающий дачную идиллию загородного посёлка и замер перед ним. Минут через пять он хмыкнул, достал сотовый телефон и принялся засекать время, постоянно переводя взгляд с маленького дисплея телефона на большой экран с видами на безмятежное царство пыльных дорог и двухэтажных домиков.

–Ты скоро? – в спину Овсова громко задышал Феликс, – Чем ты занимаешься?

–Туда смотри, – Дмитрий, улыбаясь, ткнул пальцем в пролетающую ворону, – не отрываясь, внимательно смотри не меньше минуты.

Яблоков уставился на чёрную птицу, оседлавшую высокий бетонный забор Гулинской дачи. Ворона повернула огромный клюв вправо, затем влево, затем мощно взмахнула крыльями и перелетела на одиноко торчащую берёзовую ветку в глубине экрана. Через несколько секунд она исчезла. Затем камера переключилась, показав неподвижность больших ворот и два незаметных квадрата внутренних замков, расположенных рядом с кодовым, видным издалека. Затем камера опять переключилась и ещё через пару секунд следующая ворона идеально точно повторила маршрут предыдущей. С поворотами клюва вправо, влево и сменой заборного насеста на берёзовый. Опять появилось изображение больших ворот и кодового замка. Когда третья по счёту ворона проделала тот же самый полёт, что и две предыдущие, Яблокова осенило:

–Это же запись.

–Тихо ты, – левый локоть Овсова больно впился в грудь старшего лейтенанта, – клип идёт тридцать пять секунд ровно, двадцать две на ворота и снова тридцать пять на зловещую птичку.

Они развернулись и вышли на улицу, неторопливо подошли к молочным Жигулям и уселись на передние сиденья.

–Пластиковую бутылку из-под пива ты куда дел? – задумчиво уточнил Дмитрий.

–Выбросил в урну, когда ходил мыть стаканы.

–Молодец, – всё также задумчиво подтвердил правильность решения старшего лейтенанта Овсов, – а ведь кроме Речушкина этого сделать никто не смог бы.

–Чего этого? – удивился Феликс, – Найти урну для мусора?

–Заменить прямую трансляцию парочкой видеороликов.

–Почему ты так уверен в Речушкине?

–Я не уверен, но в и милиции не так много идиотов, способных глупо и нагло влепить видеозапись в лицо людям, которые профессионально занимаются круглосуточным наблюдением.

–Но ведь они всей толпой не заметили одну и ту же ворону!

–Почему ты так решил?

–Поднялся бы шум, начали разбираться, запись с вороной убрали.

–Они не обязаны следить за дачами милицейского начальства. Вполне мог кто-нибудь заметить подмену, но из принципа промолчать, типа, раз всё в порядке, чего тогда шум подымать. Вот если бы дачу ограбили, то тогда да, запись понадобилась бы.

–А по сути, запись сейчас ведётся?

–Если перекрыли только выход на экран монитора, то ведётся, если камеры вообще отключены, то, естественно, запись не происходит, – Дмитрий достал из кармана ключи от зажигания, – всегда можно сослаться на то, что вдруг это само начальство отключило камеры на некоторое время, например, пьянки, которая, кстати, у Гулина недавно прошла в форме новоселья, а потом подключат камеры опять и всё будет как раньше.

–А мы можем попросить запись за последнюю неделю? – вскинулся Феликс.

–Под каким предлогом? Хотим узнать, когда начальство домой возвращается?

–Мда, – в интонациях Яблокова мелькнуло разочарование, – повода здесь не придумаешь.

–Придётся по-другому, – Овсов завёл двигатель и медленно двинулся вперёд, – всё равно надо прочесать полностью всю дачу сверху донизу.

–Это как? – настороженно спросил Феликс.

–Ножками, ручками, – Дмитрий вырулил с автостоянки и посмотрел на Феликса, – глазками.

–Я тебя не об этом спрашиваю, – с дрожью в голосе вскрикнул старший лейтенант, – Гулину говорить о Вершакове будем?

–С ума сошёл? – безмятежно уточнил Овсов, – Хочешь, чтобы он нас в тюрьму посадил?

–Он нас посадит, если мы без спроса в его дом влезем!

–А если, спустя пару месяцев, в подвале найдут труп Вершакова, а потом выяснится, что мы знали, где Андрейку прятали? И мы тогда станем невольными соучастниками убийства, которые нагадили Гулину. Могли помочь руководству решить вопрос по-тихому? Могли. Почему не сделали? Почему Гулина не предупредили?

–Умеешь ты утешить, – тихим голосом пробормотал Яблоков, затем вскинулся, – а пусть докажут, что я имел хоть какое-то представление о местонахождении Вершакова!