Приручи меня

Приручи меня

Нам повезло. Всего за пятьдесят тысяч долларов мы купили большой двухэтажный дом в пригороде Детройта. Шейла радовалась как ребенок, когда упаковывала в коробки одежду и разные женские мелочи.

– Стииив! Я не верю, ― она светилась, ― у Роба будет не только своя личная комната, но и для друзей, и даже отдельная комната для занятий рисованием!

Она погладила огромный живот и посмотрела на меня с нежностью, восхищением и какой-то приторной ласковостью, как благодарный зверек смотрит на своего хозяина, когда тот угощает его лакомством.

Коробки с барахлом переносили в фургон вечером. Баночки, кисти, бумага… Главное ничего не забыть. Шейла уселась на переднее сиденье рядом со мной, включила радио, что-то тихо напевала под нос.

– Роб говорит, что он счастлив, ― внутри меня все похолодело, Шейла продолжила, ― папочка любит его и заботится.

***

Дом пах сыростью и мокрыми тряпками, меня знобило и неприятно скручивало живот. Шейла заняла три комнаты на втором этаже, мне досталась небольшая коморка на первом. Гостиная была в нашем общем распоряжении.

Высушив три банки пива за раз, я закинул в себя таблетки и лег спать. Теперь не известно, когда еще появится такой подходящий момент.

***

– Стииив! ― ее протяжный зов сводил меня с ума, я готов был на все, что угодно, чтобы больше никогда не слышать этот голос…

Шейла медленно спускалась по лестнице. На плечах у нее был накинут прозрачный халат из шифона, позади волочился длинный шлейф. Ее груди казались огромными, как и ее живот. Волосы Шейла убрала за спину, но собирать в пучок не стала. Если бы не их черный цвет, то я не отличил бы их от шлейфа на полу, такими длинными они стали.

– Роб хочет рисовать, ― она с укором смотрела на меня и протягивала баночку, ― в доме мало картин, ему скучно.

От вида баночки меня чуть не вырвало. Кое-как уняв дрожь в руках, я взял из ее бледных пальцев огромную черную банку с красной крышкой. Она была совершенно пустой. Когда он успел ее опустошить?

– Пожалуйста, поспеши, он делает мне больно, ― лицо Шейлы исказила гримаса боли и животного ужаса, она тихо добавила, ― сейчас.

***

Когда я вышел на улицу, еще была ночь, меня шатало от таблеток, а может быть от пива, я плохо ориентировался в пространстве. Я завел фургон и молча выехал на трассу. Нужно ехать в Детройт, там есть приют для слепоглухонемых детей. Шейла не случайно выбрала этот район. Слышать крики и смотреть в беззащитные глаза детей, я больше был не в состоянии.

***

Когда Шейла забеременела Робом, я был счастлив, пока однажды утром, она не сказала мне, что он хочет «рисовать». Акварели и масляные краски приводили Шейлу в бешенство, она расцарапывала свой живот до крови и кричала обезумевшим голосом от боли на весь дом. Пару раз, когда случались приступы, я вызывал ей врачей. Они ставили ей успокоительный укол и грозились увезти в клинику. Но дальше слов дело не шло.

Как-то вечером, я вернулся с работы домой и застал Шейлу за «рисованием». Она сидела на полу, возила по бумаге тонкой кистью, красной краской выводила детали и непонятные символы. Казалось, она не замечает меня. Я подошел ближе и только тогда увидел, что все лицо, губы, руки и живот Шейлы в крови.

– Роб хочет рисовать, ― смеялась она, ― я такая глупая, Стив, ему всего лишь нужна была кровь.

Она погладила живот и продолжила:

– Он сказал, что будет вести себя хорошо и больше меня не тронет, если ты будешь приносить ему краску. Ему одиноко и не хватает друзей. Ему нужны друзья, Стив! Много друзей.

Я увидел, что Шейла выводит на бумаге силуэты детей.

– Он будет говорить, где взять краску, тебе только нужно съездить за ней, папочка.

Тогда впервые я взял из ее рук эту проклятую черную банку. Тогда я решил, что Шейла сошла с ума. Когда она сказала, что краску нужно взять около школы на 7 Авеню, я не поверил ей, но пошел по указанному адресу. Там, в переулке на меня смотрел мальчишка, лет девяти. Потом он истошно закричал, его глаза расширились от ужаса, я не знаю, что он увидел, но он упал на асфальт и забился в конвульсиях, его тело тряслось, словно в лихорадке. Его вырвало кровью. Дальше все произошло как в тумане. Мое тело мне больше не принадлежало. Это был кто-то другой, я клянусь. Я подошел к мальчику и подставил к его рту эту чертову банку. Ждал пока она не наполнится кровью.

Тем же вечером, Шейла рисовала картины. На них были дети, они стояли, взявшись за руки и улыбались. Красно-желтыми ртами.

– Роб счастлив, ― проговорила Шейла и закрылась в своей комнате.

С тех пор мы сменили больше пятнадцати домов. И всюду он находил этих детей, приказывая мне ездить по адресам и привозить ему краски… Шейла украшала картинами стены. Роб рос в животе и требовал больше краски.

***

Когда я повернул к приюту, мои руки перестали меня слушаться. Я увидел их. Десять мальчиков стояли на стадионе и делали зарядку.

Я захлопнул фургон и направился к ним.

Робу нужны друзья, в этом новом огромном доме слишком мало картин.

Чертов отпуск

― Сдачи не надо! ― крикнула Дашка юному продавцу воздушных шаров, загрузила в салон машины огромного надувного Микки Мауса, и резко нажала педаль газа.

Впереди еще двести километров, а она уже чертовски устала. Хотелось кофе, душ и теплую кровать, а не вот это вот все. Она включила радио громче. Музыка всегда бодрила ее и отвлекала от мрачных мыслей. Микки Маус на заднем сиденье раскачивался под песню группы Кис «Я был рожден малышка, чтобы любить тебя». Дашка подпевала и подмигивала в зеркало надувной мыши.

Ругать себя за импульсивную покупку она не собиралась. Плевать, что в кошельке осталась тысяча рублей. С мышью, пусть и воздушной, ехать гораздо приятнее, чем одной.

Солнце закатилось за горизонт, оставляя за собой на небе ярко-багровый след. Придется провести ночь в дороге ― денег на мотель уже не хватало.

Отпускные ей не заплатили, и намекнули, что на работе ее больше не ждут. Ну и не надо, утешала себя Дашка, не вы первые, не вы последние. Да она хоть на кого работать сможет, хоть на самого черта, лишь бы платил и в отпуск разрешал ездить. Тем более отдыхать она решила вместе с любимым у его родителей, что случалось не часто.

Дашка вспомнила, что обещала позвонить ему, как только выедет за город. Она притянула к себе сумочку, нашла телефон и уже почти вытащила его, как вдруг машина подскочила на кочке, и телефон выпал из рук вниз, на коврик.

– Черт! ― Дашка нагнулась, чтобы нащупать его под ногами. К счастью, он легко нашелся. Как только она вновь распрямилась, тут же увидела в свете фар, стоящего на ее пути мужчину. Резко затормозила, открыла окно и крикнула ему:

– Чего стоишь? С дороги отойди! Пьяный что ли?

Мужчина стоял, не шелохнувшись, и молчаливо смотрел на машину. Затем он неторопливо пошел вперед. Дашке стало не по себе, от недавней смелости не осталось и следа. Она нажала на газ, но машина продолжала стоять на месте. Девушка несколько раз повернула ключ зажигания, двигатель предательски чихнул и не завелся. Странный мужчина подошел к противоположной дверце машины и открыл ее.

– Извините, что напугал вас. У меня сломалась тачка, ― он указал рукой в сторону леса, ― а мне срочно нужно попасть в город. Вышел на трассу, и слышу вы. Меня так часто зовут, что я не сразу сообразил кто это.

– Я вас не повезу, ― Дашка вжалась в сиденье, боясь взглянуть на незнакомца.

– Я заплачу, ― мужчина устроился на соседнем месте и вытащил из кармана плаща толстую пачку денег, ― сколько тебе нужно?

Дашка собралась с духом и взглянула ему в глаза. Сердце тут же бешено застучало, все звуки слились в один, и стали похожий на вой сирены. Ее внутренней сирены. Тело словно окоченело, не позволяло ей встать и выбежать из машины, поэтому она просто сидела на месте и смотрела на странного мужика.

– Остановишься в мотеле, подумаешь обо всем. Ночью опасно ездить на таких трассах. Сегодня пятница, спешить тебе уже некуда.

– Мне не нужны деньги, ― чуть слышно прошептала Дашка.

– Деньги сейчас всем нужны. А у тебя наверняка последняя тысяча осталась? А впереди отпуск? А? ― мужчина взглянул на неподвижного Микки Мауса, ― а в отпуске хочется хорошо отдохнуть и ни в чем себе не отказывать.

Дашка испуганно посмотрела на незнакомца. Кто он, черт возьми, такой и что он делает в ее машине? Ночью. Один. Где его сломанная тачка?

– Машина там, в лесу, ― незваный пассажир снова махнул в сторону леса, ― не видно отсюда. Довезешь до города? У меня не пыльная работа.

– Нет, выйдете из машины, ― Дашка сама удивилась своей смелости. Рука сжала телефон, ― я сейчас вызову полицию.

Мужчина усмехнулся, прищурился и театрально закинул ногу на ногу:

– Опять начинаешь. Ты же сама меня позвала.

– Я вас не звала, ― каждое слово ей удавалось произносить все легче.

– Ну как же, я не мог ослышаться. Возьми деньги, не упрямься. Выпьешь кофе, примешь душ. В мотеле теплые одеяла, кстати. А на утро проснешься отдохнувшим человеком.

– А если не подвезу, что тогда? ― Дашка не сдавалась.

– Тогда отпуск твой будет вечным, ― засмеялся мужчина и повернул громкость радио на максимум, ― рок-н-ролл, лето, смешная зверушка, ― он снова покосился на Микки Мауса, ― вместе навсегда!

Незнакомец чуть приподнял шляпу, на долю секунды Дашке даже показалось, что она увидела под ней маленькие рожки, откланялся и вышел из машины. Из-под плаща вслед за ним волочился черный хвост:

– Увидимся!

«Черт!» ― Дашка оцепенела от ужаса и … потеряла сознание.

***

– Сдачи не надо! ― крикнула Дашка мальчишке, продавшему ей надувного Микки Мауса. Сегодня она добрая, пусть купить на чаевые себе что-нибудь. А ей предстоит провести за рулем еще двести километров. Как же чертовски она устала!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.