Среди индейцев Западной и Северо-Западной Амазонии

Краткий словарь бора – русский:

авьехыбе – глава малоки

апых’ко – праздник приема гостей

бааэха – малока

баг’ха – праздником инаугурации малоки

вангана – праздника свиньи

джадико – праздник анаконды

кавана – сладкое киселеобразное питье из ананасов

куму/куумува – щелевые барабаны

маании – порошок из листьев коки

ымопа – обезьяна

Ымопа – имя мужчины

Глава II. Ягуа

Несостоявшиеся христиане

На северо-востоке Перу проживают несколько индейских этнических групп: уитото, бора, окайна, ягуа, майоруна, юре, орехон.

Ближайшие соседи бора – индейцы ягуа, – как и сами бора, в поисках лучшей доли периодически перемещаются по обширной территории, раскинувшейся между реками Путумайо и Амазонкой.

Одна из групп ягуа, расположившихся на левом берегу Амазонки, переселились сюда, как поясняют сами индейцы, всего лишь десять лет назад, чтобы иметь возможность получать промышленные товары и попытаться заработать хоть какие-то деньги на берегах великой реки. При этом они по-прежнему ведут традиционное хозяйство, основой которого является переложное подсечно-огневое земледелие, дополняемое охотой, рыбалкой и собирательством.

Численность группы около тридцати человек. Ее члены проживают в нескольких хижинах, разбросанных вдоль берега Амазонки на расстоянии около полукилометра, предназначенных для парных семей и представляющих собой открытые прямоугольные навесы на высоких сваях под двускатными крышами, крытыми пальмовыми листьями.

Малока ягуа

Автор книги в малоке ягуа

Ягуа расселись в центре малоки

Старики

Ребенок устал от долгих разговоров взрослых и заснул прямо на земле

Женщины выстроились для танца

Танец

Ягуа с ленивцем

Женщина с ребенком

Девочки помогают матерям ухаживать за маленькими детьми

Молодая мать

Ягуа нравится курить

Женщина ягуа

Глава общины ягуа

Рядом с хижинами ягуа построили небольшую малоку с двумя входами, ориентированными друг против друга. Индейцы говорят, что раньше малоку возводили гораздо больших размеров, и она имела четыре входа. Скромным размерам малоки есть свое объяснение. Как и у бора в Пебасе, этот общинный дом служит местным ягуа своеобразным клубом, в котором они встречают гостей или просто собираются вместе, а не постоянным жилищем. Ягуа предлагают нам развесить гамаки в малоке.

Пока мы располагаемся, они заглядывают в малоку, хотят посмотреть на пришедших к ним гостей.

Вечером несколько мужчин и женщин, одетых в пышные юбки из волокон пальмы, приходят в малоку и рассаживаются на земле в центре жилища.

И хотя у них нет оснований для беспокойства, все же чувствуется, что индейцы напряжены, и нам с большим трудом удается их кое-как разговорить.

– Вы, наверное, христиане, – намеренно задаю я им провокационный вопрос.

– Да-да, мы христиане, – как бы стесняясь того, что мы можем принять их не за христиан, уверенно кивают они.

Разговор явно не вяжется.

Вскоре недоверие и скованность рассеиваются, и мне удается узнать много нового и интересного об образе жизни этих людей.

«Христиане» начинают увлеченно и со знанием дела рассказывать про духов, населяющих их мир. Свое эмоциональное повествование они сопровождают многочисленными историями из жизни – кто, где, когда и при каких обстоятельствах видел различных духов. Ягуа охотно рассказывают о своих традициях, обычаях и повседневной жизни.

Среди мифологических существ ягуа выделяют одно по имени Майянту. Они называют Майянту своим первопредком. С их слов Майянту похож на большую обезьяну с черной шерстью, ходящую на двух ногах, имеющую большой рот и два рога на голове.

Существует праздник, посвященный Майянту, к которому в больших количествах готовят масато – алкогольный напиток из пережеванного женщинами ферментированного сладкого маниока и еду. Еду не солят, потому что Майянту не любит соль. Индейцы верят, что во время праздника Майянту приходит из леса в деревню.

– Мой муж видел и дотрагивался до Майянту, – говорит с неподдельной гордостью пожилая женщина.

Прикоснуться к Майянту считается у ягуа удачей, выдающимся поступком, сопоставимым с подвигом.

Ягуа полагают, что Майянту не дано видеть женщинам.

На празднике Майянту вся община танцует вокруг малоки. В качестве музыкальных инструментов используют короткие бамбуковые флейты и небольшие барабаны, обтянутые кожей.

Ягуа верят, что если человек блуждает по джунглям и не может найти обратной дороги домой, значит, его водят по ложному следу злые духи. Они поднимают, возвращают в исходное положение специально сломанные человеком веточки, указывающие ему правильное направление движения, и сбивают его тем самым с пути. Чтобы отогнать от себя злых духов и отвадить их идти по вашим следам, надо положить за собой на тропе свернутые определенным образом в колечко лианы. Тогда лесные духи отстанут от вас.

Во время экспедиции я слышал от бора и ягуа много историй о нападении на людей диких животных. Один из мужчин ягуа говорит, что его дядю растерзал ягуар, с которым он случайно столкнулся в джунглях.

Бора и ягуа одновременно боятся и почитают анаконду. Ыпома в красках описывает случай, когда он лично отбил с помощью мачете своего родственника от анаконды, принявшей ногу человека за добычу и обвившейся вокруг нее кольцами в тот момент, когда мужчина переходил по бревну через маленькую речушку.

Никто никогда не охотится на речных дельфинов – эти животные считаются священными у всех индейцев Амазонии и Оринокии.

У ягуа практикуется сексуальная свобода. Все проводимые ими праздники сопровождаются обильным возлиянием масато. У индейцев Амазонии и Оринокии, как и у других аборигенных народов мира, отсутствует чувство меры в потреблении алкогольных напитков. Ягуа пьют перебродивший масато до тех пор, пока он есть. Зачастую распитие масато заканчивается лишь тогда, когда человек валится с ног.

Как говорят мужчины, «если мы идем по тропинке и видим лежащую на земле женщину, напившуюся масато, у нас сразу возникает сексуальное желание по отношению к ней».

– Представьте, – разъясняют они, – мы же почти не носим одежды. И вот лежит женщина в очень сексуальной позе. Как же мы можем пройти мимо?

Разговор о «клубничке», как ни странно, с воодушевлением поддерживают женщины.

– Да, – говорит одна из них, – такое с нами часто бывает, и если я наутро, очнувшись, ощупываю себя между ног и чувствую, что я мокрая, значит, я знаю, что со мной произошло этой ночью.

Ягуа поясняют – зачатый таким образом и рожденный ребенок, независимо от того, кто именно был его отцом, никогда не отвергается общиной. А мать-одиночка получает коллективную помощь от всего сообщества.

Мужчины и женщины с удовольствием и даже с каким-то энтузиазмом ведут беседы на сексуальные темы. Поскольку в малоке или хижине вместе проживают несколько человек, для занятий сексом партнеры уединяются в лесу. Женщина стелет на землю широкие банановые листья и ложится на них на спину, мужчина ложится на партнершу сверху. Словом, все происходит в классической позе без каких-либо излишеств.

– Мы так занимаемся сексом примерно раз в неделю, – говорят женщины, – может быть, занимались бы и чаще, но если долго и часто это делать, то начинают болеть половые губы, – немного смущаясь, но все же проговаривая эти слова, продолжают мои собеседницы.

Я спрашиваю ягуа, что они видят в звездах на небе.

– Ничего, – отвечают индейцы, – просто звезды, которые должны находиться там всегда. Это означает – все остается по-прежнему, все хорошо и стабильно, и мир стоит на своем месте.

– Мы уже больше не воюем, – сообщают пожилые мужчина и женщина, на вид которым около шестидесяти лет, – а вот наши родители были очень воинственными, убивали всех чужаков, а потом съедали их.

Глава общины жалуется, что его люди часто болеют, примерно раз в две недели кто-то заболевает – дизентерией, малярией или другими болезнями.

Как и у бора, власть главы общины у ягуа наследственная, передается по мужской линии от отца к его старшему сыну.

Браки ягуа заключают внутри своей этнической группы, поэтому во избежание близкородственного кровосмешения в жены берут, как правило, девушку из другой общины.

Согласно представлениям ягуа, после смерти человека его дух остается на земле еще некоторое время и всячески мешает жить живым. После погребения родственники продолжают слышать голос умершего, нараспев просящий живых не покидать его. Сегодня своих умерших ягуа просто закапывают в землю в лесу. В прошлые времена тело покойного мумифицировали и лишь потом придавали земле внутри малоки, после чего ее обитатели покидали жилище. Входы в малоку закрывали, чтобы дух умершего не пошел за живыми. Через два—три месяца смирившийся со своей участью дух умершего успокаивался и переставал тревожить живых. Уйдя от места погребения далеко в лес, община строила новую малоку.

Интересно, что живя на берегах большой реки, ягуа не изготавливают каноэ наподобие тех, которые другие индейцы выдалбливают из цельного ствола дерева.

Курака ягуа категорически отказывается менять имеющуюся у него духовую трубку. Готов продать, но просит за нее какую-то нереальную стоимость – четыреста перуанских солей (около ста двадцати шести долларов США). К слову сказать, это единственная духовая трубка в общине. С одной стороны, это обстоятельство объясняет его упорство. Духовая трубка необходима мужчине, чтобы ходить на охоту. Патроны для ружья – дефицитный товар, за который надо платить деньги, а с духовой трубкой он всегда добудет мяса. С другой стороны, если он лишится сейчас духовой трубки, ему придется изготавливать новую и потом заговаривать оружие для придания ему наибольшей точности при стрельбе, проводя магические обряды. Все эти процессы занимают длительное время. Хочется верить, что курака не желает расставаться со своим оружием по этим причинам. Оба возможных объяснения меня устраивают – я не хочу оставлять ягуа без духовой трубки и перестаю уговаривать своего оппонента.

Глава III. Ваорани – люди леса

Грустно ехать по автомобильной дороге со звучным названием «Аука» (аука – «дикарь» – слово, которым индейцы кичуа называли ваорани до их контактов с внешним миром), идущей через девственные джунгли от городка Коки или Пуэрто-Франциско-де-Орельяна, расположенного на реке Напо, на юг, в направлении реки Тигуино. На карте она обозначена тоненькой линией с тянущейся рядом веткой нефтепровода. На местности – это уже хорошо асфальтированная на большом своем протяжении дорога, по обе ее стороны вырублен лес, стоят современные поселки со школами и церквями. В них живут не только коренные обитатели здешних мест – индейцы ваорани, но и индейцы кичуа и шуары, пришедшие в эти края в поисках работы в нефтедобывающих компаниях, активно ведущих в этих местах добычу нефти.

Каноэ с мотором стартует от моста, переброшенного через реку Тигуино. И чем дальше оно уносит меня вниз по течению реки Тигуино, тем более первозданной становится природа, тем гуще встают по ее берегам первобытные джунгли.

Путь предстоит неблизкий – потребуется много бензина

Река Тигуино

Отдыхающая на ветвях анаконда

Первые сведения о культуре ваорани были получены антропологами в конце 1950-х годов. Ваорани считают, что все чужаки каннибалы – кувуди, которых надо убивать. Еще недавно около сорока процентов смертей среди мужчин ваорани случалось в результате кровной мести. Они верят, что душа умершего человека на своем пути на небо должна перепрыгнуть с помощью лианы над большой анакондой. Только тогда она сможет найти последний покой в своем гамаке, подвешенном между звездами. Кто не сумел с этим справиться, возвращается обратно на землю в качестве насекомого.

В период 1930-1950-х годов ваорани убили многих членов геологоразведочных экспедиций, проникавших на их землю. В 1967 году в эквадорском Ориенте была найдена нефть. Начался нефтяной бум, продолжающийся и в наши дни, основные, порой трагические события которого разворачиваются на исконной территории проживания ваорани, волею судеб практически полностью совпадающей с районом залегания одних из самых богатейших запасов нефти в мире: год от года нефтедобывающие компании все глубже проникают в девственные джунгли, прокладываются автомобильные дороги, разрезающие сельву по всем направлениям, тянутся многокилометровые трубопроводы, бурятся новые скважины. При этом наносится непоправимый ущерб уникальной природе края.

Под натиском современной цивилизации находится и самобытная культура ваорани. Нефтяники, пытаясь заручиться расположением ваорани, снабжают их общины одеждой, промышленными товарами и даже подвесными моторами для лодок. Жители общин, которые тесно соприкасаются с современной цивилизацией, больше не хотят поддерживать традиционный уклад жизни: молодежь не желает соблюдать древних традиций, мужчины устраиваются разнорабочими на нефтеразработки – все желают получать подарки и блага из внешнего мира.

До 1982 года большинство ваорани находились под влиянием протестантских миссионеров «Summer Institute of linguistic» и проживали на территории протектората ваорани, созданного в 1968 году на юго-западе их исконной территории между реками Нушиньо и Чалуаяку и имеющего статус резервации.

Отдельные группы ваорани, ведущие традиционный образ жизни, живут сегодня между реками Шипирно и Кононако, Кононако и Курарай, Тигуино и Качияку, на реках Дьйоветоми и Ясуни.

Кемпери

Охотничий лагерь ваорани

Костер защищают от дождя навесом из листьев пальмы

По меньшей мере две группы ваорани – тагаири и тароменане – ведут сегодня полностью изолированный образ жизни, враждебно воспринимая любые попытки чужаков-кувуди вступить с ними в контакт. Есть информация, что число таких групп может достигать пяти.

После моста на реке Тигуино, рядом с которым расположена одноименная деревня ваорани, дальше на всем протяжении этой реки, вплоть до ее впадения в Кононако, отсутствуют какие-либо другие поселения ваорани. Община ваорани Тигуино контролирует все течение родной реки. Для того чтобы проникнуть по реке Тигуино вглубь их территории, надо заплатить главе общины двадцать долларов США.

Бамено – грань миров

Старейший житель Бамено, отдаленной деревни ваорани, расположившейся посреди бескрайних джунглей на обоих берегах реки Кононако, в области ее среднего течения, шаман по имени Кемпери, рассказывая о годах своего далекого детства, говорит, что он был совсем маленьким, когда к местным ваорани пришли перуанские солдаты. Вероятно, детские впечатления Кемпери относятся к событиям перуанско-эквадорской войны 1941 года, и ему самому больше семидесяти лет. Он ходит традиционно обнаженным, притянув к животу хлопковым шнуром, обернутым вокруг пояса, крайнюю плоть своего пениса. Мочки его ушей сильно растянуты от многолетней практики ношения широких круглых деревянных украшений, вырезанных из легкой древесины дерева бальсы (Ochroma pyramidale). Однако в обычные дни Кемпери не носит ушных украшений, вставляя их только во время праздников. Многочисленные разноцветные бусы из бисера, гроздями свисающие старику на грудь, придают его виду дополнительный колорит.

Как и Кемпери, многие мужчины и женщины ваорани Бамено продолжают ходить традиционно с длинными волосами. У многих из них в мочках ушей также имеются широкие отверстия, в которые они при торжественных случаях вставляют объемные деревянные вставки. Некоторые из женщин ходят по пояс обнаженными, другие одеты в хлопчатобумажные футболки и шорты, пришедшие сюда совсем недавно из креольского мира.

Первые контакты ваорани Бамено с внешним миром состоялись в период между 1973—1975 годами. Тогда в окрестностях будущей деревни в лесу проживало шесть родственных, но разрозненных групп ваорани. Усилиями правительства все они были расселены в одном поселке на реке Кононако, получившем название Бамено.

Когда я спросил Кемпери, как долго он живет здесь и откуда они пришли, старик показал в сторону джунглей, расположенных на северном берегу Кононако, и ответил, что живет тут уже около десяти лет, подтвердив свои слова демонстрацией десяти пальцев на руках.

Для переправы через быстрые мутно-желтые воды Кононако жители Бамено, отправляясь друг к другу в гости, используют грубо сделанные деревянные каноэ – випо, – стоящие у разных берегов. Если все лодки одновременно находятся у одного из берегов, желающий переправиться с той стороны, где нет каноэ, кричит, и тогда кто-то обязательно приплывет за ним с противоположного берега.

Река Кононако

Бамено расположен на обеих берегах Кононако

Ваорани переправляются через Кононако

За исключением жены-кичуа у одного из мужчин и их общей дочери, все жители Бамено являются чистокровными ваорани. Их общее число составляет около ста человек, проживающих примерно в двадцати пяти хижинах, половина из которых представляют собой характерные традиционные строения, крытые пальмовыми листьями, с крышами-стенами, спускающимися до самой земли. Вместе с людьми в них живет много прирученных диких животных: различные виды обезьян и попугаи, агути, пекари, обычные кошки и собаки. В Бамено есть и современные постройки: в отличие от родителей, людей старшего и среднего поколения, продолжающих строить традиционные хижины и ходить, как и раньше, обнаженными, молодежь, их дети, женившись, предпочитают поставить рядом с родительской хижиной современный прямоугольный дом на деревянных сваях под двускатной крышей, сделанной из рифленого железа. И сегодня в Бамено соседствуют традиционные хижины и новые постройки, среди которых есть и школа, построенная правительством в середине 1990-х годов. Существует в поселке и посадочная полоса, расчищенная несколько лет назад голландской нефтедобывающей компанией, однако местные ваорани до сих пор не разрешают ей осуществлять на их землях какую-либо хозяйственную деятельность.

Взлетно-посадочная полоса в Бамено

Радуга над Бамено

Дым над хижинами – верный признак, что охотники вернулись с добычей – мясо нужно закоптить

Строящаяся хижина

Традиционная хижина ваорани

Внутренний вид крыши хижины ваорани

Большинство жителей Бамено плохо говорят по-испански. Испанский язык хорошо знают дети и подростки. Многие из старшего поколения могут изъясняться только на ваорани.

У всех мужчин есть готовые для использования длинные копья – тапа и духовые трубки – омена. Духовые трубки ваорани изготавливают из древесины пальмы Iriartea deltadea, в качестве пыжа для стрел – омпа – берется капок – хлопкоподобное волокно, образующееся на внутренней стороне створок плодов дерева сейба (Ceiba pentandra). Копье ваорани заточено с двух концов. Немного со смещением от центра, выполняя функцию рукоятки и во избежание трения, на него намотана лиана. С одной из сторон на острие наносятся зазубрины.

Острие копья ваорани

Ауа, также являющийся одним из старейших мужчин Бамено и братом Кемпери, делает для себя новое копье из твердой, как железо, древесины персиковой пальмы. Предварительно обработанную заготовку он выпрямляет над пышущими жаром углями костра. Потом он выносит ее из хижины и, укрепив между двух стволов, начинает обрабатывать, придавая ей нужную форму при помощи куска острого мачете, зажатого в расщепленном куске дерева.

Ауа изготавливает новое копье

В качестве инструментов используются обломок мачете и деревянный упор

Осуществляются продольные движения

Острие копья требует более тщательной обработки

Будущая духовая трубка и копье

Духовую трубку собирают из двух половин

Ауа большую часть времени ходит в шортах, но под шортами его пенис подвязан к поясу хлопковым шнуром. Приходя мыться на берег реки, он, как все представители старого поколения ваорани, в отличие от молодого, которое, впрочем, все равно очень плохо плавает, только по-собачьи, не заходит полностью в воду, а стоя по щиколотки, просто обливается, используя для этого какую-либо подручную емкость. После мытья он преспокойно отправляется обнаженным обратно в свою хижину.

Дети с удовольствием резвятся в воде…

…и грязь им нипочем

Для развлечений сгодится каноэ