Среди индейцев Западной и Северо-Западной Амазонии

Мануэль светится от радости – в его дом пришли гости. Неожиданно после того, как мы присели с ним на низких деревянных скамеечках около барабанов мангуаре, Мануэль начинает рассказывать мне историю своей жизни.

В составе родного рода он пришел на эти земли несколько десятилетий назад. Агуахе тут очень понравилось, и они сразу решили заложить здесь новую малоку. Малока, в которой мы сейчас находимся, как раз и есть то первое строение.

Постройка новой малоки одновременно сложная церемония и многовековая традиция. Ее строительство сопряжено с одним из важнейших в традиционной культуре бора праздников – баг’ха – праздником инаугурации малоки. Баг’ха состоит из нескольких ритуалов: первый из них – строительство крыши, второй – возведение стен, третий – раскрашивание несущих опорных столбов. Это запоминающееся событие в жизни общины, объединяющее радость от обретения нового дома и демонстрацию единение группы.

Возведение малоки – тяжелое и трудоемкое занятие, поэтому в ее строительстве, как предписывают древние правила, принимают участие все члены группы. Так строилось и нынешнее жилище Мануэля.

Наиболее сложная часть работы – установка массивных опорных столбов. У измученных постоянными притеснениями и бегством агуахе случилось еще одно несчастье, судьба словно испытывала их на прочность и верность традициям. В только что построенной малоке случился пожар. Как ни старались бора потушить огонь, спасти удалось лишь часть строения и самое ценное – священные барабаны кууму.

В каждой малоке бора справа от входа обязательно – это древний обычай – устанавливают барабаны кууму, представляющие собой два полых бревна, подвешенных на лианах между вкопанными в землю столбами. По барабанам бьют специальными колотушками, имеющими головки, изготовленные из каучука. На одном барабане отбивают основной ритм, на другом – вспомогательный. Ритмы не повторяются, каждый из них несет определенную информационную нагрузку. Барабаны кууму бора используют для передачи информации на расстояние и в наши дни.

Мануэль говорит, что голос кууму слышен на расстоянии в двадцать километров. Для бора все очевидно: если в малоке нет священных барабанов – значит, нет рода. Вот почему в тот пожар они первым делом спасли кууму.

– Этим барабанам, которые ты сейчас видишь, – с гордостью говорит Мануэль, – около пятидесяти лет, они как раз сохранились с тех времен. Еще тогда удалось спасти вон те два опорных столба, – показывает он, – и мы вновь заново построили этот дом. Я очень люблю свою малоку.

Традиционная малока индейцев бора имеет округлую форму с крышей, крытой пальмовыми листьями, не доходящей до земли около метра.

Сидящий рядом с нами Ымопа, не перебивая кураку, внимательно и с интересом слушает его рассказ.

Листья коки

Высушивание листьев коки

Высушенные листья Cecropia peltata, используемые для приготовления маании

Пепел от сгоревших листьев Cecropia peltata перемешивают с растолченными листьями коки

Маании

Прабабушка Ымопы – старейшая из бора

Апых’ко – праздник приема гостей в Новом свете

Маски бора, развешенные на опорных столбах барабанов кууму

Антропоморфная маска

Антропоморфная маска

Головное украшение из перьев

Головное украшение из перьев

Традиционная керамика бора

Кавана – сладкий напиток, по вкусу напоминающий кисель

Маниок – основной продукт питания индейцев Амазонии и Оринокии. Перед употреблением в пищу из клубней маниока необходимо удалить содержащиеся в нем токсины. Для этого бора заворачивают растертую маниоковую массу в длинную циновку.

Скрученная циновка выполняет функцию пресса, через который проливается вода, вместе с которой из маниоковой массы вымываются токсины

Женщина бора с деревянным челноком, используемым для плетения гамака

Нити гамака, скрученные из волокон пальмы чамбиры (Astrocaryum chambira)

Охотничьи трофеи бора

Маленький кайман

Олень

Эта жаба жила вместе с людьми и ловила в их жилище москитов, переносчиков опасных тропических заболеваний

Вид на реку Ампияку в районе Пебаса

Дождь над джунглями

Интерьер малоки бора в Пебасе

Участник апых’ко в Пебасе

Старейшины бора

Участницы апых’ко в Пебасе

Женский танец

– А его тетка была очень деятельная и инициативная, – продолжает Мануэль, указывая на Ымопу, – она разведала, где можно лучше прокормиться и заработать, и перебралась со своим семейством и еще частью бора на реку Момон, поближе к Икитосу, к большой реке. Сейчас на реке Момон стоит несколько деревень бора.

Согласно традиции бора основать новую деревню может только авьехыбе. Его власть – наследственная, передается по мужской линии от отца к сыну.

Когда агуахе, бежав от преследований хозяев каучуковых плантаций, обосновались в бассейне реки Ампияку, Мануэль был совсем молодым человеком. Его отца убили в Колумбии, и перенять в полном объеме знания авьехыбе Мануэль попросту не успел. Как говорит Мануэль, он тогда и не стремился стать главой агухе, потому что находился в глубочайшей депрессии, и ему не до чего не было дела. Так что строительство этой малоки у местных бора действительно явилось настоящим испытанием судьбы и величайшей не только физической, но и психологической работой. Однако старики решили, что агуахе не могут быть без авьехыбе. Они пришли к молодому Мануэлю и объявили ему, что не следует нарушать древнее правило – он должен быть их главой.

– Старейшины стали обучать меня обычаям нашего народа, рассказывали, что должен делать и как поступать настоящий авьехыбе. Так я и стал куракой, – завершает свой рассказ Мануэль.

По традиционным для бора законам гостеприимства, подразумевающим, что вас приглашают зайти в малоку, быть гостем, индейцы предлагают нам порошок из листьев коки (Erythroxylum coca) – маании.

Церемонии с листьями коки являются для коренных жителей Амазонии частью их традиционной культуры. В России лист коки входит в список запрещенных наркотических средств. Автор книги обращает на это внимание и не рекомендует употребление листьев коки.

Как готовят маании, мне довелось наблюдать несколькими днями ранее, когда мы гостили у бора на реке Момон, в малоке отца Ымопы.

Маании включает несколько ингредиентов, не только листья коки.

Из табачных листьев делают настойку, которую процеживают через специальный фильтр, представляющий собой свернутый в конус пальмовый лист, наполненный землей и закрепленный в вертикальном положении между двумя палками. Профильтрованную табачную настойку томят на медленном огне, в результате чего она становится густой маслянистой массой, после чего в нее добавляют немного соли.

Свежие листья коки кладут в большой алюминиевый котелок, который устанавливают над огнем. Постоянно помешивая, листья коки высушивают. Затем их кладут в высокую узкую деревянную ступку и тщательно перемалывают до порошкообразного состояния.

Большую охапку заранее высушенных листьев растения определенного вида, чье название мне так и не удалось узнать (тут я позволю себе сохранить тайну, разгадку которой читатель найдет в четвертой главе; как я писал в предисловии, в экспедиции 2007 года я еще не обладал столь обширными знаниями относительно культуры индейских этнических групп междуречья Ваупес – Амазонка), сжигают. Пепел от них тщательно перемешивают с перемолотыми в порошок листьями коки. В итоге получается коричневато-зеленая смесь, называемая бора маании, которую просеивают через сетку, доводя ее, по сути дела, до консистенции пыли.

Непосредственно перед употреблением маании в рот кладут немного смолы, получившейся из табачной настойки и соли, после этого между нижней губой и зубами помещают маании. Этот горький неприятный на вкус порошок не съедают сразу, а постепенно сглатывают вместе со слюной отделяющийся сок.

Маании притупляет чувство голода, повышает работоспособность. Принявший маании способен долго не спать и не есть. Как говорит Ымопа, важно правильно рассчитать порцию маании. Если она была слишком велика, человек может просто упасть и пролежать, не двигаясь, в бессознательном состоянии до следующего дня. Отправляясь в джунгли, бора кладут в рот немного маании, что позволяет им долго, не уставая, идти по лесу.

Сейчас в лесах правит не каучук, а кокаин

Идя в дальнюю деревню бора Новый свет на реку Ампияку, расположенную всего в нескольких десятках километров от границы с Колумбией, мы имели серьезные опасения встретить там боевиков повстанческой группировки Революционных вооруженных сил Колумбии – Fuerzas Armadas Revolucionarias de Colombia (FARC). ФАРК осуществляет свою деятельность, с оружием в руках отстаивая перед колумбийским правительством свои оппозиционные, явно размытые, леворадикальные политические взгляды, при этом контролируя весь процесс производства и сбыта кокаина в местных лесах. У нас существовала информация, что бойцы ФАРК, переходя пограничную реку Путумайо, иногда наведываются в деревню к местным бора, чтобы переждать ситуацию, когда их теснят в Колумбии правительственные части. Встреча с ними не сулила нам ничего хорошего.

– Мануэль, часто к тебе приходят повстанцы из Колумбии? – спрашиваю я авьехыбе.

– Последний раз они приходили ко мне двадцать лет назад. Тогда из леса вышел целый отряд колумбийцев, и с ними был еще один голландец. Они шли по лесу и скупали у бора листья коки, ведь у каждого нашего рода есть своя плантация коки. Я помог им. За листья они расплатились со мной американскими долларами. Заплатили хорошо – дали восемьсот долларов.

– И что ты с ними здесь в лесу делал?!

– Через какое-то время я отправился с этими деньгами в Икитос, хотел сделать покупки. Но в банке меня сразу задержали. Все доллары, которыми расплатились со мной колумбийцы, оказались фальшивыми – я же ничего в них не понимаю. В Новый свет я вернулся уже в сопровождении полиции. Она хотела найти фальшивомонетчиков. Но те уже давно скрылись в джунглях. На меня завели уголовное дело и даже хотели посадить в тюрьму в Икитосе. К счастью, поняв, что я тут ни при чем, через какое-то время полиция оставила меня в покое. С тех пор я не беру за коку доллары, а беру только перуанские соли.

– Так ты продолжаешь продавать коку?

– Да, когда нам нужны деньги, мы отправляемся продавать листья коки в колумбийский поселок Летисия, стоящий на Амазонке.

Учитель бора говорит, что бора может поехать учиться в большой город. Как правило, на учебу его отправляет община. Поэтому после обучения он должен вернуться в родную деревню. Если после учебы, на которую его командировала община, он останется жить в городе, а потом по истечении времени решит все-таки вернуться в родную деревню, он вряд ли сможет рассчитывать на помощь ее жителей.

Тайна Амазонии

Джунгли Амазонии продолжают хранить тайны. Ымопа рассказывает интересную историю, которую ему поведал его отец.

События, описанные в этой истории, произошли в 1940-х годах на территории Колумбии, где тогда еще жили бора. Девушку их клана агуахе украли индейцы, которых ни они, ни, как выяснилось позже, их соседи – знакомые им индейские группы, никогда раньше не видели и даже не подозревали об их существовании.

Эти индейцы были очень высокого роста и имели большой размер ноги.

Бора, пытаясь спасти девушку, пустились за ними в погоню. Агуахе много дней преследовали неизвестных индейцев по джунглям, пока, наконец, не настигли похитителей в их деревне.

Неопознанные индейцы, в отличие от других коренных групп региона, строивших жилища лишь из дерева и листьев пальмы, жили, как описывает Ымопа, в глинобитных домах. Во вражеском селении стояло два таких дома. Мужчины-воины носили своеобразные «доспехи», сделанные из коры деревьев, а в качестве оружия использовали деревянные палицы. Но бора тогда было не до этнографических исследований.

Они напали на деревню неизвестных индейцев, в которой, по их оценкам, проживало около восьмидесяти человек, в то время как военный отряд бора насчитывал пятьдесят бойцов. Во время стычки бора убили пятнадцать воинов противника, остальные жители деревни в панике убежали в лес. Бора отбили у неприятеля украденную девушку.

Со слов Ымопы, атакованное его дедами селение таинственного народа располагалось где-то на берегах реки Игарапарана, левом притоке реки Путумайо. С тех пор ни бора, ни их соседи больше никогда не видели и ничего не слышали о неизвестных индейцах, укравших у них девушку.

Возможно, потерпев жестокое поражение, в целях самосохранения они решили уйти еще дальше вглубь леса – туда, где их никто не найдет, и до сих пор проживают в колумбийских джунглях в полной изоляции без каких-либо контактов с внешним миром.

Старейшая из бора

В Новом свете живет старейшая женщина бора, возраст которой, как говорят сами индейцы, не то сто два, не то сто три года – они точно и сами не знают. Ымопе она приходится прабабушкой. Пожилая женщина уже много лет как слепа и совсем не говорит по-испански. Мы общаемся с ней через переводчика, узнавая много нового и интересного из истории и культуры бора.

Как только старейшая из бора услышала русскую речь, когда мы пришли к ней в дом, она тотчас же произнесла: «Вот вы и есть те непонятные люди, собравшиеся есть большую анаконду. Вы говорите на таком странном языке».

У бора есть два больших праздника: джадико – праздник анаконды – это очень важный церемониал, во время его проведения бора провозглашают имя нового авьехыбе; второй – баг’ха – праздник инаугурации малоки.

Бора, как все индейские этнические группы Западной и Северо-Западной Амазонии, выделяют период созревания плодов персиковой пальмы (Guilielma speciosa Mart.), которую они называют пейхуайо. В этот период индейцы Западной и Северо-Западной Амазонии проводят наибольшее количество праздников, во время которых пьют чичу и устраивают танцы в масках, изображающих животных, птиц, насекомых и рыб, населяющих окружающий людей мир. В основном это праздник, связанный с развлечениями (так я записал в 2007 году со слов информанта, не понимая тогда, какую важную роль праздник масок играет в культуре индейских этнических групп Западной и Северо-Западной Амазонии; о символизме праздника масок вы узнаете, прочитав четвертую и пятую главы книги).

Есть и другие, менее значимые праздники, такие как апых’ко – праздник приема гостей – тот, что нам устроили агуахе к нашему приходу. Во время апых’ко гостю предлагают маании – это как пригласительный билет. Если бора приподносят вам маании, значит, индейцы ждут вас, рады вас видеть. Созывая гостей, бьют в барабаны кууму. К их приходу готовят много еды и чичи.

Во время праздника ванганы – праздника свиньи – также устраивают танцы в масках, изображающих пекари.

У бора существует несколько видов танцев: танец цапли, танец инаугурации малоки, танец анаконды и ряд других.

Раньше мужчины и женщины украшали себя, вставляя в проколотые мочки ушей яркие перья или гирлянды из различных семян, которые побрякивали во время танца, задавая ритм, а в отверстие в носовой перегородке – тонкую деревянную палочку. Как говорят сами бора, последние старики, носившие подобные традиционные атрибуты, умерли всего пять—семь лет назад.

Бабушке определенно приятно, что с ней говорят пришлые люди, ведь большую часть времени она сидит в своей комнате, почти ни с кем не общаясь.

– Что представляет из себя традиционная религия бора? – спрашиваю я ее.

– Изначально было два высших существа – одно из них живет в барабанах кууму, второе – в опорных столбах, поддерживающих малоку, – отвечает она.

Старая женщина затрудняется четко сформулировать, в каком же образе предстает у бора высшее божество. Немного подумав, высшее божество и она, и сидящие рядом с ней другие бора обозначают как некую универсальную субстанцию, имеющее имя Нимы’э и объединяющую воедино духа барабанов кууму и духа опорных столбов малоки. При этом Нимы’э не отождествляется ими с кем-либо конкретно из этих двух персонажей.

– Ямэ Нимыэйхэ – верховное божество бора, – наконец резюмируют индейцы.

– У нас всегда существовали только три этих божества. Поэтому мы так спокойно относимся к соседству христианской церкви – у нас всегда был бог, – как-то не то хвастливо, не то примирительно говорят бора.

– Куда после смерти уходит человек? – задаю я новый вопрос.

– Мы даже не знали, есть ли у нас дух, который может куда-то идти. Человек, когда умирает, он заканчивает свою судьбу в земле.

– Ну, хорошо, может ли бора после смерти заново переродиться, стать кем-то другим?

– Нет. Такого не может быть.

– Дали ли боги бора вам какие-либо знания, заповеди, законы?

– Мы непременно получали помощь, когда взывали к Нимы’э. Да, Нимы’э установило для бора законы, нужно было очень преданно выполнять все наставления этого божества – бора не может быть вором или лжецом, не должен лениться, если ты ешь, и к тебе кто-то пришел, – следует предложить ему поесть. Есть и другое правило – никогда не изменять своему супругу или жене.

Ымопа смеется: «Нимы’э-то нам сказало, но часто у бора так: обычно нам в одно ухо влетало, а из другого тут же вылетало».

Первый созревший ананас с плантации обязательно должна была снять женщина. Из ананасов женщины приготавливали кавану – сладкий освежающий напиток, по вкусу напоминающий кисель, – подношение Нимы’э. В центре малоки в честь Нимы’э присутствующие на церемонии распивали кавану. Первый глоток делал авьехыбе.

– Вот, Нимы’э, мы собрали то, что у нас есть, – это самое лучшее, мы отдаем его тебе, позаботься о том, чтобы у нас вновь был хороший урожай, – обращался глава малоки к Нимы’э.

В дар Нимы’э подносили любой первый созревший фрукт, культивируемый бора.

Прабабушка Ымопы подтверждает – да, раньше бора съедали своего убитого врага. Говорит, что ее деды точно участвовали в таких обрядах. Она – нет, поскольку родилась практически рабой хозяев каучуковых плантаций, а ее народ уже тогда утратил многие древние традиции.

Если ребенок не слушался своих родителей, они могли отстегать его хворостиной. Таким же образом муж волен был поступить со своей женой.

У бора развито плетение. В сельве они быстро сплетают из листьев заслон от дождя, в деревнях из волокон пальмы чамбиры (Astrocaryum chambira) изготавливают гамаки.

В качестве оружия в прежние времена бора использовали лук со стрелами и духовую трубку с отравленными кураре стрелами. Сегодня эти типы традиционного оружия почти полностью вытеснены огнестрельным, едва ли где в деревнях бора найдутся луки со стрелами и духовые трубки.

Пришло время покинуть Новый свет. Перед уходом преподносим Мануэлю подарки. Все подарки обязательно надо отдать в руки авьехыбе, дальше он их сам распределит между членами общины – это традиционная субординация бора. Однако уже в момент подношения подарков Мануэль решительно, у всех на виду, без каких-либо комплексов отсортировал для себя наиболее ценные из них. В этом деле ему активно помогала жена, с которой он также советовался, раздавая оставшиеся подарки другим членам общины.

Среди предложенных бора подарков была москитная сетка. Но поскольку бора москиты не очень докучают, они нашли ей более удачное применение.

– Будем протрясать через нее маании, – смеются мужчины.

***

Мы возвращаемся в поселок Пебас, стоящий на левом берегу Амазонки. Над рекой широкой разноцветной дугой раскинулась радуга. Ымопа вспоминает одну из легенд бора, повествующую о том, как появилась радуга.

Две сестры, спасаясь бегством от преследовавшего их недоброжелателя, достигли берега реки. Одна из них была беременной. Другая, спасая беременную сестру, встала спиной к реке и прогнулась назад, перегнувшись через всю реку и оперевшись руками о другой берег, образовав таким образом мост-переправу. Пройдя по этому мосту, и спаслась беременная сестра, а другая превратилась в радугу.

– Наши старики могут бесконечно рассказывать такие истории, – говорит Ымопа.

Население перуанского поселка Пебас насчитывает несколько тысяч человек. В его этническом составе большую долю составляют представители окрестных индейских групп: бора, окайна, ягуа, уитото. Бора живут компактно, образуя свой район на окраине поселка. Здесь на высоком холме они построили две просторные малоки. В малоках никто не живет постоянно, они выполняют роль своеобразных клубов, в которых собираются бора для проведения коллективных мероприятий. Вокруг малок стоят их прямоугольные жилища под двускатными крышами для отдельных семей. Бора Пебаса имеют своего авьехыбе.

Развешиваем свои гамаки в одной из малок и ложимся в них отдыхать. Неожиданно в малоку входит пожилая женщина бора с пакетами маниоковой крупы – фариньи, земляных орехов и маниоковыми лепешками – касабе. Она кладет еду на стол и по очереди обходит все гамаки, подходя к каждому, беря за руку и говоря: «Угощайся, поешь». Естественно, никто не может ей отказать. Ее простое, поданное от чистого сердца угощение приходится очень кстати. Сытная еда и покой в прохладной просторной малоке бора позволяют организму отдохнуть от нестерпимой жары и удушливой влажности сельвы. Я задумываюсь о судьбах индейцев перуанской Амазонии, и мне очень хочется надеяться, что когда я вернусь сюда вновь, меня по-прежнему будет ждать традиционная гостеприимная малока, обитатели которой будут счастливы и уверены в своем завтрашнем дне.