Дэвид Старр – космический рейнджер (пер. А.Левкин)

– И что вы нашли, мистер Бенсон?

– На самом деле, не многим больше, чем Совет Науки, что не удивительно – сколько аппаратуры и денег у них и сколько – у меня. Но у меня появилась теория. Отравления происходят так быстро что причиной могут служить только бактериальные токсины. По крайней мере, моментальное разрушение нервной системы иначе не объяснишь. Я думаю, что виной всему марсианские бактерии.

– Как?!

– Марсианская жизнь существует, да будет вам известно! Когда земляне впервые высадились на Марсе, тут было полно простейших видов жизни. Да каких – гигантские зелено-синие водоросли были видны даже в телескопы с Земли! А на водорослях живут бактерии; есть даже что-то вроде насекомых.

– Что, до сих пор?

– Конечно. Мы уничтожили их там, где поставили свои фермы и внесли в почву земные бактерии, необходимые для наших продуктов. А в остальных местах они по-прежнему чувствуют себя прекрасно.

– Но как вообще удалось перенести сюда земные растения?

– Хороший вопрос. Вы уже знаете, что марсианские фермы вовсе не похожи на земные поля. Это – оранжереи. Солнце на Марсе дает мало света, дождей тут не бывает, зато есть плодородная почва и нет недостатка в углекислом газе. Здесь все растет под стеклом. Сев, уход за урожаем и уборка происходят почти полностью автоматизированно, так что наши фермачи скорее механики, чем крестьяне. Орошение искусственное – система водопроводов берет воду с полярных шапок Марса. Так что теперь вы понимаете, что отравить растения не так просто. Плантации охраняются со всех сторон, но – не снизу.

– Вы о чем? – удивился Дэвид.

– О том, что под нами – знаменитые марсианские пещеры, где вполне могут обитать разумные марсиане.

– Люди-марсеане?

– Да нет же. Существа, не менее разумные, чем люди. Что-то мне кажется, им земляне не слишком по душе и они поставили себе задачу выжить нас с этой планеты.

Глава пятая

Обеденный перерыв

– Зачем? – изумился Дэвид.

Кажется, Бенсон смутился. Провел рукой по редким волосам, зачесанным, впрочем, без намерения скрыть широкую плешь.

– Этим я бы не мог поделиться с Советом Науки. Да и с мистером Макианом. Но я прав, уверен в этом.

– Вы не хотите говорить?

– Не знаю, я давно уже не общался ни с кем кроме фермачей. А у вас, похоже, колледж за спиной. Вы занимались…

– Историей, – подсказал Дэвид. – Международная политика в ранний атомный период.

– О, Бенсон не мог скрыть разочарования – А какие общенаучные курсы?

– Пара семестров по химии, один по зоологии.

– М-да. Впрочем, похоже, я смогу предложить мистеру Макиану направить вас ко мне лаборантом. Работы будет немного, тем более, что вы не ученый но все лучше чем там, куда вас засунет Хеннес.

– Спасибо, мистер Бенсон. Но что марсиане?

– Да, марсиане Может, вы не знаете, но под поверхностью планеты есть гигантские пещеры. Их обнаружили с помощью сейсмографа при землетрясениях, марсотрясениях, так сказать. Сначала решили, что пещеры возникли естественным путем, когда на Марсе еще были океаны, но позже были пойманы сигналы, что-то вроде радио, которые шли из-под поверхности. Сигналы эти – явно результат разумной деятельности. Слишком связные и упорядоченные.

Подумайте об этом, – взглянул Бенсон в глаза Дэвиду. – Все не так уж абсурдно. На планете когда-то было достаточно воды и кислорода. Но гравитация на Марсе слабая, всего две пятых земной, так что эти субстанции стали отрываться от планеты и уходить в космос. Если существовали разумные марсиане, то они видели, к чему идет дело. Так что вполне могли понастроить себе подземелий и укрыться там. А теперь поверхность Марса захвачена разумной жизнью – да еще с чужой планеты. Вполне вероятно, что они опасаются последствий. И то, что мы называем отравлениями, может быть просто биологической войной.

– Я понимаю, о чем вы, – задумчиво сказал Дэвид.

– А Синдикат? А Совет Науки? Они поймут? Ну ладно… Вскоре вы будете работать в лаборатории, и у нас будет время все это обсудить.

Он улыбнулся и протянул свою мягкую слабую руку, которая просто потерялась в гигантской ладони Дэвида Старра.

– Думаю, теперь они выпустят вас отсюда, – на прощание заявил Бенсон.

Что и произошло. Впервые Дэвид смог увидеть, как устроена марсианская ферма. Конечно, ее покрывал купол, но это Дэвид понял сразу после того, как пришел в сознание. Потому что на Марсе ощущать земной воздух и привычную силу тяжести можно только находясь под куполом.

Естественно, купол здесь был куда скромнее, чем над Виндгрэд-сити. В высоту он достигал только сотни футов, видно было все его устройство. Горели белые люминесцентные лампы и сквозь этот свет марсианское небо почти что не проглядывало. Площадь защищенной куполом поверхности составляла примерно половину квадратной мили.

Впрочем, в первые дни времени на подобные исследования у Дэвида не оставалось. Купол фермы, казалось, был битком набит людьми, каждый из которых имел обыкновение есть трижды в сутки. Им не было конца – особенно по вечерам, когда все работы заканчивались. Дэвид маялся на раздаче, а фермачи с подносами все тащились мимо него. Подносы – обнаружил между делом Дэвид – были сделаны специально для Марса. Тепла рук хватало, чтобы размягчить пластик и завернуть в него блюда – взять с собой в пустыню. А после поднос можно запросто расправить и пользоваться им как обычно.

Дэвида фермачи не замечали. Только Бигмен, суетясь между столами, заменяя баночки с соусом и комплекты специй, махнул ему рукой. Работа на кухне была кошмарным понижением для малыша, но сам он относился к такому положению вещей по-философски.

– Это же только на месяц, – объяснил он однажды Дэвиду, когда они готовили обед, а повар вышел на пару минут. – Ребята знают, в чем дело, и не обращают внимания. Конечно, там еще Грисволд, Зукс и вся свора крыс, которые лижут Хеннесу подметки, но какое мне до них дело? Только несколько недель.

– Не обижайся, что ребята не торопятся сойтись с тобой, – сказал он в другой раз. – Они видят, что ты землянин, но не знают, что ты – парень-молоток. Я-то – знаю, но Хеннес с Грисволдом постоянно шпионят за мной, чтобы я с ними не говорил. А то бы я им давно уже все объяснил. Ничего, н свое время они разберутся.

Но время требовалось на все. Для Дэвида пока ничего не менялось: фермач с подносом, черпак картофельного пюре, ложка гороха, небольшой бифштекс (животная пища на ферме была скудной, мясо приходилось ввозить с Земли). Фермач сам клал себе пирожное и наливал кофе. Следующий фермач с подносом, еще одна порция пюре, еще ложка гороха… Казалось, что для местных Дэвид Старр – просто механизм с черпаком в одной руке и длинной вилкой в другой. У него даже лица не было: черпак и вилка, вот и все.

В дверь просунул голову повар, его маленькие глаза по-свинячьи блестели над толстыми щеками.

– Эй, Вильямс, – прикрикнул он. – Ноги в руки и обед в малый зал.

Макиан, Хеннес и прочие ценные кадры столовались в специальной комнате, еду им подавали. Это Дэвид уже знал, так что держал наготове тарелки и повез их в комнату на специальном столике.

Обслуживать он начал с Макиана, Хеннеса и двух других, сидевших за их столом. У стола Бенсона он притормозил. Бенсон улыбнулся, взял свою тарелку, осведомился у Дэвида, как идут дела, и начал есть. Дэвид, как бы автоматически смахивая со стола несуществующие крошки, шепнул ему на ухо:

– А на ферме кто-нибудь травился?

Бенсон вздрогнул от неожиданности и быстро взглянул на Дэвида. Так же мельком оглянулся и осторожно покачал головой.

– А ведь овощи-то марсианские, – прошептал Дэвид.

– Эй ты, задница, шевелись! – раздался окрик из другого конца зала.

Орал Грисволд, как обычно заросший. Странно подумал Дэвид, должен же он иногда бриться, раз щетина у него всегда одинаковой длины? Как ему так удается?

Грисволд сидел за последним столом, который предстояло обслужить. Он себе что-то бормотал под нос и явно зверел.

– Ты, разносчица, – прорычал он, когда Дэвид подъехал к нему, – ставь тарелку. Живо, живо!

Дэвид протянул ему тарелку, но спокойно не торопясь, и Грисволд ткнул в его сторону вилкой Дэвид моментально среагировал и поднос попал точно между зубьями.

Держа поднос в одной руке, Дэвид схватил другой Грисволда за запястье Трое остальных за этим столом вскочили на ноги.

– Отложи вилку и попроси вежливо, а не то обед окажется у тебя на морде, – низкий и спокойный голос Дэвида звучал словно для одного только Грисволда.

Тот дернулся, и Дэвид сжал руку сильнее, а ногой придавил стул Грисволда, что не позволяло тому двинуться с места.

– Только вежливо, – продолжил наставления Дэвид. Он улыбался так, словно разговаривал с другом детства. – Как положено воспитанному человеку.

Грисволд тяжело дышал, вилка ходила ходуном в его онемевших пальцах.

– Передай мне поднос, – прохрипел он.

– И все?

– Пожалуйста, – выдавил Грисволд.

Дэвид опустил поднос и отпустил руку соперника, кровь от которой отлила так, что кожа совершенно побелела. Грисволд принялся массировать ее и только чуть погодя смог вытащить из окостеневших пальцев вилку. Багровый от гнева, он огляделся, но окружающие были лишь развлечены сценкой. На Марсе нравы крутые: каждый сам за себя.

– Вильямс! – позвал, привстав, Макиан.

– Да, сэр! – откликнулся Дэвид.

Макиан, казалось, вовсе не обратил внимания на произошедшее, но мгновение разглядывал Дэвида так, словно впервые увидел. Похоже, результат пришелся ему по душе.

– Ты хочешь завтра поехать на осмотр? – спросил он.

– Осмотр, сэр? Что это такое? – Дэвид между тем собирал со стола грязную посуду. Макиан съел бифштекс, но горох остался нетронутым, едва было тронуто пюре. Похоже, у него не было аппетита, зато Хеннес на отсутствие аппетита не жаловался – его тарелка была только что не вылизана.

– Осмотр – это ежемесячная поездка по фермам. Мы смотрим, как дела с посадками. Заменяем поврежденные стекла, чиним, если надо, водопровод, проверяем всякую механику. На это нам требуется как можно больше надежных ребят.

– Я бы поехал, сэр!

– Отлично. Думаю, ты пригодишься. – Макиан повернулся к Хеннесу, слушавшему его с холодным, непроницаемым выражением лица. – Мне нравится стиль этого парня. Из него выйдет отличный фермач. И, Хеннес… – он понизил голос до шепота и отъехавший от стола Дэвид дальнейшего не услышал, зато уловил брошенный Макианом в сторону Грисволда взгляд, в котором не читалось ничего лестного для фермача-ветерана.

Дэвид Старр услышал шаги за своей дверью, моментально соскользнул с кровати на пол и затаил дыхание. Вошли. В смутном свете дежурных фонарей показались чьи-то босые ноги.

Дэвид услышал шуршание простыней его безуспешно пытались обнаружить на кровати, раздал ся шепот:

– Землянин! Куда, черт, ты делся?

Дэвид схватил гостя за щиколотку, тот дернулся и приглушенно охнул.

Наступила тишина, и возле лица Дэвида возникла чья-то неразличимая в потемках голова.

– Землянин, ты тут?

– А где мне еще быть, Бигмен? Я люблю спать под кроватью.

– Хорошо, что я не заорал, а то бы всему конец, с облегчением вздохнул малыш. У меня к тебе разговор.

– Ну так говори, – чуть усмехнулся Дэвид и забрался обратно на кровать.

– Да, для землянина ты не промах, – констатировал Бигмен.

– Видишь ли, я собираюсь жить долго.

– Для этого тебе придется сильно постараться.

– Вот как?

– Слушай, я свалял дурака, придя сюда. Если меня тут застукают, не видать мне моих бумаг. Просто однажды ты мне помог, а теперь моя очередь. Что у тебя опять с этим типом?

– Так, немного повздорили сегодня.

– Повздорили? Он рвет и мечет. Его только Хеннес сдерживает.

– И это все, что ты хотел мне сказать?

– Если бы. После отбоя они были за гаражами. Они не знали, что я неподалеку, я им, понятно, об этом тоже не сообщил. В общем, Хеннес отчитывал Грисволда за то, что он связался с тобой на глазах у Макиана, а еще больше – за то, что не смог справиться. Грисволд был слишком взбешен, чтобы слушать. Он все рычал, что возьмет тебя за глотку. А Хеннес говорит… – Бигмен запнулся. – Послушай, ты считаешь, что Хеннес – человек приличный?

– Более-менее.

– А ночные поездки?

– Ты видел его лишь однажды.

– И достаточно. Они же запрещены. Объясни мне.

– Не мое это дело, Бигмен, но все кажется вполне законным.

– Тогда почему он натравливает на тебя всех своих собак?

– То есть?

– Ну вот, когда Грисволд, наконец, заткнулся, то Хеннес сказал, что надо быть умнее. Сказал, что завтра ты поедешь на осмотр и там подвернется случай. Я пришел тебя предупредить. Лучше останься, не езжай.

– Случай для чего, – голос Дэвида не дрогнул, – Хеннес объяснил?

– Я не пошел за ними, не то бы меня засекли. А что тут еще неясного?

– В общем, да. Но, понимаешь, хотелось бы точно знать, что он задумал.

Бигмен пододвинулся ближе и уставился на Дэвида так, словно хотел прочесть его мысли прямо по лицу.

– А что ты думаешь? – спросил, не выдержав, он.

– Ничего, – ответил Дэвид. – Я еду на осмотр и пусть ребята демонстрируют все, на что способны.

– Ты с ума сошел! – ахнул Бигмен. – Что ты там против них сможешь? Ты ничего не знаешь о Марсе!

– Итак, – меланхолично заметил Дэвид, – выходит что-то вроде самоубийства. Поглядим – увидим. – Он хлопнул Бигмена по плечу, отвернулся лицом к стенке и уснул.

Глава шестая

От винта!

В тот день суматоха началась, едва только включили свет. В помещениях царили невообразимый шум и сумасшедшая толчея. Краулеры были выстроены в ряд, возле каждого возился фермач.

Макиан мелькал то тут, то там, нигде не задерживаясь, Хеннес ровным начальственным голосом назначал, кому с кем ехать, и указывал маршруты для каждой команды.

– Вильямс, – окликнул он Дэвида, – ты все еще хочешь на осмотр?

– Не хотелось бы пропустить, сэр!

– Отлично. Своей машины у тебя нет, возьмешь из общего гаража. Но учти, как только ты ее взял, ответственность за нее на тебе, и все поломки, которых – по нашему мнению – ты мог избежать, покроешь из своего кармана. Понятно?

– Вполне.

– Я ставлю тебя в команду Грисволда. Знаю, вы с ним не ладите, но он наш лучший человек в таких делах, а ты – просто землянин без малейшего опыта. Я хочу, чтобы за тобой присматривал опытный человек. Ты умеешь водить краулер?

– Думаю, могу управлять всем, что движется, надо только приглядеться.

– Можешь? Ладно, дадим тебе шанс. – Он отошел в сторону, но вновь повысил голос – А ты еще куда? Думаешь, куда-то поедешь?

Оказывается, в комнату вошел Бигмен. Тот был в новеньком комбинезоне, а сапоги блестели, словно зеркальные. Лицо выбритое и розовое, волосы аккуратно причесаны.

– Как куда? На осмотр, мистер Хеннес, – протяжно произнес он. – Я не под арестом, так что у меня сохраняются все права фермача, хоть вы меня и сделали кухонным придатком. То есть, я имею право ехать на осмотр. Кроме того, имею право на свою прежнюю машину и могу ехать в своей прежней команде.

– Слишком много книжек читаешь, – скривился Хеннес. – Но еще только неделя, слышишь? Только неделя, Бигмен, и если позже ты появишься на нашей территории, я лично вышибу тебя отсюда!

Бигмен изобразил некий ужасающий жест в сторону удаляющегося Хеннеса и обернулся к Дэвиду.

– Ты когда-нибудь носил респиратор?

– Только слышал, как им пользуются.

– Ну слышать мало. Я тебе раздобыл отличную штуку. Смотри сюда, я тебе покажу, как его надеть. Нет, нет, не суй туда пальцы. Вот, видишь как я держу руки? Вот так. А теперь натягивай на голову, только чтобы завязки не перекрутились на затылке, а то сдохнешь от головной боли. Ну, ты сквозь них видишь?

Верхняя часть лица Дэвида оказалась упакованной в пластик, что, учитывая еще и двойные трубки от кислородных баллончиков, расположенные по обе стороны подбородка, превратили его в подобие монстра.

– Тебе дышать не трудно? – осведомился Бигмен.

Дэвид трепыхался, пытаясь всосать хоть глоток воздуха. Не получалось, и он содрал респиратор.

– Как ты его включаешь? Ничего не понимаю.

Бигмен покатывался со смеху.

– Это тебе за вчерашнее. Ничего там не надо включать. Цилиндры автоматически выделяют кислород, когда ты надел маску, и выключаются, когда снял.

– Значит, он испорчен.

– Ничего он не испорчен. Он работает, когда давление снаружи станет примерно одна пятая от земного. В пустыне все будет в порядке, этого давления хватит, потому что хоть там и одна пятая, зато – чистый кислород. Ровно столько, сколько надо. Только запомни – вдыхать через нос, выдыхать – через рот. Через нос выдохнешь – запотеют стекла.

Он крутился вокруг Дэвида, с пристрастием его разглядывая.

– Ну и расцветочка у твоих сапог… – покачал он головой. – Надо же додуматься! Черно-белые, будто со свалки вылез! – и Бигмен оглядел свои, цвета шартреза с киноварью сапоги, взглядом, выражавшим нечто большее, чем простое удовлетворение.

– Я не стану выдыхать через нос, – пообещал ему Дэвид. – Иди к своей машине, а то, похоже, сейчас тронемся.

– Ты прав. Ладно, не горюй. Следи за тем, как изменится тяжесть. Без привычки бывает трудновато. Ну, пока, землянин.

– Пока.

– Держи ушки на макушке. Помнишь, о чем я?

– Конечно.

Краулеры выстроились группами по девять. Всего их было около ста, на каждой машине красовался намалеванный девиз, явно претендовавший на юмор. Краулер, доставшийся Дэвиду, например, украшали с полдюжины высказываний его прежних владельцев, от «Взгляните-ка, девчонки!» на стрелоподобном носу машины до «Это я, я не песчаная буря» – на заднем бампере.

Дэвид забрался внутрь и закрыл дверь. Она встала на место, как притертая, даже шва не осталось. Прямо над головой находилось вентиляционное отверстие, с помощью которого выравнивалось давление в машине и снаружи. Стекло было чуть поцарапанным, что свидетельствовало о песчаных бурях, в которых машина уже побывала. Дэвид пригляделся к рычагам управления – все вполне привычно, а несколько незнакомых кнопок вполне объяснили свое назначение, едва он на них нажал.

К машине подошел Грисволд и стал размахивать руками, опять корча какие-то зверские рожи. Дэвид приоткрыл дверь.

– Опусти передние щиты, козел. Мы еще не попали в бурю.

Дэвид поискал нужный тумблер и обнаружил его на черенке рулевого колеса. Щиты песчаной защиты, показавшиеся ему металлическими, мягко сложились и ушли в карманы кузова. Обзор улучшился. В самом деле, сообразил Дэвид, на Марсе не бывает сильного ветра. Сейчас на Марсе лето. Холодно не будет.

– Эй, землянин! – кто-то позвал Дэвида снаружи. Он выглянул – Бигмен, тоже оказавшийся в группе Грисволда, махал ему рукой. Дэвид помахал в ответ.

Секция купола отошла в сторону. Девять машин осторожно направились в проход. Секция закрылась, через несколько минут открылась вновь и пропустила следующую группу.

В машине внезапно прогремел голос Грисволда. Дэвид оглянулся и увидел за спиной динамик. Небольшой микрофон был встроен в верхушку рулевого колеса.

– Восьмая группа, готовы?

Голоса отвечали последовательно:

– Номер один – готов.

– Номер два – готов.

– Номер три – готов.

И так до шестого, после чего наступила пауза. Дэвид понял, в чем дело и ответил:

– Номер семь – готов.

Последовало: «Номер восемь – готов» и перекличку завершил тонкий голосок Бигмена:

– Номер девять – готов.

Секция купола вновь отошла в сторону, и с места двинулись машины группы Дэвида. Он аккуратно выжал сцепление, краулер дернулся и едва не воткнулся в переднюю машину. Дэвид сбросил сцепление, осторожно нажал снова и медленно вывел машину в небольшой туннель. Секция задвинулась за ними.

Дэвид почувствовал, как воздух уходит из кабины. Сердце учащенно забилось, но его руки по-прежнему лежали на руле.

Одежда трепыхалась на этом странном ветру, вокруг сапог закружились смерчики пыли. Тело словно раздувалось, к горлу подступала одышка, руки на руле задрожали. Дэвид сглотнул воздух и попытался продуть начавшие болеть уши. Через пять минут он обнаружил, что изо всех сил старается вдохнуть в себя нужное количество кислорода.

Остальные уже давно надели респираторы. Дэвид последовал их примеру и ощутил, как кислород мягко вливается в легкие. Руки и подбородок все еще дрожали, но самочувствие приходило в норму.

И вот открылась внешняя секция и перед ним, в слабом свете здешнего солнца, раскинулись плоские, рыжие пески Марса. В ушах раздался общий вопль восьми фермачей:

– От винта-а-а!!!

Этот традиционный клич фермачей прозвучал в разреженной атмосфере планеты почти дискантом.

Дэвид нажал на сцепление и пересек черту, которая означала границу между пространством под куполом и Марсом.

И эта граница словно обрушилась на него!

При такой внезапной смене гравитации кажется, будто падаешь с высоты в тысячу футов. Едва Дэвид пересек границу, как от двух сотен фунтов его веса осталось хорошо если восемьдесят, у него заболело под ложечкой; ощущение падения не проходило, и он изо всех сил вцепился в баранку. Краулер кидало из стороны в сторону.

– Номер семь, в строй! – прогремел голос Грисволда, похожий на конское ржание даже в разряженном воздухе Марса.

Дэвид воевал с управлением, заодно борясь со своими ощущениями, стараясь привести в норму хотя бы себя. Постепенно ему это удалось.

Он огляделся по сторонам и увидел Бигмена, тревожно обернувшегося в его сторону. Оторвав руку от штурвала, Дэвид помахал ему и тут же снова сконцентрировался на дороге.

Марсианская пустыня оказалась безукоризненно плоской. Плоской и совершенно безжизненной. Ни малейших следов растительности, о которой говорил Бенсон. Но Дэвид подумал, что пески вполне могли быть покрыты сине-зелеными микроорганизмами, пока не пришли земляне и не вытравили их, чтобы соорудить здесь свои фермы.

Машины вздымали клубы пыли, которая оседала на землю словно в замедленной съемке.

Машина Дэвида плохо слушалась. Он прибавил скорость и окончательно понял, что это неспроста. Остальные ехали ровно и спокойно, а его краулер подпрыгивал будто какой-то тушканчик. На любой неровности машина немедленно взвивалась в воздух, медленно опускалась вниз и, едва колеса касались почвы, – новый скачок.

Но когда он попытался сбросить скорость – стало только хуже. Конечно, надо было учитывать и малую гравитацию, но ведь остальные ее каким-то образом компенсировали? Дэвид задумался – каким именно?

Холодало. Хотя на Марсе было лето, температура была близка к точке замерзания. Прямо перед собой Дэвид видел солнце – карликовое солнце на багровом небе, на котором горело еще несколько звезд. Воздух планеты слишком разрежен, чтобы поглотить свет, как это происходит в голубом небе Земли.

– Номера один, четыре и семь – налево. Номера два, пять и восемь – в центр. Номера три, шесть и девять – направо. Номера два и три ведут свои подразделения, – опять раздался голос Грисволда. Номер один, пескоход Грисволда, стал сворачивать влево и, провожая его взглядом, Дэвид заметил вдали темную линию. Номер четыре повторил маневр, Дэвид последовал его примеру, положив машину в левый разворот.

То, что произошло дальше, его просто ошарашило. Машина немедленно пошла в занос. Он моментально вцепился в баранку, раскручивая ее в направлении заноса, полностью сбросил скорость. Краулер крутило так, что перед глазами все сливалось просто в красное марево.

И тут раздался вопль Бигмена:

– Жми на экстренный тормоз! Справа от сцепления!

Дэвид отчаянно попытался нащупать ногой этот тормоз, но ничего такого не нашел. Вновь перед глазами мелькнула темная линия – уже куда более заметная, широкая. Даже на этой сумасшедшей скорости он понял, что это трещина. Подобно земным или лунным, трещины в коре Марса возникли миллионы лет назад, в результате высыхания планеты. Они тянулись на многие мили, в поперечнике достигали сотен футов, и никто никогда не исследовал их глубины.

– Красная маленькая кнопка, – вопил Бигмен, – Жми!

Дэвид нашел и нажал, ощутил слабый толчок. Тут же возник дикий визг и скрежет, машину потащило в сторону; Дэвида вжало в кресло. Клубы пыли заволокли все вокруг.

Дэвид ждал, пригнувшись к баранке. Машина тормозила и, наконец, встала.

Он откинулся на спинку кресла и минуту тяжело дышал. Затем снял респиратор, вытер его изнутри, подождал, пока холодный воздух остудит лицо, и снова надел. Одежда пропиталась серой пылью, пыль покрыла подбородок я забила внутренности кабины.

К нему подъехали остальные две машины из его группы. Из одной выбрался Грисволд и направился в его сторону. Респиратор превратил его в сущее чудовище. Тут только Дэвид понял пристрастие фермачей к растительности на лице – она просто оберегала лицо от марсианского холода.