Критикон

Два наши пилигрима по жизни, Критило и Андренио, стремясь увидеть высший расцвет жизни, уже очутились в Арагоне, который чужестранцы именуют «истинной Испанией»; с печалью покинули они беспечные луга юности, приветную зелень, яркие цветы и начали взбираться по крутому склону зрелости, поросшему сорняками да терниями, – одолевали целую гору трудностей. Подъем казался Андренио чересчур крутым, как всем, кто к добродетели восходит, – не бывает вершины без откоса. Бедняга пыхтел и потел, Критило подбадривал его мудрыми замечаниями и утешал тем что, хотя здесь нет цветов, зато их ждет обилие плодов, отягощающих деревья, листы на которых не только зеленые, но и бумажные. Поднялись они так высоко, что чудилось – царят над миром, стоят намного выше всего, что в нем есть.

– Что скажешь об этом новом крае? – спросил Критило. – Не чувствуешь ли, как чист здесь воздух?

– Верно, – отвечал Андренио. – Мне сдается, у нас и вид стал другой. Чудесное место, здесь можно перевести дух, обрести кров!

– Да, пора уж нам его завести.

Стали они вспоминать пройденный путь.

– Ты не забыл оставленные нами луга зеленые, луга исхоженные да измятые? Сколь низменным и жалким кажется ныне путь, нами пройденный! В сравнении с обширным краем, куда мы входим, все – ребячество. Сколь убогим и низким видится теперь нам прошлое! Сколь огромнее расстояние меж той долиной и сей вершиной! Туда вернуться – что в пропасть свергнуться. Сколько бесполезных шагов прошли мы до сих пор.

Так рассуждали они и вдруг увидели человека, весьма отличного от всех, с кем прежде встречались, – он глядел на них во все глаза, дабы все примечать, – просто смотреть теперь мало.

Приблизился он, и они убедились, что человек этот поистине сплошь утыкан глазами с ног до головы, – да глаза все собственные и все зоркие.

– Вот так глазолуп! – сказал Андренио.

– Вовсе нет, он – чудо осторожности, – ответил Критило. – Коли это человек, то не нашего века, а коли нашего, то не супруг громовержец и не пастух [203], нет у него ни скипетра, ни посоха. Постой, да не Аргус ли это? Но нет, тот жил в глубокой древности, ныне такой бдительности не встретишь.

– Напротив, – ответствовал чудо-человек, – времена наши таковы, что гляди в оба, да и того мало, лучше во сто глаз. Когда столько умыслов вокруг и ни один не действует прямо, нужен глаз да глаз. Помните, впредь надо и вам глядеть зорко – доселе жили вы вслепую, почти впросонок.

– Скажи, заклинаем тебя, ты, что видишь за сотню и живешь за сотню, стережешь ли ты и сейчас красавиц?

– Старая, глупая басня! – отвечал тот. – Заставить меня нести столь бессмысленный труд? Напротив, я сам их стерегусь и людей разумных остерегаю.

Изумленный Андренио, в отместку или из подражания, тоже глядел во все глаза; заметив это, Аргус сказал:

– Ты только смотришь – или видишь? Не все видят то, на что смотрят.

– Я размышляю, – отвечал Андренио, – к чему тебе столько глаз. Конечно, на лице им место – видеть происходящее; ну и на затылке – видеть прошлое; но для чего на плечах?

– Не больно ты смыслишь! – сказал Аргус. – Они-то и есть самые нужные, их больше всего ценил дон Фадрике де Толедо [204].

– Но для чего они?

– Чтобы человек видел, какое бремя взваливает, берет на себя, – особливо, когда в брак вступает или

в братство, когда чин получает или сан; тут надобно бремя свое ощупать, осмотреть и взвесить – по силам ли, снесут ли плечи; ведь ежели ты не Атлант, тебе ли поддерживать небосвод? А тот, другой, отнюдь не Геркулес, чего он берется держать на плечах своих весь мир? Того и гляди, все рухнет. О, когда б у всех смертных были эти глаза на плечах! Уверен, они не взваливали бы на себя безоглядно обязанности, с коими не справятся. А так они всю жизнь стонут под непосильным бременем; у одного – супружество, да без имущества; у другого – есть честь, да нечего есть; этот взялся за задачу, что принесла неудачу; тот – имеет почет, да не оберется хлопот. Я же хорошенько раскрываю эти наплечные глаза, прежде чем взвалить бремя на спину, – а открывать их позже – одно отчаяние да слезы.

– Ох, как бы мне хотелось заиметь пару этаких, – сказал Критило, – и не для того, чтобы обязанности на себя не брать, но чтобы вообще не обременять себя ничем, что омрачает жизнь и гнетет совесть!

– Признаю, что ты прав, – сказал Андренио, – и что глаза на плечах нужны, – человек рожден нести бремя. Но скажи, а вон те, на спине, для чего? Ведь спиною только прислоняешься, и тогда они закрыты?

– В том-то и суть, – ответил Аргус, – им надлежит глядеть, куда прислоняешься. Разве не знаешь, что в мире почти все опоры фальшивые, как дымоходы за ковром, – даже родители и те подводят, даже от родных братьев жди беды? Горе тому, кто на другого полагается, будь это лучший друг. Да что толковать о друзьях и братьях? На собственных детей нельзя положиться – глуп отец, что заживо себя разоряет. Недурно сказано: лучше по смерти оставить врагов, чем при жизни просить у друзей. Даже родителям не доверяй – не один отец подбросил сыновьям фальшивую кость, а сколько матерей нынче продает дочек! Дружков полк, да какой с них толк, – дружить дружи, а камень за пазухой держи: непременно подведут и оставят в грязи, куда сами же спихнули. Что с того, что в преступлении друг подставит тебе спину, ведь на плаху он не положит свою шею?

– Разумнее всего, – сказал Критило, – ни на кого не опираться, стоять одиноко, жить философом и быть счастливым.

Аргус, рассмеявшись, сказал:

– Если человек не ищет опоры, все о нем забудут, жизни не будет. В наши дни кто не опирается, того все чураются; будь ты в достоинствах гигантом, оттеснят в угол; будь ты почтеннее, чем наш епископ в Барбастро [205], добродетельнее, чем сам патриарх [206], доблестнее, чем Доминго де Эгиа [207], ученее, чем кардинал де Луго [208], никто о тебе и не вспомнит. Всякому зданию нужен краеугольный камень, всякому навесу крепкий столб. Уж поверьте, заплечные сии заботы – дело весьма важное.

– На такие глаза я согласен, – сказал Андренио. – Но глаза на коленях? Даже не думая, отказываюсь. К чему они – лишь влачиться по земле и слепнуть от пыли?

– Слабоват у тебя умишко! – отвечал Аргус. – Нынче эти глаза – самые необходимые, самые практические, ибо самые политические. Разве не надо человеку смотреть, пред кем он склоняется, пред кем коленопреклоняется, какому кумиру служит, от кого чуда ждет? А есть идолы устарелые, чье время прошло, нынче их уже не чтят, это карты, Фортуной сброшенные. Для того и потребны эти глаза – примечать, кто вверх идет и может и тебя поднять, кто нынче в силе и может и тебе придать силы.

– А и правда, я б от них не отказался, – молвил Критило, – слышал я, в столицах очень они в цене. Вот у меня таких нет, потому нигде не пристроюсь. Губит меня прямота моя.

– Но уж одного ты не отрицай, – сказал Андренио, – на голенях глаза вовсе ни к чему, только ушибать их. На подошвах, это да, там им место, чтобы видел человек, где стоит, куда входит и выходит, какие шаги делает. А на голенях-то – какой в них толк?

– Пребольшой! Чтобы на равную ногу не становиться и не брыкаться, ежели дело имеешь с важной, вышестоящей особой. Разумный смотреть должен, с кем связался, кто перед ним, и, изучив все его повадки, не спорить ни из-за грушек, ни из-за игрушек. Будь такие глаза у некоего сына праха, не угодил бы в объятья Геркулеса, не стал бы с ним бороться, да и мятежные титаны не посмели бы восстать против испанского Юпитера [209]; неразумные претензии многим мозги заморочили. Поверьте мне, чтобы жизнь прожить, вооружиться надо с ног до головы, да не глазками кольчуг, но глазищами многими, да еще широко раскрытыми: глаза на ушах – различать всякую ложь да блажь; глаза на ладонях – смотреть что даешь, а пуще того – что берешь; глаза на предплечьях – не захватывать много, зато держать покрепче; глаза даже на языке – прежде чем сказать, сто раз посмотреть; глаза на груди – видеть, против чего грудью стоять; глаза на сердце – смотреть, кто тебе в сердце метит, кто его пленяет. Глаза на самих глазах – смотреть, куда глаза смотрят. Да, глаза, глаза, сто раз глаза, коли хочешь быть зорким кормчим в передовом нашем веке.

– Что ж делать человеку, – воскликнул Критило, – у которого их только пара, да и те чуть открыты, гноем залеплены, и два их человечка

в зрачках зрят все навыворот? И дать никто не даст – теперь никто ничего не дает, разве что сеньор дон Хуан Австрийский, – так не продашь ли ты нам парочку лишних?

– Что значит – лишних? – сказал Аргус. – Сколько ни смотри, все мало. Кроме того, на них нет цены – только одна: своя зеница ока.

– Но что я на этом выгадаю? – возразил Критило.

– – Премного, – отвечал Аргус. – Будешь смотреть чужими глазами, а это великое преимущество – без страсти и без обольщения, сие есть зрение истинное. Но пойдемте, обещаю вам, что прежде, нежели расстанемся, будет у вас столько же глаз, сколько у меня; они ведь прилипчивы, как и разум; с кем поведешься, от того и наберешься.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Пабло де Парада – португальский дворянин, военачальник испанской армии и видный участник военных действий в Каталонии. Пабло де Парада в 1644 г. отбил атаки французских войск на город Таррагону, важный стратегический пункт на побережье Средиземного моря, недалеко от Барселоны. Там Грасиан, в то время вице-ректор таррагонского «испытательного дома» иезуитов, впервые с ним познакомился и высоко оценил его доблесть («Сид нашего времени» – называет он португальского кабальеро в одном из писем). Вторая их встреча произошла в 1646 г. под Леридой (главный город одноименной каталонской провинции), которую осаждали французы. Пабло де Парада во главе отряда отборных воинов захватил и удержал Королевский форт под Леридой, нанеся французам такие потери, что им пришлось отступить и снять осаду города.

2

ОрденХриста – португальский военный и духовный орден, утвержденный папой в 1319 г.

3

Тортоса – город на средиземноморском побережье к юго-западу от Таррагоны. Играл важную роль в каталонской войне.

4

Ламот-Уданкур, Филипп де, граф (1605 – 1657) – французский полководец, одержавший в первые годы каталонской войны ряд побед и назначенный вице-королем Каталонии. Однако в 1644 г. после поражения под Леридой был лишен звания вице-короля и предстал перед судом французского парламента. После четырех лет заточения был оправдан и в 1651 г. снова вернулся в Каталонию в звании вице-короля, доблестно защищал осажденную Барселону, но из-за голода был вынужден ее сдать испанцам (1652) и возвратился во Францию.

5

Граф д'Аркур, Анри де Лоррен (1601 – 1666) – один из искуснейших полководцев XVII в. Не раз побеждал превосходящие силы испанцев в Италии, в 1646 г. три месяца осаждал Лериду, но, потеряв обоз и артиллерию, снял осаду.

6

Лоренсо Грасиан. – Первое издание части первой «Критикона» было подписано «Гарсиа де Марлонес» (см. статью), что дает возможность автору далее, в обращении «Читателю», ссылаться на мнение «строгого Грасиана». Прозрачная анаграмма (от «Грасиан-и-Моралес») легко расшифровалась, и в одобрении цензора, предпосланном части первой «Критикона», прямо говорилось об «отце Лоренсо Грасиане» как об авторе.

7

«Искусство изощренного ума» – эстетический трактат Грасиана. посвященный принципам «консептизма» (см. статью).

8

Гелиодор – греческий писатель III в., автор романа «Эфиопика», повествующего о любви эфиопской царевны Хариклеи и фессалийского юноши Феагена и изобилующего всевозможными приключениями. Роман этот, рано переведенный на многие европейские языки, послужил образцом для галантно-авантюрных романов XVII – XVIII вв.

9

Боккалини Траяно (1556 – 1613) – итальянский писатель, автор сатирических «Известий с Парнаса» (1612 – 1613), где выведены писатели и политические деятели древнего мира и Италии эпохи Ренессанса в вымышленных приключениях и спорах.

10

Баркли Джон (1582 – 1621) – английский писатель-сатирик, писавший по-латыни. Главные его произведения: «Эуформион,. или Сатирикон», сатирический роман с резкими выпадами против иезуитов, и «Аргенис», политическая аллегория в форме романа с блестящей характеристикой нравов эпохи.

11

Таков был первоначальный замысел Грасиана, от которого он в ходе создания романа отошел (см. статью).

12

Т. е. испанского короля Филиппа IV (1621 – 1665), в восхвалениях которого нередко обыгрывалось то обстоятельство, что в Птолемеевой системе, где каждой планете была отведена ее «сфера» (или «небо»), солнце помещалось на четвертой сфере.

13

Имеется в виду святая Елена (ок. 247 – ок. 336). мать императора Константина Великого.

14

Речь идет о Марке Катоне Цензоре (234 – 149 до н. э.), который, согласно Плутарху («Сравнительные жизнеописания». Марк Катон, IX), раскаивался лишь в трех своих поступках: 1) что доверил жене тайну; 2) что отправился морем в такое место, куда можно было добраться по суше; 3) что на один день пропустил срок составления завещания.

15

Алкидом именовали Геракла, сына Зевса и Алкмены, по Алкею, отцу Амфитриона, чей облик принял Зевс, явившись к его жене Алкмене. Будучи младенцем, Геракл задушил двух змей, приползших в его колыбель по велению ревнивой Геры.

16

Имеются в виду слова Цезаря, сказанные хозяину судна, когда Цезарь инкогнито плыл в Брундизий (ныне город Бриндизи на юге Италии) и был застигнут бурею: «Ничего не бойся, ты везешь Цезаря и его счастье» (Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Цезарь, XXXVIII).

17

Критило от rpeч. «сужу», «думаю»; Андренио от греч. «муж».

18

Согласно поверью, из земных созданий только орел может прямо смотреть на солнце.

19

Здесь и далее Грасиан в картине разумного устройства вселенной следует Луису де Гранада (1504 – 1588), знаменитому в свое время проповеднику доминиканцу и духовному писателю, изложившему подобные взгляды в прославленном сочинении «Введение в символ веры» (1582).

20

Слова, приписываемые древнегреческому философу Анаксагору (ок. 500 – ок. 425 до н. э.).

21

В греческой мифологии сова – спутница Афины, богини мудрости.

22

Имеется в виду гипотеза, что причиной морских приливов и отливов является притяжение Луны.

23

Екклезиаст, 1, 13.

24

Луций Анней Сенека в «Книгах о вопросах природы» (VII, 27V)

25

В основе античной и средневековой медицины лежало сформулированное Гиппократом учение о четырех гуморах, или соках (кровь, флегма, светлая желчь и черная желчь), от соотношения которых зависит здоровье человека и его темперамент.

26

Речь идет о короле Кастилии и Леона Альфонсе X Мудром (1252 – 1284), который прославился приверженностью к наукам и был автором исторических, философских, астрономических и поэтических сочинений. Ознакомившись с крайне запутанной системой движения светил в Птолемеевых таблицах, он, по преданию, сказал, что если бы он создавал вселенную, то устроил бы ее гораздо проще.

27

«Она и есть облик вечного света и чистое зеркало действия Божия и образ благости Его» (Книга Премудрости Соломона, 7, 26).

28

Псалом CHI.

29

Филон Иудей, или Филон Александрийский (ок. 25 до н. э. – 50 н. э.) – иудейский философ, стремившийся соединить Библию с учениями древнегреческих философов, главным образом Платона и стоиков.

30

Тертуллиан, Квинт Септимий Флорент (ок. 160 – ок. 220) – христианский писатель, оставивший ряд сочинении по различным вопросам христианства.

31

Трисмегист (Гермес Трисмегист, Гермес Триждывеличайший) – вымышленный автор теософского учения, изложенного в нескольких книгах и фрагментах египетско-греческого происхождения; некий мудрый муж, получая божественное откровение, передает его людям в «герметических книгах».

32

Отец Амура – бог огня и металла Гефест-Вулкан, который в своей кузне, находящейся под горой Этной, кует вместе с циклопами молнии для Зевса.

33

Стих из «Энеиды» (II, 3) Вергилия в начале рассказа Энея о гибели Трои, к которому он приступает по повелению царицы Дидоны.

34

Грасиан в своих характеристиках обитателей различных провинций Испании (одна из его любимых тем) главной чертой жителей Наварры считает спесь, гонор.

35

Каррака – старинное испанское большое судно, служившее для транспортирования грузов.

36

Учитывая возраст Критило, надо полагать, что здесь речь идет о Филиппе II (1555 – 1598).

37

Этот укрепленный город на побережье Аравийского моря (в бывших португальских владениях в Индии) назван «столицей католической империи на Востоке», так как в эпоху, к которой отнесено действие «Критикона», он принадлежал Испании (с 1578 г. по 1640 г. Португалия вместе со своими заморскими владениями была присоединена к Испании).

38

Основа имени Фелисинда – прилагательное feliz (от лат. felix – «блаженный»).

39

«Пробудить спящего» – испанская поговорка, послужившая названием одной комедии Лопе де Вега. Здесь «спящим» назван вице-король Гоа, которого постарались настроить против Критило.

40

Граф де Монтеррей, Мануэль де Асеведо-и-Суньига – посол Филиппа IV в Риме в 1621 г.

41

Намек на знаменитую в античности и в средние века притчу софиста Продика (V в. до н. э.) «Геркулес на распутье». Юный Геркулес встречает на пути Порок и Добродетель в образе двух женщин, каждая из них зовет его идти за нею, и он, после размышления, отвергнув легкий и соблазнительный путь Порока, избирает трудный путь Добродетели.

42

буква Пифагора… – то есть, игрек (Y), буква, по преданию, изобретенная Пифагором.

43

Имеется в виду изречение Эпиктета (см. Ор, прим. 39): «Терпи (держись) и воздерживайся».

44

Так называемые «гермы» («Гермесовы столбы») с головою или бюстом Гермеса, который был, среди многих других своих функций, также покровителем дорог и странников, стояли в античности на дорогах, улицах и площадях.

45

Проходя мимо Гермесова столба, путники, по обычаю, бросали к его подножию камень.

46

Гораций. Сатиры, I, I, 106. (Перевод мой. – Е. Л.)

47

Овидий. Метаморфозы, II, 137. (Перевод мой. – Е. Л.).

48

Возможно, Грасиан здесь имеет в виду юного португальского короля дона Себастьяна (род. 1554, годы царствования 1577 – 1578), племянника Филиппа II. Обуреваемый жаждою славы и религиозным пылом, Себастьян отправился в Африку покорять неверных и вскоре погиб в сражении при Алькасаркивире (Марокко).

49

Т. е. на Питтака из Митилены.

50

В народной традиции Гераклита (IV в. до н. э.), благодаря его учению о всеобщей изменчивости и бренности («Все течет»), называли «плачущим», тогда как Демокрита (V в. до н. э.), учившего, что все существующее – лишь случайное сочетание вечных атомов и что надо, ни о чем не печалясь, видеть то\ько хорошие стороны жизни, представляли «смеющимся».

51

Речь идет о завистниках.

52

Здесь – ленивые.

53

Т. е. Мадрид.

54

Хирон – мудрый Кентавр, сын Сатурна, посетившего в облике коня нимфу Филиру. Хирону, ведавшему тайны природы и целебные свойства растений, поручила богиня моря Фетида воспитание ее сына Ахиллеса; он также был наставником Асклепия, Аполлона и др. Имя «Хирон» в значении «наставник» было в древности нарицательным.

55

Алонсо Великодушный – король Арагона, Неаполя и Сицилии Альфонс V (1416 – 1458).

56

Согласно легенде, король Арагона Рамиро II Монах (1134 – 1137) спросил однажды у аббата Томераса, как обуздать непокорную арагонскую знать. Вместо ответа, аббат повел короля в монастырский сад и стал садовыми ножницами срезать торчащие ветки.

57

Беллона – римская богиня войны; Минерва же выступает здесь как покровительница наук и искусств.

58

Поскольку древнеримского бога Януса изображали с двумя лицами, глядящими вперед и назад, в будущее и в прошлое, его можно было представить воплощением «осторожности» (см. Ор, прим. 51).

59

Граф де Пеньяранда, Гаспар де Бракамонте-и-Гусман – посол Испании в Брюсселе в 1648 г., проводивший переговоры о мире в конце Тридцатилетней войны.

60

Княгиня де Розано, Олимпия Альдобрандини (ум. 1681) – пользовавшаяся влиянием при испанском дворе итальянская аристократка, феодальная данница испанского короля.

61

Маркиза де Вальдуэса, Эльвира Понсе де Леон – старшая камер-фрейлина королевы, жены Филиппа IV, почитательница Грасиана. который впоследствии посвятил ей свои «Размышления о причастии» (1655).

62

Один из подвигов Геркулеса – расправа с разбойником Каком, который, похитив четыре пары быков из стада уснувшего Геркулеса, утащил их в свою пещеру, двигаясь задом, чтобы не выдали следы. Геркулес, однако, настиг его и задушил.

63

Гелиогабал (204 – 222, правил с 218) – римский император, чья распущенность и страсть к роскоши вошли в поговорку.

64

Сарданапал (Ашшурбанипал, 668 – 631 до н. э.) – ассирийский царь, имя которого в преданиях стало нарицательным для обозначения человека изнеженного и предающегося наслаждениям.

65

Речь идет об Анне Болейн (1507 – 1536), ради брака с которой король английский Генрих VIII (1509 – 1547) после 18 лет супружеской жизни пожелал развестись со своей первой женой, Екатериной Арагонской, дочерью Фердинанда и Изабеллы. Не получив разрешения на развод у папы. Генрих порвал с Римом и объявил себя верховным главой англиканской церкви (1534). С этого времени он из прежнего союзника Испании превратился в ее врага и стал в глазах католиков еретиком-отступником.

66

Намек на «пытку холстом», через который в рот пытаемому вливали большое количество воды.

67

Маркиз де Пескара, Фернандо Франсиско де Авалос (1490 – 1525) – талантливый испанский военачальник. В битве при Равенне (1512) был взят в плен. Позже сыграл видную роль в победе над французами при Павии (1525), когда войска Карла V взяли в плен Франциска I. Умер в том же году.

68

Маркиз де Мортара, Франсиско де Ороско (ок. 1600 – 1668) – испанский военный и государственный деятель. Был в 1650 г. назначен вице-королем Каталонии и сумел прекратить длившуюся с 1640 г. войну. В 1651 г. осадил находившуюся в руках французов Барселону, которая продержалась 15 месяцев.

69

Кардинал Сандоваль – Бернардо Сандоваль-и-Рохас – архиепископ Толедо.

70

Граф де Лемос, Франсиско Фернандес де Кастро (1613 – 1662) – вице-король Арагона с 1643 г. по 1652 г.

71

Эрцгерцог Леопольд Вильгельм (1614 – 1662) – сын австрийского императора Фердинанда II, правитель Нидерландов в 1646 – 1656 гг.

72

Луис де Аро (Луис Мендес де Аро-и-Сотомайор, 1598 – 1661) – племянник всесильного фаворита графа-герцога Оливареса (1587 – 1645), наследовавший его титул и положение первого министра при Филиппе IV, после того как в 1643 г. Оливареса постигла опала.