Звездный дракон

Кормак улыбнулся и немного помедлил, прежде чем ответить.

– Позвольте, я сначала отвечу на ваш первый вопрос: я рисковал с точным расчетом.

– Вовсе нет, – возразила женщина-констебль. – Вы запросто могли получить парализующий разряд.

– Я бы применил свое… холодное оружие, и ваш дрон сосредоточился бы на нем, решив, что главная угроза исходит именно от него. Тогда дрону пришлось бы заняться уничтожением кое-чего, летящего со скоростью звука. А я бы прикончил дрон с помощью вот этого.

С этими словами Кормак вытащил свой пистолет и подал констеблю. Мелассан осмотрела пистолет.

– Модель специально для агентов ЦСБЗ. Хороша штучка.

Она протянула пистолет Кормаку.

– Нет, оставьте у себя, – отказался он. – Я не смогу пронести его внутрь рансибля.

Женщина кивнула и убрала пистолет в карман.

– Все равно не понимаю почему.

Ян внимательно посмотрел на нее и вдруг осознал, что она, хоть и была на две головы ниже него, запросто могла бы рассечь его на две половинки, если бы он, конечно, позволил себя схватить. Он поднял руку, оттянул вниз обшлаг рукава и показал констеблю футляр с сюрикеном.

– Это оружие работы Тенкиана, – объяснил он, – звездочка стоит кучу денег, дорога мне как память и много раз спасала мне жизнь. Я бы ни за что не позволил, чтобы сюрикен уничтожили из-за ошибки в идентификации.

– Интеллект имеется? – осведомилась Мелассан.

– Спорный вопрос. Какую разновидность теста Тьюринга note 7 можно применить к метательной звездочке, не наделенной даром речи?

Мелассан задержала взгляд на руке Кормака, а когда он опустил руку, перевела взгляд на его лицо. Затем указала большим пальцем назад, развернулась и ушла за дверь. Кормак следом за ней вошел в просторный кабинет, где стояло три рабочих стола. Женщина направилась к тому, что находился ближе к окну. Кормак ожидал, что она, из соображений безопасности, сядет за стол, но Мелассан уселась на стол и скрестила руки на груди.

– Ну, чем же мы можем быть вам полезны, агент Кормак? – полюбопытствовала она.

Кормак откатил офисный стул от другого стола и сел напротив констебля.

– Скорее, нужно задать вопрос иначе: чем я могу быть вам полезен? Я пришел сюда для того, чтобы официально дать показания полиции Чейна III и передать вам несколько… закрытых файлов ЦСБЗ.

– Относительно?

– Относительно ячейки сепаратистов на Чейне III, которая ответственна почти за каждое из преступлений, какие имели место здесь в течение последних пяти лет. Насколько мне помнится, в числе этих преступлений и бомбардировка с поджогом полицейского участка в Эристоне. Что касается полиции, которая является правоохранительным органом…

– Можете не продолжать, – прервала его Мелассан. Женщина спрыгнула со стола, обошла вокруг и села на стул. Кормак подкатил свой стул поближе, констебль включила устройство, стоявшее слева от нее. Часть крышки стола приподнялась и встала ребром, на ней имелась пластина с изображением человеческой ладони. Рядом с пластиной из крышки стола поднялась стойка, на конце которой было закреплено нечто, похожее на бинокль. Ян коснулся пластины, взял бинокль, приложил к глазам.

– Результаты сканирования сетчатки, отпечатка ладони, профиля ДНК подтверждены. Показания Яна Кормака, агента 1X1G Центра службы безопасности Земли. На связи – ИР рансибля Цереба, свидетель – старший констебль Мелассан.

Мелассан кивнула Кормаку, и он начал:

– Это показания под присягой Яна Кормака, агента 1X1G Центра службы безопасности Земли. Прежде чем изложить показания, я предоставляю файлы ЦСБЗ за номерами с двадцатого по двадцать четвертый относительно деятельности сепаратистов на Чейне III и все мои собственные файлы с материалами об Ангелине Пелтер. Полагаю, что прежде всего мне следует дать показания, касающиеся брата Ангелины, Ариана Пелтера…

Пелтер был одет в серый деловой костюм – такие носят миллионы безликих чиновников, с тупым безразличием путешествующих из одной звездной системы в другую. Полученный в банке кейс он тоже держал в точности так, как вышеупомянутые чиновники. Но его светлые волосы были стянуты на затылке в «конский хвост», и поэтому и модуль за ухом, и оптическое соединение оставались на виду. Внешность его, однако, не казалась намного более экстравагантной, чем у тех людей, которые его окружали, некоторые из них выглядели не менее дико. И все же окружающие сторонились Пелтера, уступали ему дорогу, а миновав его, оборачивались. Почему-то все чувствовали себя неловко рядом с этим человеком.

Пелтер остановился у кафе «Саон» в дальнем конце бульвара, где под иллюзорным солнцем разместились многочисленные посетители. Он уселся на высокий табурет, положил кейс на барную стойку и снова задумался об убийце своей сестры. Почему вышло так, что образ человека, приставившего пистолет к его лицу, запечатлелся в поле зрения отсутствующего глаза? Он никак не мог избавиться от этого фантомного образа и потому все время злился. Где теперь этот ублюдок? Рансибль на Церебе работал бесперебойно, и за каждый солстанский день через него проходили сотни и сотни пассажиров. Не исключено, что подонок уже давно покинул планету.

– Кофе, – равнодушно проговорил Ариан, даже не оглядевшись по сторонам.

Хромированная рука с тремя пальцами поставила рядом с ним чашку кофе и сграбастала шиллинг, который посетитель бросил на стеклянное покрытие стойки.

Заметив Пелтера, Стэнтон направился к нему, но внешний облик приятеля чуть было не вынудил его свернуть в сторону. Впрочем, чувство долга вкупе с надеждой на получение миллиона новокарфагенских шиллингов пересилило отвращение.

– Эти бюрократы не выдают наличных, – сообщил он, усевшись на табурет рядом с Пелтером. – Что ты такое вытворил, Ариан?

– Кто этот гребаный гад, Джон? – Пелтер словно не заметил вопроса.

Стэнтон обшарил взглядом ближайшие окрестности, внимательно осмотрел металлизированного андроида, жарившего гамбургеры за стойкой всего в двух шагах от того места, где сидели Ариан и Джон.

– Не здесь. У меня в номере.

Пелтер мгновенно слез с табурета и направился к выходу из кафе. Стэнтон забрал оставленным товарищем кейс и поспешил за ним. Андроид убрал нетронутую чашку, гадая, научится ли он когда-нибудь понимать людей, которые вечно куда-то спешили.

Кормак откинулся на спинку стула и посмотрел на сидевшую по другую сторону от стола Мелассан. Поначалу она с большим трудом скрывала радость, знакомясь со сведениями, изложенными в секретных файлах, которые теперь стали доступными для нее и для всей полиции на Чейне III. Но по мере того, как процесс изложения информации перешел к описанию карательных убийств, о «пропавших без вести» и садизме, которому попросту не было прощения, радость женщины-констебля сменилась мрачной решимостью.

Ян отпил из стакана с водой, который поставила перед ним Мелассан.

– После провала всех попыток истребления черных выдр Сейбер, Тенель и Пелтер приняли решение позвать на помощь профессионалов. Сначала помощь поступила в лице боевика-наемника по имени Джон Стэнтон. О Стэнтоне я знаю очень немного, судя по всему, он работал на целый ряд сепаратистских группировок, но почему-то не оказывался на месте в те моменты, когда эти группировки подвергались разгрому. Сам по себе он сепаратистских взглядов не разделяет. Он таков, каким я его описал, – наемник. Отсутствие фанатизма делает его менее опасным, чем Пелтер и ему подобные, хотя тело Стэнтона укреплено и он вполне способен на убийство. Вследствие своего профессионализма он более опасен в том смысле, что может вовлечь Пелтера и его приспешников в более организованные и эффективные действия.

– … Пришлось многих о многом просить, Ариан. На это ушли деньги, немалые деньги.

Потирая оперированную руку, Стэнтон уселся в кресло. Это было вполне естественно в том случае, если сращивание костей производил дешевый хирург, вот только назвать Сайлэка «дешевым» язык не поворачивался. Так что он терпел и надеялся, что в этом зуде нет ничего серьезного. Он сидел и наблюдал за Пелтером, а тот расхаживал по номеру из угла в угол. Зачем Ариан завязал хвост на затылке? Неужели гордится своим обезображенным лицом?

– Мне все равно, сколько бы это ни стоило, лишь бы получить ответы, – процедил сквозь зубы Пелтер.

– Он большая шишка. Агент ЦСБЗ по имени Ян Кормак, подключенный к системе. Пожалуй, можно сказать, что наша честь спасена.

Ариан бросился к приятелю и схватил его за лацканы пиджака. Он так близко наклонился, что они с Джоном оказались нос к носу. Стэнтон уловил легкий запах гниения.

– Честь! Мне плевать на честь! Он отрезал ее голову, Джон! Взял и отрезал ее гребаную голову!

В конце концов он отпустил Стэнтона и принялся снова расхаживать по комнате. Джон утер с лица брызги слюны. Не так уж сильно Ариан любил свою сестрицу, оба были слишком большими эгоистами. С чего он так взъярился?

– Тебе это имя знакомо? – поинтересовался Стэнтон.

Пелтер остановился и посмотрел на него. Сначала его единственный глаз ничего не выражал, затем мелькнуло что-то вроде догадки.

– Астер Колора… Вот дерьмо! Да это же он летал на Астер Колору! Все эти дела насчет дракона… Он же всю нашу сеть там с потрохами уничтожил. Ну, все… Он подохнет, а я увижу, как он подыхает!

Словно бы для того, чтобы придать силу своим словам, Ариан пнул ногой маленький журнальный столик, а потом плюхнулся на диван. Забросив руки за голову, он переплел между собой пальцы.

– Возьму Крана… и еще кое-кого из ребят. Мы найдем этого гада, – заявил он.

Стэнтон умоляюще посмотрел на Пелтера.

– Кран опасен, и ты это отлично знаешь, – сказал он. В ответ на него уставился единственный глаз, и Джону пришлось продолжить: – Не составит особого труда узнать, куда этот Кормак направляется. Вот подобраться к нему будет сложнее.

– Валяй дальше, – распорядился Пелтер.

– Ты разве ничего не слышал? Об этом же вопят по всем новостным каналам!

– Я весь в нетерпении, Джон.

Стэнтон встал и подошел к экрану, висевшему на стене, , быстро набрал код на пульте рядом с экраном и отошел назад. Вспыхнули буквы заголовка, зазвучало сообщение, которое он имел в виду.

АВАРИЯ НА САМАРКАНДСКОЙ СТАНЦИИ РАНСИБЛЯ

По мере того как продвигалось изложение событий, сопровождавшееся изготовленными на скорую руку рисунками и видеомонтажом, Стэнтон наблюдал за Пелтером. Судя по всему, пока никто не знал, каковы масштабы трагедии, но сомнений в том, что это действительно трагедия, ни у кого не было. Судя по оживлению на лице Ариана, Стэнтон предполагал, что ему ужасно хочется, чтобы случившееся приписали проискам сепаратистов, но сам он сомневался, что такое возможно. У сепаратистских организаций нет сил и средств, чтобы учинить катастрофу такого масштаба. Самое большее, на что они были способны, – это взрыв тактической атомной бомбы в крупном городе, после чего, как правило, появлялись силы ЦСБЗ и уничтожали всех террористов до единого. Джон Стэнтон получал от них жалованье исключительно до того момента, как они принимались строить подобные планы, а потом под благовидным предлогом исчезал. В данный момент он как раз размышлял, не настало ли время поступить по обыкновению.

– Думаешь, он туда поскачет? – спросил Ариан.

– Он на ближайшем шаттле смылся на Цереб. Скорее всего, его вызвали отсюда, а иначе он бы еще тут околачивался.

Пелтер снова пригвоздил Стэнтона взглядом к спинке кресла. Джон поспешно продолжал:

– Ближайшая к Самарканду станция рансибля находится на Миностре. Там и будут готовить спасательную или какую-нибудь операцию. Мы без труда сможем разузнать, прибудет ли Он на Миностру. Просто надо будет сунуть немножко денег в нужный карман, и все.

– Отлично! – кивнул Ариан. – Нам понадобится кое-что посерьезнее нескольких пистолетов и взрывчатки.

– Это будет дорого, и к тому же возникнут сложности с доставкой.

– Здесь мне все это не нужно. Где обитает наш обычный поставщик?

– На Хьюме – да и кроме него там люди найдутся.

– Отлично. Свяжись с Дюсашем, Меннекенем, Корлакисом и Свентом, пусть они нас там встретят. Пообещай им вдвое больше, чем обычно. Прихватим также мистера Крана, потому что – готов об заклад побиться! – наш дружок Ян Кормак всенепременно обеспечит себе охрану в лице голема.

«Вот оно что, стало быть…» – подумал Стэнтон. Момент, когда он, как правило, делал ноги, неумолимо приближался. Миллиона шиллингов, пожалуй, было маловато за такой риск.

– А где мистер Кран? – поинтересовался он.

– В моем доме. Он спрятан там.

Стэнтон покачал головой.

– Рискованно. Местная полиция, наверное, уже повсюду рыщет. ЦСБЗ понимает, что теперь мы начнем искать еще какого-нибудь подсадного, вроде Кормака, так что они сами мараться не станут. Им не на руку, чтобы мы продолжали свою деятельность. Они сольют весь компромат местным, и всех членов вашей ячейки могут арестовать.

Пелтер прижал кончики пальцев к модулю за ухом. На миг в его взгляде отразилось замешательство. Как только оно отступило, он опустил руку и сжал пальцы в кулак.

– Вот поэтому нам и нужен мистер Кран. Но сначала нужно здесь чистоту навести. Есть тройка парней, слишком много знающих о наших делах за пределами этой планеты. Сцапают их – и тогда все. Следовательно, я не могу позволить, чтобы их сцапали.

Стэнтон помалкивал. С одной стороны, его приятель намеревался погнаться за Кормаком, и эта операция сама по себе вызывала большие сомнения. Разумеется, смысл ее заключался в том, чтобы избавиться от врага, опасного для сепаратистского движения, но на самом деле силы и ресурсы, которые предполагалось бросить на эту операцию, было бы разумнее использовать для чего-нибудь другого. В действительности Арианом руководило самое банальное желание отомстить. С другой стороны, парень замыслил безжалостную расправу в рядах соратников. Да, в итоге останутся в секрете другие операции, но у него – да и всего движения – не останется друзей.

Пелтер встал.

– Пора приступать. Пошли за мистером Краном.

– Как скажешь, Ариан.

Стэнтон поднялся и мысленно дал себе приказ: сосредоточиться на главной цели, а именно – на миллионе новокарфагенских шиллингов. Получив такой гонорар, он спокойно мог смыться, и пусть этот псих, которому не терпится расстаться с жизнью, топает дальше своей дорогой.

– Почему вы отбываете? – поинтересовалась Мелассан, нажимая на клавиши пульта. Она сохранила показания Кормака и передала их копии на Чейн III.

– Меня отозвали. У ЦСБЗ есть для меня какое-то новое поручение.

– На Самарканд посылают, наверное?

– Да, там, похоже, все намного серьезнее.

– Не понимаю, – Констебль отвела взгляд от экрана, – зачем вас вообще сюда прислали. Здешняя ячейка не должна была вызвать столь пристальное внимание.

– Тут все дело в оружии, – ответил он. – За год, что я провел среди них, мне удалось выяснить, что они пользуются пленарной взрывчаткой чрезвычайно высокой мощности, а в последнее время обзавелись еще и фотонными пистолетами. Кроме того, до меня доходили слухи о некоем андроиде – возможно, класса «Голем», – который, мягко говоря, психически неуравновешен. Этого андроида сепаратисты используют избирательно для нанесения особых ударов. И мне хотелось бы разузнать, где они держат такое чудовище, если оно на самом деле существует.

– Если существует, – эхом отозвалась Мелассан.

– Такая возможность не исключена, и ее нельзя игнорировать. Представляете, сколько бед может натворить такая тварь, если ее соответствующим образом запрограммировать?

– Расскажите. В этом вы специалист.

Кормак пропустил насмешку мимо ушей и объяснил:

– Запланированные убийства – где угодно. Имея такого андроида, можете считать, что у вас есть оружие, которое можно запросто пронести внутрь рансибля – поскольку он не будет сочтен оружием. Такой андроид способен – подчеркиваю: способен – преодолеть сложнейшие линии обороны, даже снабженные мощнейшей сигнализацией. Скажем, речь может идти об ИР рансибля или департамента управления планетой. И если затем он завладеет контролем над… Вы только представьте себе безумца, который управляет системой обороны планеты.

– Неужели все настолько ужасно?

– Может быть, и не настолько. Но мы не имеем права рисковать.

– Но, вероятно, на самом деле все не так. Вдруг это всего-навсего пропагандистская утка.

– Будем надеяться.

5

Деньги. Люди нуждаются в такой валюте, которая не просто регистрируется где-то в силиконовых мозгах. Созданные людьми корпорации, такие как «СуЬегсогр», «System Metals» и JMCC, в первые века тысячелетия пытались ликвидировать наличные деньги, но потерпели неудачу. В итоге развился «черный» рынок, и этот рынок произвел на свет совершенно новую валюту. Этой валютой стала известная нам ныне «новая иена», хотя теперь ее уже трудно назвать «новой». Со времени появления «новой иены» у нее не раз возникали соперницы – другие валюты, из которых наиболее стойкой оказался относительно недавно вошедший в обращение «новокарфагенский шиллинг». Так сложилось, что пока будут существовать ценности для обмена, будут существовать и деньги. Без денег придется написать в долговой расписке «1OU» note 8, а ведь на самом деле с долговых расписок все и началось.

Гордон. «Как это делается»

Пелтер владел загородным поместьем – на большом участке земли был выстроен дом, чем-то напоминавший римскую виллу, хотя его украшения носили скорее барочный характер. Вокруг дома росло множество яблонь, которые сами регулировали форму кроны. На этих деревьях яблоки вырастали размером с человеческую голову. Их никогда не собирали, и в определенное время года, а точнее, летом (к слову сказать, на Чейне III было два лета подряд), в садах летали огромные стаи плодовых ос и маленьких жуков-ножевиков. Сейчас как раз было лето, но насекомые в саду не кружили. Совсем другие стаи кружили вокруг дома, и в этих стаях все были облачены в одинаковую форму.

– … Может, они его уже нашли, – заметил Стэнтон, втайне надеясь на это.

– Они обыскивают дом и, несомненно, найдут там немало интересного, но мистера Крана они там не обнаружат, – отозвался Пелтер. – Если на то пошло, они пока и близко к нему не подходили. Он бы их услышал.

Вот оно что… Стэнтон украдкой глянул на своего приятеля и только теперь уяснил, для чего тому понадобились уродский модуль и оптическое соединение. Просто блеск: человек-псих на прямой связи с психом-андроидом. Теперь Ариан тоже стал в своем роде подключенным.

– А ты не можешь просто приказать ему выйти к нам? – поинтересовался Стэнтон.

Пелтер скривился. Наверное, это была улыбка.

– Дошло, Джон, да?

– Скажем так: я понимаю, что ты делаешь… Ладно, где мне машину посадить?

Пелтер указал туда, где кончались его владения.

– Садись в саду у Тенеля. Зайдем за Краном, а потом, может быть, Тенеля навестим – если он дома.

– Его наверняка уже сцапали, – возразил Стэнтон.

Резко повернув рычаг управления, он повел на посадку последний из угнанных антигравомобилей. Машина приземлилась между рядами сливовых и вишневых деревьев, высаженных Тенелем на своем участке. Джон немного помедлил, дожидаясь момента, когда его зрение переключится на ночной режим, и выбрался из кабины. Его изумило то, что Пелтер, у которого остался один глаз, неплохо передвигался в темноте. Правда, Сай-лэк мог и еще чего-нибудь наворотить у парня в голове. Интересно, знает ли он обо всех «наворотах» хирурга?

В листве яблонь громко стрекотали своими острыми, словно бритвы, надкрыльями жуки-ножевики. Из-за этого звука рука у Стэнтона зачесалась еще сильнее. Но хотя бы осы по ночам спали – и за то, как говорится, большое спасибо.

– Если на тебя налетит жук, смотри не развопись, понял? – предупредил его Пелтер.

Стэнтон помнил, как в последний раз один такой жук врезался ему в лицо. Тогда над ним пришлось изрядно потрудиться пластическому хирургу. Он поднял воротник повыше и втянул голову в плечи. Эти насекомые были способны убить человека – не нарочно, конечно, но какая разница, нарочно или нечаянно тебе рассекли крупный кровеносный сосуд, когда до ближайшего врача путь неблизкий. Так что люди перед сбором фруктов обряжались, можно сказать, в доспехи.

– А далеко идти?

Джону показалось, что они находятся в опасной близости от дома и ярких фонарей полицейских. Зная, что жуки слетаются на свет, он понадеялся на то, что людям в форме сейчас невесело.

– Да вот же! – Пелтер махнул рукой. В нескольких метрах от них маячила статуя бородатого мужчины в доспехах, с каким-то оружием наперевес. – Мой дед. Служил во время Прадорской войны, – объяснил он.

– Здесь, что ли?

– Вроде бы на Земле. А умер он здесь лет сто назад.

С этими словами Пелтер подошел к статуе и прижал кончики пальцев к своему виску. Похоже, он еще не освоился с использованием модуля и имплантированным устройством управления. Откуда-то донеслось урчание мотора, и статуя с негромким скрежетом отъехала в сторону. Под ней обнаружилось квадратное отверстие, широкие ступени вели вниз, пропадая во мраке. Ариан поманил приятеля, и тот начал спускаться следом за ним. Между тем статуя заскользила по пьедесталу, и темнота еще сильнее сгустилась. Однако едва она встала на место, вспыхнули зеленые огоньки. Пелтер и Стэнтон оказались в помещении, похожем на небольшой винный погреб. Вдоль трех стен тянулись полки с бутылками, четвертая стена была каменная, с бронированной дверью.

– Ты спрашивал, как он к нам придет, а я тебе не ответил.

– А сейчас ответишь?

– Да.

Ариан шагнул к одной из стен с полками, несколько секунд постоял возле нее и отступил. В это мгновение вперед выехала секция шириной в четыре бутылки, и за ней оказались другие полки, с одной из которых Пел-тер снял два тонких квадратных чемоданчика.

– Нам надо было прийти сюда за нашим новым имиджем, – объяснил он.

Он поставил чемоданчики на пол и, встав перед бронированной дверью, кивнул. В ответ на этот кивок послышалось четыре гулких удара – открылись замки, а затем бесшумно отворилась дверь.

– Даже Кран не справился бы с этой дверью без труда, – заметил Пелтер.

Его назвали Краном, потому что он был такого высоченного роста. А мистером Краном его назвали потому, что он отрывал людям руки и ноги с неизменной учтивостью. Но на самом деле вежливость тут была ни при чем. Мистер Кран убивал людей по приказам того человека, который владел модулем его управления. Правда, время от времени он кого-нибудь приканчивал по каким-то собственным, ему одному ведомым причинам. Джон Стэнтон не отрываясь смотрел на мистера Крана, и ему ужасно хотелось развернуться и уйти. Рост мистера Крана составлял два с половиной метра, и поэтому он выглядел довольно несуразно, когда сидел в шезлонге, предназначенном для обычного человека. Его внушительная фигура была облачена в длинное пальто, полы которого доходили до верха любимых ботинок Крана – пятнистых, со шнуровкой. Черты лица великана прятались под шляпой с широкими обвислыми полями, на которой (и кое-где на пальто) виднелись островки плесени. Ничего удивительного – при такой сырости.

– Давно он тут? – шепотом спросил Стэнтон.

– Два года, – ответил Ариан и снова прижал руку к металлическому модулю за ухом. Этот жест только укрепил подозрения Стэнтона: парень явно страдал от боли или еще каких-то последствий операции.

– Два года назад… То происшествие на острове, да? Ты посылал его туда, чтобы он там кокнул одного типа… а он скольких там на самом деле прикончил?

– Джон, лучше не надо об этом. Помни, что он для меня намного более ценен, чем ты.

Стэнтон счел за лучшее промолчать. Он стоял и наблюдал за Арианом и мистером Краном, гадая, что эти двое говорят друг другу, каков смысл их электронной болтовни.

– Давай, Кран. Пора просыпаться, – наконец произнес Пелтер вслух.

Мистер Кран поднялся одним резким движением. Стэнтон увидел, как под полями шляпы сверкнули черные глаза. Андроид повернул голову к Пелтеру и широко шагнул к нему, тот попятился, прижал кончики пальцев к виску, изо всех сил стараясь сосредоточиться. Дальше Кран не пошел. Он поднял руку, снял шляпу. Голова у него была лысая, черты лица тонкие, глаза – непроницаемо черные.

– Вот так-то лучше, – проговорил Пелтер.

Стэнтон вспомнил о том, почему так вышло, что искусственная кожа Крана выглядела настолько искусственной. Были предложения кожу поменять, но никто не отваживался подойти к андроиду так близко.

Ариан опустил руку и, повернувшись, направился к лестнице. Кран тронулся с места и пошел следом, отставая от Пелтера всего на шаг. Для этого ему приходилось идти нелепо маленькими шажками. Стэнтон захватил чемоданчики и замкнул процессию, едва ли не вслух сожалея о том, что не может оказаться где-нибудь в другом месте.

Кормак запрокинул голову, обозрел прозрачный купол, потом вернулся взглядом к зеркальному шару. С тех пор как прервалась связь с системой, ему казалось, что его сердце все сильнее сжимает невидимая рука. Неужели он совершил ошибку и было бы лучше остаться подключенным, но уволиться из ЦСБЗ? Эти вопросы он начал задавать себе сразу же после того, как сошел с трапа шаттла, и чем дольше он спрашивал себя об этом, тем сильнее злился – разумеется, на себя.