Алмазы мертвеца

И виды, представшие перед моим взором, мне очень нравились. Тут сверху, словно на опушке, почти половина села была как на ладони – вон большая церковь, напротив крыша магазина, а потом ряды домов и огородов позади них. А сразу за речкой по зеленой поляне бежала ватага босых деревенских мальчишек. А вокруг большого села простирался бесконечный лес. Сравнимо с тем, когда смотришь с высокой скалы на море, которое вдали смыкается с синим небом. В данном случае вместо голубого моря был зеленый лес.

Периодически я заходила в пыльную избу и интересовалась, как дела у моего клиента. Не нашел ли он там клад. Но тот только раздраженно махал руками, держа в них нужный инструмент, и продолжал работать.

К пяти вечера Олег выдохся. Сказал, что устал, хочет есть и принять душ.

«Душ» – это нагретая на солнце вода в большем корыте. Я бы сейчас тоже не отказалась встать под прохладные струи моего любимого душа, но, увы, придется тоже довольствоваться обливанием из корыта на свежем воздухе.

Когда оказались дома, то я первым делом переоделась в легкие шортики и маечку, сняв с себя потную пыльную одежду. Искупаться же решила непосредственно перед сном.

Олег в это время поливал себя водой из ковша, стоя голым посреди двора. Честное слово, я старалась не подглядывать, но пару раз не удержалась.

«Прекращай, Охотникова!» – одернула я себя.

Вот что значит, когда работа – не бей лежачего. Деревня, свежий воздух, клиент весь день ищет какой-то клад, потом купается голый во дворе, а ты слоняешься без дела и не знаешь, чем себя занять.

«Не ной, Евгения, – подбадривала я себя. – Оплата за работу идет по полному тарифу, клиент не проблемный… И очень даже ничего…»

Так, стоп!

Чтобы как-то отвлечься, я решила приготовить обед. Пока клиент намывается, я займусь делом, нечего время зря тратить и подглядывать за голым мужчиной.

Обычно готовкой у нас дома занимается тетя Мила, меня она даже к плите не подпускает. При этом сама потом возмущается, что я не умею готовить, а это большой минус для женщины, особенно если она собирается стать женой.

Ничьей женой я в ближайшее время становиться не собиралась, поэтому не переживала по этому поводу.

В какой-то степени я даже неплохо пристроилась: дома всегда изобилие разнообразных блюд и выпечки. А мне с моей ненормированной работой и постоянными тренировками это было большим плюсом.

Единственно, что я могла сама сделать, так это сварить яйца, пожарить яичницу и соорудить незамысловатые бутерброды на скорую руку.

Открыв холодильник, я обнаружила там все то же самое, что мы ели утром и в обед. Яйца, ветчина, два вида сыра, сливочное масло.

Я хоть и избалована тетушкиными кулинарными изысками, но при этом могу вытерпеть и спартанские условия. Приходилось более суток быть без еды, без воды или питаться чем придется. Так что в данный момент все было не так уж и плохо. Утром был омлет, а я пожарю обычную яичницу-глазунью. И добавлю туда сыра. Вот такая я смекалистая.

Яичница почти была готова, когда Олег, бодрый и купаный, в одних шортах зашел в кухню.

– О, Женя, ты приготовила поесть – это хорошо! – Потирая руки, он сел за стол.

– Всего лишь яичница с сыром, – скромно ответила я.

– Прекрасно. Для перекуса то, что надо. А позже я приготовлю что-нибудь посытнее, плов, например. Мы же купили вчера крупы и куриную грудку.

Я ничего не имела против плова. А в данный момент не отказалась бы от чашечки ароматного кофе.

– Женя, как насчет кофе? Я могу приготовить.

Он что, читает мои мысли? Или они были так сильны, что приобрели способность материализовываться?

Однако я себя сглазила, в ближайшее время кофе попить не удалось.

Я услышала, как у дома затормозила машина.

Быстро встав из-за стола, я вошла в комнату и взглянула в окно. Напротив дома стоял черный «Ленд Ровер». Из него вышли трое мужчин и направились в сторону наших ворот.

– К нам гости, – произнесла я, проходя мимо Олега, и вышла во двор.

В это время прозвучал настойчивый стук в ворота.

– Кто там? – спросила я, подойдя к воротам и встав чуть сбоку.

– Добрый вечер! – услышала я солидный немолодой голос. – Нам бы с хозяином дома переговорить.

– Зачем он вам? – Я не торопилась открывать.

– А вы позовите его и узнаете.

Олег уже стоял позади меня и давал понять, чтоб я открыла ворота.

Я отодвинула щеколду и приоткрыла одну из дверей, но не полностью.

Передо мной стоял пожилой господин лет шестидесяти, а то и больше. Рядом с ним были двое молодых мужчин, примерно возраста Олега. Одеты все были обычно – джинсы и легкие рубашки.

– Я вас слушаю, – ответил Олег. – Вы вообще кто?

– Понимаете… молодой человек, – старик немного замялся, – хотелось бы с вами переговорить об одном очень щекотливом деле. И желательно наедине.

– О чем? – спросил Олег.

– Я же сказал, о важном деле. Кстати… мы так и будем тут стоять, может, пригласите нас войти хотя бы во двор? Не хотелось бы привлекать внимание любопытных соседей. А в деревне, вы сами понимаете…

– Женя, пусть пройдут, – велел Олег. – Только разговаривать будете при ней.

Я посторонилась, открывая проход.

– Ну что ж… – проронил пожилой господин и прошел во двор, двое его сопровождающих следом.

– Раз у вас нет секретов от вашей барышни, то пожалуйста.

– Я вас слушаю! О чем вы хотели поговорить? И кто вы вообще? – Олег уверенно задавал вопросы. Кстати, я заметила, что он успел надеть футболку.

– Меня зовут Аркадий Никанорович, но можно просто Аркадий. Друзья зовут меня Эрудит. Вам ничего не говорит это имя?

– Нет.

Мужчина слегка удивился. Затем, выразительно взглянув на Олега, продолжил:

– Ну что ж, видимо, ваша бабушка ничего вам не говорила обо мне.

– Бабушка? – удивился Олег.

– Да, Екатерина Михайловна. Ах, какая была интересная женщина, царство ей небесное.

– Вы знали мою бабушку?

– Конечно, и очень хорошо знал. – Мужчина пытливо посмотрел на Олега. – Она, конечно, была скрытная женщина, но не думаю, чтобы своему единственному внуку она не рассказала про меня. Либо вы, молодой человек, притворяетесь, что ничего обо мне не знаете.

– Я действительно ничего о вас не знаю! Впервые слышу ваше имя. Так о чем вы хотели со мной поговорить?

Аркадий Никанорович посмотрел по сторонам, задержался взглядом на старой яблоне, затем на мне и после переместил свой взор на дом.

– Может, все же поговорим в доме? – предложил он.

– Нет! – твердо отказал Олег. – Говорите тут!

– Ну что ж… Понимаете, молодой человек… вас же зовут Олег? Верно?

– Верно.

– Так вот, Олег, как я уже сказал, я хорошо знал вашу бабушку. В свое время нас даже связывали весьма любопытные отношения. Но не будем отвлекаться на лирические отступления. Кстати, вы знали, что ваша бабушка иногда принимала у себя сожителей, типа квартирантов, за определенную плату?

– Нет, – прозвучал неуверенный ответ.

– Вот как? – удивился старик. – Ну хорошо, видимо, и об этом она вам тоже не говорила. Тогда продолжим. Ваша бабушка как-то приняла меня у себя. Дело в том, что мои предки из Мордовии, и мне всегда хотелось побывать в этих местах, про которые я так наслышан, опять же со слов вашей бабушки Екатерины. Дело в том, что с ней я познакомился еще до того, как появился тут, в ее доме. Это было в Москве, и это было очень интересное знакомство. Но об этом тоже уже нет смысла говорить. – Старик вздохнул. – Перейду к главному. Когда я последний раз гостил у Екатерины Михайловны, а это было четыре года назад, то я спрятал у нее в саду одну ценную вещь. Хочу сразу отметить, что ваша бабушка знала об этом. Хоть я и пытался это сделать тайком от нее, чтоб она вообще ничего не знала, но она каким-то образом прознала. Скорее всего, просто подглядывала или увидела следы на земле, ладно… А о том, что она знает, она сама мне сказала. Не напрямую, конечно, но дала понять. В день отъезда она мне так и сказала: «Не переживай, все будет в целости и сохранности, в любой момент приедешь и заберешь, никуда не денется». Я, конечно, был сражен от такого заявления, но потом успокоился. В конце концов, я знал Екатерину, и знал с лучшей стороны, были поводы ей доверять, поэтому я успокоился.

Аркадий Никанорович сделал паузу и выразительно посмотрел на Олега.

Олег молчал, видимо, переваривал услышанное. А я же сразу догадалась, что это были за гости. Права я была, когда предположила, что ночные посетители, копающие ямы под яблоней, скоро объявятся. Вот оно так и получилось. Однако интересная складывается ситуация.

– И что вы хотите от меня? – вдруг спросил Олег.

– От вас? – Эрудит на секунду задумался. – Дело в том, молодой человек, что ваша бабушка неожиданно умерла. Я понимаю, возраст уже был почтенный, но она даже не сообщила мне, что плохо себя чувствует. Весной я много раз ей звонил, но она не брала трубку. И вот сейчас пять дней назад я решил приехать. И узнаю, что Екатерины Михайловны нет в живых. Правда, я об этом догадывался, но надо было удостовериться, да и забрать уже пора было то, что спрятал. Но, – он кивнул в сторону яблони, – то, что я спрятал, я не смог найти.

– Вы сами искали? – решила спросить я.

Меня одарили оценивающим и высокомерным взглядом, мол, ты куда, женщина, лезешь.

– Нет, но мои ребята, – он кивнул на двух стоящих мужчин, – все тщательно перерыли, там, где я им сказал. Я не мог перелезть через ограду, поэтому давал ценные указания по мобильному. Плюс до этого все подробно рассказал – что и где искать.

– Вы уверены, что ваши ребята хорошо искали? – снова спросила я.

– Уверен! Я думаю, вы и сами уже обнаружили следы их деятельности.

– Обнаружили, – раздраженно ответил Олег. – Понятно теперь, кто ко мне залезал. И что же вы там спрятали?

– То есть вы не знаете? – Эрудит пристально посмотрел в лицо Олега.

– Откуда?! – Олег даже взмахнул руками. – Я же уже сказал, что я ничего не знаю! И вас впервые вижу и ничего не слышал о вас! Бабушка мне ничего не говорила!

– А вот я вам, молодой человек, почему-то не очень верю. – Снова тот же пытливый взгляд. – Не верится мне, чтобы бабушка ничего не рассказала своему родному внуку. Единственному внуку. У нее же никого больше не было, я это знаю. Я больше чем уверен, что Екатерина Михайловна нашла мой тайник и перепрятала в более надежное место. Также я предполагаю, что она вам рассказала об этом незадолго до смерти, когда уже поняла, что ее дни сочтены. Екатерина могла хранить тайны, поэтому ранее она не могла об этом рассказать.

– Она мне ничего не рассказывала! – перебил Олег.

– Я более чем уверен, что вы раскопали то, что я спрятал.

– Послушайте, уважаемый! – Олег пытался говорить спокойно. – Я вам еще раз говорю, я впервые слышу то, о чем вы тут говорите. Бабушка мне ничего подобного не рассказывала, и того, что вы здесь под яблоней закопали, у меня нет!

Аркадий Никанорович почесал пальцем подбородок, потом глянул на одного из своих сопровождающих.

Тот сразу подобрался, видимо, готов был исполнить любое приказание хозяина.

Я тоже внутренне вся собралась и готова была отразить любое нападение на своего клиента. Но ничего подобного не произошло.

Вместо этого Эрудит продолжил:

– Я вам дам немного времени, – он на секунду задумался, – максимум два дня. Я понимаю, мы тут так неожиданно свалились на ваши головы, как снег на голову. Поэтому даю вам время все хорошенько обдумать, поразмыслить. А вдруг что-то неожиданно и вспомните. Возможно, то, что вы забрали, находится в другом месте. Тогда мы с вами вместе дружной компанией поедем в то другое место, и вы вернете то, что принадлежит мне. И не вздумайте сбегать, вас быстро найдут. И тогда уже будем разговаривать совсем по-другому.

– Да кто вы вообще такой?! – вспылил Олег. – Приходите в мой дом, рассказываете какие-то байки, ночью забираетесь в мой сад, роете землю, что-то тут выискиваете! И я еще должен вам что-то вернуть? При этом то, о чем я не знаю и в глаза не видел! И существует ли это вообще? Почему я должен вам верить?! Вы вообще представляете себе абсурдность ситуации?

– Не кипишуйте, молодой человек, – спокойно, но твердо произнес старик. – У вас есть два дня. Мы сами послезавтра к вам придем, примерно в это же время.

– Да приходите хоть когда. Я так же отвечу, что ничего не знаю, и у меня ничего нет.

Эрудит еще несколько секунд сверлил Олега взглядом, потом развернулся, кивнул своим ребятам и пошел к воротам. Прежде, чем выйти, обернулся и сказал:

– Я вас предупредил. Сегодня я разговаривал вежливо. В следующий раз такого не будет.

Один из сопровождающих парней, который выходил последним, криво ухмыльнулся, затем прошелся по мне плотоядным взглядом и вышел в ворота.

Глава 6

Густая трава, уже, видимо, готовая к косовице, пестрела цветами. Солнце клонилось к закату. В смягченной жаре угасавшего дня благоухание трав смешивалось с влажным запахом реки. Все это насыщало воздух легкой радостью и нежной истомой.

Мы сидели на высоком обрыве, внизу которого журчала мелкая и быстротечная речка.

Я так и сидела, свесив ноги вниз, и любовалась прекрасным пасторальным пейзажем. Олег лежал рядом на сочной траве и ковырялся в зубах соломинкой. Рядом стоял термос с кофе, который мы дома так и не попили. Зато, по инициативе Олега, было решено сесть на велосипеды и поехать в его любимое место – развеяться, отключиться мыслями от земных забот и просто отдохнуть.

Желание клиента – закон. Кофе был заварен в термосе, наши тела погружены на велосипеды, и мы понеслись по селу, а потом по проселочным дорогам в самое лоно природы.

Велосипеда оказалось два – они стояли на веранде и почти год ждали возвращения своих хозяев. Только один двухколесный друг не дождался своей хозяйки, ради которой он и был приобретен. Еще прошлым летом Олег купил его для своей пассии Алины, чтобы на пару с ней разъезжать по сельским просторам. Теперь этот велосипед достался мне.

– Мы сюда в детстве очень любили приходить с моим братом, – сказал Олег и грустно посмотрел в сторону леса. – С тех пор почти ничего не изменилось, только деревья, росшие около речки, стали большими. А так – все то же самое. Мы обычно брали из дома вареные яйца и плюшки и прибегали сюда. Иногда костер жгли, тут можно было, вдали от леса. Запекали картошку, жарили сосиски на палочке.

Олег замолчал, видимо, погрузившись в свои воспоминания, продолжая грызть соломинку.

– Я помню, ты рассказывал, что с братом у вас потом отношения разладились, – решила я поддержать разговор.

– Да. Как только он перешел пубертатный период, так его словно подменили. Из того доброго скромного парня вдруг вырос какой-то волчонок. Деревня ему стала не интересна, гулять со мной по лесу и босиком по речке, пасти стадо и ковыряться в огороде ему было «впадлу», как он говорил. Вот покурить, подебоширить и выпить пивка – это стало для него интересно и модно. Зачем ему нужен какой-то брат-лох, гуляющий босиком по речке, пасущий с бабушкой стадо коз и читающий книги. В общем… я тогда довольно сильно переживал по этому поводу. Но потом потихоньку смирился.

– То есть сейчас тебе вообще о судьбе брата ничего не известно, кроме того, что за что-то сидит?

– Я уже лет десять с ним не общаюсь. Судя по слухам, опять же от бабушки, его посадили за разбойное нападение и убийство на бытовой почве. Больше мне ничего не известно, да и, если честно, и знать не хочу. Каждый сам выбирает себе свой путь.

– Согласна, – ответила я.

Какое-то время мы еще молчали, каждый, наверное, думал о своем.

Я сделала несколько глотков кофе и продолжала любоваться закатом.

Последние отблески уходящего солнца скрылись за горизонтом – еще немного, и станет совсем темно.

– Что предлагаешь делать с этим Эрудитом? – решила я снова затронуть интересующую меня тему.

Все-таки я находилась на работе, и решать проблемы моих клиентов – один из обязательных пунктов.

Олег же не очень хотел обсуждать то, что случилось буквально три часа назад. Вместо этого он достал велосипеды, ссылаясь на то, что не хочет сидеть дома и его все раздражает, и мы поехали в это живописное место.

На мои вопросы, что да как, Олег отвечал неоднозначно: «Не знаю», «Не понимаю», «Не видел» и «Не слышал». И при этом всегда пожимал плечами и разводил руками.

– Женя, я не знаю, что делать! Повторяю в сотый раз: я не знаю, о чем он говорил и что искал! Про него мне бабушка тоже ничего не говорила! И, надо сказать, это подстава с ее стороны. – Я уже почти не видела его лица в наступившей вдруг резко темноте, но отчетливо представила, как он сжал свои губы. – Мало того что про наш клад толком ничего не сказала, так еще этот чертов Эрудит и тоже с каким-то кладом! Что он там зарыл? И зарыл ли вообще? Ай да бабушка, ай да молодец! Оставила мне после себя такое своеобразное наследие. Видимо, чтобы жизнь скучной не казалась.

– Если хочешь, я могу встретиться с этим Эрудитом и поговорить по душам, – предложила я.

– В смысле? Где ты его вообще будешь искать?

– Я не думаю, что это будет сложно. Ваше село хоть и немаленькое, но я с этим справлюсь.

– И о чем ты с ним будешь говорить?

– Вот именно об этой теме и буду говорить. Только уже не особо вежливо. Могу поднажать, если надо. В конце концов, пусть тоже знает, что мы не лыком шиты.

– Это уже будет стенка на стенку, – ответил Олег, но даже сквозь темноту я увидела, как блеснули его глаза. – Может, не стоит пока лезть на рожон, подождем эти два дня и там будем смотреть по обстоятельствам.

– Лучше этих обстоятельств избежать. Пусть противник знает, с кем имеет дело.

– Ты думаешь, что с ним все же следует поговорить?

– Я думаю, что да! – уверенно ответила я. – Мне не нравится то, что последнее слово он оставил за собой. Мы тоже можем показать силу. По крайней мере, можно выжать из него больше информации. Или сделаться союзниками и искать искомое вместе, сообща.

– Ты думаешь, он пойдет на это?

– Не знаю, – честно ответила я, – но попробовать можно. Они со своей стороны нанесли нам дерзкий визит, мы это сделаем в ответ. Так сказать, станем квиты.

– Женя, может, наоборот, не стоит лезть на рожон, учитывая то, ради чего мы сюда приехали.

– Одно другому не помешает, поверь мне.

Олег только пожал плечами, мол, поступай как знаешь. В конце концов, это моя работа, и я сама решаю, что и как мне делать. Но, опять же, в интересах клиента. Не в моих правилах сидеть и чего-то выжидать. Также не люблю, когда мне или моему клиенту выдвигают неправомерные условия. Поэтому мы тоже нанесем данному господину визит и выдвинем свои условия. К тому же я смогу это сделать одна, без своего подопечного.

Олег продолжал лежать на траве и смотреть в звездное небо. Уже полностью стемнело, зашедшее солнце постепенно заменила луна, она словно вылезла из земли, стала медленно отливаться в светло-желтый шар.

Ночь была темная, полная звезд. Я же продолжала сидеть, свесив ноги с обрыва, вдыхала свежий прекрасный воздух и прислушивалась к окружающим звукам. Вдали слегка шумел лес, а звук, идущий от речки, перемежался со стрекотом сверчков и цикад. Ничего подозрительного в этой идиллии я не наблюдала, но тем не менее предложила своему клиенту вернуться домой.

– Женя, ну разве здесь не хорошо? Посмотри, какой воздух, какие звуки. Я бы тут находился вечно.

Судя по всему, Олег не собирался пока возвращаться обратно.

– Женя, а посмотри на небо. Ты когда-нибудь видела столько звезд? В городе такого не увидишь.

– Согласна, небо и впрямь очень звездное. – С этим я не могла не согласиться.

– Знаешь, моя бабушка его называла «небо в алмазах». – Олег хихикнул. – Когда я был маленький, она говорила, что там на небе мириады алмазов. И мне всегда хотелось достать хотя бы один такой алмаз. На что бабушка говорила, что это невозможно.

Олега, видимо, потянуло на романтический лад, и я ему не мешала.

– Женя, а ты слышала про Ильин день? – вдруг спросил он.

– Слышала. Но что это за праздник – не знаю, – честно призналась я.

– По старому стилю он отмечается двадцатого июля. А тут его справляют именно второго августа.

– И как его празднуют? – поинтересовалась я. – Насколько я помню, в этот день обливают водой на улице.

– Верно. – Олег засмеялся. – Но это, опять же, по старым обычаям. Помню, в детстве тут этим промышляли, пока дойдешь до магазина, тебя несколько раз из ведра водой обольют. И это считалось нормальным.

– Что, даже любого взрослого человека можно было вот так облить из ведра? – Мне действительно было любопытно.

– По идее – да. Но не все осмеливались. В основном так развлекалась молодежь. Хотя я помню случай, как мои приятели, жившие тут, облили из ведра холодной водой свою учительницу географии. А это была такая серьезная женщина, всегда ходила в чистых сарафанах и голову повязывала платком или косынкой. Кажется, она пошла за хлебом, и ей досталось.

Олег рассмеялся и продолжил:

– Я помню, мне говорила бабушка, что в этот день нельзя работать, а то Илья-пророк разгневается и будет на своей колеснице кататься по небесам, из-за чего будут сильный гром, молнии, ливень. Поэтому этот праздник я любил, это был единственный день, когда мы совсем не работали.

– Что, совсем ничего нельзя было делать? – поинтересовалась я.

– Ну готовить, я думаю, можно было. Там даже есть определенное меню, так скажем. Нельзя убираться, стирать, копаться в огородах и тому подобные сельские дела.

Олег сделал паузу, перевернулся в позу на локтях и продолжил:

– Не знаю, как сейчас, а раньше обязательным обрядом Ильина дня была коллективная трапеза. Ее еще называют братчина. Делали заклание быка или барана, купленного в складчину. Также варили пиво или сусло. А заканчивались подобные братчины гуляньями молодежи, играми, хороводами.

– Сусло – это, я так понимаю, квасной напиток? – Я решила уточнить.

– Вообще, сусло – это смесь сока и воды. А в данном случае это был квасной или пивной напиток с добавлением солода. А еще… – Олег снова продолжил: – С Ильина дня, по народным поверьям, запрещалось купаться. А купаться запрещалось из-за того, что с этого дня в воду возвращалась всякая нечисть – черти, русалки. И что якобы до этого, то бишь с Иванова дня до Ильина дня, они обитали на суше, а Илья-пророк отстреливался от них своими молниями, а теперь они ушли с суши под воду.

– Интересно. И что, вообще купаться нельзя?

– Можно, конечно. – Олег усмехнулся. – Это все по старым поверьям. Нас с Андреем даже бабушка в детстве пугала этим, чтобы лишний раз не бегали на глубокую речку. Говорила, что в реке водится всякая нечисть, типа чертей и русалок.

– Русалок. – Я усмехнулась. – Ну надо же. И вы верили?

– Не то чтобы верили, но опасались. Все ж дети были. Хотя на русалок было интересно посмотреть. Мы даже как-то бегали на глубокую речку и сидели там вот так целый день, пытаясь увидеть русалку.

– И как?

– Конечно, не увидели. Но в воду лезть побаивались. Но все это старые поверья, и никто, насколько я помню, их тут уже не соблюдает. Все купаются когда хотят, хоть до конца сентября, если погода позволяет.

– Интересные у вас тут были обычаи.

– Знаешь, Жень, это раньше было почти во всех русских деревнях. Сейчас от этих обычаев уже мало что осталось. Спроси современных детей, что такое Ильин день, они тебе не ответят. В лучшем случае полезут погуглить, что это такое. Кстати, Женя… – Олег из положения полулежа перешел в положение сидя. – А ты знаешь, что у нас есть поверье о том, что в здешних мордовских лесах водится некий Дячка Най-Най.

– Кто?

Олег рассмеялся.

– Дячка Най-Най – это сказочное существо, живущее в наших лесах. Вообще в народных мордовских сказках очень часто применяется лесная символика. Так вот, этот самый Най-Най – враждебное существо, внешне напоминает лешего, весь в лохмотьях, обросший и с длинной бородой. Им тоже нас в детстве пугали, что этот злой Дячка забирает к себе заблудившихся в лесу и они работают у него. И убежать не могут, так как вокруг одни болота, выход из которых знает только сам Най-Най. Видимо, опять же специально запугивали детей, чтобы они далеко не уходили в лес, – заключил Олег.

– Интересно. Везде есть свои обычаи и сказочные персонажи. А ты знаешь какую-нибудь мордовскую сказку? – Мне было действительно интересно.

– Знаю. Рассказать?

– Расскажи, если она не очень длинная.

– Она совсем коротенькая. По смыслу похожа на «Сказку о Золотой рыбке». Называется «Диль-диль, дедынька». Ну, в общем, слушай.

Жили старик со старухой. Жили бедно, ничего у них не было. Однажды старик взял топор и пошел в лес по дрова. Нашел сухой дуб и начал его рубить. Только стукнул топором, а с верхушки дерева кричит птица:

– Диль-диль, дедынька! Не губи мое гнездышко, не губи мое теплое, чего попросишь, того и дам.