Рай и ад Земли. Спасение из ада (сборник)

– Вот-вот, они, помнится, тоже обижались…

– Так ведь у них была самая грязная работа!

– И я о том говорю! – Шеф многозначительно хлопнул ладонью по столу. – Действовали они порой слишком прямолинейно. А в этом деле нужна именно твоя хитрость и изворотливость.

– Уф! – Видно было, что девушка сразу воспряла духом. – Так значит, никого убивать не придется?

При определенном стечении обстоятельств или при особых результатах выполнения задания Александре приходилось и убивать тоже. Причем не раз. Но при этом она всегда считалась наиболее неприспособленным для подобных дел работником. Потому что при виде трупа или смертельных ран она попросту падала в обморок. Приходилось в каждом таком случае разрабатывать многоходовые комбинации для эвакуации самого ликвидатора. Поэтому чаще всего Александра подстраивала так, что жертва погибала после ее ухода. И делала все с таким артистизмом, фантазией и выдумкой, что смерть заказанного человека выглядела совершенно естественно: в это верили даже родственники и сторонники.

Но вот с самой исполнительницей проблемы оставались. Что только не делали в плане психологической подготовки, переобучения и гипнотического кодирования, но лишь только Александра видела труп – шок накрывал ее с головой и потеря сознания была гарантирована. Причем психоаналитики допускали даже возможность полного помешательства – в том случае, если бы Александра не была уверена в своей правоте и не работала на государство. А ведь контора выполняла деликатные заказы, в которых никак не могли быть задействованы официальные структуры.

Вспомнив об этой неприятной для любого агента особенности подчиненной, Павел Павлович мысленно скривился. На данном этапе устранение объекта отрицалось категорически, скорее уж следовало охранять объект от нелепой смерти, но… Но чего только не бывает. Планы у вышестоящих могут поменяться кардинально – и тогда придется…

Морочить себе голову будущими проблемами не стоило, а с сегодняшними разобраться следовало как можно скорей.

– Да, Шурка, и здесь ты угадала. Но радуешься зря: «третья» ведь все-таки пропала.

– Порой грубая сила не срабатывает, – нравоучительным тоном напомнила девушка, доставая из сумочки пачку шикарных дамских сигарет и вопросительно поглядывая на шефа.

Тот со вздохом подвинул пепельницу к краю стола, потому что сам уже год как не курил. Глядя на клубы дыма, проворчал:

– Когда ты бросишь этой гадостью травиться?

– А вот когда мне не придется больше под разных гадостных мужиков ложиться, тогда и брошу. – После такого откровенного ответа еще и уточнение последовало: – Так хоть этот мерзкий дым сволочной козлиный запах перебивает.

Шеф с недоумением приподнял брови:

– С чего это ты решила, что опять под мужиком работать придется?

– Любую женщину и «третья» бы обработала. Курт, Васька и Дана – это сразу три женоненавистника. Они никакой сучке доверять не станут…

Опять повисла пауза, которую Павел Павлович прервал продолжительным утверждением:

– Да-а-а… – Потом почмокал губами. – Слушай, красавица, может ты сразу отправишься выполнять задание без моих глупых инструктажей? Ведь и так все знаешь, а о чем догадаться не успела – выяснишь по дороге к цели. А? Я твоему предчувствию и предвидению не устаю поражаться: как ты это делаешь?

– Ничего сверхъестественного. Просто логически перевариваю поступающую от вас информацию. – Александра выпустила в потолок последнюю струю дыма и загасила окурок. – Но с другой стороны, меня такой подход к делу устраивает. Вы даете наводящую фразу, я стараюсь разгадать ее смысл и порассуждать о возможных вариантах. Длительный путь познания – но зато спокойный и безопасный. Мне-то ведь, по сути, спешить некуда, а сверхурочные за работу во время отпуска мне уже идут. Так что… Я вас и дальше внимательно слушаю.

Вопрос оплаты такого дорогостоящего агента и сотрудника для шефа всегда был камнем преткновения. По его глубокому убеждению, любой патриот своей родины просто обязан был так работать за самую обычную зарплату, скажем, инженера. Ну ладно, пусть за три зарплаты! Да и сам он, по его же утверждениям, никогда не жадничал по финансовой части. Чем частенько любил похвастаться. Но вот те суммы, которые бухгалтерия безропотно выплачивала лучшим работникам, порой вызывали у него зубовный скрежет.

Однако сейчас он отнесся к этому разговору на удивление спокойно. Еще и покивал, соглашаясь:

– И тут ты права, денежки тебе уже капают. Да только спешить в данной ситуации никак нельзя. Это раз. Ну а два: мне и самому хочется лишний раз все тщательно вспомнить и продумать. И по ходу ознакомления тебя с делом послушать все твои размышления. Еще лучше – догадки.

– Я что, знакома с объектом?

– Ни сном ни духом. Даже случайно не пересеклись. Никогда. Все проверили.

– Вот оно как?! – Девушка нервно достала вторую сигарету и на этот раз закурила, даже не спрашивая разрешения. – Значит, простым наркобароном или главой преступной группировки тут дело не ограничивается. Все гораздо страшней и… – она с каким-то остервенением затянулась, – и мерзостней.

Шеф самодовольно улыбнулся:

– И тут твои логические рассуждения идут в верном направлении, в сторону усложнения задания. Но ты будешь очень приятно удивлена, когда узнаешь о социальном статусе нашего объекта и полюбуешься его внешностью.

– Хм! Неужели такой красавчик?

– Ну, не Ален Делон в лучшие годы своей молодости, но, по оценкам женщин, тянет на семь, а то и на семь с плюсом по десятибалльной шкале.

– О-о-о! – Александра томно закатила глазки. – Самый предпочтительный вариант для работы. Со всеми, кто ниже пятерки, без бутылки и пачки сигарет не переспишь, а те, кто выше восьмерки, – тоже скоты крайнего разлива. Их вообще достаточно только вспомнить, как руки сами тянутся за бутылкой и сигаретами.

– Вот видишь, как тебе повезло.

– А если он еще и президентом окажется… Ну, чего молчите?

Павел Павлович задумчиво поковырял в ухе мизинцем, затем достал пухлую папку из ящика стола и взгромоздил перед собой. Сложил на ней ладони и только потом стал рассуждать вслух:

– Президент?.. Да нет, однозначно не президент. Хотя и окончательно сказать что-либо о нем никто не имеет права. Даже наши великие аналитики. Официально он состоит на должности главы попечительского совета всемирно известного благотворительного фонда. Ну а неофициальный его статус умещается в одном простом слове: Торговец. С большой буквы. В то же время имеются самые веские основания утверждать, что это очень, очень-очень непростой торговец. И понять всю широту его характера и масштаб его силы, можно даже сказать, власти – мы до сих пор не в силах.

– Интригует, – призналась девушка, расправляя плечи. – Но чем же это можно торговать, чтобы до сих пор оставаться в такой густой тени? Наркотиками, рабами, человеческими органами? Или он продает любовные снадобья и привороты? Пожалуй, это было бы единственное, с чем бы не смогли справиться ребята из «третьей».

– Почему? – Шеф подался вперед.

Его подчиненная скривила свое личико в коротком раздумье:

– Потому что никто из них не верил в мистику или сверхъестественные явления. Все пятеро верили только в железную логику и суровую действительность.

– Опять я с тобой согласен. И опять ты сама напомнила о том, что веришь в эту самую мистику. Мало того, и вся ты – не что иное, как ходячий сгусток мистики и конгломерат сверхъестественных противоречий.

– Так уж прямо и вся! – Александра вновь потянулась за сигаретами. – Удалось несколько раз воспользоваться своим умением чувствовать опасность, да очень часто падаю в обморок при виде трупов. Вот и все странности. Зато как вы любите меня этим пугать, вот же стыдно за такой мелочный шантаж!

– Ладно, не будем ссориться, тем более что я тебя всегда ценил именно в качестве работника. Но вот про мистику ты правильный сделала вывод. Объект подходит под эту тему с руками и ногами.

– Значит, все-таки торгует любовными приворотами? Тоже не поверю, не наш это уровень. Там и участковый бы справился.

– Вряд ли. Особенно если учесть, что клиентами нашего объекта являются самые богатые люди планеты.

– Да… – согласилась девушка в некоторой задумчивости. – Те в сердечных снадобьях не нуждаются. Их и так любят.

– И ты бы любила? – не скрыл своего сарказма шеф.

– Очень! Это ведь так здорово – иметь все, что хочешь.

– А если бы он тебе надоел?

Александра и единой секунды не задумывалась:

– Подумаешь! Устроила бы ему чего-то-там-крушение – и всего делов: живи и наслаждайся полной свободой.

– Хм… неблагодарная ты.

– Ваше воспитание. Кто утверждал, что благодарность – путь к смерти через зависимость?

– Было такое, не отрицаю… Но вернемся к нашим баранам. Или, скорее, – к динозавру. Кстати, обращаются к нему только «Дин», а за глаза так и называют: Динозавром.

– Вы еще скажите, что настоящего имени не знаете…

– Только этого позора моей конторе и не хватало. Хотя за многочисленные паспорта наивысшего качества наш объект давно заработал пожизненное заключение.

– Так почему его до сих пор не… – Девушка сделала двумя ладошками жест, обозначающий удушение.

– Во-первых, потому, что не это его нарушение для нас важно. А во-вторых, все его подделки не раз проходили многочисленные экспертизы, и вердикт всегда оставался неизменным: подлинник. То есть Динозавр является легитимным гражданином сразу нескольких стран и нигде его гражданство не вызывает сомнения. Паспорта с разными именами выданы на правовой основе с апостильным подтверждением.

– Еще интересней! Получается, что инкриминировать ему можно лишь незаконное ношение чужих фамилий или множественное гражданство?

– Именно. По нашей же версии, этот Торговец – не кто иной, как Светозаров Дмитрий Петрович, русский, тридцати четырех лет от роду, уроженец польского города Лодзь. Хотя и тут прослеживается некоторая путаница, но ты с этим разберешься сама чуть позже. – Толстые пальцы побарабанили по пухлой папке. – Сейчас меня больше интересует твоя реакция на один небольшой фильм. Придвигайся к столу!

Пока подчиненная двигала кресло, Павел Павлович развернул монитор своего компьютера так, чтобы видно было им обоим. Затем с церемонным величием вставил хрупкий диск в дисковод и стал двигать мышкой. При этом он несколько отстраненно продолжал бормотать:

– Смотри внимательно… вряд ли что-то с ходу подметишь, но все-таки постарайся…

Александра облокотилась правой стороной тела на стол и уставилась на монитор. Сразу стало понятно, что качество изображения оставляет желать лучшего. Примерно такое получалось при использовании самых дорогих, но зато и самых миниатюрных видеокамер, предназначенных для шпионажа на приоритетном уровне. Все равно большинство деталей удалось рассмотреть отчетливо, даже с цветовыми оттенками. Сильно мешало только непонятное затемнение, коротко перекрывающее изображение каждые десять-пятнадцать секунд. Но в остальном наблюдательный человек мог почерпнуть для себя из фильма массу разнообразных впечатлений. А любитель экзотики и Средневековья – воистину огромное наслаждение.

По первому предположению это были съемки какого-то исторического фильма, а сам оператор находился среди зрителей. Перед трибунами простиралось турнирное поле для рыцарского боя, по другую сторону которого тоже располагались трибуны для простого народа. Их рассмотреть было трудно, да и камера на них не фокусировалась. А вот на соседях оператор сосредоточивался постоянно. Пестро, пышно разодетые в просторные тоги люди оживленно переговаривались на незнакомом языке, смеялись, переругивались или просто обменивались мнениями. Чаще всего присутствующие поначалу посматривали направо, где метров через двадцать располагалась королевская ложа. А судя по величию и блистательности оформления ложи, там восседала никак не меньше чем семья императора. Про императорские одежды и символы власти в виде короны и боевого серебристого трезубца можно было и не напоминать. Костюмеры и декораторы постарались на славу, все было выполнено безукоризненно.

Немного выпадала их общего плана личность императрицы. Вполне симпатичная женщина, сидящая по левую сторону от супруга, выглядела откровенно скучающей и недовольной. Хотя, скорее всего, так и предполагалось по сценарию. Еще чуть левее сидела обворожительная, совсем юная принцесса лет семнадцати, глядя на которую любой мужчина мог только печально и порывисто вздохнуть: такие прелестницы попадаются только в самых лучших фильмах. Похоже, оператор тоже слишком увлекся красавицей, даже приближение сделал. Тем более удивительным показалось то, что принцесса несколько раз взглянула прямо в объектив, один раз при этом кокетливо улыбнувшись и один раз сделала еле заметный знак приветствия своими прозрачными пальчиками. Кажется, это удивило даже оператора. Потому что он резко покрутил камерой во все стороны и сфокусировал ее слева от себя, на ничем не примечательном в сравнении с другими зрителями мужчине. Но вопрос раздался на чистом русском языке:

– Так вы и вправду знакомы?

Мужчина ответил с чисто одесскими интонациями:

– Леонид Тарасович, или я вам когда-то врал?

– Да. – Тон оператора был грустным. – Пока поймать не удалось. А устроить ужин с этой неземной красотой вы можете?

– Не стоит что-то обещать на завтра, если еще и сегодняшнее до конца не исполнил. Всему свое время.

На этом разговор закончился, оператор приступил к дальнейшим съемкам. Еще раз осмотрел императорскую семью, на этот раз остановившись бегло на трех сыновьях императора, которые сидели справа от отца. Но если мальчишки – примерно десяти и тринадцати лет – вели себя довольно естественно и просто радовались предстоящему представлению, то старший принц, лет двадцати на вид, смотрелся как воплощение потомственного величия. Кажется, на эту роль подобрали самого талантливого, даже великого актера.

Заиграли фанфары – и начался непосредственно рыцарский турнир. Закованные в латы воины выезжали на ринг, приближались к императорской ложе и получали несколько слов напутствия и благословение опускающейся дланью. Потом следовал выход на позиции, сигнал трубы и разгоняющийся бег коней вдоль бревенчатого барьера. Нарастающий рев толпы и жуткое бряцание пробиваемых металлических нагрудников и шлемов, треск ломающихся копий, храп разъяренных лошадей и грохот страшных, невероятных по актерскому мастерству падений. Каскадеры действовали до невозможности красиво, кровь хлестала ручьями и чуть ли не в каждом поединке одного из соперников уносили.

Как ни странно, нигде больше не было видно ни одной камеры. Видимо, все съемки велись только самыми современными миниатюрными устройствами. Что ж, ведь у каждого режиссера свои методы.

Турнир еще не закончился, когда фильм оборвался в неожиданном месте.

– Объема памяти не хватило, – пояснил Павел Павлович и выжидательно уставился на лучшего своего агента: – Итак, что тебя здесь удивило?

Та разочарованно отвела взгляд от экрана, поняв, что повторять фильм пока не станут. Закрыв глаза, она потрогала себя указательным пальчиком за кончик носа, пытаясь сконцентрироваться и вспомнить все свои ощущения при просмотре.

– Заметила две неправдоподобные детали… Первое – это их одежды. Никогда таких на Земле не было. Ни в Древнем Риме, ни тем более в средневековой Европе. Скорее всего, вообще нигде. Остается утверждать только одно: большинство этих тог выдумано именно для этого фильма. Уверена. Мне пришлось как-то раз изучить всю историю одежды…

– Знаю о том деле. И вывод твой правильный: не было таких одежд в нашей истории. Эксперты это подтвердили. Хотя ведь мы и историю не всю знаем… Ну а вторая деталь?

– Наверняка и вторая вам известна: некоторое различие в строении тел…

– Где ты такое заметила?! – воскликнул шеф, хватаясь за мышку. – И у кого?

Кажется, он был очень удивлен и обеспокоен. Но девушка не подала виду, зная высшее артистическое притворство этого солдафона.

– Не у мужчин, не переживайте. Те вроде совершенно идентичны земным. А вот женщины от нас отличаются. – Она еще и сама не была уверена в своих подозрениях, но, судя по полыхнувшим зрачкам шефа при слове «земным», удостоверилась, что она на верном пути в своих догадках. – Найдите тот кадр с принцессой. Вот, только чуть назад, где она в профиль. Стоп! Вот этот. Ничего странного не замечаете?

– М-м? Да нет вроде…

– Присмотритесь к ушной раковине. Видите лишний, нависающий сверху хрящик? У нас такого нет, и мне это сразу бросилось в глаза. Не могу оторваться от любования серьгами с бриллиантами и смотреть, как они сочетаются со строением уха.

Рука шефа уже тянулась к коммуникатору. Палец привычно надавил кнопку вызова аналитического отдела.

– Казик, твою мать, – вкрадчиво стал говорить Павел Павлович. – Фильмец перед тобой?

– Так точно, – раздался настороженный ответ главного эксперта и аналитика, которому недавно перевалило за шестьдесят, он считался в конторе работником с самым большим стажем.

– Тогда скажи мне, дорогой Казик Теодорович, куда твои глазки похотливые глядели, что ты ушки у женщин не рассмотрел?

– Дык… ить… не понял я. Туда и смотрел… – В динамиках раздавалось нетерпеливое щелканье мышки. – Палыч, а что еще заметили? Серьги необыкновенные? Так они вроде не выпадают из ряда классификации…

– А лишний хрящик тебе не в жилу заметить было? А? Все на меня надеетесь?

Короткая пауза оборвалась ошарашенным восклицанием:

– Е‑мое!

– Короче! Работайте! – оборвал Казика шеф и выключил связь. Затем с хорошим настроением поощрительно кивнул подчиненной: – Молодец! И тут от тебя польза оказалась. Если доживешь до сорока – обязательно возглавишь аналитический отдел.

– Хм! Больно надо! Да и вообще, столько живут только клоны.

– Ты так со мной не шути, а то я и обидеться могу.

– Пыл Пылыч! А вы разве не знали, что вы клон? – Александра раскрыла свои глазищи от совершенно искреннего удивления и получила в ответ очередное бормотание:

– Знал, знал… Но разве от тебя что-то скроешь? Ладно, раз больше ничего не заметила, то смотри дальше и слушай мои комментарии. Здесь наши эксперты не подвели, накопали целый воз всяких странных деталей и еще полную тележку несоответствий. Но в основном это касается оружия и доспехов, так что твоя некомпетентность в этом вопросе вполне понятна. Мне самому эти детали ничего не говорили, а ведь я и на рапирах, и на мечах сражаться могу.

– Ой! Я и не знала! Теперь уж точно к вам со своей саблей прийти не решусь.

– Какая еще сабля? – недовольно скривился шеф, но, догадавшись, что девушка продолжает шутить, перешел на строгий тон: – Смотри внимательно! Начнем, допустим, с голени. Здесь на металлической защите торчит острый шип, в истории нашего рыцарства никогда не применяемый и кажущийся вообще неуместным элементом. Хотя аналитики доказали, что в кавалерийском сражении удар ногой по морде лошади очень эффектно поражает животное, выводя его из строя. Шип попадает чаще всего в нос лошади, и та от боли сразу падает на колени. Теперь взгляни на другие различия…

Действительно, отличительных деталей оказалось невероятное множество. А напоследок Павел Павлович продемонстрировал отдельный фильм, в котором эксперты по собранным кадрам доказали, что три рыцаря в турнире погибли бесповоротно и однозначно. Что уже само по себе отрицало сам факт какого-нибудь театрального представления или постановочной киносъемки. То есть заснятое действие было самым натуральным смертоубийством.

Когда Александра это осознала, ее стало нагонять предобморочное состояние. Да настолько, что шефу пришлось на нее прикрикнуть:

– Возьми себя в руки! Это ведь только документальные кадры! Из жизни другой реальности. И ты свои ручки к их гибели не прилагала. На-ка, попей!

– Значит, все-таки не Земля… – с восторгом прошептала Александра, когда попила воды и немного успокоилась. – Неужели инопланетяне пошли с нами на контакт?

– Ага! Щас! Так они тебе и пойдут, спешат, аж спотыкаются! Скорее это наш человечек в чужие пространства забирается без спросу. Как у нас, так и у той стороны…

– Хотите сказать, что этот парень или сам оттуда, или дорожки туда знает?

– Вот именно, поэтому мы и должны вывести этого Торговца на чистую воду. Да сделать это так, чтобы он не исчез, а согласился с нами сотрудничать до конца. Теперь ты понимаешь, что, кроме тебя, с этим делом никто не справится.

Девушка хмыкнула с присущей только ей самоуверенностью:

– Дело не в том, конечно справлюсь. А дело в той самой мистике. Вы знаете, Пыл Пылыч, что мне как-то жутко, ураган какой-то на душе. Скорей даже радостно, что ли… Просто не верится, что мне повезло участвовать в этом деле. Настоящая романтика…

– Вспомни об участи «третьей» и вернись на грешную Землю! – Суровый голос шефа вернул в действительность не хуже холодного душа. – Малейшая твоя ошибка – и от твоей романтики даже вживленных чипов не останется.

– М-да, действительно. Что-то я непозволительно воспарила в высокие сферы. Мне более важно узнать, почему «сгорела» «третья» группа. Хотя бы – при каких обстоятельствах это произошло?

– Полностью таинственное дело. Последний раз все пятеро сосредоточились на соседней с объектом улице в арендованном особняке. Но после сильной грозы связь с ними прервалась. Через несколько часов проверили дом – а там полная пустошь и ни единого следа насилия, сопротивления или капельки крови. Словно испарились.

– Вы пробовали в дом объекта подложить камеры или хотя бы жучки?

– Пробовали, безрезультатно.

– Логично. Значит, скорее всего, и всю нашу легендарную пятерку агентов он засек по многочисленным чипам в их телах. Согласны?

– Очень даже может быть…

– Следовательно, придется и из моего тела удалить все четыре маячка. Насколько я знаю, это займет около часа. Правильно?

Вот тут Павел Павлович замер. Для любого агента вживленный чип – не только последний шанс на спасение или своевременную помощь от своих, но и «вечный поводок», благодаря которому лучшим агентам не стоило и думать о возможности сбежать и залечь на дно. Начальство отыщет хоть на дне Марианской впадины. Но в данном случае, видимо, интересы дела были гораздо выше «поводковых» рассуждений, и монстр спецслужб постарался, чтобы его молчание не выглядело слишком продолжительным:

– Конечно, правильно.

Александра тоже понимала, что из конторы она никуда не денется, но как приятно было осознавать, что хоть на короткое время операции она избавится от постоянной слежки за своей тушкой. А если она правильно оценила угрозу всего этого дела и окончательная «большая зачистка» все-таки состоится, то, может быть, как раз и подвернется удачный момент, чтобы вовремя спрыгнуть с этого товарняка, летящего под откос.

Радость своей маленькой победы она спрятала за деловой озабоченностью:

– Давайте перейдем к личности объекта. Почему его называют Торговцем? Да еще и с большой буквы.

– Только по одной причине: он торгует любыми, даже самыми нереальными представлениями и удовольствиями. И, по мнению наших долбаных аналитиков, объект делает для этого окна в один, а то и несколько параллельных миров. И уже так показывает требуемое действо или уникальный пейзаж самым состоятельным людям нашей планеты.

– И те об этом молчат?

– Как рыбы. Разве только советуют своим коллегам по клубу миллионеров обращаться, когда тянет развлечься, к Динозавру.

– Но ведь вы его все-таки вычислили, – напомнила девушка. – Значит, и миллионеры бывают болтливыми.

– Естественно, они тоже люди. Да только подобная болтливость вылезет таким боком, что даже сильные мира сего крепко держат язык за зубами. Начну с самого начала. Пару лет назад один известный швейцарский герцог растрезвонил о тех нескольких чудесах, которые ему довелось увидеть при содействии Торговца. И тут же оказался психически невменяемым. Что, вообще-то, при таких бреднях – вполне естественное дело. Да только ты ведь знаешь: в наше время и маразматические высказывания буйнопомешанных тщательно проверяются. Поэтому Интерпол провел тщательное расследование – и быстро раскрыл всю подноготную. Динозавр ангажировал, как правило, сразу несколько трупп, как актеров, так и любителей древности. И еще тех, кого называют «толкинутые». С их помощью он разрабатывал неимоверное количество спектаклей, один из которых ты только что видела. При этом он тратил практически все доставшиеся ему при оплате деньги. А что в этом предосудительного? Вот и Интерпол посмеялся над глупыми миллионерами и забросил это дело. Правда, материальчик мы к себе в базу данных ввели, не поленились. И только благодаря этому обратили внимание еще на двоих толстосумов, скандально расставшихся с жизнью.

– Там тоже прослеживалась рука Торговца?

– Как ни странно, его там в момент их смерти и близко не было. Но вот некоторые слухи в той среде все-таки расползлись, и вещали они о том, что каждый из двух покойничков накануне своей смерти готовился выдать миру некое сенсационное сообщение. То есть они сумели сопоставить свои наблюдения и догадаться об истинности увиденных представлений. Да только не успели донести до всего мира благую весть… И материалов у них никаких не осталось. Только наши догадки.