Полная версия
Улика с того света
– Да зачем вам знать, помню я их или нет?
– Теперь я уверен, что не помните. Ладно. Мне стало известно, что незадолго до смерти Кудесник должен был встретиться со своей знакомой. Они общались очень давно. Кто она, как выглядит – никто не знает. Сам он не стал вдаваться в подробности, просто сообщил Незванову по телефону о том, что встреча состоялась.
Марина обхватила себя за плечи.
– Потом его убили. Я права?
– Именно так. Возможно, та женщина последней видела его живым. Не факт, что она убила Кудесника, но исключать я этого не могу.
– Но от меня-то вы что хотите? – осведомилась Марина.
– Вы не встречались с ним?
Женщина распахнула глаза, и без того огромные.
– Я же сказала, что никогда не видела его. Да и всех других тоже. Никогда. Ни до, ни после. Зачем мне это?
– На этот счет у меня имеется целая куча версий. Ваш отец мог что-то спрятать перед арестом у Кудесника. К примеру, он предполагал, что получит меньший срок и освободится раньше, потом вернется и заберет у знакомого то, что там оставил. Сегодня вы решили потребовать от Кудесника то, что принадлежало вашему отцу.
– Вы больны! – заявила Марина и презрительно скривила губы. – Вам надо к врачу.
– Пожалуй, нет. На службе нас проверяют постоянно.
Марина опустила лицо в ладони.
Гуров спрятал фотографию в карман рубашки.
– Я ни с кем не встречалась и никуда не ездила, – сдавленно сказала женщина и подняла голову.
– Я все-таки полковник полиции, а не псих с осенним обострением. Мне хотелось бы знать, где вы были на прошлой неделе, Марина. Это крайне важно для вас.
Женщина встала, вышла из комнаты, скоро вернулась, бросила на колени Гурову потрепанный блокнот и проговорила:
– Если вы не в курсе, то скажу, что я работаю дома. Репетитором. Я, как и мама, окончила педагогический. Готовлю малышей к школе, подтягиваю тех, кто уже учится. В блокноте расписание занятий и контакты родителей моих учеников. Загляните, проверьте нужные даты, позвоните папе или маме каждого ученика. Они вам скажут, где я была и что делала.
Гуров открыл блокнот. Листы были заполнены табличками, нарисованными от руки, усыпаны фамилиями и телефонными номерами.
– Разберетесь? – спросила Марина.
Гуров поднял голову.
Женщина возвышалась над ним подобно демону, восставшему из преисподней. От сладкой черешни не осталось и следа. Крупная, с рельефной фигурой, она напоминала опасное для жизни воплощение, перед которым непременно нужно было держать ответ.
– Разберусь, – ответил Гуров. – Могу сделать это даже сейчас, не забирая блокнот.
– Дело ваше, – заявила Марина и вышла из комнаты.
Она не вернулась ни через минуту, ни через пять. Где-то в глубине квартиры послышалась возня. Там что-то обо что-то стукнуло, зазвенело.
Гуров не был знаком с планировкой этого жилья, но решил не испытывать судьбу. Даже если Марина в данный момент точит мачете, чтобы отрубить ему голову, то и пусть ее. Профессиональные заботы важнее.
Сыщик обзвонил всех родителей, которые навещали Марину в даты, подходящие под убийство. Он притворялся растерянным отцом маленькой дочери, напропалую врал, рассказывал сказку о том, что знакомые знакомых посоветовали ему репетитора. Вот ему и надо узнать всю правду про Марину Геннадьевну. Какая она? Как обращается с детьми? А с родителями? Обучает только у себя дома? Когда вы у нее в последний раз были? Во сколько? Она занятия не отменяла и не переносила? Ой, какая ответственная, надо же!
У Марины было железобетонное алиби.
Помахивая блокнотом, он решил отправиться в путешествие по квартире в поисках ее хозяйки. Ну не кричать же ей, в самом-то деле.
Она была на кухне, оказавшейся огромной. Панели из темного дерева, бледно-желтые занавески на окнах и льняное платье Марины словно были украдены из некоей старой рекламы. В этой кухне было мало новомодной техники, на полу лежал потертый линолеум, а обеденный стол давно был снят с производства на мебельной фабрике. Похоже было на то, что Марина совсем не купалась в деньгах.
– Благодарю вас, – сказал Гуров и аккуратно положил блокнот на край стола. – В связи со сложившимися обстоятельствами я должен был все проверить.
Марина сняла с конфорки кастрюльку, бросила прихватки на стол и заявила:
– Я рада.
– Чему именно?
– Тому, что вы теперь обо мне знаете.
Звук открывшейся двери заставил сыщика вытянуть шею и всмотреться в темноту коридора. Через секунду, шлепая по полу сандалиями, в кухню влетела маленькая девочка. Увидев Гурова, она остановилась как вкопанная и спрятала руки за спину.
– Ты же только с улицы! – повысила голос Марина. – А ну-ка!.. – Она вывела дочь обратно в коридор, вероятно, в ванную.
Но Карина пришла не одна. На кухне появилась женщина. Лев Иванович поначалу узрел перед собой совершенство и только потом рассмотрел на ее лице толстый слой косметики. С каждой секундой он убеждался в том, что первый взгляд не всегда бывает самым верным. Женщина была не так молода и свежа, как ей хотелось бы. Она сохранила фигуру и, вероятно, даже свои родные зубы, но количество прожитых лет и сила земного притяжения были не на ее стороне. Волосы, окрашенные в черный цвет, алая помада и молодежный джинсовый комбинезон скорее подчеркивали тщетность бытия нежели природную красоту незнакомки.
«Вот черт! – подумал Гуров. – А как все хорошо начиналось».
Женщина заинтересованно посмотрела на него.
– Марина, я могу идти? – крикнула она.
– Да, Рая! – донеслось из ванной комнаты. – Спасибо вам. До завтра.
Женщина вышла в коридор, погремела там ключами и покинула дом.
Полковник не мог уйти просто так и решил дождаться возвращения хозяйки.
Марина появилась очень скоро, ведя за руку дочь. Девчушка на этот раз зашла на кухню уже не так смело. Она видела Гурова впервые и, конечно же, не знала, чего от него ждать.
– Ты голодная? – спросила Марина у дочери.
Девочка отрицательно покачала головой.
– Может быть, чай с печеньем?
Ответом на это была та же реакция.
– Ну тогда иди пока в свою комнату, хорошо? – сказала дочери Марина. – Я скоро приду.
Карина не сводила глаз с гостя.
– Меня зовут Лев, – сказал Гуров, обращаясь к ней.
– Вам совсем не обязательно было называть свое имя, – заметила Марина.
– Какой лев? – с удивлением спросила девочка.
Гуров не знал, как ответить на этот вопрос. Действительно, какой? Сказать, что самый настоящий? Вранье. Ребенок видит перед собой человека, а не царя зверей. Объяснить, что люди носят разные имена, и Лев – это еще цветочки по сравнению с каким-нибудь Евлампием? Рановато для ее понимания.
– Лев – это мое имя, – ответил Гуров. – Лев Иванович. Как видишь, все вместе звучит не так уж и удивительно.
– А я Карина, – выдала девочка.
– Да, я уже знаю. Твоя мама мне рассказала.
– А ты кто?
– Я пришел в гости.
– Так, иди к себе, радость моя, – оборвала милую беседу Марина.
Карине явно не хотелось уходить, но так как от чая с печеньем она уже отказалась, то выбора у нее не было.
Марина проводила дочку строгим взглядом и повернулась к Гурову.
– Извините, я не хотел, – сказал он. – Не знал, что в вашем доме не принято болтать с детьми.
– В моем доме принято болтать с каждым, но вы здесь человек чужой, – ответила на это Марина. – У вас больше нет ко мне вопросов?
– На данный момент нет.
– Не смею задерживать. – Она гордо вскинула голову.
Да, Марина Левинская производила сильное впечатление. Ее ученики наверняка притворялись больными, если не успевали сделать домашнее задание. Строгая учительница – суровое испытание для детской психики.
– Марина, я рассказал вам об убийстве не просто так. Сейчас расследованием занимаются другие люди, но именно мне десять лет назад пришлось задерживать банду, лидером которой был ваш отец. Поэтому ответственность за случившееся в какой-то мере лежит и на моей особе. Мотивы убийства до сих пор не ясны. Я счел своим долгом не только сообщить вам о нем…
– Но и ясно дать мне понять, что подозреваете меня, да? – перебила его Марина.
– Разумеется, полиция будет проверять каждого человека, который имеет то или иное отношение к давней истории. Поймите, это наша обязанность. Никаких обид тут быть не должно. Вы преступник либо нет. Третьего не дано.
– Понимаю. Меня вы проверили. У вас все?
– Не совсем, – ответил сыщик. – Еще я попрошу вас кое-что для меня сделать.
– Да вы с ума сошли! – заявила Марина.
– Будьте осторожны. Если заметите что-то подозрительное, странное, непонятное, какие-то просьбы, встречи, звонки, в общем, то, что вас насторожит или заставит волноваться, пожалуйста, тут же сообщите об этом мне. Ваш номер я сохраню, вы мой тоже не удаляйте.
Марина сделала вид, что колеблется, но Гуров знал, что она все поняла правильно. Эта женщина и номер сохранит, и будет бдительной. Сейчас она просто ломала комедию лишь потому, что Гуров ей не нравился. Не как личность. Он заставил ее вспомнить неприятное прошлое. А еще потому, что Марина находилась в своем доме. В управлении она вела бы себя иначе.
– Папа болен, – вдруг сказала Марина. – Совсем плох, если честно.
– Это он сказал?
– Врач. – Марина опустила голову. – Он потом передал трубку папе. Тот говорил тихо, я и не запомнила ничего. Все так неожиданно. Разревелась. Я… вы… – Она глубоко вздохнула и подняла лицо к потолку.
В глазах ее опять стояли слезы.
– Мне жаль, – произнес Гуров. – Как бы издевательски для вас это ни прозвучало. Но уж поверьте, пожалуйста.
– Я навестила его всего два раза. Карину на то время забирала подруга, а потом у нее свой малыш родился. Но сейчас добрая душа Раиса Павловна выручает и помогает.
– Это та звезда Голливуда, которая привела Карину из детского сада?
Марина против воли улыбнулась.
– Как вы точно подметили. Когда я ее увидела впервые, то подумала о том же самом. Чудно, что теперь у меня есть помощница. Хорошая такая. Она искала репетитора своему племяннику, но его родители справились быстрее. Встреча со мной уже была запланирована, поэтому Раиса Павловна позвонила, чтобы ее отменить. Разговорились, то да се. Она, оказывается, экскурсовод в Третьяковской галерее, но ей трудно там. Выяснилось, что она хочет уволиться, ищет подработку, и мы тут же договорились. Теперь вот помогает мне уже два месяца, забирает Карину из сада, водит ее в кино. Дочка ее любит, между ними сложились чудесные отношения. Знаете, если я поеду к папе, то не потащу с собой дочь. Она останется с Раисой Павловной.
– А почему не хотите своему отцу внучку показать? – спросил Гуров.
– Я ему фото привезу, – сказала Марина и покачала головой. – Но дочь с собой не возьму. Карина не даст нам поговорить, да и смотреть на все это ей не нужно. Извините, но нет. Поеду одна.
Гуров промолчал. Вот оно что. Вот почему Марина вся в броне. У нее ворох проблем, умирающий отец. Появление сыщика она восприняла недобро. Но, увы, ни сам сыщик, ни эта женщина изменить ничего не могли.
– Спасибо вам, Марина, – сказал Гуров. – Вот сейчас мне действительно нужно идти. Закройте за мной дверь, пожалуйста. Боюсь, знаете ли, общаться с чужими замками. Вечно кажется, что сделаю что-то не так.
Возле подъезда полковник на минуту задержался, решил позвонить Незванову и узнать, как у него дела. Марина не имела никакого отношения к смерти Кудесника. Вот и отлично. Пусть Незванов напряжет извилины еще раз и попробует вспомнить о таинственной подруге Кудесника. Все-таки эти мужчины были из одной группировки, общались и после отсидки. Незванов мог о чем-то забыть или не придать чему-то внимания. Сейчас было очень важно, чтобы он по крупинкам собрал и изложил все, что происходило с его другом.
На вызов Незванов ответил сразу, но разговаривать не смог.
– Подожди, Лев Иванович, я перезвоню, – сказал он и сделал это буквально через пару минут, не заставил Гурова томиться в ожидании. – Ты набрал мой номер как раз в тот момент, когда я над багажником стоял. Привез заказ клиенту.
– Ну а теперь-то ты свободен? – спросил сыщик.
– Да. Клиент все быстро забрал, даже проверять не стал.
– Чаевые дал?
– Дал немного. Я на это даже не рассчитывал.
– На сегодня у тебя все? – словно невзначай поинтересовался Гуров.
– Нет. Еще одна доставка. А что такое?
– Я вот что хотел, Артем, – наконец-то полковник приступил к сути дела. – Не хочешь ли ты навестить одного человека?
– Это кого еще? – с каким-то подозрением спросил Незванов.
– Своего давнего знакомого, – ответил Лев Иванович.
– Зачем?
По голосу этого типа было понятно, что он совсем не хочет навещать бывшего соратника. В принципе, Гуров не ожидал бурной радости в ответ на свою просьбу.
– Так надо, Артем.
Незванов молчал.
Гуров не торопил его, дал ему время подумать. При этом он точно знал, что этот субъект поедет туда, куда нужно, и станет делать то, что ему будет велено.
Из динамика был слышен весь спектр звуков, наполняющих любой мегаполис. Вот рядом с Незвановым проехал мотоцикл, раздались женские голоса и тут же стихли. Вдалеке непрерывно шумели под капотами десятки моторов.
Наконец Незванов очнулся.
– Сейчас? – спросил он.
– Да.
– Но у меня работа.
– После работы. Скажи куда, и я подъеду. Отправимся на тебе. Я сегодня без колес.
– Метро «Фили», – сообщил Незванов.
До этой станции Гурову было рукой подать. Он мог спокойно, не торопясь, дойти туда за полчаса.
– Устраивает, – сказал сыщик. – Когда тебя там ждать?
Встреча состоялась через час. К этому моменту Гуров успел прогуляться пешком, купить кофе и отдохнуть на парапете перед небольшим торговым центром.
Он был совершенно уверен в том, что Незванов не сбежит. На данный момент тот был чист, однако воспринимал Гурова как весьма влиятельную персону и понимал, что лучше сделать так, как он говорит, чем упираться.
«Вот и умница», – подумал Лев Иванович, заметив черный «Хендай», сворачивающий с основной дороги на парковку, устроенную рядом с автобусной остановкой, под знаком, ее же и запрещающим.
Гуров покачал головой и подавил улыбку.
«Не умеет наш народ читать знаки. Впрочем, место удобное. Я бы сам тут встал, если бы пришлось».
Он сел в машину и протянул Незванову руку.
Тот удивился, но на пожатие ответил и спросил:
– Куда едем?
– Навестим Немца, – сказал сыщик и осведомился: – Разве ты не догадался?
– Я предполагал.
– И не ошибся. Адрес знаешь?
Незванов взял в руки мобильник и проговорил:
– Я с ним давно не виделся. Созванивались редко. Может, его дома нет.
– Звонить будешь?
– Для начала отправлю сообщение, – пробормотал Незванов. – Если ответит, то созвонимся. У него работа суровая, он охранник в клубе. Во время работы на вызовы не отвечает. У них это запрещено.
– Вон как ты много о нем знаешь, – заметил Гуров. – Кстати, а почему не спрашиваешь про него? Неинтересно знать, зачем он мне нужен, и почему я прошу тебя поехать со мной?
Незванов насмешливо взглянул на Гурова и заявил:
– Ты меня, Лев Иванович, за круглого идиота не держи. Понимаю, что тебя так и клонит укусить меня побольнее, но лучше не надо.
– А то что? – полюбопытствовал полковник.
– Да просто я думал, что ты не такой как все, ноги о людей не вытираешь. Знал бы, не попросил бы помочь. Делаю ведь все так, как тебе угодно. Но нет, ты все равно хоть одну шпильку в мой адрес, но отпустишь.
Артем очень ошибался. Он совсем не знал Гурова, потому что общался с ним исключительно в деловом контексте. Их отношения в тандеме, состоящем из полицейского и преступника, никак нельзя было назвать дружескими, но даже при этом Лев Иванович не позволял себе проявлять высокомерие к Незванову.
Иногда он шутил, и его словечки почему-то больно задевали людей. Гуров знал за собой эту особенность, но редко мог угадать того человека, который не въедет в его юмор. Поэтому он говорил то, что думал, не слишком заботясь о чьей-то индивидуальной непереносимости субъективного смыслового значения того, что имел в виду. Похоже, Незванов был одним из таких людей. Или непростая жизнь на всякий случай заставила его обижаться на все, что плохо звучит.
– Давай-ка мы с тобой кое о чем договоримся сразу, Артем, – сказал Лев Иванович. – Если что-то в моих словах тебя задело, то ты это переживешь, да? Я всегда говорю тебе именно то, что считаю нужным, а издеваться над тобой у меня нет никакой причины. И без того дел полно. Не домысливай, крепче будешь спать. Договорились?
Незванов взглянул на экран телефона и проговорил:
– Он ответил. Сейчас на работе находится. Все равно поедем?
Гуров пристегнул ремень безопасности и распорядился:
– Едем, Артем.
«Хендай» выехал с незаконной парковки, принял вправо, легко вписался в неплотный ряд машин и покатил вперед. Вскоре по правую руку показался красивый старинный храм, прячущийся за стальной оградой. Краем глаза Гуров заметил, что Незванов быстро перекрестился.
Машина остановилась на перекрестке.
– Зачем тебе Немец, Лев Иванович? – наконец-то задал Артем правильный вопрос.
– Я думал, что ты не поинтересуешься, сам намекал тебе. Я сегодня был в гостях у одной очень красивой женщины, – проговорил полковник. – Возможно, ты даже ее видел. Сперва она была мне не рада, но после изменила свое отношение. Знаешь, почему так вышло? Да потому, что ей не с кем было поговорить об умирающем отце. А я подвернулся. По идее, она должна меня ненавидеть. Я засадил ее горячо любимого папашу в тюрьму, а ее мама скончалась. Но женщина уже выросла, родила дочь, работает репетитором, крутится, как уж может.
– Ради чего ты мне все это рассказываешь? – раздраженно спросил Незванов. – К чему ведешь?
– Дослушай, пожалуйста, – попросил его Гуров. – В темной истории с убийством Кудесника появилась загадочная дама, о которой ты почему-то сразу не вспомнил.
– Я говорил на допросе, что много чего забыл. Время прошло.
– Помню. Как и то, что десять лет назад никто из вашей бандитской стайки не упомянул ни одно женское имя.
– Ну и что? – повысил голос Незванов.
– И никто на ум не приходит?
– Да кто прийти-то должен? – слишком громко спросил Артем. – Ты думаешь, что я что-то скрываю? Да делать мне больше нечего. Никаких баб не помню. Ни одной. Да их с нами и не было! Мы вчетвером на дела ходили.
– Думай, Артем Петрович! – жестко произнес Гуров. – Вспомни, как говорится, все. Пока ты мозгуешь, я побеседую с Немцем. В это время ты будешь находиться рядом с нами. Вы в две головы вспоминать станете. Курить у тебя в машине можно?
– Нет! – рявкнул Незванов.
Гуров закрыл глаза и мысленно выругался.
«Хорошо, что бросил, – подумал он. – Плохо, что не забыл».
Их путь лежал в Марьино. Добираться туда им пришлось долго, и не только из-за пробок. Как назло, маршрут, который выбрал Артем, на всем протяжении был перекрыт ремонтными работами. На объездах тоже что-то постоянно задерживало машину.
На место они приехали к вечеру. Незванов сбавил ход, и черный автомобиль буквально плелся по дороге. Сам же он слишком часто крутил головой.
Гуров заподозрил неладное и спросил:
– Ты заблудился, что ли?
– Нет.
В скором времени он действительно стал себя вести вполне уверенно, рулил одной рукой, повернул во двор, прокатил между двумя высотками-свечками, остановился возле одной из них и сказал:
– Прибыли.
Гуров вышел из машины, осмотрелся и осведомился:
– А где же клуб?
– В подвале.
Вход в это заведение сразу можно было и не заметить. Он располагался сбоку от козырька подъезда. Невзрачная стальная дверь была выкрашена темно-зеленой масляной краской.
Гуров прислушался. Из-за двери не доносилось ни звука.
– А жителям дома это заведение не мешает? Может, это только снаружи все тихо, а внутри стены ходуном ходят? – полюбопытствовал сыщик, заметив на скамейке, стоявшей возле подъезда, пару бабушек самого благодушного на свете вида, и тут же решил с ними поздороваться.
Они вежливо качнули головами ему в ответ.
– Нет, им точно не мешает, – сказал Гуров. – Иначе они уже набросились бы на меня.
Незванов подошел к зеленой створке и надавил на кнопочку звонка. Дверь тотчас открылась.
«Отработанная реакция. Значит, где-то тут спрятаны камеры видеонаблюдения. Если бы я был в форме, то охранник вообще мог бы не открыть».
На пороге стоял самый настоящий амбал. На вид ему было лет тридцать. Он был высок и широк, лыс и краснолиц. Шея у него практически отсутствовала. Так карикатуристы изображают мужчин, которые предпочли умственному развитию физическое и не смогли остановиться, даже поняв свою ошибку.
Но Гуров знал, что внешность порой ничего не значит. Бугай, стоявший в проходе, вполне мог иметь докторскую степень по философии или быть самым классным в мире хирургом, который просто для разнообразия подрабатывает в клубе вышибалой.
Но вот одеждой парень совсем не выделялся. Белая футболка без какого-либо рисунка и потертые джинсы. Обыкновенный уличный прикид. И не скажешь, что этот человек сейчас решает твою судьбу.
Если Гуров застыл на месте, не зная как реагировать, то Незванов взял роль ведущего на себя. Он просто шагнул вперед, не сказав амбалу ни слова. Тот послушно подвинулся, пропустил вперед сначала его, а потом и сыщика.
– Здравствуйте, – сказал Гуров, проходя мимо.
– Добрый день, – вежливо ответил парень, выглянул на улицу и закрыл дверь.
На мгновение вокруг воцарился мрак, но продлился он не дольше секунды. Как только дверь была закрыта, в бункере вспыхнул свет. С потолка словно вылилась на стены серебряная краска. Впереди обозначился узкий коридор, и Незванов, возглавлявший процессию, внезапно стал ниже ростом. Гуров понял, что он спускается по лестнице.
Она и привела их в зал.
Лев Иванович быстро оценил обстановку. Подвальное помещение было достаточно просторным, чтобы в нем спокойно уживались зона обслуживания и довольно большой танцпол с хрустальным шаром, медленно вращающимся под потолком. Стойка бара располагалась напротив лестницы, в другом конце зала. Как это принято в подземельях, освещение здесь было неярким, а музыка оказалась довольно приятной.
Незванов указал Гурову в сторону ближайшего столика и сказал:
– Я скоро. Поищу его.
– Жду.
К столику тут же подошла симпатичная официантка.
– Меню? – пропела она. – Или вы по делу?
– По делу, – ответил Гуров, уселся и забросил ногу на ногу. – Но от кофе не отказался бы.
– Какой именно предпочитаете?
– На ваш вкус.
Девушка замялась.
– У нас так не принято, – сказала она, не переставая улыбаться.
– Тогда чай. Черный.
– Какой сорт любите?
– Пиво. Светлое.
– У нас несколько видов.
– Вино? – Гуров от души веселился.
– Подать вам винную карту? – не отставала от него девушка.
– С минеральной водой, полагаю, будет та же история?
– Абсолютно та же самая, – твердо заявила официантка. – Но в этом случае выбор будет гораздо меньше.
Гуров хлопнул рукой по колену.
– Достаточно. Вы выиграли.
Девушка не уходила.
– Так что же брать будете? – как ни в чем не бывало спросила она.
Из-за ее спины появился Незванов, опустился на стул и сложил на столе руки будто школьник на уроке.
– Сейчас подойдет. Мы успели, у него смена заканчивается, – проговорил он.
– Куда успели? – спросил Гуров. – Сюда? Если не успели бы, то встретились бы с ним в другом месте.
– Не факт.
– Почему?
– Он человек непростой. Если не захочет, то ни слова не скажет. Может и озвереть ни с того ни с сего. Псих.
Официантка поняла, что никакого заказа не получит, и ушла.
Незванов бросил в ее спину равнодушный взгляд.
– Ты говорил, что у тебя семья, – сказал Гуров.
– И что? – Незванов насторожился.
– Просто спросил. Расскажи, что ли.
– Не буду я ничего рассказывать, – раздраженно проговорил Незванов. – Не хочу.
– Вроде бы и ребенок есть.
– У нее. Но как мой.
– Достойно, – оценил эти слова Гуров. – Так держать, Артем Петрович.
Незванов убрал руки под стол и пробурчал:
– Что, снова надо мной смеешься?
– Упаси боже. Никогда и не смеялся. Скажи-ка мне вот что. Если бы мы вас тогда не поймали, и ты до сих пор был бы шестеркой Байрона, то встретил бы женщину, с которой сейчас живешь? Нет, только представь, каково тебе было бы без нее.
Незванов смотрел на Гурова как бык на красную тряпку. Сыщику казалось, что тот сейчас рванется через стол, схватит его за грудки и от всей души пропишет кулаком по лицу.
– Успокойся, – посоветовал ему полковник. – Я же тебе еще по пути сюда сказал, что никто над тобой не смеется. У тебя нормальная жизнь.