Книга жизни (сборник)

– К ним нужно только подобрать ключик, заинтересовать их, и все будет хорошо, – думала Вера Евгеньевна. – Нужно только больше времени тратить на подготовку к урокам. Можно и нужно пробудить у всех детей тягу к знаниям.

Она порхала по классу как птица, вырвавшаяся на свободу: легко и непринужденно, увлекая учеников поэтическим образом Татьяны из «Евгения Онегина», преисполненная необыкновенной любви к Пушкину, впервые подарившему ей счастье увлечь весь класс этим чудом в поэзии. Нет, что бы там не говорили, но перед гениальным Пушкиным никто не устоит. А класс такой обычно шумный, сидит тихо и глаз с нее не спускает. Она и подозревать не могла, что в природе существует такая сила как Пушкин, полностью подчинивший к себе внимание класса.

Причина, как, к сожалению и прискорбию, она позднее должна была уже с горечью признать, оказалась иная, хотя и не менее возвышенная. Ибо почти по форме сидения стула, на платье и белье учительницы зияла огромная дыра, открывая во всей красе ее ягодицы. Химический реактив (это выглядело не менее ошеломляющим открытием!) без всякого шума обнажил прекрасные ягодицы учительницы, приковав к ним все внимание класса.

Зазвенел звонок. Учительница оглядела влюбленными глазами класс. Спросила, есть ли у кого-нибудь вопросы. Вопросов не было, и она, простившись с классом, вышла потрясенная в коридор, переполненный, высыпавшими со всех классов на перемену, учениками, и пошла в учительскую, впервые за годы работы в школе удовлетворенная и счастливая.

В учительской она заметила направившуюся к ней группу женщин, успела перехватить похотливый взгляд учителя по географии, вяло пристававшего к ней всегда со своими идиотскими ухаживаниями, и которого она про себя прозвала Хведькой за его деревенский нрав.

Женщины сообщили ей о некоторых изменениях в ее наряде. Ее охватил стыд, злость на класс за хамство, проявленное по отношению к ней. Ею овладело какое-то чувство безнадежности: вот так они ее отблагодарили за ее попытки привить настоящую любовь и понимание к поэзии Пушкина.

– Хамы, – думала она, – неисправимые хамы.

В течение нескольких дней она была переведена в другую школу, где первое время женский коллектив приставал к ней с одним и тем же вопросом: неужели она не чувствовала хоть какой-нибудь холодок в области ягодиц, прогуливаясь в классе во время подачи материала, а затем по коридору в школе.

– Нет, – стандартно и с тоской говорила Вера Евгеньевна, – ничего не чувствовала. Попробуйте сами и убедитесь.

Этот пример говорит о необыкновенной изобретательности учеников, вынужденных растрачивать свою энергию на пустые забавы, из-за неумения учителя увлечь их своим предметом.

С другой стороны этот пример показывает, до чего могут додуматься ученики, пытаясь экспериментальным путем докопаться собственными силами для пополнения знаний про ЭТО.

Другой наиболее частой забавой, применявшейся на разных уроках – это заталкивание жеванной или мокрой бумаги между цоколем лампы и контактом в патроне, в который затем вкручивалась лампа.

На перемене между уроками, во вторую смену в школе, ученики выключали свет, выкручивали лампочки, наполняли патрон мокрой бумагой и вкручивали лампочки на место. Свет включали в классе после звонка на урок, при приближении учителя. Учитель входил в присмиревший класс и начинался урок.

Наивысший эффект в описываемом опыте, демонстрировавшим наглядно учащимся и учителю плохую электропроводность бумаги, высохшей от прохождения тока через нее, достигался тогда, когда все это делалось одновременно во всех классах школы. Лампочки перед началом уроков горели, но, через несколько минут, бумага из-за проходящего через нее тока высыхала, и школа погружалась в темноту, а окрестность оглашалась ревом глоток огромного числа учеников.

Так некоторые законы физики начинали познаваться стихийно на других уроках, не связанных напрямую с изучением природы электричества

Уроки математики

В класс вошел сравнительно невысокого роста учитель и представился:

– Меня зовут Адольф Евсеевич.

Уроки по математике Адольф Евсеевич давал мастерски. Только ленивый и глупый не усваивал материал.

Мы узнали, что Адольф Евсеевич прошел всю войну с немцами и имел воинское звание майор.

Адольф Евсеевич внимательно осмотрел класс, сделал перекличку и сказал, что у него жим кисти составляет 40 килограмм. Много это или мало мы еще не знали, но решили, что раз он обращает наше внимание на такой факт, значит много.

Шутя, он сделал «масло» одному из пытавшихся нарушить дисциплину учеников, так тогда называли прием, когда, прикладывая к голове плотно пальцы, делают ими вращательное движение. Если пальцы и кисть руки сильные, то возникает весьма неприятное ощущение в голове.

Ученик, которому Адольф Евсеевич сделал «масло» сидел, то ли улыбаясь, то ли кривясь от «приятного ощущения». Многие из учеников, любившие выбросить какую-либо шутку во время урока, сразу же решили пока воздержаться и не делать опрометчивых поступков.

Адольф Евсеевич, чтобы закрепить знания учеников об ощущениях, вызываемых «маслом», сделал эту прививку еще нескольким ученикам, и дисциплина сразу наладилась.

Какой-то учащийся фабрично-заводского училища (наш класс находился на первом этаже и его окна выходили на прохожую часть улицы), заглянув в окно нашего класса, вдруг закричал истошным голосом:

– Адольф – жид! Га, га, га!

Адольф Евсеевич вдруг резко вскочил и выбежал из класса. Реакции и быстроте движений Адольфа Евсеевича могли позавидовать многие профессиональные бегуны. Через некоторое время он вернулся с шапкой учащегося училища в руке. В окне класса опять торчало лицо оскорбителя, который, уже хныча, просил Адольфа Евсеевича вернуть ему шапку.

Дисциплина в классе на уроках у Адольфа Евсеевича была отменная. Он был строг к ученикам, прекрасно объяснял новый материал. Я никогда не слышал, чтобы его за глаза называли жидом даже стойкие, несмотря на юный возраст, антисемиты, всосавшие и усвоившие на всю жизнь с молоком матери этот витамин.

А я всегда недоумевал, и до сих пор не понимаю, почему Адольф Евсеевич не сменил свое имя. Прошел с этим именем всю войну. Мне всегда казалось, что носить имя Гитлера, оскорбительно для любого человека: даже для кретина, дегенерата, садиста или преступника, а тем более для учителя-еврея.

Смерть Сталина

«Иоанн, мечтавший уже о роли тирана, считал ниже своего достоинства ограничиться той же честью, какою пользовались его товарищи. Ввиду этого он пользовался каждым случаем, чтобы всякий раз привлекать на свою сторону по нескольку человек из самых худших, и таким образом все больше и больше делал себя независимым от своей партии.

Так как он всегда отказывался повиноваться решениям других, а свои собственные объявлял повелительным тоном в форме приказов, то нельзя было больше сомневаться в том, что он стремится к единовластию. И все-таки ему подчинялись: одни из страха, другие из привязанности (ибо он мастерски умел путем коварства и обмана вербовать себе приверженцев), многие же потому, что они в интересах своей собственной безопасности желали, чтобы ответственность за предыдущие насилия падала не на многих, а на одного человека.

Кроме того, давала ему много поклонников его отважная решимость во всех делах. Тем не менее осталось еще значительное число его противников, руководимых отчасти завистью и считавших для себя гнетом повиновение человеку, которого они до сих пор считали себе равным; преимущественно же отталкивали их от него опасения сосредоточия власти в одних руках. Они заранее предвидели, что раз он получит власть в руки, то уже не так легко даст себя ниспровергнуть, и что тогда он воспользуется также противодействием, оказанными ими до сих пор, как поводом к жестокому обращению с ними самими. Наконец, каждый из них был готов скорее испытать самую отчаянную борьбу, чем датьсебя добровольно поработить.

Иоанн же в присоединившейся к нему партии господствовал как царь. Друг против друга они расставили повсюду караулы, хотя не пускали в ход оружие; если стычки происходили, то они были незначительны.

Тем беспощаднее была их борьба с народом, у которого каждая партия наперебой старалась захватить как можно больше добычи.

Таким образом, город терзался теперь тремя самыми ужасными бичами: войной, властью тиранов и партийной борьбой.

Война извне являлась уже для жителей легчайшим бедствием в сравнении с другими. А потому естественно было, что многие бежали от своих собственных соотечественников, бежали к чужим и у римлян искали спасения, которого они не могли ожидать от своих соплеменников.»

Иосиф Флавий, «Иудейская война»

Никто не возражает того, чтобы разрушить идолов. В тоже время никто не возражает, чтобы самому стать идолом. Однако спокойно пребывать на пьедестале могут только удостоенные особой милости богов – идиоты, преступники, герои.

Акутагава Рюноскэ, «В стране водяных»

И спросил Иоанн господа: «От чего власть в мире отдана язычникам и дуракам?» И испугался он, ибо было ему откровение.

И наконец, самые последние высказывания, которые верны для любой страны и, особенно, не только для России, но и для Израиля:

– Глупость – это не отсутствие ума, это такой ум -

– В России не две беды, а одна: дураки, которым дали дорогу. -

Генерал Александр Лебедь

Как говорят в математике и физике, нетрудно видеть, что генерал Лебедь в компактной форме и почти математически обобщил весь опыт человеческий до него, дав определение не только любому промежутку времени и эпохи существования человечества, но он пошел дальше, определив движущую силу общества в любой момент времени существования человечества.

Да, я согласен с генералом Лебедем, но с одной поправкой: только дуракам дали дорогу во всем мире и только дуракам.

На мой взгляд, последнее – существенное уточнение определения Лебедя, и в такой формулировке это полностью выполняется в любой стране.

Он неистребим этот дурак, и пользуется очень успешно правами при любом режиме власти и общественной форме правления, как тоталитарной, так и демократической. И, если он энергичный этот самый дурак, то большинство избирателей – единомышленников обязательно выберет дурака при демократической форме правления в любой стране.

Я не останавливаюсь на тоталитарной форме правления. При ней дураки избавлены от выборов и, минуя эту идиотскую и ненужную процедуру, сами назначают себя править народом. И везде он дурак впереди. Пора писать эпос дурака, в котором попытаться описать его плавучесть и непотопляемость во все времена. Я предлагаю русским фашистам заменить призыв:

«Слава России» на призыв «Слава дураку!»

Такой призыв привлек бы в их ряды гораздо больше желающих стать членами этой элитарной организации. Тем, кому это близко и он не стесняется, а гордиться членством в патриотической организации, то есть наиболее продвинутым и умным из дураков, прошу в момент выкрика бодрящего лозунга, исторгаемого из глубины души, вскинуть руку вверх!

Не стесняйтесь принадлежать к могущественному клану дураков. Вас подавляющее большинство в любой стране. Вы командуете всем. Жизнь и карьера умных индивидуумов полностью зависит от вас. Это не значит, что, если вы дурак, то все вам обеспечено автоматически: карьера, власть, деньги и тому подобное. Но, если вы дурак и энергичны, я лично гарантирую вам успех.

Последняя мысль будет верна для любой страны.

Для чего я все это переписал из первоисточников в качестве эпиграфа в этом разделе, любезный мой читатель? Во-первых, я не верю, что ты обратишься к первоисточникам. А во-вторых, чтобы показать тебе, что ничего в мире не меняется. Произведение Иосифа Флавия отстоит почти на 2000 лет от Акутагавы и Александра Лебедя, а что изменилось? Ничего.

Дело в том, что существует расхожая пословица, смысл которой заключается в том, что дурак учится на своих ошибках, а умный на ошибках дурака. Все это глупость. Дурак не в состоянии учиться вообще, а умный не способен учиться на ошибках дурака, ибо ошибки эти делает дурак и ему неинтересно изучать мотивы поведения дурака и причины его ошибок. Ведь согласно великому военному философу Лебедю:

– Глупость это не отсутствие ума. Это такой ум.

Между умным и глупым существует тонкая грань, которую часто очень легко преодолеть. Более того, умный не способен учиться и на своих собственных ошибках. Вспомни известного партийца от любителей фруктов Явлинского, организовавшего весьма перспективную и интеллектуальную партию имени главного фрукта – яблока, и просившего народ, чтобы ему дали 500 дней, и он выведет Россию из тупика. А того не понимал, можно ли ее вообще куда-то вывести за любое число дней?

Каждой стране даден ген и отведена роль на Земле. И выйти из этой роли никому не дано, тем более очень большим странам. Гены есть для всего: страны, народа, человека и т. д. Изменить гены народа и страны никому не дано.

Вспомни, дорогой мой читатель, ошибки, которые ты делал в прошлом. Не одни и те же ли они? Посмотри по внимательней. А теперь ответь мне на вопрос: к кому ты себя относишь. К умному? Прекрасно! Я очень рад твоему выводу и надеюсь, что эту книгу ты дочитаешь до конца.

И вдруг все перестали дышать. По радио объявили о болезни Сталина. Мы, в силу раннего школьного возраста еще не обладали зачатками серьезного мышления. Мы с нетерпением ожидали новых сводок о здоровье нашего любимейшего человека. Напрягая все свое скудоумие того времени, мы, повторяя рассуждения взрослых, говорили друг другу:

– Нет невозможно, чтобы Сталин умер. Бог этого не допустит. И потом все грузины живут почти до ста лет, а Сталину нет и 75.

Но своеобразие мышления того времени заключалось в том, что большинство евреев зрелого возраста рассуждали также, как и дети. Женщины плакали и все говорили, что дело врачей еще не закончено. Воздух насыщен антисемитизмом и погромными настроениями русского народа. Теперь точно евреям конец. Сталин умер и некому будет защитить евреев. Как видно из приведенных рассуждений евреи по глупости в те времена не уступали, а, возможно, и превосходили другие народы.

Был выставлен портрет Сталина у памятника Ленину и народ возмущался, что в центре города нет памятника Сталину и довольствоваться приходится портретом. Мимо портрета стал собираться народ и проходить, как у мавзолея Ленина, возлагая венки. В актовых залах школ тоже установили портреты Сталина и поставили у каждого портрета двух пионеров мужской и женской особей, застывших как истуканы у икон с изображением Сталина, с выражением на лицах скорби и решительности одновременно.

А евреи ждали, что будет дальше? Уже было объявлено о мумификации вождя, установке его кровати рядом с кроватью Ленина и о проживании его в одной квартире с Лениным.

А евреи ждали, что будет дальше? И скорбели, и плакали, и потели, и ждали, что будет дальше? Наконец неожиданно для евреев, и ко всеобщему разочарованию коренного населения, было объявлено о закрытии дела врачей, их амнистии и освобождении из-под стражи тех из арестованных врачей, кто остался жив и не погиб во время дружественных бесед со следователями из КГБ.

Евреи недоумевали и не знали, что делать дальше. Очень уж непонятно все было. Поэтому некоторое время весь народ, включая евреев, ждал, что будет дальше? И евреи держали мозги (на всякий случай по-прежнему) в замороженном состоянии. Так было более привычно и безопаснее.

Я это пишу доходчиво для того, чтобы всем было понятно, что с помощью кнута можно достигнуть гораздо больших успехов в формировании умонастроений и манипулировании умами широких народных масс, чем с помощью разных нравоучений. Необходимо только, чтобы воспитание было правильным, а кнут с необходимой силой и частотой опускался на головы воспитуемых. И, если кнутом равномерно и с необходимой частотой бить по голове, переучиваться в будущем не потребуется, а приобретенные знания будут очень прочными.

В Советском Союзе народные массы постоянно переучивались время от времени. При таком учении элементарные мозгочастицы теряют ориентацию, и возникает броуновское, то есть хаотическое движение в голове, и как следствие этого броуновского движения такой же хаос возникает и в мыслях.

Процесс повторного упорядочивания мозгочастиц не всегда может иметь место и иногда носит необратимый характер.

Ранее мы познакомили тебя читатель с понятием процесса брожения, являющегося, не побоюсь этого определения, основой основ всего сущего в мире, не говоря уже, о планете Земля. Скромно о себе заявлю, что я тоже имею некоторое отношение к этому открытию. И тогда станет научно понятна и объяснима эпоха Сталина и поведение в ней народных масс.

Отдельные зарисовки о послевоенных годах жизни (непоследовательно и фрагментарно). Некоторые мысли в детские годы и во взрослом возрасте.

Трудности реализации у народа тяги к культуре

Мои первые годы учебы в школе проходили в послевоенные годы. Время текло медленно. События каждого дня я мог вспомнить до последних деталей. Тогда мне казалось, что каждый день был наполнен событиями.

Сейчас время бежит с такой скоростью, что события нескольких месяцев сжимаются в один день.

А во времена детства каждый фильм был событием. О том, что такой-то фильм скоро выйдет на экраны, сообщалось в рекламе за месяцы до срока начала его демонстрации.

С началом проката нового фильма выстраивалась очередь за билетами. Первые места в очереди занимали спекулянты с блатными. Число их непрерывно росло, и новые, прибывающие из их числа, начинали нагло расталкивать очередь, становясь впереди обычных жителей. Образовывалась толпа. Как только открывались билетные кассы толпа дружно, сломав всякий порядок в очереди, начинала штурм касс.

Если впереди оказывались простые горожане, то с них попросту срывали шапки и бросали их в хвост очереди. Лишившись шапки, человек покидал место вблизи кассы и отправлялся на розыски шапки. Если, стоявший вблизи кассы был грамотным человеком, то есть он стоял без шапки, отдав ее предварительно своему другу, то его просто выталкивали из очереди.

Возникала потасовка и драка, и тогда появлялась милиция. Милиция, расшвыряв толпу, выстраивала очередь заново. В этом случае всегда оказывалось так, что после наведения порядка, в очереди у касс первыми были всегда опять блатные и спекулянты.

Счастливые обладатели билетов, которым они, несмотря на все приключения, все же достались, шли в кино. Я не думаю, что после всего пережитого, эти счастливчики понимали, глядя даже примитивные фильмы тех лет, о чем идет в них речь. Но зато у них на короткое время появлялось чувство счастливого кинозрителя, намного опередившего в просмотре фильма основную массу потенциальных, но еще не посмотревших фильм, кинозрителей.

Самое главное, что после демонстрации фильма в течение недели-двух, число желающих его смотреть резко падало. При обладании нормальным мышлением, вы, подойдя через две-три недели после начала демонстрации нового фильма к кассе, и купив самые дешевые билеты на фильм, заходили в наполовину заполненное фойе кинотеатра за час до начала фильма. Далее вы спокойно слушали игру музыкантов в фойе, которые были в те времена обязательным атрибутом до начала демонстрации фильма в кинотеатре. Затем по звонку вы спокойно, без лишнего шума, заходили в полупустой зал и выбирали себе самое удобное место для просмотра фильма.

Новые фильмы шли по месяцу. Но с началом демонстрации нового фильма все повторялось сначала. Я вырос, но так и не понял психологию толпы, стремящейся любой ценой посмотреть фильм в первые же дни его показа, переплачивая спекулянтам за билеты, либо ценой почти собственной жизни добывать эти билеты в драках и давках потной толпы. Такова была наша единственная возможность на периферии приобщиться к культуре во времена полного отсутствия телевидения.

Часто во время демонстрации лента рвалась. Моментально раздавался свист и топот ног зрителей с выкриками:

– Сапожники!

Если во время демонстрации фильма главный герой целовал возлюбленную (это были самые сексуальные моменты в советских фильмах послевоенного времени), то тут же раздавался дружный крик зрителей:

– Оставь мне!

Само присутствие в фильме сцены с поцелуем автоматически означало запрет на допуск для просмотра фильма детям до 16 лет. Зрители при виде в фильме намек на интим реагировала одинаково, как и положено толпе, состоящей из дикарей или неотесанных хамов.

Я понимаю, что в настоящее время, когда сексом, не скрывая, занимаются дети, едва достигшие 12 лет, старые запреты могут вызвать у детей одну улыбку. Но мы жили в очень нравственное время, когда убить человека было обычным делом, а нагое, да еще и красивое женское тело, большинство мужчин, прожив жизнь, не видело никогда.

Культура после войны опять носила зачаточный характер, хотя по описаниям в прессе, она уже достигла расцвета.

Помимо кино, к оазисам культуры провинциального города областного масштаба можно смело отнести несколько захудалых музеев (краеведческий и художественный), переездные зверинец и цирк, да халуп – музей К.Е. Ворошилова, убогий и примитивный, как и бывший его обитатель, любимец пролетариата и одновременно почти вождь и менее удачный, а вернее бездарный полководец К.Е. Ворошилов.

Два театра, существовавшие на государственные дотации, по репертуару и качеству игры не уступали художественной самодеятельности различных заводских коллективов, и их тусклое существование отражало культурный уровень развития общества в условиях еще полного отсутствия телевидения. Если в театрах случалось портретное сходство актера с изображаемой им известной в те времена партийной личностью, или еще больше с вождем, то это считалось большим достижением. Тогда сидящая в зале публика, ловила каждое слово кукольного вождя, восхищаясь глубиной произносимых им на спектакле примитивных фраз.

Отношение к умершим по национальному признаку

Город, в котором я жил располагал большим числом кладбищ. Не успевали открыть новое кладбище, как оно, заполнив могилами отпущенную ему территорию, закрывалось и, через сравнительно небольшой промежуток времени сносилось. Поэтому во время рытья траншей при прокладке по улицам города газа или водопровода, постоянно натыкались на захоронения. К видению смерти и к тому, во что смерть превращает людей через некоторое время после их захоронения, горожане привыкали с самого детства.

В младших классах мимо нашей школы часто шли похоронные процессии в сопровождении духового оркестра. Тогда кто-нибудь из блатных (в те времена на весь класс всегда приходилось несколько блатных учащихся или близких им по духу) поднимался из-за парты и смотрел через окно на процессию. Иногда он сообщал на весь класс:

– Еврея хоронят! Туда ему и дорога!

Озвучив знакомое всем в то время пожелание, он с довольной улыбкой садился на свое место. Большинство учащихся класса, несмотря на то, что в классе из сорока и более учеников только порядка трех-четырех учащихся были евреи, улыбались всегда, кто открыто, а кто как бы смущенно.

Многие из наших учителей были евреи, но они делали вид, что ничего не слышат, и продолжали, как ни в чем не бывало, проводить урок.

К моему удивлению, многие из тех евреев, что учились со мной, вспоминая школьные годы, тоже забыли эти выкрики. И я подивился силе духа евреев и понял, что только так, сквозь многие века, можно было выжить евреям, пройдя все унижения и оскорбления, и при этом мгновенно забывать все оскорбления, и играться на перемене с кричавшим во время урока хамом – туда ему и дорога, – как ни в чем не бывало. Во время игры евреи старались угодить хаму и искренне его любили. Я же не мог смотреть в сторону этих молодых хамов, мне казалось, что я готов был бы их убить. Я ненавидел тех евреев, кто разговаривал и дружески улыбался в разговоре с антисемитами. В связи с этим я должен заметить, что во мне было много ненормальных черт, которые я сохранил, сам не знаю почему.

Еще неосознанное, но глубокое понятие национальности в младших классах

Я вспоминаю, как в пятом классе, сидевший впереди меня ученик, вдруг начал оборачиваться ко мне и говорить с ехидной улыбкой:

– Жид!

После третьего или четвертого раза я встал и ждал, когда он повернется ко мне. Я не обращал никакого внимания на замечания учителя сесть на место. Мой обидчик не заставил меня долго ждать и повернулся. На этот раз он не успел ничего произнести, он получил со всей силы удар в нос. К моему удивлению он не ответил мне, а повернулся и стал плакать.

Учительница русского языка подозвала нас обоих, после окончания урока, и стала выяснять, почему я так поступил. Я попросил ее узнать причину у Василя (так звали моего обидчика). Василь молчал и плакал. Тогда рассказал обо всем я.