Красные партизаны

не защищали, зато на других произвели концентрацию истребителей. В результате две трети

границы были беззащитны, а на одной трети наших самолётов было в три раза больше. А если по

отношению к немецким самолётам считать, то наших самолётов было в пять раз больше. Наши

лётчики не имели опыта настоящих боёв как немецкие лётчики. Наши самолёты были хуже

немецких. Но именно на этих участках, нас было в пять раз больше. И в этих местах немцам

поплохело. Настолько поплохело, что для немецких бомбардировщиков было за счастье хотя бы

упасть на своей стороне. До своих аэродромов дотянули считанные единицы, где их и сбили при

посадке. Немецким истребителям повезло немного больше. Повезло, просто потому, что у них

скорость была выше, кто прорвался, сумел долететь до аэродрома. Правда здесь повторилась

история с бомбардировщиками. Как только они сели, прилетели наши штурмовики под прикрытием

истребителей. Всех, кто был на этих аэродромах, приголубили и быстренько улетели. На крики

немецких лётчиков в эфире, что русские свиньи нечестно воюют, и спасите, кто может, прилетели

немецкие истребители с других участков фронта. Но наши уже улетели. Догонять немцы не могли,

потому что кончалось топливо. В небе на пару часов стало чисто. Не совсем чисто, потому что наши

истребители, как только заправились, полетели встречать немецкие бомбардировщики улетевшие

бомбить города. Помните –«Киев бомбили, нам объявили, что началась война». Ну, вот их и им

подобных, наши соколы, полетели встречать. Встретили, но провожать не стали, некого стало

провожать. Бешенство немецких лётчиков не описать словами. Они расстреливали все, что видели

на границе. А наших самолётов не было. Они были в 100-200 километрах от границы, на советских

аэродромах. Поели, отдохнули, заправили самолёты и полетели обратно. Дозаправились на наших

скрытных аэродромах и к вечеру, в небе, над границей разгорелся настоящий бой. В воздухе было

1300 наших истребителей и 900 немецких. Немцев было меньше, но они были опытнее и самолёты

у них были лучше. А наши лётчики были отважны. Бой продолжался до темноты. Не одна из сторон

не смогла взять господство в воздухе в свои руки. А ночью над немецкими аэродромами раздался

гул наших бомбардировщиков. В сторону аэродромов полетели сигнальные ракеты, а вслед за ними

бомбы. Результатом первого дня войны в небе Родины стали 475 сбитых бомбардировщиков и 280

истребителей. На аэродромах, в результате ночных бомбардировок было уничтожено ещё 216

немецких самолётов. Наши потери составили 345 истребителей сбитых в воздухе. К сожалению 386

самолётов просто не смогли взлететь со старых аэродромов, и были там уничтожены немцами. И

всё-таки это была победа. Первая маленькая победа, вначале тяжёлой и кровавой войны.

– Дед, а про партизан когда?

– Всё-всё, про партизан, не буду больше про всю войну. История первая.

Было 24 июня. На опушке леса, недалеко от Бреста, лежал человек и жевал травинку. Сверху

раздался свист. Андрей поднял голову и посмотрел на сидящего, высоко на дереве Петра. Пётр не

стал кричать, а стал что-то показывать пальцами. На языке жестов он показывал – идёт колонна

немецких солдат. Именно в этом месте, засада была подготовлена против пехоты. Подарочки для

танковой колонны были приготовлены в 2 километрах дальше. Так что, если бы двигались танки, то

пятёрка отважных партизан, просто переместилась туда. Ну, пехота, так пехота. Но вот количество!

Двигалась, около пехотного батальона. А знаете детки, сколько в немецком батальоне солдат?

– Сто? Двести?

– Нет, Анечка не сто и не двести. Почти тысяча! А к ним часто придают и бронетехнику. Но наши

партизаны не испугались.

Немецкая колонна приближалась. Вдоль дороги росли редкие деревца. Если бы немцы были

внимательнее, то они бы заметили, что листья у деревьев засохли. Это потому, что это были не

деревья, а воткнутые ветки. Они отмечали размещение мин и других бяк для фашистов.

Эту операцию против захватчиков, наши воины, назвали «пожарных вызывали?». Почему так? А

потому, что почти на триста метров, по центру дороги был прикопан пожарный рукав, наполненный

взрывчаткой. Какой рукав, какой рукав. Мы называем это шлангом, а пожарные рукавом. Видели в

пожарных щитах? Да это он. Ну, так вот. Рукав был присыпан щебнем, и только потом землёй. Ни

какого боя не было. Ну, вот не было и всё. Просто в небо поднялся огромный участок дороги длиной

в триста метров. Во все стороны полетели десятки тысяч кусков щебня, калеча всё по пути. Но это

было не всё. На обочине дороги было две кучи земли. В них были спрятаны две самодельные

мортиры из кусков труб большого диаметра. Раздалось два взрыва по концам колонны и вдоль

дороги полетели тысячи кусков железа. И тишина. От батальона осталось в лучшем случае 120-150

человек, да и то, почти все тяжело раненные. Оставшийся в живых офицер, собрал всех, кто мог

двигаться и погнал прочёсывать лес. Немецких солдат было 50 человек, но они никого и ничего они

не нашли. Ни людей, ни следов людей.

– Но так нечестно! Ударили из-за угла и убежали.

Кто сказал, что так нечестно? Петя, нечестно, если ты маленького будешь бить или вдвоём или

втроем одного. А на войне чем больше врага убьешь, тем честнее по отношению к своим товарищам

и к своей Родине. Ты им жизнь спасаешь. Все равно нечестно? Ну, хорошо. Вот ты из пулемёта по

врагам стреляешь, это честно? Или из пушки, или бомбы на врага кидаешь, честно? Не знаешь? Ну,

вот и подумай. На войне не бывает честно или нет. На войне есть враг, есть друг. Вот если ты убьешь

врага, то возможно спасёшь друга. А если много врагов, то возможно спасёшь много друзей, свою

сестру, свою маму. Потому что этот враг не сможет выстрелить, в твою маму, в твою сестрёнку, в

твоих друзей.

– Ну, что? Рассказывать дальше о подвигах партизан?

История вторая.

Утро, 23 июня. Белоруссия. На дороге появилась немецкая колонна. Она состояла из 4 танков, 3

бронетранспортёров и 34 грузовиков. Грунтовка пролегала по опушке небольшого леса. Передний

дозор, на мотоциклах, проехал ещё 10 минут назад. Вдруг, под передним танком Т-3 встал столб

огня и земли. Взрыв был такой силы, что его перевернуло. С правой стороны, почти из леса, с

расстояния 80 метров выросла огненная струя и с диким воем уткнулась в бронированный борт

другого Т-3. Он покачнулся на другой бок и в этот момент, в нём детонировал боезапас. Из леса,

длинными очередями, заработали два пулемёта, прошивая борта грузовиков. На дорогу стали

падать 50мм мины. Миномёты были явно пристреляны. В ответ, зарычали пулемёты с

бронетранспортёров, пытаясь нащупать в лесу противника. Два оставшихся целыми танка Т-2,

развернули свои орудия в сторону пулемётов. Из грузовиков начали высыпаться серые фигурки

солдат. Но оба дегтяревых, уже замолчали, отработав по одному диску. Только миномёты

продолжали свою работу, перемещая огонь вдоль дороги. Т-2, отработав в точки, где 10-15 секунд

назад работали пулемёты, начали стрелять по лесу, пытаясь нащупать миномёты. К лесу

потянулись серые шеренги солдат, но на опушке напоролись на противопехотные мины. Солдаты

залегли. Миномётный обстрел прекратился. Бой закончился, хотя ещё около 10 минут

продолжалась стрельба в сторону леса. Если считать окончанием скоротечного боя, последний

выстрел миномёта, то бой продолжался около 5 минут. Итог боя удручал. Искорёжены до состояния

металлолома, два танка Т-3 и один бронетранспортёр, в который, прямо в ящики с гранатами,

попала 50мм мина. Убито 104, тяжело ранено 87 и более 100 легкораненых. Очень подозрительным

было то, что в число убитых вошёл почти весь командный состав и все пулемётчики в

бронетранспортёрах. Явно прослеживалась работа снайпера, хотя одиночных выстрелов со стороны

противника никто не слышал. В спину, разгромленной колонны, уткнулась другая колонна и

остановилась. Пока убрали подбитые танки с дороги, пока собирали убитых и раненых, прошло 2

часа. Сзади прибывали новые и новые колонны и останавливались. Наконец, колонна тронулась но,

не пройдя и 200 метров, передовой Т-2, нарвался на новый фугас. Обстановка ухудшалась тем, что

с правой стороны был лес, а с левой обрыв 5-7 метров. Танков в голове колонны больше не было.

Чтобы столкнуть с дороги, то, что осталось от Т-2, нужен был другой танк. Был потерян ещё час.

Наконец колонна медленно двинулась, а впереди шли саперы. Встретились 3 мины обманки, просто

прикопанные ящики с песком. Но, четвёртая оказалась не обманкой и сократила число сапёров

почти вдвое. Это ещё сильнее замедлило движение. Теперь, каждый подозрительный объект просто

подрывали, что не ускоряло движение. Выйти из опасной зоны удалось только к вечеру.

История третья.

Украина. 25 июня. Степная дорога, плавно извивалась среди полей и не вспаханной целины.

Только изредка, то там, то там были видны островки зелени из кустарников и нескольких деревьев.

Такие участки указывали на родники или небольшие овражки. Дорога была пустынна и на этом

отрезке пути, почти 2 километра, тянулась строго по прямой. Рано утром, здесь проезжали 2

грузовика из ремонтной роты, в сопровождении одного мотоцикла с коляской. Но они не доехали до

пункта назначения. Их путь прервали тихие выстрелы, из двух снайперских винтовок. С поля

выскочили четверо, в маскировочных халатах, желто-зелёного цвета и отогнали грузовики и

мотоцикл, в ближайший оазис зелени. Там, они быстро освободили крытые грузовики, от всего

барахла и сноровисто стали устанавливать какие-то деревянные рамы. На эти рамы привязали

какие-то трубы. 16 маленьких труб составляли два верхних ряда и 6 труб побольше, нижний ряд. То

же самое было проделано и со вторым грузовиком. Мужчины долго о чём-то совещались,

поправляли трубы, снова их крепили, подбивая чурбачки или подсовывая щепу. Потом снова, что-то

мерили и снова поправляли. Закончили через 3 часа. Если приглядеться к конструкции, то можно

было увидеть, что все трубы смотрели строго в одну сторону, но угол наклона у всех был разный.

Наконец работы были закончены, полог закрыл конструкции внутри машин. Теперь это были

обыкновенные грузовики. Между тем, время приблизилось к середине дня и движение на дороге

оживилось. Почти каждые 10-30 минут, по дороге, проезжали колоны техники, проходили пешие

подразделения и проезжали одиночные грузовики. Двое красных партизан скинули маскировочные

халаты и оказались одетыми в немецкую форму. Сев в мотоцикл они уехали в ту сторону, откуда

двигались эти длинные колонны, похожие на серых змей. Проехав 10 километров, они остановились

в том месте, где дорога делала плавный изгиб. Уселись в ближайших кустах от дороги и сделали

вид, что обедают. Когда на горизонте появлялся очередной пыльный шлейф, говорящий о движении

большой колонны, один из них уходил в кусты и рассматривал в бинокль, что-то вдали. Так

продолжалось почти 3 часа. Наконец, он удовлетворённо хмыкнул и сказал:

– То, что доктор прописал. Петро собирай всё в люльку, едем назад.

Через три минуты, мотоцикл на максимальной для него скорости, ехал назад.

Три мотоцикла, бронетранспортёр, два танка Т-3, двадцать шесть грузовиков, четыре пушки, два

броневика, два танка, три мотоцикла – доложил сержант Аляев, лейтенанту Малышеву. Он

докладывал в той же последовательности, как в колонне была расположена техника.

–Всё не проглотим, хвостик останется, да и бронетранспортер спереди всю малину портит. Значит

так. Соловей, Кок и Муха, рвите вперёд, на километр, где поворот и там валите мотоциклистов.

Аля \Аляев\, остаёшься со мной, ставь одну РС132 на прямую наводку, чтобы накрыть

бронетранспортёр. Всё. Действуем.

Два грузовика встали на дороге на расстоянии 50 метров друг от друга и на расстоянии 200 метров

от одинокого столба. Появилась колонна, мимо проехали три мотоцикла с колясками и через пару

минут скрылись за поворотом. Раздались несколько очередей ППШ, еле слышные на таком

расстоянии и совершенно не слышные в колонне. Когда бронетранспортёр не доехал до машин 100

метров, задний грузовик начал движение и остановился параллельно второму грузовику. В это время

первый танк подъехал к столбу. Слетели пологи с грузовиков и в это же время, сработали шесть

мощных фугасов, заложенные на дороге, практически перевернув два танка. Раздался рёв

реактивных установок и первый реактивный фугасный снаряд РС132, пролетев параллельно земле,

практически разорвал бронетранспортёр с расстояния в 70 метров. Остальные реактивные снаряды

вылетали по разным траекториям и падали на разных участках дороги. Дальше всех, упали

фугасные РС132, накрыв грузовики с прицепленными орудиями и один бронетранспортёр. Через

минуту, на дороге, на том месте, откуда, только, что извергалось пламя и дым, горели два грузовика.

Прячась за дымом, по дороге уезжал мотоцикл. Через минуту он скрылся за поворотом.

На дороге догорали два покалеченных танка, два изуродованных транспортёра, одно орудие и 18

грузовиков. Погибло 168 солдат и офицеров, 86 было тяжело ранено.

– Ну, что детки может, хватит? Спать пора.

– Не пора, не пора! Ещё мама с папой не пришли!

– Что значит, родители не пришли? Время-то детское кончилось. Ну ладно ещё один, два эпизода

расскажу и хватит.

– А про партизан – лётчиков расскажешь?

– Завтра, завтра. Завтра я Вам расскажу о той легендарной операции, что вошла во все учебники

мира.

Глава 4

– Петька! Что ты там всё мнёшься? В туалет хочешь? Нет? А чего?

– Я про подводников хочу. Я когда вырасту водолазом стану!

– Про подводных красных партизан хочешь послушать? Будет тебе о подводниках, только о речных.

Об морских и так много рассказано и фильмы есть. Слушайте.

«Переправа, переправа. Берег левый, берег правый» Есть такие стихи. Прямо к нашему случаю.

Был большой мост. И не успели его подорвать наши бойцы. Ну, немцы так решили, снимая

взрывчатку с опор. По настоящему, мост был заминирован раньше, за месяц до войны. Под опоры, в

резиновых мешках была прикопана взрывчатка. Под водой, к опорам тоже были прилажены заряды.

И не по одному, а с запасом, чтобы точно рвануло. Вдруг один заряд отсыреет? Поэтому, 23 июня,

когда по мосту начали двигаться немецкие танки Т-3, он просто, подпрыгнул и рухнул. Весь рухнул с

хорошим таким бабахом, превратив 4 танка в металлолом. Восстановить его в ближайшее время не

представлялось возможным. Его вообще нельзя было восстановить, его надо было строить заново.

Но врагу нужно восстановить движение войск на фронт. И тогда, чуть ниже бывшего моста, была

устроена понтонная переправа. Понтонный мост хорошо охранялся, как с воздуха, так и на земле.

Каждая ветка, коряга, бревно, подплывающие к мосту, обстреливались из пулемёта. По ночам

водная гладь освещалась прожектором. Но ночью 26 июня, выше понтонной переправы, две тени

скользнули в воду. За собой они тащили по большому мешку. Это были наши красные партизаны.

Да внучка, первые водолазы. Их дыхательные аппараты были не совершенны, но на глубинах до 10

метров в них можно было работать. Прошло полтора часа и уже ниже по течению, на правый берег

выбрались те же фигуры. За каждым из них тянулся провод. Они сняли баллоны для воздуха,

спрятали их, тут же в кустах и достали оттуда новые. Посидели 5 минут, отдохнули. Посмотрели на

часы, а потом друг на друга и дружно сказали шёпотом

– Раз, два, три! Ёлочка гори!

Что-то крутанули и по краям понтонного моста раздались мощные взрывы. Мост покачнулся, его

развернуло и понесло по течению. На понтонах, осталось 4 танка и два бронетранспортёра. Но это

было не всё. Ещё в течение 10-15 минут под понтонами происходили глухие взрывы. Наши

подводные, красные партизаны, поставили под каждый понтон, по магнитной мине с химическим

взрывателем. Всё было кончено. На протяжении километра затонули и понтоны и техника стоящая

на них. Правда, наши герои этого уже не видели. Как только прозвучали первые взрывы, они

скользнули в воду и вынырнули только через полтора часа, в шести километрах от уже бывшей

переправы. Так наши подводные диверсанты не один десяток мостов подорвали и не один десяток

понтонных переправ уничтожили, пока немцы не стали каждые 5 минут гранаты в воду кидать.

Представляете внучки, сколько гранат до фронта не дошло?

А повесть о пяти пулемётчиках слышали? Нет? А зря, они без взрывчатки и РСов, более 2 тысяч

немцев уничтожили, десятки грузовиков и бронетранспортёров. Три состава с боеприпасами и 5 с

горючим для техники, паровозы никто не считал. Железнодорожных путей почти 8 километров. И всё

только пулемётами, за 9 дней. Ладно, слушайте.

Они не спешили, они знали. Сейчас пройдёт пассажирский поезд с воинской пехотной частью, а

следом состав с так необходимым немецким танкам бензином. Два немецких пулемёта MG34, два

дегтяревых и один ДШК, ждали. Они ждали, чтобы спеть лебединую песню тем, кто незвано явился

на нашу землю. Они дождались. Паровоз не тронули, ему незачем здесь останавливаться. Как

только состав поравнялся с засадой, четыре пулемёта, длинными очередями, стали прошивать

вагоны с солдатами и офицерами. ДШК не вмешивался, его цель была в конце состава. Там на

грузовых платформах стояли грузовики и бронетранспортёры. Вот на них, он отыгрался от души.

Состав, пронёся дальше, унося трупы фашистов и покалеченную технику к линии фронта, а на

смену ему спешил состав с топливом. В пулемётах сменили патроны на бронебойные. Это были

немецкие цистерны, а значит, обладали более тонкой стенкой особенно в верхней части. Её могли

пробить даже эти пулеметы, если стрелять бронебойными патронами и под прямым углом. Что и

было сделано. ДШК прошёлся по паровозу и присоединился к товарищам. Из сотен отверстий, на

пути, хлынул бензин и широкой рекой потянулся за составом. Состав остановился через километр,

где его и догнало пламя. Горел почти километр железнодорожных путей, пропитанный сотнями тонн

бензина. Шпалы выгорели на всём протяжении. Как только загорелся бензин, пять красных партизан

подхватили оружие и бросились в лес. Там в 300 метрах от железной дороги, проходила грунтовая

дорога, где было спрятано 6 лошадей.

На трое суток, на этом отрезке пути, остановилось движение.

– Вот такое внучки, творилось по всем фронтам в тылу фашистских оккупантов.

– А долго, наши партизаны, гоняли фашистов в тылу?

– Нет, внучёк, не долго. Где семь дней, где десять.

– Так мало?

– Почему мало? Не мало, так было рассчитано. У нас в штабах умные головы сидели, они всё

посчитали. И немцы не дураки были. Они тоже посчитали, что лучше сейчас остановить

наступление и проверить каждый кустик и каждую кочку в тылу. Это проще, пока оккупированная

территория ещё маленькая, чем потом пытаться ловить партизан на большой территории. Такое

решение было принято не сразу. Сначала решили сопровождать колонны боковыми дозорами.

Только вот те дозоры, обычно до засад не доходили, их наши снайперы отстреливали.

– А что могли сделать снайперы?

– Сколько, по-твоему, внучек, фашистов, могут отстрелить 2 тысячи опытных снайперов? А

винтовочки у них с глушителями были, пока до немцев дойдёт, что их убивают и прятаться уже

некому. Вот, вот так и получилось, что в дозоры никто не хотел идти. И остановили немцы

наступление. Потому что из тыла вместо подкрепления, трупы, да раненные доезжали, а из танков

вообще единицы добирались. Посчитали фашисты, свои потери в тылу и прослезились. И было от

чего. За 10 дней от начала войны они в тылу потеряли больше чем на передовой. А если бы они

тогда узнали, сколько человек им всё это устроили то, наверное, утопились в сортире вместе с

Гитлером. Каждая группа за эти дни успела провести от 4 до 7 крупных диверсий, если быть точным

3775. И потеряли фашисты в них более чем полмиллиона человек убитыми, почти 1300 танков, а

бронетранспортеры и грузовики, даже посчитать не смогли.

– Так взяли и перебили бы всех фашистов. Просто больше партизан надо! И армия тогда не нужна

будет!

Зачем нам армия? Ну, внучок, такое может только один раз получиться, пока враг не готов, а ты

готовился. Вот ты сможешь побить Ваньку, Петьку и Борьку одновременно?

– Нее…

– Нет? Не сможешь, если выйдешь к ним лицом к лицу и скажешь, что ты их сейчас бить будешь. А

если спрячешься в кустах с дрыном и сзади дашь им по башке?

Смогу. Они и пикнуть не успеют как я их…

Получится, говоришь, а если на следующий день снова спрячешься в кустах? Тебя побьют?

– Так они кусты в первую очередь проверят!

– Правильно, потому что они уже «учёные». Вот так и с нашими красными партизанами. Поэтому все

диверсии в несколько дней совершены, пока немцы не успели сообразить.

Когда фашисты остановили наступление, развернули часть войск в тыл и начали проверять каждый

кустик, красные партизаны исчезли. Не одни исчезли, а со всеми окруженцами, которых встретили.

Где исчезли? В заранее приготовленных потаённых местах. Где надо было в речку нырять, чтобы в

схрон попасть, где в болото уйти. У каждого свои хитрости были. Не все удачно спрятались, часть

погибла. Кто не погиб, сидели в своих землянках и слушал радио.

– Это им Москва, по радио приказы передавала?

– Да, готовились к той знаменитой операции. И бегали фашисты по лесам, полям и болотам. Искали,

а фронт стоял. Сидели красные партизаны в тёплых подземных землянках, чаёк пили, спирт хм,

спиртиком раны обрабатывали. А на шоссейных и железнодорожных дорогах продолжали рваться

фугасы. И летели под откос поезда, взлетали в воздух колонны от систем «пожарных вызывали?»,

горели танки и грузовики. Кто это делал? Да наши красные партизаны и сделали. Они это ещё до

войны всё приготовили. Были заложены мины с замедлителями, просто не активированные. Наши

ребята, прежде чем в схронах спрятаться их включили. Стояли там замедлители от 10 до 200 часов.

Почему немцы их не нашли? Так фугасы деревянные были. Перед войной, нашим пехотным

подразделениям, был отдан приказ, закопать по дорогам сотни тысяч коротких досок. Наши минёры,

чтобы немецким сапёрам жизнь мёдом не казалась, на каждый фугас ещё с десяток

противопехотных мин закопали. Это были хитрые мины. Они взрывались только при попытке их

извлечь. Пятнадцать дней и ночей подарили красные партизаны нашей советской армии. И пока

немцы рыскали по полям и лесам, наша армия подтягивала резервы, строила укрепления. Через

пятнадцать дней, фашисты снова начали наступление, но их встретила окрепшая красная армия, в

хорошо построенных укреплениях. Если бы не немецкая авиация, то и наступать можно было бы.

Сильно мешали немецкие лётчики нашим войскам.

– Не долго, они орлами летали! Наши партизаны, так им поддали!

– Правильно внученька, не долго. Идите детки, покушайте и поспите. Слышите? Мама зовет. А потом

на улице поиграете, и дедушка расскажет, как наши партизаны очень сильно обидели плохого дядю

Геринга.

Глава 5

– Анька, ты чего так на улице кричала?

– Васька из миски Дружка ел, так Дружок, чуть его самого не съел. Васька от него на дереве

спрятался!

– Дружок, Ваську на дерево загнал? Так ему по должности положено. Васька из миски Дружка ел? Ну,

он тогда тем более, в своём праве был. Даже пару раз укусить имел право.

– Ага, у Дружка вон какая пасть!

– Ему Васька на один укус? Хм. Ну да, ну да. Так я не понял, что ты кричала, если Васька на дерево

успел спрятаться?

– Так он рычал и дерево, на котором Васька сидел, грыз.

– Дружок дерево грыз? Ну, с его пастью это на пару минут, правильно сделала, дрова нам не нужны. -

Так на чём мы остановились?

– На летающем бочонке!

– Не понял? А, на Геринге! Я вам не говорил, что в каждой группе было по одному лётчику? Не

профессиональные лётчики, их учили по программе «взлёт-посадка». Зато они полетали на разных

самолётах, как советских, так и немецких. Но об этом, все остальные, в группе, не знали, до

последнего момента. Зачем так? А вдруг случится так, что кого-то из партизан в плен возьмут? И