Миры

Катя тоже стала волонтёром. Каждое утро усталые врачи говорили с ней пять минут, давали поручения и отправляли работать. Это была самая тяжёлая работа в её жизни, но очень наполняла девочку изнутри…

Люди Фейна тоже не сидели без дела. Все были чем-то заняты. Принимали больных и раненых, находили лучших специалистов по лекарствам, предотвращали беспорядки, грабежи. И лишь по вечерам, иногда собирались вместе у камина, чтобы отдохнуть, пообщаться, перевести дух.

В один из таких вечеров Катя тоже пришла на общий сбор, хотя ужасно хотелось упасть в кровать и забыться сном младенца. Днём эти парни были решительными и жёсткими, а по вечерам становились спокойными, родными, порой чуть застенчивыми, – ей нравилось наблюдать за ними.

Это был довольно большой зал с красивым резным камином и старинными картинами. Когда-то было очень красиво здесь, но краска выцвела, а мебель стала немного потёртой. И всё же в этих стенах сохранялось некое величие. Бордовые бархатные шторы приглушали свет в окнах. Каждый звук эхом отражался от стен.

Фейн взял в руки инструмент под названием фардук, отдалённо напоминающий гитару, его пальцы скользнули по струнам. В воздухе повисли приятные мелодичные ноты.

–Фейн, сыграй! – воскликнул один из парней. – Ты ведь можешь.

Это был вечер долгого и тяжёлого дня. У камина собралось человек десять, чтобы погреться и послушать истории.

–А ты умеешь? – Эндра лукаво улыбнулась, чуть приподняв бровь. – Я что-то припоминаю…

Он коснулся пальцами струн и прислушался на пару мгновений. Звуки были тягучими, мягкими, они обволакивали пространство. Фейн безучастно кивнул, поправил рычажок на инструменте и начал играть.

Это была необычная красивая мелодия, завораживающая и немного печальная, в ней был такой надлом, от которого становилось не по себе, но хотелось слушать ещё и ещё… Музыка замерла в какой-то момент, словно оборвалась на лету. Мужчина выдержал паузу несколько мгновений и продолжил играть… Все смолкли вокруг и погрузились в воспоминания.

Катя подумала о старых мечтах, запрятанных, похороненных в её сердце, ощущала дрожь внутри и, глядя на других, поняла, что каждый проживает свою собственную историю. Музыка всё продолжалась, затрагивая что-то важное в глубине души, звуки нарастали и нарастали. А через пару минут мелодия закончилась, словно оборвалась.

Фейн театрально поклонился и, усмехнувшись, отложил инструмент в сторону. Публика молчала какое-то время. Катя захлопала в ладоши в немом восхищении, ей хотелось что-то произнести, но слова иссякли сами собой.

Эндра перестала улыбаться.

–Я помню эту мелодию, – сказала она, и в её голосе прозвучали нотки растерянности и печали.

–Разве?

Женщина потупила взор и заговорила уже твёрже.

–Ты играл её тогда, когда я впервые была "в гостях".

Катя знала, что имелось ввиду. Несколько лет назад Эндра оказалась в лагере, выпустила захваченных бандитов и скрылась в неизвестном направлении. Тогда мужчина пообещал себе, что поймает её и отдаст под суд. Это был день их "знакомства".

–Меня злила эта музыка, – сказала она. – Меня злило всё, что связано с тобой.

Несколько мгновений все молчали. Эндра осторожно взглянула на него:

–Скажи, ты можешь это забыть?

Мужчина зачарованно всматривался куда-то вдаль.

–Это было давно.

–Разве? – она мягко отобрала у него музыкальный инструмент, осторожно провела рукой по струне словно старалась понять. Пару мгновений они молчали. И женщина заговорила снова задумчиво и отрешенно.

–И, правда, как будто в другой жизни… Может, это глупо, но я хотела прославиться любым путём. Чтобы люди меня запомнили. Пусть лучше осуждают и боятся, чем отношение свысока. Хотела безопасности, но почему-то шла туда, где было страшнее всего… Знаешь, раньше я ненавидела тебя и знала, что ты также относишься ко мне – и это была та цепь, что привязала меня к тебе. И в самый трудный момент жизни, когда я хотела умереть, я пришла в этот лагерь. И позже могла бы уйти сотню раз – но что-то не отпускало меня.

Фейн усмехнулся горько. Ему нравилось видеть, как догорает камин, как свет отражается в её волосах, как она ёжится и кутается в плед. За окном смолкали звуки большого города.

–Да, неважно, какие чувства ты испытываешь к человеку – тёмные или светлые. Это привязывает тебя, и ты думаешь о нём постоянно. Или о ней.

Эндра устало обвела взором присутствующих и подбросила полено в огонь…

–И всё же. Ты не ответил на мой вопрос. Ты сможешь это простить?

–Как я могу ненавидеть тебя? В тебе столько боли.

Эндра опустила глаза, проваливаясь в свои мысли.

Становилось страшно. Болезнь и правда напоминала паутину. Всё больше и больше людей начинало болеть. Врачи не понимали, что с этим делать и как бороться с невидимым врагом. Любая информация будто ускользала из рук. Начиналась паника, город погрузился в смутное испуганное состояние. Дети не играли на улицах. Не проходили свадьбы и другие праздники. Люди боязливо шли от своего дома до соседнего и обратно. Многие не выходили на работу, так как были слишком напуганы.

Половина магазинов и лавок были заперты, а таблички на дверях гласили, что не известно, когда они откроются вновь, если конечно откроются. Улицы становились всё более пустынными с каждым днём. Люди либо отсиживались дома, либо спешно покидали город, прихватив лишь самое ценное…

Катя и Олег иногда вспоминали фразу гадалки: «Беда опустится на город, когда он станет белым. И многие исчезнут». Это стало правдой. После праздника болезнь охватила город…

Утром Кате было тяжело вставать. В последнее время она частенько не высыпалась, по ночам снились тревожные сны.

Как-то раз её разбудила Эндра и долго трясла, пока девочка не проснулась.

–Катя, собирайся быстро, – сказала она. – Надо кое-что сделать. Возможно, твоя способность болтать и строить глазки – пригодится нам.

Катю смутило такое определение, но дважды её просить не пришлось. Она собралась быстро, как никогда.

Через несколько минут Фейн, Катя и ещё пара человек двинулись в горы. Ехать пришлось часа четыре, путь был довольно трудным, но Катя ни разу не пожаловалась. Она понимала, что происходит что-то важное.

К тому же, она успела соскучиться по поездкам и новым местам… Никогда раньше Катя не думала, что полюбит путешествия так сильно. Она к ним привыкла за последнее время и, не смотря на многочисленные трудности, уже не могла без них. Ей нравилось то состояние, когда ты поднимаешься на холм и видишь новый для себя город, залитый солнцем, или касаешься босыми ступнями прохладной воды чистейшего озера. Или входишь в бесподобные храмы…

В полдень они оказались в живописной деревушке в горах у реки. Здесь жил человек по имени Кварр – известный специалист по лекарствам и противоядиям. Он решил уехать подальше, уединиться в горах, но поток заказчиков не иссякал. Люди сами приезжали к нему. Так было и в этот раз. Катя не могла определить возраст этого человека – его волосы были уже седыми, но лицо смотрелось лет на сорок, не больше. Взгляд был строгим и внимательным. Мужчина хромал на одну ногу, а потому держал костыль и двигался медленно, осторожно, словно боялся споткнуться. Белоснежные перчатки выделялись на фоне серой мешковатой одежды.

Кварр неохотно впустил гостей, сел в кресло и пристально оглядел присутствующих.

–Нам нужна Ваша помощь, – заговорила Эндра. – В городе началась эпидемия, люди гибнут. Говорят, только вы можете помочь.

Мужчина помолчал пару мгновений, налил себе крепкого вина и уставился на неё почти раздражённо.

–Дамочка, я рад светской беседе с вами, но я отошёл от дел. Приезжайте лучше, когда вам захочется утех.

Эндра вздрогнула, нахмурилась и сделала шаг назад, прожигая его взглядом. Она опасалась сказать что-нибудь лишнее. Тогда заговорил Фейн.

–Это дело государственной важности. Король призывает вас. – Он говорил спокойно и уверенно, делая паузу после каждой фразы. Подошёл чуть ближе и развел руками. – Говорят, что вы лучший по изготовлению противоядий.

Кате нравилась прямая осанка Фейна, открытый сильный взгляд, ровный голос, и девочка подумала, что многому училась у него… Но Кварр не разделял её умиления, он неохотно встал, опираясь на палку, и ответил почти безразлично:

–Я уже не такой, каким был раньше. Я устал. Моя жена ушла, и жизнь потеряла смысл.

Путники тревожно переглянулись.

–Гибнут люди. Ваша помощь действительно нужна, – сказал Фейн, стараясь сохранить спокойствие.

–Я же сказал вам, мне все равно, – повторил Кварр и пожал плечами. Похоже, он не собирался помогать, и чужие беды не волновали его.

Эндра подошла и резко толкнула его.

–Хватит жалеть себя! – сказала она резко со злостью в голосе. – Есть вещи поважнее вашего разбитого сердца. Совсем недавно рядом со мной умер человек, и болен ребёнок по соседству. Число больных постоянно растёт. Наш долг сделать всё возможное. Не опускайте руки. Иначе та женщина была права. И правильно сделала, что бросила вас!

В глазах Кварра на пару мгновений промелькнула жизнь. Иногда Эндра умела убеждать.

–Хватит, – хмуро сказал Фейн. – Я думаю, мы сможем договориться по-хорошему.

Эндра отступила назад с тяжёлым вздохом. Катя понимала, что работает тактика «хорошего и плохого полицейского», а потому села рядом и заговорила понимающе, по-доброму, хотя на самом деле, она считала, что женщина была права.

Разговор был недолгим. Кварр кивнул и сказал:

–Я подумаю.

–Пока вы думаете, люди умирают! – не выдержала Эндра.

–Не давите на меня! – вдруг заорал их новый знакомый. – Моя жена была такой же тварью, вечно от меня что-то хотела. И все что-то от меня хотят. Проваливайте! Мне не нужны ни деньги, ни почести! Никого не хочу видеть.

–Ваше желание может исполниться, – сказала Катя. – Если все умрут или уедут – вы уже больше вообще никого не увидите.

Внезапно в дверях появился молодой человек лет двадцати пяти. Он подошёл к Кварру и заговорил тихо.

–Они правы.

–Корин? – хозяин дома словно очнулся от сна, обрадовался, вскочил, но эта радость была не долгой. Внешне они были чем-то похожи, что-то выдавало родственную связь. Одинаковые черты лица, осанка, голос и печальная искорка в глазах. Только молодой человек был очень бледным и явно болен. Он горбился, чуть хромал, а на щеке неким пятном выделялась небольшая язва.

–И правда, когда мы умрём, а за нами другие – ты останешься совсем один, отец… Ты этого хочешь? – Парень говорил спокойно, но с нажимом. Его усталые красивые глаза излучали какой-то свет. – Я тоже болен, но я не прошу спасать меня. Я лишь хочу, чтобы было лекарство, и чтоб мои близкие не пострадали… Подумай о Вилле и её братьях. Они растут отличными людьми, но они могут заразиться в любую минуту.

Кварр схватился за голову, поморщился словно от боли, в его глазах появилось что-то дикое, болезненное…

Катя взглянула на парня и подумала: «Неужели это дядя той самой Виллы, с которой я познакомилась недавно? Как тесен мир». Но сейчас ей было не до рассуждений, она ждала, что скажет этот человек, от него зависело многое. Но он предательски молчал.

К своему стыду Анна испытывала чувство, похожее на облегчение от того, что обстановка становилась неспокойной. «Пусть всё пойдёт прахом!» – мрачно решила она. – И если меня убьют или заразят – это будет отлично!» Она боялась таких мыслей, но они давали странное умиротворение. Иногда девушка вспоминала о Нём, но ей становилось больно, и она повторяла себе: «Нет, я должна быть сильной. Как мама. Я должна изгнать это поганое чувство из своего сердца».

Эти дни были для неё ночным кошмаром. Ей казалось, что она всё никак не может проснуться, будто всё это происходит не с ней… Ещё несколько дней назад она была рядом с ним, была счастлива. Этот человек казался ей особенным, он перевернул её жизнь. Они могли болтать часами, обращали внимание на одни и те же вещи, смеялись одним и тем же шуткам. Никогда и ни с кем ей не было так легко. Она поняла, что значит любить, будто растворялась в нём… А потом всё разрушилось в один момент.

Её сердце словно умерло и лишь существовало в её груди, перегоняя кровь бессмысленными толчками.

Родители оглушили её известием о том, что она выходит замуж. «Это отличный улов, важная птица, – с ухмылкой сказала мать. – Ну а то, что не молод, это мелочи». А ещё она честно призналась, что предложила Корину немаленькую сумму, чтобы он забыл дорогу в этот дом и имя Анны… «Видела бы ты его глаза! Таких денег он не мог и представить». Её возлюбленный опустил руки. Корин просто исчез из жизни девушки, как будто его и не было вовсе.

Анна мучилась, не высыпалась и не могла найти себе места. В глубине души она даже надеялась заболеть той болезнью, о которой все говорили. Ей не хотелось жить. Дни тянулись и казались бесконечными. Её непонятные чувства усилились, когда она услышала разговор родителей.

–Так ты дала ему денег? – спросил отец за обеденным столом.

–Он не взял их, – усмехнулась мать. – То же мне, гордый…

Девушка вскрикнула и отшатнулась. Такого просто не может быть! Он не отказывался от неё, они обманывали её!

Но это ничего не меняло.

Сейчас она чувствовала, что её предали все – и родители, и Корин. Все оставили её. Родители прогнали её жениха, а он смирился, как овечка, и ушёл.

В Анне порой закипала ненависть, а иногда все чувства разом покидали её. Она без сил падала на кровать или забивалась в угол какой-нибудь таверны, покупала себе что-то сладкое, чтобы хоть немного снять боль и часами наблюдала за людьми. Но легче не становилось. Иногда она пыталась читать, но мысли путались. А друзья не понимали её…

Как-то раз она прогуливалась по саду, и всё вокруг ей казалось лишённым всякого смысла. Деревья будто сгибались от тяжести листьев, а небо было покрыто серыми тучами. Люди на улице проплывали мимо безликой массой, и где-то вдали грустно тявкала собака. Это было состояние одиночества и отчаяния…

А потом Анну нагнала девочка лет тринадцати. Её лицо казалось смутно знакомым.

Похоже, она проделала не маленький путь. Девочка тяжело дышала, голос дрожал. Она назвала имя Анны и та почувствовала, что сердце уходит в пятки. Случится что-то страшное.

–Могу я чем-то помочь?

–Вам просили передать.

Девочка протянула ей письмо в небольшом аккуратном конверте. Анна кивнула и улыбнулась ей с благодарностью, торопливо развернула его, пальцы немного дрожали… Оно было о любви. Прекрасное, трогательное письмо от Него, но в нём не было никаких обещаний, не было фраз: «Давай убежим вместе». Нет. Оно заканчивалось фразой: «Я надеюсь, ты будешь счастлива в браке с этим человеком или с кем-то другим». Анна подняла глаза и сухо сказала: «Спасибо». Она разочарованно протянула малышке пару монет, но та отстранилась и пошла обратно.

Анна старалась выглядеть неприступной и гордой. Ей не хотелось показывать, как сильно дрожат её руки. Только сейчас она вспомнила, где видела эту девочку… В доме Корина висел небольшой портрет этой милахи. Кажется, его племянница. И да, у неё такие же красивые глаза, как у него, и что-то похожее в голосе…

Девочка прошла несколько шагов, а потом нерешительно остановилась и обернулась.

–Простите, что вмешиваюсь… Вы везучая, раз такой человек полюбил вас. Как жаль, что он болен. Будем молиться, чтобы врачи нашли лекарство.

–Что значит «болен»? – переспросила Анна, растерявшись. Она ещё не могла осознать это слово, оно было слишком большим, слишком странным… Но что-то внутри уже оборвалось.

–Вы не знаете? – девочка прижала руки к груди. – Разве не об этом он писал в своём письме?

–Нет.

Девочка посмотрела на неё так серьёзно, что Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног, ещё мгновение – и она потеряет сознание.

–Да, он болен. Простите, – девочка виновато опустила голову. – Мама научила меня не читать чужие письма, и я не стала… Значит, он не хотел, чтобы вы страдали… Это эпидемия. Вы слышали о ней?

Анна ошарашено кивнула.

–Где он?

Было так и не понятно, согласен ли Кварр работать над созданием лекарства или нет, путникам пришлось уехать, оставив его в размышлениях. Другие специалисты уже трудились над созданием эликсира, но надежда угасала с каждым днём. Фейн понимал, что это всё связано с политикой. Эпидемия не была случайной…

–Эндра, ты должна уехать, – сказал он, когда они остались наедине. Им надо было поговорить.

–Это какое-то задание? – уточнила она.

Женщина стала очень внимательной и села поудобнее. Её волосы волной падали на плечи и спину, было в Эндре что-то притягательное, женственное и чуточку опасное. Такое родное, немного дикое… Фейн старался не смотреть на неё, осторожно подбирал слова, говорил холодно и чётко.

–Нет. Твоя работа закончилась. Ты свободна. Разве ты не этого хотела?

Она сверкнула глазами.

–Если бы я этого хотела – меня бы тут уже давно не было бы.

–Ты должна уехать, – повторил Фейн с нажимом, его голос стал чуть резче. – Ты дала слово, что будешь подчиняться.

–Я не хочу уезжать.

–Уходи немедленно. Уезжай. Убирайся! И возьми ребят с собой. Не теряй времени!

Всё это означало лишь одно – становилось очень опасно. Он испугался. Эндра вдруг осознала что-то важное, нечто такое, что давно терзало её душу, но ей было страшно заглянуть, страшно поверить…

–Всё плохо, да? – она опустила голову и тяжело дышала, эмоции переполняли её. За его злостью она вдруг впервые увидела страх, болезненную тревогу, от которой сводит всё внутри. Он не должен был терять уверенность, самообладание. Только не он.

Фейн не отвечал на её вопрос и отвернулся, сжав кулаки.

–Ты правда хочешь, чтобы я исчезла? – спросила она тихо.

–Я хочу, чтобы ты была жива. Это самое главное. Я должен отпустить тебя. Я не могу смотреть, как ты рискуешь жизнью. Как терпишь оскорбления какого-то самовлюбленного идиота. Ты мешаешь мне сосредоточиться… Когда всё закончится, я найду тебя, если буду жив.

В его голосе была какая-то забота и что-то новое, чего он раньше не позволял себе… Эндра была растеряна, она подошла и на несколько мгновений обняла его, прижалась лбом к его плечу. Было так хорошо ощутить его тепло. И немного страшно… Пожалуй, это было самое смелое, что она делала за последнее время. Он не шевелился.

–Пожалуй, я пойду, – прошептала она, немного смутившись. – Поговорим завтра.

Фейн смотрел куда-то в сторону и словно окаменел, в его глазах не было жизни. Ей не хотелось его тревожить. Эндра неохотно направилась к двери – ей казалось, что уйти сейчас будет правильно… но он поймал её за руку и резко притянул к себе.

–Постой, – он заставил её запрокинуть голову и поцеловал. Женщина растерялась, дыхание перехватило. Попыталась вырваться, но он не отпускал её.

Это продолжалось несколько мгновений, а потом он выпустил её и отстранился. Тишина казалась неимоверной… Она растерянно смотрела на него широкими глазами, словно не узнавала. Тяжело дышала и не могла ничего сказать.

–Прости… Я не должен был этого делать, – прошептал он, отошёл в сторону. – Мы работаем вместе… Ты не должна думать, что я…

Ей удалось справиться со своими эмоциями. Она опустила глаза и пару мгновений не шевелилась. Сердце отчаянно билось.

–Ага, – Эндра взглянула на него и поняла, что этот момент – один из самых волнующих в её жизни…

Она лукаво улыбнулась. Сделала шаг на встречу.

С каждым выдохом он терял всё больше самоконтроля. Он хотел остановить её, но не мог и подался вперёд, запустил руку в её волосы. Больше он уже не сопротивлялся той страсти, что захватила его. Тело женщины было гибким и сильным, как у кошки. Эндра обняла его, чуть изогнулась и мягко позвала его по имени. Она таяла от его поцелуев, словно давно ждала их, знала, что этот момент наступит, но уже теряла надежду… Чувства захлестнули их обоих. Дыхание участилось.

В его голове ещё пульсировала мысль, что надо остановиться, ведь они работали вместе… Но это было выше его сил.

Они налетели на какую-то мебель, дорогая белая ваза разбилась в дребезги, но это никого не тревожило. Её ногти впились в его спину. Мир растворялся, распадался на сотни кусков…

Анна словно очнулась от сна. Все её маски рассыпались в прах, когда она прочитала письмо ещё раз.

Тот лёд, что сковал её сердце, внезапно растаял, оставив лишь боль. Анне надо было найти этого человека – найти, во чтобы то ни стало.

Его голос будто звучал в её сознании, и вспоминались его глаза – добрые и умные.

"Подожди меня немножко, пожалуйста", – шептала девушка.

Как во сне она собрала свои вещи и ушла из дома. Продала серёжки знакомой торговке и отправилась к Корину. Она почти с удовольствием покидала это место, свою тюрьму, хоть и не знала, что ждёт её впереди.

Казалось, весь город стоит на месте. Каждая минута ощущалась безумно долгой. Анна стояла у дороги и размахивала рукой, пытаясь остановить экипаж, но никто не останавливался.

–Дамочка, идите домой, – сказал ей какой-то нетрезвый прохожий.

–Ни за что, – ответила девушка, чуть улыбнувшись. Сейчас она переживала за любимого человека, но впервые чувствовала себя свободной.

–Вы можете заболеть.

–Я знаю.

Ей было всё равно, что случится потом. Главное – увидеть его… Какой-то экипаж остановился, когда она уже почти отчаялась.

–А вы здоровы? – поинтересовался хмурый возничий. Девушка энергично кивнула и назвала адрес.

–Сотня монет, – буркнул мужчина. Это было намного дороже, чем обычно, но она птицей впорхнула в экипаж и на пару мгновений почувствовала себя счастливой. Скоро она увидит его…

Олег полдня проводил в библиотеке. Собирал информацию о других мирах, беседовал с учёными, ставил опыты. А по вечерам помогал в больнице. Сестра старалась тоже не отставать и занималась благотворительностью: учила детей математике, так как педагогов не хватало, выполняла поручения врачей.

Ей приходилось быть очень сильной. Порой она не понимала, какой сегодня день и который час. Время от времени друзья и знакомые уговаривали ребят уехать из города, но брат с сестрой откладывали этот момент, им казалось, что надо задержаться, надо подождать… Было странное чувство где-то в глубине души, что есть вещи, которые надо доделать. Они чувствовали себя нужными здесь и сейчас. И это ощущение, что люди становятся более сплочёнными, завораживало…

В один из вечеров Катя возвращалась домой очень поздно, становилось темно. Но ей было страшно не за себя, а за других. Она устало села во дворе на какую-то лавку и посмотрела на небо. Оно было бескрайним, таким глубоким. И девочка осознала, что жива.

Это было странно. Ведь болезни и опасности были рядом. Становилось всё опаснее выходить на улицу, но всё же именно сейчас с каждым вдохом девочка всё больше понимала, что она действительно жива. Каждый день имел значение. Каждое мгновение… И это понимание, как маленькую драгоценность, она сохранила на долгие годы…

Эндра долго не хотела просыпаться. Ей нравилось лежать рядом с Фейном, обнимать его и ни о чём не думать. Иногда её мысли возвращались к тому, что происходило за окном. Бушевала болезнь, назревала гражданская война, а ей было хорошо и уютно, как никогда. Чувство полного умиротворения захватывало её всю. Это было счастье, от которого таешь, распадаешься на маленькие осколки, отражаешь свет.

Мысли Фейна были схожими. Он проснулся чуть раньше и просто наблюдал за ней.

–Доброе утро, – прошептал он, когда Эндра открыла глаза.

Женщина чуть потянулась, на её губах блуждала сонная загадочная улыбка.

–Доброе утро, Фейн. Мне снились чудесные сны. Но я рада, что кое-что было в реальности…

Несколько мгновений они молчали, наслаждаясь моментом.

–Ты знаешь, обычно мне трудно уснуть, – сказал он. – Но этой ночью я спал, как в детстве. Давно мне не было так спокойно…

Эндра искренне удивилась.

–Ты всегда выглядишь уверенным. Я думала, ты засыпаешь, как только закрываешь глаза. Просто отдаёшь себе приказ…

Он не стал отвечать, лишь потрепал её волосы, прижал к себе.

–Кажется, ночью кто-то был плохой девочкой.

Эндра усмехнулась и коснулась губами его шеи…

Какое-то время назад она думала о том, что не стоит привязываться к этому человеку… Всё изменилось, перевернулось с ног на голову. Но где-то в глубине души она знала, что так будет. И что какая-то дорожка приведёт её сюда, в его постель…

–Не думай, что ты мне что-то должен теперь, – сказала она осторожно. – Если для тебя это ничего не значит, лучше скажи мне, я пойму тебя.

–Не говори так, – он вздохнул, сжал её руку.

Раньше Эндра ощущала, что между ними некая стена – тонкая, прозрачная, но всё же прочная, как сталь. Или некий обрыв. А сейчас все ограничения были стерты, конфликты забыты. Это было волнительно и приятно, она будто узнавала его заново. Можно было говорить о чём-угодно, задать любой вопрос, но почему-то не хотелось нарушать тишину, словно все слова были лишними. Это состояние единения было удивительным, чистым…