Новая Зона. Вертикаль власти

Блондин в красном пиджаке – по всей видимости, безнадежно отставший от моды и лишенный чувства вкуса, – схватил телефон и принялся набирать номер.

– Обычные телефоны здесь не работают, – сказал Левин. – Вы можете выйти из здания и спокойно позвонить снаружи. Заодно и забыть сюда дорогу. Говорю же: никаких ограничений.

– О, я бы очень удивился, если бы они у вас были, – со злостью буркнул блондин, но сел на место.

Влад молчал, чуть бледнея. Левин его понимал.

– Так, господа, давайте не будем горячиться, – предложил он чуть повышенным тоном. – Никто из нас не железный, как Феликс Эдмундович или Тони Старк. Все мы можем перейти на эмоции, но лучше давайте не станем.

Гости замолчали. Его собственные интонации не вызвали возражений. Самое время для решения.

– Итак, – улыбнулся Левин. – Вы готовы инвестировать в будущее?

* * *

В белой блузке, черной как смоль юбке и с подносом в руках Ольга смотрелась на удивление свежо и естественно. Виктор даже немного позавидовал, что она не подносит ему кофе каждые полчаса.

– Как я выгляжу? – спросила она.

– Отлично. Настоящая кофе-леди. Лишь бы Главный не начал ничего спрашивать.

– С собой у меня детектор аномалий и все остальное. Я раздам кофе. С чьим креслом я замечу очаг – тому гостю и брошу сахар в чашку. Всем остальным положу рядом, на салфетку.

– Понял. Эмиль, ты слышал?

– Да, – послышался голос в наушнике, перебиваемый свистом ветра. – Я на месте, буду вести наблюдение.

– Отлично, – сказал Виктор и снова повернулся к Ольге. – Эмиль с винтовкой на позиции. Он подстрахует, если что.

Виктор открыл дверь, пропуская Ольгу в зал.

– Эй, Совун, – заговорил Эмиль. – Если мы сейчас не справимся, ОРАКУЛу второго шанса не дадут.

– ОРАКУЛа больше нет.

– Смотря кого спросить. Мы присягали новому Главному. Я намерен выполнять свой долг.

– Вот уж не знаю, кому или чему мы присягали, – пробормотал Виктор. – И кого мы охраняем. И от чего… и зачем…

– Проникновение!

Голос был Виктору неизвестен, но он безошибочно распознал «кремлевского». Встрепенувшись, детектив напряг внимание.

– Кто, где? – спросил он, нервничая.

– Первый этаж!

Голос был перебит другим, более жарким:

– Один из наших ранен! Медиков сюда!

Виктор и Донбасс переглянулись.

– Где он? – крикнул Виктор в микрофон. – На камеры кто-нибудь посмотрите, черт возьми!

– Камеры отключены!

– Что? – не поверил Виктор.

Вытащив пистолет, он кинул быстрый взгляд на Донбасса. Тот кивнул.

– Стой тут, – сказал Виктор и бросился вдоль коридора. В этот чертов день по меньшей мере половина охраны в здании была Виктору незнакома – не столько из-за количества «кремлевских», приведенных Левиным, сколько из-за телохранителей гостей, которых дальше второго этажа не пустили.

– Ничего подозрительного не вижу, – доложил Эмиль. – Не хочешь вывести гостей, Совун?

– Дай Ольге время, – ответил Виктор, осторожно выглядывая из-за угла. – Она должна что-то найти.

* * *

– Кофе? – предложила Ольга с милой улыбкой.

Бородач одобрительно кивнул. Судя по раскрасневшемуся лицу, он успел охрипнуть за минуты спора.

Влад смотрел, как Ольга кладет рядом с чашкой кубик с сахаром. Все же неплохо она может выглядеть, если добавит косметики. Если бы не эти черные колготки, которые Влад ненавидел, то можно было бы и приударить за дамой. Влад умел даже в самой строгой европейской стране предоставить женщине максимум флирта, не переступая грань, за которой бы последовали сопутствующие обвинения. К сожалению, в Корнееве не было ничего европейского, и шутки он мог не понять. Юрист слегка шевельнул языком, проверяя новые зубы, вставленные взамен выбитых детективом.

Чтобы отвлечься, он посмотрел в окно. Еще несколько минут, и можно будет спокойно выпить у себя. И заодно наорать на стену, как обычно. Стена сдачи не дает.

* * *

– Совун, вроде все нормально, – сказал Эмиль, глядя в прицел за Ольгой. – Она ходит от одного гостя к другому, всем кладет сахар рядом с чашкой.

– Спокойно, она же ищет бомбу. Может, даже пойдет на второй заход.

– Вряд ли… Совун, она остановилась!

– Рядом с кем?!

Сильное шипение прервало диалог, и Виктор не успел ничего услышать. Затем в канал прорвался третий голос:

– Вижу неизвестного, бежит вниз по южной лестнице!

– Описание! – крикнул Виктор, подбегая к лестнице.

– Резиновый костюм химзащиты, темно-зеленый. Имеет при себе оружие!

Виктор с трудом поверил услышанному. Неизвестный вырядился ходячей мишенью и нарывается на то, чтобы стать убитым на месте? Пусть охрана ЦАЯ на поражение не стреляет, но «кремлевские» – совсем другое дело…

Прыгая по ступенькам вниз, Виктор даже не сразу понял, что натолкнулся на преследуемого. Тот тщетно толкал запертую дверь третьего этажа.

– Стоять! – проревел детектив, целясь тому в спину. – Брось оружие!

Фигура в мешковатой защитной оболочке бросила автомат, медленно повернулась. В руке блеснул пистолет.

– Брось! – крикнул Виктор, и раздался выстрел.

Неизвестного отшвырнуло на дверь, из которой выбило солидный кусок. Снайперская пуля Эмиля не оставила шанса на выживание.

– Подозреваемый ранен! – доложил Виктор, щупая пульс.

И уже сугубо для протокола добавил:

– Подозреваемый убит. Отличная работа, Эмиль.

Хотя он так вовсе не считал.

* * *

Встреча подходила к концу, чувствовал Левин. Спорщики устали и в своем большинстве уже пришли к конкретному мнению, пусть невысказанному. Две трети уже готовы принять предложение о сотрудничестве. Еще человека три-четыре сомневаются, и ради них придется устраивать новую встречу. Если и на ней не всех удастся переубедить, то придется закрыть для себя этот сегмент рынка.

Ольга Короткова продолжала разносить кофе. Левин нахмурился. Что там у них случилось?

– Все хорошо? – спросил он, когда Ольга прошла мимо него.

– Да, – ответила она и уронила кубик сахара в чашку.

Левин только собирался сказать, что не употребляет сахар много лет, как обнаружил, что это была кружка Влада. Его почти насмешил этот момент. Не иначе как проявление мелкой неприязни к юристу.

Ольга продолжала стоять на месте, глядя в чашку.

– Что? – спросил Влад, слегка отодвигаясь.

Дальнейшие действия молодой женщины изумили Левина до глубины души. Ольга поставила поднос, быстро наклонилась и полезла под стол.

– Эй, что за шутки? – спросил Влад, вставая со стула.

Послышался дребезжащий электронный писк. Вынырнув из-под стола, Ольга оттолкнула Левина в сторону. Чтобы поднять его с кресла, ей пришлось упасть и потянуть его за собой.

Влад выронил чашку, поняв слишком поздно, что происходит.

Взрывом юриста откинуло к дальней стене. Левина в кресле толкнуло к двери. Половина дубового стола разлетелась на щепки, в воздухе повисла густая пыль.

Сквозь крики гостей прорвался звук сирены. Заработала противопожарная система, щедро заливая зал брызгами.

Перед лицом Левина свалился планшет, на экране которого застыло изображение Московской Зоны. Оно было заляпано чьей-то кровью.

Анатолий, стиснув зубы, быстро поднялся на ноги, осмотрел разрушения. Трое гостей лежали без движения, остальные шевелились. Бородач хватался за сердце, блондин скрючился у массивного цветочного горшка.

Ольга лежала за креслом не шевелясь. Ее голова была в центре расплывающейся красной лужи.

* * *

– Взрыв в зале Главного! – произнес «кремлевский». Виктор тяжело опустился рядом с телом диверсанта в защитном костюме.

– Эмиль, – проговорил он. – Что ты видишь?

– Подтверждаю взрыв. Много пострадавших. Ольгу не вижу.

– Спасибо, – вымолвил Виктор, вставая и направляясь к залу. – Медиков туда, срочно.

– Уже вызвали.

– Ну да, конечно, – пробормотал Виктор и добавил: – Эмиль, направь туда наших радиологов.

– Зачем?

– Ольга подозревала аномальное устройство, а террорист был в защитном костюме. Возможно, взрыв – это еще не все.

– Понял. Считай, они уже там.

Детектив почти вернулся на этаж, но тут же взял себя в руки. Ольге он в эти минуты не поможет, а вот кое-какую догадку проверить не помешает.

Вернувшись к телу застреленного Эмилем человека, Виктор тщательно обыскал его. Разумеется, ничего не обнаружил.

– Куда ты бежал? – спросил Виктор, словно ожидал ответа. Он открыл дверь картой доступа и уставился на техническую комнату, из которой не было выхода.

Быстрый обыск комнаты тоже ничего не выявил. Швабры, тележки и ничего более. Хотя тут можно было спрятаться на некоторое время… при условии, что здесь не будут искать.

– Эмиль, здесь что-то не сходится, – заговорил Виктор, покидая комнату. – Он не мог действовать в одиночку. Ему помогали изнутри.

– Теперь это не наше дело, – хмуро ответил Эмиль. – Только что приказ пришел. «Кремлевские» сами проведут расследование. Возвращайся.

– Да пошли они. Я поговорю с Главным.

– Совун, они тебя сейчас слышат.

– Надеюсь, они получают от этого удовольствие. – Виктор побежал к месту взрыва.

* * *

Борланд услышал шаги не сразу – метров за десять. По всей видимости, его визитеры сохранили форму лучше, чем он, раз сумели подобраться так близко.

Двери камеры все еще оставались открытыми, но Борланд хранил спокойствие.

Перед ним оказались трое. Звуки шагов говорили максимум о двух, и это значило, что по меньшей мере один умел передвигаться практически бесшумно. Борланд сел на койку, глядя на лица пришедших.

Один уже в годах. По сталкерским меркам – почти старик, хотя вряд ли ему было сильно за шестьдесят. Жизнь потрепала его от души. Еще двое – помоложе, с пронырливым взглядом и манерами людей, предпочитающих действовать быстро и непредсказуемо. Определенно талантливые убийцы. Старик выбрал себе хорошую свиту. Если бы с ним пришли двое типичных шкафов, Борланд бы только рассмеялся подобному позерству.

– Привет, отмычка, – проговорил старик.

Борланд молчал.

– Ты не отвечаешь?

– А ты обращался ко мне? – спросил Борланд.

– Так, ясно. – Старик неторопливо закурил самокрутку. По камере распространился тяжелый запах скверного табака. – Борзой, стало быть. Это проходит. У всех проходит.

– Кто ты? – спокойно вымолвил Борланд. – Ты в моей камере. На моей территории.

– Истину глаголешь. Меня зовут Камаз.

– Не помню такого в Зоне. Почему я должен тебя слушать?

– Потому что есть правила, – жестко сказал старик. – Каждый гость тут платит дань при встрече. И я в ответ приветствую его на «Вертикали». Если дани нет, или она не слишком хорошая, или что-то еще мне не понравится – то приветствия не будет. И ты становишься отмычкой. Знаешь, что это, салага?

– Знаю. Везде лезть первым.

– Не только. У тебя просто заберут все. Твое время, здоровье, имущество. Камеру. Так ты заплатишь дань или пойдешь в отказ? Решай.

Борланд поднялся с койки. Убийцы чуть напряглись.

– Не имею ничего против этой системы, – сказал Борланд. – Я заплачу.

– Вот как? Хм… – Старик сделал глубокую затяжку. – А я думал, ты рогом упрешься.

– Погоди, грузовик, – проговорил Борланд. – Я не сказал, что заплачу именно тебе.

– Что? Ты совсем больной, дубина?

– Я буду больной, если стану платить каждому укурку, кто заявится ко мне на порог, – пояснил Борланд, глядя попеременно на каждого из троих.

Камаз вытащил самокрутку изо рта.

– Как ты меня назвал?

– Тебя – никак. Я в принципе говорю. Как ты верно заметил, я здесь человек новый. Пойми и ты меня: я тебя впервые вижу. Конечно, я должен буду что-то дать тому, у кого здесь сила. С этим я согласен, в чужие правила не лезу. Но если я кому-то что-то дам, а потом окажется, что я заплатил левому оленю, у которого нет никаких прав, то мне тоже конец. Я не буду тебе платить просто из самосохранения. Я тебя не знаю.

– Ясно. – Камаз усмехнулся, словно только что выслушал детский стишок. – Послушай, милый. Пройдись сейчас по камерам и спроси, кто я. Все тебе скажут, что я держу это место. Вот сходи и спроси.

– Была такая мысль. – Борланд снова сел на кровать. – Сходить к «семигранникам», например. Но мне сказали, что меня там зарежут. Так что извини – тебе придется доказать, что у тебя здесь власть. За то время, что я здесь, мне никто тебя не представил.

Камаз затрясся от злости.

– И да, если твои ребята захотят меня покромсать, это ничего не изменит, – добавил Борланд. – Здесь каждый при желании может сунуть мне нож в спину, и это не показатель силы. Я не в силах платить каждому. Это сделает меня отмычкой еще больше, чем если бы я не платил.

– Короче, ясно. – Камаз чуть успокоился. – Тебе просто нечем платить, ты решил это скрыть красивыми словами и потому полчаса сношал мозг, вместо того чтобы извиниться и попросить чуть больше времени. Я вернусь на вечерней перекличке. Если дани не будет, ты не только не получишь приветствия. Ты можешь больше отсюда ногами не выйти.

Камаз вышел из камеры, его люди молча попятились за ним. Ни один не отводил от Борланда напряженного взгляда.

Сталкер растянулся на койке и не смыкал глаз, пока на всех уровнях «Вертикали» не закрылись решетки камер. Пакетик чипсов уютно шелестел у него в руке.

* * *

– Стойте! – кричал Виктор, подбегая к радиологам. – Куда вы ее увозите?

– В госпиталь, – ответил ученый. Небольшой динамик снаружи костюма радиозащиты передавал его слова с мерзким треском. – Отойдите, пожалуйста, и не мешайте.

Ольга без чувств лежала на каталке, наглухо закрытой сверху герметичным стеклом. Ее лицо почти закрывала кислородная маска.

– В какой еще госпиталь?! – не понял Виктор. – У нас же медблок по очистке от радиации, лучший в стране!

– Потому его и отдали гостям, – спокойно сказал один из «кремлевских». – Все ресурсы ЦАЯ отданы под лечение пострадавших. Вашу сотрудницу доставят в одну из столичных больниц. Прошу, не мешайте.

– Да пошли вы… – Виктор стоял на месте и в бессилии смотрел, как Ольгу грузят в бронированный медицинский фургон с защитной окраской. Нелепая машина напоминала ему гроб.

– Кто за это в ответе? – спросил он.

– Вам все расскажут. – Рука «кремлевца» легла на плечо Виктора. – Пожалуйста, пройдите за мной. К вам есть вопросы.

– Свали, – выпалил Виктор, сбрасывая руку. – У меня тоже есть вопросы. Где Левин?

Рядом возник Эмиль.

– Совун, давай не будем суетиться, – предложил он. – Всем сейчас будет нелегко. Пройдем формальности и позже поговорим.

– Нет. – Виктор запрыгнул в фургон, невзирая на последовавшие предостережения Эмиля.

Здесь уже находились трое врачей, которые посмотрели на детектива с удивлением.

– Оля, ты меня слышишь? – проговорил Виктор, постучав по стеклу. Нащупав замок, Виктор с трудом приподнял крышку.

– Закройте, пожалуйста, – потребовал один из докторов. – Это может быть опасно.

– Тогда вернитесь и спрячьте всю кремлевскую знать по ящикам, – огрызнулся Виктор, просовывая руку под стекло.

– Что вы делаете?!

Виктор не отвечал. Коснувшись черных колготок, он пополз рукой под юбку Ольги, где и нащупал детектор аномалий, спрятанный на бедре. Вытащив прибор, Виктор снова закрыл крышку.

– Важная улика, – пояснил он, пряча прибор в карман пиджака. – Вы куда едете?

– В «Альстромеру».

– Ясно. – Виктор передал врачу свою карточку. – Пожалуйста, сообщайте мне об изменениях в ее состоянии.

– Хорошо.

Виктор вышел наружу. Его уже ждала группа «кремлевцев» с суровыми лицами.

– Все в порядке, – сказал детектив, наблюдая, как фургон уезжает. – Я готов ответить на вопросы.

– Не сейчас. Вас требует Анатолий Левин.

– Отлично, – согласился детектив. – Эмиль, ты идешь?

– Нет, я позже. Ты иди, работа не ждет.

– Да уж, работа, – проговорил Виктор, направляясь в штаб с «кремлевцами». – Имел я эту вашу работу…

Образ Ольги под стеклянным колпаком давал ему понять, что он определенно возьмется за расследование.

* * *

– Не возьмешься, – отрезал Левин, в бешенстве отталкивая врача, который менял ему криво наклеенный пластырь на лбу. – И не мечтай даже. Тут другие службы займутся, более компетентные, чем сыщик на пенсии.

– Мои мечты немного другого характера, – сказал Виктор.

Левин все еще находился в зале, так что детектив не упустил шанса попутно осмотреть все, что мог. Тела погибших гостей уже увезли. Еще пятеро имели ранения различной степени тяжести. Одного хватил инфаркт прямо в кресле – Виктор не знал, успели ли ему помочь. Те гости, которые не пострадали, в данный момент покинули ЦАЯ.

– Радиологи заверили, что все в норме, – сказал Эмиль. – Заражения обнаружено не было.

– Считай, что я рад.

– Тогда почему Ольга в закрытом коконе? – спросил Виктор.

– Откуда мне знать?! – взорвался Левин. – Мне не интересно! Лучше ты скажи, почему она приволокла кофе?!

– Ольга спасла вам жизнь, – напомнил Виктор. – Она для вас ничего не стоит?

– Кто или что именно?

– Ладно, к черту. – Виктор внимательно рассмотрел уцелевшую часть стола. – Вы знаете, что бомба была прямо под местом Влада?

– Я знаю, что Влад сидел рядом со мной, – буркнул Левин. – И он далеко не смертник. Если бы он поставил бомбу, то он бы не сидел рядом, черт бы тебя взял! Сейчас он, между прочим, при смерти. Говорят, он выберется, но ему очень повезло. И мне тоже.

– Ваше везение всегда выглядит как секретарша, рискующая для вас жизнью?

Левин испустил тяжелый вздох.

– Слушай, Виктор, – начал он. – Я благодарен, что Короткова решила проверить зал, хоть и не знаю, как вы там заподозрили, что тут что-то есть. Считай, что я выражаю ей признательность. Но все равно кто-то ответит за то, что случилось.

– Уж точно не сотрудники безопасности, – сказал Виктор. – Мы проверили зал. Это аксиома, с которой вам следует считаться. Зал был чист. Бомбу пронес кто-то из тех, кто был на совете. Я подозреваю, что это Влад Антонов. Хотя никого не обвиняю.

– Правильно, что не обвиняешь. Ты от Влада отстань. И вообще от этого дела отвали. Последний раз говорю. Лучше прислушайся.

– Как скажете, – пожал плечами Виктор, чувствуя неожиданное безразличие. – Я свою часть работы выполнил. На вопросы ответил. Если вы не хотите, чтобы я сделал что-то большее…

– Не хочу.

– И все же почему Ольгу отослали в стороннюю клинику?

– А тебе не приходит в голову, что там безопасно? – наклонился к нему директор. – Тем более если, как ты говоришь, у нас завелся «крот».

– Может быть. Я не думал об этом.

– Вот и отлично. Сделай всем одолжение – не думай. Хотя бы сегодня. Возьми отгул, нажрись в баре, проведай подругу. Делай что хочешь, только не маячь перед лицом.

– Хорошо, – согласился Виктор. – Тогда до завтра. Я ухожу домой.

– Да мне плевать. И еще, Корнеев… На случай, если у тебя подозрения, говорю прямо: я тоже бомбы не приносил. Ясно тебе?

– Ясно, Анатолий Петрович, – бесстрастно кивнул Виктор. – Поправляйтесь. Владу привет.

– Пошел вон.

Выйдя из разрушенного зала, Виктор продрался сквозь толпу сотрудников разных мастей и пошел в свой кабинет. Запершись в нем изнутри, детектив достал детектор аномалий и внимательно просмотрел показания.

Судя по логам, перед взрывом прибор засек аномальное излучение под столом, но не сумел идентифицировать.

– Новая аномалия? – спросил сам себя Виктор. – И почему я не удивлен?

Выключив прибор, Виктор быстро снял с себя пиджак, спрятал в шкаф. Натянув куртку, он покинул кабинет, вышел из здания и пешком направился к метро.

Впереди была одна важная встреча.

* * *

– Перекличка! – прозвучал голос из динамика на стене.

Борланд вышел из камеры, стал в проходе, как все. Подождал, пока до него дойдет очередь.

– Вавилов!

– Здесь, – отчетливо сказал Борланд, следя за поворачивающимися камерами наблюдения.

Все сталкеры были на месте. Борланд не имел понятия, что произойдет, если кто-то не отзовется. Однако регламент «Вертикали» уже запомнил. Охрана никогда не показывалась на виду без причины. Перекличка осуществлялась через следящие системы. Оставалось пять минут, прежде чем двери камер закроются на ночь – или то, что тут пытались выдать за ночь. Конечно, здесь ни у кого не было возможности измерять время, но в данный момент для Борланда это было несущественно.

Камаз снова подошел к нему с теми же спутниками.

– Ну что, Вавилов? – спросил старик почти устало, будто зная наперед, что случится. – Отказываешься платить?

– А ты отказываешься доказать, что достоин этого?

– Все ясно. – Камаз подошел чуть ближе. – Жаль. Я думал, что мы…

Сильным ударом Борланд оттолкнул его к перилам. Прежде чем убийцы поняли, что происходит, сталкер перевалил Камаза через балкон, удерживая за руку.

На «Вертикали» поднялся страшный гвалт. Сталкеры орали самые разные ругательства, непонятные просьбы и выражали эмоции другими способами – стучали чем можно по решеткам камер, топали ногами и вытворяли тому подобные вещи.

На Борланда навалились со спины и приставили к горлу что-то острое.

– Подними его, гнида! – прошипел один из телохранителей Камаза.

Борланд смотрел испуганному старику в глаза.

– Давай, послушай людей! – крикнул он. – Что, хотят здесь твоей смерти? Большой у тебя авторитет? Может, проверим?!

Камаз лишь испуганно вертел глазами, трепыхаясь на высоте в несколько метров.

Борланд всмотрелся в камеры нижнего уровня. «Семигранники» собрались у центра, молча глядя вверх.

– Подними его, брат! – слышались просьбы бродяг со всех сторон.

– Не убивай!

– Не отпускай его, сталкер!

Борланд втащил старика обратно на балкон. Лезвие сильнее уперлось ему в горло.

– Смотри, – сказал Борланд. – Люди не хотели твоей смерти. Теперь я верю, что тебя здесь уважают. Держи. Мой тебе подарок.

И сунул старику в руки пакетик чипсов.

Отовсюду раздались аплодисменты.

– Разошлись! – проорал прикрепленный к стене громкоговоритель. – Быстро по камерам!

Старик оттолкнул руку телохранителя с лезвием.

– Уйди, – недовольно сказал он и уставился на Борланда в изумлении.

Сталкер молчал.

– Добро пожаловать на «Вертикаль», – сказал Камаз, возвращая Борланду чипсы.

И быстро ушел со своими людьми, не оглядываясь.

Восторженные крики разнеслись отовсюду. Борланд быстро вернулся в камеру и залез на матрац, чувствуя сильное сердцебиение.

Громкоговоритель продолжал раздавать приказания. По всей видимости, никто не заметил, что у помощников Камаза было оружие. Или не хотел замечать.

Минуту спустя все почти стихло.

– Эй, брат, – послышался голос Тиграна, стоящего рядом. – Зачем ты это сделал? Почему просто не отдал подарок? Тебя могли убить тут!

Борланд помолчал немного.

– Зачем? – повторил Тигран.

– Местные держалы меня не интересуют, – сказал Борланд, о чем-то думая. – Мне нужно было выйти на третью силу. Понять, кто здесь заинтересован, чтобы свергнуть Камаза. Кто хотел бы, чтобы я его сбросил вниз. У каждого здесь на лице было все написано. И я нашел.

– Кто?

– Человек из камеры внизу, – ответил сталкер. – Из клана «семигранников». Он наконец показал лицо. Дал понять, что хочет, чтобы я сбросил старика. Единственный из всех. И я его узнал. Вспомнил, где уже встречал его.

Раздался звонок, напоминавший обитателям «Вертикали», что надо вернуться по камерам. Тигран ушел, не сказав ни слова.

Камеры закрылись, и свет погас. Борланду темнота была на руку – обилие эмоций охватило его. Он распаковал чипсы и принялся их жевать.

– Я тебя вспомнил, – повторил он еле слышным шепотом. – Значит, ты выжил. Выжил в Зоне…

Глава 2

В своей жизни Марк встречал не так уж много увеселительных заведений, даже если включать в их число кафе или рестораны. Место, в котором он находился сейчас, было больше похоже на бар, хотя из пяти посетителей никто в данный момент не употреблял алкоголь. Марк сидел за столиком в одиночестве, неторопливо помешивая третий по счету эспрессо. Погода за окном быстро портилась, по стеклу уже ползли первые капли. Телевизор, казалось, был предоставлен самому себе: никто из присутствующих, включая симпатичную официантку, не обращал на него никакого внимания.

В такие моменты Марк был благодарен Полине за то, что она периодически гоняла его побродить по улицам в одиночестве без всякой конкретной цели, чтобы «привыкнуть к людям». Тяжелее всего было избавиться от рефлекса, заставлявшего Марка пытаться нащупать в кармане рукоять несуществующего пистолета, что происходило с ним каждый раз, когда он случайно пересекался с кем-нибудь взглядом. Затем с души словно сполз огромный кусок скалы, и мир снова засверкал красками – пусть и не слишком яркими, но все же бытие перестало напоминать монотонный сигнал опасности на фоне статических помех. И все же иногда недавнее ранение в живот давало о себе знать тупой ноющей болью, хотя Марк убеждал себя, что это всего лишь самовнушение – ведь медицина, основанная на артефактах, всегда сшивает, не оставляя стежков.