МИФЫ. Корпорация М.И.Ф.

Мне пришлось признать, что у Нунцио все же есть определенный стиль, и даже неплохой… для человека. Если бы ему повезло родиться с мозгами, он мог бы сойти за дракона.

Пока он выставлял за дверь последнего нападающего, я решил произвести небольшое расследование. После трех попыток освободить нас от груза, хотя Нунцио знал только об одной из них, у меня начали появляться легкие подозрения. Даже для заядлых уголовников, какие нередки среди людей, подряд три попытки налета – дело необычное, и я хотел побольше узнать о том, что же мы охраняем.

Ящики по-прежнему пахли бумагой и чернилами, но это вряд ли могло привлечь чье-то внимание. Я как можно небрежней хлопнул хвостом по одному из ящиков и продолбил его. Очевидно, удар оказался неслабый, так как на звук ко мне мигом прибежал Нунцио.

– А теперь-то что ты делаешь? Посмотри! Ты поломал… Эй! Минуточку!

Он нагнулся за одним из вывалившихся из ящика предметов и внимательно его изучил. Я выгнул шею, чтобы глянуть ему через плечо.

– Ты знаешь, что это такое, Глип?

Вообще-то я не знал. Судя по тому, что я видел, это была всего-навсего какая-то книжка с картинками… да притом скверно сделанная. Как бы там ни было, она наверняка представляла какую-то ценность. Хотя, на мой взгляд, и не оправдывала того внимания, какое ей уделяли.

Нунцио бросил книжку обратно на пол и нервно огляделся кругом.

– Это не для моего ума, – пробормотал он. – Я не могу… Глип, ты не спускай глаз с этого товара. Я тотчас же вернусь. Мне надо найти босса… и Гвидо! Да. Он в этом добре разбирается.

Сбитый с толку, я смотрел, как он уходит, а затем снова изучил взглядом книжку.

Очень странно. В этой ситуации имелось что-то ускользавшее от моей проницательности.

Я несколько раз потер нос в тщетном усилии очистить его от запаха чернил, а затем сел ждать прибытия моего любимца.

– Комиксы?

Скив был так же сбит с толку, как и я.

– Охраняемый нами «ценный груз» – комиксы?

– Именно так я и подумал, босс, – сказал Нунцио. – Бред какой-то. А ты что думаешь, Гвидо?

Гвидо возился с другим ящиком. Он проглядел книги наверху, затем выкопал несколько штук со дна, убеждаясь, что все они одинаковые. Внимательно изучив две из них, он тихо присвистнул.

– Вам известна их стоимость, босс?

Скив пожал плечами:

– Не знаю, сколько их здесь, но на Базаре за серебряную монету таких можно прикупить штуки три-четыре, так что дорого стоить они не могут.

– Погодите, босс, – сказал Гвидо, – но я говорю не о каких-то заурядных комиксах. Эти, по-моему, – темная лошадка совсем из другой конюшни.

– Да? – нахмурился мой любимец. – Я думал… неужели? На мой взгляд, они самые обыкновенные. Что в них такого особенного?

– Это нелегко объяснить, но если вы наберетесь терпения, я попытаюсь пополнить ваше образование, босс. И твое тоже, Нунцио.

Гвидо сгреб стопку книжек и сел на один из ящиков.

– Если вы внимательно рассмотрите эти книги, то заметите, что они не только одинаковы, то есть одного выпуска, но и у всех в рамочке на обложке стоит номер «один». Это указывает, что перед нами первый выпуск этой конкретной серии.

Я воздержался от разглядывания обложек. Если Гвидо говорил, что там стоял такой указатель, то он, вероятно, там и стоял, смотри не смотри.

– Эта единица сразу же делает комикс более ценным и для того, кто пытается приобрести их полную серию, и особенно для коллекционера. Так вот, определенные серии популярней, чем другие, и, стало быть, дороже, но особенно ценны те серии, которые на самом деле приобрели популярность уже после своего первого выпуска. После же возросло и число читателей серии. И в результате рынок взвинчивает цену экземпляра первого выпуска до небес.

Он сделал драматический жест одной из книжек.

– Эта серия впервые появилась несколько лет назад, и теперь ее ищут усерднее, чем парня, свистнувшего королевские бриллианты. И еще одно очень важное обстоятельство. Тираж первого выпуска был очень мал, и, значит, экземпляр его стал исключительно ценным… вот именно – исключительно. Я собственными глазами видел потрепанный экземпляр комикса, что сейчас в ваших руках, на столе торговца с ценой в сто пятьдесят золотых. Заметьте, я не говорю, будто он получил их, но он столько запрашивал.

Теперь настала очередь Скива присвистнуть. Я мог бы и сам поддаться такому искушению, но с раздвоенным языком свистеть трудно.

– Если это правда, то такой груз стоит целое состояние. Книг здесь достаточно.

– Вот это-то и в самом деле озадачивает, босс, – сказал, глядя на ящики, Гвидо. – Если меня не подводит память, то тираж этой книги насчитывал всего две тысячи экземпляров… но если все эти ящики заполнены одним и тем же товаром, то количество экземпляров куда больше. Я не понимаю, как такое могло случиться, но, похоже, любое объяснение не свидетельствует в пользу владельца.

– Подделки! – пискнул Нунцио. – Этот парень – жулик!

– Жу… Не важно! – отмахнулся Скив. – Какой прок от поддельных комиксов?

– Такой же, как и от любой другой подделки, – пожал плечами Гвидо. – Ты сплавляешь их как оригиналы и смываешься с деньгами, пока никто не догадался. В некоторых отношениях провернуть такое дельце с ними лучше, чем с фальшивыми деньгами, поскольку изготовить дубликаты комиксов не так трудно. Да и бумага подешевле.

Мой любимец осмотрел груз.

– Значит, мы сделались невольными соучастниками операции по подделке комиксов, да?

– И даже не получим своей доли, – прорычал Нунцио.

– Я-то думал не об этом, – покачал головой Скив. – Я думал о тех коллекционерах, которые наскребут деньги для приобретения коллекционного товара, а вскоре увидят, как цена на него стремительно скатится вниз, потому что рынок наводнен подделками.

Он задумчиво потер нижнюю губу.

– Интересно, на какую сумму мой сотрапезник застраховал этот груз?

– Вероятно, не на большую, если вообще застраховал, – высказал свое мнение Гвидо. – Для страхования надо заполнять всякие документы, декларирующие содержимое ценного груза, а опытный страховой агент при оценке, разумеется, увидит несоответствие между числом экземпляров в грузе и первоначальным тиражом. Видите ли, босс, трудности со сбытом подделок в том и состоят, что для прикрытия аферы требуются новые махинации, и в конце концов кто-то обязательно уловит, в чем дело.

К тому времени, когда Гвидо закончил свою речь, Скив даже не слушал его. Он почесывал у меня между ушами и странно улыбался.

– Ну, полагаю, никто не выигрывает все время.

– Что-что, босс?

Мой любимец повернулся лицом к ним.

– Я сказал, что на этот раз корпорация М.И.Ф. упустила мяч. Извини, Нунцио, но это дело войдет в анналы как плохо выполненное задание. Я могу только заверить тебя, что это никак не отразится на твоей дальнейшей работе.

– Чего-то не пойму, – нахмурился Нунцио. – Что вышло не так?

– Как что? Конечно же, пожар. Ну, знаешь, пожар, уничтоживший весь груз из-за нашей невнимательности и небрежности. Ужасная халатность с нашей стороны, не правда ли?

– Пожар? Какой пожар?

Скив шагнул в сторону и кивнул мне, махнув одной рукой в сторону ящиков.

– Глип? По-моему, это по твоей части?

Я немного поколебался между четвертой и шестой степенью пламени, а потом чертыхнулся про себя и полыхнул девятой. Признаюсь, вышло немного ярковато, но когда смотрят Гвидо и Нунцио, не говоря уж о моем любимце, нет смысла беречь огневую мощь.

Она произвела на них впечатление, что неудивительно, поскольку девятая степень крайне эффективна. Не требовалось даже гасить что-то догорающее, поскольку к тому времени, когда я отключил свой огнемет, гореть уже было нечему.

Несколько мгновений мы все стояли, уставясь в обугленное пятно на полу склада.

– Здорово! – выдохнул наконец Гвидо.

– Можешь сказать это еще раз за меня, – кивнул Нунцио, обнимая меня рукой за шею. – Хороший дракон, Глип. Хороший дракон.

– Итак, господа, – потер руки Скив, – теперь, когда с этим покончено, полагаю, мы можем направиться… Что это?

Он показал на просевший участок пола, в первый раз его заметив.

– Это? – пискнул Нунцио. – Понятия не имею, босс. Все так и было, когда мы пришли.

Я не стал с ним перемигиваться, так как уже погрузился в глубокие размышления по поводу влияния Гвидо и Нунцио на моего любимца. Пожалуй, не стоит его считать таким уж отрицательным. Но время покажет.

Глава шестая

Не все в жизни смешно.

Р. Л. Асприн

Команда, кажется, пребывала в отличном настроении, когда все собрались в моем кабинете на ежемесячное заседание правления. Как полагается, обменялись в равной мере поздравлениями и колкостями и начали готовиться к тому, что обещало быть марафонской дистанцией.

Меня радовало их хорошее настроение. Это могло немного облегчить мне оглашение того, что я должен был сказать. Я еще не отошел от только что полученных нескольких ударов и теперь намеревался отпасовать их в направлении компаньонов.

Сам я смотрел на предстоящее совещание со смесью страха и нетерпения. Нетерпение наконец возобладало, и я открыл заседание.

– Я знаю, вы все приготовились обсуждать продажу «Веселого дома», – начал я, оглядывая развалившихся в креслах членов команды, – но произошло нечто, на мой взгляд, отодвигающее этот вопрос на второй план. Если никто не возражает, я временно отложу обсуждение продажи казино в пользу нового дела.

Это вызвало легкое шевеление, обмен недоуменными взглядами и пожатия плечами. Не желая отвлекаться на град вопросов и комментариев, я поспешил продолжить:

– Есть одно задание… нет, я не могу так его назвать. Там нет никакой оплаты и никакого клиента. Просто это нечто такое, чем, по-моему, следует заняться корпорации М.И.Ф. Я не чувствую себя вправе приказывать кому-либо в этом участвовать… и даже не вижу возможности поставить это на голосование. Речь может идти о добровольцах.

Тананда подняла руку. Я кивнул ей.

– Мы услышим, в чем, собственно, дело? Или нам нужно записываться добровольцами вслепую?

Я было попытался подыскать нужные слова, но тут же бросил эту затею. Молча я толкнул к ней по столу маленькую продолговатую коробочку. Она хмуро посмотрела на нее, потом на меня – и подняла крышку.

Ей хватило всего одного взгляда внутрь, чтобы разобраться в ситуации. Опустившись в кресло, она сцепилась взглядом со мной, а затем покачала головой и тихо присвистнула.

– Слушай, это задание для одного или нескольких участников? – ворчливо спросил с противоположной стороны кабинета Корреш.

В ответ Тананда подняла коробочку, наклонив ее так, что все могли видеть содержимое. Внутри находился отрезанный палец, женский палец. На нем красовалось безвкусно-крикливое кольцо.

Последовало долгое молчание, пока собравшиеся смотрели на это официальное послание. Затем Маша прочистила горло.

– И почем такое? – насмешливо спросила она, но, судя по ее тону, не ожидала от кого-нибудь смеха.

Никто и не засмеялся.

– Чего-то я не пойму, босс? – нахмурился Гвидо. – Это, что ли, шутка?

– Вы с Нунцио не присутствовали на грандиозном финале, Гвидо, – сказал я. – Помнишь королеву Цикуту? Там, в моем родном измерении Пент?

– Разумеется, – кивнул он. – Неплохая была деваха… хотя и гадина.

– Ну, это зависит от того, в фаворе ты у нее или нет, – скривила рот Тананда, бросая коробочку обратно на стол.

Я проигнорировал ее реплику:

– Банни, тебя там не было, так что…

– Я кое-что узнала об этом из разговора с Коррешем, – возразила она.

– Королева Цикута хотела после свадьбы с Родриком провернуть один любопытный план: соединить военную силу Поссилтума с богатством ее собственного королевства Тупик и осуществить давнюю свою мечту о завоевании мира. Правда, она собиралась убить Родрика, если он будет против этой идеи.

Я взял коробочку и повернул ее в руках.

– Я думал, что остановил ее, навсегда связав с Родриком неснимающимися обручальными кольцами. Лежащее здесь в коробочке кольцо – ее… чтобы от него избавиться, ей пришлось отрубить себе палец. Этого я не предвидел.

– Я подозреваю, что она любила свою мечту больше, чем палец, – поморщился Корреш.

– Похоже, так, – кивнул я. – Теперь она на свободе с армией, предоставленной ей нами еще тогда, когда я был придворным магом Поссилтума. Я не самый выдающийся военный аналитик из всех здесь присутствующих, но, по-моему, ничто на Пенте не сможет остановить ее… если в игре не примет участия корпорация М.И.Ф.

– Не могу понять, – сказал Корреш, – зачем она уведомила нас обо всем этом официальным посланием. Зачем ей лишние проблемы?

– Неужели ты не понимаешь, что это вызов, братец? – вздохнула Тананда. – Перчатки вышли из моды, потому она швыряет нам палец.

– Вы все, кажется, придерживаетесь более высокого мнения о королеве, чем я, – вступила в разговор Маша. – Для меня это больше похоже на приглашение в западню. Насколько я помню, когда мы разбежались, старушка Цикута была не слишком к нам милостива. Не исключено, что ее план, возможно, уже выполнен… В таком случае мы станем гвоздем развлекательной программы на праздновании победы.

Мне это не пришло в голову. В последнее время я что-то часто упускаю из виду важные вещи.

– Может, ты и права, Маша, – согласился я. – Даже при самых благоприятных обстоятельствах я не уверен в успехе. Поэтому и ставлю этот вопрос на обсуждение. Это мое родное измерение, и я сам заварил эту кашу, так что мое суждение будет пристрастным. Во многих отношениях это личная проблема. Я не имею права надеяться, что другие…

– Ты заговоришь всех до смерти, шеф, – перебила меня Маша. – Ты наш вождь и предводитель, к добру или к лиху. Просто давай действуй, а мы от тебя не отстанем.

Я покачал головой и успокаивающе поднял руку.

– Дело обстоит не так просто. Прежде всего я не хочу связывать участников этой операции групповым обязательством, где несогласный либо подлежит исключению, либо обязан будет подчиниться группе. Вот потому я и призываю только добровольцев… не стану осуждать тех, кто не запишется. Во-вторых…

Тут подошла трудная часть. Набрав побольше воздуха, я нырнул в нее как в омут.

– Во-вторых, я сам в этом участвовать не буду. Случилось еще нечто такое, что отодвигает на второй план и королеву Цикуту. Так вот, не будь это так важно для меня…

– Тпру. Не так быстро! – воскликнула Тананда. – Я хочу услышать, каким еще горячим делом ты займешься на стороне. Что для тебя важнее защиты родного измерения?

Я избегал встречаться с ней взглядом.

– Это не работа и не задание. Это… это личное дело. Нечто такое, чего я не могу никому передоверить. Я должен справиться с этим сам.

– Но нам все же скажи, – заявила она, скрестив руки на груди. – Мы же свои. Даже не будь особой причины, разве тебе не кажется, что мы имеем право знать, что собирается делать наш босс, пока мы ведем за него войну?

Я с самого начала подозревал, что мне от них не отделаться. И, тяжело вздохнув, сдался.

– Оглянитесь вокруг, – сказал я. – Посмотрите, все ли здесь как всегда?!

Возникла долгая пауза, пока команда прощупывала глазами кабинет.

– Ааз! – догадался наконец Корреш. – Здесь нет Ааза.

– Слушай, а ведь верно, – моргнула Маша. – То-то мне это заседание показалось немного тихим. Где же старина зеленый и чешуйчатый?

– Пропал.

Какую-то секунду все переваривали информацию. Затем в потрясенном молчании уставились друг на друга.

– Утром я обнаружил на своем столе записку, – продолжал я. – Это было его письмо с уведомлением об уходе из корпорации М.И.Ф. Он, мол, чувствует себя без своих способностей пустым балластом… просто дармоедом, занимающим чужое место. Упаковал вещички и отправился обратно на Извр.

Я бросил бумагу на стол.

– Вот потому я и не пойду в поход на королеву Цикуту. Я отправляюсь на Извр… за Аазом.

– На Извр?

– Ты, должно быть, шутишь, шеф?

– Но, босс…

– Скив, ты не можешь…

– Слушай, Скив. А что, если он все равно не вернется?

Я уцепился за это последнее замечание. Корреш, как обычно, попал в точку и уловил суть дела.

– Если он не вернется… Тогда я должен по крайней мере поговорить с ним. Мы слишком долго пробыли вместе, чтобы вот так, не сказав друг другу ни слова, расстаться. Я отправляюсь на Извр поговорить с ним с глазу на глаз… и отправляюсь один.

На меня снова посыпался град возражений, но я был непреклонен.

– Когда вы отправитесь в поход на королеву Цикуту… извините… если вы отправитесь в поход на королеву Цикуту, вам понадобится вся ваша ударная сила. Очень плохо, что я не смогу там быть. Не дробите эту силу больше, чем она уже раздроблена. Кроме того…

Здесь мой голос немного дрогнул.

– Это моя проблема… действительно моя. Я многое обдумал с тех пор, как прочел эту записку, и дело здесь не только в Аазе.

Я медленно обвел глазами собравшихся.

– В последнее время я был увлечен исключительно президентскими обязанностями. Было трудно… Я пытался оправдать вашу веру в меня, сделать наш бизнес процветающим. И как-то само собой получилось, что я стал забывать о чувстве благодарности, перестал говорить вам добрые слова, да и вообще за деловыми контактами забыл о дружбе. Ааз много лет был моим лучшим другом, и если он… Короче, я отправляюсь на поиски не только Ааза, но и самого себя.

Когда моя речь подошла к концу, наступила мертвая тишина. Если я и надеялся услышать какие-то протесты по поводу своего заявления, то явно напрасно. Мне вдруг захотелось поскорее закрыть это совещание.

Я прочистил горло.

– Итак, я ухожу в увольнение для поисков Ааза. Никакого обсуждения не требуется и не дозволяется. А теперь главное – стоит ли корпорации М.И.Ф. воспрепятствовать намерению королевы Цикуты захватить власть над Пентом. Есть добровольцы?

Корпорация М.И.Ф. МИФонаименования и извергения

Глава первая

Никто не видел всего.

Марко Поло

Те из вас, кто следил за моими злоключениями, знают, что меня зовут Скив (иногда Великий Скив) и что я вырос в измерении Пент, которое, как бы снисходительно на него ни смотреть, не является центром культуры и прогресса. И вам, конечно, известно, что я с тех пор, как начал вести хронику своих приключений, немного пошатался по белу свету и повидал уйму измерений, и поэтому теперь на меня не столь легко произвести впечатление, как на того деревенщину, каким я был, когда впервые занялся магическим бизнесом. Но позвольте вас уверить, каким бы искушенным и маститым я себя ни считал, ничто испытанное мной ранее не подготовило меня к зрелищу, представшему передо мной, когда я свалился в измерение Извр.

Местечко это казалось необъятным. Не то чтобы оно простиралось дальше других, где я побывал. То есть, я хочу сказать, горизонт есть горизонт. Верно? Просто оно больше, чем какое-либо другое мне известное, уходило ввысь!

Здесь не было ни ларьков, ни палаток, какими славится Базар-на-Деве. Вместо этого тянулись вверх, почти уходя из зоны видимости, массивные здания. Причем сами-то здания были видны четко. А вот небо, казалось, пропадало! Если не задирать голову вверх, его вообще было не увидеть. И даже разглядев маленькую яркую полоску высоко над головой, трудно было поверить, что это и в самом деле небо. Наверно, все могло бы выглядеть даже эффектно, будь сами здания поприятней на вид. К несчастью, почти все они отличались шиком и изяществом огромного сортира… и примерно такой же степенью чистоты. Никогда бы не поверил, что высоченные здания могут произвести впечатление приземистых, но эти производили. Поразмыслив несколько мгновений, я решил, что все дело в грязи.

Строения выглядели так, будто сажа и копоть нарастали слоями на всех доступных им поверхностях много поколений в течение не одного века. У меня даже сложилось впечатление, что если поднатужиться и смыть со зданий грязь, то они просто рухнут из-за потери опоры. Этот образ показался мне увлекательным, и я несколько мгновений им забавлялся, прежде чем переключить внимание на другую достойную пристального взгляда черту этого измерения – его людей.

Разумеется, вопрос о том, попадают ли жители Извра под понятие «люди» или нет, довольно спорный, но я как постоянно проживающий на Базаре взял в привычку называть людьми всех разумных существ, как бы они ни выглядели и как бы ни использовали свой разум. Так или иначе, признавать их за людей или нет, называть их извергами или извращенцами, – несомненно было только их несметное количество!

Повсюду, куда ни глянь, попадались толпы граждан, толкающихся, носящихся туда-сюда и рычащих друг на друга. Я видел толпы на Большой Игре, показавшиеся мне буйными и грубыми, но свирепость изврской многолюдной толчеи не шла с этим ни в какое сравнение.

Комплексное воздействие на мою психику местных зданий и толп создавало у меня смешанное впечатление об этом измерении. Не могу сказать, привлекало оно меня или отталкивало, но в целом я ощущал почти гипнотическую, ужасающую завороженность. Я не мог припомнить ничего похожего из всего увиденного или испытанного мной прежде.

– Похоже на Манхэттен… Только еще больше!

Это Машины слова. Она считается моей ученицей… хотя с виду об этом никак не догадаешься. Она и старше меня, и измерений посетила побольше моего. Я хоть никогда и не притязал на всеведение, но все же раздражаюсь, когда моя ученица выказывает больше знаний, чем я.

– Понимаю, что ты имеешь в виду, – чуть поблефовал я. – По крайней мере насколько это представляется отсюда.

Такое утверждение ни к чему не обязывало. Мы стояли в переулке, который резко ограничивал обзор. В основном же это была попытка что-то сказать, не сказав на самом деле ничего.

– Но вроде разница все же есть, шеф? – нахмурилась Маша, вытягивая шею и оглядывая улицу.

Вот и весь блеф. Теперь, когда я признался, что заметил сходство между Извром и Манхэтимом… где бы ни находилось это местечко, от меня ожидали замечаний о различиях. Ну, если я и усвоил чего за время своей недолгой карьеры игрока в драконий покер, так это что нельзя отказываться от блефа, погрузившись в него наполовину.

– Минутку, – произнес я, с большим усердием глядя в ту же сторону, что и Маша. – Сейчас найду.

Я рассчитывал попросту на нетерпение моей ученицы. Мне думалось, что она проболтается раньше, чем мне придется признаться в невежестве. Я оказался прав.

– Длинное такое слово… для заклинания личины?

Она прервала изучение улицы, бросив задумчивый взгляд на меня.

– О! Да. Верно.

Житье на Базаре, торгово-коммерческом центре измерений, меня избаловало, приучило не реагировать на необычность облика существ из многочисленных измерений, запросто шастающих рядом в поисках товара. Но надо бы помнить, что в других измерениях иномирцы не только странные создания, но иной раз и просто нежелательные элементы.

Извр, конечно же, относился к таким измерениям. Пока я глазел, разинув рот на ландшафт, Маша не преминула заметить, что мы привлекли несколько враждебных взглядов прохожих у входа в переулок. Я приписал это двум обстоятельствам: хорошо известному нраву извергов (отъявленно скверному) и Маше.

Конечно, моя ученица чудесный человек, но внешность у нее почти тянет на красотку из календаря… если только вы купили этот календарь в местном зоопарке. Было бы несправедливо сказать, что Маша выглядела неестественно… она никогда и не пробовала выглядеть иначе. Дело тут не только в ее закрученных оранжевых волосах и более чем крупной фигуре. Просто ни одна особа с зеленой помадой и бирюзовым лаком на ногтях, не говоря уже о паре татуировок сомнительного вкуса, не может претендовать на естественность.

Было время, когда я расстраивался из-за того, что люди пялятся на Машу. Она действительно чудесный человек, пусть даже ее вкус по части одежды и косметики бросит в дрожь кого угодно. В конце концов я примирился с этим, когда увидел, что она намеренно привлекает окружающих и одевается соответственно.

Все это объясняет, почему мне не показалось необычным то, что на нас пялятся. К тому же граждане Извра известны своей неприязнью ко всем вообще и иномирцам в особенности, поэтому отсутствие теплоты в направленных на нас взглядах не стоило внимания.

Но Маша имела в виду то, о чем я мог догадаться и без подсказки. Она напомнила, что мы сейчас на Извре, в родном измерении извергов, и будем вынуждены постоянно иметь дело именно с ними. Мне следовало бы это понимать, но после долгих лет знакомства с Извром лишь понаслышке до меня не сразу дошло, что я действительно там.

Нас, конечно же, никак не могли принять за своих. У местных зеленая чешуя, желтые глаза и острые зубы, в то время как мы с Машей выглядели… ну, нормальными. Если такое можно было сказать даже о Маше, то представляете себе, до какой степени впечатляюще выглядит население Извра.