Полная версия
Воин с Ганио
Темные круги перед глазами трансформировались в дымку.
Вокруг кружили обломки, за машиной Тагиева тянулся мутный шлейф декомпрессионного выброса, единственный уцелевший «Х-страйкер» налетчиков уходил прочь от места схватки.
Еще миг – и он включит гиперпривод, канет в пучины пространственно-временной аномалии!
Долго сдерживаемая ярость затопила сознание.
«Наши пути разойдутся навсегда, я уже не отыщу его среди тысяч потаенных уголков Окраины», – промелькнула мысль, и Анвар поддался яростному порыву, бросил поврежденный, разгерметизированный «Фалкон» вслед последнему «Х-страйкеру» рейдеров, успел прошить его очередью из импульсных орудий, прежде чем темная воронка гиперпространственного перехода поглотила обе машины.
* * *«Однажды ненависть заведет тебя на край света и бросит там умирать в тоске и одиночестве», – так говорил Анвару отец.
Слепой рывок.
Гиперпривод «Х-страйкера» продолжал работать, «Фалкон» Тагиева, захваченный полем высокой частоты, оказался игрушкой в руках мертвого рейдера.
Снаряды прошили рубку, убили пилота, но полуавтоматические системы продолжали исполнять последнюю отданную рейдером команду. «Х-страйкер» ушел в гиперсферу, увлек за собой истребитель Анвара и теперь стремительно следовал слепым курсом.
В сфере масс-детектора мелькали тонкие пульсирующие линии, узелки подпространственной сети уносились прочь, надежда на возвращение безвозвратно таяла с каждой секундой, каждым ударом сердца.
Противодействие невозможно. Секции гипердрайва повреждены, нет никаких шансов остановить безумный рывок, пока в накопителях «Х-страйкера» достаточно энергии для генерации высокочастотного поля.
Ненависть схлынула.
Усилие воли прояснило рассудок, Анвар успел заметить, как линии гиперсферы сплетаются в жгуты.
Зона высокой звездной плотности скопления О’Хара!
Судьба уносила его в неведомые человеку пределы. Ни один самый отчаянный диспейсер[9] не решался на подобное безумие!
Сердце замедлило темп ударов, вновь вернулось ощущение холода в груди.
Линии гиперсферы, образующие тугой узел, вдруг начали расходиться в стороны, в сфере масс-детектора промелькнул и исчез последний опознавательный маркер форпоста человечества, недавно основанного в зоне средней звездной плотности по другую сторону скопления, затем тонкие навигационные нити прыснули в разных направлениях, вновь образуя привычную взгляду сетку, где расстояния между звездами измерялись десятками световых лет.
Контур «Х-страйкера» мигнул, на долю секунд стал нечетким.
У него иссякает энергия!
Анвар мысленно просил судьбу об одном: пусть все завершится мгновенно. Он не хотел агонии, но если оба корабля выйдут из пробоя метрики в глубинах межзвездного пространства, ему придется испытать долгие мучения.
Навигационные линии сходились все ближе, вот на краю сферы появилась узловая точка, обозначающая звездную систему, она медленно переместилась к центру экрана масс-детектора, а через секунду, когда стало различимо нитевидное ветвление ведущей горизонтали, указывающее на количество планет, гиперпривод «Х-страйкера» выдохся.
* * *Луна медленно поднималась над горизонтом, занимая половину обозримого небосвода.
Ленивый ветерок шелестел листвой. Редкие группы деревьев с раскидистыми кронами разнообразили пейзаж саванны.
Этой ночью в небесах планеты вновь произошло необычное астрономическое явление. Черная вспышка, похожая на выброс темной энергии, пронизанный сеткой магниево-белых прожилок, расцвела и тут же угасла на фоне коричневато-желтого диска луны, оставив после себя две яркие точки.
«Х-страйкер», не получая команд от пилота, начал отрабатывать программу аварийной посадки, «Фалкон» Тагиева ослепительным болидом вошел в атмосферу, пронзил редкие перистые облака и ударил, подобно снаряду: по иронии судьбы он врезался в холм неподалеку от места крушения древнего корабля неизвестной людям цивилизации.
Автоматика «Х-страйкера», оценивая обстановку, зафиксировала вспышку.
Истребитель рейдеров с мертвым пилотом на борту начал снижение, вошел в атмосферу, переключился на турбореактивную тягу.
Автопилот вел его к месту падения «Фалкона».
Логика кибернетической системы была безупречна. «Х-страйкер» был поврежден, нуждался в ремонте, а где еще технические сервы найдут сырье, материалы и, возможно, уцелевшее оборудование, если не на месте крушения истребителя «Мантикоры»?
Степень надежности современных машин позволяла предположить, что уничтожение «Фалкона» не будет полным.
* * *Нити судеб пронзали пространство и время, сплетались воедино в сложном стечении обстоятельств.
Если разбираться беспристрастно, то не злой рок, а действия кибернетических систем подхватили эстафету, повлияли на ход событий.
Истребитель «Мантикоры» пытался маневрировать, хотя Анвар потерял сознание еще при входе в атмосферу. Автоматика до последнего мгновения боролась за живучесть, но пламя двигателей меркло в ореоле сияния раскаленной трением обшивки.
Одна за другой отказывали подсистемы, размягчалась, отлетала клочьями броня, деформировались прочнейшие конструкции корпуса, но на фоне критических разрушений еще работали сканеры, и киберсистема «Фалкона» успела направить корабль к возвышенности, состоящей из песчаных наносов, скрепленных тонким почвенным слоем.
Удар вспорол гребень холма, песок плавился, забирая энергию столкновения, на сотни метров вверх ударили два огненных вала, земля содрогнулась, в окрестностях вспыхнули пожары, корпус истребителя смяло, но сегмент рубки управления, обладающий собственным запасом прочности и средствами защиты, пережил крушение.
Анвар не запомнил миг сокрушительного удара. Его сознание угасло, система метаболической коррекции намеренно воздействовала на пилота, избавляя его от мгновений ужаса, но последствия жесткой посадки не смогло полностью компенсировать ни одно из многочисленных устройств защиты.
Сегмент рубки не был катапультирован, он принял удар, но не выдержал деформаций, его обшивка лопнула, пилот-ложемент смяло, человека не сберег даже прочнейший материал бронескафандра: кровь проступила в разрывах между ромбовидными пластинами гермоэкипировки.
Лишь крошечная искра индикатора системы боевого поддержания жизни тлела на внутреннем ободе забрала, и это вселяло слабую надежду на благополучный исход.
* * *Крушение уничтожило холм, в блеклом свете зари стлался дым, трава выгорела в радиусе нескольких километров, лишь небольшие рощицы деревьев с гибкими стволами выдержали удар, их листва почернела, скорчилась, но сами растения уцелели.
«Х-страйкер» совершил аварийную посадку неподалеку от места крушения «Фалкона». В корпусе истребителя зияли дыры, часть брони сорвало при вхождении в плотные слои атмосферы, но основные системы проверенной веками машины все еще продолжали функционировать.
Мертвый рейдер в кресле пилота более не воспринимался автоматикой как ядро системы. Его воля угасла вместе с жизнью, многочисленные импланты отключились, но двух технических сервов, выбравшихся из кормового отсека, не волновало состояние человека. Перед ними стояли задачи по восстановлению обшивки, ремонту вышедших из строя подсистем, возобновлению энергоресурса.
Неподалеку, в эпицентре крушения «Фалкона», их сканеры зафиксировали две яркие, легко опознаваемые сигнатуры. Бортовые накопители энергии вражеской машины уцелели при катастрофе, и они (в силу унификации устройств) идеально подходили в качестве замены разряженным энергоблокам силовой установки «Х-страйкера».
Узкоспециализированные механизмы, не оснащенные модулями искусственного интеллекта, направились к месту падения «Фалкона». Их не встревожили загадочные ауры нескольких неопознанных устройств, которые взрыв вырвал из недр уничтоженной песчаной возвышенности.
Изделия иной космической расы, размером с ладонь, выполненные в форме треугольников со скругленными вершинами, были разбросаны среди обломков истребителя. Некоторые из них треснули, изнутри загадочных артефактов просачивалась серебристая жидкость, похожая на ртуть.
Ремонтные сервы с борта «Х-страйкера» прошли мимо неопознанных устройств. Изъяв энергоблоки, они транспортировали их к поврежденной машине, пару часов потратили на установку и тестирование, затем вновь вернулись на место крушения. Теперь их интересовали фрагменты обшивки «Фалкона». Сервы копались в обломках, отделяли еще годные для эксплуатации сегменты. В поисках нужного количества элементов бронирования они спустились на дно образовавшейся воронки, один из механизмов случайно наступил в серебристую лужицу жидкого металла, второй заинтересовался деформированным сегментом рубки управления.
Обменявшись данными, механизмы пришли к единому решению: внутри командного модуля есть запасные части, пригодные для восстановления поврежденных цепей управления «Х-страйкером». Расширив пролом в обшивке, они добрались до деформированного пилот-ложемента и вдруг застыли, словно в нерешительности.
Человек еще подавал признаки жизни.
Об этом ясно свидетельствовали датчики бронескафандра. Кровь, просочившаяся через разорванные соединения, собралась у основания приборной панели и уже свернулась.
Ртутная клякса, испятнавшая ступоход серва, внезапно пришла в движение.
Будто живая, она соскользнула с металлокерамического кожуха, вытянулась, двигаясь, словно серебристая амеба, медленно просочилась между изломанными конструкциями пилот-ложемента, меняя текучесть, взобралась по ноге умирающего человека, проникла внутрь бронескафандра.
Сервы, считав показания датчиков, вернулись к первоначальным задачам. Они не могли помочь человеку. Его состояние оценивалось как безнадежное. Критическая кровопотеря и многочисленные травмы не давали шансов, что он выживет. Внутренние инструкции запрещали ремонтным механизмам тратить время и энергию на бесполезные действия.
Вскрыв приборные панели, они извлекли необходимые для восстановления «Х-страйкера» кибернетические блоки и вновь покинули место крушения.
По их оценке на ремонт истребителя требовалось двое суток, после чего он вновь сможет подняться в космос и вернуться на базу рейдеров в режиме «полный автомат».
* * *Анвар со стоном открыл глаза.
Треснутое проекционное забрало гермошлема сплошь покрывали бурые брызги крови.
Воздух пах резко и непривычно. Каждый вдох давался через боль.
Он попытался пошевелиться, но лишь почувствовал, как липкая испарина выступила по всему телу.
Импланты сбоили. Отвратительное ощущение немощи было знакомо. Система боевого поддержания жизни имеет один неоспоримый недостаток – она способна справиться с тяжелыми ранениями, но при этом критически истощает организм. В бою такое воздействие считается допустимым.
«Я жив», – он не поддался оглушающей слабости, сосредоточился на мысленных ощущениях.
На фоне багрово-розовой тьмы мелькали коды ошибок, расплывчатые строки тревожных сообщений требовали внимания:
Расширитель сознания – нет отклика.
Усилитель рефлексов – тест провален, низкий заряд элементов питания.
Связь с периферийными кибернетическими устройствами отсутствует.
Система метаболической коррекции – ресурс исчерпан.
Для большинства современных жителей Окраинных планет отчет граничил с приговором. Он означал, что ты отброшен в прошлое, предоставлен сам себе, лишен поддержки имплантированных систем, беззащитен перед экзовирусами, не в состоянии дать отпор врагу.
Любая вновь осваиваемая планета предъявляет жесткие требования к иммунной системе человека. В отдельных случаях помогают специально разработанные препараты, кое-кто по старинке пользуется внешними метаболическими устройствами, но большинству населения Окраины жизнь без имплантов кажется невозможной. Люди быстро привыкают к нововведениям, особенно если они приносят реальную пользу. Свободно перемещаться между мирами, не застревая в зонах карантина орбитальных станций, успешно манипулировать техносферой, сопротивляться неизвестным болезням, проявлять недюжинную силу и молниеносные рефлексы в минуты опасности – это давно стало нормой. Совет Безопасности Миров постоянно ужесточает ограничения «допустимого уровня имплантации», но жители Окраины редко заглядывают в колониальный кодекс. Крючкотворы, сидящие в уютных кабинетах, знакомые с реалиями пограничных планет лишь по впечатлениям, полученным в ходе виртуальных экскурсий, могут сочинять любые запреты, но люди все равно будут использовать продукцию ведущих корпораций сектора.
Человечество вошло в эпоху, когда имплантированные системы стали средством повседневного выживания, и Анвар не избежал общих тенденций.
Порой ему приходилось посещать несколько разных планет в течение одних суток. Он привык к имплантам, не замечал их, словно те стали частью организма, были дарованы при рождении, а не получены в результате многих сложных операций.
Отчет о критических ошибках равносилен приговору, но, вдыхая незнакомые запахи чуждой планеты, просочившиеся через трещины в забрале гермошлема, он не сдавался даже в мыслях.
Я дышу, мне больно – значит, я жив!
Он вновь попытался шевельнуть рукой. Незначительное усилие далось с неимоверным трудом, дыхание перехватило, на губах запузырилась кровавая пена.
Несколько секунд отдыха, и новая попытка. Что-то сковывало движения, мешало ему.
Тагиев ничего не видел. Импланты по-прежнему молчали, забрызганное высохшей кровью забрало гермошлема закрывало обзор. Он видел лишь смутные контуры каких-то близких, тесно обступивших его конструкций.
Резкое движение головой вызвало вспышку боли, но исправило положение. От удара треснувшее забрало шлема разлетелось на гранулы.
– Так лучше… – Тагиев, тяжело дыша, осмотрелся.
Погнутые детали пилот-ложемента. Разбитые блоки аппаратуры. Пространство отсека управления изменилось до неузнаваемости, об автоматике можно забыть, вряд ли после таких разрушений тут работает хотя бы один кибернетический компонент.
* * *Через час Анвар с трудом выбрался из-под обломков рубки управления.
Сквозь материал гермоперчаток он ощущал неровности остекленевшей и растрескавшейся почвы. Чужое солнце сияло в зените.
«Как я выжил?»
Он сел, медленно повел взглядом по сторонам. Его истребитель разломило на части в момент чудовищного удара. «Песок превратился в стекло, а я не получил даже перелома?» – промелькнула настороженная мысль.
Глубокий овраг с пологими склонами, образовавшийся на месте крушения, не позволял рассмотреть окрестности. Он попытался встать на ноги, но поврежденный бронескафандр сковывал движения, сервомускулатура не работала, защитная оболочка превратилась в обузу.
Вновь по всему телу выступила испарина. Неодолимая слабость вызывала чувство отвращения к самому себе. Анвар с трудом поднял руку, на ощупь нашел крепление гермошлема, расстегнул его, затем с отчаянным упорством принялся снимать с себя элементы поврежденной экипировки, пока не остался в легком защитном костюме пилота.
В полном изнеможении он некоторое время лежал на дне оврага, то теряя сознание, то вновь возвращаясь в реальность.
Наконец он нашел в себе силы пошевелиться, с трудом сел.
Губы потрескались от жажды, но слабость постепенно отступала.
Он схватился рукой за покореженный фрагмент обшивки, с усилием встал на ноги, обвел взглядом склоны. «Вряд ли в таком состоянии я вскарабкаюсь наверх…»
Очень хотелось пить. Пришлось вернуться к поврежденному бронескафандру, вскрыть отсек, где хранились две мягкие тубы с водой, упаковки пищевых таблеток, стимулирующие препараты, набор для подключения внешнего метаболического импланта и другие компактные приспособления, позволяющие выжить в условиях незнакомой планеты.
Утолив жажду, Анвар взглянул на треснувший браслет личного нанокомпа.
Внезапно и остро вспомнились события последних суток, разговор с Холмогоровым, нападение на «Мантикору», слепой рывок через пространство гиперсферы.
«Четыре логра в нагрудном кармане летного костюма и пятый – в гнезде имплантированного адаптера. Не в них ли скрыт единственный шанс на спасение?» – промелькнула и тут же осеклась отчаянная мысль.
Древние устройства давали Анвару возможность вернуться в состояние «абсолютной памяти», вновь собрать последовательность кристаллов, сформировавшуюся на Найрусе, и попытаться установить связь, но с кем?
Нет. Он чувствовал, что еще не готов к крайним, отчаянным действиям. Нужно хотя бы осмотреть местность, понять, что за мир простирается вокруг?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
МаРЗ – малый разведывательный зонд.
2
Периферия – послевоенное, устаревшее название Окраины.
3
Элио – столица Конфедерации Солнц.
4
Джелави (ганианский) – уважаемый.
5
Аттах (ганианский) – мудрый, всезнающий.
6
Многие отрезки гиперпространственной сети инсектов считаются нефункциональными из-за разрушения приемопередающих устройств либо по причине искажения линий гиперсферы, вызванных воздействием логрианской «Вуали» – устройств искривления метрики, на протяжении миллионов лет обеспечивавших изоляцию скопления О’Хара.
7
После первых контактов с людьми инсекты переняли и взяли на вооружение некоторые образцы стрелкового оружия, в основном устаревшего.
8
ОРК – орудийно-ракетный комплекс. Крепится на правой руке, поверх брони скафандра.
9
Диспейсеры – сленговое название пилотов Окраины, исследующих неосвоенные секторы пространства.
