О пользе женского визга

У мужа со временем, хотя и гораздо позже, чем у Нины, дела всё-таки постепенно пошли в гору, и он теперь постоянно мелькал и в разнообразных сериалах, и в отечественных блокбастерах. Даже вёл по телевизору некоторые концерты и какую-то программу об истории театра. Официально Нина с мужем всё ещё были в браке. Кроме того, они поддерживали дружеские отношения. Ведь, когда у супруга карьера наконец наладилась, он совершенно переменился и стал помогать Нине материально, сына не забывал, оплатил ребёнку учёбу в университете, отмазал от армии и даже купил ему собственную отдельную квартиру. Так сказать, обеспечил старт. Надо отдать должное, неплохой такой старт получился. В личную жизнь друг друга супруги не вмешивались. То есть они ею совершенно не интересовались. Наличие штампа о замужестве Нину не беспокоило, наверное, потому, что никто не предлагал ей заменить этот штамп на другой. А известному актёру, скорее всего, быть женатым было просто удобно. Никто к нему с матримониальными намерениями не лез. Иногда по просьбе мужа Нина посещала с ним какое-нибудь светское мероприятие, после чего глянцевые журналы дружно печатали на последних страницах их небольшие фотографии с указанием «Александр Карасёв с супругой».

Нина смотрела фильмы с участием мужа, читала о нём в журналах и удивлялась, с какого перепуга женская зрительская аудитория считает его чуть ли не секс-символом? Нет, внешне, конечно, Александр Карасёв являлся писаным красавцем. И лицом, и фигурой уродился, да и возраст его только украсил, но весьма себе средненькие, на взгляд Нины, мозги и скверный капризный характер сводили всю эту красоту даже не на нет, а в глубокий минус. Или секс-символу мозги ни к чему? Кстати о сексе! Какой уж там секс с Карасёвым?! Это если ничего о сексе не знать и выскочить замуж в двадцать лет, то тогда это ещё можно как-то принять за секс.

Иногда в разумную голову Нины Алексеевны Карасёвой даже закрадывалась крамольная мысль: а может быть, муж её, секс-символ Александр Карасёв, и вовсе какой-нибудь нетрадиционный? Ведь не может же быть, чтобы здоровый красивый мужик, окружённый со всех сторон любвеобильными поклонницами, за всё это время не нашёл бы себе женщину мечты и не затребовал бы у Нины развода?

У самой Нины Алексеевны с момента фактического расставания с супругом, конечно же, бывали разные мужчины, с некоторыми она даже пыталась проживать совместно, но это всё было откровенно не то. Ну не то и всё! Мужчина мечты на горизонте Нины Карасёвой упорно не хотел появляться, поэтому сердце успокоилось на её личном шофёре Толике. А что? Личный шофёр на то и личный, что всегда под рукой.

Маша

– Итак, пункт 1.5 «Список лиц, проживающих совместно с нанимателем». – Маша вопросительно посмотрела на сидящего напротив мужчину.

– Зачем? – Тот сделал круглые удивлённые глаза.

– Затем! Если к вам вдруг придет милиция, вы покажете договор, и проблем не будет.

– А какие могут быть проблемы? И зачем ко мне вдруг придет милиция?

– Мало ли. Всякое бывает, соседи вызовут, например.

– У вас такие соседи? – Он ухмыльнулся и посмотрел на Машину клиентку, хозяйку квартиры.

– Нет, ну, что вы! У нас соседи очень приличные люди, – затрепыхалась та. Видать, испугалась, что он сейчас уйдёт вместе со своими денежками. – Если вы возражаете, можем не писать.

«Ну и дура! – подумала Маша. – А вдруг он тут притон устроит? Хотя, может так и так устроить. Но запись все-таки как-то дисциплинирует».

Вслух она сказала:

– Как хотите, хозяин – барин! Но вы поняли особые условия – в квартире не курить и не содержать домашних животных! – Маша строго посмотрела на хозяйку квартиры, а то, чего доброго, при виде шуршащих вожделенных бумажек та уже разрешит и курить, и кошками драть диван.

– Яволь, мой фюрер! – ехидно заявил мужик.

Маша шутку не поддержала и улыбаться не стала. Видела она таких фраеров пачками. Снимают квартиру не для жизни, а для траха, так ещё и кокетничать с риэлтором изволят. У, кобелюки гадостные!

– Вот, распишитесь здесь и здесь, – она протянула ему ручку. А вы здесь, – Маша ткнула пальцем во второй экземпляр договора и сунула ручку хозяйке квартиры. Та быстро всё подмахнула и передала свой экземпляр мужику. Тот тоже вчитываться в договор не стал, чиркнул подпись и отдал экземпляр хозяйке квартиры.

«Ну, слава богу! Хоть не зануда, – подумала Маша, – сейчас получим денежки и по домам».

Она презрительно посмотрела на агентшу нанимателя. Вот на фига она тут сидит? Маша и договор заранее составленный принесла, и агентские расписки, а эта? За что деньги ей давать? Мочалка драная!

Агентша действительно была какая-то замусоленная. Понятно, что одета бедно, всё от этого. От хорошей жизни люди в агенты не идут, но кто не работает, тот не ест! Работать надо, а не сиднем рассиживать. Вот у Маши, например, после этой сделки еще два показа и назавтра весь день битком забит, только успевай поворачиваться.

Клиентка пересчитывала деньги, а наниматель щёлкал телевизионным пультом, пытаясь определить, сколько у него теперь каналов. Маша взяла свою часть кровно заработанных и спрятала в сумку. Только б не начали трепаться. Она демонстративно поглядела на часы. Наконец все встали и потянулись к выходу, учить нанимателя пользоваться ключами. После этой нехитрой процедуры спустились во двор, посетили помойку и осмотрели парковочное место. Затем распрощались, и Маша с клиенткой направились к своим автомобилям.

– Спасибо вам, Машенька! – поблагодарила клиентка.

– Не за что! Это вам спасибо, – в свою очередь поблагодарила Маша. – Обращайтесь, всегда рада помочь.

Они почмокали воздух у щёк друг друга и расселись по машинам. Разъезжаясь, ещё помахали друг другу ручками.

Клиентов своих Маша хоть и в большинстве случаев недолюбливала, но холила и лелеяла. Список её постоянных клиентов уже был весьма и весьма солидным. Люди имели по нескольку квартир и сдавали их в аренду. Постоянно кто-то из арендаторов съезжал, и у Маши всегда была работа. Плюс к этому у неё была ещё и своя квартира для сдачи в аренду. Она досталась ей от тётки. Худо-бедно, а на жизнь хватало. Даже удалось купить автомобиль, правда, в кредит. С машиной Маша успевала теперь гораздо больше. Люди рекомендовали её своим друзьям и знакомым, и недовольных Машиной работой среди них не было.

Когда-то давно Маша была учителем английского языка, она вспоминает это время с содроганием. Маша ненавидела детей, их родителей, а также других учителей. Особенной лютой ненавистью она воспылала к директору школы. Потом Маша пыталась работать переводчицей, но из этого тоже ничего хорошего не получилось. Она возненавидела весь коллектив, в котором ей пришлось трудиться, а особенно директора-иностранца, на все идиотские вопросы которого Маше хотелось отвечать одним простым английским словом «бикоз». В смысле, почему – да потому!

Наверное, всё дело было в Машином сложном характере, поэтому работа риэлтора оказалась для неё выходом из положения. Никаких тебе длительных контактов с сослуживцами и клиентами. Взяла у хозяев ключи, показала возможным арендаторам квартиру, не нравится – пошли вон, нравится – подписали договор, получила деньги и отвалила. Правда, арендаторов Маша всё же ненавидела, хотя именно они оплачивали её агентские услуги. А как их не ненавидеть? Ведь Маша знала, какие квартиры эти люди получают при подписании договора и какие потом возвращают хозяевам. Засрут всё за милую душу. Сколько хозяек плакало Маше в трубку, расписывая ужасы, обнаруженные после съезда арендаторов. Конечно, попадались среди арендаторов и приличные люди, но большинство всё же относилось к чужому имуществу наплевательски. А особенно наплевательски к чужому имуществу относились арендаторы-иностранцы. Их-то Маша и ненавидела пуще всего. Только наивные начинающие свой арендный бизнес хозяева квартир хотели непременно сдать своё жильё иностранным гражданам. Опытные же люди знали, что граждане эти в большинстве своём невероятные жмоты, грязнули и хамы, относящиеся к нашему отечественному квартировладельцу как к человеку второго сорта. Наверное, так происходит оттого, что иностранцы, работающие в России, временщики в квадрате. Нагадят, и ищи-свищи его потом. Тем более если человек привык всю жизнь мыкаться по съёмным квартирам, откуда у него возьмётся трепетное отношение к жилью. То самое чувство дома, когда каждая вещь имеет историю и приобретается с любовью. Если не любишь свой дом, то как ты будешь уважать чужой. Пусть арендованный. Ведь наши-то люди, чтобы концы с концами свести, зачастую сдают своё собственное жильё. Но даже если сдают квартиру, купленную специально для сдачи в аренду, ремонт и отделку в ней люди делают, как для себя. С любовью. А потом приходит жлоб и открывает шампанское пробками в потолок, прожигает диван сигаретой и писает вам на ортопедический матрас, стоящий бешеных денег. И что с этим матрасом потом делать? Ведь даже для того, чтобы просто вынести его на помойку, надо нанять какую-нибудь рабочую силу.

Маша подъехала на второй адрес на полчаса раньше назначенного времени. Она никогда не опаздывала, всегда назначая время с запасом на непредвиденные обстоятельства. Мало ли что. Пробки, например, или наниматель начнёт вдруг занудствовать, вчитываться в каждый пункт договора, прежде чем свою драгоценную закорючку поставить.

Маша припарковалась, закрыла машину и поднялась в квартиру. На случай такого вот неожиданно выкроенного свободного времени у неё всегда была в сумке маленькая баночка растворимого кофе и таблетки сахарозаменителя. Маша включила чайник, быстро обежала квартиру, проверив, всё ли в порядке, и удобно устроилась в просторной кухне-гостиной. Ещё бы сигаретку сейчас. Она мечтательно закрыла глаза, вспоминая как хорошо затянуться тонкой ментоловой сигаретой. Но вместо ментоловой сигареты она вдруг представила себе розовощёкое лицо тренера из фитнес-клуба. Тренера Маша тоже ненавидела. Не только конкретно этого, который ей сейчас вот привиделся, а всех тренеров скопом. Они Машу невероятно напрягали. Здоровье из этих тренеров так и пёрло, и здоровье пёрло и непонятная жизнерадостность. Чему радоваться? Тому, что ты, здоровый лось, вместо того, чтобы с пользой дела разгружать вагоны, тягаешь штангу туда-сюда или прыгаешь, как бобик, под музыку? Прыгай, прыгай! До пятидесяти лет скакать будешь? По Машиному мнению, всех этих бездельников необходимо было срочно гнать в три шеи куда-нибудь в сторону общественно-полезного труда. Именно поэтому из всех утренних групповых занятий она выбрала себе зарядку. Зарядка не требовала особых выкрутасов и выглядела вполне себе респектабельно, кроме того, она по времени была короче других групповых занятий и оптимально вписывалась в Машин рабочий график.

Надо сказать, что с того момента, как Маша бросила курить, приступы ненависти к окружающим стали посещать её гораздо чаще. Маша тяжело вздохнула и налила себе кофе. Кофе был очень даже хорош. Из Финляндии. Как это у финнов получается сделать тот же самый кофе, что продаётся и у нас, не похожим на толченый кирпич, а именно вкусным? Да ещё и более дешёвым. Что-то в нашем Датском королевстве очевидно пошло не так. Производительные силы с производственными отношениями оказались в глубоком противоречии. Эти самые производственные отношения вкупе с тем самым Датским королевством Маша тоже ненавидела всей душой и мечтала когда-нибудь навсегда покинуть родные просторы. Что уж тут поделаешь, такой вот вредный характер у человека.

Когда Маша допила кофе, раздался звонок мобильного. Звонила риэлтор потенциальных нанимателей. Сообщала, что подъехала, а вот клиентов пока нет. Маша посмотрела на часы. Ну не сволочи разве? Она развела себе ещё одну чашку кофе. Тут позвонила другая риэлтор с позавчерашнего показа и сообщила, что её клиенты согласны и просят обговорить с хозяйкой возможность внесения залога в рассрочку. Маша пообещала переговорить с хозяйкой, но делать этого не собиралась. С какого перепуга? Это они на старте уже кроить начинают, что потом будет? Маша прекрасно знала, что будет потом. Потом они будут задерживать оплату. Плавали, знаем.

Наконец раздался звонок домофона. Пока клиенты подымались, Маша убрала следы кофепития, на всякий случай спрятала свою сумку в кухонный шкафчик и приготовила бахилы. Оказалось, что у другой риэлторши тоже бахилы есть. Маша посмотрела на неё с уважением. Клиенты надели бахилы и под руководством Маши отправились на осмотр. Риэлторша пыталась остаться в прихожей, но Маша настояла, чтобы она пошла со всеми. А то пока они там комнаты рассматривают, эта не ровён час здесь чего-нибудь скоммуниздит. В ванной комнате клиентка вдруг переменилась в лице и задала Маше просто убийственный вопрос:

– А что, ванны здесь нет?

Маша моментально озверела:

– А что, на фотографиях было не видно, что в ванной комнате душевая кабина?

– Ну, я думала, что ещё есть ванна.

– Ванны нет. – Маша с большим трудом сдерживалась, чтобы не высказать этой дуре всё, что она думает про её ванну и своё убитое время.

– Я так люблю в ванне полежать, с пенкой, – клиентка блаженно зажмурилась. Видимо, это должно было бы произвести на её спутника неизгладимое впечатление. Маше захотелось дать этой бабе по роже. Ну до чего же погано иметь дело с бабами! Мужик обычно смотрит квартиру и сразу говорит «да» или «нет». А эти… То им шкафов маловато, то духовка нужна другой системы, то вот, как этой, в ванне, видите ли, она любит полежать! А в канаве придорожной полежать не хочешь? Тебе там самое место. Вместе с пенкой. Маша развернулась и молча пошла в прихожую. Вторая риэлторша тяжело вздохнула и потопала следом.

– Куда же вы? – поинтересовалась клиентка.

– Я так поняла, что вас квартира не устраивает, ванны нет, – не оборачиваясь, ответила Маша.

– Но мы же всё остальное ещё не посмотрели!

– Зачем? Ванны нет, пену разводить негде.

– Девушка! Вы сдаёте квартиру или нет? – в голосе бабы послышались металлические нотки.

– Сдаю! Квартира без ванной! Это указано в объявлении и ясно видно из всех фотографий. Вы будете снимать эту квартиру?

– Я приму решение, когда всё увижу.

– Вперёд! – Маша сделала приглашающий жест в сторону кухни-гостиной.

Дело в том, что и сама эта квартира, и её хозяйка Маше, что, конечно, случается крайне редко, очень даже нравились, а вот эта парочка явно не заслуживает проживания в таком замечательном месте. Разумеется, в первую очередь не заслуживает именно баба, которая любит в ванной полежать. Во всяком случае, если они и согласятся, Маша обязательно расскажет хозяйке о своих впечатлениях. Интуиция Машу никогда не подводила. И сейчас интуиция подсказывала, что Маша напрасно теряет время. Но она сжала зубы и делала своё дело. Открывала шкафчики, демонстрировала холодильник, посудомойку и духовку. Баба заглянула во все углы, а мужик виновато поглядывал на Машу. Ясное дело, тоже понимал, что они напрасно теряют время. Маше этого симпатичного мужика не было жалко ни капельки. Сам себе такое счастье нашёл, вот пусть теперь и наслаждается по полной программе.

– Мы подумаем, – наконец возвестила баба и с царственным видом направилась к дверям. За ней уныло потащился мужик, шествие замыкала риэлторша. Они сняли бахилы и убрались восвояси. Маша спрятала бахилы в полиэтиленовый мешок и выкинула их в мусорное ведро, затем намочила тряпку и тщательно протёрла пол в квартире. Всё опять засверкало.

«Ну вот, как и не было говна этого! – подумала Маша, закрывая за собой входную дверь. – Теперь домой! И срочно под душ. Смыть с себя эту заразу».

Из долгого своего риэлторского опыта Маша знала, что глаз у любительницы полежать в пенной ванне нехороший. Взгляд дурной, и его непременно надо смыть. Причём не в ванне, а под душем. Чтобы всё зло утекло вместе с водой туда, где ему самое место – в канализацию культурной столицы России.

Второй показ у неё теперь только поздно вечером. Маша успеет поужинать и разместить в Интернете новое объявление.

Очень элитный фитнес-клуб

– Ларисонька! Солнышко! Угадай, какие у меня новости? – Старков[1] не смог удержаться от восхищения своей собственной предприимчивостью и всё-таки позвонил Лариске. Поторопился, а ведь хотел сделать для неё сюрприз, как раз к Новому году.

– Ну? – Чувствовалось, что у прекрасной барышни настроение, как всегда, ни к чёрту. В голове Старкова промелькнула мысль, что он не вовремя. Наверняка с очередной домработницей поругалась опять, или кто-то из инструкторов не выдержал и послал её подальше. В последнем случае Лариска неистовствовала особенно. Однако отступать было поздно, и Старков выложил свою новость.

– Я договорился. Экран купили, какой ты хотела, через месяц привезут и установят!

– Через месяц?! Да ты идиот! – завопила Лариска так, что Старков даже отодвинул трубку от уха подальше. – На кой он мне через месяц, экран твой сраный? Мне он до Нового года нужен. Не меньше, чем за месяц до Нового года. Слышал?

– Слышал!

– Повтори, что я сказала!

– Не меньше чем за месяц до Нового года, – пробубнил Старков безо всякого энтузиазма.

– Правильно. Крайний срок – две недели! Если ты этого ещё не запомнил, у нас перед Новым годом самые продажи. И реклама нам нужна до того, а не после, когда все приличные люди уже сидят в Швейцарии.

Старков хотел ей ответить, что приличные люди сидят не в Швейцарии, а в Сегеже, но не стал. Всё равно не поймёт. Дура!

– Чтоб экран у меня был через неделю! – Лариска нажала отбой, а Старков тяжело вздохнул. Ну, что с ней будешь делать? Всю кровь у него уже эта сумасшедшая баба выпила. Не успокоится ведь, пока его не охомутает окончательно, но на это Старков пойти уже никак не может. Хватит! Жениться Старков теперь отказывается категорически. Первый его брак, конечно, был для кошелька и для карьеры весьма полезен, однако развод оказался опасен не только для кошелька, но и для жизни. Если б кто знал, каким чудом удалось Старкову при разводе скрыть от бывшей жены и её всесильного папочки кое-какую заначку в зарубежных банках. Не то остался бы на бобах с Лариской и фитнесом этим проклятым. Вот бы лапу пососал. От фитнеса одна радость, что Лариска при деле, директрису из себя корчит, а в остальном – головная боль и никакой прибыли. Сплошные убытки. Да вокруг фитнеса этого то пожарники, то санэпидстанция, то охрана памятников вьётся. И всем дай. Недавно вон даже «Рыбнадзор» объявился. Мол, фитнес находится, хоть и в глубине квартала, но всё же в природоохранной зоне реки Невы. Да у нас весь город в этой зоне находится! Старков сразу представил себя стариком, который закидывает невод в бурную реку. Прямо из здания фитнеса. Через улицу, дома и набережную. Да чтобы так на рыбу покуситься, надо быть размером, как минимум с Кинг-Конга. Если же вас погибель рыбы в Неве волнует не в плане борьбы с браконьерством, а из-за вредных стоков, так идите к главному Водоканалу. Одна ж у вас шайка-лейка! Вон Водоканал каждый месяц со своей передвижной лабораторией стоки фитнеса анализирует. Пусть он эти стоки лучше сливает, куда положено. Так нет, они всем гуртом в фитнес бегут. И Рыбнадзор, и Водоканал. Все просят им ручку позолотить. А ручки-то у них ого-го какие. Не ручки, а лапищи, точно как у того Кинг-Конга. Вот Старков периодически со своих зарубежных счетов денежки-то и снимает. Кроме разных упырей ведь еще и Лариска своего требует. Машину ей новую, шубу. А тут вот захотела на крышу фитнеса огромный экран взгромоздить, чтобы все, кто в пробке на проспекте стоят, могли любоваться, как Лариска в фитнесе скачет. Решила, что после этого клиент в фитнес валом повалит. Ну, Старков и рад стараться. Уж лучше экран этот ей притаранить, чем в загс её вести.

Экран с соответствующим оборудованием он нашёл, естественно, за границей. Где б ему ещё быть? Вся штука состояла в том, чтобы всю эту конструкцию теперь через границу провезти, в таможне ненаглядной растаможить и на крышу фитнеса установить. И экран, и специалисты были готовы, но брались сделать всё не меньше чем за месяц. Это в лучшем случае. Как тут теперь за неделю уложиться?

Старков почесал затылок и не придумал ничего лучшего, как поехать к Овечкину. Тот всё-таки был теперь в городе не последним человеком. А кроме того, он по-прежнему кое-чем обязан Старкову. Ведь Старков из своих скрытых от тестя накоплений продолжает одалживать Овечкину на его головокружительные инвестиционные проекты очень даже приличные деньги. Разумеется, под проценты. Тихонечко так, можно сказать, из-под полы, чтобы, не дай бог, бывшая жена не узнала, да и Лариске об этом знать совершенно необязательно. Вмиг всё растранжирит и к фитнесу приспособит. Нет, ну надо же человеку как-то выкручиваться, а как ему выкручиваться, если он ничего не умеет, кроме как ссужать чужие деньги под процент да торговать чужими ценными бумагами. Чужих денег и ценных бумаг у него под руками теперь нет, зато кое-какие свои по сусекам имеются. Ну не руководить же ему фитнесом, в самом деле?

Офис Овечкина был гораздо скромнее, чем бывший офис Старкова. Но и этому-то Старков завидовал нестерпимо. Ему очень хотелось назад, в большой бизнес, к частным самолётам, исполнительным секретаршам, предупредительным помощникам, вышколенным охранникам, а главное, к большим деньгам. И желательно чужим, но чтобы пользоваться ими, как раньше, как своими собственными.

Сам Овечкин выглядел под стать своему офису. Никаких тебе дорогих костюмов – джинсы, чуть ли не рваные, да белый вязаный свитер с «молнией» на горле. С виду то ли программист, то ли свободный художник. Да еще и на голове бардак какой-то новомодный и совершенно не солидный. Другое дело Старков. Хоть сейчас по телевизору рядом с президентами показывай. Он даже теперь, будучи безработным, продолжал держать марку. Одевался дорого и стильно да за руль сам никогда не садился, продолжая платить зарплату водителю.

Овечкин обрадовался старому приятелю и вытащил из бара коньяк. Секретарша принесла кофе. И кофе, и коньяк были хорошего качества. Такой коньяк в прежней богатой жизни Старкову обычно дарили благодарные клиенты. Отказываться от коньяка Старков не стал. Выпили, закусили лимоном, и Старков поведал о постигшей его незадаче. Надо отдать должное Овечкину, он никогда не насмехался над Старковым, в какую бы нелепую ситуацию тот ни попадал, поэтому ему, как доктору, Старков мог рассказать всё. Овечкин в таких случаях обычно включал свои знаменитые на весь город мозги и искренне пытался решить проблему Старкова.

– Такой же экран, говоришь, как на площади Восстания? – поинтересовался он у Старкова.

– Угу. – Старков тяжело вздохнул и вытащил из портфеля документацию на закупленный экран.

– Не кисло! – Овечкин мельком глянул в бумаги. – По нему ведь можно не только твой фитнес рекламировать. Денег, наверное, тоже приподнять не лишне. Опять же в пакете с солидными рекламодателями и фитнес твой солидно выглядеть будет. Я бы тебе поспособствовал. Можно даже ВТБ для рекламы подтянуть.

– Ну, это уже как получится, – Старков пожал плечами. Зная Лариску, он мог предположить, что с рекламой других организаций не получится ничего. Лариска будет вертеть своей задницей на огромном экране круглосуточно.

– А если ещё и с Олимпиады трансляцию по тому экрану забабахать, – размечтался Овечкин, и Старков прямо-таки увидел, как в глазах приятеля, как в машинках для подсчёта денег, защёлкали денежные знаки.

– Главное установить, а там уж разберёмся, – сказал Старков и подумал, что Олимпиада будет ещё только в феврале, а за это время он как-нибудь Лариску уломает потесниться. В голове у Овечкина все мысли золотоносные. Старков даже почувствовал, как у него у самого глаза засветились светом пятитысячных купюр.

– А охрана памятников ничего не скажет? Вдруг какой памятник ты своим экраном перекроешь? – Овечкин спустил Старкова с небес на землю.

– Слушай, ну какие у нас там памятники в бывшей рабочей заставе? – Тут Старков, конечно, лукавил. Инспекторша по охране памятников регулярно на халяву пила в фитнесе кофе и поедала протеиновые шоколадные батончики. И всё потому, что фитнес Старкова находился неподалёку от пожарной каланчи, недавно признанной памятником архитектуры. Вот инспекторша и посещала фитнес с проверками, не удумали ли владельцы чего нехорошего против этой каланчи. Однако по предварительным прикидкам Старкова, Ларискин экран никаким боком к каланче было не пришить.

– Эти найдут, – справедливо заметил Овечкин. – Не памятник, так чего-нибудь ещё придумают. У меня недавно люди знакомые третий этаж себе пристроить хотели, так их отправили с Росавиацией согласовывать. И, заметь, здание у них не в Пулково у взлётной полосы, а в самом центре города. Так и ты своим экраном самолётам навредить сможешь. Вдруг самолёты при посадке будут за твой экран колёсами цепляться. – Овечкин ухмыльнулся и подлил Старкову коньяка.

– Совсем оборзели. – Старков вспомнил про Рыбнадзор, залпом выпил рюмку коньяка и крякнул. Может, и хорошо, что он теперь вплотную настоящим бизнесом не занимается? Правила-то игры всё жестче и жёстче. Да и вообще, всё как-то придурственно стало. Иначе и не скажешь. Даже фарсом эту дурь не назовёшь. Уж слишком воинственно всё как-то. Как будто Швондер и Шариков местами поменялись.