Уши торчком, нос пятачком

– И, Лена, я хочу попросить тебя мне позировать! Я никогда не рисовал людей, но сейчас чувствую, что именно ты должна быть на этом полотне. Обнаженная. Видно будет спину, прикрытую только волосами, и немного сбоку лицо. Решительный и одновременно ранимый взгляд, брошенный через плечо… И зверь тоже рядом… Все словно в дымке, в мареве времени… – бормотал он.

Просьба меня потрясла. Могу ли я позволить себе подобную откровенность? Откровенность во всех смыслах. Сейчас сомнения относительно его возможной осведомленности отпали. Просто он – творец, настоящий творец, который чувствует больше, чем осознает и понимает. И мне неожиданно так захотелось стать этим образом, на миг приоткрыться всему миру… без риска быть разоблаченной. Свои поймут, прочувствуют. А люди… Они увидят картинку, но не распознают ее сути.

– Я согласна, – шепнула, сжимая ладонь друга.

– Спасибо! – Женя вспыхнул восторгом. – Я просто уверен – получится настоящий шедевр! Ты создана для этого. Не раз замечал, что ты так грациозна, просто невероятно грациозна. В тебе есть что-то от первозданной природы, естественное и неукротимое. Дикое…

Снова сглотнув, еще раз подивилась его наблюдательности. С одной стороны, я всегда знала, что наши пути разойдутся – и принадлежность к другой расе, и разная продолжительность жизни, да и принятое у нас отношение к таким взаимоотношениям делали возможной нашу дружбу только здесь и сейчас. Но… отчего-то я была уверена, что конкретно этот обычный человек навсегда оставит след в моей душе. Как ни странно, но в чем-то мы были похожи.

Впрочем, пора было вернуться к лекции.

Вторую половину большой перемены мы провели у куратора, в составе группы студентов с нашего потока, которым предстояло пройти полевую летнюю практику в экологической экспедиции. Обсуждали распределение проектов, которые необходимо было успеть выполнить за две недели наполовину научного, наполовину туристического похода. В такие моменты, находясь среди эмоционально настроенных однокурсников, я всегда немного тушевалась. Ребятам было по восемнадцать-девятнадцать лет, совсем еще молодые и горячие по человеческим меркам. Я в свои реальные двадцать семь для своих была такой же – достойной только снисходительного взгляда и убежденного заверения: «Подрастет – остепенится!» Однако тут, в группе молодежи, я осознала свою в чем-то превосходящую их зрелость, рассудительность… Я чувствовала себя старше. Женька как-то говорил мне о том, что ощущает то же самое. Но он – творец, мыслитель – изначально был мудрее и подсознательно более сведущ в восприятии окружающей действительности.

Так что только мы вдвоем, помимо куратора, не участвовали в жарком споре, позволяя ребятам в полной мере насладиться продумыванием планов и предвкушением грядущих приключений. Ведь настоящего туризма без приключений не бывает! Женя немного отрешенно, явно больше думая о своем, сидел на краю удобного кожаного дивана, а я, привалившись к нему спиной, наблюдала за окружающими. На нас не обращали внимания, давно и прочно окрестив «сладкой парочкой». Над сутью наших отношений никто особенно не заморачивался: парочка – и все тут!

Только мы знали, что своей духовной общностью, ощущением внутреннего сродства связаны куда сильнее, чем любыми физиологическими побуждениями. Женька был из тех, с кем потрясающе просто помолчать, взявшись за руки, погулять по черте прилива, поваляться на травке, болтая ни о чем. Когда у девушки есть такой вот друг, который способен сплести тебе букет из ромашек, но в то же время достаточно мужественен, чтобы рядом с ним ты чувствовала себя под защитой, могла насладиться ощущением стремительной гонки на мотоцикле, прижимаясь к его спине, и достаточно деликатен, чтобы не форсировать какие-то более близкие в физическом плане отношения, – это огромная удача! Женя дарил мне уверенность в себе, позволял ощущать себя настоящей девушкой – значимой и красивой. Он был по-настоящему мудр духовно. И слишком погружен в мир своего творчества, в каком-то смысле жил им, подпитывался… Одно слово – созидатель. Хотя внешне Женька выглядел долговязым и немного неуклюжим, но главное – руки росли из нужного места и в голове что-то имелось. Нам было хорошо и комфортно вдвоем. А к большему мы еще, наверное, были не готовы оба. Поэтому поддерживали платонические отношения и в полной мере наслаждались романтикой нашей дружбы. Может быть, когда-нибудь потом…

Я почувствовала, как Женька, вернувшись в реальность, тихонько уткнулся носом в мои волосы, обдавая кожу приятным теплом дыхания, и тут же вмешался в диалог, услышав последнюю фразу нашей сокурсницы:

– Мы с Леной возьмем на себя картографирование заданной территории и изучение следов присутствия диких животных. Но только не выявление видового разнообразия растительных форм! Бе-е… Считать полдня травинки в двух квадратных метрах – я помру от тоски!

Все дружно заржали. Кто из нас не знал Женькину «любовь» к методичной и однообразной работе? Мне же было без разницы, чем заниматься, главное – очень хотелось оказаться на территории заказника.

– Молодые люди, – с улыбкой вмешался наш куратор, – надеюсь, все помнят, что отправляетесь вы в дикие места, куда и егеря нечасто заходят? Вы будете отрезаны от цивилизации, поставлены в условия, когда придется рассчитывать только на собственные силы и действовать на пределе возможностей. Не ждите, что будет легко, и помните об опасностях! В первую очередь – это наличие диких животных.

Волчица внутри предвкушающе заурчала. Не знаю, как остальным, но мне на эту закрытую территорию хотелось неимоверно… Впрочем, и на лицах товарищей появился такой неприкрытый восторг, что сразу стало ясно – трудности никого не пугают, их просто затмил юношеский максимализм и ореол окружающей подобную экспедицию романтики.

– В состав группы, – осознав ситуацию, поспешно добавил куратор, – помимо координаторов проекта, войдут сотрудники МЧС. Каждый из вас будет снабжен специальным устройством с GPS-навигатором и сигнальными ракетами на случай, если заблудитесь в лесу. Сотрудники ведомства будут при оружии, чтобы иметь возможность защищать вас в случае непредвиденной опасности – если на вас нападет дикое животное. В любом случае перед отправлением все вы пройдете специальный инструктаж! И, разумеется, все вы люди взрослые и должны как минимум проявить здравый смысл и осторожность, не покидая территорию лагеря в одиночку.

Я же мало беспокоилась по поводу безопасности, но вот перспектива «пролететь» и остаться дома волновала неимоверно. Все же до последнего надеясь, что судьба от меня настолько не отвернется, решила пока о своем возможном выбывании из числа счастливчиков не упоминать. Ведь белый не сказал однозначно, что нет… Остается надеяться, что ситуация сложится благоприятная и у меня будет возможность реализовать свою задумку.

К концу последней пары меня уже основательно клонило в сон. Подпирающий сбоку и не дающий совсем заснуть на лекции Женя даже шутил:

– Придется мне перекинуть тебя через сиденье мотоцикла на манер мешка и в таком виде везти домой!

Я в ответ сонно зевала и мечтала только добраться до кровати. Две бессонных ночи – это перебор.

– Ты хоть сегодня выспись, – бубнил друг. – Завтра день факультета, надо быть в форме. Мне, кстати, за тобой заехать?

Вопрос озадачил: кто знает, согласится ли на это Добровольский? Подумав, решила не дергать волка за усы и отказалась:

– Сама приеду! Тем более я девочкам обещала, что по пути заберу их из общаги. А то им обратно потом не на чем будет добираться. И сегодня в бассейн еще хочу… Может, хоть там взбодрюсь?

Женя только головой покачал:

– Ты – фанат плавания. Тебя в сборную надо, Фелпса с таким ответственным подходом обгонишь!

Мне же надо было хоть как-то сбрасывать энергию. Бегать в зверином обличье удавалось редко, а сила требовала выхода. Вот я и плавала.

– Тогда тебе в «Формулу» надо! – не осталась я в долгу. – Феттель уже может дрожать от страха.

– Лен, – Женька почти с состраданием засопел мне на ухо, – Феттель пилотирует болид! А я вожу мотоцикл. Разницу просекаешь?

– Не-а, – честно снова зевнула я.

– Это… – парень замялся, подбирая слова, – как твоя «шестера» и «Мерседес» – совсем разные миры!

И этот туда же!

– «Машку» мою – так я любовно называла свою машинку – не трожь! – возмущенно зашептала.

Друг глухо захихикал. Эти мужчины… Эх!

– Кстати, – я внезапно вспомнила о том, что на свидания с другом у меня табу, – как с портретом быть, если у меня весь досуг теперь занят? Подведу тебя.

– М-м-м, – Женя задумался. – А давай по четвергам? Там четыре пары концепции естествознания, будем сбегать с «ксе». Потом просто лекции отксерокопируем.

А это был вариант! И друга не подведу, и волк чужой не прознает.

– Договорились – так и поступим. Сколько смогу попозирую, а дальше по памяти будешь писать, – улыбнулась я.

После пар, с облегчением не обнаружив белого на парковке возле корпуса, пошла проводить Женю. По пути он сорвал несколько желтых одуванчиков и, подхватив с земли несуразную на первый взгляд ветку, за пару минут как-то так все вместе скомпоновал, что получился маленький изящный букетик. Вот умеет же он создавать прекрасное на пустом месте!

– Цветы для прекрасной дамы! – отвесив мне величественный поклон, преподнес свое творение. – И не засни стоя! Где твоя машина?

– Меня кузен заберет, – в благодарность чмокнув Женю в щеку и на автомате поправив разметавшиеся темные прядки его волос, пошагала к выходу с территории учебного городка. Волк наверняка ждал меня у места расставания. Молодец! Обучаем, хоть и производит впечатление невменяемого.

Добровольский действительно обнаружился «на месте». И даже вышел открыть мне пассажирскую дверцу, причем, пока ее придерживал, умудрился уткнуться носом мне в макушку. Пока я возилась с ремнем, он уже занял водительское место, окинув при этом меня недобрым взглядом.

– Домой? – тон, однако, был нейтральным.

– Я в бассейн хотела, – деликатно зевнув, поделилась планами.

Он просто кивнул и тронулся с места – освоился уже на нашей территории. К моему удивлению, по пути мы остановились возле большого городского универсама.

– Плавки куплю, – сухо проинформировал меня Добровольский, прежде чем покинуть минут на двадцать.

И это к лучшему. Удобнее, когда твоя челюсть падает на грудь без свидетелей. Я просто представила, что если рядом с ним одетым женщины всех возрастов едва ли дышать не перестают, то когда он разденется… Мне внезапно стало жарко, даже испарина выступила. Как бы бассейн из берегов не вышел! Да и самой надо смотреть куда угодно, только не на белого!

Опасалась я не зря. Суматоха в извечно меланхоличной атмосфере нашего единственного городского спортсооружения поднялась невероятная. Кажется, в этот вечер резко решили поплавать все! От бухгалтера заведения до тетеньки на входе. Что уж говорить о постоянных посетителях. И каждый норовил случайно заплыть/занырнуть, а то и «потонуть» на той дорожке, что выделили Андрею. Это я случайно подметила, когда глаза скосила. А в остальном – я стойко держалась! Наверное, единственная не смотрела на него и не стремилась всячески привлечь внимание. Сосредоточившись на одном, я просто плавала и плавала, снова и снова чередуя бортики бассейна. Силу воли тренировала. А уж энергию выплеснула всю до капли!

В итоге едва не задремала по дороге к дому. Белый был сумрачен и молчалив, а я под лиричные мотивы из динамика засопела.

– Лена? – очнувшись от легкого забытья, поняла, что чужой волк, кажется, коснулся моей щеки, стремясь разбудить. – Ночевать в салоне будем?

В последнем вопросе прозвучало ехидство. Точно! Тогда не только мое семейство, весь клан сможет насладиться зрелищем! Оглянувшись, поняла, что машина уже припаркована возле дома моих родителей. Зевнув, выбралась наружу и слегка потянулась.

– Вы… ты, – мгновенно поправилась я, – голоден?

– Да! – в ответе не прозвучало и тени сомнения.

Эх, вот именно в такие моменты начинаешь задумываться о «плюсах» жизни в паре – когда тебе смертельно хочется спать, но надо идти и кормить большого и голодного мужчину! И даже возразить нечего: договорились вести себя соответственно, и тут он на чужой территории, хозяйничать на кухне как-то не пристало. Понуро поплелась в дом, Добровольский шел рядом, подстраивая свой шаг под мои вялые перебирания конечностями. А может быть, он на заказную пиццу согласится?..

В кухне обнаружился сюрприз – мой брат собственной персоной. Он мудрил над бутербродом. В нашей семье царил принцип самообслуживания. Поэтому, хотя сейчас дома были все, вопрос обеспечения моего спутника ужином полностью лежал на мне.

Егор пребывал в непривычно благодушном настроении.

– Что-то вы поздно, – с широчайшей улыбкой, словно и не было вчерашней настороженности, заявил он нам.

Добровольский замечание проигнорировал, присев на высокий табурет у стола, а я уже было открыла рот, чтобы предложить позвонить в доставку, когда брат неудачно встрял с комплиментом.

– Вы у нас недавно, Леночку еще не знаете, но о подобном выборе с нашей стороны жалеть не стоит, – непривычно издалека начал он. – Она у нас хозяйственная и готовит прекрасно. Так что лучшей спутницы в пару и матери для щенков не найти. Теплый очаг, верная волчица, вкусный ужин и ухоженные дети гарантированы.

У меня от подобного заявления просто язык отнялся. Да, я знала, что брат – сторонник консервативного подхода и всегда считал, что удел волчицы – клан и призывный вой ее волка, но… мне это казалось почему-то несерьезным. А сейчас он меня заносчивому белому в каком-то уничижительном виде обрисовал. Добровольский и так более чем самоуверен. И готовить после такого заявления придется, а то брат, чего доброго, скажет, что я клан позорю, семью подвожу – уважаемого и такого значимого для стаи гостя не привечаю!

От злости даже сонливость пропала. Оставив слова брата без комментариев, я резко полезла в холодильник за мясом – придется жарить! Добровольский, чуть прищурившись, наблюдая за источающим радушие Егором, только философски пожал плечами.

Егор же, довольный своим намеком – или благословением нас на ночь грядущую! – удалился в компании огромного бутерброда и пачки сока. Я, отвернувшись от белого – как-то неловко было встречаться сейчас с ним взглядом, – уже выкладывала сочные куски на разогретое масло. На душе было паршиво, вся эта ситуация угнетала. Ведь действительно, я – та волчица, что решением главы клана предназначена для вязки с ним. И этим все сказано!

– С гарниром помочь? – неожиданно оказавшись совсем близко, спокойно уточнил Андрей.

Я от неожиданности растерялась. Белый воротничок с золотой ложкой во рту что, умеет готовить? Или это образчик его вежливых манер?

– А сможете? – так и не обернувшись, рыкнула через плечо.

– Вполне, – все так же тихо и спокойно прозвучало в ответ.

А я занервничала. Вернее, не я, а моя волчица, реагируя на близость его волка. Было не по себе…

– Что хотите на гарнир? – непроизвольно отступая в сторону, так, чтобы зверь не чувствовал себя в западне, уточнила у мужчины.

– Спагетти, – не задумываясь, ответил он.

Может, только это и умеет? Впрочем, тот же Егор и макароны не осилит.

Выдав Добровольскому все необходимое, отошла к столу. Вроде как приготовить посуду. А сама украдкой посматривала – справится ли? Обидно было бы испортить мясо моего приготовления кусками слипшегося теста. Но действия белого внушали надежду на лучшее: он уверенно и со знанием дела стоял у плиты. Впрочем, учитывая его возраст… даже обезьяна бы уже алфавит освоила.

Мясо немного не дожарила, памятуя о его впечатлении от приготовленной мной в кафе вырезки. Ужинали мы молча. Ел в основном Андрей, себе я положила символическую кучку спагетти и небольшой ломтик мяса. Аппетита не было, хотелось только спать. Мы молчали или обменивались совершенно незначительными фразами, понимая, что наш разговор всем прекрасно слышен.

Вместе убрав со стола и загрузив посудомойку, наконец-то отправились наверх – ко мне… К нам. И меня уже даже ни чувство страха, ни какие-либо тревоги не терзали, так спать хотелось. Тем более что Добровольский пока, как ни удивительно, служил мне надежной опорой и от нашей договоренности не отступал.

– Лена? – это снова Егор высунулся из своей комнаты. У него же дом свой имеется, и чего решил тут ютиться? – Ты сказала… Андрею о запланированной на выходные общеклановой охоте? У тебя же день факультета завтра? Смотри, будь в форме в субботу, а то мало ли чего… В первый раз же. – И тут, словно вспомнив о важном, извиняющимся тоном пробасил: – Хотя о чем это я? За тобой же теперь есть кому присмотреть!

Рыкнул волк. Не брата, я это как-то интуитивно почувствовала. А вот Егор сразу скрылся.

– В выходные клановая охота, – вслух, то ли сообщая, то ли пытаясь осознать это сама, проговорила я.

– Догадался, – иронично отозвался белый, прикрывая за собой дверь.

У себя в комнате я, не затягивая с отбытием ко сну, быстро расстелила кровать и, прихватив белье и футболку подлиннее, ушла в ванную. Буду первой – должна же хозяйка хоть какие-то преимущества иметь! Вымылась быстро, чутко прислушиваясь к происходящему в комнате: сюрпризов не хотелось. Судя по звукам, Андрей раздевался. Поэтому, явившись обратно, не удивилась, когда застала его босым и по пояс обнаженным. Глаза тут же отвела, но довольный взгляд, брошенный на мои коленки, заметить успела. Как и небрежно брошенные на стул мужскую сорочку, пиджак и галстук.

Мужчина удалился в душ. А я, из последних сил борясь с подступающим сном, вытянула из глубины шкафа свой туристический спальник. Разложив его на полу у дальней от входа стены, забралась внутрь, застегнула молнию и, бросив мимолетный взгляд на свою расстеленную кровать с двумя подушками, почти тут же вырубилась. И хоть вы меня покусайте!

Глава 6

Елена

Возможность выспаться, особенно если она редка – ценнейший подарок жизни. В этом я не раз убеждалась на собственном опыте. Если ты студентка и подрабатываешь ночами, то иначе никак. Вот и сейчас даже во сне я испытывала чувство неземной радости от того, что наконец-то банально сплю! И на душе было легко и спокойно. Последнее, скорее, вопреки обстоятельствам. Но факт – зверь внутри тоже расслабился.

Даже сон мне приснился под стать внутренним ощущениям – лиричный. Белый огромный волк в ярком серебристом свете неполной луны запрыгнул в мое окно. Причем с самыми мирными намерениями, я это чувствовала – во сне так бывает: ты просто знаешь, и все! Он некоторое время постоял рядом, словно разглядывая. А его длинный язык, свесившись набок, забавно торчал из пасти, охлаждая явно разгоряченное быстрым бегом тело. Бока волка даже сейчас, когда он спокойно стоял, подрагивали, вздымаясь и вновь опадая, а дыхание было резким и глубоким. Зверь пах прохладой утренней росы, ароматами леса и свободы и казался мне совсем не страшным. Скорее, волшебным и домашним. Как и положено в настоящем сне, в его глазах светились доброта и понимание. Такой одновременно опасный и могучий, но внушающий доверие и чувство спокойствия от того, что он рядом. Волчище.

Прекрасный сон. Снилось мне и еще что-то, особенно под утро. Кажется, дождь. Он барабанил и барабанил по стеклу, предлагая не спешить просыпаться, а дремать и дальше под эту монотонную музыку. Но внутренний будильник был неумолим, поэтому, распахнув глаза в привычные полшестого утра, пару минут лежала, принюхиваясь и соображая – что не так? Вспомнила сразу. Белый волк, волк из чужого клана, моя временная официальная пара. Им уже пропахло все вокруг. Какой сильный и отчетливый аромат, как сразу много он говорит о хозяине!.. И этот аромат теперь везде. Я, кажется, и сама им пропахла. Это для оборотней, как для людей штамп в паспорте – наглядно и безальтернативно.

И дождь… Вода, в самом деле, шумела. Это Добровольский принимал душ! Тоже ранняя «птичка»? Я непроизвольно покосилась на две подушки на своей родной кровати. Появилось ощущение, что они со вчерашнего вечера местоположения не изменили. Впрочем, мне сейчас не до всяких нелепостей: пора подниматься, приводить себя в порядок и топать на кухню, готовить «завтрак атлета». Интуиция подсказывала, что соком и печеньками, как я, оборотень не удовлетворится.

Выбравшись из спальника, аккуратно скрутила мешок и убрала в шкаф. Прихватив свое белье и повседневную одежду, ушла в комнату сестры, решив воспользоваться ванной там. Вымывшись и оставив влажные волосы досыхать естественным путем, спустилась вниз. Так рано при отсутствии важных причин не вставал никто, особенно если вечером или ночью бегал в звериной ипостаси. Так что я, порывшись в холодильнике, решила сделать мясную запеканку из фарша, сыра, яиц и зелени. Гарантированно сытно! И быстро.

Спустя полчаса, когда бодрый, свежий и неимоверно сдержанный Добровольский появился на кухне, у меня все было готово. Под его пристальным взглядом, заметившим, кажется, все: от веера влажных прядок на плечах до босых ступней ног, торчащих из широких спортивных брюк, я изрядно стушевалась. Только и смогла, что доброго утра пожелать. Выглядел он невероятно – красивый, уверенный в себе молодой мужчина в сером деловом костюме. Решив не терзать себя тщетными мыслями о недостижимом – рядовая волчица провинциального клана и будущий альфа белой стаи! – переключилась на насущное. Три месяца – и свобода. С изрядной долей сомнения положила ему на тарелку две трети от всего блюда. Белый, с очевидным предвкушением наблюдавший за мной, уточнил:

– А сама будешь? – намекая на единственную тарелку на столе.

– Нет, – качнула я головой, с искренним ужасом округлив глаза – с утра столько есть?!

– Тогда… – и волк, перехватив из моих рук лопатку и сковороду, уверенно доложил на свою тарелку остатки, – чтобы добро не пропадало… Нечего лентяев кормить! Надо решить продовольственный вопрос. Ты родителям какие-то средства в счет питания отдаешь?

Опомнившись, что неприлично долго не отвечаю на вопрос, неверящим взглядом провожая каждый кусочек, исчезающий во рту оборотня – с утра столько есть?! Словно всю ночь вагоны разгружал! – облизнула губы, собираясь с мыслями.

– Э-э-э, нет. Да и не так много на меня еды уходит, так что… – наконец пробормотала в ответ. Но это все было до того, как вступил в силу древний договор! Потому, понимая, что Добровольскому не очень-то приятно ощущать себя обязанным чем-то моей семье, предложила: – Можем в универсам съездить! Закупиться!

У оборотня вытянулось лицо. Он даже есть на несколько секунд перестал. А я опять мысленно себя пнула. Это ж надо было такое брякнуть – «его светлейшество» явно не из тех, кто стоит в очереди к кассе. И тут же попыталась спасти положение, но неудачно:

– Я сама заеду!

Судя по нахмуренным бровям, мое заявление восприняли как попытку усомниться в его абсолютном превосходстве.

– Заедем, – припечатал обещанием белый. Ну что ж… Сам напросился! Кто-то любит ходить по бутикам с одеждой, кто-то по магазинам цветов и рассады, а я люблю ходить по большим продовольственным универсамам. С чувством, с толком и с огромным запасом времени. Так что будет реальный шанс полюбоваться постной физиономией небожителя. Но – на случай проснувшейся совести! – должны же и у меня быть маленькие радости в ближайшие три месяца? Тем более если он всегда так плотно завтракает…

Обдумывая план коварной мести, запихала в рот две печеньки и, запив их большим глотком сока, понеслась наверх. Надо было на учебу собираться, сегодня день лабораторных занятий. И – самое важное – наряд на вечер отобрать. После пар я собиралась в общежитие к однокурсницам. Там, в обстановке коллективного предвкушения и обсуждения, собираться на факультетскую дискотеку приятнее. Опять же, это такой невероятный для оборотницы опыт.

А уже оттуда, на моей так и оставшейся возле университета «шестерочке», мы планировали отправиться в клуб. Для второкурсниц день факультета – это событие. В этом году мы, уже на правах полноправных студентов, могли сами присмотреться к первокурсникам, почти год мелькающим в учебном корпусе, и оценить смену, а заодно и «показать себя» студентам старших курсов. Ведь так здорово завести роман с кем-то из «старших»!

Меня, разумеется, подобные планы касались в последнюю очередь. Но возможность «повариться» в этих девичьих эмоциях, пересудах и приятных хлопотах была огромным удовольствием, возможностью отдохнуть душой! Кое-что у людей было таким простым и забавным, что искренне тянуло поучаствовать. Вот, например, тот же день факультета.

Опять же, танцевать я очень люблю. А тут, в знакомой компании, да еще и с Женей… Присутствие друга – гарантия хорошей компании… Одним словом, я уже была в состоянии нетерпеливого ожидания. И наряд на вечер отбирала особенно тщательно – короткое, весьма открытое, полуспортивное платье с капюшоном. А к нему, если нацепить на талию красный ремень, как раз подойдут экспроприированные у Кристины сапоги. Кстати, надо будет сегодня улучить момент и сестре позвонить. А то как-то очень уж поспешно она уехала…