Влада и война призраков

Саша Готти

Влада и война призраков

© Саша Готти, текст, ил., 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2015

* * *

Глава 1

Светлый патруль

– Огнева, але!

Влада оторвалась от окна автобуса, за которым в темноте торопливо бежали подмосковные перелески и деревеньки. Ночь с тридцать первого августа на первое сентября выдалась ненастная: ветер бузил, раздавая оплеухи деревьям, будто мстил за ласковые летние деньки.

– Огнева, ты меня слышишь? – донесся недовольный оклик Синициной из противоположного конца салона автобуса. – Я сказала, что ведомость для деканата по каждому студенту проверяю, а у тебя в старой за прошлой год какая-то белиберда написана! Вот… Огнева Влада, факультет Валькирус, принадлежность к нечисти: «Вэ дробь пэ дробь мэ». Это как понять?

В автобусе, полном студентов, грохнуло радостным смехом, но Влада лишь спокойно улыбнулась, не показывая раздражения. Сказывалась выработанная за два года пребывания среди нечисти привычка не обращать внимания на подколки по поводу ее происхождения.

Там, в старой школе, все семь классов над ней тоже хохмили и прикалывались, обзывая «слабачкой» из-за ее вечной анемии, авитаминоза и освобождений от физкультуры. Но там-то были люди, а здесь…

Влада обвела глазами радостные рожи однокурсников.

Человеку, который не посвящен в тайный мир, все пассажиры этого автобуса показались бы людьми, обычными веселыми студентами или школьниками, которых везут на мероприятие, только вот почему-то посреди ночи. Современную нечисть вообще отличить от людей практически невозможно; только Влада уже привычным и наметанным за два года пребывания в тайном мире взглядом могла распознать в парне с задиристым взором хищника, настоящего вампира; заметить веселые глаза у прохожего на улице и понять, что это тролль; по тембру голоса отличить оборотня, а по походке и смеху узнать в типичном увальне упыря.

Вот в конце автобуса ржет Герка, на вид не особо-то рослый десятиклассник, а на самом деле вампир из древнего рода, которому ничего не стоит перепрыгнуть с одной крыши дома на другую или разорвать надвое железный осветительный столб. Вот хихикает Синицина – с виду обычная кудрявая девчонка, а на самом деле настоящая фурия, царапина или плевок которой способны надолго отправить человека в больницу. Вот улыбается Дрина Веснич – кикимора, чей квизг, который в сто раз громче визга обычной девчонки, парализует все живое и может даже контузить. Вот давится от смеха Марик Уткин, с виду мешковатый увалень лет шестнадцати. Только вот этот увалень состоит из нетопырей, как и любой упырь в тайном мире. Сам-то он страшно боится даже говорить об этом, боится рассыпаться от любого стресса, что самое смешное! Да и сама преподша Лина Кимовна каждое полнолуние больше походила на волчицу, потому что была оборотнем…

Вокруг Влады сейчас веселились кикиморы, вампиры, тролли, оборотни, упыри – современная нечисть с линзами в глазах, чтобы те не светились яркими огнями в темноте. Все хорошо одетые, со смартфонами в карманах и блогами в соцсетях, отлично адаптированные среди людей. Только вот учатся они в Носфероне, куда и мчался сейчас по шоссе Огоньково – Москва этот автобус. Впереди Москва и Темный Универ, который ждал их на Сухаревской площади, чтобы начать новый учебный год.

Только вот она, Влада, хоть и тоже учится в Носфероне, не такая, как остальные. Анемия, недостаток железа в крови – от отца-вампира. Предчувствия и интуиция, которая часто терзала не по делу, – от матери.

– Так как понять, Огнева? – повторила юная фурия. – «Вэ дробь пэ дробь мэ»?

– Вампир-полукровка, – спокойно ответила Влада.

– А «мэ» – это что?

– У нее мать была светлый маг, а отец – вампир, – ответил за Владу Герка. – Если бы у тебя кто-то из родни был из магов, из наших врагов, ты бы хотела это афишировать?

– Не учи старосту, как ей старостить, – огрызнулась юная фурия. – Сейчас в актовом будет общий сбор перед заселением в общаги, а мне надо сдать обновленные ведомости в деканат. Та-ак… Теперь родственники ближайшие, на случай, если надо будет вызывать в деканат.

– Только дед, – нехотя отозвалась Влада, которая ненавидела упоминать о том, что она сирота. – Но его вызывать в деканат нельзя. Он бывший светлый маг, в Носферон ему не пройти. Зловоротня не пропустит. Так и напиши.

– Угу… значит, тебя и в этом году освобождают от плавания и физры? Вроде тут написано: «ввиду особого происхождения и постоянной анемии – освобождается».

– Да, у меня освобождение, Синицина, и отцепись… – отмахнулась Влада.

Отбившись от фурии, она вытащила из кармана смартфон, пробегаясь взглядом по мигающим вызовам в скайпе.

Вот контакт «Егор Бертилов», у которого в статусе было написано «йа есмь тролле, оплеван всеми фуриями ада! Это абсурд, вранье – череп, скелет, коса. Смерть придет – у нее – будут твои глаза!», и контакт «валькер Димка Ацкий», который постоянно падал в офлайн, потом поднимался в онлайн и снова падал. Видимо, Димка несся в Носферон где-то на большой высоте, и его мотало ветром.

Вот контакт «доставучий домовой Ливченко», у которого висел статус с трагическим смайликом:

«узник совести», вот – «ведьмобродие», напротив которого висел значок: «не беспокоить». А вот и Гильс Муранов, который на выкрутасы со статусами в скайпе время не тратил, написав просто: «Вампир. Убить? Обращайтесь».

Влада открыла диалог с Гильсом, последнее сообщение от которого она перечитывала каждый час:

«Первого сентября в Универе, три ночи, жду у столовой». Это и было оно – то самое первое свидание, первое в жизни. Наконец-то в их с Гильсом отношениях лед тронулся, что-то произошло, раз он сам позвал ее на встречу, да еще ночью, и там, где их никто не может увидеть.

– Огнева, ты опять не слышишь? – донесся до нее голос Синициной. – Я говорю – береги сумку от парней, а то сейчас начнется у них развлекуха любимая.

– Да, наша вечно задумчивая и стеснительная Владочка погружена с головой в свой роман, – хитро заулыбалась Дрина, склонив голову. – Ай-ай… кошмар, что делается! Это тот, кто я думаю, счастье на букву «М»?

– Почему на «М»? – озадачился Колыванов. – Меня же зовут на «А», Антон. Ты ведь в меня втрескана, Огнева, ведь не в Гильса Муранова, правда? Ай, ну за что сумкой-то по башке?!

– Прекратите немедленно вопли и драку в конце автобуса! – Сопровождающая автобус преподша Лина Кимовна возмущенно поднялась с переднего сиденья, держась за поручень. – Синицина, если вы заполняете ведомости, то делайте это тихо. Вообще, это позорище для студентов, такое поведение!

На крыше автобуса вдруг раздался грохот, будто сверху на него кто-то спрыгнул с большой высоты, а потом Лина Кимовна издала яростный вопль, увидав, как справа от автобуса в воздухе несутся стремительные тени с крыльями. К стеклу на секунду, расплющив нос, прижалась радостная мальчишеская рожа, а потом в открытое окно влез и ее обладатель – паренек лет семнадцати с мокрыми от дождя волосами до плеч. Его кожистые черные крылья, обклеенные всем, что можно приклеить, пока он не уложил их в проходе между сиденьями, цепляли все вокруг, опрокинули чей-то термос с чаем и порвали колготки Лизе Маркиной.

– Ацкий, пошел вон от автобуса, вы должны добираться по воздуху! – взвизгнула Лина Кимовна. – Валькеры, как не стыдно… у меня уже нервы на пределе!

– Линкимовна, я честно не хочу трепать вам нервы, – Ацкий проникновенно приложил руку к сердцу, сделав брови домиком. – Вот честно! Но у нас же традиция: по дороге, сами знаете, мы играем в…

– Не сметь даже произносить этого гадкого слова, Ацкий!

Лина Кимовна была в такой ярости, что стала похожа на волчицу, которая, оскалив зубы, готовится укусить.

– Тру…

– Я влеплю вам выговор! Вам и Колыванову!

– Трусе…

– Ацкий, замолчите!

– Трусельбол!!! – восторженно рявкнул Ацкий с видом революционера, который борется за свободу этого слова во всем мире. – Герка, подавай! Я на перехвате! Антоха, ну?!

В этот момент Колыванов, которому под шумок удалось провернуть самую главную часть игры, залез-таки в чемодан одной из девчонок. Он выудил из него то, что ему не удалось стащить из сумки Влады, и подбросил в воздух с победным воплем.

– Отдай мои трусы, упырь! – вдруг завопила Синицина, и с этой секунды игра началась.

Важная деталь синицинского гардероба летала над головой, издавая идиотское кудахтанье и ловко уворачиваясь от рук, которые пытались ее схватить. Мальчишки перекидывали трусики друг другу, девчонки же, наоборот, – из чувства женской солидарности старались их поймать и вернуть владелице. В битком набитом автобусе веселились все: группа вампиров-старшекурсников в конце салона, тролли, кикиморы, валькеры. Юная нечисть бесилась так, что Владе казалось, будто автобус вот-вот потеряет равновесие и съедет в кювет.

– Стразы, я убит! – завопил Ац, поймав артефакт и размахивая им над головой. – Синицина, давай встречаться! Я Владку брошу!

– Чтобы меня бросить, для начала надо охмурить, – рассмеялась Влада, включаясь в игру и как следует огрев своей сумкой Колыванова, который принял пас от Ацкого, но был встречен жестоким сопротивлением женской команды автобуса.

– Георгий, ну сделайте с этими обормотами уже что-нибудь! – взвыла оборотенесса. – Я не справляюсь. Такие дылды выросли, неуправляемые абсолютно… Даже Огнева шумит, самая тихая на факультете! Вы не спите, Георгий?

Дежурный ведьмак Носферона Жорик Темнов, очень похожий на Мефистофеля в молодости, оторвался от своего планшетника с открытым форумом по общению московских ведьм и привстал с переднего сиденья, одарив студентов Темного Универа взглядом, полным сурового скептицизма.

– Прибью вас хорошей порчей, доиграетесь, – пообещал ведьмак. – Огнева, тебе тоже мало не покажется!

– Порча на нечисть не действует, – беззаботно рассмеялась Влада. – А я вообще бессмертная полукровка, посмотрите в ведомость!

– Бессмертная она, полукровка… – проворчал Жорик. – Огнева, когда придешь в себя уже? Мне не нравится твое веселье.

– Почему? – Влада задорно сдула челку с носа.

– Потому что оно ничего хорошего не предвещает, – ведьмак поджал губы. – Вот совсем ничего. Это я тебя как ведьмак предупреждаю. И не только тебя, а всех, кто кошмарит этот автобус!

– Ваше ведьмобродие, да че мы сделали-то?! – возмутился тролль Ян Зеленовский. – Через пару часов загонят по общагам, начнется рутина, Ада Фурьевна с Сиреной Морфеевной и прочие кайфушки. Дайте уж оторваться-то последние минуты на свободе!

– Вот вы на нас жалуетесь, а ведь тут еще нету Муранова с Бертиловым, – послышался гнусавый голосок гоблина Отто Йорга, который вечно лез куда не надо. – А вот были бы, так автобус уже провалился бы в ад, Лина Кимовна.

– Эй, Йорг, а при Муранове такое повторить слабо? – послышалось из конца автобуса от компании вампиров. – Да он просто взрослый вампир, которому нужна кровь. А мы все по сравнению с ним еще дети.

– Нам всем в восемнадцать лет только кровь пить, а он уже сейчас, – с восхищением и завистью громко заявил Герка. – Если, конечно, его в Универе восстановят.

– Восстановят, уверен, – слегка улыбнулся ведьмак. – Деканат не допустит, чтобы студент из такой непростой семьи, как семья Мурановых, оказался за стенами учебного заведения. У парня был тяжелейший период в жизни, но он взял себя в руки. Муранов восстанавливается в Универе, сегодня должен прийти окончательный ответ от деканата, но все уже и так знают, что он будет положительным. А вот Бертилов, что о нем слышно? Меня впечатлили способности этого тролля; на мой взгляд, в Универе его недооценивают…

– Бертилов – это кошмар, – вздрогнула Лина Кимовна. – Ужасный студент, худший из троллей за все годы моего преподавания. Если бы не заступничество факультета троллей и Горана Горановича, он бы вылетел из Универа после своих фокусов на летней практике. Сейчас ему поручили кое-какие работы. Ведь, что было, это же кошмар, Георгий! Внушил половине Москвы, чтобы тащили подушки и бросали в какой-то переулок!

– Ничего, Москва – город крепкий, – ведьмак пребывал в мрачно-философском настроении. – Пережили Наполеона, переживут и Бертилова с его подушками. У троллей в переходном возрасте случаются такие вещи, это все пубертат, нервы…

– У Бертилова нервы, а город уже хотели эвакуировать, у людей начались провалы в памяти, сдвиг реальности, – поджала губы Лина Кимовна. – Я неделю писала докладные, Темный Департамент был в бешенстве, Горану Горановичу это стоило понижения в должности, и…

Договорить Лина Кимовна не успела: на лобовом стекле что-то хлопнуло с оглушительным треском, автобус вдруг резко затормозил, и все с воплями повалились друг на друга.

– Светляки проклятущие, чтоб им… – ругнулся шофер, крутя рулем, и автобус остановился, подрулив к обочине дороги. В салоне стало тихо, пока Влада, как и остальные, всматривалась в темноту за окном.

К дверям автобуса приблизился юноша в длинном сером плаще с вышитой на плече лилией. По этой эмблеме легко можно было узнать стажера Магиструма, представителя сильных мира сего – магов, извечных врагов нечисти. Как учили студентов Носферона на лекциях, от войны с магами нечисть спасает только Конвенция, перемирие, что не мешает стажерам, молодым ученикам, постоянно задевать нечисть при любой встрече.

Как и полагалось магическому стажеру, юноша выглядел очень уверенно, а на широком лице играла довольная улыбочка. По его манерам и поведению было ясно: ему известно, что за автобус он остановил и кто в нем находится.

– Так-так… Нечистая сила несется до своей альма-матер по случаю первого сентября, – нараспев сказал «патрульный». – Мы задерживаем ваш автобус.

– С какой стати? – Лина Кимовна запаниковала. – Вы права не имеете, это учебный автобус Темного Департамента!

– Да хоть самого дьявола личный лимузин, – пожал плечами патрульный. – Сказано же, задерживаем для вручения уведомления. Если, конечно, вы не дадите повода для претензий.

В этот момент патрульный поднял голову и увидел Колыванова с трусами на голове.

– Засуньте свои претензии знаете куда?.. – сказала башка Колыванова, радостно гоготнув.

– Значит, все-таки будут претензии, – занудным голосом произнес патрульный. – Попрошу выйти того, кто так прекрасно воспитывает этих юных упырей. Оно хоть умеет разговаривать?

Ведьмак тяжело вздохнул, захлопнул ноутбук и, придерживая руками полы длинного черного плаща, спустился по ступенькам автобуса.

– Мы вас внимательно слушаем, – Темнов ежился под порывами холодного ветра, морщась от бьющего в лицо дождя.

– Надеюсь, что так, – ответил патрульный. На него не попадало ни единой капли, а ветер будто бы обходил его стороной. – Получите уведомление, – и он протянул ведьмаку ярко-белый конверт с печатью в виде лилии посредине.

– Из ваших рук, чтобы всех светлой пакостью шибануло, и наш автобус до Москвы не доехал? – хмыкнул Жорик. – Вы просто пришлите, пожалуйста, свои необоснованные претензии на адрес Темного Департамента. А теперь не будете ли вы так добры отпустить автобус, поскольку мы должны прибыть к назначенному времени. Согласно Конвенции, мы не сможем держать большое скопление нечисти в центре Москвы…

– Получите уведомление и доставьте в деканат. Мы вручаем его каждому автобусу со студентами Носферона, – заметил патрульный. – Если вы отказываетесь его взять, мы вас в город не пропустим. Развернетесь и поедете обратно в болота, из которых вылезли.

– Сам-то откуда вылез, ушлепок магообразный? – не выдержал Герка. – Тоже мне, светлые маги называются! Смените вывеску…

Вылезшие из окон автобуса головы возмущенно загалдели, делая патрульному светлому не слишком приличные жесты.

– Тихо! – прикрикнул Жорик на нечисть. – Ладно, берем. Но уж тогда при вас и вскрою.

Темнов очень осторожно подцепил двумя пальцами конверт, сразу же вскрыл его, прищурив глаза, как кухарка, которая поднимает крышку с плюющейся раскаленным маслом сковороды. Но ничего не произошло: внутри оказался обыкновенный лист бумаги с напечатанным текстом.

– И не забудьте прочесть объявление вашим так называемым студентам, – покачал головой патрульный. – Можете ехать, уважаемые темные… чтоб вам не доехать.

– И вам не чихать, – ведьмак поспешно забрался обратно в автобус, передал листок Лине Кимовне, и та натужно закашлялась, готовясь прочесть написанное.

– «Магиструм и светлая сторона уведомляют студентов Носферона, что с этого года им запрещается устраивать университетский бал на Хеллоуин, а также проводить бои вампиров, соревнования и прочие мероприятия, приводящие к массовому скоплению нечисти на территории Москвы. Уведомляем, что…» – громко начала читать Лина Кимовна, но потом запнулась и нахмурилась. – Георгий, я ничего не понимаю здесь! – Она повернулась к ведьмаку: – Что это такое, шутка?! Может быть, вы прочтете?

Ведьмак взял листок из рук преподши и тоже нахмурился.

– «…Уведомляем, что нечисти предписано убираться прочь из Москвы и к первому января находиться в специально отведенных резервациях: Огоньково для Москвы, Пестроглазово для Петербурга – и не покидать их пределов…» – дочитал ведьмак, замолк и обвел взглядом притихший автобус.

– Между прочим, у нас около Пестроглазово тоже такие листовки разбросали, типа, не выезжайте из резерваций, сидите там, – прогнусавил Отто Йорг, сморщив узкое лицо в гримасе. – Домовые говорят, что первого января будет конец света, типа, открывается Тьма, маги против нас войну начнут, и все такое сразу… Короче, полгода жить осталось.

– Большое спасибо за распространение идиотских сплетен, Йорг, – огрызнулась преподша, у которой нервно задергался глаз. – Да, боев и бала в этом учебном году не будет. Но это не имеет отношения к мерзким листовкам, это совсем другое!

– Это шутка, Линкимовна?! – подскочил Герка так, что ударился затылком о полку с сумками. – С какой стати они нам отменили бои вампиров? Да мы готовились к ним, мы ждем их! Это наше все! Да я тренировался весь год, чтобы драться!!!

– До вампиров дошло только это, про бои? – Жорик прищурился. – А инфа насчет убраться из Москвы в резервации пролетела мимо?

– Да плевать нам на их угрозы и резервации! Пусть сами убираются! – возмутился Колыванов. – Темный Департамент чего – этого перепугался? Я бала на Хеллоуин не дам им отменить!!! Еще чего выдумали, козлы!

– Молча-ать! – рявкнула оборотенесса, тут же закашлявшись и схватившись за горло.

– Лина Кимовна, давайте без нервов, – Темнов успокаивающе положил ладонь на плечо преподши, но Влада заметила, что пальцы ведьмака заметно дрожали. – Слухи сейчас в тайном мире действительно ходят очень нехорошие. Хотите шоколадку?

Оборотенесса кивнула и долго жевала конфету, которую протянул ей ведьмак, вместе с оберткой, хрустя фольгой.

– Георгий… а что за слухи ходят? – игриво спросила Дрина, одаривая ведьмака ласковым взглядом, который тот благоразумно отфутболил.

– Да, хотелось бы ясности, че за фигня, – грубо поддержал кикимору Герка. – Вы дежурный ведьмак, так объясняйте, что происходит!

– Спешу и падаю, – ведьмак даже не улыбнулся. – Но могу сказать одно: в тайном мире обстановка сейчас очень сложная. Общий магический фон не радует. Магиструм начал наглеть против нечисти, Конвенция часто нарушается. А самое странное то, что почти все домовые во всем тайном мире предчувствуют беду. Обычно всякими предсказаниями грешили домовые-горемычники, но на этот раз паника даже у охранных и торговых. Но вам же, темным бестолочам, все хиханьки да хаханьки, лямуры с трусельболом и так далее… – Темнов хотел добавить еще что-то, но передумал.

– И чего такого предчувствуют эти домовые? – удивился Герка. – Подумаешь, еще их слушать, да наш Буян на проходной Универа каждый день конец света обещает! Что за фигня еще, а?!

Жорик Темнов промолчал, и Влада, взглянув на ведьмака, поняла – тот не услышал вопроса. Брови у Темнова были нахмурены, а взгляд остекленел, будто ведьмак погрузился в бездну тревожных размышлений.

– А мы плевали на всякие там приказы и запреты, – высказался один из старшекурсников. – Верно говорю, народ?

Автобус одобрил высказывание, и «народ» принялся строить коварные планы, где и как тайно проводить подпольные бои вампиров, а также что делать с отмененным балом на Хеллоуин.

У Влады же краеугольным камнем Вселенной на сегодня было свидание с Гильсом, и она уже было собралась перечитать в стотысячный раз его сообщение, как вдруг автобус снова затормозил и вильнул вбок, а шофер громко выругался.

– Да что же за день такой сегодня, – прорычал он. – Ты что делаешь, куда подрезаешь, гад?! – проорал он в открытое окно.

Темная стремительная тень обогнала автобус слева, мелькнула впереди и поравнялась с ним, не снижая скорости. Парень на байке лихо несся посередине дороги, и байк опасно вилял вбок, когда по встречной полосе проносились машины.

– Что… что, снова патруль?! – Лина Кимовна нервно сглотнула. – Георгий, что там такое опять?

Студенты прильнули к окнам автобуса, Жорик прищурил глаза и напрягся, но уже через секунду усмехнулся, махнув рукой.

– Народ, это же Муранов! – высунув голову в открытое окно, закричал Герка. – Мур-ранов, ну ты и сатана! Дашь прокатиться?!

– Ги-ильс! – Дрина высунулась в окно почти по пояс и помахала рукой. – Гильсушка, ура-а!!! Ты вернулся?!

– Муранов, а нам эти светлые козлы запретили бои вампиров!!! – тут же громко пожаловался в соседнее окно Колыванов, кашляя от встречного ветра. – Ты в Универ-то вернулся?!

В ответ парень на байке поднял правую руку в кожаной перчатке, показав пальцами знак «V».

– Йес! Муранов возвращается!!! – завопил Герка. – Ребята, Мураныча взяли обратно! У нас на факультете будет настоящий вампир-кровопийца, йоу!!!!

Байк, поморгав фарами, легко обошел мчащийся автобус, взревел мотором и улетел вперед, вздымая за собой дождевую пыль с асфальта.

Влада откинулась в кресле, сжав кулаки от досады. Что уж там говорить, несколько секунд назад она была уверена, что Гильс сейчас остановит автобус ради нее, и под вопли Лины Кимовны она пересядет на байк, который домчит ее до Универа…

«Да Гильс просто не знал, что я еду в этом автобусе, – успокоила себя Влада. – Он наверняка думал, что я уже в Универе, вот и несся туда сломя голову. Да, скорее всего, это так и есть».

Зато сегодня же у нее свидание, и ничто и никто не в силах его отменить или испортить. Влада достала из сумки маленькое зеркальце, критически рассматривая свое лицо: в первый раз в жизни она подкрасила ресницы, а теперь раз в десятый подводила губы светло-перламутровой помадой.

Представляя себе, как встретится с Гильсом, Влада совсем забыла и про светлый патруль, и про хмурое лицо ведьмака, и даже про то, что должна была позвонить в Огоньково, когда автобус будет подъезжать к Универу, и сообщить деду, что все в полном порядке.

Глава 2

Родной Носферон

Остаток пути до центра Москвы автобус несся со страшной скоростью, а Лина Кимовна яростно ругала Колыванова, обещая ему деканатские кары всех видов, если они опоздают на общий сбор. Дождь, будто нарочно, усилился и теперь отчаянно хлестал по мостовой, от чего по асфальту неслись бурные реки.

Пробравшись к центру города, автобус остановился на аварийке в конце Сретенки, и студенты, похватав багаж, вывалились из него, бросившись бегом к подземному переходу станции метро «Сухаревская».

Там уже началось столпотворение, и можно было не сомневаться, что толпятся свои: только нечисть будет спокойно стоять под проливным дождем без зонтов и капюшонов, радуясь льющемуя за шиворот дождю. К счастью, опоздала не только группа студентов под командованием Лины Кимовны: почти в каждом автобусе нашелся свой идиот, какой-нибудь упырь или тролль, из-за которого светлый патруль долго и вдумчиво сочинял отдельное замечание.

– Ребята, заходим в вестибюль! – надрывалась Лина Кимовна, размахивая своим черным зонтиком. – За-хо-дим!!! Не толпимся! Сначала все раздеваемся в гардеробе, валькеры, вешаем куртки, а не швыряем… потом в актовый зал на приветствие ректора!

Свои! Влада радостно выдохнула, вдруг поняв, как же она соскучилась по Носферону. Наконец-то учеба, лекции, аудитории, однокурсники! Гильс наверняка уже был внутри Универа, скорее бы увидеть его…

– Альбинка, привет! Фанька, а ты все жуешь! Ух ты, Юлька, новая прическа! – Влада, радостно смеясь, бросала направо и налево приветствия и улыбки.

Чтобы попасть в Носферон с Сухаревской площади, достаточно было спуститься по ступенькам в подземный переход. Хотя человека, не имеющего отношения к тайному миру, внизу ждало обычное метро, студент Темного Универа попадал сначала в зловоротню, а потом в вестибюль Носферона, огромный холл, выложенный черным сверкающим мрамором, где видел гневную физиономую охранного домового, который почти всегда орал, размахивая кулачками.