Право первой ночи

Ночью же другая напасть – ворота закрыты. Так что либо пытаться выскользнуть в сумерках, либо раздобыть где-нибудь веревку и ночью спуститься со стены… Либо я зря себя накручиваю, и все не так страшно, как кажется на первый взгляд. Сначала надо переговорить с лордом Фертом, а потом решаться на побег. Ведь даже если я сбегу из замка и меня не перехватят по дороге, не застанут за применением колдовской силы, то что потом?! В деревню я вернуться не смогу. А отправиться куда глаза глядят, вот так, без денег, припасов и нормальной одежды – сродни изощренному способу самоубийства.

В животе громко заурчало, напомнив тем самым, что время обеда давно прошло, а со вчерашнего вечера во рту не было и маковой росинки. Ноги сами понесли в сторону замковой кухни.

Слуги провожали меня взглядами, перешептывались за спиной. К такому поведению окружающих я давно привыкла – каких только разговоров обо мне не ходило! – но все же сейчас было не по себе. Чую, после прогулки по коридорам замка в мятом свадебном платье про меня добавится новая порция сплетен, на мою голову выльют целое ведро помоев.

Ноздри трепетали от доносившихся с кухни аппетитных запахов. Все проблемы как-то отошли на второй план, я гадала, удастся ли выпросить у кухарки кусок окорока или придется довольствоваться жидкой чечевичной похлебкой с куском черствой лепешки.

Вдруг чья-то огромная лапа зажала мне рот и нос. Меня подхватили на руки и затащили в темную кладовку. Я брыкалась, царапалась, дралась… но все мои действия были как мертвому припарка. Это все равно что пытаться ребенку побороть взрослого мужчину. Да что там! Я даже кожу на руке похитителя прокусить не смогла, настолько она была загрубевшая.

– Тише… Малышка, тише! – обжег ухо горячий шепот.

Голос сложно было не узнать. Меня решил навестить ненаглядный муженек собственной персоной.

Замерла. Попыталась успокоиться.

– Я уберу руку. Ты только не кричи, слышишь?

Кивнула.

Сын старосты медленно убрал руку с моего лица, и я наконец смогла вдохнуть.

– Фирдан! Дьявол, укуси тебя за пятку! Я чуть не задохнулась! – прошипела я.

– Малышка, извини…

Вырвалась из рук супруга, отступила на пару шагов назад… и чуть не споткнулась о сундук. Кузнец вновь притянул меня к себе, да так, что я уткнулась лицом куда-то в область мужниной подмышки. От застарелого запаха пота засвербело в носу, я вновь почувствовала, что задыхаюсь.

– Опусти! – прохрипела я. – Задохнусь же!

– Извини, – пробурчал Фирдан и разжал объятия.

В кладовке было темно, лишь немного света проникало из коридора сквозь дверные щели. Но мне этого скромного источника света оказалось достаточно. К моим немногим талантам относилось и присущее всем ведьмам умение видеть в темноте. Я могла различить очертания стеллажей, которые высились вдоль стен, мешков и коробов, что стояли на полу… Так что на этот раз не обо что не споткнулась.

– Что ты тут делаешь? – набросилась я на Фирдана.

– Хотел тебя повидать, – удивился кузнец. – Ты же моя жена.

– А? Ну да… С этим не поспоришь.

– Прошлой ночью я весь извелся. Чуть с ума не сошел! Как подумаю, что моей жены касался своими лапищами этот грязный лордишка…

Вот тут я бы поспорила. Если у кого и лапы вместо рук, так это у Фирдана, а не у Шейрана Ферта. Да и помыться явно не мешало моему супругу, а не баронскому гостю.

– Утром же, когда я пришел в замок, мне запретили с тобой видеться, – продолжил изливать душу кузнец. – Сказали, что ты задержишься здесь на несколько дней… Это правда?

– Вроде того.

Фирдан глухо выругался и ударил пудовым кулаком по стене. На стеллаже зазвенела посуда.

– Я не должен был позволить забрать тебя!

– Тише! – прошипела я. – Еще не хватало, чтобы на твои крики сбежалось ползамка!

– Алька, я дурак! Идиот! Самодовольный глупец! – горячо зашептал кузнец. – Я… И почему раньше об этом не подумал? Мы должны были сбежать!

– Куда? – хмыкнула я.

И опять он меня Алькой зовет… Не имя это. Кличка. Достойная разве что козы.

– В город! Неужто не смогли бы устроиться? Я кузнец, ты травы хорошо знаешь. За твоими зельями даже из соседних деревень приезжают… Конечно, поначалу тяжко бы пришлось, но мы бы справились!

Сын старосты протянул руку, провел мозолистыми пальцами по моей щеке. Мне стоило невероятных усилий не отшатнуться.

– Все не так просто, – пробормотала я.

– Нет. Так! – упрямо произнес Фирдан. – Алька, а ведь мы еще можем… Давай сбежим в город сейчас… Сегодня! Забудем обо всем, что было. Начнем все заново! У нас даже деньги на первое время будут – те, что барон на свадьбу подарил.

– Ничего не получится, – покачала головой я.

– Почему?!

– Хотя бы потому, что мне из замка не выбраться.

– Тебе? – В голосе кузнеца прозвучало неподдельное удивление. – Ты же ведьма! Ты и не такое можешь!

– Кто… я?! – Из горла вырвался какой-то сип, сердце пропустило удар.

– Алька, за дурака-то меня не держи. Неужто ты думаешь, я не знал, на ком женился?

– Не знаю, что ты себе напридумывал, но я простая травница. Хорошо разбираюсь в травах, знаю множество рецептов.

– Малышка, еще раз, я не дурак, не слепой и не глухой. Я давно знаю, что ты ведьма, что Отха тоже ею была…

Так, дыши, Алана. Дыши. Медленно. Размеренно. Постарайся успокоиться.

– С чего ты взял? Сплетен наслушался? Так про меня и не такое говорят.

– Нет, все видел собственными глазами.

– И что же, позволь поинтересоваться, ты видел? – не скрывая сарказма, вопросила я.

– Как ты четыре года назад ночью в полнолуние на Дальнем озере купалась. Вы там со старухой еще какой-то ритуал проводили. И только не говори, что мне привиделось!..

Ритуал принятия силы я помнила прекрасно. Тогда, в ночь моего пятнадцатилетия, Отха отвела меня на озеро… Знахарка считала, что единения с природой проще всего добиться, когда стоишь в чем мать родила. Так что я разделась догола, а затем с головой окунулась в затерянное в лесной чаще озеро. Всю ночь я колдовала – над водой в хороводе кружились три десятка разноцветных светлячков. Стоило у меня появиться хоть крохе силы, я тут же выплескивала ее – создавала нового светлячка – и так до утра! В воде я просидела до восхода солнца. Замерзла жутко.

Самое обидное, все оказалось зря – силы у меня так и не прибавилось. Даже не знаю, кто из-за неудачи больше расстроился – я или Отха. Наставница считала, что раз у девочки-подростка столько же силы, столько у умудренной жизнью знахарки, то после ритуала ее должно стать больше в разы…

Ноги подкашивались. Мне безумно хотелось сесть или хотя бы на что-нибудь облокотиться.

– Ты все не так понял, – попыталась оправдаться я.

– Не юли! Я долго наблюдал за тобой, – сказал супруг, – хранил твою тайну все эти годы. Да что там! Когда в деревне начали подозревать, что ты чем-то опоила меня, я тайком пробрался в твою избушку и забрал сундук, в котором вы со старухой хранили книги. Меньше всего я хотел, чтобы мою любимую сожгли на костре.

Так вот оно что! Понятно, почему священник у меня дома ничего не нашел. Но благодарить Фирдана за оказанную любезность я не собиралась, ведь если бы не он, я не оказалась бы в столь безвыходной ситуации.

Отрицать и дальше свою принадлежность в ведовскому племени было бессмысленно и просто глупо.

– И куда ты дел сундук? – спросила я.

– Сжег.

– Что?!

– Ты моя жена. Хватит и того, что у тебя есть дьявольская сила. Я не хочу, чтобы ты и дальше очерняла свою душу, чтобы ты колдовала.

Руки сами собой сжались в кулаки…

Как мило, он все за меня решил. Будто я его собственность.

Хотя почему «будто»? Так и есть. В Эрлии жена по сути является собственностью мужа.

Мне нестерпимо захотелось придушить драгоценного супруга.

Идиот! Придурок! Тупорылый детина! Да как он мог?.. Как он посмел!

Чтобы пережать трахею на шее одного дурака, много силы не нужно. Лишь желание и чуть-чуть телекинеза…

Так, успокойся, Алана. Глубоко вдохни, теперь медленно выдохни.

Убийство – не выход. Смерть Фирдана ничего не изменит, не исправит, наоборот, все станет лишь хуже.

Самое обидное, что в книги Отхи я толком не успела заглянуть. При жизни знахарка учила меня лишь целебным и бытовым заклинаниям, а книги, амулеты и опасные зелья прятала под замком в сундуке.

Умерла наставница внезапно, сгорела за одну ночь от укуса пятнистой гадюки. От этой напасти противоядия не было ни у кого, даже у Отхи. Знахарка слишком многое не успела мне передать, в том числе и ключ от сундука с секретами.

Я почти два года убила на то, чтобы открыть крышку проклятого сундука. Лишь месяц назад мне это удалось наконец сделать. Не успела толком обрадоваться, как началась вся эта канитель со свадьбой…

– Алька, не серчай. Знаю, сейчас ты этого не понимаешь, но я все делаю для твоего блага, для нашего с тобой счастья.

Ага, как же. Если о ком Фирдан и думает, так это лишь о себе. Эгоист до мозга костей.

– И ты не испугался связать свою жизнь с ведьмой? – хрипло спросила я.

– Нет. Я ведь знаю, ты добрая. Ни разу не видел, чтобы ты использовала дар во зло.

Боже, какой наивный деревенский дурак!

Даже сердиться на такого идиота не получается. Не знает, что творит.

– Фирдан, дорогой мой, – ласково проворковала я, – скажи, сундук сгорел целиком? Ничего не осталось?

– О, ты бы видела, как он горел! Не поверишь, синим пламенем! Искры летели во все стороны. Даже жаль, что никто, кроме меня, этого чуда не видел, а я о нем никому рассказать не могу.

Странные эти люди.

Колдовство – зло, а магический огонь – чудо, которым обязательно надо похвастаться перед дружками.

И как можно запрещать мне колдовать и одновременно призывать использовать силу для того, чтобы совершить побег?

– Так осталось что? – повторила вопрос я.

– Какие-то железяки, камни… – растерянно отозвался Фирдан. – Но я все собрал и утопил в озере.

– Значит, ничего… – пробормотала я. – И это нас возвращает к тому, с чего мы начали разговор. Я простая травница. Нет, подожди. Не перебивай! – вскинула руку. – Я могу останавливать кровь, уменьшать боль, вызывать проклятых светлячков… Но на этом мои умения исчерпываются! Если бы ты не сжег те книги, если бы ты одну из них смог протащить в замок, то, возможно, что-то и получилось бы. А так… я совершенно беспомощна. Спасибо, Фирдан!

Кузнец вновь саданул кулаком по стене.

– И ничего нельзя сделать? – глухо пророкотал он. – Ты могла бы переодеться. Или, ты же совсем маленькая, в какой-нибудь бочке или корзине спрятаться.

– Не получится, – покачала головой я. – Стражники всех окрестных жителей знают в лицо и досматривают все бочки и тюки, которые провозят через ворота. Так что придется мне еще несколько дней провести здесь.

Фирдан глухо зарычал.

– Скажи, он… он сделал тебе больно? – глухо спросил кузнец.

Ну, хоть поинтересовался. А то до этого все «я» да «я».

– Не хочу говорить об этом.

Разубеждать сына старосты, рассказывать, что этой ночью ничего не было, я не стала. Ни к чему это знать Фирдану. Совершенно ни к чему.

Шейран Ферт появился, когда солнце уже наполовину скрылось за горизонтом. Бросил на кровать пыльную куртку, принялся стягивать с рук перчатки для верховой езды.

От виконта пахло кровью и конским потом.

– Тони, новости есть? – с ходу спросил мужчина.

– Нет, все тихо.

– Хорошо… Распорядись, чтобы мне приготовили ванну. Раздобудь бутылку красного вина и каких-нибудь закусок: мяса, сыра, фруктов… да что я тебя учу, сам знаешь.

– Что-нибудь еще? – спросил Тони.

Виконт на долю секунды задумался, затем окинул меня оценивающим взглядом.

– Ты голодна? – спросил баронский гость.

Замотала головой.

Но все же где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что разносолами меня на кухне не баловали и я не отказалась бы попробовать пищу с господского стола.

Шейран усмехнулся уголком рта и сказал:

– Тони, проследи, чтобы закусок положили побольше.

Он что, мои мысли прочитал?! Нет, быть такого не может. Наверное, просто угадал или так задобрить пытается.

Слуга Ферта наградил меня взглядом, в котором плескалось море недоверия и неприязни, а затем бесшумно выскользнул из комнаты.

Виконт запер за Тони дверь, подхватил стул и вальяжной походкой сытого хищника направился ко мне. Опустил стул на пол аккурат напротив кресла, в котором я сидела. Оседлал предмет мебели верхом, руки положил на высокую спинку. Чуть наклонил голову набок и принялся меня разглядывать.

С трудом подавила желание проверить, не исчезло ли с моих плеч мятое свадебное платье, настолько пронзительным и откровенным был взгляд Шейрана Ферта.

Как там я виконта при первой встрече окрестила? Черным вороном? Нет, скорее, Ферт – коршун. Рядом с ним я себя чувствовала маленькой рыжей полевкой.

Во всяком случае, взгляд у Шейрана был птичий – хищный и колючий. Цвет радужки темно-синий, почти черный, так что она почти сливалась со зрачком. Не глаза, а бездонные колодцы, в которые, того и гляди, упадешь… Жуть какая!

Я моргнула, разрывая зрительный контакт, и ляпнула первое, что на ум пришло:

– Дайте угадаю, вы были на охоте?

Мысленно отвесила себе подзатыльник: дерзить виконту явно не следовало.

– Ваш барон питает нездоровую страсть к этой забаве, – проронил мужчина и, чуть прищурившись, спросил: – Разве мы вчера не перешли на «ты»?

– Э-э-э… – растерянно проблеяла я. – Извините, вчера я была не в себе.

– Ничего, – позволил себе легкую улыбку виконт, – если ты еще не заметила, я за более простое общение, по крайней мере, наедине.

Это он про что? Намекает на своего слугу? Или?.. Фраза прозвучала несколько двояко.

– Как скажешь, – вздохнула я.

– Вот и хорошо, – кивнул Ферт. – Так, позволь спросить: как поживает твой супруг? Я знаю, ты с ним сегодня виделась.

Душа ушла в пятки.

Неужели кто-то подслушал наш с Фирданом разговор? Ведь я практически призналась, что являюсь практикующей ведьмой. Да я себе смертный приговор подписала по эрлайским законам!

– Откуда? – спросила я. Надо же, и голос не дрогнул.

– Слышал, что сын старосты наведывался в замок якобы по делам. Думаю, он не упустил возможности повидаться с тобой. Так?

Слава богу! Значит, виконт ничего не знает.

– Так, – я поморщилась.

– Позволь спросить: что он хотел?

Я пожала плечами и с деланым равнодушием произнесла:

– Предлагал сбежать.

– И ты отказалась. – Не вопрос – утверждение.

Вновь подняла глаза, встретилась с Шейраном взглядом.

– Я ведь не дура. Куда бы я убежала и как?

– И то верно, – усмехнулся уголком губ виконт.

Знать бы еще, это ответ на первую мою реплику, на вторую… или разом на обе?

И вдруг пришло осознание – виконт проверяет меня, специально пытается вывести из равновесия. Следит за мимикой лица, интонациями голоса. Играет со мной, как с мышкой, коршун клятый!

Во что бы то ни стало надо держать себя в руках. Ни жестом, ни словом не выдавать себя.

– Алана, тебе кто-нибудь говорил, что ты крайне необычная девушка? – проникновенно спросил Шейран Ферт, глядя мне в глаза.

Я нахмурила брови и покачала головой. Опустила взгляд, черные глаза виконта пугали, казалось, они смотрят в саму мою душу.

– Меж тем это так. Твоя внешность нетипична для этих мест.

Пожала плечами:

– Ты тоже не похож на здешнего уроженца.

Вот, опять хамлю. Но виконт сам же хотел, чтобы я держалась с ним проще…

– Я никогда и не говорил, что родом из Эрлии.

– И я тоже. Все знают, что я сирота.

– Да, слышал… Так откуда ты родом, Алана?

Вздохнула и вновь пожала плечами:

– Знать бы… Я плохо помню свое детство.

– Но хоть что-то помнишь? Я хотел бы услышать твою историю.

– Позволь спросить, с чего такой интерес? Чем жалкая жизнь простой травницы заинтересовала сиятельного лорда?

– Считай это моей слабостью, – скривил губы виконт. – Ольгрейд любит охоту, а я – хорошие истории. Тебе удалось меня заинтриговать, ты слишком отличаешься от местных жителей… и не только внешне, ты умна и неплохо образованна.

Язык мой – враг мой. Эх, надо было не умничать, а придерживаться роли деревенской девки, которая за пределами баронства ни разу не была и читать умеет хорошо, если по складам.

– Я травница, мне по статусу не положено быть глупой. А касательно моей якобы образованности… За все, что знаю, я благодарна знахарке Отхе.

– Похоже, это была непростая женщина, – заметил Ферт.

– Непростая, – не стала отрицать очевидного я. – Про свою молодость она не любила рассказывать, но по некоторым оговоркам я поняла, что раньше Отха жила в городе.

– И что это был за город, тебе известно?

Почему такое чувство, что я попала на допрос?..

– Нет.

– Ладно, оставим этот вопрос… Расскажи, как ты попала в деревню?

Вздохнула.

Наверное, если рассказать подправленную и сильно упрощенную версию, ничего страшного не случится. В конце концов, эта история известна всей деревне, и, если я действительно интересую Шейрана, он уже мог расспросить о событиях тех лет баронских слуг или воинов. Так что врать или отмалчиваться смысла нет.

Полная же версия моей истории не известна никому. Даже Отха и та знала не все.

– Я действительно помню крайне мало. Наставница говорила, это все потому, что у меня шок, так бывает… – еще раз вздохнула. – Отха подобрала меня зимой восемь лет назад. До этого я бродила по лесу несколько часов… Повезло, что одета была тепло, и тогда вообще была оттепель. Но замерзла жутко. Знахарка меня еле выходила, я около месяца пластом лежала.

– Как ты попала в лес?

– Вот тут самое странное, этого поначалу тоже никто понять не мог. Но затем деревенские нашли на тракте в десяти верстах от деревни разоренный обоз. Я же… я смутно помню, что куда-то ехала…

– Выжившие, кроме тебя, были?

– Нет.

– А что за обоз был? Куда направлялся? Откуда? Что за люди в нем были?

– Куда направлялся, вероятно, этого не скажет никто. Скорее всего, из столицы провинции в один из шахтерских городков или баронских замков. А люди… сама я лиц не помню… только звон стали, крики и кровь. Море крови… И еще жуткий холод…

– А в деревне что говорили?

– Что они скажут? – поморщилась я. – Обоз нашли дня через два или три, когда зверье успело хорошо над телами поработать.

– И все же… Кто там был? Мужчины, женщины, дети? Эрлайцы или представители других народов?

Я прикусила губу и будто через силу сказала:

– Вроде мужчины, вроде эрлайцы… Но я всего этого не видела, всего этого не помню…

Поверил? Или нет? Даст Триединый, поверил… А начнет расспрашивать, все равно ему большего никто не расскажет. Потому что все и правда было так, как я рассказала.

Страшно сказать, но тогда, восемь лет назад, мне невероятно повезло, что я наткнулась на разоренный обоз. Перепугалась безумно, вывозилась в крови… Зато потом ни у кого в деревне вопросов не возникало, откуда я такая взялась. Лишь Отха знала, что все не так просто.

– Кто напал на обоз?

– Известно – разбойники. Их хватает в наших краях. А тогда еще год дождливый был, голодный. Наша-то деревня богатая, да и окрестные вроде не бедствуют, но не во всех баронствах дела обстоят хорошо. Так что народ промышляет… особенно в голодные годы… В окрестностях деревни почти каждый год находят разоренный обоз, а то и не один.

– Больше ничего не помнишь? Может, какие-то детали?.. – Шейран нахмурился.

Не похоже, что мой рассказ удовлетворил загадочного баронского гостя. Явно он ожидал услышать что-то другое. Знать бы еще, к чему вообще весь этот допрос? Виконт разыскивает маленькую девочку, которая пропала много лет назад? Или же действительно интересуется мной из праздного любопытства?

– Нет, память как отшибло.

– А где ты жила до деревни, помнишь?

– Смутные образы, не более…

– И эти образы?.. – подтолкнул меня мужчина.

Я зажмурилась. Прикусила губу. И начала усиленно «вспоминать».

– Кажется, я жила в городе… Вроде помню мостовую и лестницу, ведущую на второй этаж какого-то дома… Или, возможно, мы в том городе были лишь проездом…

– А как сами дома выглядели, помнишь? Выкрашены как были? Какие-то вывески, витрины?

Замотала головой.

– Ладно, – вздохнул Ферт. – Что еще?

– Голос – низкий, грудной – мамин. А еще ее руки – полные, покрытые многочисленными морщинками и очень нежные. А вот лицо ее, как ни пыталась, вспомнить не смогла… – я шмыгнула носом.

Подняла взгляд на черноволосого мужчину: интересно, не переборщила ли я?..

Ответ на свой вопрос так и не узнала. Часть стены отошла в сторону, и я испуганно вскрикнула – в комнату влетело привидение.

– Что случилось? – Ферт в два шага оказался рядом с дырой в стене.

Несколько запоздало я поняла, к нам пожаловал вовсе не призрак, а вполне живой человек. С ног до головы слугу виконта покрывала пыль и паутина.

– То, чего мы боялись… – тяжело, пытаясь отдышаться, произнес Тони. – Надо выбираться из замка. Немедленно. В противном случае эту ночь мы можем не пережить.

Дьявол, укуси меня за пятку, что тут происходит?!

Шейран сквозь зубы выругался, а затем вдруг обернулся ко мне. От взгляда, которым наградил меня виконт, стало не по себе. Похоже, я оказалась свидетелем чего-то, что совсем не предназначалось для посторонних глаз.

Вскочила на ноги. Метнулась к окну.

Глупо, конечно. Третий этаж. А я ведь не птица.

Хотя… Я точно помнила, аккурат под окном стоял воз с сеном. Это шанс!

До окна я так и не добралась. Краем глаза увидела, что Шейран метнул в меня что-то, а затем почувствовала легкий удар по затылку. Голову окутало облако пыли.

Я уловила горький аромат полыни, освежающий – мелиссы, сладкий – ромашки и еле уловимый – сон-травы…

Оглушительно чихнула. Закашлялась. И начала падать…

Последнее, что я почувствовала, перед тем как кануть в небытие, меня кто-то подхватил на руки…

Глава 5

Девушку Шейран еле успел поймать. Еще бы доля секунды, и Алана выпала из окна.

– Тони, рассказывай. В двух словах. – Виконт осторожно опустил травницу на кровать.

– Полчаса назад в замок приехал барон соседних земель с двумя десятками воинов.

– Кто?

– Нильгрейд.

– Ясно… Дальше.

Нильгрейд был тем еще змеем, к нему бы Ферт с «якобы налоговой проверкой» не сунулся. По имеющимся сведениям, именно Нильгрейд стоял во главе заговора.

– Бароны отправились в кабинет обсудить неотложные дела. При этом Ольгрейд выглядел весьма опечаленным… Воины Нильгрейда рассредоточились по замку. Двое в конюшне, шестеро у ворот, четверо охраняют своего господина. Пятеро стоят в коридоре, сторожат эти покои, – помощник указал на дверь.

– Значит, точно по наши души, – вздохнул Ферт.

– Точно, – кивнул Тони. – Мне удалось подслушать, о чем говорили воины. Они здесь для того, чтобы схватить имперского шпиона и врага эрлайского народа.

– Ты сказал, воинов было двадцать?

– Да, но куда делись еще трое, я не успел узнать.

– Тебя кто-нибудь видел?

– Лишь пара слуг. Как только узнал про Нильгрейда, я сразу нырнул в потайной ход.

– Тогда, думаю, у нас есть немного времени… – сказал Шейран. – Тони, собирай вещи. Бери только самое необходимое. Все бумаги, которые не получится взять с собой, уничтожь. Птиц не трогай, пусть сидят в клетке.

По-хорошему стоило отправить несколько весточек, предупредить других агентов. Но за окном, скорее всего, следят. А значит, птиц собьют, письма перехватят. И, помимо прочего, это спровоцирует атаку.

– Будет сделано, – отрапортовал помощник и бросился в кабинет.

Виконт подошел к окну, выглянул на улицу и тихонько присвистнул. В сумерках была хорошо видна телега с копной сена, которая стояла прямо под окном.

– Неглупа. Определенно неглупа, – пробормотал Шейран. – Да и, что уж там, инстинкты у девчонки правильные, соображает быстро.

Во дворе замка было удивительно тихо, куда-то разом подевались все слуги. Ворот из окна видно не было, но их уже должны были закрыть на ночь.

Ферт негромко выругался. Как же все не вовремя случилось!

И как вообще так вышло, что Нильгрейд напал на его след? Варианта два. Либо кто-то Шейрана Ферта предал. Либо один из подчиненных императорского порученца оказался в пыточном подвале. Второй вариант более вероятен.

Одно радовало: все необходимые сведения виконт успел собрать. А то, что не удалось проверить кое-какие детали, невелика беда.

Виконт посмотрел на лежащую на кровати девушку. Алана безмятежно спала и, Шейран знал, проспит еще долго, часов восемь, не меньше.

– Девочка, что же мне с тобой делать… – задумчиво прошептал мужчина.

Травница если и не врала, то недоговаривала. А еще она несколько переигрывала, пыталась давить на жалость. Может, будь на месте Ферта другой человек, спектакль бы и удался, но виконт и не таких раскалывал, слишком много за свою жизнь он видел лжи и притворства.