Токсимерский оскал

– Я знаю это. Но мы достаточно ему отплатим уже только тем, что вылечим. И как только он будет способен самостоятельно ходить, мы сможем с чистой совестью высадить его в каком-нибудь мирном порту.

– Хорошо. Пусть будет так, – юная улючка согласно кивнула, – Мы высадим его в ближайшем порту, как только он встанет на ноги. А сейчас помоги ему.

Старик вернулся в каюту, где на расстеленных на полу циновках лежал ужасный токс в залитых кровью лохмотьях. Рядом, ожидая решения хозяев стояли корабельный лекарь и матрос.

– Ну что ж, – старик нахмурился, вспомнив то безумие жестокого боя, свидетелями которого совсем недавно они стали в портовой корчме, – Во имя Светлой Матери всех живущих и супруги Всемогущего Владыки Мира начнем. Мы вернем свой долг спася ему жизнь.

Матрос быстро пододвинул к распростертому телу деревянные полукадки с водой и тряпье. Вместе с лекарем они ножами раскроили лохмотья, аккуратно, но быстро освобождая токса от всей одежды. Затем они так же споро, используя тряпье, грубое мыло и воду, отмыли раненого от грязи и запекшейся крови. Толстые арбалетные болты все еще торчали из ран. Снимающим тело, удалось вытащить стрелы из борта. Боясь сильных кровотечений, моряки оставили их лекарю.

– Господин, взгляните на это, – лекарь жестами подозвал сидящего поодаль старца к вымытому телу. Тот не заставил себя ждать и удивленно замер увидев то, что так заинтересовало лекаря. Освобожденное от грязи и крови тело токса, помимо ужасающих узлов мускулов было практически полностью покрыто шрамами и узорами татуировок.

– Не верю глазам своим, – старик поднес руку к лицу, словно действительно хотел заслонить подводящие его глаза, – Я узнаю их. Я многое узнаю. Удивительно. Это провидение. Иначе быть не может. Выньте стрелы и очистите раны. Я дам для него свои мази.

Старик достал из запирающегося сундука хрустальную баночку с мазью почти черного цвета.

– Вотрешь это в раны и положи чуть-чуть под повязки, – старик отдал баночку лекарю и вышел из каюты. На палубе его терпеливо дожидалась девушка.

– Он выживет? – ее насторожил взволнованный взгляд старца.

– Он выживет. Но есть еще кое-что, – старик задумался над тем, для чего боги свели их с таким попутчиком, – У него на теле рисунки. Я узнал часть из них. Это орнаменты Ордена Квадрата.

– Ордена Квадрата? – улючка нахмурилась, вспоминая, – Ты рассказывал…. Да, я вспомнила. Могущественный Токсимер. Рыцарство Квадрата. Цитадели вздымающиеся до самого солнца. Я думала, что это просто красивые сказки.

– Нет. Все это было чистой правдой. Просто они далеко от наших пределов. Мы мало торгуем друг с другом, и уж вовсе не общаемся. Но, говорят, именно на месте могущественного Токсимера и родился народ токсов. Названия действительно созвучны.

– Так что за рисунки?

– Я не все разобрал. Я слишком давно был в Токсимере. Одно могу сказать наверняка, – старик стал совсем серьезным, – Он не простолюдин.

* * *

В большом зале развлекательного комплекса был построен восьмиугольный ринг, окруженный зрительскими местами. Сейчас здесь собралось огромное количество народа, жаждущего зрелищ. Помимо полного комплекта местных СМИ, не пропускающих любое мало-мальски интересное событие, сегодня тут засветились даже некоторые из центральных информационных агентств. Реззер впервые видел такое количество зрителей на своем бою. Ленара, как всегда, не пошла смотреть бой. Дан был готов и полон решимости победить, да и чувствовал себя сегодня в отличной форме. Идя по проходу к рингу в окружении своей группы, он чувствовал, как вливается в него энергия приветствовавшей толпы, возбуждая, заводя. Почти у самого ринга Реззер вдруг увидел знакомую незнакомку. Она тотчас послала ему воздушный поцелуй, и он понял, что ждал ее появления. Ее взгляд еще больше подхлестнул его. Следом за Даном представили его противника, который был более титулован и являлся действительным чемпионом провинции Тота. Противника звали Тайрадг и, как нетрудно было догадаться, он был гурянином. Бытует распространенное мнение, что гуряне, благодаря своим физическим особенностям, заведомо лучшие бойцы, чем представители других рас. Однако сейчас Дана это нисколько не волновало. Он тщательно изучил противника и знал сейчас каждый шрам на его теле, каждую его слабость, каждую пережитую боль. Именно поэтому Реззер был совершенно спокоен, не смотря на то, что легким бой быть не мог. Рефери дал команду и противники сошлись. С первых мгновений оба взяли высокий темп, слишком высокий, что бы сделать бой длинным. Ни один не пытался уйти от жесткого обмена, решившись на силовое противодействие. Реззер действовал как автомат, умудряясь избегать знаменитых ударов Тайрадга. Уже вскоре оба пустили друг другу первую кровь. Зал бесновался от зрелища столь насыщенного и жесткого боя. Несколько раз рефери останавливал бойцов, и каждый раз все более явным становилось преимущество Дана. А потом чемпион первый раз упал. Рефери считал секунды. Позволяя себе отдохнуть, гурянин поднялся только на восьмой секунде. Но Дан видел, что тот «поплыл» и не успел восстановиться за время отдыха. И он не собирался отпускать свою жертву. Он молился лишь об одном – успеть до завершения раунда. Иначе Тайрадг восстановиться полностью. Всевышний, видимо, тоже смотрел этот бой и внял мольбам Дана. Реззеру не понадобилось много времени. Прорвавшись на короткую дистанцию, он провел четкий бросок и пошел на удушение. Чемпион не сдавался, хрипя и пытаясь доползти до канатов. Дан упирался, вкладывая в захват всю свою мощь. Даже суетящийся вокруг рефери не успел заметить, когда у гурянина иссякли силы, и остановил бой, лишь, когда тот потерял сознание. С ринга Реззера выносили под восторженный рев толпы на плечах младшие бойцы. Он крутил головой, пытаясь увидеть незнакомку. И увидел, наконец. Она стояла на пути процессии, все также насмешливо глядя на Дана. Он задергался, пытаясь вырваться из объятий и устремиться к ней. Но тренер, заметив, опередил его. Он кивнул секъюрити, и те, моментально среагировав, «обтекли» девушку, пропуская ее в круг нового чемпиона.

– Я очень рада за тебя, – Дан впервые по настоящему услышал ее голос, мягкий, но, как и взгляд, словно чуть насмешливый, – Ты не возражаешь, если я немного отмечу с тобой, чемпион, твою победу? Ты ведь побудешь с друзьями, прежде чем ехать домой.

* * *

– Я еще раз повторяю вам, профессор, – Челтон был непоколебим и уже раздражен, – Вы не собрали достаточных сведений о планете. Вы не получили данных наверняка подтверждающих, что технологии создания источников энергии всего лишь отголосок давно минувших времен. Вы даже не разобрались в природе этой энергии, не говоря о ее назначении. Вы не знаете, как эта планета тут появилась и где тот, кто ее прятал. Я могу перечислять эти «не» еще очень долго. Но суть у всех них одна – мы не можем позволить себе столь необдуманный риск отправки экспедиции на поверхность. Я не говорю никогда. Я говорю – пока не готовы.

– Ахгар на вас, сержант, – Эль Гаррудт кипятился не в силах переубедить оппонента, – Я понял бы вашу нерешительность, если бы вы не были представителями специального боевого подразделения. У вас оружия больше чем у нас оборудования, а вы боитесь аборигенов с луками и дубинками.

– Я не боюсь аборигенов ни с луками, ни с «хэндкэннонами», – Челтон почувствовал, что от этого упрямого гурянина у него начинает болеть голова, – Я не хочу допустить потерь в своей команде и не имею права допустить потерь в вашей. Вы опираетесь лишь на эгоизм ученого червя. А я должен думать о том, чтобы этого ученого червя не оторвали хвост по самую шею.

– Мы же провели сканирование всей поверхности. Там ничего угрожающего нет и в помине. Если что-то изменится или появится какая-то угроза, мы немедленно покинем планету.

– Черт возьми, профессор, о чем вы говорите? Вы сами себя послушайте. Если что-то изменится…. Вы засекли сколько времени прошло с момента появления явных аномалий до момента когда планета проявилась во всей красе? Нет? А я заметил. Менее часа. А теперь, профессор, хотите пари, что ваша исследовательская группа себя собрать у бота за это время не сможет. Или вы знаете секретный способ эвакуации с поверхности планет. И я говорю о появлении целой планеты. А сколько времени понадобиться им для того, что бы перебросить пару подразделений?

– Кому им? – гурянин задумался, но вряд ли понял доводом сержанта.

– Тем, кто притащил сюда планету. Или вы считаете, что это естественные природные процессы?

– Хорошо, сержант. Я понял, что вас не переубедить. Но если вы получите распоряжение от своего начальства, вы разрешите спуск? – Эль Гаррудт, похоже, принял решение.

– Если я получу приказ, то спущусь даже к черту в преисподнею, профессор. Это не вопрос того хватит у меня духа или нет. Это вопрос того, кто, в конечном счете, будет нести ответственность, если я, не дай бог, вернусь оттуда с потерями.

– Отлично. Тогда нам больше не о чем спорить. Я немедленно отправлю доклад о сложившейся ситуации и пусть там, наверху, сами решают, как быть. Видимо иного пути сейчас просто нет.

* * *

Рана на токсе зажила моментально, вызывая у окружающих смешанные чувства зависти и уважения. Старик, не скупясь, потчевал больного сложными отварами, которые сам варил, извлекая неведомые корешки и сушеные травки из своего сундука. Эти чудодейственные составы быстро восстановили силы раненного. Но, к всеобщему удивлению, поднявшись на ноги, токс не проявлял радости от подаренной ему жизни. Еще когда он, придя в сознание, не мог вставать, старик и девушка по очереди пытались, разговорив его узнать хоть что-то о новом спутнике. Старца больше всего интересовало происхождение незатейливых шрамов в форме символов Богов Крови и Богини Смерти. Но мрачный токс почти не разговаривал, односложно отвечая лишь на самые простые бытовые вопросы. Все вопросы, касающиеся его прошлого, тонули в бездне молчания. Он становился еще более мрачным и неразговорчивым. Как только раны позволили ему подняться, токс стал уходить на нос корабля и целыми днями сидеть там, словно неживая статуя, глядя на горизонт. Он даже ел без радости и лишь тогда, когда юная улючка приносила ему еду. К концу недели на горизонте вдруг возник стремительно приближающийся парус. Напряжение сменилось паникой, когда в подзорные трубы стал явно различим хищный контур с развивающимся кровавым флагом пиратов. Не смотря на все усилия команды, пиратский корабль, наполненный головорезами разных рас, быстро настигал неповоротливого торговца. Улюки начали, не скрывая отчаяния, готовится к возможно последнему для них всех бою. Корабль с кровавым флагом даже не удостаивает жертву залпа орудий, сразу заходя на абордаж. Словно напавшие на гусеницу муравьи, пираты ворвались на палубу торговца, начав кровавую бойню. Они стремительно расходились по всему торговому кораблю, сея смерть и страдания. Силы улюков, и без того небольшие, как и их решимость сопротивляться, таяли как утренний туман. Старик с девушкой, отбиваясь от пары головорезов, пятясь, пытались отойти на корму. Казалось, что все уже кончено.

– Девку не заденьте! – хрипло заорал возбужденно размахивающий кривым коротким мечом предводитель пиратов, не веря в осмотрительность своих воинов, – Она пойдет как наша плата Великому Алтуну!

И в тот же миг с носа корабля разнесся ужасающий звериный рев. Громадный токс одним прыжком оказался в гуще затихающего боя. Буквально разорвав первого попавшего пирата шайта, он подхватил выпавшую из его рук тяжелую секиру и словно смертоносный ураган понесся по палубе. Безумие бушующей ярости превратило празднующих победу пиратов в панически отбивающихся, ошеломленных и отступающих существ. Пришедшие в себя улюки, оставшиеся в живых, воодушевленные такой помощью, с новой силой бросились на дрогнувших врагов. Через некоторое время все действительно было кончено. Именно кончено, потому что токс убивал и тех, кто пытался сдаться. Немногие выжившие пираты, пытаясь спастись, бежали на свой корабль. Но он, в отличие от радующихся победе улюков, прыгнул за ними. Торговцы с ужасом слушали и смотрели на то, что творилось на отошедшем пиратском корабле. Вернее только слушали, потому, что те, кто еще был жив, спасаясь, прятались в трюме, где не было спасения, а лишь страшная, не знающая сострадания смерть от руки безумного токса. Вскоре стихли и страшные хрипы и крики. Какое-то время стояла полная тишина – мертвая над пиратским кораблем и ожидающая над чудом спасшимся торговцем. Вдруг над палубой пиратского корабля выросла фигура токса, заставив ждущих улюков вздрогнуть. Секунду постояв, он прыгнул в воду и быстро поплыл к кораблю улюков. Ему помогли подняться на борт. Все восхищались им, побаиваясь, правда, проявлять излишнюю фамильярность. Старец же с новым интересом рассматривал теперь полностью успокоившегося и смывшего с себя кровь токса. Рассматривал, не задавая более вопросов.

* * *

– Так не может дальше продолжаться, – Реззер лежал на разложенном сиденье гравитолета, и у него вновь было чувство, что это его только что поимела эта черноволосая девушка с каплей востока в крови.

– Тебе что-то не понравилось, чемпион? – она потянулась, как кошка, глядя на него из-под полузакрытых век.

– В том все и дело, что мне слишком все это нравится. И при этом я до сих пор даже не знаю, кто ты и как тебя зовут, – Дану вновь почувствовал усмешку в ее голосе.

– Меня зовут Ли. Я женщина, которой ты безумно нравишься, чемпион. Этого достаточно, чтобы ты перестал нервничать? – усмешка пропала, сменившись возбуждающей негой в голосе.

– У меня жена и дочь. А я думать ни о чем кроме тебя не могу, – девушка, повернувшись на бок, выгнулась, прижимаясь к нему круглой попкой, и Дан почувствовал, как нарастающее возбуждение вновь заслоняет праведные мысли.

– Ты не даешь себе успокоиться сам. Я ведь не создаю тебе проблем. Я наоборот, помогаю тебе разгрузиться, – она зашевелилась, почувствовав что он начал заводиться, – Перестань. Разве тебе больше ничего не хочется?

Реззер забыл все, о чем только что размышлял, коря себя и настраиваясь честно прекратить эти сводящие с ума отношения. Горячая волна желания лишила его разума, превращая в покорное инстинктам животное. Он отбросил сомнения до лучших времен и обнял Ли, прижимая к себе.

* * *

– Слышали? Разрешение пришло. Спускаемся, – в исследовательской группе царил радостный переполох.

– Сержант, я надеюсь, распоряжения вашего руководства о том, что вы должны обеспечить безопасность высадки на поверхность планеты исследовательской группы достаточно, что бы вы перестали сопротивляться спуску? – Эль Гаррудт язвительно ухмылялся.

– Несомненно, профессор, – Челтон усмехнулся в ответ, и усмешка эта стерла сарказм с лица ученого, – Я же вам говорил, как только с меня снимут ответственность за ваши трупы, я с готовностью прокачусь с вами вниз. Распоряжение обязывает меня лишь максимально обеспечить вашу безопасность. То есть настолько, насколько это только возможно в данных условиях.

Сержант развернулся и вышел с командного мостика, где пять минут назад ему вручили текст приказа подписанного самим генералом Кхаргхом. Поэтому, не смотря на чувство легкой досады, Челтон чувствовал даже облегчение – ответственность за принятое решение лежало не на его плечах, а действия всегда были для него предпочтительнее уютного бездействия. Сейчас он собрал своих бойцов в помещении столовой и активировал на переносном терминале голограмму. Сейчас им надо было быстро решить где произвести высадку и разбить временный лагерь. Больше часа они изучали поверхность и данные дистанционного обследования планеты. В тех зонах, куда бы предпочел высадится Челтон, даже возможность к перемещению была ограничена. Те же точки, которые ранее указал сержанту профессор, были в непозволительной близости от поселений. Наконец пехотинцы нашли компромиссное решение – равнинный участок, удаленный от крупных населенных пунктов изобилующий разнообразной растительностью. Место было бы почти идеальным, если бы не проходящие неподалеку дороги. Но это было лучшим из того, что можно было бы подобрать по принципу – и волки сыты и овцы целы. Челтон не хотел, что бы Эль Гаррудт вновь писал рапорт руководству, на сей раз о противодействии пехотинцев. Быстро забили один из двух спускаемых ботов оружием, экипировкой, провиантом и строительными механизмами. Сами погрузились во второй, вместе с одиннадцатью отобранными профессором учеными во главе с ним самим. Экспедиция на планету началась. Началась почти как армейская операция.

Пехотинцы как на учениях четко рассеялись, занимая круговую оборону вокруг разгружаемых ботов. Сержант быстро, но придирчиво осмотрел видимые окрестности и указал место будущего лагеря. Несколько бойцов немедленно начали окружать его системами контроля доступа и автоматическими оборонительными переносными турелями с установленными на них скротчерами. Выбор возможного к установке оружия был велик, но скротчеры при всей своей слабости для серьезного боя имели ряд преимуществ – малый вес, малое энергопотребление, приличный боезапас. Как только периметр был перекрыт системой обнаружения, все остальные солдаты подключились к разбивке лагеря. Они устанавливали легко возводимые помещения, оборудовали стрелковые точки, насыпали брустверы. Челтон был везде одновременно, тщательно следя и подсказывая. Лишь удовлетворившись укреплением, он позволил ученым заняться осмотром и обследованием местности.

– У меня только одна настоятельная просьба ко всем вашим сотрудникам, – заговорил сержант подойдя к профессору, – Без присмотра кого-то из бойцов никто из ученых не должен выходить из расположения экспедиции. И это основывается не только на опасности нападения аборигенов. В первую очередь это опирается на результаты той работы, которую проделали и еще делают мои бойцы. Мне не хотелось бы, что бы кто-то из ваших погиб, попав под огонь автосторожей, или покалечился, угодив в другую ловушку.

– Я понял вас, сержант, – профессор усмехнулся, понимая, что в этом вопросе с сержантом бесполезно спорить, – Я проведу инструктаж. Никто из наших, без ваших гулять не пойдет.

* * *

– Плохая примета, – старый улюк, щурясь, смотрел на кроваво красный закат, окрашивающий море в зловещий цвет, – У нас говорят, что такой закат к тяжелым событиям, крови и даже бедам.

– Приметы, – токс, сидящий рядом со стариком и также рассматривающий чарующую и пугающую природную картину, – Я не очень-то верю приметам. А к крови почти каждый закат. Жизнь сейчас такая, что ни день, то кровь и беды. Тем более, когда отправляешься в дальний путь.

– Я бы с огромным удовольствием сидел сейчас в своей библиотеке и познавал мудрости многих народов, – старец вздохнул с сожалением, – Недавно мне привезли из далеких стран несколько уникальных книг. А я не успел ни одной из них прочесть, оттягивая наслаждение. Сейчас бы и читал. Но пришла беда.

Улюк надеялся потихоньку разговорить токса. Но пока у него это не очень-то получалось. Токс молчал, не прерывая паузы, и старик, еще раз вздохнув, продолжил.

– Мы всегда верили в силу своих воинов и силу науки. Но однажды пришли несметные полчища, набранные из разных народов. Там были все – и мрачные долги, и злобные шайты, и могучие токсы, и даже улюки. Мы никогда не видели такой армии. Они словно снег покрыли всю землю вокруг нашей столицы. Им не нужны были никакие богатства. Они стремились лишь к святыни. А мы даже не успели подтянуть основные войска на защиту главного города Илакии. Наши воины бились со всей отвагой и доблестью. Но слишком много было врагов. Они прорвались к Храму Солнца. Служители пытались спрятать святыню, вынести ее в безопасное место. Но их схватили и страшно казнили.

Старец замолчал, засмотревшись на стремительно уменьшающуюся кромку солнца, которое, словно впитывающаяся в землю кровь, исчезало в море. Они немного посидели молча, каждый думая о чем-то своем.

– Ты был храмовником, старик? – голос токса был глухим и тихим.

– Нет. Никто из тех, кто был в храме, не выжил. Но над нами всеми висит тяжесть долга. Государь серьезно болен, иначе сам отправился бы на поиски. Мы избраны государем, народом Илакии и, я надеюсь, Владыкой. В Илакии собирают армию, но она неповоротлива и груба. А мы слабые, но незаметные и легкие. Мы должны разобраться и отыскать тех, кто похитил у нас святыню. А там, возможно, и придет черед армии. Мы, как и весь наш народ готовы бороться до конца, не смотря на то, что потеря неимоверно велика. Ведь на то и сила духа, разум и вера, чтобы, даже потеряв все, бороться и побеждать. Во имя веры, Владыки, будущих поколений и всей нашей великой Илакии.

Улюк говорил убежденно, хотя в душе его свил свое гнездо страх того, что он слишком стар, слишком слаб, слишком ничтожен для той беды, что нависла над его народом. Но лишь он один знал об этом гнезде, тщательно скрывая его и в голосе и во взгляде и даже в самих мыслях. Старик устало поднялся, легко коснувшись рукой плеча токса.

– Уже поздно. Мне надо отдохнуть. Надеюсь Владыка даст нам завтра попутный ветер в замен этому штилю. Покойной ночи тебе и верных мыслей.

* * *

Реззер застал своего импресарио сидящим в служебном кабинете рядом со спортзалом. Он некоторое время не отрывался от монитора со спортивными сводками новостей, сделав Дану жест проходить. Наконец, удовлетворившись своей ролью страшно занятого человека, он повернулся к бойцу.

– Ну что, Дани-бой, как твои делишки? Как милая Ленара? – импресарио радостно оскалился, поднимаясь из кресла, – Ты опять какой-то печальный, малыш. Что, с женой проблемы?

– Будешь печальным, Чиф, когда опять приходится заводить с тобой старый и неприятный разговор, Реззер мрачно смотрел на импресарио, – Ты обещал совсем другую сумму, когда мы с тобой договаривались в прошлый раз. А теперь кинул мне какие-то гроши. Ты опять не держишь своего слова, Чиф.

– Послушай, сынок. Я уже не однократно говорил тебе и скажу еще раз, – Чиф говоря выходит из кабинета, медленно шагая по залу и Дан вынужденно идет за ним следом, – Ты даже не представляешь, как дорого мне обходишься. И все рассказы о том что и сколько стоит пропускаешь мимо ушей. Ты слушать меня не хочешь, Дани-бой.

– Но, Чиф, так не поступают. Я не тянул тебя за язык, когда ты обещал мне деньги.

– Опять двадцать пять. Как ты не поймешь, Дан. Я еле свожу концы с концами, стараясь вывести тебя на высший уровень. Я работаю почти в убыток себе, лишь бы сделать тебя звездой. А тебе самому плевать на это. Ты думаешь только о себе.

– Пошли его к чертовой матери, Дан, – голос Ли, ожидающей Реззера в зале был спокойным, но твердым и отчетливо слышался всем, – Он разводит тебя как последнего лоха, а ты даже лапшу с ушей не стряхиваешь. Если не может деньги заработать на тебе, пусть уходит из этого бизнеса. Потому что только полный недоумок не сумеет срубить кучу империалов на таком бойце как ты. Пошли его, Дан.

Чиф, взвился, словно получив пинок. Он побагровел и вытаращил на девушку глаза.

– С каких это пор сучки в моем зале подают голос, – казалось, что его вот-вот хватит удар.

– Не называй ее сучкой! – на взгляд Реззера набежала тень, не предвещавшая ничего хорошего оппоненту.

– А как мне прикажешь ее называть? – импресарио в бешенстве брызгал слюной, не замечая изменений в глазах бойца, – Или она тебе последние мозги высосала?

Ли, не говоря больше ни слова, коротко пнула обидчика каблуком, попав прямо в колено. Тот взвыл от боли и залепил тяжелую оплеуху, сбив девушку с ног. Он не успел даже как собирался ухмыльнуться, когда на него, словно кувалда на забиваемого быка, обрушился полновесный удар Дана. Тело импресарио бесформенным кулем кувыркнулось по начищенному полу, проехав по инерции еще пару метров.

– Вот ублюдок, – Ли, которой Реззер помог подняться, хотела пнуть распластавшееся тело, но Дан, обняв ее за плечи, силой увел из зала.

– Черт! Я только что лишился и тех небольших денег, которые зарабатывал, – Реззер был в бешенстве, – Что за срань твориться в моей жизни. Почему все рушится.

– Ну, чемпион, не впадай в депрессию, – девушка была уже совершенно спокойна, и опять улыбалась своей насмешливой улыбкой, – Эмоции, конечно, хороши. Но только не такие упаднические. Разве чемпионы так легко сдаются? Мне кажется, ты неправильно выбрал ракурс. Что случилось в твоей жизни? Случилась я. Это плохо? Ты, наконец, ушел от недомерка, который обирал и тебя и твою семью. Который без зазрения совести использовал тебя на полную катушку, прикрываясь личиной друга. Что еще? Ах, да, деньги. Ну, то, что ты потерял нечего и жалеть. У меня есть один старый добрый знакомый. Так он поднял в разное время нескольких больших ребят. Придешься ты ему или нет, а познакомить вас я смогу. Знаешь, ты потрясающе выглядишь, когда бесишься. Не будешь возражать, если я возьму с тебя аванс за посреднические услуги.

Было заметно, что она сильно возбуждена. Не дожидаясь ответа, Ли потянула Дана за угол спортивного комплекса, туда, где был маленький тупичок с подъездом для грузовиков и хозяйственных нужд. Он не сопротивлялся, чувствуя передающееся от нее возбуждение и вновь лишаясь рассудка.