Подглядывая в будущее

– Что, малыш?

Последовала пауза длиной в минуту. Она смотрела на него, а Адам молча ждал и пытался прочитать ответ в её взгляде.

– Я беременна, – наконец еле слышно прошептала она, нежно улыбнулась, и глаза ее заблестели.

Адам чуть не подпрыгнул на кровати от счастья. Он придвинулся к жене и крепко обнял. Не хотелось отпускать супругу ни на секунду.

– Ура, – произнёс тихонько, не разжимая объятий.

Адам с Маринэ очень давно хотели ребенка. Четыре года назад они решили, что пора обзавестись малышом. Но все оказалось не так просто. После двух лет попыток Маринэ увидела долгожданные две полоски на тесте, но на тринадцатой неделе беременность замерла. Потерю они переживали очень тяжело и полтора года не могли решиться снова попробовать зачать. Несколько месяцев назад попытки были возобновлены, и результат не заставил себя долго ждать.

– Буду беречь тебя, моя малышка. Все будет хорошо, – шепотом произнес Адам.

В ответ Маринэ ничего не сказала, она уже сладко спала. На лице у нее застыла нежная улыбка. Адам не успел узнать срок беременности.

Внутри него, как две бьющиеся насмерть змеи, в объятиях переплетались два чувства – счастье и тревога. Он смотрел на жену и долго не мог уснуть. Тревога одерживала победу, проникала в сознание, и воспоминания возвращали Адама на два года назад.

Тогда ночью он проснулся, жены не было рядом в постели. В ванной комнате шумела вода. Почувствовав неладное, встал с кровати. В этот момент Маринэ спешно вышла из ванной и почти плача попросила: «Адам, вызывай скорую, у меня кровь. Я соберу вещи».

Не говоря ни слова, он схватил свой смартфон и набрал номер скорой помощи. Оба знали, что кровотечение на таком сроке это очень плохо.

– Скорая помощь, что у вас случилось?

– Здравствуйте. Беременная девушка, срок 13 недель, кровотечение.

– Она в сознании?

– Да, – подняв глаза на жену, чтобы убедиться, ответил Адам.

– Фамилия, имя, отчество, сколько полных лет?

– Стоевская Маринэ Азатовна, двадцать шесть лет.

– Адрес?

– Улица Ленина 12, корпус 2, квартира 128.

– Передаю вызов, ждите.

Скорая примчалась минут через десять. Еще через полчаса они оказались в приёмном отделении. Время было примерно два часа ночи. В отделение Адама не пустили, как он ни пытался договориться.

– Езжай домой, Адам, не надо было ехать, – говорила Маринэ как будто бы спокойным голосом.

– Я не смогу уснуть, места себе не найду, пока ты тут одна.

– Все нормально, врачи обо мне позаботятся, – спокойно говорила она, но в глазах читался страх. Наверняка и в глазах Адама она видела то же самое. – Тебе на работу с утра, я позвоню, как что-то будет известно.

– Хорошо, малышка, все будет хорошо, – собравшись, произнес ощущавший собственное бессилие муж. Он ничем не мог помочь, никак не мог защитить свою Маринэ.

Она ушла в палату, Адам вызвал такси и вернулся домой. О сне и речи не шло. Дипломированного врача за ответами на свои вопросы понесло на форумы в интернете. Открыв поисковик, он написал: «Кровотечение 13 недель». Замершая беременность, выкидыш, отслойка плаценты, инфицирование плода, генетические отклонения. Позитивных новостей почти не было. Среди сотен прочитанных комментариев лишь несколько хоть как-то успокаивали.

В 7 утра пришла эсэмэска от Маринэ: «Взяли кровь. В 9 будут делать УЗИ, сообщу о результате. Я люблю тебя… Мне сказали не кушать. Мне страшно».

В ответ смог написать лишь: «Я люблю тебя очень сильно. Пожалуйста, не переживай. Сейчас главное, не нервничать». Хотелось её как-то успокоить, но нужные слова подобрать не получалось. Чувствуя подавленность и страх, Адам даже представить не мог, каково сейчас Маринэ. Время тянулось очень долго. К девяти утра обеспокоенный Адам поехал на работу. В 9:12 пришла вторая эсэмэска: «Беременность замерла».

Это было как выстрел в сердце. В голове просто не осталось ни одной мысли. В таком состоянии, стоя на краю крыши, наверное, легко сделать шаг в бездну. Адам отпросился с работы и поехал к жене в больницу. Операцию назначили на день. Врачи называют это чисткой. Адам и Маринэ отправились на оформление.

Она держалась очень мужественно, а он старался не отпускать её руку ни на секунду. В очереди сидели еще три пациентки. Одной было лет восемнадцать, одета очень вульгарно. Наверное, она пришла избавляться от последствий какой-то пьяной вечеринки. Другая была женщиной лет пятидесяти. Лицо ее выражало спокойствие. Похоже, она вообще относилась к этому как к посещению стоматолога. «Да неприятно, но сейчас удалим проблемный зуб, и я пойду дальше заниматься своими делами», – говорили её глаза. Скорее всего, она уже вырастила детей и случайно залетела либо от мужа, либо от любовника и тоже пришла разобраться с нелепой случайностью. Третья была похожа на алкоголичку с картой постоянного клиента на аборт. Все три вызывали у Адама чувство отвращения и обиды. Каждая по-своему. Им с Маринэ так долго хочется родить ребенка, но у них не получается. А для сидящих здесь дамочек беременность это проблема, усложнившая им жизнь. Вскоре наступило время операции. Адам, будучи врачом, нашел общий язык и договорился с анестезиологом, чтобы тот сделал жене хорошую анестезию. Чистка делается под общим наркозом, и качество препарата очень важно как для физического, так и для эмоционального восстановления. Когда Маринэ увозили на каталке из палаты в операционную, она уже не могла сдержаться и горько заплакала.

Сердце мужа сжалось от боли, и слёзы наполнили глаза. Он сжал кулаки и сделал глубокий вдох. Нельзя давать волю эмоциям, он же мужчина. Через тридцать долгих минут Маринэ привезли обратно, Адаму разрешили побыть с ней в палате. Очнувшись от наркоза, Маринэ была сильно подавлена и опустошенным взглядом смотрела в окно. Растерянный муж сидел рядом и гладил её руку.

– Хочу пить, – попросила Маринэ.

Адам налил в стакан прохладной воды, проверил, не слишком ли холодная, и поднес к губам жены. Она с трудом приподняла голову и сделала глоток.

– Любимая, я с тобой, мы вместе справимся, – негромко произнёс супруг.

Маринэ повернула голову и посмотрела ему прямо в глаза. Сердце у него дрогнуло.

– Адам, его больше нет, нашего малыша, – она закрыла ладонями лицо и снова заплакала. – Я не знаю, как с этим жить, лучше бы я не проснулась после наркоза.

Большое доброе сердце Маринэ сейчас отказывалось принимать жестокую реальность. Какой бы сильной не была женщина, просто взять и справиться с такой потерей она не сможет. Адам наклонился, прислонился головой к её плечу и тоже заплакал. Он же мужчина, а не камень.

Такие события оставляют отпечаток на всю жизнь. Эти воспоминания давно не приходили к Адаму, но после новости о беременности Маринэ страх, что подобное может повториться, вытащил их из глубин памяти. Он очень надеялся, что супруга не думает об этом. Сейчас ей нельзя было переживать.

Глава 6. Поиски птиц

Виталий лежал с закрытыми глазами. В голове звучала уже привычная мелодия. Долго прислушиваясь, можно было заметить, что звук не монотонный. Мелькали полусекундные паузы, и периодически шипение смягчалось и больше напоминало звук скворчащей на горячей сковороде яичницы. «Снова этот чужой потолок», – открыв глаза, подумал Виталий

На телефоне светилось 16.08.2027 года. «Вчера точно было 15-е число», – подтвердил он самому себе. Сомнений не было. Дни здесь шли, как положено, друг за другом. Виталий ложился спать в настоящем и попадал во сне в следующий день, только одиннадцать лет спустя. Это совсем не было похоже на сновидения. Нужно разобраться, что происходит.

Взяв с тумбочки ингалятор с Альцекситином 2.0, Виталий воспользовался им. Вкус во рту от препарата был невероятно горьким. В горле неприятно вязало. Он встал с постели и подошел к зеркалу. Внешность Гариева почти не изменилась. Все то же лицо добряка с приятной улыбкой и слегка прищуренными глазами. Спустя одиннадцать лет появилась на висках седина, а около глаз – еле заметные морщины. Он потер ладонью щетину на щеке и отправился на кухню.

Виталий достал кашу быстрого приготовления, залил её в пластиковой тарелке кипятком и закрыл пленкой. В кружку кинул три кубика сахара и ложку растворимого кофе. Быстро почистил зубы и умылся, затем минут за пять употребил завтрак. В тумбочке около выхода он нашел документы от автомобиля и ключи с брелоком. На брелоке красовался значок «Форд». Виталий залез в джинсы, накинул джинсовую куртку и вышел на улицу. Во дворе дома он обнаружил свой автомобиль. Это был изрядно потрепанный старый синий Форд Фокус. Засунув руку в карман, Виталий нажал кнопку на брелоке. Машина открылась. Двигатель никак не заводился, стартер лишь капризно щелкал.

Похоже, аккумулятор сел. Неподалеку в кроссовере Hyundai копался сосед.

– Доброго дня. Ты меня не прикуришь? – вежливо поинтересовался Виталий.

– А провода есть? – спросил сосед.

– Есть.

– Сейчас оформим в лучшем виде, – произнес владелец корейца, захлопнул багажник и устремился к водительскому сиденью.

Через пару минут Форд завели. Двигатель энергично гудел, обороты слегка плавали. Виталий поблагодарил соседа за помощь, сел в автомобиль и неторопливо выехал из двора. Не планируя какого-то конкретного маршрута, он поехал на север, подальше от душного города.

«Посмотрим, есть ли птицы за городом», – подумал Гариев.

В голове, как и прежде, звучало расстроенное радио, напоминая Виталию о вчерашнем дожде и незнакомце на аллее. Еще эти объявления о пропавших питомцах. Собаки пропадали, исчезли птицы. Происходило что-то странное.

«Интересно, а есть в этом мире врачи Адам и Вероника?» – подумал он про себя, проезжая мимо огромной рекламной вывески БРИ. Гариев созвонился с сотрудниками. Спустя столько лет один из менеджеров до сих пор работал в цветочном бизнесе Виталия. Дела шли неплохо и абсолютно автономно. Остатки на счетах его порадовали.

Уже через полчаса старенький Форд ехал по загородной трассе. За окном промелькнули последние дома и заправочная станция. Дальше был только лес, густой и могучий. Высокие ели и сосны бросали длинные тени в сторону проезжавших машин, но не дотягивались до дороги. Трасса сначала петляла, но затем простёрлась на несколько километров прямой полосой. Виталий заметил впереди на дороге какие-то темные силуэты. Сбавив скорость и подъехав ближе, он увидел несколько десятков безжизненно лежащих на асфальте птиц. Виталий медленно проехал мимо, постаравшись не раздавить останки пернатых, и снова набрал скорость.

Навстречу ехал синий грузовичок-рефрижератор, неуклюже раскачиваясь. Вдруг из леса резко вылетел огромный ворон и черным камнем врезался на полной скорости в окно грузовичка. Переднее пассажирское стекло разлетелось вдребезги, и на водителя обрушился дождь из осколков и птичьей крови. Тушка ворона отлетела на дорогу.

Инстинктивно водитель крутанул руль сначала влево, затем вернул автомобиль на свою полосу, но прицеп по инерции выскочил прямо перед Фордом. Виталий мгновенно ударил по тормозам и рванул руль вправо, уходя от столкновения. Автомобиль вылетел с дороги в кювет. Машина с грохотом ударилась о насыпь на обочине и начала на скорости рвать кусты и небольшие деревья, теряя скорость. Затем кузов наклонился и старенький Форд, дважды перевернувшись, грохнулся на левый бок и остановился. Скорость была небольшой, и Гариев почти не пострадал, благодаря пристёгнутому ремню безопасности.

От удара из бардачка вылетело содержимое. По всему салону разлетелись документы. Шоколадно-злаковый батончик лежал прямо перед глазами Виталия. «Как раз то, что мне сейчас нужно», – угрюмо произнес он.

Виталий открыл батончик и откусил. Тело осталось невредимым, лишь разбил нижнюю губу. Мысли были ясны как день. Он жевал и думал: «А что произойдет, если я погибну в этом мире? В том времени, откуда я, меня тоже не станет?».

Погрузиться в глубокие философствования на тему бытия не получилось. Покой Виталия нарушил водитель грузовичка, невольный виновник происшествия. Он подбежал к Форду и закричал: «Вы меня слышите, кто в машине?»

– Я в машине, а кто говорит? – пожевывая батончик, спокойно ответил Виталий.

– Водитель грузовика. Меня Сергей зовут. Сергей Третьяков. Держись крепче! – задыхаясь от пробежки, спотыкаясь на каждом слове, сказал поспешивший на помощь крепкий мужчина лет сорока пяти. В правой руке у него была испачканная кровью тряпка, на щеке и шее следы вытертой крови. Он навалился на Форд со стороны крыши, и через несколько секунд автомобиль стоял на четырех колесах. Сергей открыл дверь и увидел странную картину. Виталий сидел усыпанный осколками стекла и неспешно жевал свой батончик, глядя вперед.

– Это ты вылетел мне навстречу? – посмотрев на водителя грузовичка, спросил Гариев с невозмутимым выражением лица.

– Да…эээ… этот ворон… – заикаясь, начал оправдываться Сергей. Кровь прилила к лицу, и оно стало багрово красным.

– Да все нормально, все живы. А железо, его можно выправить, – дожевав, спокойным тоном произнес Виталий.

Сергей помог ему выбраться из машины. Вместе они поднялись на дорогу и направились в грузовичок. Виталий представился и согласился выпить чаю. В термосе у Сергея был заварен черный чай с лимоном и сахаром. Именно у заваренного в термосе чая какой-то особый вкус, Гариеву он очень нравился.

В кабине оказалось очень комфортно. Рефрижератор Hino внутри выглядел гораздо больше, чем снаружи. Ох уж эти японцы, умеют делать автомобили, ничего не скажешь.

– Я езжу тут каждый день, утром в город, вечером из города, – рассказывал Сергей, – сегодня заметил по дороге много мертвых птиц.

– А раньше здесь было много живых птиц? – заинтересовался Виталий.

– Еще вчера в округе было очень много воронов. Здесь неподалеку свалка. Они беспокойно перелетали с дерева на дерево и очень громко каркали, слушал их крики половину пути.

– В городе вообще птиц не осталось.

– Я тоже обратил внимание. Мне кажется, кто-то охотится на них. В нашем городке ходят слухи, что какие-то сатанисты убивают животных и птиц. Вороны же злопамятные. Вот один из них и решил отомстить человеку.

– А может животные тоже сходят с ума от этого шипения в голове, – размышляя вслух, произнес Виталий.

– Ты тоже слышишь шипение? – спросил Сергей и, переведя взгляд в окно продолжил. – Думаешь, и птицы это слышат?

– Не знаю, друг, но мне уже хочется как тому ворону, разбежаться и удариться головой обо что-нибудь твердое. Может тогда по радио заиграет музыка.

– Еще как заиграет. Похоронный марш, – шутливо подметил Сергей. Собеседники переглянулись и засмеялись.

Виталий решил не оформлять дорожно-транспортное происшествие. Он вызвал службу эвакуации, чтобы машину достали из кювета и отвезли в автосервис. Спустя несколько часов потрёпанный Форд вытянули на дорогу, погрузили на эвакуатор и увезли. Сергей заклеил пленкой разбитое птицей боковое окно и предложил Гариеву подбросить его до дома.

– Все равно сегодня уже не поработать, – раздосадовано сказал водитель грузовичка.

Всю дорогу они оживленно общались, как будто дружили уже очень давно. Сергей оказался весьма интересным собеседником. Он жил в области со своей женой, детей у них не было. Работал сам на себя. Сергей рассказал, что раньше возглавлял департамент продаж в одном крупном холдинге. Несколько лет назад компанию, в которой он работал, начали банкротить. Сергею выплатили хорошие отступные. Он купил недвижимость, несколько грузовиков и организовал свой бизнес. Однако очень скоро его вытеснили конкуренты. Продав почти все активы, Сергей оставил себе грузовик Hino и начал сам возить заказы из области в город и обратно. За время работы водителем накопилось много увлекательных историй. Сегодня произошла еще одна, и она оставит небольшой шрам на его щеке. Выглядел Сергей простым и добродушным человеком.

– Ты извини меня, Виталий, что так вышло.

– Серёж, да хватит уже извиняться, – улыбаясь, ответил Гариев, – в конце концов, это на тебя напал ворон. Вся щека в порезах. У меня только губа разбита.

– И Форд вдребезги, – совсем угрюмо произнес Сергей.

– У тебя, похоже, стакан скорее наполовину пуст, – сказал Виталий.

– Что? – недоумевая, воскликнул водитель и посмотрел в стакан, где недавно был чай.

– Пессимист ты, говорю, Серёжа, пессимист.

Солнце уже скатилось за серые многоэтажки, когда синий грузовичок подъехал к дому Гариева. Сергей остановился около нужного подъезда, поднял рычаг ручного тормоза и повернулся к Виталию.

– Рад был познакомиться, – искренне произнес Сергей и протянул руку своему пассажиру.

– Взаимно. Порой очень приятные знакомства происходят в не самых приятных обстоятельствах, – крепко пожав руку и улыбнувшись, сказал Виталий.

– В паре кварталов от тебя живет мой брат. Пожалуй, заеду к нему навестить, раз уж рядом оказался.

Они обменялись телефонами и попрощались. Пассажир вышел из автомобиля и направился к подъезду. Грузовичок осторожно выехал из двора и исчез за поворотом.

Гариев зашел в свою квартиру, в ней было очень душно. Виталий открыл окно на кухне и налил себе стакан минеральной воды. На улице уже стемнело. Поужинав, он сел в кресло, воспользовался ингалятором с Альцекситином 2.0 и прислушался к шипению в голове.

Закрыв глаза, Виталий представил себе бушующий где-то неподалеку океан во время шторма. Он стоял в густых зарослях тропических деревьев и цветов, а сквозь них пробивался шум большой воды. Виталию захотелось посмотреть, и он начал продвигаться сквозь преграды, перешагивая через кусты и пролезая под извилистыми ветками, пока не оказался на пляже. До воды было всего метров десять. Гариев сделал еще несколько шагов к океану, остановился и опустился на колени. Волны со свистом поднимались на несколько метров и с грохотом падали на берег. От удара камни с песком и мелкими ракушками разлетались в стороны. Он стоял на коленях и молча смотрел на неуправляемую стихию.

«Рааар!» – вдруг раздалось за спиной Виталия. Он вздрогнул, медленно обернулся и увидел мертвого ворона, лежавшего на песке. Печаль тяжелой чугунной цепью сковала душу, и захотелось заплакать. Гариев поднялся на ноги, подошел к мертвой птице и взял её в руки. Ворон был холодный, как камень. Виталий направился к воде. Чем ближе он подходил, тем спокойнее становились волны. Зайдя в воду по щиколотку, Гариев наклонился и положил свою ношу на поверхность воды. Океан был очень теплый. Вода медленно потянула тело ворона в сторону горизонта, и через несколько минут птица исчезла из вида.

Гариев крепко спал, сидя в своем кресле, перед выключенным телевизором.

Глава 7. Стойкая Маринэ

Маринэ проснулась в темном прохладном помещении – в больничной палате. Девушка была укрыта теплым одеялом и крепко прижимала к себе своего младенца.

«Стоевская, к главврачу на осмотр», – раздался громкий металлический голос, скорее женский.

Молодая мама осторожно вылезла из-под одеяла, взяла малыша, надела мягкие тапочки и вышла из своей палаты. В коридоре было светло и тихо. Она чувствовала себя в безопасности.

«Осмотр должны проходить все пациентки до девяти часов утра», – откуда-то снова донесся голос металлической женщины.

Голос сильно раздражал. Младенец ерзал в руках у Маринэ и кряхтел.

«Стоевская, срочно проследуйте к главврачу!» – лязгнуло где-то совсем рядом.

Молодая мать подошла к лифту и нажала кнопку вызова. Двери открылись, и она зашла в кабину. На панели была только одна кнопка «Главврач». Маринэ надавила на неё, двери закрылись, и лифт пришел в движение. Прибыв на нужный этаж, девушка с малышом вышла в плохо освещенный коридор. На этом этаже она чувствовала себя тревожно.

«Стоевская, главврач ждет на осмотр», – проговорила еще раз металлическая женщина.

В конце коридора находилсь белая дверь, а вдоль стен стояли молодые девушки. У некоторых на руках были младенцы. На кого Маринэ ни смотрела, никто не отвечал ей взглядом. Девушки стояли с совершенно пустыми глазами и не произносили ни слова. Маринэ подошла к белой двери и вошла в кабинет главврача.

В помещении ее ждали пять человек, их лиц было не разглядеть. Яркий свет ослеплял девушку.

– Садитесь в кресло, вы очень сильно опоздали, – строго произнесла металлическая женщина. Это была медсестра. Она стояла около кресла и рукой указывала на него.

– Х-хорошо, – волнуясь, произнесла Маринэ.

– Положите ребенка на стол для пеленания, мне необходимо его осмотреть, – попросил мужчина, похоже, главврач.

Фигура в светлом халате приблизилась к маме с младенцем и наклонилась так, что стало возможно ее разглядеть. Это была милая девушка со светлыми волосами, крохотным носом и миниатюрными губами. Легкий румянец украшал её щеки.

– Не беспокойтесь, все будет хорошо, я не обижу вашего драгоценного малыша, – мягким голосом произнесла она и осторожно взяла ребенка из рук матери.

Младенца положили на стол для пеленания, и главврач подошел к нему.

– Та-ак, посмотрим. Девочка! – сказал он и посмотрел на маму.

Маринэ заулыбалась.

– А почему так рано достали? – озадаченно спросил главврач.

– Сама вышла, никто не доставал, – ответила женщина с металлическим голосом.

Доктор поднял голову вверх и мысленно что-то посчитал.

– Безопаснее для здоровья ребенка будет вернуть девочку обратно еще на пару недель, – заключил доктор.

– Куда вернуть? – спросила Маринэ. Она была обеспокоена странными рекомендациями доктора.

– Обратно в матку, – холодно лязгнул в ответ голос медсестры.

– Как можно вернуть, она уже родилась? – занервничала мама. – Она же дышит и кушает.

Гравврач попытался объяснить ситуацию.

– Вы родили рано, ребенок не в безопасности сейчас, будет лучше если…

– Да что это за чушь? Как можно вернуть родившегося ребенка обратно? – в недоумении воскликнула Маринэ.

– Тогда пишите отказ, – вмешалась медсестра, – у нас с вами сюсюкаться времени нет.

– Подумайте хорошо, могут быть негативные последствия для ребенка, – мягко, но очень серьезно произнесла белокурая девушка в халате.

– Я напишу отказ, дайте мне бумагу, – потребовала возмущенная мама.

Закончив, Маринэ взяла дочку на руки и вышла из кабинета главврача, не говоря больше ни слова.

В коридоре оставалось еще несколько девушек с младенцами на руках. Одна стояла ближе всех к Маринэ. На ней была длинная ночная рубашка серого цвета с трудноразличимым рисунком. Девушка посмотрела на Маринэ.

– Извините, можно задать личный вопрос?

– Да, спрашивайте.

– Вы написали отказ? – вопрос прозвучал неуверенно.

В этот момент другие мамочки, стоявшие в коридоре, посмотрели на Маринэ с удивлением и даже осуждением.

– Да, я отказалась.

Девушка в серой ночной рубашке изменилась в лице. Глаза оживились, а на лице появилась лёгкая улыбка.

– Спасибо вам, я тоже напишу отказ, – сказала она и смело зашла в кабинет.

Маринэ спустилась на лифте и вернулась в свою палату, положила ребенка на кровать, взяла телефон и набрала номер Адама.

– Да, любимая, – услышала она.

– Адам, привет. Я хочу домой.

– Сегодня буду работать допоздна, смогу приехать за тобой только ближе к полуночи.

– Ну забери нас пораньше, потом уедешь обратно на работу.

– Нас? Кого нас? – удивленно спросил Адам.

– Меня и нашу дочку.

– Ты родила уже? Уже родила? Дочка? – радостно, почти прокричал в телефон счастливый отец.

– Приезжай, а то все пропустишь с этой своей работой.

– Маринэ, я так счастлив, Маринэ!

– Ну, во сколько ты будешь? – настойчиво спросила она мужа.

– Маринэ, Маринэээ…

– Что?

– Маринэээ… – откуда-то издалека звучал его голос.

Она хотела спросить, что он заладил, зачем повторяет её имя, но не получилось произнести ни звука. Все вокруг начало темнеть, а голос Адама становился все яснее и ближе.

– Маринэ, Маринэ, просыпайся, дорогая.

Она открыла глаза дома, на своей кровати. Теплое одеяло, заботливый муж рядом, тишина. Что еще нужно для хорошего настроения с утра? Разве что стакан свежего апельсинового сока.

– Адам, доброе утро, – протянула она, потягиваясь в постели. – Я хочу апельсиновый сок.

– Будет сделано, босс. Точнее мисс, точнее миссис. Короче, сейчас принесу, – убегая на кухню, проговорил муж.

Оставшись одна, Маринэ вспомнила, как обнимала свою малышку во сне. Ощущения были такими реальными. Она положила руку на живот, и показалось, что изнутри в ответ пощекотали. Маринэ чувствовала себя в безопасности. Маленький человечек внутри неё тоже был в самом надежном месте, у мамы под сердцем.

Адам зашел в комнату с двумя стаканами сока и сел рядом с женой.

– О чем мечтаешь, малышка?

– Мне снилось, что у нас дочка, – улыбаясь, сказала она.

– Здорово.

– А в целом такой дурацкий сон был. Какая-то мрачная больница, медсестра со странным голосом. Предлагали мне ребенка обратно засунуть, потому что родилась раньше, – Маринэ звонко засмеялась.