Подумаешь, попал

Тут то я и выяснил, что у меня во взводе, только одно отделение с сержантом,

плюс танк с экипажем. Почему так? Просто рота, была не полного состава, и командир роты посчитал, что иметь во взводе танк, и так слишком жирно.

В десять часов вечера, объявили, что будут показаны два фильма, «Светлый путь»

и « Петр 1». Поднялся галдеж. Я же сказал Корнилову, что срочно надо поговорить.

Мы уединились с ротным, у него в кабинете. Попытавшемуся увязаться за нами

замполиту, я сказал, что дело сугубо личное и не надолго.

– Что у тебя там, за секреты? Я, достал свой мандат.

– Так и думал, что тебя не просто так к нам прислали, а милиционера, тоже из за этого приволок с собой?

Я кивнул . – В общем так, через пару часов, мой взвод выдвигается в район объекта.

Такой приказ получен мной, от командования, я на танке, остальных людей, повезет Федорчук. – Дай распоряжение старшине, чтоб выдал на личный состав продовольствие,

на неделю, две палатки и шинели.

– Усиление поста, думаешь могут совершить диверсию, – спросил ротный.

Я, уклончиво кивнул головой, но тут же сказал.

– Сергей, ты не забыл, что у тебя в сейфе, лежит пакет на экстренный случай.

– Так вот, там инструкции на твои, и мои действия, со своими действиями я ознакомлен,

поверь, лучше сегодня, тебе ночевать в роте.

– Ты думаешь, они все же сунутся, – спросил он, закуривая папиросу.

– Не чего я не думаю, я просто выполняю приказ.

Непонятно, кто больше был недоволен поступившей команде.

Мой взвод, который вместо кино, должен получать снаряжение и довольствие.

Или старшина, который должен все это выдавать.

На ворчание старшины я ответил, что получен приказ, и я тоже может многое чего не хочу, но приходится выполнять.

К складу, подошли бойцы с моим отделенным Михаилом Потаповичем, в нем вместе с вновь прибывшими, оказалось десять человек.

Плюс мои, механик водитель и заряжающий, к ним я, не зная как обращаться, просто приказал готовить танк. Слышал, как недовольно бурча механик водитель, пожаловался заряжающему.

– Зазнался наш командир, как кубари получил, зазнался и чего спешить.

– А я вот только, с наряда сменился, – поддакнул заряжающий.

Вот напасть подумал я, как же мне узнать их имена. Помог, как не странно старшина, со своим списком личного состава. – Ты своих, всех забирать будешь, -спросил он вытаскивая шинели. При нем был список с фамилиями. Подсвечивая себе фонарем, он выдавал шинели. За экипажем танка, числились кожаные куртки.

Вот так, я и узнал имена людей из взвода, правда не всех запомнил, но да ладно.

Милиционеру я подсунул, временно свою шинель, у меня и так была теплая куртка.

– Вы что, до зимы в усиление будете? – удивился старшина?

– Ночью в лесу сыро, и прохладно, ты что хочешь чтобы, у меня все простыли?

Я об этом, как то не подумал, – сказал старшина.

Тут появился младший политрук и сказал, что едет снами. Что то вроде этого, я ожидал.

Ведь не просто так, нам его подсунули, нет, контролера мне над собой не нужно.

И я залился соловьем, о том, что в роте остается один ком роты, куда это годится,

завтра в обед, Грищенко заедет в роту, и тогда, политрук сможет побывать на объекте.

Ночью, там все ровно делать нечего. Политрук согласился, тем более перед показом фильмов, он решил выступить, перед бойцами.

Я впервые сидел в танке, точнее в этом БТ-7.

Сам все таки я тоже, срочную службу был танкистом, командиром на Т-72, но бывал и в Т-55 и даже Т-64. Но такой раритет, видел только в кино и на картинках.

Освещение было так себе, мельком осмотрел бое укладку, уселся в неудобное для меня командирское кресло, оно же наводчика. О рации, можно было только мечтать, мне протянули танка- шлем.

–Юра, тронешься сразу за Федорчуком, – сказал я, механику-водителю. – Держи дистанцию, как только надо будет что, я подам сигнал.

После чего выполз, уселся на башне, свесив вниз ноги. Дал команду Федорчуку, трогаться в перед.

В этот раз, поездка заняла у нас, около часа. Уже стемнело, двигались не спеша, подсвечивая дорогу фарами. Ехавший вмести с Федорчуком Михаил, знал пароль и потому, нас тут же пропустили на склад, подняв шлагбаум.

Зевающий начальник караула, доложил, что все нормально. Вдоль завалов ящиков со снарядами, ходят два парных патруля, и один часовой на шлагбауме, остальные

отдыхают.

– Что же, пойдем пройдемся, – сказал я, и подумал жалко, что я не знал, что надо искать.

Но если рассуждать, оно должно быть неподалеку, от начала склада, стрелять из танка можно только со стороны заезда, с расстояния метров двести. Но почему подрыв, решили делать с танка .

Склад довольно большой, подрывников наверняка накроет.

Да кроме того, с танка можно сделать несколько попыток, и иллюзия защиты, какая не какая броня. Вот именно, никакая. От пуль, и небольших осколков и все.

Кроме того, объект нельзя будет заранее минировать, об этом сразу все прознают, да и вообще, не исключен само подрыв, человеческий фактор.

В случае нападения, специальная группа подрыва, может не успеть, быть уничтожена.

У танка, находящемуся рядом, шансов больше. И так, что то важное надо уничтожить. Значит, оно должно быть доступно, для выстрелов пушки. Все, поиски надо начинать от начала.

– Сержант, фонарик есть, – спросил я. Тот кивнул – пошли, я достал свой, как оказалось трофейный более мощный.

Мы пошли, и почти сразу же наткнулись на то, что я искал. На довольно большой высотой метра три, штабель ящиков. Накрыты они были, хоть и местами, в изодранную просмолённую парусину. На фасадной стороне которой, был нарисован большой желтый круг, это то и привлекло мое внимание, чем не мишень. Я приподнял парусину, сколоченные из досок ящики, были большие. На одном из них, я разглядел выцветшие надписи, латинскими буквами. В свете фонаря читалось, (Grosen – Berta).

– Большая – Берта, – произнес я.

– Чего? – не понял сержант.

– Так быстро, найди мне фомку, ломик.

– Это зачем? – спросил он.

– Затем, зачем, я сюда приехал чтоб узнать, что здесь такое. – Это приказ, командования.

Сержант вскоре появился, вместе с Федорчуком, держащим в руке небольшой ломик.

В след за ними увязался, не знающий, что ему делать участковый.

– Лешка, вскрой этот ящик.

Через пять минут скинув сверху, просмоленную бумагу, мы разглядывали снаряд.

Не меньше двух метров, который весь был в солидоле.

Нечего себе болванка, – произнес сержант. – Это сколько пудов, он весит.

Снаряд был, повыше человеческого роста.

Я отошел от пирамиды, основание ее похоже, составляли ящики со снарядами, уже на четверть вдавленные в землю, сверху них лежали ящики чуть поменьше, но шире.

Очевидно гильзы, с пороховым, или еще каким зарядом.

Я обошел пирамиду, подсвечивая фонариком и приблизительно подсчитал, на сколько выстрелов она рассчитана, не меньше чем на сто, а может больше.

Я вспомнил как, толи в книге, толи в журнале, видел фотографии самой пушки, с длиннющим таким стволом, размещалась она на чем то, вроде гусениц, или железнодорожной платформе. Фотография воронки, от взрыва снаряда – целый кратер.

Но Берта, насколько я помнил, после войны, была интернирована во Францию или

США, там выставлялась как трофей на площадях. Стоп, какой войны, первой мировой, а сейчас идет вторая. Франция капитулировала. Берту, возвратили назад в Германию.

– Командир, о чем задумался?

Мои размышления прервал Федорчук, все еще держащий в руках ломик.

– Да так ребята, похоже мы на пороге большого бума.

Петра снаряд, тоже впечатлил. – Чего то я не помню, чтоб у нас были такие пушки, – сказал он. – Такой снаряд, разве что, на луну запускать.

– В «Аэлите», видели в кино.

– Это у Жуль Верна, из пушки на луну, – поправил я. – А у Алексея Толстого, была ракета.

– А что касается пушки, то действительно, у нас таких нет, а вот у германцев есть.

– Это какая она должна быть, – спросил начальник караула.

– Я же сказал, Большая Берта, – проговорил я, и тут же спросил.

– Железная дорога, далеко от сюда?

– Километра полтора, будет, – ответил Федорчук.

– Верно, – подтвердил сержант. Иногда звук, проходящих поездов слышно.

Я начал соображать. В первую мировую немцы, снаряды видно для прорыва обороны

русских войск подвезли, но произошло контрнаступление, и немцы орудие не успели доставить. Снаряды попали к русским, наши не знали, что с этим делать, кое как перевезли, нежданный трофей на старый склад боеприпасов, уже непригодного вооружения. А теперь, немцам достается этот склад, они находят снаряды к своей Берте.

Орудие у них есть, завод изготовляет для нее снарядов мало.

Дорого и накладно, из тех же материалов, идущий на один снаряд, можно изготовить сотню для гаубиц. А тут целый боекомплект, в хорошем состоянии, стоит тащить сюда старушку Берту. Я представил себе обстрел Ленинграда, или Москвы и поежился.

Теперь понятно, почему так обеспокоены в верхах.

Я то думал на складе, хранятся снаряды с химической начинкой, в крайнем случае с термитной. Посмотрел на часы, почти двенадцать. Рано утром начнется.

Интересно, сколько времени немцам понадобиться, добраться до сюда.

Сутки, двоя. Помню, что в конце июня, Минск будет сдан.

Пошли, я не знал, что делать, единственное, что знал точно, расстреляй склад из танка,

навряд ли я уцелею, рванет так, что на целый километр ничего живого не будет.

А стрелять придется, с метров 150-200, просто с более дальней дистанции местность не позволит.

Был ли этот склад в моем мире, я не знал, помню что под Ленинградом,

это орудие было уничтожено, авиацией и дальнобойными морскими орудиями.

Солдаты поставили палатки, и уже спали.

Ко мне подошел мой замком взвода, Михаил и спросил. – Взял?

Я сперва не понял, о чем он. Настроение было паршивое, хотелось выпить.

И тут я вспомнил, чего хочет от меня Михаил.

– Конечно, – ответил я.

– Федорчук? Подай мне, тот мешочек с которым, я в магазин ходил.

Тот зевая, полез в кузов машины.

– Сейчас, слегка отметим, завтра поверь,. будет не до этого.

Я достал две бутылки водки, кольцо колбасы и буханку хлеба.

Расположились мы в комнатушке, начальника караула. Мы, это я, виновник торжества Михаил Потапович, которому уже стукнуло двадцать пять лет, и участковый который, все еще не понимал, что он здесь делает, и будет ли у него документ, оправдывающий его перед начальством.

Естественно, начальник караула и Федорчук,. тоже присутствовали.

Выпили за именинника, потом за мои кубари, которые сержантов, не чуть не удивили.

Поскольку об присвоении звания, они уже слышали, от ротного.

В общем, посиделки были короткими, чуть больше часа, потом начальник караула пошел менять посты. А я посмотрев на часы понял, что до большого бума, осталось около трех часов,

и что мне делать. Федорчук, прихватив с собой младшего лейтенантам милиции, отправился к своей машине, рассчитывая как всегда, подремать в кабине, а участкового пристроить в кузове, на свежем воздухе -лето все же.

Михаил позевывая, стал располагаться, на одном из двух топчанов, которые были

в помещении начальника караула, другой должен был занять я.

Начальник караула же, сказал, что в караулке и так есть свободные места.

– И долго мы будем в усилении, – спросил Михаил, видя, что я не тороплюсь гасить керосиновую лампу.

– Думаю до завтра, – ответил я.

– На почитай, я вновь достал, выписанный мне документ.

Михаил привстал потянулся к лампе, и крутанув барашек, добавил освещение.

– Н да, бумага. Делать, что то придется командир.

– Если завтра начнется война, у меня приказ, взорвать этот склад, – сказал я, на прямую.

– Война? – Мой сержант, аж подскочил.

– Да я же говорю, – перебежчик, так сказал.

– И ему поверили?

Поверили, не поверили , – проворчал я. Но меры, на всякий случай решили принять,

поэтому мы и здесь. – Ты снаряды видел? – А у немцев, есть такая пушка.

– И поэтому мы здесь, не для усиления, а наоборот, для уничтожения склада.

Представь себе, такая пушечка, начнет стрелять по городам и укрепрайонам.

А тут и снаряды, рядышком, только от солидола оттереть.

Мишка, от услышанного, до сих пор был в ступоре.

–А как же договор, о ненападении, – пролепетал он.

– А вот, часа через два и узнаем.

Я хоть и не выспался, понял, что уже не смогу заснуть. У моего сержанта, похоже тоже сонливость как рукой, сняло, за дверцей послышался шум.

Это протопал мимо, сменившийся караул.

А я думал о том, как выполнить приказ и остаться в живых. То что в моем мире, оно не было выполнено, я не сомневался, да и был ли, такой склад. Иначе о том, как то бы в истории упоминалось. Такой тарарам запомнился бы, как пить дать. В этом месте, образовался бы кратер. По дну овражка, протекает ручей, а значит озеро тут бы, наверняка образовалось. А что немцы, не может быть, чтобы они не знали об этом складе от поляков. Я вспомнил, что ротный жаловался, о том что связь опять пропала.

На улице мне послышалось, будто кто то вскрикнул. Я ринулся к дверям, на ходу опоясываясь ремнем.

–Караул, в ружье!

Я выскочил из караулки, за мной Мишка со своей СВТ. Возле будки караульного, была какая то возня. Как минимум две фигуры, склонились над третей. Не помню как, но в руке появился

наган, взвод курка и я начал палить, почти в упор. Вскрикнув, повалилась одна фигура. Еще одна, обернулась ко мне. Получай, приклад Мишкиной СВТ, обрушился на голову второго.

С сзади, топот ног. В это время, ударила автоматная очередь. Позади, послышался стон.

– Огонь, – вскричал я, – стреляя на вспышки выстрелов.

Раздался рокот мотора, темноту разрезал луч фары, послышался лязг гусениц. Танк, о нем я забыл. Взмах рукой, машина остановилась. Я взлетел на нее, прыжок в открытый люк. Руки действовали, как бы сами по себе. Пулеметная очередь ударила, по заметавшимся в свете фар фигурам.

– Юра, на полной вперед, танк рванулся с места и я больно приложился лбом.

Последнего из нападавших, я расстрелял, когда он пробовал развернуть мотоцикл, стоявший в метрах ста от будки. Еще один, протараненный мотоцикл, был отброшен в кювет. Я высунулся из башни. Стараясь разглядеть, хоть что не будь. Подбежало несколько человек.

– Что там, – спросил я, не к кому конкретно не обращаясь.

– Свиридова, начальника караула убило, произнес кто то.

– Собрать оружие, документы, проверить транспорт и к караулке, отдал я команду.

Дождавшись, когда мотоцикл протолкали к складу, я приказал.

– Юра, сдай назад.

Все были на ногах. Мишка, с пятью бойцами, утопал в конец склада. Танк, перегородил въезд на склад. Я сидел за столиком, рассматривая все, что нашли у диверсантов.

Документы НКВД, один капитан, один лейтенант, и четыре сержанта.

Я не сомневался, те самые, что попались нам на пути из Белостока.

Смотри, я показал участковому удостоверения, видишь, скрепки и вокруг них нет ржавчины, верный признак подделки, хотя по виду не скажешь.

– А почему нет?

Петр, достал своё и убедился, у него вокруг скрепки, были желтоватые разводы.

– Дело в том, что немцы, аккуратисты и скрепки делают из нержавейки, – пояснил я.

Потом, перешел к оружию, два автомата ППД, четыре пистолета ТТ, три финских ножа, пять гранат, в просторечье называемые лимонками. Один ТТ и автомат, я взял себе, еще один ТТ протянул участковому.

– Держи, трофей и набери, я кивнул на ящик, взятый из мотоцикла, полный патронов.

– А разве можно, – засомневался Петр. Разглядывая пистолет.– Ведь их наверное, сдать надо?

– Куда?

– Наверное, в следственный отдел в, комендатуру наконец, – проговорил участковый.

– Ведь будет следствие .

– Успокойся, и бери, – зло бросил я. – Скоро, не до того будет.

– Грищенко , – крикнул я.

Тот появился, как из под земли, кое как протиснулся в дверь, за спину закинут пулемет.

Я взял кобуру, вместе с ремнем. – Держи, – личное оружие. Тот не стал спрашивать, зачем и почему,

скинул пулемет, и тут же начал опоясываться.

Епифанцева и Федорчука ко мне, – сказал я ему.

Москвич появился сразу. – Будешь автоматчиком, – и вручил ему ППД, с двумя запасными дисками. – И ординарцем, при мне, добавил я.

– Есть, – ответил он козырнув.

Подошел Федорчук, и получил ТТ.

По хозяйски, достав кисет, он вытряхнул из него остатки махорки, и насыпал в него патронов из ящика.

– Епифанцев, – обратился я к москвичу, и кивнул на полупустой вещмешок начальника

караула, оставшегося без хозяина. – Остальные патроны из ящика, высыпь в него и головой отвечаешь за сохранность.

Патроны ТТ и ППД, были одни и те же. Я снова посмотрел на лимонки, и тут взгляд мой упал на миску, в которой лежал кусковой сахар. Мозаика, началась складываться. Гул моторов, как я и ожидал послышался с рассветом, монотонный он наползал с запада, становился все громче и громче. Я, объявил построение. Солдаты выстроились, в две шеренги, девятнадцать рядовых, два ефрейтора – мои механик водитель, с заряжающим и двое сержантов. Рядом со мной стоял участковый, которого формально, я подчинил себе.

– Бойцы, слышите этот гул, – сказал я.

– Это летят, немецкие самолеты, бомбить наши мирные города, до последнего нам не верилось, что враг решиться напасть на нашу страну.

Где то на западе, в стороне, где была граница, послышалась канонада и гром от разрывов, боже мой, как же близка граница.

– Властью, данной мне, – прокричал я.

Гул, низко летящих самолетов накатил на нас, шла целая армада, тяжелых бомбандировщиков. Бойцы поеживаясь, смотрели в верх.

– Не беспокойтесь, эти гады, бомбить нас не будут. – Крикнул я, у них приказ, этот склад оставить целым. – А у меня, я потряс своей бумажкой, в случае войны, уничтожить его.

– И так, согласно приказу, я снимаю караул.

Вздох облегчения, прокатился по строю. Не у кого не возникли вопросы, о достоверности приказа, начальник караула убит, а я старший командир, из их же роты, кого же еще слушаться. В этот момент послышались разрывы, бомбили наш городок, и скорей всего наши казармы. И стало ясно, тот Кропоткин погиб, война началась, и он не успел добраться до склада. А я же жив, и тут. А самолеты, все летели, и летели.

Отдав приказ сворачиваться, я задумался, а куда следовать, понятно на

восток, в окружение попасть не хотелось, и погибнуть в бессмысленном скоротечном бою тоже.

– Петр? – обратился я к участковому.

Достал карту, выпрошенную у комиссара. К нам подошел мой зам – комвзвода.

Выбрали местечко, рощицу километров в пяти, там я приказал дожидаться меня

до вечера. После большого бум, а дальше по обстоятельствам.

Бойцы разместились, кое как в машине. Поскольку в нее запихали все, что могло пригодиться. Продукты, ящики с патронами, сколько могли взять, пару штук и так запихнули в танк. Прошло пол дня, после начала войны, танк с полуторкой укатили.

Со мной оставались, Грищенко с Епифанцевым. Я приказал им откинуть брезент, где красовался желтый круг мишени, и вскрыть ящик. Как я и ожидал, это были тротиловые шашки, килограммов двадцать не меньше.

– Идите к мотоциклу, и ждите меня.

Мотоцикл я осмотрел заранее, проверил зажигание, подлил бензина.

Стараясь не обращать на приближающиеся канонаду, поскольку все мое внимание,

было связано с моими действиями, я разложил на дощечке, несколько кусков сахара и достал фляжку с водой. Лишь только третий вариант, меня удовлетворил.

Я взял три гранаты, бечевку и поднялся к ящику с тротилом.

Бегом! Бегом! это была русская рулетка, пятьдесят – на пятьдесят.

Сажусь за руль мотоцикла, Грищенко с пулеметом в коляску, Епифанцев сзади меня. Завелось быстро, я рванул с места, крепко держа руль. Скорость была бешенной, Епифанцев чуть не вылетел на какой то кочки с сидения. Дальше , еще дальше. И тут, это случилось, это был не просто грохот. Нас что то приподняло и бросило на кусты, а взрывы продолжались и продолжались.

Очухался я, когда меня кто то приподнял и прошептал. – Кажись все.

На самом деле мне не шептали, а кричали в ухо, и это был Грищенко.

Епифанцева мы нашли в кустах, с оцарапанным лицом, и порванной гимнастеркой.

Я глянул в ту сторону, откуда мы приехали. В километрах трех, под самые небеса, подымался огромный столб дыма, и похоже там еще, что то рвалось, и тут сверху посыпалась всякая всячина, стала оседать пыль. Да, с танком был не вариант, от него мало бы что осталось. С большим трудом, вытолкнули из кустов мотоцикл, и покатили к месту встречи.

– Мы думали вам хана, – сказал Федорчук, оглядывая нас. – Так громыхнуло, что мы чуть не оглохли, а землю то как затрясло, с ног некоторые попадали, и верите или нет, пяток самолетов с неба, как языком слезало, они как раз над складом пролетали.

– Ну тогда сто грамм за сбитые надо, – пошутил я. На самом деле, надо было рвать когти.

Хотя бы в сторону Минска, попасть в котел, не очень то хотелось.

Проселочными дорогами, мы двигались подальше от границы.

Милиционер оказывается, умел водить мотоцикл и ехал впереди, с восседавшем за пулеметом Грищенко, за ним я на танке, следом Федорчук. Казалось, все вокруг нас гремело и грохотало. Похоже в бой вступили, приграничные части, а мы до обеда проехали километров шестьдесят. И все же нарвались, на механизированную колонну.

Нашу, потрепанную с воздуха, она спешила к границе, батальон легких танков, штук двадцать БТ и Т-26. Усатый майор, рассматривал мои документы и вернув их спросил, немцев видели. Нами уничтожена группа мотоциклистов, – почти не соврал я.

– Где? – встрепенулся майор, я указал на карте.

– Уже там?

Я кивнул, нисколько не сомневаясь, почти был уверен, что враг уже близко от нас.

Танк, тебе точно нужен? – спросил майор оглядывая мой БТ- 7. Ну началось.

– А то час тому назад, у меня с воздуха два танка сожгли, – продолжил он.

Я показал ему документ еще раз, удостоверение, где было записано, что я кроме прочего и командир танка, правда в этот раз не указывалось, какого, на том и разошлись.

Танковая колонна, двинулась на встречу своей судьбе.

Мы проехали через небольшое село, не останавливаясь. Над сельсоветом, еще висел алый стяг, но попадавшиеся нам люди были встревожены, и останавливаясь испугано смотрели нам в след.

– Горючки еще, километров на двадцать, сообщил мне Юрий.

Надо было что то делать. Как раз, притормозивший Петр, сообщил мне о том же.

– Воздух, – это кричал, высунувшись из кабины полуторки Мишка.

Действительно, чуть в сторонке от нас, разворачивалась драма. Там была основная дорога, на которую мы, уже было хотели выскакивать.

Какую то воинскую колонну, начали долбить налетевшие самолеты.

– К лесу, – заорал я.

– Мы им не поможем? – спросил Петр.

– Чем, добавим к разбитым машинам еще наши?

Лес был неподалёку, дорога к нему и вела. Нас все таки заметили, и один из пикировщиков, даже чуть не накрыл нашу полуторку, но Федорчук вовремя притормозил, и очередь прошла мимо, вместе с пронесшимся самолетом. Полуторка вслед за нами, влетела под прикрытие деревьев. Самолет еще раз пронесся над нами, завывая мотором, но на этом все. Проехав с километр мы остановились, пора было передохнуть и перекусить.

– Товарищ командир? – обратился ко мне один из бойцов.

Его я не знал, он был не из моего взвода, поэтому я лишь кивнул головой, усилено делая вид что рассматриваю карту.

– А почему мы не вернулись назад, в казармы? – спросил боец.

Что ему было ответить. И я ответил. – Рота находилась в Потырях, до тех пор пока

существовал склад, с ликвидацией оного, она должна была выдвинуться и соединиться с полком.

– А почему мы, не приближаемся , а удаляемся от Белостока? – вновь спросил боец .

Вот въедливый какой. – Мне с моим взводом, поставлена определенная задача, и я её выполняю. – Ваше отделение, осталось без командира и перешли в мое подчинение на правах старшего по званию, и вы обязаны выполнять их, а не обсуждать мои приказы.

– Но мы удаляемся от зоны боев, и я как комсорг роты, обязан указать тебе Виталий на это.

Ах вот оно что. Комсорг значит, такому дай слабину, он и командовать начнет, и вот перед нами новоявленный политрук.

– Встать!

– Что? – боец все же вскочил на ноги.

Как жалко что я, не знаю не его имя, не фамилии. -Товарищ боец, – сказал я. – Повторять больше не буду. – Я только что, сообщил вам, что являюсь вашим непосредственным командиром, хотя вы и так знаете это. – Вам было указано, что мои приказы не обсуждаются, или вы не знаете устава? – Все же вы продолжаете обсуждать их и даже указываете, как я должен поступать, и что мне делать. – Взвод, – прокричал я становись!