Легенды Сартариума. Ксавий. Книга вторая. Проклятая кровь

– Как ты мог так рисковать, тебя же могли убить, – начал возмущаться Шейл.

– Пришлось пойти на маленькую хитрость. Если бы я продолжал использовать проклятье, нас бы всех связали уже на входе во дворец, а так получилось обмануть этого хлыща, – рассказывал Артур, пока Шейл освобождал его от веревок.

– И вот они воссоединились, – усмехнулся Саттар. – Можно мне похлопать?

– Только дернись, – предупредил Тельм. – Я вскрою тебя, как рыбак морскую черепашку.

– Какое «изящное» сравнение. Артур, где ты набрал таких дуболомов.

– На твоем месте я бы помалкивал. Я не прочь дать по твоей наглой роже еще разок.

– Что будем с ним делать? – Спросил Шейл, подойдя и махнув рукой перед лицом замершего на месте Урбада. – Не может же он контролировать их вечно. У всякого проклятья есть предел.

– Ты же садапт. Увидь мой предел, – Саттар едва двинул головой. – Затекла.

В тот момент, когда Шейл отвлекся от Урбада, произошло сразу несколько событий. Вокруг Саттара вспыхнуло темное сияние, расширившись и охватив весь тронный зал. Из рук Тельма выпал кинжал, а сам он кулем повалился на землю – ноги телохранителя обхватили щупальца подобные тем, что Артур видел у мертвого Кемиаса. Не устоял на ногах и Шейл, но уже по другой причине. На него со спины набросился очнувшийся Урбад, а остальные люди с захваченным разумом начали просто падать без сознания на пол. Сам король поник на троне, лишь с Артуром ничего не случилось.

Издав полный боли вопль, Саттар пошатнулся и пропал из виду. Был слышен только его голос.

– Как некстати!

Щупальца устремились к Артуру, но он сумел от них увернуться, отскочив в сторону. Советник споткнулся о бессознательные тела, но сумел удержать равновесие. Тронный зал погрузился в настоящую темноту. Где-то рядом боролись Шейл и Урбад, но Артур их не видел. Он вслушивался, пытаясь понять, куда подевался Саттар. Из темноты раздавались голоса, неразборчиво повторяя слова. Казалось, что они о чем-то молят и упрашивают. Темнота будто липла к рукам, Артур начал отмахиваться от нее. Справа послышались удаляющиеся шаги.

– Ах, ты, – еще одно тело попало под ноги Артура, устремившегося вслед за уходящим Саттаром. – Шейл! Справишься?

– Стараюсь! – Выкрикнул из темноты садапт. Ему удалось прижать Урбада к полу, но бывалый работорговец сумел двинуть локтем по животу парня. – Ай! Догони этого гада, нужно прервать действие проклятья.

Справа от тронного зала располагались большие балконы, откуда было видно весь Палатир. После больших празднеств люди выходили на эти балконы, чтобы освежиться и посмотреть на красоты города. Благодаря холму, на котором был построен дворец, вид с балконов был завораживающий. Темнота из тронного зала смешивалась с ночным мраком, становясь его частью. Опершись об ограждение, Саттар держался за грудь и смотрел на город.

– Кажется, что я переоценил свои силы, – мужчина с проседью в висках закашлялся, кровь упала на светлые перила.

– Освободи людей от проклятья, иначе я сброшу тебя вниз, – приближаясь не торопясь, Артур приготовился к внезапной атаке, которую мог совершить Саттар. От этого человека можно ожидать чего угодно.

– Видимо, это моя судьба, – мужчина расстегнул пато, демонстрируя огромную кровоточащую гниющую рану. – Жарковато. Время исполнять предначертанное.

Повернувшись спиной к Артуру, мужчина расставил руки, «обнимая» Палатир.

– Зачем ты это делаешь? Тела уничтожены, ты не сможешь заставить всех драться друг с другом. Ты совершил столько ошибок, что сам похоронил свой план. Все кончено.

– Для меня все только начинается. Великое путешествие к столпам мироздания, к забытому граду, откуда можно увидеть ее. Прикоснуться к ней… – Безумец нес откровенный бред, которого Артур не понимал. – Жалею только о том, что не успел попрощаться с братом. Он станет великим человеком, если переживет грядущие события.

Мужчина с проседью слегка повернул голову, заметив, что Артур уже стоит рядом. Советник не пытался напасть, а смотрел на оппонента чуть ли не с сочувствием.

– Я до сих пор не пойму – безумец ты или гений. Все, что ты делал, абсолютно бессмысленно.

– Порой я сам не понимаю, к чему должны привести мои действия, но он продолжает шептать и плести картину. – По всей видимости, человек перед Артуром окончательно сошел с ума. Его глаза бегали и слезились, а губы были сжаты. Боль пожирала Саттара. – Он не остановится, Артур.

– В твоем бреду я мало, что понимаю. О ком ты говоришь, кого ты так боишься?

Человек с проседью в висках не ответил. Его тело объяло яркое пламя, но Саттар не кричал, он умер почти мгновенно. Тело перевалилось через перила и начало падать. Огонек погас далеко внизу под дворцом. Проклятье достигло предела.

С быстро колотящимся сердцем Артур смотрел на Палатир, ожидая в любой момент, что повсюду начнутся поджоги и столкновения, но ничего не происходило. Город продолжал жить своей жизнью.

– Кажется, что мы перепили и подрались, – Урбад и Шейл шли к Артуру чуть ли не в обнимку. Щека Урбада кровоточила, а садапт держался за бок. Король прогнал всех спать, по его виду скажу, что он сам перебрал.

– Вы ничего не помните? – Проклятье Саттара бесследно исчезло. Разумы людей перед Артуром были чисты.

– А что мы должны помнить? – Шейл присел у балкона, вдыхая свежий вечерний воздух. – На этом вечере точно не хватает Алессы.

– Что завтра нас ждет тяжелый день и не стоит столько пить, – хлопнув по спинам, сказал Артур. – А сегодняшним днем я уже сыт по горло, пойду спать.

– Ты заметил, как странно от него сегодня пахнет? – Заметил Урбад, смотря вслед советнику.

– Угу, – Шейл откинулся прямо на прохладный полу балкона. – А еще здесь пахнем горелым. И почему так гудит голова?

***

– Адельт пожалеет о том, что покушался на жизнь моей дочери и внука. Одним ударом мы покончим с двумя проблемами. Недоделанная империя останется без наследника и союз с Салестаном не состоится, – Рокот стучал по столу и злился, считая проникновение тарнбальдского лазутчика во дворец провалом Артура, несмотря на то, что главный стратегический советник всех спас. Других предположений разъяренный король не принимал, считая все произошедшее хитроумным планом правителя соседней страны. В городе мало кто знал о произошедшем, списав помутнение рассудка на влияние проклятья.

Привычный состав совета изменился. Асписа заковали в цепи и сопроводили в казематы, как только стало известно, что он помогал лазутчику. Скефан тоже не удержался на своем месте, король лично поговорил с ним и бледный Скефан покинул дворец, а затем и город в спешке. Вместо него в совет приняли молодого аристократа Атия, который большую часть времени помалкивал. Лайотт и Артур попали под гнев короля, выслушивая все его ругательства. Адмирал Алесиас, недавно прибывший в столицу, пытался спорить с королем, но безрезультатно.

– Убийство наследника может выйти нам боком, – запротестовал Артур. – На месте Адельта я бы принялся мстить так, что все предыдущие заговоры окажутся детским пустяком.

– Но и позволить состояться свадьбе мы не можем, – напомнил Алесиас совету. – Воевать на две стороны расточительно.

– То есть, адмирал, вы одобряете убийство?

– Если это окажется последним средством, то да, – прямо ответил старый адмирал. – Гнушаться грязных методов пока идет война не стоит.

– Перед нами еще одна проблема, – напомнил Лайотт. – По сведениям наших разведчиков свадьба может состояться намного раньше задуманного. Меня проинформировали, что принц готовится к тайной свадебной церемонии.

– Откуда у тебя такие источники в стане врага? – Удивился Артур. – Они надежны?

– Более чем, я в них не сомневаюсь. Мой король, если мы сейчас не решим, что нам делать, то может стать слишком поздно.

Рокот кивнул, внимательно глядя на свой немногочисленный совет.

– Мальчишке придется умереть.

– Нет. Как вы не понимаете, это изменит все. Должен быть другой способ, мы можем выкрасть его или сорвать свадьбу, подстроив измену принца, – Артур поглядел на Алесиаса, рассчитывая на его поддержку, но по глазам адмирала было понятно, что он в душе согласен с королем, как и остальные присутствующие.

– Напоминаю, Артур, ты здесь только потому, что женат на моей дочери, – Рокотан начал вскипать. – Ты скрывал от меня пропажу регалий, скрывал следы заговора и изменившееся тело Кемиаса, рассчитывая, что потом я тебя прощу?

– Я хотел решить все эти проблемы своими силами.

– Я ценю твое упрямство и веру в собственные силы, но скрывать от меня такое…!? Теперь я не могу быть до конца уверенным в тебе.

– Тогда назначьте нового стратегического советника. Все просто.

– Так ты теперь мне указываешь, что делать!? – Рокот окончательно разъярился, вскочив с места. У советников поникли головы, лишь Алесиас продолжал смотреть в глаза короля.

– Я не собираюсь мириться с вашим планом убийства принца, – добил одной фразой Артур, поднимаясь со своего стула. – Что теперь, задушите меня за то, что я против?

– Пошел прочь! – Рокот не нашел, что ответить мужу своей дочери, поэтому попросту указал ему на выход из зала совета. Темный плащ проклятья за спиной короля колыхался, как на ветру. Верный признак того, что король с трудом сдерживается, чтобы действительно не придушить наглеца, посмевшего с ним спорить.

– Надеюсь на ваше благоразумие, – перед выходом из зала успел сказать остальным советника Артур. Король Рокотан мрачно смотрел ему вслед, ничего хорошего не предвещая.

Стражники переглянулись, когда советник покинул зал.

– Все в порядке, господин советник? – Спросил один из них.

– Скорее всего, теперь уже бывший господин советник, – весело сказал Артур. – Кажется, что я слабо соответствую этой должности.

– Вас сопроводить? – После проникновения во дворец количество стражников на порядок увеличили. Они теперь были повсюду, следя за любыми передвижениями по дворцу.

– Не утруждайтесь, – Артур махнул рукой. – Наконец-то передохну.

Елена встретила своего мужа горячими объятьями, в которых Артур забывал обо всех проблемах. Вдвоем они могли разговаривать до утра обо всем на свете. Нежная кожа жены будоражила Артура не меньше, чем смертельная опасность.

– Ты еще больше рассердил его? – Спросила Елена после очередного поцелуя. – Отец вспыльчив, но и быстро отходит. Я поговорю с ним вечером.

– Не надо, моя милая. Я немного утомился от всех этих героических приключений, дай мне передохнуть. У нас вышло разногласие по одному вопросу. Не хочу принимать в этом участие.

– Советник – это не маленький мальчик, который может просто все бросить и уйти, – напомнила Артуру жена. – У тебя есть ответственность и обязанности, которые никто кроме тебя не сможет исполнить. Понимаешь, о чем я?

– Ты как всегда права, но моя интуиция подсказывает, что решение, которое сейчас принимает король… Ай, давай забудем на сегодня о политике, войне и просто проведем время втроем с сыном.

– Арен пока спит. За ним сейчас ухаживает нянька.

– Тогда мы можем заняться чем-нибудь интересным и познавательным, – Артур приобнял бедра жены.

– Господин советник, – серьезным тоном начала Елена.

– Что!?

– Познайте меня полностью.

12. Проклятая кровь

Ашай Бальд стоял на коленях перед беснующейся толпой, которую с трудом сдерживали имперские гвардейцы. Его руки крепко связали, а на лице пеплом нанесли символ клятвопреступника. Две прямые полосы, начинающиеся над бровью, заканчивались на подбородке. Члена императорской семьи переодели в чистую, белую одежду, на которой уже были видны следы пота. Жара на улице была неимоверной, некоторые из людей прикрывались легкими шляпами, чтобы не получить тепловой удар.

По бокам от бывшего члена совета стояли два человека, которые помогли Ашаю Бальду снять обувь. К месту казни он должен был пройти босиком через толпу жителей Кольма. Помост, где должна будет закончиться жизнь Бальда, построили за ночь. Его обвесили красной, мягкой материей. От остальной площади помост оградили деревянными барьерами, возле которых стояло больше всего стражников.

Император, его сын, Ксавий и большое семейство Ашая смотрели за действием с балкона одного из городских святилищ Стольбрида. Здание возвышалось над площадью, позволяя видеть все. Адельт накинул на себя черный капюшон, из-под которого был виден лишь его нос. Никто не смог бы разглядеть эмоции на лице императора, даже стоящие вблизи от него люди.

Путь клятвопреступника начинался в стороне святилища, поэтому Ашай мог смотреть на балкон, где стояла его семья. Они ничего не говорили, не умоляли императора простить брата, а просто стояли и смотрели на Ашая. Для бывших членов совета огородили специальные места, откуда они могли наблюдать за процессом.

Люди выкрикивали оскорбления в адрес Ашая, но он не обращал на них внимания, продолжая смотреть на императора. После того, как Ашай рассказал Адельту правду о появлении Кровавня, прошло несколько дней. Император вынес свой вердикт быстро, ни секунды не сомневаясь в решении, а затем вышло и постановление о расформировании совета, как органа, который утратил актуальность и полезность. Власть в империи стала полностью авторитарной и сосредоточилась в руках одного человека.

– Время пришло, – Ашаю помогли подняться с колен. Кто-то подсунул ему кувшин с водой, дав вдоволь напиться перед смертью. Чтобы утихомирить толпу императору пришлось сделать жест – требующий тишины. Шум и гвалт утихли.

Мало кто из людей знал все детали заговора. Ходили слухи, что Кровавня вызывал сам Ашай, собирающийся свергнуть императора и сдаться Палатиру. Некоторые думали, что Ашай польстился на власть из-за ревности. Только три человека знали правду, хоть и не до конца раскрытую. Оставался некий Саттар, который участвовал в заговоре, но о нем Ашай ничего не говорил даже под страхом пыток. Пытать брата императора никто не стал. Адельт мог помиловать своего близкого родственника, но это бы показало, что император не постоянен в своих решениях и может простить даже клятвопреступника, обещавшего оберегать империю и своего императора.

Ашая повели через толпу, позволяя людям разглядеть его «виноватое» лицо вблизи. Бывший советник смотрел в глаза каждому, кто осмеливался взглянуть на него. Даже в безоблачный солнечный день площадь погрузилась во мрак, из-за исходящего от людей сияния проклятья. С балкона Ксавий с трудом мог разглядеть лицо Бальда, но их разговор запомнился призывателю в мельчайших деталях. То, что Ашай не помнит и не знает имя пятого заговорщика, было очень подозрительным, ведь во сне Ксавий отчетливо видел и слышал пять человек. Мужчина в белых одеждах, кем бы он ни был, показал Ксавию правду.

Путь через толпу не занял много времени. Клятвопреступника подвели к помосту и помогли взойти на него, а потом поставили лицом в сторону императорского ложа. Вокруг помоста засуетились люди, вперед выступил служитель культа Стольбрида, который должен был сопроводить тень погибающего человека и указать ей направление.

На восток. За реку в место, где тени обретают покой, а проклятье рождает могучие бури, отголоски которых доходят и до Тарнбальда. Вспомнив о черной буре, Ксавий почувствовал холодок в груди. На мгновенье ему показалось, что над ним вновь летят камни, но это была Синешерстка, удобно устроившаяся на плече мужчины. Благо оно было закрыто плащом, но и через него Ксавий ощущал мороз.

Служитель Стольбрида произнес молитвы, а потом быстро сошел с помоста. На шею Бальда накинули веревку, предварительно поставив бывшего члена совета на специальную стойку, которая в нужный момент раскрывалась при помощи рычага. Палачом выступил безымянный гвардеец, лицо которого было скрыто капюшоном. При этом Ашай не прекращал смотреть в сторону балкона. Он знал, что ему дадут сказать последние слова, и, видимо, обдумывал их.

Кто-то из толпы не вытерпел и обозвал Ашая, но люди заставили умолкнуть дерзкого типа. Если император просил тишины, его народ послушно следовал велению. Психология людей удивительная штука. Они могут следовать за одним человеком, будто он принес им огонь и жизнь, хотя император всего лишь человек, такой же, как и все остальные. Ксавий раздумывал над природой покорности людей, пока Ашая Бальда готовили к казни.

– До сих пор не могу поверить, что дядя оказался причастен к смерти жителей Кольма. Пусть даже и во «благо», – прошептал Аран Ксавию. – Если бы Аский был жив, от разочарования он окончательно бы закрылся в себе. Они с дядей всегда ладили.

Знаком император дал понять, что приговоренный человек может сказать свое последнее слово. Голос Ашая усилили при помощи проклятья, поэтому сейчас его могли услышать все, присутствующие на казни, а народу здесь собралось действительно немало. Возможно, что где-то в толпе скрывался последний заговорщик, настоящее имя которого осталось никому неизвестным. О Саттаре Аран никогда не слышал, как и Марий, который после расформирования совета и ссоры с племянницей ходил мрачнее тучи.

– Я уже все вам сказал, император, – Ашай решил пренебречь возможностью оправдаться перед толпой, посчитав это недостойным себя. – Хочу только напутствовать моим детям, чтобы они всегда превозносили империю, Стольбрида и род Бальдов, которому суждено процветать. Признаю, что поступил неправильно и за это получаю заслуженную расплату. А теперь прощайте. Хольд уже ждет на пороге, чтобы сопроводить меня в мир теней.

Брат императора вскинул руки, обнимая толпу, стоящую перед ним. Его серьга поблескивала на солнце, а глаза были закрыты в ожидании неизбежной гибели. Толпа замерла, некоторые смотрели на императора, ожидая, что он сейчас помилует близкого родственника, но Адельт не шелохнулся, пока рука палача не потянула рычаг.

Под ногами Ашая разверзлась пропасть, в которую полетело его тело. Послышался звук ломающегося позвонка. Благодаря проклятью его услышали все. Ашай погиб мгновенно, а это значило, что Стольбрид смилостивился над ним. Служитель начал распевать мотив, который провожал тень Ашая на восток. Тело покачивалось на крепкой веревке. Лицо Ашая посинело, а глаза оказались навыкате, напугав детей из толпы. Император внимательно наблюдал за смертью брата, а когда все было конечно, склонил голову.

– Прощай, брат.

Это услышали только те, кто стоял вблизи от императора. Аран прослезился, глядя на помост с виселицей. Хоть с дядей он был не так близок, как его старший брат Аский, но Аран не сумел скрыть нахлынувшие эмоции из-за смерти родственника. Смотря на своего друга, Ксавий размышлял над тем, что ему рассказал Бальд. Не было никаких сомнений, что советникам внушили идею, но организатор этого дела наверняка сумел остаться в тени. Ксавий не верил до конца своему необычному сну, в котором он увидел, как Кровавень попал в город. Человек в белых одеждах мог показать призывателю не все. Он был так же реален, как и люди, но умел блуждать по снам. Вполне возможно, что он мог овладеть разумом Ксавия, пока призыватель спит.

Толпа не спешила расходиться, даже когда бездыханное тело Ашая начали снимать с петли. Люди обсуждали увиденное, шум быстро нарастал, и вскоре площадь заполнилась привычными для большого скопления людей звуками. Семейство Ашая гвардейцы поспешили сопроводить в их резиденцию, а император со своим окружением вернулись во дворец. Ксавий присоединился к ним. Некоторые из людей показывали на Ксавия пальцами. По городу уже поползли слухи, что это призыватель раскрыл заговор, так же рассказывали, что именно он убил других заговорщиков. Хотя «убил» это мягко сказано, Ксавий уже слышал, как один из мальцов горячо убеждал маму, что Ксавий голыми руками разрывает людей в клочья. Женщина покосилась на призывателя, а потом на святилище Стольбрида.

– Мы проведем церемонию в святилище на северной окраине Кольма. Небольшое, неприметное здание за аллеей цветов. Прощальный подарок моего дяди. – К призывателю приблизился принц Аран. – После церемонии мой отец ничего не сможет сделать. Брак под сводами святилища Стольбрида священен. Такие узы не разорвать посторонним людям. Дочка Владыки Салестана, какая бы она не была красивая, останется без пары.

– Что приведет к ссоре ваших государств, – Ксавий старался мыслить прагматично, но и советовать другу бросить настоящую любовь не мог. – Это официальное приглашение на свадьбу?

– Я могу доверять только тебе. При свадьбе в Тарнбальде должен быть хотя бы один свидетель, кроме служителя Стольбрида. Чтобы никто не узнал его имени, служитель спрячет лицо под капюшоном. Когда отец узнает, что ты был на свадьбе, его гнев будет велик.

– Меня могут казнить?

– Не думаю, что до такого дойдет.

– Сомнительно звучит. Мне бы не хотелось болтаться в петле.

– А это казнь для родовой знати. Простолюдинов попросту душат удавкой.

– Слабое утешение, Аран.

– Я все продумал. После свадьбы ты на время покинешь Кольм. А когда отец остынет, я пришлю тебе весточку, и ты сможешь вернуться. Для укрытия используешь охотничий домик в лесах, позже дам тебе карту, где он находится.

– Все получится. Отцу придется найти другую пару для дочери владыки. Даже видеть ее не хочу, я люблю только Мариль.

– Синешерстка тоже придет на свадьбу, – при упоминании своего имени Синешерстка встрепенулась. Все это время она мирно дремала на плече Ксавия, сжавшись в комок. – Теперь у вас два свидетеля.

– Спасибо, друг, – Аран похлопал Ксавия по свободному плечу. Синешерстка попыталась перепрыгнуть на принца, но промахнулась и оказалась на мостовой. Единственным кто сегодня был способен веселиться, было существо с другой стороны.

***

В Кольм пришли дожди и прохлада. Засохшая земля с радостью приняла в себя потоки воды, хлынувшие с разверзшихся небес. Ливень шел второй день подряд, улицы города опустели. Люди прятались от дождя под тентами и в своих домах, дожидаясь, когда стихия утихнет.

Несмотря на постоянный дождь, вода успевала уходить через желоба в стоки, которые вскоре основательно подтопило. Под вечер ливень утихал, уступая место прохладной ночи. Чтобы защититься от холода, окна в домах закрывали плотным слоем теплого материала, который добывался с полуовец. Шерстяные полотна спасали от ветров, но стены оставались холодными на ощупь. Во дворце начали топить камины.

Привыкший к холоду проклятья от своих существ, Ксавий не обращал внимания на временные неудобства. Он мог свободно бродить по городу, лучше узнавая культуру Тарнбальда. За призывателем неизменно следовала Синешерстка, которой дождь не нравился. Как только он начинался, существо начинало путаться под ногами Ксавия, прячась под плащом от льющейся с неба воды. Вдвоем они исследовали город, иногда беседуя с его жителями. Все с нетерпением ожидали, когда Салестан вступит в войну. Для этого принц Аран должен был жениться на дочери владыки. Зная, что этого не будет, Ксавий размышлял о возможном будущем.

Оставаться в Кольме после свадьбы он не мог. Гнев императора обрушится на него, вряд ли могущественный правитель станет наказывать своего сына за своеволие, а вот на чужаке, пусть и помогшем ему, отыграться можно. Но и сидеть, прячась в охотничьем домике среди гущи леса, Ксавий не хотел. Призыватель начал подумывать о том, чтобы покинуть страну и вернуться в Дамерт. Для этого нужно было пересечь Тернистое море, а там продолжалась блокада. Наземный путь лежал через границу с Палатиром, что тоже было плохим вариантом. Оставалось только двинуться в обход через восток империи и многочисленные прибережные королевства, лежащие выше.

Проходя через ворота, ведущие из дворцовой территории, Ксавий поздоровался со стражниками. Они успели привыкнуть к тому, что призыватель постоянно ходит в город, поэтому пропустили его без лишних разговоров. Накинув на себя теплый плащ, Ксавий пошел по мостовой. Синешерстка пока еще не показывалась из-за начинающегося дождя. Капли косого дождя били Ксавию в лицо, пришлось развернуться и пойти другим путем.

За эти дни Ксавий успел побывать в аллее цветов дважды. Бродя вдоль клумб, Ксавий сумел разглядеть верхушку святилища, где принц Аран собирался жениться на Мариль. На церемонии кроме них и служителя Стольбрида, который закрепит брак перед ликом Стольбрида, больше никого не будет. Если не брать в расчет Синешерстку. Желание Арана могло привести к конфликту между двумя правителями, но Ксавий не мог осуждать своего друга за «эгоизм».

«Скорее всего, я бы поступил так же»

Улицы вечернего Кольма встретили Ксавия тишиной. Он мог свободно идти, не расталкивая локтями прохожих, любящих столпиться плотной кучей и обсуждать последние известия с фронта. Из Палатира пришли слухи, что один из советников короля Рокотана пытался убить его и захватить власть в стране, но из-за жесточайших боевых действий сообщения из-за границы приходили с большим опозданием и чаще всего они были недостоверные.

Войска противника денно и нощно наступали на позиции солдат империи. Палатир не давал и дня передышки, надеясь занять как можно больше приграничных городов Тарнбальда. Людям ежедневно приходили весточки о погибших родственниках, друзьях, хоть мобилизацию в столице проводили лишь два раза. Положение могло значительно улучшиться, если Салестан наконец-то выступит на стороне империи. О том, что произойдет, если этого союза не случится, Ксавий старался не думать.