Предсказания

– Знал и то и другое, но всего за день. Не хотел волновать, чтобы лишний раз не суетилась и чтобы сюрприз был.

– Правильно сделал. Сюрприз получился, родственников бояться было поздно. Они и сами переживали. Оля молодец, что надоумила их прилететь, познакомиться. Жди я их приезда, точно переживала бы. Скажи, а как ты относишься сам к моей поездке в Германию?

– Положительно. Тебе нужен отдых, да и Даше, пока можно, желательно встретиться с подружкой. Здесь она подруг не завела, Наташа теперь далеко, а подруга в её возрасте нужна. Предупреди, чтобы осторожней там была, аккуратнее, теперь их двое. Так, что там за подарок от свата?

Дарья Андреевна открыла ящик, где лежали ее подарки.

– Это твой подарок, это от Даши и Олега, это от семьи Петровича, а это, видимо, от Евгения. – Она открыла открытку. «С наилучшими пожеланиями. Старченко». – Бизнесмен подарил мне 1000 долларов. Можно ехать в Германию. Андрюша, а ведь у нас есть и евро и доллары. Почему мы о них не вспомнили? За брошь евро лежат дома, а переведенные переводом доллары в банке. Рублевые счета мы открыли, а валютный счет забыли. Нет денег – плохо. Есть – ещё хуже, память у людей, таких, как мы с тобой, отшибают совсем. Или это уже пора склероза наступает? Подарочные я оставлю за фотографией Кости с семьей. Запомнил? Пусть будет резерв. Завтра поедем в банк – откроем счёт. Как можно забыть почти о миллионе рублей по курсу, как? Получится поездка в Германию, я возьму часть евро за брошь и еще, я хочу сделать перевод папиного дневника на русский. Как можно это сделать? Найдешь переводчика? Объём там небольшой, пара печатных страниц.

Супруги решили навести порядок в доме завтра, после звонка Кости. После обеда позвонил Олег и напомнил про фотографии. Его звонок навёл на воспоминания. Вспомнились поездки 2000 года. «За три месяца мы побывали и на Дальнем Востоке, и в Москве, и в Гамбурге, а сейчас одна поездка и ни куда ехать мне не хочется. Если придёт вызов – поеду ради Даши. Костю видела, посмотрю, как живет Катя. Возьму папин дневник, еду я без цели, вдруг, что-то получится», – вслух, рассуждала она.

– Даша, ты с кем там разговариваешь? – спросил муж, заходя в спальню.

– Ты будешь смеяться, сама с собой. Меня еще официально не пригласили, а я уже перебираю в дорогу вещи. Не хватает только чемодана.

– Дался тебе этот чемодан. Завтра куплю тебе такой, какой захочешь, прямо с утра. А теперь успокойся. Костя звонил, им до места километров 200 осталось, не заезжая в Москву. Дома будут часа через 2-3,тогда и позвонят еще.

– А почему он мне не позвонил?

– Он звонил. Я с ним говорил по твоему телефону. Ты его оставила на столике, под вишней, а я услышал звонок с огорода.

– Я все стала забывать. Я забыла даже про ужин. Сама не ем и тебя держу на диете. Прости, пожалуйста.

– Прощу, если будем питаться любовью.

– Да, вы, подполковник, греховодник! Марш на кухню, будем искать, что у нас есть, чтобы это съесть. Я схожу к Антоновне, пока она на рынок все не собрала, возьму себе и Даше, а ты завтра отвезешь, пока я по рынку гулять буду.

Дарья Андреевна вернулась с молочными продуктами, а Андрей Иванович успел пожарить яйца с помидорами.

– А я ужинаю бутербродами с икрой, – сказала жена, доставая баночку икры.

– Откуда икра?

– Оттуда, с Камчатки, сам в машине привёз, в сумке под вещами, целых три банки. По одной я отдала Даше и Косте, одну оставила нам. Ты сам купил на рынке икру к столу, а эту я оставила.

– Это я через всю страну вёз контрабанду, а ты её одна есть будешь? Делись. Почему не сказала? – смеялся муж.

– Чтобы не было повода лишний раз дёргаться по пустякам.

После ужина Андрей Иванович смотрел по новому телевизору новости. Он ему очень нравился – большой экран, чёткое изображение и стереозвук. Дарья Андреевна открыла ноутбук, прочитала сообщения и минут двадцать писала ответ, работая одним пальцем и ища нужную букву. Отправив сообщение Белому, она загрузила несколько фотографий на свою страницу со свадьбы Сергея и своего Юбилея. Этой премудрости научила её дочь. Выключив компьютер и свет в кабинете, она собралась принять душ, когда зазвонил ее телефон.

– Бабуля, мы уже дома! – Радостно сообщил ей Артём. – Машина, как говорит папа, зверь. Мы с Антоном немного поспали в машине, а еще мама машину вела, правда недолго.

– Поэтому и приехали поздновато, время потеряли. – Услышала бабушка голос Антона.

– Маме надо привыкнуть. Машина тяжелая, папа у вас сильный, а мама – женщина. Тебе бы подбодрить ее, а ты сердишься.

– Да я в шутку. Она хорошо водит, – оправдывался Антон.

– Этот шутник, завтра пойдет в школу, а себе мы устроим выходной, – сказала Оля. Как вы там? Звонка ждете и не ложитесь? Доехали хорошо, все довезли, разгрузили. Костя ставит машину на стоянку, а завтра собирается в ГАИ. Ложитесь, отдыхайте, он позвонит вам завтра и все расскажет сам. Спокойной ночи.

– Ребята доехали нормально, уже дома. Машину будут ставить на учёт завтра, тогда и позвонят, – доложила она мужу. Ты будешь еще смотреть этот цирк? Спокойной ночи.

Утром, проснувшись раньше мужа, Дарья Андреевна по очереди включила чайник и стиральную машину в режиме быстрой стирки для снятого постельного белья. Выпустила Бетти на улицу, оставив двери открытыми. Двор длиной в две машины и шириной в одну, позволял собаке побегать за воробьями. Сделав себе кофе, она вышла во двор. Погода была теплая и почти безветренная. Листва на деревьях чуть шевелилась, а на цветках уже трудились пчелы. Допив кофе и развесив белье для просушки, она перебрала розы, обрезав чуть черенки, заменила воду в вазах. Прошло три дня, и из семи букетов осталось четыре. Один стоял на обеденном столе в кухне и всегда был на виду, второй в ее спальне на комоде и два на журнальном столике и горке в гостиной. Проснувшийся Андрей Иванович, пригласил жену к завтраку. Он смешал творог со сметаной, добавил туда мед, ел с аппетитом.

– Как ты это ешь? – спросила жена, делая себе бутерброд.

– С удовольствием! – ответил муж, не понимая к чему такой вопрос. – Значит, сахар добавить можно, а мёд нельзя?

– Действительно, я об этом даже не подумала. На здоровье. У меня стирка, поедем минут через 30-40, продукты я Даше собрала. Они в пакете в холодильнике.

– Дарья Андреевна, а почему вы ни разу не спросили меня, сколько денег я истратил в дороге и сколько у меня осталось.

– Ты хочешь отчитаться или тебе нужны деньги на что-то? Скажи сколько нужно, у меня остались из тех, что нам «послал Аллах».

– Я тоже могу позволить себе купить тебе чемодан. Денег у меня осталось почти 100 тысяч. Может, деньги понадобятся для дома?

– Давай договоримся, оставь их на машину. Запчасти ты купил, будет, чем платить за замену. Или у тебя другие предложения?

– Я подумал о Германии, о расходах на поездку.

– Пусть тебя это не волнует. У нас есть евро за брошь. Но я догадываюсь, что ты хочешь сделать приятное Даше. А не забыл, что с тех пор как дети поженились и вышли замуж, они не берут у нас деньги? Они этот вопрос решают между собой и это мне нравится. Значит, они, как и прежде заботятся друг о друге. Ценят то, что у них есть. Дети у нас выросли хорошие, всякое в нашей жизни с тобой было, а ощущение счастья осталось, – она поцеловала мужа. «А может мне и не нужен чемодан? Посмотрю сумку, если выглядит сносно, поеду с ней, – думала Дарья Андреевна, развешивая мокрое белье на место снятых вещей, уже высохших. Она поднялась в гардеробную. Новая сумка лежала на полке, а старая стояла на полу у самой двери. – Мне, казалось, я ее разобрала. Что она здесь делает? – задала вопрос она сама себе. Открыв сумку, она увидела вещи и бельё, которые она привезла из последней поездки. Здесь лежали вещи, в которых они провели 10 дней у Сергея. – Значит, убрав костюм Андрея, свое платье и туфли, я отдала вещи Даше, а об остальном забыла, было не до стирки. Вот так начинается ранний склероз», – подумала и сделала вывод она. В ее потайном кармане лежали евро и рубли, завернутые в носовой платок.

– Даша, ты куда пропала? – позвал муж.

– Поднимись наверх, – ответила она, перекладывая вещи из сумки в спортивные брюки. – Сегодня у нас 27-е число, прилетели мы 18-го, а вещи стирки не дождались. Но, я даже не об этом. Ты не знаешь, куда я положила евро?

– В свой карман, как кенгуру, – пошутил муж.

– Твой кенгуру, не вынула ни валюту, ни рубли. Полюбуйся! – она показала содержимое кармана.

– Откуда? Наличие евро мне понятно, а рубли?

– Это часть, полученная в Москве. Часть долларов мы отправили переводом, остальные обменяли по курсу на покупки. Часть из них потратили, потом встретили жителя гор, и я уже ходила как передвижной сейф. Приехала домой, сняла и забыла, ведь у меня в сумке тоже были деньги, которых хватило и на покупки в дом, и на продукты. Сколько времени прошло бы в поисках евро, если бы я убрала сумку на полку, а не оставила её внизу? И все из-за чемодана.

– А каким боком тут чемодан?

– Вот и я подумала, зачем он мне и решила проверить состояние сумки, чтобы поехать с ней, проверила. Пойдем по чашечке кофе выпьем, «переварим» последствия склероза и поедем, а постираю я теперь вечером, – сказала Дарья Андреевна, обняв мужа. – Захвати это добро с собой, а я унесу бельё.

– Слушай, Даша, а я ведь тоже про них не вспомнил, не думал об остатке. Должен был нам Лёшка – мы получили. Доллары обменяли, потом покупки сумками, квартира, машина, свадьба, перелёты. Чего удивляться, мы такие деньги видели два раза за свою жизнь, когда продавали жильё, – говорил муж, спускаясь на первый этаж. – И помнили о них, и знали, сколько их потому, что нам предстояло купить квартиру. Не переживай, Даша, пережили безденежье, переживём и их наличие, но помни, что так будет не всегда. Помнишь?

– Я всё дорогой мой помню. Сейчас наряжусь и поедем. Сразу заедем в банк, потом фото, потом рынок.

Прошло недели две, когда пришел вызов из Германии и оформление паспорта пошло быстрее. 15 мая Дарья Андреевна получила новый паспорт с визой. В это же время, Андрей Иванович сделал перевод дневника отца Дарьи Андреевны. Даша получила визу без всяких проволочек. Началась активная подготовка к отъезду. Даша по интернету проанализировала расписание поездов, выбрала наиболее удачные варианты, которые сокращали их пребывание в Москве перед отправлением в Берлин. У Дарьи Андреевны сбор вещей занял немного времени. Она по совету мужа взяла новую сумку, убрав второе дно, и она не стала казаться большой. Вещи, взятые с собой, не заняли и половину её объема.

С Дашей было гораздо сложнее. То, что ей хотелось взять, становилось тесным, неудобным, а новые вещи ей было жалко. Марина заранее предупредила подругу, что на месте они сидеть не будут. Их ожидает путешествие в 2-3 страны на авто.

– Даша, за пять дней твоим новым вещам не сноситься, да и брать ты их будешь ни все. Бери то, что удобнее в машине.

Три дня дочь раздумывала над словами матери, и собрала в чемодан свои вещи. Билет до Москвы они купили на 20 мая. Поезд отправлялся из Ростова в 20:00 и прибывал в Москву в 16:00, а на Берлин отправлялся в 20:00.

– Отдыхай спокойно, следи за давлением и пей во время таблетки. Сама не забывай обедать. Даше я наставления сделал. Возвращайся без подарка, я тебя буду ждать и без них.

Дарья Андреевна поцеловала мужа и села в машину, где её уже ждали дочь и зять. Олег отвозил их на вокзал Ростова. Через час после отправления поезда, они уже засыпали, под перестук вагонных колёс.

Глава 13

Дорога от Москвы до Мюнхена оказалась не долгой и очень комфортной. Проблем с таможней не было. Кратковременные, даже при замене колёс, остановки, не утомляли. Они пообедали по пути в Берлин, заказав обед в ресторане. Перерыв в два с половиной часа в Берлине, дал возможность «размять ноги» и подышать воздухом. Рано утром они прибыли в Мюнхен. Дарья Андреевна сразу узнала подругу дочери, а в женщине с короткой стрижкой, стоявшей на перроне и явно волновавшейся, она признала Катю. Обнявшись, подруги заплакали, а молодёжь, наоборот, выражала восторг от встречи. Марина, теперь она была Мари, познакомила мать подруги с мужем, Даша познакомилась с Катей и познакомила её со своими друзьями.

– Тётя Даша, с Вашей дочерью будет всё нормально. Мы вернём её Вам в пятницу утром. В субботу мы вместе посмотрим Мюнхен, а в воскресенье уедем домой. Мы смогли выкроить всего неделю, отпуск у нас осенью. Машину мы оба водим хорошо, да и ехать будем, соблюдая правила. У нас такие планы!

– Тетя Катя, доверяю Вам маму на пять дней. Ни каких стрессов и слёз, только положительные эмоции. Обещаете? – спросила Даша. – Ты, мама не волнуйся, со мной всё будет хорошо.

Они, попрощавшись, пошли к своей машине. Погрузив сумку Даши в багажник машины и заняв водительское кресло, Кэт не торопилась выезжать со стоянки.

– Даша, ты, наверное, захочешь посмотреть нашу клинику? Сегодня можно это сделать. Выходной, персонала минимум, только дежурные. Поедем домой, потом в клинику или сделаем это сразу? Часа на экскурсию тебе хватит? Я не настаиваю, если у тебя нет к этому интереса, – говорила она уже с акцентом, протягивая ей конверт. – Здесь деньги, как я обещала.

– Чего тянуть? Поехали прямо сейчас, раз есть возможность. В поездке я не устала. Давай в клинику, покажешь европейскую медицину доктору-пенсионеру.

Уже через сорок минут они приехали в лесопарковую зону. Весь путь Дарья Андреевна отвечала на вопросы Кэт. Припарковав машину, Кэт рассказывала, сколько гектаров занимает парк, назначение зданий, расположенных рядом.

– Это административное здание. За ним хозяйственный блок. Есть отделение диагностики и лаборатория, приёмное отделение и три перехода в профильные отделения – детское, нейрохирургии и общей хирургии. Куда, Вас, мадам, сопроводить? – спрашивала Кэт, шагая рядом с подругой.

– Давай в общую хирургию, она мне ближе. Рассказывай дальше.

– Отделение на 30 коек, палаты отдельные, есть небольшое отделение интенсивной терапии. Работают три бригады: хирурги, анестезиологи, ассистенты. Одна бригада наша, семейная. У нас не бывает экстренных операций, все плановые. Проходят они три раза в неделю. Руководит отделением мой муж, а клиника – детище его отца. Это у нас кабинет Хельмута, а это, вроде ординаторской.

Из-за двери был слышен разговор двух мужчин, который был на повышенных тонах. Кэт открыла дверь, пропуская подругу вперёд.

– Что у вас происходит, за дверью слышно? – спросила она по-немецки.

– Рассказывай, – попросил собеседника молодой человек с волосами собранными в хвост своего оппонента.

– Вчера, поздно вечером позвонил доктор Гренц. Он получил травму на лыжной базе, оперировать завтра не сможет. Я поставил в известность родственницу больного. Она устроила истерику, разбила телефон и очки больного, забрала у него кредитную карту, вызвала такси и уехала со словами: – «Вы за это ответите», даже не дослушав, что операция не отменяется, будет только замена врача. Через полчаса больному стало хуже. Температура под 39, сильные боли в животе. Провели повторные анализы, МРТ – вот результаты.

Дарья Андреевна машинально протянула руку и взяла анализы.

– Простите, я не представилась. Барышева Дарья Андреевна, хирург и подруга Кэт. Можно взглянуть на больного?

Кэт перевела её слова и все направились к палате. Молодой человек говорил, а Кэт переводила его слова, хотя Дарья Андреевна поймала себя на мысли, что понимает сказанное без перевода. «Ковалев Виктор Иванович, 55 лет, прооперирован в России…

– Это хорошо, что русский, легче будет общаться, – перебила она, говорившего доктора.

Пациент лежал на кровати, согнувшись пополам.

– Сделайте усилие над собой, лягте на спину, я посмотрю Ваш живот. У Вас есть две минуты – коротко и ясно. Где болит и как? У Вас есть свой врач? Какой диагноз он Вам ставил? Как его зовут? – спрашивала Барышева.

Она уже поставила свой диагноз, но стоило исключить «подводные камни». Слушая ответы больного, она подняла карту из разбитого телефона с пола и поставила её взамен своей. Нашла в контактах имя Семён, и нажала кнопку вызова.

– Я тебя слушаю, Витя.

– Доктор Барышева Вас беспокоит. Скажите, у Вашего пациента, какие проблемы со здоровьем?

– Нет у него проблем, кроме аппендикса. Он здоров как бык.

– Спасибо, об остальном он расскажет Вам завтра сам,– она отключила телефон.

– Кэт звони в полицию, заяви о краже карты. А вы коллеги срочно готовьте операционную. Заключение доктора липовое, у пациента нет ни одной полосной операции. Взгляните на его живот. Как же вы это просмотрели? Но он действительно нуждается в экстренной помощи.

– Даша, у нас нет хирурга. Как мы будем оперировать? Клеменс – хирург, но он не может в таком состоянии, – начиная паниковать, говорила она.

– Кэт, если мы не начнём в течение 5-10 минут, то получим в лучшем случае перитонит, а то и хуже. Ты это можешь понять? Анестезиолог есть?

– Есть, Адам. Может, подождём смены, она через полтора часа?

– Ты перестала понимать русский язык? Где у вас можно помыться, одеться? Больного срочно в операционную. – Она уже смотрела на Адама и обращалась к нему. – Мне нужен наркоз на 40-45 минут. Если что-то пойдёт не так, закончит он, – она указала на Клеменс. – Другого выхода у вас нет. – Катя переведи как можно дословно. «Что же мне так везёт на аппендиксы? Это напоминание свыше, чтобы я не теряла навыки», – думала она.

Операция длилась 39 минут. Больной пришёл в себя после слов: «Всем спасибо».

– Виктор Иванович, всё прошло прекрасно, Вам не о чем беспокоится. Зря не послушали Семёна, пришлось нам работать. Через час, полтора я к Вам зайду, а пока Вы поспите, набирайтесь сил для беседы.

Больного увезли в палату, а «бригада» собралась в кабинете. Все ждали Хельмута. Дарья Андреевна взяла свою сумку и со словами: «Я сейчас», вышла. Чувствуя легкий озноб, она уселась на крышку унитаза, вскрыла одну за другой ампулы, набирая их содержимое в шприц. Надела манжету тонометра на руку, и нажала кнопку. Как опытный наркоман, в вену вошла сразу, а вот ввести дозу получалось с трудом. Озноб не позволял удерживать иглу в вене, и ей пришлось дважды проверять, не выскользнула ли она. «Будет синяк, – подумала она, сидя на крышке унитаза, прикрыв глаза. Голова становилась ясной, а тело расслабленным. Очень медленно, она собрала ампулы, шприц, упаковку, салфетку и всё бросила в мусор. Аптечку и тонометр спрятала в сумку. – Чего я глупая, прячусь? Они могли мне помочь, стоило лишь попросить», – думала она, продолжала сидеть, пока в дверь не постучали, – это была Кэт. Она открыла ей дверь и как-то неловко вышла.

– Тебе плохо? – спросила Кэт.

– Мне нужен горячий сладкий чай и помоги мне дойти.

Кэт усадила её в кресло, подала чашку горячего сладкого чая. Адам, взглянув на подругу Кэт, подошёл, измерил давление, пульс. Они были выше нормы.

– Со мной будет всё нормально. Вы решайте свои вопросы и помните – меня в операционной не было.

Она задремала, а очнувшись, не спешила посвящать в это окружающих, а лишь повернула голову на бок, в сторону от присутствующих. Незнакомый голос, отчитывал Клеменса, видимо, это был муж Кэт. Обсуждали действия доктора Гренца, решали, что ждать от больного Ковалёва, который имеет право подать жалобу на клинику, а главное, как избежать огласки. Сдав свою смену, никто из них не спешил домой. Дарья Андреевна решала для себя не менее важный вопрос, продолжать говорить на родном языке или признаться в знании немецкого. «Нет, не время. Кэт даже не вспомнила о наших занятиях», – подумала она и «проснулась».

– Кэт, как больной? – спросила она подругу так, как будто они были в кабинете одни. – Переведи мужу, что оперировал ваш хирург, а возникнут вопросы о моём пребывании здесь, сошлитесь на то, что больной настаивал на нём. Что-то другое я посоветовать вам не могу. Пойду, проведаю земляка.

Дарья Андреевна приоткрыла дверь палаты, заметила, что больной не спит, постучала и вошла, не дожидаясь ответа. Она поставила стул рядом с кроватью, присела.

– Как, Вы себя чувствуете? Что с настроением?

– Чувствую себя нормально, а настроению взяться неоткуда. Ни позвонить, ни увидеть, – ответил он и отвернул голову в сторону от неё.

– Это вы зря. Операция прошла хорошо, даже лучше чем я ожидала. Вашему здоровью ничего не угрожает. Как сказал Ваш друг Семён: – «Вы здоровы, как бык», а ненужный аппендикс мы удалили. Сделай Вы это раньше, всего бы этого не случилось, – говорила она. – Вам нужен телефон? Возьмите до завтра мой, утром я куплю Вашу модель. Какие Вы носите очки? Можете примерить мои, у меня есть запасные. Настроение не улучшилось?

– Спасибо, доктор. Вы здесь работаете? – больной пытался улыбнуться.

– Нет, я на пенсии. Живу в России, а сюда приехала сегодня к подруге юности дней на десять. Вот она здесь работает, привела меня на экскурсию, а живет в Германии уже лет 35. Клиника обратилась в полицию, Ваш счет завтра заблокируют, а она Вам выставит счёт только за оказанные услуги, остальную сумму вернёт. Находиться Вы будете здесь дней 5-7. С завтрашнего дня, можно будет ненадолго вставать. Вот, пожалуй, и всё. До завтра. Отдыхайте и забудьте о такой болезни как онкология. Вас кто-то очень хитро развёл, как говорит моя дочь. Подумайте об этом.

– Подождите. В пиджаке есть наличные, подайте, если не трудно.

– Все завтра. Кнопка вызова врача рядом. Посоветовать Вам хотела, пока сами во всем не разберётесь, не пугайте родных и не откровенничайте пока ни с кем. Семену можете позвонить, но он не знает, что Вы в Германии.

Она вернулась в кабинет. Все, кроме Хельмута, собирались его покинуть, ждали только её. Клеменс и Адам доказывали друг другу правоту.

– Я виноват, признаю. Она действительно очень грамотный диагност и хирург с большим стажем, но я не буду извиняться перед ней, она прикрывала не только мой зад. Плановой операции, с которой я не справился, у меня не было, – оправдывался Клеменс.

– Да, ты, идиот! Ей грозит тюрьма за операцию без лицензии, а ты отделался легким испугом. Швы от двух полосных операций рассосались? Где были твои глаза? Гренц своё получит, но и ты особо не радуйся, не всё ещё закончено. Когда Ковалёв придёт в себя, моли Бога, чтобы он не подал жалобу, не рассказал всей правды, – с вызовом говорил Адам.

Две подруги и Адам вышли из клиники и направились к стоянке. Адам открыл дверь машины перед Дарьей Андреевной, Кэт села за руль и они поехали домой на одной, оставив машину Адама на стоянке. Завтра им предстояло всем быть в клинике.

– Сильно устала? – спросила Кэт. – Спасибо тебе, Даша, спасибо от нас всех. Это просто чудо, что ты оказалась рядом. Мне трудно представить, что было бы с пациентом. Клеменс позволил себе лишнее на дежурстве, и он за это ответит. Необычно начался твой отдых. Как там русский?

– Мне не нравится его моральное состояние, он подавлен, расстроен. Мне нужно попасть в магазин купить ему телефон и очки. Останови там, где это можно приобрести.

Кэт перевела сказанное Адаму, тот согласился помочь, и вернуться домой на такси. Дарья Андреевна запомнила адрес и название торгового центра на будущее. Сделав необходимые покупки с помощью Адама, они вернулись домой с точной копией телефона Владимира Ивановича и очками в тонкой оправе. Белый трехэтажный дом, окруженный с трёх сторон садом, выглядел легким и воздушным. В доме их встречала Кэт, стоя в гостиной, из которой вела лестница наверх.

– Твою сумку я отнесла к тебе в комнату. Здесь у нас гостиная, столовая и кухня. В другом крыле комнаты и кабинеты Эльзы и Генриха. На втором этаже наша спальня и две гостевые комнаты, на третьем – комнаты занимают Адам, Клеменс, и наши дети, но чаще всего они пустуют. У всех есть квартиры в городе. В доме живут горничная и повар. Одна убирает, вторая готовит и покупает продукты. Обе живут в доме. Ты будешь жить на втором этаже, поднимайся и пока отдыхай. Идём.

Комната была большая и светлая, окнами, выходившая в сад. Дарья Андреевна приняла душ, легла на широкую, удобную кровать и уснула. Проснулась от легкого стука в дверь.

– Отдохнула? – спросила Кэт. Обедали без тебя, не хотели будить. К ужину спустишься или тебе принести сюда? Ты целый день голодная.

– Дай мне пять минут. Как у вас принято ужинать? Что мне надеть? – спросила Дарья Андреевна.

– Одевай то, в чём тебе удобно.

Дарья Андреевна надела новое платье, в котором была на свадьбе у Сергея и туфли.

– Сегодня особый день, я знакомлюсь с твоей семьёй, – сказала она и подумала: «Мне надо прикрыть синяк «наркоманки».

Они спустились в столовую, где их уже ждали. Дарья Андреевна почувствовала на себе любопытные взгляды пожилой пары. Кэт представила подругу хозяевам и усадила её рядом с собой. Чем чаще гостья бросала взгляды, во время очередного вопроса пожилой пары, тем больше они ей кого-то напоминали. Теперь переводчиком была пожилая женщина по имени Эльза. В конце ужина её осенило: «Штоль Эльза и Генрих – это имена из дневника отца. Если это не совпадение, то счастливый случай. Папа считал их погибшими, а они живы. Сегодня же поговорю с Кэт». После ужина они с Кэт уединились в комнате гостьи. Вспоминали прошлое, говорили о настоящем, рассматривали фото, собранные Дашей на карту памяти для компьютера. Кэт рассказала свою историю приезда и пребывания в Германии за все годы. Прошло четыре часа не меньше, прежде чем они решили расстаться. Дарья Андреевна, измученная вопросом «родства», прощаясь, спросила: