Внутри убийцы

Кое-что из этого было догадками. Всякий ребенок тем или иным образом разочаровывает свою мать. Банальный трюк из приемной психолога. Но, судя по ярости в его взгляде, Зои попала в точку по каждому пункту – даже с деловой встречей. Разговор начинал ей нравиться.

– Сука, – пробормотал он, отвернувшись.

– Ох, Эрл, – произнесла она, улыбаясь. – Это не лучший способ разговаривать с человеком, который работает на ФБР.

Глава 9

ЧИКАГО, ИЛЛИНОЙС,

ПОНЕДЕЛЬНИК, 18 ИЮЛЯ 2016 ГОДА

Сначала Тейтум решил, что Зои может и сама добраться из аэропорта до штаб-квартиры, но в последний момент передумал. Нужно переговорить с ней до того, как она встретится с лейтенантом Мартинесом и его фальшивым психологом. Лучше заранее убедиться, что их позиции согласованы. Пока Тейтум ждал, он позвонил Марвину проверить, все ли у старика хорошо.

– Разумеется, нет, Тейтум. Ты оставил меня заботиться о своем чудовищном создании. Он уже дважды меня расцарапал.

– Ладно, а как дела помимо Веснушки? Ты хорошо себя чувствуешь? Не забываешь принимать таблетки?

– Тейтум, я принимаю эти таблетки девять лет. Ты что, думаешь, от твоего отъезда в Чикаго у меня сразу начнутся проблемы с памятью? Разумеется, я помню о таблетках.

– Хорошо. А как насчет…

– Я перестал принимать голубые. Я тебе об этом говорил. От них у меня в горле зудит.

– Что? Когда?

– На прошлой неделе. Тейтум, я говорил тебе. Ты что, не помнишь?

– Ты ничего не говорил мне о таблетках, – сказал он, чувствуя, как у него внутри похолодело. – Ты советовался с доктором Нассаром?

– Не-а, ни к чему. Я поговорил с Дженной.

Тейтум пару секунд вспоминал, кто такая Дженна. А, точно, подружка деда с пристрастием к кокаину.

– Она врач?

– Нет, но у нее год назад была та же проблема. Ее доктор выписал ей другие таблетки. У нее остались лишние, и я перешел на них.

– Марвин, так нельзя делать. Поговори с доктором Нассаром…

– Тейтум, Нассар – занятой человек. А эти зелененькие отлично действуют и без побочных эффектов.

– Какие зелененькие?

– Которые дала мне Дженна.

– Эти таблетки как-то называются? Что ты принимаешь?

– Я не помню, Тейтум, но это отличная штука. Дженна мне сказала. У нее были те же побочные эффекты, и…

Тейтум заметил Зои в гуще сотен людей, покидающих терминал. Она быстро шагала к выходу, волоча за собой серый чемоданчик.

– Слушай, мне нужно бежать. Принимай свои чертовы таблетки, и голубые тоже, даже если от них зудит в горле. И не бери таблетки у Дженны. И позвони доктору Нассару. Он выпишет тебе все, что нужно.

– У меня есть все, что мне нужно.

– Если ты не позвонишь ему, я позвоню сам.

– Тейтум, ты жуткая вредина.

– Принимай таблетки. И не забудь покормить рыбку. Пока.

Тейтум отключился и поспешил за Зои. Нагнав женщину, постучал ей пальцем по плечу.

– Доктор Бентли, – поздоровался он с улыбкой, стараясь на время выбросить из головы Марвина и зелененькие таблетки.

– Агент Грей. Я думала, мы встретимся в управлении полиции.

– Ага, но я сообразил, что могу вас подбросить. Я вчера взял в прокат машину, так что такси не понадобится.

– Спасибо. Это очень предусмотрительно.

Похоже, она настроена бодро. Наверное, рада возможности хоть ненадолго выбраться из кабинета. Теперь Тейтум уже не так переживал, что выдернул ее в Чикаго.

– Хотите сначала перекусить? – спросил он. – Недалеко отсюда есть местечко под названием «Блинный дом Хиллари», на «Йелпе»[7] о нем отличные отзывы.

– Конечно, – ответила Зои, глаза ее сверкнули. – Я готова убить за чашку кофе.

– Тогда поехали. Хотите, возьму ваш чемодан.

– Спасибо, я справлюсь.

До «Блинного дома Хиллари» они доехали быстро. До часа пик оставалось совсем немного; Чикаго еще просыпался. Снаружи блинная несколько разочаровывала: грязноватое строение с темными окнами, на вывеске рядом с названием изображение женщины, со зловещей ухмылкой несущей сверкающую тарелку оладий. Однако внутри заведение выглядело несравненно лучше. Интерьер по большей части был деревянным и излучал ощущение домашней атмосферы. Смесь запахов разогретого масла и свежезаваренного кофе заставила желудок Тейтума забурчать от голода. Блинная была наполовину заполнена, в основном мужчинами и женщинами, одетыми для офисной работы с девяти до пяти, и парой сонных копов, у которых, скорее всего, подходило к концу ночное дежурство.

– Доброе утро, – бодро прощебетала официантка, едва они уселись, и выложила на столик меню.

Девушка была молодой, светлые волосы стянуты в хвост, и Тейтуму приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы смотреть ей в лицо, а не пялиться на грудь под тесной форменной одеждой. Взгляд все равно неудержимо сползал вниз, так что в конце концов Тейтуму пришлось сосредоточиться на ее носе.

– Если вам нужно немного подумать…

– Кофе, пожалуйста, – сказал Тейтум, пока официантка не сбежала. – И еще… – Он взглянул в меню и остановился на первом же годном варианте. – Блинчики с яблоками и специями.

– В этом блюде есть орехи. Это не страшно?

– Абсолютно.

– А мне, пожалуйста, бекон и яйца, – сказала Зои. – Яичница-глазунья, а бекон поджарьте до хруста.

– Хорошо. И вам тоже кофе?

– Да. Самый крепкий. И насчет бекона – чем сильнее будет хрустеть, тем лучше.

Официантка одарила их последней зубастой улыбкой и отошла.

– Как ваш перелет? – спросил Тейтум у Зои.

– Мужик, который сидел рядом, пытался снять меня и, когда не вышло, стал не очень приятным, – ответила она. – Но в остальном все отлично.

– Простите, что я вот так вытащил вас в Чикаго, но мне очень пригодится ваша помощь.

– Все нормально. Это дело прямо завораживает.

– Ну, – промямлил Тейтум, несколько растерянный ее выбором слов, – оно определенно необычное.

– Я хочу сказать, тут самое интересное – мышление. У этого парня очевидная склонность к некрофилии, а бальзамирование лишь усложняет сексуальный акт, поскольку…

– Может, нам стоит поговорить об этом попозже, не в таком публичном месте? – торопливо предложил Тейтум.

Увлекшись, Зои заговорила заметно громче. Женщина за соседним столиком звякнула вилкой о тарелку и с отвращением посмотрела на них.

– О’кей.

Бентли кивнула и замолчала. Не слишком разговорчива, если только речь не идет о серийных убийцах.

– Я нашел симпатичный и чистый мотель недалеко от полицейского управления, – сказал Тейтум. – Взял на себя смелость забронировать для вас комнату на ночь. Это годится, или вы хотите поискать другой мотель, или…

– Это прекрасно, спасибо, – ответила Зои.

Он кивнул, она кивнула в ответ. Он выдавил улыбку, она вернула ее. Потом наступило неловкое молчание.

– Я так понял, вы недавно в ОПА, – сказал Тейтум. – Слышал, до недавнего времени вы были в Бостоне…

Зои кивнула.

– Я несколько лет работала там консультантом ФБР. Но Манкузо нацелилась затащить меня в ОПА, и, честно говоря, такая работа – мечта любого психолога-криминалиста, так что я не особо сопротивлялась.

– Все ясно… У вас в Бостоне семья?

– Сестра жила там, – ответила Зои. – Но она переехала со мной в Дейл.

– Правда? – переспросил Тейтум, подняв брови. – У вас с ней такие близкие отношения?

– Ага. И она сказала, что хочет сменить обстановку. Она терпеть не может Бостон. У нее там были неудачные отношения.

Похоже, Зои не хотелось обсуждать эту тему, и Тейтум просто кивнул, решив не углубляться в подробности.

Она откашлялась.

– А что у вас? Как вы попали из Лос-Анджелесского отделения в ОПА?

– Ну… – пробормотал Тейтум. – Сам толком не знаю. Наверное, в каком-то смысле повышение.

Официантка вернулась, поставила перед ними тарелки и чашки кофе. Тейтум с радостью засунул в рот блинчик, избавившись от необходимости говорить о своем «повышении». Не переставая жевать, посматривал, как Зои справляется со своей едой. Она отделила кусок тоста, потом отломила кусочек бекона и наколола оба на вилку. Потом аккуратно обмакнула «счастливую парочку» в яйцо и, подняв вилку, изучила еду, будто особь редкого вида. Наконец засунула порцию еды в рот, пару раз прожевала и, закрыв глаза, выдохнула через нос.

– Ну как… хорошо? – спросил Тейтум.

Зои продолжала жевать, потом проглотила.

– Хорошо, – отозвалась она. – Но я люблю бекон чуть прожаренней.

Она отрезала кусочек яичного белка, положила сверху хрустящий ломтик бекона и аккуратно поднесла ко рту. Зои явно не относилась к быстрым едокам. Похоже, они тут пробудут какое-то время. Тейтум попытался притормозить. Он съел уже треть своей порции, а она за это время справилась только с двумя кусочками.

– Да, так по поводу расследования, – начал агент, решив перейти к безопасной теме – работе. – Парни, которые работают по этому делу, привлекли местного профайлера. Некоего доктора Бернстайна.

Зои скорчила гримасу, как будто он упомянул какую-то мерзкую кожную болезнь.

– Хм, – пробормотала она.

– Вы его знаете?

– Видела пару раз по телевизору.

– Мне не кажется, что он хороший специалист, – сказал Тейтум. – У меня есть некоторые мысли насчет расследования, а следователи плохо воспринимают их из-за этого мужика.

– О’кей.

– Я прикинул так: вы появляетесь и поражаете их своим послужным списком. Вы – штатская, так что они воспримут вас полюбезнее. А потом немного поддержите меня, и мы сможем двинуть расследование в правильную сторону.

– О, – выдохнула Зои. – Вы очень тщательно всё спланировали. И у вас есть идея.

– Несколько, – подтвердил Тейтум.

– И вы просите меня помочь избавиться от соперников.

– Ну… – Он замешкался. – И выслушать ваше мнение, разумеется.

– Разумеется.

Похоже, где-то он оступился. Тейтум попытался исправить ситуацию:

– Я слышал, вы отлично поработали в деле Стоукса.

– Правда? – равнодушно переспросила Зои. – Я рада. Кто бы мог подумать… Возможно, когда-нибудь я даже сравняюсь с настоящим агентом ФБР.

Тейтум вздохнул. Кажется, последнее время с людьми у него не ладится.

Глава 10

Дэн Финли получал от пляжа намного меньше удовольствия, чем рассчитывал. Во-первых, какой-то сопливый малыш рыл рядом огромную яму, отбрасывая песок через плечо и абсолютно не обращая внимания, есть ли кто рядом. Две пригоршни песка уже приземлились на пляжную подстилку Дэна. Он мог бы что-нибудь сказать, но это совершенно не его дело – дисциплинировать чужих детей или учить родителей быть родителями. В нынешние времена люди дают детям жизнь, но не собираются отвечать за них. Вместо этого они выталкивают детей в общество, а потом жалуются на рост преступности или безработицы.

Дэн грустно покачал головой и перевернулся на живот, подставив солнцу спину. Если уж прогулка на пляж не радует, пусть хотя бы загар будет хорошим. Будем надеяться, что солнцезащитный крем задержит все вредные части ультрафиолета, а пропустит только полезные для загара. В нынешние времена косметические компании снижают издержки, совершенно не думая о последствиях. Видно, дешевле обзавестись хорошими юристами и отбиваться от медицинских исков, чем производить качественный крем.

Мысль о раке обеспокоила Дэна. Когда он проснулся сегодня утром, солнце приглашало, заманивало. А сейчас оно больше походило на раскаленный роковой шар, рассыпающий по коже опухоли. Дэн встревоженно сел и натянул рубашку. Оно того стоит? Умереть от рака в сорок лет только ради хорошего загара?

Точно нет. В нынешнее время люди думают лишь о настоящем, забывая о будущем. Важнее здоровья у него ничего нет.

Женщина слева от него по-прежнему сидела и всхлипывала. Она сидела там уже битый час, и Дэн как мог старался ее не тревожить. Он заметил, что она плачет, только когда уселся сам, иначе выбрал бы другое место на пляже. Сидеть рядом с плачущим человеком – исключительно депрессивное занятие. Как ему радоваться, если в десяти футах от него рыдает девица…

Возможно, правда, она вовсе не плакала. Сидела на песке, закрыв лицо руками. Со стороны все выглядело так, будто она плачет. Но не исключено, что просто уснула. Вообще, если подумать, она совсем не двигалась с тех пор, как он здесь сел.

Может, она плачет, надеясь на помощь… Рыдает на пляже и ждет, вдруг кто-нибудь подойдет и спросит у нее, что случилось… Конечно, никто не подошел. В нынешние времена ты можешь залезть на небоскреб и угрожать, что спрыгнешь, а все прохожие будут снимать тебя на видео для своего канала на «Ю-тьюбе», и только. Никакого сочувствия. Он был глубоко возмущен.

Дэн медленно встал и подошел к женщине. Та выглядела больной – кожа совсем белая, почти серая… Может, у нее какое-то кожное заболевание? Тогда ей не следует вот так сидеть на солнце. Она хоть намазалась кремом? Рядом с ней не было ни сумки, ни подстилки. Она просто сидела на песке, одетая в желтую футболку с длинным рукавом и юбку.

– Прошу прощения… мисс? С вами всё в порядке? – спросил он.

Она не шевельнулась. Не ответила. Дэн едва не вернулся на свое место. Она не хочет, чтобы ее тревожили. Но что-то тут выглядело… странно. Ей нужна помощь, он в этом уверен.

– Мисс? У вас все хорошо? Вы не хотите пить? – спросил Дэн и присел рядом с ней. – Мисс?

Положил руку ей на плечо.

Оно было твердым, как камень, жестким и холодным. Внезапно он заметил, что вокруг шеи у нее явственно видна темная ссадина, кожа серая, и она совсем не шевелится. Даже не дышит.

– Блин! – отшатнувшись, взвизгнул он.

Эта девушка была мертва.

Глава 11

Тейтум попытался исправить свою ошибку – Зои пришлось отдать ему должное, – но она была в ярости и не настроена на примирение. Она занималась важным делом в Квантико, а он выдернул ее, по сути, на роль ведомого. Зои хранила ледяное молчание до конца еды и далее, вплоть до управления полиции, где Тейтум торопливо провел ее в оперативную комнату группы и познакомил с лейтенантом Мартинесом.

– Приятно познакомиться, – сказал лейтенант, пожимая ей руку. – Не знал, что ФБР собирается прислать еще одного агента… Просто не представляю, куда вас посадить. Когда я просил помощи Бюро, я не имел в виду…

– Я не федеральный агент, – быстро сказала Зои, входя в предложенную роль. – Я психолог-криминалист. И прилетела ненадолго; меня не нужно никуда усаживать. Мне просто интересно, что доктор Бернстайн думает об этом деле. Я заинтригована этим убийцей.

– Правда? – сказал Мартинес, подозрительно поглядывая то на нее, то на Тейтума. – Вы знакомы с доктором Бернстайном?

– Как и большинство моих коллег по профессии, – ответила Зои, мило улыбаясь Мартинесу. – Он хорошо известен. Я практически уверена, что и он обо мне слышал, так что у нас будет интересное обсуждение. Возможно, к концу мы придем к каким-то новым умозаключениям.

– Я спрошу его, – сказал Мартинес.

Зои дожидалась завершения разговора лейтенанта. Он явно заподозрил, что с ее помощью Тейтум хочет избавиться от местного профайлера. Дешевая уловка, практически очевидная. Но раз уж Зои здесь, она может сделать свою работу.

– О’кей, отлично. Увидимся там, – сказал лейтенант и, спрятав телефон, обернулся к Зои и улыбнулся ей. – Вы правы. Доктор Бернстайн слышал о вас и предвкушает возможность обсудить это дело с вами. Он только что вошел в здание. Давайте встретимся с ним в переговорной. Я позвоню остальным детективам…

– Не стоит пока тратить их время, – торопливо произнесла Зои. – Я думаю, сейчас хватит нас четверых – по крайней мере, чтобы запустить работу. Возможно, потом мы организуем большую формальную встречу.

– Ну, потом они могут быть на выезде, – нахмурившись, заметил Мартинес. – Ладно, пойдем в переговорную и послушаем, что думает доктор.

Зои последовала за мужчинами в комнату дальше по коридору. Доктор Бернстайн уже сидел за длинным столом и просматривал свои заметки. Зои знала этого человека, она несколько раз видела его по телевизору. Похоже, он выскакивал всякий раз, когда в фокусе СМИ оказывался серийный убийца. И Бернстайн был не единственным. Целая группа так называемых экспертов обожала давать интервью, позволяющие продемонстрировать свои обширные познания в области психологии серийных убийц. И этих «экспертов» нельзя было признать безвредными. Разносчики ошибочных представлений и истерии среди обычных людей, они зачастую меняли ход расследований. Совсем как сейчас.

– Доктор Бернстайн, – улыбнулась Зои, изображая восхищение. – Большая честь наконец-то встретиться с вами.

– Спасибо, – ответил мужчина.

Он встал, чтобы пожать ей руку. Его рукопожатие было слабым, вялым.

Зои, продолжая улыбаться, села.

– Итак, мне очень интересно, что же вы можете сказать насчет этого… Гробовщика-Душителя.

– Возможно, вы предпочтете начать наше обсуждение с чистого листа? – спросил доктор, усаживаясь обратно. – Чтобы мое мнение не повлияло на ваше.

Зои позабавила мысль, что идеи Бернстайна могут как-то повлиять на нее. Она взглянула на Тейтума и Мартинеса, которые тоже подсели к столу.

– Я не хочу зря терять время. Вы явно потратили много сил на это дело, так давайте начнем с того, что уже есть.

– Хорошо, – согласился Бернстайн и снова встал. – Что ж, наш объект – мужчина, скорее всего, белый, ему около тридцати лет…

– Полностью согласна, – заметила Зои, кивая.

Бернстайн скромно улыбнулся и метнул победоносный взгляд в сторону Тейтума, который сидел с непроницаемым лицом, сжав зубы.

– Строго говоря, – продолжила Зои, – я бы сказала, что он белый с вероятностью шестьдесят три процента, черный – с вероятностью всего двадцать процентов и латиноамериканец – с вероятностью шестнадцать.

Доктор растерянно моргнул.

– А откуда такая точность? – поинтересовался лейтенант Мартинес. – Как вам удалось…

– Это распределение по населению Соединенных Штатов, – пояснила Зои. – Выбор случайного человека будет соответствовать этим вероятностям. Я полагаю, именно это и имеет в виду доктор, поскольку не существует другого способа определить, что он белый. Серийные убийцы достаточно равномерно распределены по всем расам.

– Я имел в виду нечто другое, – заявил доктор, поджав губы. – Как я указывал в двух своих книгах…

– Простите, – извиняющимся тоном прервала его Зои. – Я не читала ни одной из ваших книг.

На мгновение повисла тишина.

Потом доктор откашлялся и, отвернувшись от Зои, обратился к Мартинесу:

– Ну, будь у доктора Бентли мой опыт, она согласилась бы, что он выбирает белых жертв, и это свидетельствует о…

– У нас есть две жертвы, – сказала Зои. – И мы пока не знаем, как он их выбирает. Известны белые, которые убивали исключительно черных женщин, и наоборот.

Она теряла выдержку. Ее задел укол насчет опыта.

– Легко теоретизировать на этот счет, – заявил Бернстайн. – В конце концов, вы только недавно получили степень. Сколько времени вы занимаетесь криминальной психологией, будучи агентом… Прошу прощения, я имел в виду, будучи консультантом?

Зои вспыхнула и улыбнулась, оскалив зубы.

– Несколько лет. А сколько было дел, в которых вы занимались профилированием? Я имею в виду, помимо интервью в СМИ.

– Вы согласны с заключением доктора по поводу возраста преступника? – спросил Мартинес, чуть повысив голос.

– Возможно, это верная оценка, – ответила Зои. – Но я не собираюсь считать ее фактом. Монти Риссел[8] начал насиловать женщин, когда ему было четырнадцать. А вскоре после этого он перешел к убийствам. Кстати, Риссел – хороший пример серийного убийцы, который охотился как на белых, так и на черных женщин. Верно, доктор?

– Ну, да… э… – растерянно промямлил Бернстайн.

– Я считаю, мы уверенно движемся вперед, – объявила Зои. – Продолжайте, пожалуйста.

– Ну… он оставляет тела в общественных местах, демонстрируя свое превосходство над силами правопорядка и наслаждаясь известностью. Он…

– Он посылал какие-нибудь письма прессе или полиции? – спросила Зои.

– Нет, – ответил Мартинес.

– Тогда откуда вы знаете, что это не часть его фантазий, наслаждение опасностью? Или эти конкретные места что-то для него значат… Я не вижу в данных преступлениях никаких признаков того, что убийца ищет известности или играет в кошки-мышки. Он выбирает общественные места, это верно, но ночью эти места абсолютно безлюдны и там нет камер видеонаблюдения. И позы тел имеют для него какое-то значение. Возможно, с этим значением и связан выбор места.

– Это ваша интерпретация, – возразил доктор. – Но…

– Что ж, раз у нас есть две противоречащие друг другу интерпретации, мы не можем полагаться на одну из них, пока не докажем, что другая ошибочна, – твердо ответила Зои.

– О’кей, – сказал Мартинес, подняв руку в попытке унять слишком жаркую дискуссию. – Возможно, нам следует начать с той точки, с которой мы определенно согласны. Доктор Бернстайн сказал, что поскольку этот человек знаком с процессами бальзамирования, он, скорее всего, раньше работал в похоронном бюро. Я однозначно с этим согласен, и…

– Почему? – спросила Зои.

– Почему? – сердито переспросил Мартинес, глядя на нее. – В каком смысле?

– Почему вы согласны? Вы искали подозреваемого в похоронных бюро до того, как профилированием занялся доктор Бернстайн?

– Ну, нет, но это рассуждение звучит вполне логично и…

– Да, звучит, – перебила его Зои, решившая, что с нее хватит. – Что угодно будет звучать логично, если это произносит человек с культивируемой аурой знания. И однозначно, когда он пожилой, седовласый и регулярно появляется на телеэкране с подписью «эксперт по серийным убийствам». Но если у нашего убийцы такой опыт в бальзамировании, почему ступня первой жертвы разложилась, когда ее нашли? Дайте-ка я скажу вам почему. Она разложилась, поскольку до этого ему нечасто приходилось заниматься бальзамированием и он лишь изучал процесс. Вторая жертва была полностью набальзамирована. Наш убийца учится. Кроме того, агент Грей сообщил мне, что бальзамирующий состав второй жертвы отличался от первой. Он экспериментирует, поскольку все это для него внове. Я бы сказала, что если вам необходимо исключить какую-то часть населения, вы можете смело исключить всех людей, которые проработали в похоронных бюро дольше пары недель. Они уже знают свое дело.

Комната затихла, и Зои осознала, что она практически кричит. Андреа часто жаловалась, что сестра повышает голос, когда возбуждена или взволнована. Бентли глубоко вздохнула, потом обернулась к Мартинесу.

– Существует хорошо известный феномен, который всегда следует за серийными убийцами. Я говорю о псевдоэкспертах, которые рассказывают о серийных убийцах по телевизору. Они сбивают с толку публику, провоцируют массовую истерию и искажают решения присяжных. Их вред неизмерим. И у них есть название. Среди моих коллег их зовут говорящими головами.

Она посмотрела на доктора, который к этому моменту побагровел. Неужели он близок к сердечному приступу? Мысленно прокручивая пройденный курс первой помощи, Зои сказала:

– Доктор Бернстайн – говорящая голова. Вы можете и дальше прислушиваться к его так называемому профессиональному мнению профайлера, но убийцу вы так не найдете.

Доктор моргнул, стиснул зубы, потом встал и схватил свой портфель. Секунду казалось, что он собирается что-то сказать, но Бернстайн молча повернулся и вышел, захлопнув за собой дверь. Наступила тишина. Тейтум смотрел на Зои, вытаращив глаза. Она спокойно встретила его взгляд. Он притащил ее сюда, чтобы разобраться с этим профайлером, верно? Или он ждал улыбок и дружеских бесед?

– Это было ни к чему, – отрывисто произнес Мартинес.

– Вынуждена не согласиться, – возразила Зои. – Простите за такой напряженный разговор, но этот человек уже дал вам несколько дурных советов, потенциально ведущих к пустой трате ценного времени.

– И что теперь? – спросил Мартинес. – Вы скажете мне, что ваш приятель был прав? Что мы должны держать под наблюдением эти места, на случай если убийца вернется?

Взгляды Зои и Тейтума встретились.

– Только не этот убийца, – ответила она.

– Прошу прощения? – напряженным голосом произнес Тейтум.

– Это правда. Серийные убийцы часто возвращаются на место преступления, в основном ради воспоминаний об акте убийства и мастурбации. Но эти убийства совершались не там, где вы нашли тела. Первая жертва была умерщвлена в собственной квартире, и я сомневаюсь, что он туда вернется. Вторая исчезла с улицы, и на теле есть следы пут. Это приводит меня к предположению, что ее куда-то отвезли и убили там, иначе зачем ее связывать. Места, в которых вы обнаружили тела, не соответствуют фантазиям убийцы; его будет тянуть туда, где он убивал этих женщин. Устанавливать наблюдение незачем. Это пустая трата ресурсов.

В комнате вновь повисла напряженная тишина, когда Зои вызывающе посмотрела на Тейтума. Лицо мужчины потемнело, но он молчал.