Юмор разных лет

Отчаявшись получить от меня приличные политические статьи, замполит привлек к написанию характеристик для увольняющихся. После пятидесятой мне, как водится, все надоело и я начал нести чушь.

– А что, товарищ лейтенант, их кто-нибудь читает? У вас в характеристике вообще написано «морально нестоек, характер электрический, имел порочащие его связи, но замечен в них не был».

– А откуда ты мою характеристику знаешь? – взвился офицер.

– Да я сам ее писал по просьбе замполита отряда.

– Может быть, ты и замполиту отряда характеристику писал?

– Нет. Но я знаю бойца, который писал. Тоже нехилый пацан.

– Ладно. Характеристики я сам закончу. Как насчет баллистики?

Полчаса после я долго объяснял этому балбесу, что синус – это не переменная, «пи» – не функция, вектор – не просто отрезок со стрелочкой, а «навесная» траектория ничего общего с навесом не имеет. Наконец я устал и показал лейтенанту увольнительную на два дня и пропуск на 113 площадку.

– Так. Вляпался, наконец.

– Ну. А сколько раз я просил вас дать мне отпуск?

– А за что?

– Да хоть по телеграмме.

– По этой, что ли: (замполит достал из стола листок) «Карим, приезжай скорей. Умер папа. Очень хочет тебя видеть».

– Это не мне.

– Да, но под твою диктовку. Кстати, он съездил в отпуск. Ты в загробную жизнь веришь?

– Нет.

– После отпуска к этому Коле его покойный папа приехал повидаться. А твои самоволки в Ленинск? Как не соберусь в воскресенье пузырь купить, так Палек тут как тут – стоит в очереди.

– Так я вас всегда вперед пропускаю.

– И то, слава богу. Потому что после тебя ничего не остается.

– Что я виноват, что ли, что весь Байконур пить хочет, а в радиусе двести километров только один винный магазин?

– Но не весь же магазин увозить!

– А я и не весь увожу – вино оставляю.

– Спасибо.

– Рад стараться.

– А потом понедельник – не рабочий день, потому что все пьяные.

– А вы хотите, чтобы все были трезвые, но без материалов, потому что их пропили? Или того хуже – выпили сами эти материалы?

– Слушай, Палек, тебе не рядовым нужно служить, а как минимум в политотделе УИРа. Или лес валить за Колымой. Надеюсь, что 12-й этаж – твое последнее приключение.

– Как читателям понравится. К тебе, кстати, жена приехала

– Не к тебе, а к вам!

– Не-е. К нам она вчера приезжала, а сегодня к тебе!

Я вышел из канцелярии и пошел в спальный блок. Кочкура лежал на аккуратно заправленной койке перед экраном и смотрел «Служу Советскому Союзу». На экране образцовые солдатики в отутюженных гимнастерках бодро бегали по плацу, за экраном молодежь в грязных «ВСО» драила пол зубными щетками с мылом. Увидев меня, он вынул из кармана смятый кусок бумаги и подал его мне.

– Что это?

– Эротическая литература.

Я развернул бумажку. Сверху значилось: «Инструкция по использованию теодолита. Распечатать, раздвинуть ножки и воткнуть».

– Ты, Кочкура, сексуально озабочен.

– Еще как! Я хочу жилье в нашей казарме снять.

– Зачем?

– А я не буду за него платить и меня выкинут. И тогда я с бабами повоюю, а не с лопатой.

– Ты же женат!

– Во! Еще хочется, чтобы моей жене присвоили звание сержанта.

– Зачем?

– У меня мечта – оттрахать сержанта. Перед подъемом лежу, чувствую – женщину хочется.

– А перед отбоем не хочется?

– Нет.

– Значит, служба тебя удовлетворяет. Вот только некоторых из УИРа наша служба не удовлетворяет.

– Это как?

– Тут некоторые хотят, что бы мы добровольно еще раз слазали на 12-й подземный этаж 113-й площадки.

– Добровольно – это как?

Я вкратце рассказал.

– Понятно. Драку заказывали? Нет? Не волнует – уплачено! Не сказали, зачем?

– Нет. Но намекнули о приближении дембиля.

– Дембиль неизбежен, как крах капитализма. Я только еще дембильский альбом не закончил – золотая фольга кончилась.

– Ничего, цинка зато на всех хватит.

– Шутки у тебя, Палёк. Жрать охота!

– А что давали на завтрак?

– Да опять сухофрукты, сухое мясо да этот, как его, сухой и соленый кефир.

– Чего?!

– А, сегодня утром только две посылки в нашу роту пришли. Южанам. По-братски разделили.

– Это как?

– Они же наши младшие братья. Им много не надо.

– Ты, Кочкура, расист.

– Да брось, я же делюсь салом с хохлами, когда им посылки приходят.

– Да я насчет столовой.

– Ты что, Палек, там готовят только пищу для жалоб. Да и то, чтобы от молодежи отбиться, надо с автоматом ходить. Холодный несладкий чай без заварки и брикет макарон, густо политый олифой. Ты сам-то, чем питаешься?

– Да что бог пошлет… в магазины военного городка.

Неожиданно дневальный крикнул:

– Рота, смирно!

В казарму зашел командир роты:

– Дневальный! Чтоб туалеты почистил! А то там дерьма уже – в голове не укладывается. Опять женщины на тумбочках. Немедленно отодрать! Старшина!

Прапорщик выскочил из старшинской, на ходу подтягивая трико:

– Ваше приказание выполнено!

– Так я же ничего не приказывал.

– А я и ничего не делал.

– Балда! Где ты был? В туалете? Ты бы еще в театр сходил. Как за порядком следишь? Везде фантики от апельсинов валяются. Все убрать вокруг мусора, с метелками я уже договорился.

Тут капитан заметил нас с Кочкурой. Мы, конечно, как образцовые воины стояли по стойке «смирно» и по-собачьи преданными глазами смотрели на ротного.

– А, это вы. Уже знаю. Что-ж, у вас есть возможность послужить Родине. Я сейчас корреспондентку хочу подбросить до станции, могу отвезти вас к месту вашего будущего подвига.

В «газике» ротного было грязно и воняло бензином. Я сел рядом с водителем, а Кочкура с девушкой – на заднее сиденье. Через мутные стекла можно было видеть тот там, то сям покореженную технику, которая создавала пейзаж в стиле «Пикника на обочине» Стругацких. Маруся, обрадованная тем, что ускользнула от старшины, буквально в рот смотрела Кочкуре. «Из огня, да в полымя», – подумал я. А тот заливался:

– На местном наречии «Тюротам» означает «черные пески».

– Что-то пески здесь светлые какие-то, – выглянула Маруся в окно.

– Значит, много краски ушло налево. Помню, наша ракета, значит, бац об землю, только брызги в разные стороны, никто не спасся.

– А ты?

– А я тогда еще не призвался.

– Слушай, надо было у тебя интервью взять. – Маруся инстинктивно потянулась за ручкой, но вспомнила, что я ее забрал и выразительно посмотрела на меня. Я демонстративно уткнулся в окно – как флиртовать, так с Кочкурой, а ручку – так у меня?

– Интервью? Ты знаешь, я сегодня его не мыл. Но можешь прикоснуться к национальному герою.

– Чего? – Маруся была девственно чиста, так что Кочкура старался зря – она просто не понимала его намеки

– Так этот герой, то есть неизвестный солдат перед тобой. Сегодня уже со второй женщиной до города еду.

– А я не женщина еще. – Маруся покраснела.

– Так еще и не город!

Газик сильно тряхнуло на ухабе и девушка свалилась на заботливо подставленные колени товарища. Я же предавался мрачным раздумьям.

Глава третья

Предпоследняя

– А корова-то и спрашивает: где, мол, у вас электростанция. Вот и смекаю: наши-то коровы знают, где у нас электростанция.

Снова показания бдительной селянки.

Двое в штатском ждали нас прямо у КПП 113-й площадки. Этот пункт было по-своему примечателен: прямо посреди степи вагончик, перед ним – часовой. Никто на нашей памяти никогда не ходил через КПП – зачем? Налево-направо никаких заборов, только голые столбы из-под колючей проволоки. Тем не менее, наши сопровождающие поперлись прямо на часового. Естественно, тот обиделся за нарушенный покой:

– Стой! Запретная зона!

Хмурый выругался:

– Ты, козел, я полковник внутренней службы, вот мое удостоверение.

– Ничего не знаю. Есть приказ никого без пропуска не пускать.

Хмурый выругался еще раз.

Из КПП раздался голос:

– Эй, бабай, долго ты с ним будешь спорить? Стреляй в этого идиота, как положено по уставу и пошли, перекинемся в буру.

Часовой изящным движением дослал патрон в ствол. Вся наша процессия резко сдала назад. К счастью, из караульной вышел заспанный прапорщик:

– Иванов, какая машина прибыла?

– З елена я.

– У нас тут все зеленые, номер какой?

– А номер белый…

– Ты, что, умного из себя корчишь, хочешь меня перещеголять? – прапорщик посмотрел на номер машины, что-то сверил в записях и наконец поднял глаза на нас:

– А, внутренняя служба. Пропустить.

Проходя мимо, Хмурый сказал прапорщику:

– Ну и служба у вас поставлена! Ваш попка мог нас пристрелить!

– Да, этот что сказал, то сделает, – твердо ответил прапорщик.

– Кстати, почему у него фамилия Иванов?

– А вы сами у него спросите.

Хмурый глянул на часового:

– Ты кто по национальности?

– Караульный внутренней службы рядовой узбек!

– А почему Иванов?

– Так в уставе записано.

Хмурый повернулся к прапорщику:

– Он же и вас ненароком может прикончить.

– Вряд ли. У него патроны учебные.

– Это же нарушение.

– Зато безопасно. Раньше, знаете, что ни ночь – так пара трупов. Все офицеров норовят кокнуть, знаете ли. Или местных подманивают и дырявят. Что угодно сделают ради отпуска. Неделю назад тут тоже двое проходили. Этот «Иванов» кричит: «Стой, кто идет?» И стреляет два раза. Одного – наповал, другого – ранил. Подходит к раненому и говорит: «Хорошо, что остановились. В другой раз в воздух стрелять не буду!»

Через десяток метров мы остановились перед оградой. Похолодев, я понял, что наша остановка – кладбище. На Байконуре никого не хоронят – останки отсылают по месту, так сказать проживания тела. Очень пикантно смотрелось в этой связи плакат на ограде, оставшийся с прошлых выборов: «Все на выборы! Встань и проголосуй!»

Кочкура тихо сказал:

– Остановка – кладбище. Конечная. Всего вам доброго…

Заметив наше замешательство, Хмурый подал голос:

– Успокойтесь. Это просто маскировка. Западные шпионы очень суеверны, никогда разорять могилы не будут, – он поднял крайнюю могильную плиту и приказал: – За мной!

Действительно, под плитой начинался просторный и освещенный коридор. Спустившись, мы пошли вперед.

– Слушай, Палек, эти говорят, что здесь шпионов нет. А как же Джон? – спросил меня Кочкура.

– Да правильно они говорят. Действующих шпионов нет. Их закидывают на военный объект, соответственно готовят, а здесь бардак почище того, что во всей стране. Ну и они теряют голову, ассимилируют…

– Чего?

– Ну, становятся пофигистами. А они, там, в резентурах, думают, что их здесь ловят и шлют новых. Я думаю, у нас каждый второй – шпион. За себя я уверен. А ты, Кочкура, случаем, не из Техаса?

– Скажешь тоже. Я с Сибири.

– Джон тоже с Сибири. По легенде даже со мной в университете учился. Да хрена с два – с таким акцентом его же на первом экзамене по английскому завалили бы. Мне твои способности не дают покоя.

– Хочешь жить хорошо – умей вертеться.

– Посмотрим, помогут ли твои способности выкрутиться на этот раз.

– Да. Куда нас ведут, кстати? Эй, товарищи офицеры, а куда мы идем?

Офицеры остановились. Улыбчивый неторопливо закурил и сказал:

– Что вы знаете о минус тринадцатом этаже?

– То, что его не существует.

– Неверно. На –13-м этаже находится резервный законсервированный источник питания старта – атомный реактор.

– Вот это да! – Кочкура присвистнул. – И ведь ни на одном плане его нет.

– Естественно. Даже строители не знали, что он был под фундаментом. Для этого со стороны рылся специальный туннель. Ты же, когда лез в третий резервный блок второго реактора на Красноярске-13, тоже не знал, что это именно то место, где делают ружейный плутоний.

Я с изумлением посмотрел на Кочкуру:

– Так ты все-таки агент?

Кочкура усмехнулся:

– Да просто я страсть как любопытный.

– Твое любопытство, а также способность выпутываться из самых безнадежных

ситуаций мы давно взяли на заметку. К примеру, из свалки «Маяка» в зауралье никто живым не выбирался. Кроме тебя. И призвали сюда, а не куда-нибудь еще. И долгое время сквозь пальцы смотрели на твои художества – надо же опыта тебе набраться, может пригодится.

– Так. Кажется подходим к самому главному, – спросил я. – Что случилось?

– Наши приборы зафиксировали утечку радиации в этом районе. Посланные нами агенты на –13-й этаж не вернулись. Это все, чем мы располагаем.

– Есть предположения? – спросил Кочкура.

– Да. Если разогнать реактор, то на нем можно получать ружейный плутоний. Или стронций-90. Или устроить такой тепловой взрыв, что весь Байконур станет радиоактивной пустыней.

– Кому это могло понадобиться?

– Кому угодно. Американским агентам, казахским сепаратистам, военной оппозиции России.

– А такая есть? – удивленно спросил Кочкура.

– Официально – нет.

– И что вы хотите от нас? – спросил я.

– Почти ничего. – Офицер достал сигарету из портсигара и начал постукивать ей по крышке. – Посмотреть, что же там происходит на самом деле.

– И что бы мы разделили судьбу ваших агентов?

– Вам повезет. Надеюсь.

– Так, – я прислонился к стене, – У вас найдется что-нибудь перекусить?

– Кусок медного провода тебя устроит? – улыбнулся Улыбчивый.

– Товарищ офицер, почему вы без конца улыбаетесь?

– Без конца я бы не улыбался. Пошли.

Однако через несколько шагов Кочкура толкнул меня в боковой проход и бросился бежать. Я еле успевал за ним. Наконец он остановился и прислушался: Погони, как ни странно, не было.

– Что побежал? – спросил я, отдышавшись.

– Знаешь, как в степи казахи верблюдов ловят и кастрируют?

– А ты тут причем?

– Ага, поймают – доказывай, что не верблюд. Лучше быть живым дезертиром, чем мертвым героем. Я по Красноярскому полигону шарился, так боюсь, что уже не отец.

– Знаешь, даже если тебя съели, все равно остается два выхода.

– Что-то мне не хочется опять идти через задницу. – Кочкура прислушался.

С одного конца коридора послышались тихие шаги. Такие же шаги послышались с бокового прохода. К нам приближались офицеры.

– Чем бы дитя ни тешилось лишь бы не руками. – Это были слова, конечно, Улыбчивого. Хмурый молча рассматривал вынутый пистолет с таким видом, как будто забыл, где у него предохранитель.

– Ты знаешь, – продолжал Улыбчивый, – у меня всегда была голубая мечта – найти друга. И вот, когда она почти исполнилась, он пытается убежать.

– Друзья познаются в биде. – Кочкура сел на связку кабелей.

Приложения

Объяснения слов, встречающихся в тексте

1. Стойбат – строительные войска советской армии, занимаются в основном строительством военных объектов.

2. Гептил – жаргонное название одного из составляющих ракетного топлива.

3. «Губа» – гауптвахта, место содержания арестованных солдат.

4. Имеется ввиду воинская часть.

5. «Дед» – солдат последнего периода службы.

6. «Дембиль» – солдат после приказа о демобилизации.

7. Старшинская, ленинская комната, сушилка, бытовка, канцелярия – название комнат разного назначения в казарме.

8. Стеклоочиститель – жидкость для чистки стекол, состоящая в основном из изопропилового спирта.

9. Подшива (жарг.) – кусок хлопчатобумажной ткани для подворотничков на гимнастерку.

10. Чефир – очень крепко заваренный чай.

11. Холодильник (жарг.) – место сбора призывников перед отправкой в армию.

12. Молодой – солдат первого года службы.

13. Имеется в виду воинская присяга, которая написана на обложке устава.

14. Построение роты перед разводом на работу.

15. Ленинск – ближайший военный городок на Байконуре.

16. Кислотный растворитель – смесь соляной кислоты и спирта, используется для снятия коррозии с оцинкованных листов.

17. Имеется в виду способ изготовления пойла из клея БФ – размешивания его с водой, затем отфильтровки собственно клея.

18. Анаша – одно из названий наркотика из конопли.

19. Меланж – одно из названий перекисного окислителя ракетного топлива. Имеет свойство обесцвечивания органики.

20. Бабай (жарг.) – оскорбительное название представителей некоторых южных народов.

21. Комендатура – внутристройбатовская милиция.

22. Черемуха (жарг.) – одно из названий группы слезоточивых хлорацетиловых соединений, пахнущих черемухой и использующихся для наведения порядка милицейским частями.

23. Дембильский аккорд – договоренность с солдатами, отслужившими срок о более ранней демобилизации сразу после выполнения оговоренных работ.

24. Эти провода с высоким сопротивлением используются в самодельных электронагревательных приборах – «козлах».

25. Команда F8 в Нортон-коммандоре – команда удаления.

26. «Буран» – кодовое название программы советского космического корабля-челнока.

27. Краснуха (жарг.) – этил + соляная кислота, нагревание, через противогаз + сода, спиртосодержащая жидкость красного цвета, получаемая из некоторых огнетушителей.

28. Косить (жарг.) – отлынивать от работы под видом болезни.

29. МЗК – Механико-Заправочный Комплекс, один из составляющих программы «Буран».

30. Новости подземелья (англ.)

31. «Порезка», «навощение» – шулерские обработки колоды карт.

32. На 100 дней до приказа по солдатской традиции положено стричься наголо.

33. В смысле «хватит».

34. Мапута – одно из жаргонных названий стройбата.

35. Ядерная бомба. Сделай сам (англ.)

36. В смысле – из ЦРУ.

37. «Двойка» – 2-я площадка, основной старт.

38. УИР – УправлениеИнженерных Работ.

39. Карбид при соединении с водой дает газ ацетилен, используемый для резки стали.

40. Янгель – фамилия ученого, много сделавшего для развития советской космонавтики.

41. Пилот Кирк – герой популярных фильмов «Star Trek».

42. ВСО – Военно-Строительная Одежда.

43. Бура – азартная карточная игра.

Карты

Спутниковая карта части Байконура (на 2007 год) с объектами, упомянутыми в повести.

113-я площадка, отдельно (~17 км от казарм)+45°58 33.60", +63°40 8.40"

Карты можно увеличить для просмотра или посмотреть здесь

© О.Палёк, 1989–1990

Алиса в стране чудес

В голове открылся люк,

Это лезет ко мне глюк.

Не помогут мои маты,

Нужны срочно опиаты.

Молитва наркуши

Предисловие переводчика

Версия 3.1, с сокращениями

Сразу предупреждаю, что перевод стебный, с ненормативной лексикой. Любителей Льюиса Кэррола и несовершеннолетних просьба воздержаться от прочтения текста. Это скорее пародия на оригинальное произведение, а не перевод. Хотя полагаю, что «чудеса» автору были навеяны не без участия галлюциногенных веществ.

Изначально (в 2004 г.) я сделал перевод «Алисы в стране чудес» Л.Кэррола близкий к тексту но нецензурный. Я так и отдал его в интернет – под оригинальным названием. Со временем это создало проблемы тем людям, которые хотели почитать хороший перевод книги, а натыкались на мою похабщину. В этом издании я хотел переделать название, но глянул в поисковике – уже устоялось старое название. Так что в этом варианте я просто уменьшил «градус» пошлости, но, тем не менее, оставил вышестоящее предупреждение.

Оригинал взят в библиотеке М. Мошкова, lib.ru. В трудных случаях использовался перевод Б.Заходера, там же. Все стихи взяты с сайта anekdot.ru, там же вы сможете найти ссылки на авторов. В «/» таких скобках серым цветом буду давать собственные комментарии, как переводчика.

ГЛАВА ПЕРВАЯ,

в которой Алиса попала в задницу

Алиса сидела с сестрой на берегу и не знала, что делать: пиво выпили, ганжу выкурили, пацанов в округе видно не было, а сидеть без прикола было скучно. Раз-другой, она, правда, сунула нос в подшивку «Плейбоя», но оказалось, что заботливый педофил Доджсон вырезал из нее все картинки. /Оговариваю Л. Кэррола? Да ну. Всем известно, что он испытывал к маленьким девочкам отнюдь не отеческий интерес. Злоупотребляя доверием наивных мамаш, увлекал юных спутниц в рискованные длительные прогулки, забрасывал их письмами и даже фотографировал в обнаженном виде! Читайте Пола Шилдера, автора «Психоаналитических заметок об Алисе в стране чудес и Льюисе Кэрроле» (1938)./

«Кому нужен порножурнал без картинок, не понимаю!» – думала Алиса. С горя она решила сплести ли из маргариток страпон, как вдруг… Как вдруг рядом появился белый кролик с батарейкой в заднице! Тут, конечно, не было ничего такого необыкновенного; подумаешь, кролик с раздолбанной жопой! Но раздолбанной батарейкой – это было ново! (мы-то с вами привыкли к кролику из рекламы «Энеджайзер», но это же XIX-й век!)

Алиса быстро натянула трусики, и со всех ног помчалась вдогонку. Но Белый Кролик явно спешил на свиданку со шмарой. Момент – и он исчез в большой норе под колючей проволокой. В ту же секунду Алиса, не раздумывая, ринулась за ним. А подумать стоило бы – сунуться в дырку все мы горазды, а подумать о том, что промах в пять сантиметров и ты отец, забываем постоянно.

Сперва нора шла ровно и широко, как задний проход педераста. Но потом оборвалась так круто и неожиданно, что Алиса и ахнуть не успела, как полетела прямо вниз, подобно сперматозоиду, прорвавшему презерватив. Заднепроходное отверстие оказалось хорошо раздолбанным, так что летела в жопу Алиса очень не спеша. Времени было вагон, чтобы осмотреться и подумать, что же ее ждет на конце. А то, что летела она на конец, теперь сомнений не было. Тогда она стала рассматривать стенки и обратила внимание на кучи дерьма, заботливо разложенные по полкам. С одной из полок Алиса сумела на лету снять банку, на которой красовалась этикетка: «Апельсиновое гавно». Банка воняла как солдатский сортир после попадания туда пачки дрожжей. Алису чуть не вырвало, но она все же ухитрилась поставить банку взад.

– Да, имели меня в разные отверстия, – сказала себе Алиса, – но чтобы самой оказаться в жопе, – это нечто. Теперь могу отдаться хоть команде моряков, а все равно не запл'ачу! Или не заплач'у? Интересно, насколько я глубоко в жопе. Наверное типа той, в которой давно пребывает вся страна. Правительство гонит нам, что худшее уже позади, а впереди нас ждет процветание. (Дело в том, что в промежутках между блядскими похождениями Алиса захаживала в школу. Чтобы найти новых дилеров по травке, послать нах учителей или устроить групповичек в спортзале на матах. Так что в экономике она разбиралась прекрасно.)

– То, что я в заднице, это определенно. Вот только интересно, на каких меридианах? (Как видите, Алиса даже помнила, что такое меридианы, которые, впрочем, были ей совершенно параллельны. Просто последний минет она делала учителю географии, вот и нахваталась) Неплохо бы пролететь Землю насквозь и оказаться среди негров. Где-нибудь в Гарлеме. Которые трахают друг друга и разговаривают на рэпе. Уж я бы затрахала их вусмерть. Как их там зовут?

Мы-то с вами, конечно, прекрасно знаем, что их зовут геями, или, по-нашему, пидарами. (Алиса обрадовалась, что ее никто не слышит: она понимала, что сморозила глупость насчет голубых. В самом деле, зачем им двустволка?)

– Неудобно, наверное, будет спрашивать у прохожих, где тут у вас пруд?

(Она надеялась, что ей ответят: «А где поймают, там и прут». Вдобавок она пыталась встать раком на четвереньки в приветственной позе)

– Нет уж, лучше пойду на панель. Подкатит кто-нибудь, типа «Make love?». А я ему: «А пошел-ка ты нах». А он: «Не фига себе бляди в Америке пошли». Вот и узнаю, в какой стране нахожусь.

Но так как партнера не предвиделось, Алиса опять заговорила сама с собой:

– Динка будет сегодня вечером ужасно скучать! (Диной звали ее кошку, которая трахалась со всеми котами в округе, а в промежутках терлась задницей о голые пятки Алисы.) Хоть бы ее выпустили на улицу вовремя, а то ведь переловит всех мышей и будет заставлять совокупляться с собой. Только вот не знаю, способны ли мышки трахнуть кошку?

И тут Алиса совсем задремала и только повторяла сквозь сон:

– Трахнет ли мышка кошку?