Дипломная

Обрывая эти вредные мысли, в комнате прозвучал голос Феликса:

– Ты мне доверяешь. На подсознательном уровне.

Я удивленно уставилась на довольного мужчину и осторожно спросила:

– И в честь чего тебя посетили такие смелые мысли и выводы?

– Ты не просыпалась. – Феликс развел руками. – И сама подползала ближе.

– А может, обойдемся без подробностей? – нервно спросила я, сжимая пальцы и опуская глаза.

– Нет уж, милая. – Я услышала шорох и краем глаза заметила, как болотник плавно опустился на подлокотник моего кресла. Машинально попыталась отодвинуться, но, увы, было некуда.

– Кик, вот зачем все портить?! – расстроенно спросила, расправляя рукав жакета. – Я ведь уже обрадовалась, что твоя блажь прошла!

– А разве я давал основания так считать? – искренне удивился Ла-Шавоир. – Я лишь немного сбавил обороты и пошел навстречу твоим мечтам и фантазиям об идеальном кавалере. Ну, это когда только за ручку, галантно и не единого намека на что-то неприличное. И какой, ты думаешь, результат?!

– Почти никакого? – рискнула предположить я, вспоминая наши взаимоотношения в это время.

– Верно, – недовольно подтвердил кикимор и уже более воодушевленно продолжил: – Но в этом есть и хорошие стороны: мы наглядно доказали, что твоя тактика не приносит плодов! То есть я могу смело менять манеру поведения!

– Как это?! – Я немедленно всполошилась, даже боясь представить, чем для меня могут аукнуться изменения. Вскинула голову и оказалась нос к носу со склонившимся Киком. Он, недолго думая, поцеловал меня в кончик носа и отстранился раньше, чем я успела что-либо мявкнуть на эту тему.

– Так это. – Болотник усмехнулся, облокачиваясь на спинку кресла и с иронией разглядывая свою несчастную, совсем дезориентированную риале.

– Феликс, все не так плохо, – искренне заверила я болотника, думая, как бы выпутаться из всего этого. – Ты же сам сказал, что я стала доверять, верно?

– Да, пожалуй, это можно отнести к плюсам, – немного подумав, признал зеленый, задумчиво проведя пальцем по тонкому носу. – Ты права! И если доверие – это первый этап, то можно переходить ко второму!

Я с ужасом покосилась на колыбель, решительно вскочила и отбежала за стол, потому что такая близость Ла-Шавоира меня начинала изрядно нервировать. Мало того что его запах навевает совсем непонятные желания, так он еще и ТАКОЕ говорит!

Кикимор тоже задумчиво рассмотрел презент своей бабули, но покачал головой и выдал:

– Нет, определенно рановато!

– Феликс, а нам на работу не надо? – попыталась я осторожно перевести мысли мужчины в более безопасное русло.

– Надо, – не стал отрицать зеленый. – Вот сейчас отношения выясним, определимся с дальнейшими и поедем!

– А может, не будем торопиться? – От такого быстрого развития событий я медленно, но верно начинала паниковать.

– А разве мы торопимся? – мягко спросил риалан, поднимаясь и делая несколько стремительных шагов ко мне, пока не уперся руками в стол с другой стороны. Теперь нас разделял только этот дубовый монолит, но почему-то меня это совсем не успокаивало. – Юлечка, если бы я торопился, ты бы это явно… почувствовала. – Феликс совсем уж развратно улыбнулся и едва слышно добавил: – Или прочувствовала.

От таких намеков я даже закашлялась и начала медленно уходить вправо, по-прежнему вдоль стола, который, на мое счастье, был овальным.

– Я пока не готова!

– Так я еще этим даже не занимался. – Феликс рассмеялся, с иронией наблюдая за моими передвижениями, а потом вкрадчиво проговорил: – Юль, а ты знаешь, что в мужчинах весьма силен инстинкт хищника?

– Знаю. Но это ты к чему?

– Убегает – надо преследовать, – охотно пояснил риалан. – И сделать так, чтобы больше даже мысли такой не возникло.

Мама!!!

Подтверждая вывод подсознания, что нам пришел полный швах и караул, Ла-Шавоир одним движением перескочил через стол и оказался всего в метре от меня.

– Стоп! – серьезно попросила я, выставляя руки вперед. – Кик, это слишком! Сейчас запаникую, и ничего хорошего не будет! Ты опять несешься как локомотив, притом окончательно слетевший с тормозов!

Он недовольно меня оглядел и со вздохом сел на стол, попутно перехватывая одну мою руку и рывком привлекая к себе с тихим рыком:

– Не дергайся, – хмыкнул и вкрадчиво проговорил на зардевшееся ушко: – Я буду хорошим.

– Не верится. – Я попыталась отрешиться от ощущений и, оттолкнув его руки, села на стол рядом, ни капли не заботясь о том, что это не принято.

– Я тебя что, напрямую когда-либо обманывал?

– Зато просто мастерски умалчивал, – едко отозвалась и вздрогнула оттого, что меня обняли за плечи, притягивая ближе. А я так надеялась хоть немного отодвинуться, чтобы вернуть трезвость мысли… Аромат полыни и хризантем, который его окутывал, совсем этому не способствовал.

– Боюсь, если я буду откровенным, ты совсем разнервничаешься, – рассмеялся Кик, снова пленив мою ладонь, поднес ее к губам и перецеловал каждый пальчик. Хорошо хоть на меня при этом не смотрел, а то я бы вообще от смущения сгорела! – Ну что, пугливая моя…

– Не будь таким напористым, – попросила, уже не пытаясь вырваться.

– Хорошо, – не стал больше развивать эту тему Феликс и соскочил со стола, подавая мне руку. – Кстати, вчера вечером пришли первые данные из других секторов по поискам твоей мамы.

– Ты что-то узнал?! – Напряженно сжав пальцы, я подалась вперед.

– О том, что в столичном округе ее нет, я тебе еще неделю назад говорил, – начал рассказывать Кик, увлекая меня в столовую: видимо, вспомнил, что мы еще не завтракали. – В остальных провинциях тоже вроде бы ничего нет. То есть она не в Малахите. Янтарь перетрясли, и не только местные, я еще и свою агентуру поднял.

– И тоже нет, – загрустила я, не дожидаясь подробностей. Господи, неужели все напрасно и моя отчаянная надежда – просто блажь?!

– Да – Феликс с сочувствием на меня посмотрел. – С Аквамарином все оказалось несколько проще, чем мне думалось, – Элливир согласился сам заняться этой проблемой.

– Ты его попросил?! – Я изумленно уставилась на зеленого. – Но вы же…

– Да, – скривился Кик. – Но прошу не напоминать…

– Тогда почему ты на это пошел?!

– Ради той, у которой мама пропала, – едко отозвался Феликс. – Надо уточнять?

– Почему тебе так неприятно с ним общаться? – Я решила быть настойчивой, раз Кик сам об этом упомянул.

Все же как не вовремя нас с эльфом вчера прервали… он как раз хотел рассказать что-то интересное и важное.

– Печать отторжения, – ровно проговорил Ла-Шавоир. – Видишь ли, моя невеста оказалась не такой совершенной, какой я ее видел. И глаза мне открыл на это именно Эл. Притом, надо отметить, очень низкими методами. В качестве мести Мина наложила печать.

– И как она действует?

– Напоминает все обиды, даже самые незначительные. – Кик невесело усмехнулся, опускаясь на стул напротив и задумчиво проводя пальцами по салфетке. – Не дает забыть, выкинуть из головы, заставляет видеть попытку уязвить – даже в самом невинном жесте, слове или поступке – того, на кого эта пакость ориентирована. Сам я ничего с этим сделать не могу, хотя и понимаю, отчего такая реакция.

– И что, ее никак не снять?! – охнула я.

– Два варианта. Или сама Минавель, или Элливир, но только если Хозяин сможет вывести любые мои эмоции на очень высокий уровень. Тогда печать станет видно, и он сможет ее разрушить. Но эта гадость продуманная дальше некуда. Потому последний вариант почти невозможен.

Теперь понятно поведение Медного в мой первый рабочий день!

– А прижать эту су…

Закончить я не успела, болотник вздрогнул и процедил:

– Не говори о ней плохо, очень прошу. – Потом он вздохнул, слабо улыбнулся и продолжил: – Ах да, еще печать делает носителя психологически зависимым от ее создательницы.

Ну ничего себе!

Я молчала, не зная, что сказать, и, самое главное, не зная, что и думать. Вот только… его отношение ко мне… Не может ли Феликс сознательно пытаться на кого-то отвлечься, только чтобы перебить тягу к той, которую он некогда любил? То есть все эти действия намеренные, и необязательно он чувствует именно то, что старается показать.

– Вернемся к поискам твоей мамы, – наигранно бодрым тоном продолжил Кик, одновременно притягивая к себе тарелку с омлетом. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. – В Аквамарин, наверное, все же придется ехать, потому что там отыскали аж двух подходящих под описание землянок. Но они обе нетранспортабельные, потому как одна на последнем месяце беременности, а вторая лежит в больнице с переломом. Кажется, первое, что сделала сия предприимчивая дама, – это рванула осматривать местные горы, притом в компании с василиском. Который по определению ненормальный. Поэтому придется ехать самим. В Охре тоже отыскали одну Аристову, – продолжал Кик. – Но она сейчас вообще неизвестно где, потому как вышла замуж за дракона, узнала, что у него нет сокровищ, устроила скандал и вместе с мужем отправилась добывать их для потомков. – Феликс улыбнулся, и я тоже, потому как история и правда была забавная.

– Мама в свое время зарекалась иметь других детей: очень уж мучительно ей далась беременность мной и роды. – Я грустно вздохнула, безо всякого оптимизма ковыряя вилкой в своей тарелке. – Да и страсти к скалолазанию и большим деньгам я за ней никогда не замечала.

– Тогда немного разберемся с делами и съездим посмотреть на них. – Риалан скептически посмотрел на мой завтрак. Потом не более радостно в свою тарелку и предложил: – Может, обойдемся кофе, а потом поедим в городе?

Я согласно закивала и благодарно взглянула на риалана.

Феликс только взялся за ручку кофейника, как за дверьми раздался звук стремительных шагов, и спустя секунду створки с грохотом распахнулись, явив нам неподражаемых Лельера Хинсара – шута его величества Гудвина, и Айлара Тиса – Мастера Смерти.

– Добрый день, – поздоровался Феликс, потом внимательно осмотрел серьезных друзей и спросил: – Что случилось?

– Большие проблемы, – немного устало ответил Мастер, опускаясь рядом со мной и кивком приветствуя. – Сегодня утром уже три нападения на эльфов со стороны наших прекрасных дам и два – от чиновников. Но если девушки просто хотели любви и ласки, то мужчины желали срочно пообщаться, притом, конечно же, на государственные темы. Я лично наткнулся в коридоре дворца на одного из младших начальников своей Службы Безопасности – он старательно зажимал в углу мелкую эльфу и абсолютно серьезно излагал ей список известных ему шпионов нашей службы в Аквамарине. Радуюсь, что он ни одного из Шипов не встретил… Они бы точно воспользовались.

Кажется, Шипы – это коллеги Айлара из сектора Аквамарин.

М-да, весело…

– Юля, ты остаешься дома, – бросил Феликс, стремительно поднимаясь.

– Я – дар богини, – вежливо напомнила, догоняя риалана и для надежности хватаясь за его локоть. – Я нужна.

– Подар-р-рочек, – рыкнул Кик. – Ладно! Бери шляпу, очки и поехали!

– Ты лучший. – Я искренне улыбнулась и рванула за указанным.

Кажется, начинаются интересности! Вернее, начинаются проблемы, но это две стороны одной медали! Почти все, что интересно, как правило, весьма геморройно. Или до, или во время, или после!

Глава 4

Из дома мы вышли бодрым шагом, притом на выходе очки, подхваченные с тумбы, мне передал Лель, а шляпку нацепил Айлар, который искоса взглянул на невозмутимого Кика и незаметно подмигнул. Оба поганца подцепили меня под локотки и вывели, да что там – почти вынесли из особняка!

Я демонстративно уперлась каблуками в мостовую, освободилась и гордо проследовала за Феликсом. Зеленый только с улыбкой распахнул передо мной переднюю дверцу.

– Ну, и что за детский сад? – поинтересовалась я у севших на заднее сиденье Мастера и шута.

– Где ты его увидела? – спокойно посмотрел на меня Лель. – Захотели пошутить и немного поухаживать за симпатичной нам девушкой.

– Юль, мы похожи на тех, кто делает что-либо без дальней цели? – Смерть вскинул черную бровь. – Поверь, всему есть объяснение.

Да на полных и окончательных психов вы похожи…

На водительское сиденье сел Феликс и оглядел нашу троицу цепким взглядом:

– О чем настолько интригующем беседуем?

– С чего взял? – Айлар достал портсигар, раскрыл и критически оглядел ассортимент.

– С того, что у Юльки очень уж красноречивое выражение лица, – хмыкнул кикимор, – ясно свидетельствующее о том, что ей дали пищу к размышлению. А ее мыслительной деятельности я, надо признаться, побаиваюсь, ибо она еще ничем хорошим для меня не оборачивалась.

Я возмущенно уставилась на противного болотника, но что-либо сказать не успела. Феликс проследил, как Смерть вытягивает сигарету, и спокойно, буднично предупредил:

– Только попробуй, и у меня кончится терпение.

– И что будет? – любопытно взглянул на него красными глазищами Мастер.

– Сделаю подлую вещь, – зубасто улыбнулся Кик, – сдам одной девушке все разнообразие твоих масок.

Сигарета улетела в окно, а портсигар с треском захлопнулся.

– Это некрасиво. – Хинсар осуждающе взглянул на риалана. – И вообще…

– Тебе обо мне тоже есть что сказать. – Ла-Шавоир отвернулся и вставил ключ в зажигание.

– Юля, раскрой глаза, – страшным шепотом начал Лельер. – С кем ты живешь?! Шантажист! Низкий, подлый и беспринципный!

– Да-да, какой ужас, – с иронией глядя на шута, согласилась я. – И главное, рядом с ним такие кристальной порядочности создания!

– И не говори, – грустно вздохнул Лель. – Сам себе удивляюсь!

Я к нему повернулась и, кокетливо взмахнув ресницами, промурлыкала:

– И как же такой обаятельный и привлекательный мужчина еще не захилел в этой приземленной компании!

Лель восторженно закатил глаза и картинно взмахнул руками.

– Юленька, как же ты права! Тут все, кроме меня, замечательного, на редкость скучные, неинтересные и пресные создания!

Феликс негромко хмыкнул и холодно сказал:

– Лель, твое чувство юмора меня, как всегда… крайне умиляет. Но, к сожалению, как бы одна кошка ни оценивала общество своего хозяина и сколь бы ей ни нравились соседние «коленки», выбора ей уже никто не предоставит!

– Кошка сама решает, где и с кем ей гулять, – процедила я.

– Вот только свой выбор ты раз и навсегда уже сделала! И на мой взгляд, ветреность – не самая лучшая черта.

Лель глумливо хихикнул:

– Ну, так ты же, несмотря на гулящую натуру кошки, отнюдь не внакладе из-за ее выдающихся черт… хм, характера. – Пауза и выразительный взгляд, опустившийся мне на грудь. Пример оказался заразительным, а объект на диво притягательным, так как почти сразу взоры всех присутствующих обратились на мой полноценный четвертый размер.

Я оставила без ответа их грубые шуточки и постаралась, чтобы на лице тоже ничего не отразилось. Лишь отвернулась к окну и сильно прикусила губу с внутренней стороны.

Все же, несмотря на то что отец был военным, он оберегал меня от специфического мужского юмора. А после его смерти я общалась с компаниями, в которых не допускали подобных вольностей.

Как же это… низводит. До какого-то очень низкого уровня. Я не привыкла, чтобы со мной так разговаривали.

В машине повисла долгая пауза, которую прервал резкий голос Айлара:

– Ну молодцы!

Негромкий вздох с заднего сиденья, и Лель проговорил:

– Ну да… перестарались. Юль, извини, мы не хотели тебя задеть.

– Мне от твоих извинений не легче! – Я порывисто развернулась и всплеснула руками, при этом задев Феликса, из-за чего вильнула машина.

– Вот это уже лишнее, – напряженно сказал Смерть и одновременно с этим на плечи, смяв светлую ткань блузы, легли знакомые сероватые пальцы с черными когтями. Они заставили меня откинуться на спинку кресла и, скользнув по шее, быстро нажали на несколько точек, отчего мне стало совсем-совсем хорошо и все произошедшее вдруг показалось незначительным.

– М-да, переусердствовал, – как сквозь туман, донесся голос Мастера.

– Сейчас поправлю, – вздохнул Лель, и мою безвольно упавшую руку перехватили тонкие белые пальцы, которые неожиданно сильно нажали на точку между большим и указательным. Это меня несколько встряхнуло.

– Ну вы и!.. – Это было первое, на что я оказалась способна, когда пришла в себя от столь контрастного воздействия. Это уже слишком, когда сначала медузой расплываешься, а потом как током протряхивает, возвращая разум. Болью возвращая! – Все! Да сколько можно играться?

– Юль… – едва ли не хором раздалось с заднего сиденья.

– У меня маленький вопрос, – сжимая виски пальцами, перебила я этих… нет приличных слов! – У вас хоть малейший опыт нормального общения имеется? Я не лезу в ваши взаимоотношения, но до сих пор удивляюсь. И запомните, уясните да запишите, если склероз замучил: Я ВАС НЕ приглашала В СВОЙ БЛИЖНИЙ КРУГ! И в моем случае «извини» все проблемы не решает! А значит, доставайте пылящееся на задворках вашей личности уважение к другим и учитесь им пользоваться!

Последовала пауза, во время которой я пыталась прийти в себя, сдержать гнев и не морщиться от головной боли. Да что за утро?!

– Риале, ты опять делаешь выводы на основе своего мира, – вопреки ожиданиям, тему поднял Ла-Шавоир.

Я порывисто повернулась к зеленому и со злым весельем сказала:

– Феликс, а мне все равно! Я имею право ограничить свое общение! – потом посмотрела уже на Смерть. Он невозмутимо разглядывал меня красными глазищами и, судя по скучающему выражению на длинном лице, даже не подумал принять к сведению мои речи. – Айлар!

– Прекрати истерику, – спокойно отозвался Мастер Смерти, поправляя ворот неизменного плаща. – И отыщи недавно упомянутое уважение уже у себя или хотя бы вспомни о субординации, Юлия Ла-Шавоир. И о принадлежности… У тебя нет другого выхода, кроме как смириться. Все глупости уже сделаны.

– А вот это лишнее, – вполголоса пробормотал Лельер, который в это время спокойно считал ворон за окном и, судя по всему, не собирался вновь вмешиваться в конфликт.

– Нелишнее, – возразил серокожий Хранитель. – Очень даже нелишнее. Предлагаю вернуться к одной очень важной и актуальной теме, раз мы все равно ее затронули.

– Внимательно тебя слушаю. – Я изобразила жгучий интерес.

– Итак, Юля, я не знаю, почему ты еще не выяснила все, что могла, о «кругах». Но, пожалуй, возьму на себя труд просветить…

Он замолчал, а я, переводя растерянный взгляд с Феликса, который с силой сжимал руль, на шута, понимала, что ничего хорошего сейчас не услышу.

– Кругов у нас пять. Пятый – посторонние, четвертый – знакомые, третий – приятели, а первые два – это друзья, любимые и родные. Привязка в первых, как правило, производится магическим способом. Начнем с третьего круга. Это приятели, за которыми ты признала право на свое время. Но я, отдельная, можно сказать одиозная, фигура, – неприятно усмехнулся Тис. – Как Мастер сектора, я имею право почти на что угодно. Хоть утащить тебя и воспользоваться в меру, поверь, весьма богатой фантазии. А твой покровитель даже слова мне сказать не посмеет. Это раз. Единственное условие – твое физическое здоровье до знакомства со мной не должно слишком уж разительно отличаться от состояния после.

– Не понимаю, к чему ты ведешь, – спокойно призналась я, до боли сжимая пальцы и почти радуясь тому, что ногти впиваются в кожу ладоней, отрезвляя, помогая сосредоточиться. Не испугаться.

– Все очень просто, – немного грустно улыбнулся Айлар и закрыл глаза. – Юля, ты хоть раз задумывалась, куда ты попала? Вернее, куда тебя риалан затащил? Мы… мы его ближний круг, который не стал личным только потому, что мы дали ему право выбора. Очень актуальное право, ведь в личном круге возможна лишь связь «ведущий – ведомый», а в ближнем царит равноправие. Но даже в этом случае из данного круга Феликс удалить нас не сможет. Сильные мира сего не отпускают того, что считают своим. И неважно, любимая это, друг или вещь. Каждый близкий человек драгоценен, именно поэтому в верхах сектора их привязывают почти цепями.

Последовала пауза, во время которой я лихорадочно думала, перебирала варианты и пыталась понять:

– Но что вы во мне-то углядели?

– А ты – реципиент, и это самое главное для нас твое качество. Ведь ты совершенно инертна к магии, как и Феликс.

– Спасибо за откровенность, – сухо ответила я, неотрывно глядя на приближающиеся ворота Кален-Зара. – Но неужели нельзя было найти кого-то более опытного и зрелого?

– В тебе есть своеобразная прелесть, – неожиданно сказал Лель. – Чистый лист. Опытных пираний в нашем болоте более чем достаточно, а ты, Юленька, очень перспективный материал. И это видят все, кто дает себе труд присмотреться.

– Слова красивые, а вот подоплека не очень, – хмыкнул Феликс. – Им нужен реципиент Юля. Хорошие взаимоотношения с ним, конечно, не обязательны, но, если они будут, это сделает процесс передачи лишней силы более легким.

– Сила… – снова начал Айлар. – Моя и Пытки… скована, понимаешь? Заперта в теле, но не может не «фонить». На неустойчивое сознание жителей Малахита это действует не очень хорошо… Мы «запираемся» еще больше, но это влияет уже на наш разум. Замкнутый круг.

– Вредить они не хотят, но быть открытыми только наедине с собой тоже тяжко, – более просто объяснил синеглазый музыкант. – Вот и ищут или очень сильных магов, или тех, в ком силы вообще нет. И то и другое в нашем больном мире – редкость.

– Забавно… – пробормотала я.

– Еще как. – Лель вновь светло улыбнулся, тряхнул челкой и наигранно бодро закончил: – Ну, и в завершение нашего «приятного» разговора последняя отвратительная новость. Минавель будет на ближайшем празднике в День Мастеров.

Мы едва не врезались в один из столбов. Только чудом кикимор выровнял машину, и на площадку перед резиденцией мы въехали подчеркнуто аккуратно.

Я… я смотрела на невозмутимое лицо риалана и испытывала огромное желание стащить с него кольцо, чтобы узнать его чувства. Но так же сильно и боялась этого. Того, что подозрения подтвердятся. Не может мужчина так реагировать на одно имя женщины, если он безразличен к ней.

Машина, объехав находящийся в центре площадки фонтан, остановилась, и я, не дожидаясь, пока присутствующие продемонстрируют джентльменские замашки, решительно вышла. Разумеется, спешка добром не кончилась. Я наступила на подол платья и едва не полетела на темно-зеленые плиты двора. Но, хвала небесам, все обошлось, и я даже выровнялась без посторонней помощи. Кик передал ключи подошедшему лакею, который подчеркнуто почтительно поклонился сначала Мастеру Смерти, который лениво кивнул в ответ, а потом остальным.

Мы направились к широкому крыльцу, по бокам от которого стояли большие каменные «вазоны» на тонкой ножке. Там меня и подстерегала вторая неприятность. Ступня соскользнула с края ступеньки, каблучки подкосились, и я стала заваливаться набок. Под руку подвернулась какая-то опора, но перевести дух я не успела, потому что в ней что-то крякнуло и она зашаталась.

В этот момент болотник схватил меня за руку и, дернув, прижал спиной к своей груди.

Я же, сжимая пальцы на рукаве его камзола, зачарованно наблюдала, как огромная «ваза», за которую я попыталась ухватиться, шатается и медленно заваливается набок, чтобы через бесконечно долгое мгновение сорваться в полет и с грохотом расколоться.

– М-да… – В тишине неестественно громко и бодро прозвучал голос Леля. – Юль, ты не переживай, они все равно никому не нравились.

– Они же дорогущие, наверное, – пролепетала я, пытаясь представить финансовые последствия этого происшествия.

– Не без того, – спокойно признал Ла-Шавоир и, отстранив меня, подошел к остаткам каменной скульптуры. – Но… халтура. Судя по всему, в районе основания был производственный брак.

– Так что не бери в голову, – внес свою лепту Мастер Смерти, трогая сапогом один из осколков, долетевший до нас.

– И иди работать, – закончил инструктаж Кик.

Меня немного царапнуло. С одной стороны, кикимор сейчас отослал меня, показывая, что никаких последствий не будет. А с другой… это опять прозвучало ужасно по-хозяйски.

– Хорошего всем дня, – пожелала я в ответ и торопливо двинулась к главному входу.

Феликс… не удержался он долго в роли мягкого и предупредительного кавалера, который не позволяет себе лишнего. И в данном случае «лишнее» относится к словесным высказываниям.

Ла-Шавоир – управляющий дворцом, Тень Гудвина и бог знает кто еще. Как я могла про все это забыть?

Так! Хватит рефлексировать, в конце концов Кален-Зар – это место моей работы, а не обитель для душевных метаний. Последние вообще весьма вредная штука. Разжижающая мозг, если таковой имеется.

Я хмыкнула, уловив забавное направление своих мыслей, и, ускорив шаг, двинулась через холл к лестнице на второй этаж. Правда, помня о недавнем, сначала приподняла подол, чтобы не оступиться.