Североазиатский Гнозис. Топография Нижнего мира. Одическая Магия саянидов

Второе препятствие – «Черное игрище, трепетное. / Квадратное чугунное гумно; / Священная четырехгранная наковальня; Черные щипцы, непрестанно смыкающиеся и размыкающиеся; / Звучащий черный молот, / Гремящий черный мех – / Творение Отца моего Эрлика!». Когда дает Эрлик милость в благоприятное время камы проходят это открытое место, в неблагоприятное время «человеческая голова берется». У алтайского кама Шагая второе препятствие описано как: черное игрище; четырехугольный чугунный горн, четырехгранная чугунная наковальня, черные щипцы непрестанно смыкающиеся и размыкающиеся, гремящий черный мех, творение Отца моего Эрлика. В алтайском мифе «Сотворение Земли/Jердиң Бÿткени» (записан В. В. Радловым) сказано, что Эрлик под землей создал кузнечные принадлежности, которыми мог творить. Кудай бросил кузнечные меха и клещи в огонь, после чего меха превратились в женщину, а клещи в мужчину. Кудай плюнул на женщину, и она стала птицей: крыло стрелой не пробить, мясо собака не съест, птицей кордой она стала. Составители сборника «Несказочная проза алтайцев» указывают, что «кордой» – птица, обитающая в болотистой местности [Несказочная проза алтайцев, с. 64—65, 518]. В алтайском языке «кордо-» значит: «горевать, убиваться, сокрушаться, раскаиваться, огорчаться». В древнетюркском языке Qordaj – название «пеликана». Такой птицей мог быть баклан из семейства пеликанообразных. Его название на алтайском языке – «кара кас», что вполне может соответствовать, учитывая первую составляющую орнитонима – «кара», Эрлику, его темному миру и его созданию: кузнечный мех → женщина → птица «кордой». Единственным местом в Горном Алтае, где обитают бакланы/кара кас, как водно-болотистая птица является высокогорное озеро Джулукуль (Jылу-Кöл, Джюлю-Коль, Джюй лю-коль, Джюлюго, Джуклу-куль, Джулюгу, Ейлу-коль) (исток р. Чулышман, 20 км от горы Монгун-Тайга). О. Т. Молчанова переводит название как: jылу – теплый; кöл – озеро. Возможен вариант и Jуллу-Кöл. В тюркских гидронимах основа Jул в др.-уйгурск. – jul-julaq – родник; шорск. – чул/jул – ручей; хакаск. – чул (юл, джул, жул) – ручей, чулат – ручеек. Гидроним распространен в низовье р. Кондомы и в Таштыпском р-не Респ. Хакасия) и в бассейне р. Чулым. О. Т. Молчанова считает, что центром топонимических образований с основой jул/чул является Хакасия. Что касается названия р. Чулышман, то О. Т. Молчанова отмечает, что первичное название реки – Чулусба, где в основе возможно опять же корень: чул/jул [Молчанова О.Т., 1979, с. 39—43, 187, 343—344]. Таким образом, в данном географическом пространстве мы встречаем два слова: орнитоним и гидроним с корневыми основами, связанными с Эрликом. Орнитоним: «кара кас», где «кара» имеет значение не только как «черный», но и «родниковый, подземный» и гидроним «Jуллу- Кöл», где jул/чул также значит «родниковый». Так как в тюркском мировоззрении подводный мир, вода связана с Нижним миром и Эрлик-ханом (Бурнаков, Львова, Октябрьская, Сагалаев и др.), то мы можем выстроить символический ряд: кузнечный мех Эрлика → женщина → птица «кордой» → qordaj → баклан/кара кас, а также предположить, что фрагмент из алтайского мифа о сотворении Кудаем женщины-птицы из кузнечного меха Эрлика может быть географически связан с озером Джулукуль. Укажем, в связи с этим и на имеющийся в Восточных Саянах этноним «кара кас / карагас», который еще С. Е. Малов связывал с термином хагяс или хакас из летописной хроники Танской династии [Потапов Л. П., 1958, с. 200]. Отметим также, что в мифологии саха один из сыновей первопредка Эллея носит имя «Кордой», который имеет сходство, по мнению А. П. Окладникова, с мифологическим предком бурятов Хоридоем. Он также проводит параллель между близнецами Хоридоем и Кугосуком и прародителями эхирит-булагатов – близнецами Ихиритом и Булагатом, видит в этой исторической легенде «как бы точную копию основных элементов родословной саги дархатов-саянских урянхайцев или уйгуров» [Мелетинский Е.М., 1963, с. 307]. Слово «кордой» также имеет в алтайском языке значение – «цапля». У тувинцев, хакасов и шорцев слово «цапля» звучит как: шилен/сÿлен/шÿлен. В «Алтайских сказках» собранных А. Л. Граф и П. В. Кучияком – «Кара-чилен-зайсан» – также значит «цапля-зайсан». Сюжет, где старшину-цаплю Кара-чилена, опоздавшего на совет птиц, беркут выгнал на болото, вполне сравним с хакасской сказкой «Совет птиц», где из птичьего царства был изгнан Кас/Гусь. Хромой Гусь в монгольских сказках это хромой Эрлик [Бурнаков В. А., 2010, с. 379—381; Потанин Г. Н., 1893, с. 193—194; Лебедев Р. В., 2018, с. 40]. Так что у нас вполне верные рассуждения. Выявленные выше связи подтверждают ранее выдвинутую нами схему этногонических мифологических корреляций «земли Ямы» (скифских гор Имая) – Саяно-Алтай; мифов алтайских лебединцев (например, ку-кижи); с бассейном р. Куу/Лебедь у оз. Алтын-коль/Телецкое – бассейн р. Чулышман; единым алтае-хакасским малым лебединым Эргенеконом – Уйту-таш; большим тоджинским Эргенеконом [Абаев Н. В., 2011; Лебедев Р. В., 2019а, с. 101—121] и этногоническими мифами бурятских лебединцев (например, хори-галзутов) в Предбайкалье и Байкале.

Третье препятствие – черный тальник с почками, как у ячменя, творение Отца Эрлика; зеленая котловина; небольшая площадка с молодыми лесами; сияющая синяя котловина; зеленая котловина; площадка с серым тальником. Н. Р. Ойноткинова указывает, что роща, заросшая черным тальником, является символическим местом гадания, где кам получает ответ от Эрлика по поводу возврата души, случайно попавшей в Нижний мир [Ойноткинова Н. Р. Ук. соч., с. 54—55]. В традиционных представлениях тюрков Саяно-Алтая тальник связан также с водным миром. При камлании хану моря телеутские камы ставили не березовую символическую лестницу (тапты), а тальниковую; сам хан моря назывался «имеющий тальниковую тапты Талай-хан» (тал таптылу Талай-Каан) [Функ Д. А., 2005, с. 313].

Четвертое препятствие, стоящее перед камом на пути к Эрлику – это большие площади черных песков; черные яры, кишащие черными лягушками (Пака) и черными живоглотами (Jутпалар); а также рычащие черные медведи созданные Эрликом.

По информации А. В. Анохина водяные чудовища – Jутпалар (черные живоглоты) имеют зеленые бедра, бледную грудь и челюсти подобные большой лодке. Jутпа изображался на камском маjак'е как большой жгут из темной или коричневой материи имеющий голову и пасть (уус), четыре ноги и раздвоенный хвост. Теленгиты делали войлочные изображения живоглотов: кер-ютпа или кер-тютпа (дьутпа, дютпа, джютпа). Н. Я. Никифоров приводит сказание «Аин Шаин Шикширге» в котором упоминается Керь-балык – Джютпа: «Керь-балык нижнюю челюсть к земле приткнул, верхнюю челюсть к небу подпер и начал валяться. Озеро и море заволновалось и гальки (дна, сан) оголились. Высокие и мелкие горы разрушились, остались одни их основания». Кер-балык в этом сказе глотает скот и народ. Г. Н. Потанин комментирует это место с отсылкой на Радлова: Керь-балык – Джютпа имеет «огромную пасть; когда она разинута, нижняя челюсть лежит на земле, верхняя упирается в небо. У минусинских татар записано Киро-палак» [Никифоров Н. Я., 1995, с. 47, 234—235]. Также отметим, что Д. А. Функ комментируя описание камского бубна у телеутов из архива А. В. Анохина, где он говорит о Кер-палык'е замечает, что «обычно о Кер-Палык говорится как о существе, имеющем лечебный, лекарственный рот – уузы томду (мог. dom – церемония избавления от болезней или бедствий») [Функ Д. А., 1997, с. 47]. Описание некоторых изображений керь-ютпа дает в своей книге по скульптуре южно-сибирских народов С. И. Иванов. Там же он говорит, что семантика подобных изображений не оставляет сомнений, что это драконы. С. И. Иванов приводит и другие наименования: кер-бос (кумандинцы, шорцы), улу-арджан (кумандинцы), улу-ардчан (шорцы), могой-ээрен (тувинцы) [Иванов С. В., 1979, с. 83—84, 168—169]. А. С. Суразаков считал, что типологический образ Кер-Дьютпа перекликается с «мифологическими персонажами монгольских народов, к примеру, с гигантской рыбой Аврага Дзагасан и гигантским змеем Аврага Могой. Среда обитания последнего, кстати, мыслится не только под землей, но и на дне моря» [Суразаков А.С., 2005, с. 30]. Похожую мысль высказывал и С. И. Иванов, описывая подводную, морскую разновидность керь-дютпа – «абра или абырга-джалан (дьылан, jылын, джалан – „змея“, у тувинцев – амырга, у бурят – абырга). По своему облику это были уже настоящие драконы»… [Иванов С. В. Там же].

На хакасских бубнах, сообщает С. В. Иванов, изображались рыбы-драконы Кер-палык (Кäр-палык). Кер-палык – огромные чудовища, живущие на дне моря или около моря [Иванов С. В., 1955, с. 213—214]. Н. П. Дыренкова пишет, что сагайцы и бельтиры считали его хозяином воды: «ÿс таңмалығ кер палыk» (имеющая три пятна гнедая рыба/кит/чудовище) или «ÿзäң аттығ кер сортан» (морская щука, имеющая три названия) [Дыренкова Н.П., 2012, с. 135]. Ближайшие аналогии хакасскому Кер-палык'у, полагает С. В. Иванов, это телеутские, шорские, кумандинские: Кер-палык и Кар-jутпа. Встречаются они также у челканцев и бурят. Шорцы называли это чудовище «мужественная/свирепая необыкновенно большая рыба» (äр бозумнын кäр былык); «пестрым духом посредником», «ногами моими» (ала jаjык азактығым); «лыжи кама» (камының чаны); «лыжи злых духов» (кÿрмäстиң кäр чаны); «свирепости не имеющие» (чаргызы чок). Некоторые камы говорили, что это самое крупное животное подземного мира [Иванов С. В. Ук. соч., с. 226—227]. И. М. Штыгашев в шорском сказании о сотворении мира называет Кер-палык'ом трех гигантских китов, на которых держится земля, когда киты перемещаются, происходит землетрясение [Штыгашев И. М., 1894, с. 6]. У телеутов Керь-балык считался сыном владыки моря Талай Кана и носил эпитет «крепкий обруч кама». Отправляясь в иные миры кам три раза мысленно опоясывался им, как защитником [Иванов С. В. Ук. соч., с. 243]. Керь-балык рисовался белой краской, иногда с красным зигзагом внутри. Этих защитников и помощников кама змей-драконов на камском одеянии в контексте мировых религий можно понимать как своеобразную «змеиную одежду» Адам-хана, т. е. Эрлика и, которую он, как Отец камов дает им. В иудейских легендах в толкованиях мидрашах: Сефер ха-Яшар (XII век) и Пирке де рабби Элиэзер (90—130 гг. до н. э.), а также Вавилонском Талмуде (500 г. до н. э.) и др. говориться о «кожаных» и «огненных» одеждах Нимрода, которые были даны Адаму и Еве в Раю и, которые достались царю Нимроду от Хама, одного из сыновей Ноя, а позже, после борьбы с Исавом, другим великим охотником, потеряны. В переводе книг Пророков на палестинский арамейский язык таной (законоучителем) Йонатаном бен-Узиэлем – «Таргум Йонатан» кожа, в которую были одеты Адам и Ева была снята со Змея.

Алтайский кайчи А. Г. Калкин комментируя одну из композиций петроглифов грота Куйлю (грот в долине р. Кучерла у г. Уч-Сумер/Белуха; средний ярус алтарного камня) словом «кара-ютпа» (кере-ютпа) называет медведя, черта-помощника кама: «Медведь – слуга, помощник. Это не медведь, он чертом обернулся. Медведь – кара-ютпа. Если не принесут в жертву айбыстан, кара-ютпа всех съест, шкуру в подарок оставит, шаман костюм оденет. Я знаю сокровенное сказание про кара-ютпу. Его надо исполнять несколько дней. Если не исполню, никто никогда не узнает» [Маточкин Е. П., 2005, с. 137]…

Урянхайцы почитали два Кайракана: одного небесного Кудая, другой был медведем, живущим в лесу, т.е. скорее всего это и есть Эрлик. Караджиме – медведь по-урянхайски. По-алтайски «кара-джиме» – темные духи. У кумандинцев, челканцев и тубалар Эрлик прозван Аю – «медвежья лапа» [Потанин Г. Н., 1883, с. 77, 129].

Пятое препятствие – качающееся, бьющееся, вертлявое, колеблющее; пыльный черный вихрь; кипящее черное озеро; девять адских ступеней; игрище девяти ветров.

Шестое препятствие – это Сюргек, где девять быков ведут между собой бой с громом и ревом; выбуривающееся голубое озеро – Чаjык; волнующаяся черная река; кучащееся черное море.

Седьмое препятствие – это бледные живоглоты; берег синей реки; берег Тоiбодыма; девять рек (Умар-тымар); река Тоiбодым, устье девяти рек, где и находится каменный или глиняный дворец Эрлик-хана. Рядом со ставкой Эрлика стоит железная коновязь с бледной головой и цепью.

Именно в этом описании седьмого препятствия на пути к Эрлику мы видим связь реки Тойбодым с рекой Обью, т. к. Тойбодым начинался со слияния девяти рек – Умар-тымар, а название реки Обь на древнетюркском языке – Умар. Немецкий почт-директор И. Л. Вагнер, сосланный в конце XVIII в. на четыре года в Мангазею и Енисейск за шпионаж в своих «Мемуарах о России, Сибири и Царстве Казань» указывал, что калмыки и татары называют Обь – Omer [Wagner de M., 1790, p. 186]. Профессор палеогеограф А. М. Малолетко в статье «Былые имена Оби» пишет: «Амар, Омар, Эмар, Ак-Умар, Умар-Ыймар, Умар-Дьюмар – татарское название Оби между устьями Томи и Чулыма. В словаре В. В. Радлова (т. 1, ч. 2., стлб.1790) эти имена указываются как тюркские-телеутские со значением «река Обь». Есть упоминание Н. М. Ядринцева, что телеуты, обитавшие по Томи и Иртышу, сохранили память о реках Ак-Умар и Кок-Умор – «Синий Умор» [Малолетко А. М., 2016, c. 89—90].

Основную массу камского кафтана манjак, как указывает С. В. Иванов составляли объемные изображения змей. Это помощники кама, которые служили его защитниками, были средством передвижения по мирам и освещали ему путь. Это змеи-драконы Кäр-палык или Jутпа, абра или амырга/абырга, на описании которых мы выше подробно останавливались. Jутпалар охраняют дворец Эрлика перед которым стоит «железная коновязь, с бледной головой и цепью» о которой говориться в седьмом препятствии. Эти, и другие, фрагменты описания Потустороннего мира Эрлик-хана из камских мистерий алтайских камов Мампыя и Шагая, на наш взгляд нашли прямое отражение в изобразительном искусстве окуневской культуры. Обратим внимание на «коновязь» стоящую перед дворцом Эрлика. А. В. Анохин приводит ее описание на алтайском языке со слов кама Мампыя: «Jilдiрмäÿÿ kуу баштуу тäмiр-чаки». «Kуу баштуу» может переводиться не только как: «бледная голова», но и как «лебединая голова», а «jilдiрмäÿÿ» переводится: «цепью» (илjирме – цепь), но имеет ассоциации со змеей – «jылан/jïlan», также ср. с чул/jул/жылға – ручей (стихия Эрлик-хана); в др.-тюркском: jel/jil – ветер, злой дух; jel bükä – дракон. Таким образом мы можем представить коновязь, как столбообразное возвышение верх которой венчает «kуу баштуу/лебединая голова» от которой вниз вьется цепь-змея-дракон.

В погребальной культуре пазырыкцев верх женского войлочного головного убора венчала фигурка лебедя, сам же головной убор и вся его символика, по мнению Н. В. Полосьмак и Л. Л. Барковой напоминает Мировой Столп/Древо и сравнивается ими с «колпаками» изображенными на окуневских стелах [Полосьмак Н. В., Баркова Л. Л., 2005, с. 72—77]. Сами окуневские стелы рассматриваются учеными, как эквивалент Мирового Столпа (см. у Н. В. Леонтьева, В. Ф. Капелько, Ю. Н. Есина) [Леонтьев Н. В. и др. Ук. соч., с. 35.]. В. Д. Кубарев, М. А. Дэвлет отмечали возможную связь окуневских стел с оленными камнями, а оленных камней с древнетюркскими изваяниями. Интересна Тоджинская стела, сочетающая в себе изображения личин окуневского типа и контурные фигурки оленей, выполненные в раннескифском стиле. Сами же скифские балбалы С. И. Руденко и В. Д. Кубарев связывает с «коновязными столбами» [Кубарев В. Д., 1979, с. 91—97]. Одно из окуневских изваяний имеющее название «Киме тас» (камень-лодка), согласно преданию, записанного В. Я. Бутанаевым, служило культовой коновязью для лошадей горных духов [Тараканов В. В., 2006]. Таким образом, мы можем провести аналогию между коновязью Эрлика с «лебединой головой» от которой вниз спускался змей-дракон с окуневскими «стелами-коновязями», на которых спускающийся вниз змей-дракон является основным связующим звеном трехчастной композиции (см. каталог Н. В. Леонтьева в «Изваяния и стелы окуневской культуры», стелы №58, 67, 69, 75, 79, 81, 86 и др.). Изображение окуневского змея-дракона соответствует описанию драконов на камских костюмах и бубнах – духов-посредников Кäр-палык или Jутпа: раздвоенный хвост, наличие лап-крыльев, маркировка косым крестом – хтоничность (каталог Н. В. Леонтьева, №110). Наиболее всего из окуневских стел соответствует коновязи Эрлика стела из кургана на ст. Шира, где изваяние венчает голова, «kуу баштуу/бледная голова» (каталог Н. В. Леонтьева, №103).

В целом весь комплекс изображений на окуневской стеле можно рассмотреть как мистерию превращений, метаморфоз Кер-палык'а, стражей владений Эрлик-хана (каталог Н. В. Леонтьева, №103, 111, 143, 194). На стеле №120 мы наблюдаем трансформацию живоглота-змея-дракона в волка-дракона, который изображен на месте змея-дракона в композиции стелы №117 над центральной трехглазой личиной. Это без сомнения фигура из лебединых демонов Эрлика, т.к. имеет «птичьи когти/ноги» (В. Д. Кубарев), справедливо сравнивалась Л. Р. Кызласовым с алмасты [Лебедев Р. В., 2019, с. 38—40]. Это же превращение отражено и у алтайского кайчи А. Г. Калкина, который медведя-помощника кама называет именем дракона-живоглота: кара-юпта. То, что в пазырыкском искусстве символически изображалось как лебедь-навершие конического головного убора (который сам мог изображать кер-палык'а, см. стелу №220 из каталога Н. В. Леонтьева, где «колпак» имеет раздвоенный хвост), в окуневском искусстве схематически выражалось в хищнике птице-собаке (птичьи когти) и, что также могло соответствовать мифической крылатой собаке Хубай-Хус, которую Д. С. Дугаров, М. М. Содномпилова, А. М. Сагалаев, Д. В. Черемисин сравнивали с птицей-девой Умай, а М. И. Боргояков связывал с «лебедью-девицей» [Там же, с. 79].

Телеутский путь в Юзут-чир

Антрополог-фольклорист, профессор Д. А. Функ в монографии «Миры шаманов и сказителей: комплексное исследование телеутских и шорских материалов» пишет, что Подземная область менее всего известна у телеутов. Она именуется: земля зла (т’ep-алыс), или ад (таамы), состоит из девяти слоев, находящихся под землей (jeрдиң алдында). Для обозначения их обитателей телеутами применяются общие видовые имена: кöрмöс, эдÿ, айна, салды-немези, кара-неме, сокор-неме, кырык-немези, тöмöңи-неме, jeр алдының немелер, пийар-немелер. Среди пийар-немелер известен, например, Т'абыс адам Сары-Кожон, место обитания которого – черный камыш; три спуска; водопой в трех желтых озерах. Духи, заведующие у телеутов духами зла – ÿзÿт'ами (покойниками) именуют: Арбыс-хан//Алдыс-хан//Кÿндÿс-хан, Орсок, Падÿкаj. Сами ÿзÿт'ы жили в ÿзÿт-т'ер (земле юзутов), которая находилась не под землей, а на земле т'ер-т'олы (земля воображаемая; земной путь), сразу за «узлом дорог семнадцати ханов». Там же, неподалеку от чала кÿйген чаал тöңöш (обгорелого березового пня) жил и Пестер-Каан. Н. П. Дыренкова в статье «Материалы по шаманству у телеутов» в камлании при получении телеутским камом нового бубна также дает описание «земли ÿзÿт'ов». Это «черное стойбище», где стоит каменный очаг, треножник и котел, где выкуривается водка. Некоторые области обитания подземных духов поддаются локализации на реальном земном пространстве. Например, дух Тÿлбер-немези согласно фольклорным данным связан с пространством Кузнецкой котловины и Кузнецкий Алатау, где он истребил тюльберов и ячинцев – народы, которые там проживали [Функ Д. А., 2005, с. 142—145; Дыренкова Н. П., 1949, с. 168—170].

Известный этнограф и исследователь Сибири Г. Н. Потанин в своих «Очерках Северо-Западной Монголии» (энциклопедия устного творчества жителей Центральной Азии) и в письме к Л. Н. Майкову от 23 апреля 1879 г. из г. Бийска приводит содержание камлания телеутского кама в честь Эрлик-хана, где описывается путешествие в Подземное Царство [Потанин Г. Н., 1883, с. 64—68; Грумм-Гржимайло А. Г., Коваль С. Ф., Кошелев Я.Р., Яновский Н. Н., 1989, с. 150—153]. Кам выезжает из аула, сопровождаемый войском (черю) духов; едет сначала на юг, переваливает через Алтай, проезжает Китай, проезжает желтую степь, по которой не пролетала сорока, потом бледную степь, через которую ворон не пролетал. За двумя степями встречается железная гора: Тэнрэ тэбильгэн Темир тайха, т.е. в небо упирающаяся железная тайга. Поднимаясь на ее вершину, кам видит множество костей – это кости погибших камов, которые хотели совершить поездку к Эрлик-хану и пали жертвой своей самонадеянности. Перевалив через гору, кам едет на своем коне, который иногда называется «буры» или «аргамак», и достигает места, где земля с небом сходится, края неба и земли то сходятся, то расходятся: «Тэнрй тозй тэбильгэн, / Тэмйр капкак кагылган. / Небесный край прядает, / Железная крыша ударяется». Проходя это место, кам прыгает и, пройдя препятствие он видит «кости мужей навалены рябыми горами, / Кости коней навалены пегими горами. / Это все кости камов, раздавленных этими «горами толкучими». При виде смыкающихся концов неба и земли кам поет, обращаясь к своей дружине: «Тэнрй тозй тэбильгэн, / Тэм билэ одольтыр! / Тэмйр капкак кагылгйн, / Тэмэнй калыб одольтыр! / Небесный край прядает, / Единодушно пройдем! / Железная крыша ударяется, / Прыгнув, перескочим!». Затем кам подъезжает к отверстию в подземный мир, к «йерь уузы» (земной пасти) или «йерь тунигы» (к трубе земли). Спустившись, кам снова едет по плоскости и встречает море, через которое протянут один волосок. Здесь опять он видит множество костей погибших камов и замечает, что ни один человек, на душе которого есть грех, благополучно не пройдет через этот мост. На другом берегу, он видит наказанных за свои грехи людей: пригвожденных, подвешенных, поджаренных. Далее кам подъезжает к жилищу Эрлика, где встречает сначала двух собак «Эрликтын тайгандары» (Эрликовых тайганов), потом привратника юрты. Обратно из Подземного мира, после аудиенции у Эрлика, кам поднимается на гусе.

В «Очерках…» Н. Г. Потанин приводит аналогичное описание пути телеутского кама, который начинает свое движение от своей юрты, направляясь на Юг, через Китайскую землю (красный песок). М. Элиаде считает, что это «китайская пустыня из красного песка» [Элиаде М., 2015, с. 181]. Затем кам пересекает желтую степь, «через которую сорока не летает». За желтой степью начинается бледная степь. Желтая и бледная степи – «скучные степи». В сказе про героя Ульберге, приводимом Г. Н. Потаниным в этом же сочинении, дорога к Эрлику в посюстороннем мире включает в себя также еще и переправу через «кипящее море». За степями лежит гора – «Темир тайха» – гора, упирающаяся в Небо. Далее следует подъем в гору. На горе множество костей камов (экскарнация). А на вершине – вход в мир Эрлика: «jерь уузы» (земная пасть) или «jерь тунигы» (вывод, труба из очага). Кам совершает прыжок между «прядающими» (прыгающими, скачущими, падающими) краями неба и земли, произнося слова: «темiр капкак кагылган; / тэменiб калыб одольтыр / железная крыша, вбитый гвоздь; / прыгнув, перескочим!». Спуск, далее проход по равнине. Потом кам видит подземное море (на дне кости камов), которое переходит по волосяному мосту, через который не могут переходить грешники. По мнению М. Элиаде он означает переход в потусторонний мир; мост, соединяющий два космических региона; переход от одного способа бытия к другому: от непосвященного к посвященному. За морем – жилище Эрлика, которое охраняет его собаки «ерлiктын тайгандары» (мифическая порода собак «тайган») и «предверник» (привратник).

Обратим внимание, что направление поездки кама в описанном Г. Н. Потаниным ритуале нисхождения в Ад, как указывает М. Элиаде сначала горизонтальное, а затем двойное вертикальное (восхождение, за которым следует нисхождение) [Элиаде М., Там же]. Нечто подобное мы видим и в мистерии кама Мампыя, когда его путешествие в области Эрлика начинается с поднятия кама от шести шестов юрты, а также в камлании К. Танашева, когда тот, перед тем как попасть в Иной мир, должен омыться в молочном озере, находящемся на горе в Срединном мире.

Описанные Г. Н. Потаниным «горы толкучие», «прядающие края неба и земли» упоминаются и в телеутском камлании зафиксированном Н. П. Дыренковой. Это место находится там, где живет jоо-хан, за горизонтом, «за утренней зарей», где небо упирается в землю. Небо через определенные промежутки времени то опускается, то поднимается. Когда кам камлал jоо-хану, он должен был пройти через основание неба – тäңäрä тöзÿн одÿпчыкjат – успеть пройти, иначе его придавит вечно находящийся в колебании и ритмичном движении небесный свод. Земля, находящаяся за основанием неба носит название чын jäр (истинная земля) [Дыренкова Н. П. Ук. соч., с. 137]. Сюжет с толкучими краями неба и земли имеется также в сказке южных тувинцев «Хан с двенадцатью женами», которую записала Э. Таубе. В сказке старуха – хозяйка судьбы отправляет хана очиститься от грехов за большое море, до границы неба и земли, где они встречаются. Когда небо падало хан показал ему браслет данный ему старухой, небо приподнялось и хан смог проникнуть в Иной мир, откуда приносит золотую иглу, которая дарит ему очищение от грехов [Таубе Э., 1994, с. 202—205].

М. Элиаде рассматривая камский ритуал нисхождения в Ад, изложенный у Г. Н. Потанина, пытается перенести географические данные мифа на реальность и предлагает в качестве направлений путешествия кама – пещеры Индии, Туркестана или Тибета [Элиаде М. Ук. соч., с. 183]. На наш взгляд название горы «Темир тайха», на которой находится вход в мир Эрлика, ориентирует нас в Полярном направлении. «Темир тайха/тайга» (железный белок, гора), «гора Темир». «Темир» может указывать и на созвездие Большой Медведицы. Латинское слово «temo» означает Большую Медведицу. Большая Медведица напрямую связана как с полярной символикой, так и с полярной горой. На казахском языке Полярная звезда называется «Темирказык» (железный кол). Сам же мифический образ Эрлика на быке равен мифическому образу Джедай-хана у качинцев (этногруппа хакасского народа), под которым можно понимать Большую Медведицу, т.к. имя этого созвездия у теленгитов, тува-урянхайцев звучит как: «Джеды-бурхан», «Джедыган», «Джитыган» или «Джетыган», а также как «Итыган» (Йеттеген), и у них же в поверьях упоминается гора Адыган на склонах которой – шесть входов в Подземный мир [Потанин Г. Н. Ук. соч., с. 193, 722]. Рене Генон говорит, что в индуистской традиции имя Большой Медведицы – «сапта-рикша», «рикша» – медведь [Генон Р., 2002, с. 192]. Но медведь, как выше было показано из камских текстов – создание Эрлика или же сам Эрлик. По мнению Г. Н. Потанина форма слова «Темир» подходит к названию полярной горы в космологии буддизма и индуизма – «Сумеру» (Меру): «Сумер-ола», «Сумбур-ола», «Хумур» или «Сумур-ола». Гора «Темир», как «железная», может пониматься и в смысле – металлическая, т.е. состоящая из металлов. В «Вишну-пуране» гора Меру названа «золотой». В «Сурье-Сиддханте» Меру – гора золота. В аккадских мифах Мировая гора, гора Севера и «ось небес» богата золотом и серебром, и от этого слепит глаза. В ассирийских мифах это серебреная гора. В индийской космологической концепции горе Су-Меру на севере противостоит инфернальная гора Ку-Меру на Южном Полюсе. Сама же Меру – «ось», проходящая сквозь Землю и выступающая на обоих полюсах. В японских мифах «центральную землю» пронизывает копье – земная ось, которая представляет собой сквозную трубку. Отсюда и две полярных звезды «в обоих направлениях от Меру» и две полусферы: северная – сфера богов, южная – сфера демонов. Согласно «Вишну-пуране» на юге находится мир мертвых (Яма-пура – нижний мир), где царствует бог Яма. Антарктическая гора-полюс у египтян называется Tap-en-to, у индусов Ку-меру. В аккадской космологии эта гора – «Uru» – «корень», что также значит – центральное место во внутренней пустоте, открытой снизу, земная бездна, где мертвые находят свое прибежище (kur-nu-de, ki-gal, aralli) [Уоррен У.Ф., 2003, с. 128—131, 161—163, 437]. Итак, названия горы «Темир», на которую взбирается кам и, где находится вход в царство Эрлика, дает нам основания утверждать, что данная гора – это инфернальная гора («железная крыша») Полюса («вбитый гвоздь») через которую проходит сквозная трубка-ось («jерь тунигы») по которой кам-путешественник, совершив прыжок, попадает во внутренние области Земли, где находится мир Эрлик-хана. Полярное направление подтверждается и рассмотрением камской символики, где перекрестие шести шестов юрты, начало мистерии к Эрлику, дает известный рунический символ Хагал, означающий, в том числе и кристаллики льда и снега, а согласно, например, качинским преданиям зиму с инеем сотворил именно Эрлик-хан [Радлов В. В., 1907, с. 522]. Шесть граней алтайского аила, «шестикрылой юрты» (агаш аiл алты-канатту) также могут означать шестиспицевое колесо, в центре которого, в построениях Р. Генона как раз и находится мистическая гора Меру, символизирующая Полюс [Генон Р. Ук. соч., с. 90—91].