Старые русские. Книга 1. Любовь

– Потом у тебя родился брат, но он быстро умер, когда был очень маленьким, и сейчас у тебя нет братьев и сестер. В 15 лет вы переехали жить куда-то в другое место. После школы ты пошел учится, но это был не институт. Скорее всего техникум. Ты немного не доучился и ушел служить в армию. Служил где-то далеко от дома. Служба в армии для тебя была не трудной. Ты обучался там чему-то новому, тому, чего ты не умел, но учился с охотой.

Действительно, в армии Михаил учился на водителя и именно там получил водительское удостоверение, что в последствии ему очень пригодилось.

– После армии ты не поехал домой. У тебя хорошо шли дела, но потом ты не захотел там жить и переехал сюда, к морю. Этот переезд был связан с твоей ссорой с любимой девушкой, с которой ты долго был вместе. Сейчас ты не женат и у тебя нет детей. Ты дружишь сейчас с несколькими девушками, каждая из которая хороша по своему. Одна из них очень молода, она русая. У нее карие глаза, чуть припухлые губы и стройная фигура. Это красивая девушка, и у нее будет хорошая судьба. У нее сильные амбиции, гордость. Вы знакомы давно. Это так? – как бы прося подтверждения у Михаила спросил его хиромант.

Михаил как-то быстро, даже немного торопливо подтвердил

– Да, да, Вы правильно всё говорите.

Он вдруг понял, что действительно встретил человека, который видит его будущее, его Судьбу. И то, что он сейчас скажет, определит всё его дальнейшее существование. После первых слов хироманта о его отце и матери, его службе в армии, счетная машина, работавшая в голове Михаила, сравнивала сказанное с реальным, бывшим в жизни Михаила. Но как только большая часть сказанного хиромантом получила оценку «Правда», машина тотчас же отключилась и он весь превратился в слух, с удивлением и напряжённым вниманием слушая, что ему говорят, и стараясь запоминать все, что ему говорили.

– Другая девушка тоже младше тебя. Она чуть полновата, у нее светлые густые волосы и очень округлая фигура. Рост средний, она не высока. У нее очень пухлые губы и щеки. На щеке, когда она улыбается, у нее появляется ямочка. Глаза чуть с синевой или темные. Брови закруглены, не срослись. У нее довольно пышная грудь и бедра. Она любит всё красивое и в одежде предпочитает розовое или сиреневые тона. Эта девушка, весела и её все любят. Ласковая и нежная по натуре. Она тоже тебе нравится, но ты больше любишь с ней отдыхать. Работать или жить вместе с ней ты не будешь.

Как только хиромант произнес эту фразу, у Михаила сразу перед глазами возник образ Ани – светлая, веселая, чуть полноватая. Он непроизвольно согласно покачал головой в знак согласия. Между тем хиромант продолжал.

– Есть ещё одна девушка, которую ты тоже знаешь недавно. Она высокая, стройная. Она постарше той светленькой. У нее темный волос – почти брюнетка. Глаза зеленые или черные. Губы не пухлые, нос чуть тонковат. У нее длинные волосы, которые закрывают её уши. Брови густоватые. Фигура точно и хорошо сформирована. Всё женское у нее развито пропорционально и в меру. Она красива, но красива не броской красотой, а строгой, четко проявленной. Плавна и нетороплива в движениях. Она учится в университете. Её папа большой человек, может даже военный моряк.

«Тамарка! Это же Тамарка! Как он точно её описал. Да как он всё это видит? Там что, фотографии их проявляются, что ли?» – Михаил с удивлением сравнил образ Тамары и увидел полное соответствие, одинаковость её с той, которую описывал хиромант. «Может он видел, как я подходил с ними к нему и запомнил меня? Но откуда он знает, что я знаю Тамару недавно, и что её отец – военный моряк, и что она учится?»

Между тем хиромант неторопливо продолжал рассказывать Михаилу про его судьбу, внимательно вглядываясь в его ладони и иногда смотря прямо ему в глаза..

– Эта девушка не простая – она в чем-то твоя Судьба. Ты не сразу это поймешь, но скоро. После того, как эта девушка или поможет тебе, или выручит из какой-то большой беды, или защитит тебя, может даже спасёт тебе жизнь. Возможно это твоя будущая жена.

– Со мной что-то случится? – с тревогой спросил Михаил – что и когда?

– Скоро. Пройдет немного времени, и ты, возможно, потеряешь почти все, что имеешь, а имеешь ты немало.

– Что именно произойдет со мной? Травма, тюрьма, авария – что?

– Мне трудно точно понять, что именно. Это не тюрьма, но что-то близкое к этому. Ты будешь сильно ограничен. Скорее всего это болезнь или что-то в этом роде, возможно с позвоночником. Но это не будет аварией или выстрелом. Возможно даже не в прямом смысле, а в переносном, например, падение с высот власти, снятие с должности, а может и то и другое вместе.

– Я не служу нигде, я не госслужащий, я предприниматель.

– Я знаю это. Но тот, кто для тебя имеет авторитет в твоих делах, тот будет недоволен тобой долго, но потом ты помиришься с ним. Когда он будет тобой недоволен, это будет угрожать твоей жизни. Но девушка, которую я описал последней, тебя спасет или выручит. И ещё тебе помогут. Помогут те, кого ты сейчас не знаешь. Это – добрые, чуткие и бескорыстные люди. Пройдет совсем не много времени с того момента, но поменяется у тебя многое. Ты станешь другим человеком.

– Каким другим, что изменится? – допытывался Михаил.

– У тебя изменится понимание мира. Ты станешь добрее, заботливее. Так хочет Господь, и не противься этому.

– Причем здесь Бог? – удивленно воскликнул Михаил

– Мы все его сыны. Господь любит нас всех, и многое нам прощает. Тебе он тоже многое простит, но не сразу, а только после того, как поймешь высшие истины и отдашь все, что должен по прошлым жизням.

– Каким прошлым жизням? Что я должен отдать? – непонимающе воскликнул Михаил, – я никому ничего не должен и не люблю одалживаться вообще.

– Я говорю о других долгах, о долгах по Судьбе. В этот мир мы все приходим не раз и не два, а много, очень много раз. Даже не одну тысячу. Наша душа бессмертна, и лишь тело человека умирает в очередной раз, закончив свою миссию в данном воплощении. То, что ты делаешь сейчас, в этой жизни – всё учитывается. И хорошее, и плохое. Если ты делаешь много хорошего и не причиняешь зла никому, то и сам будешь получать много хорошего. Чем больше ты отдашь долгов по прошлым жизням, тем лучше будет твоя будущая жизнь.

– Да какое мне дело до каких-то прошлых жизней, – уже с оттенком легкого раздражения промолвил Михаил, – ведь это был не я, это был другой человек. Ну и пусть он сам за себя отвечает, а я сейчас про себя всё хочу знать.

– Нет, это всё равно был ты. Это только кажется так, что не ты. Это был ты, твоя душа. Только тело было другим. Как сказано в Библии «Как одежду свернёшь и изменятся, но ты тот же и века твои не кончатся». Это самое распространенное заблуждение: «Не я был.» Многие хотели бы откреститься от своих прошлых жизней, но не получится. Справедливость длиннее одной жизни. Так установил Господь.

– Почему же тогда столько жуликов живут припеваючи? И если есть на небе Бог, то почему он такое допускает? Вот война, убийства всякие – почему тогда это всё есть?

Михаил почему-то стал даже немного сердиться. В нем всё больше разгорался дух протеста несогласия. Хотелось поспорить и доказать всю бессмысленность подобных утверждений. Всё его существо протестовало против такого толкования его жизни. Получалось, что он совсем не свободен, что есть ещё кто-то, кому он должен безоговорочно подчиняться, и во власти которого находится вся его жизнь. Этот «кто-то» всё знает и к тому же ведёт за ним какой-то учёт, судит его по делам и казнит или милует соответственно. В такой раскладке он был никто – все его деньги, машина, положение ничего не значили, а это было уже не совместимо с его понятиями. Он свято верил в силу денег и многократно убеждался в этом. Поэтому он опустил свои руки на колени и выжидательно посмотрел на хироманта.

Распрямившись, тот внимательно посмотрел на него спокойными умными глазами, в которых Михаил уловил мягкую доброту и терпение, как бы извинение за непонятливость Михаила. Таким взглядом обычно смотрит опытный учитель, терпеливо объясняющий трудный урок ученику.

– Не завидуй грешнику, ибо не знаешь, какой конец у него будет. Деньги воров и мошенников – это грязные, чёрные деньги, и они никогда не приносят добра. До поры до времени их хранят чёрные силы. Но рано или поздно час расплаты наступает. Зло в мире не имеет такой же силы, как добро, хотя вред от него в целом не мал. Лишь ложка дёгтя портит бочку мёда. Для того, чтобы автомобиль остановился, не обязательно отрывать колесо. Достаточно оборвать маленький проводок в системе зажигания. Чтобы испортить шину, не обязательно разрезать её пополам. Достаточно проколоть гвоздём. А деньги имеют силу только над материальным, вещественным. Власти над силой духа они не имеют, и её ты не купишь ни за какие деньги. Не ляжет на амбразуру, смерть изрыгающую о животе пекущийся, но и его животом никто не защитит. Зло есть на этом свете, чтобы искушать человека, закалять его душу в этой борьбе и только в этой борьбе человек обретёт необратимую стойкость ко злу и любым его проявлениям на веки вечные, и только тогда Господь допустит его к другим великим делам, будет его хранить и беречь.

Хиромант чуть приподнял свой взгляд от лица Михаила и посмотрел выше его головы, куда-то вдаль, в сторону моря, туда, где стояло вдалеке парусное судно. Затем задумчиво и неторопливо продолжил.

– Одновременно действие зла в нашей судьбе – это расплата за то зло, которое когда-то мы делали сами. И на пути становления высшей духовной сущности своей, на пути искупления, стремления к добру, к истине, всякий из нас должен на себе попробовать то зло, которое он причинил кому-то в прошлых жизнях. Справедливость длиннее одной нашей жизни. А попробовав на себе действие зла, уже никому не захочется самому его делать. Вот почему есть на свете и войны, и кражи и другие проявления зла. Если же ты чист и никому не делал зла, то всё равно зло будет тебя искушать.

– Почему? Это как же?

– В Библии говорится, если приступаешь к Богу, то готовься к его испытаниям, управь своё сердце и будь твёрд. Всё, что будет с тобой тогда – это твоя проверка на стойкость, верность и чистоту. Знай только, что если ты вернул все долги свои зла и чист теперь, то зло не сможет тебе нанести физического ущерба. Тебя не смогут убить, ранить или даже просто ударить.

– Это что же по-вашему, если человека убили на войне, значит он сам кого-то убил, так что ли?

– Да, именно так. Тот, за кем не числится смерти, никогда не будет убит. И на войне такое бывало не раз. Кого-то высаживали из самолёта перед вылетом, а самолёт сбивали потом. Кому-то в блиндаж попадала бомба, которая не взрывалась. Кого-то спасали с тонущего корабля, горящего танка. А кого-то нет. Кто-то рождается в благополучной семье, обеспечен с самого детства и получает заботу отца, матери, братьев, сестёр, деда, бабушек. А кто-то рождается в семье с трудным материальным положением, без отца, без заботы дедушек и бабушек.

– Это значит, что он сам бросал семью?

– Да, теперь его самого судьба лишила отца и ему самому придётся испытать на себе, как это сладко жить без отца или без матери. Господь учит очень просто – попробуй всё, что плохого делал, теперь это же на себе и убедись на собственном опыте, как это «приятно». Человек должен стремиться к совершенству, соблюдая нравственные нормы, развиваться духовно. Только тогда ему будет покровительствовать Судьба и Их благородие удача.

– Значит всё, что со мной будет скоро – это мой долг по судьбе? Значит и я подобное делал когда-то или с кем-то?

– Скорее всего так.

В задумчивости Михаил посидел немного, и, как бы встряхнувшись, бодро сказал:

– Ну, что же. Посмотрим. Спасибо отец.

Он достал из кармана две сотенных бумажки, уверенно положил их в раскрытый дипломат хироманта и подал ему на прощанье руку. Улыбнувшись, тот крепко сжал её своей сильной рукой и, чуть задержав, доверительно промолвил:

– Удачи тебе

Глава 8

Насиловать Тамару пытались дважды. Оба раза это происходило на праздники. Первый – на день Советской Армии или, как он переименован сейчас, на день Защитника родины. Второй раз – на день города. К этому времени она училась в 10-м классе и была уже почти полностью сформировавшейся девушкой с хорошо выраженными бёдрами и округло выделявшейся грудью. По-женски мягкий овал её лица обрамляли густые, почти чёрные волосы. Тёмно-зелёные глаза смотрели на мир с острожным вниманием и удивлением, чаруя своим таинственным магнетизмом. Четко и точно очерченные линии её губ создавали неповторимый по своей красоте рисунок, сразу замечавшийся мужчинами. Она уже почувствовала свою женскую силу и власть своей красоты, но опыта у рассудка управлять ими у неё ещё не было, как у человека, получившего в своё полную собственность красивый и мощный автомобиль или компьютер, но не имевший навыков и опыта управлять ими. В эти последние годы учёбы в школе основное её внимание занимали ребята и отношения с ними. Учёба, уроки, учебники отошли куда-то на второй план и были для неё и девчонок её класса чем-то таким естественным, чем само собой заниматься нужно, как например умывание по утрам или чистка зубов пастой перед сном, но совершенно не представляющим никакого интереса для души. Даже к учителям школы проявлялся какой-то вялый интерес. И только когда на уроке неожиданно вспыхивал спор или беседа на тему отношений в семье, мужчины и женщины, жизненного опыта, любви, – вот тогда у них интерес проявлялся со всей силой любопытства юности.

Ситуация в классе у неё была весьма не простая. Две её подруги – Татьяна и Лариса составили партию, которая противустояла другой партии, состоявшей из остальных девчонок класса. Мальчишки были нейтральной стороной в этом соперничестве двух группировок за влияние в классе и на ребят. Объяснялась такая ситуация несколькими причинами, главные из которых были следующие. Как везде и всюду в мире, девушки дружат с девушками своего уровня красоты и обаяния. Если посмотреть даже на улице любого города и любой страны на идущих вместе подруг, то их уровень внешней привлекательности будет всегда примерно одинаков. Или все красивые, или средне красивые или не очень красивые. Самая красивая чаще всего оказывается в центре. Но так, чтобы дружили красивая и не красивая – это редкость и скорее исключение из правил. Так и здесь. Все эти три девушки – Тамара, Татьяна и Лариса были самыми красивыми девушками в классе. Тамара давно дружила с Татьяной и всегда заботилась о ней. Они обе были детьми капитанов – подводников. Отец Тамары был военный, капитан первого ранга. Он командовал всю жизнь подводными лодками, сначала дизельными, потом атомным ракетоносцем, а в последствии был переведен в другой город начальником штаба учебного центра соединения атомных лодок. Отец Татьяны был капитаном второго ранга, служил в подчинении у отца Тамары. С ними также дружила Лариса.

Однажды в классе по инициативе девочек противустоящей партии организовалась вечеринка, на которую были приглашены все мальчики их и из другого класса, но не были приглашены они трое. Причина такой не любезности со стороны девчонок понятна – пригласи этих красавиц, так всё внимание опять только им будет, а мы? Нет уж, мы сегодня без них погуляем. Причем Ларисе очень нравился Ромка с их класса, но попасть на этот вечер она не могла. Такая не любезность со стороны класса к ним троим тотчас вызвала ответные меры: «Ах, вы так? Ну, тогда мы тоже также». И пошла писать губерния. Причем соперничать партии противуположной с ними было трудно, так как Тамара пользовалась авторитетом в силу высокого положения отца и своей всегда справедливой позиции. По этим же причинам ей всегда поручалась организация всяких общественно-политических мероприятий в классе: соревнований, КВН, вечеринок, сборов и прочей общественной жизни. На вечеринки приглашались так же и старшие ребята, которые недавно окончили школу и уже учились в институте, работали в фирмах и из других школ.

На одном из таких вечеров Тамара познакомилась с Максимом – высоким, мускулистым парнем. Чем он привлек её внимание, она так и не поняла сама, но почему-то она выделила его из всех. Он с первого момента встречи с ней тотчас тоже сразу стал проявлять к ней внимание и весь вечер не отходил от нее, пошел её провожать и сразу попытался поцеловать при расставании, но это как-то насторожило её, и, легко освободившись из его объятий, она упорхнула домой. Позднее он познакомил её и со своими друзьями – Геной и Ринатом. Ринат был немного старше их всех, ездил уже на своей весьма шикарной «Тойоте», и они иногда катались на ней. Ринат ей был почему-то неприятен. Она часто подмечала, как он в упор разглядывает её колени, когда она сидела в его машине. Чем чаще они встречались, тем сильнее Максим привязывался к ней и тем все настойчивее были его попытки забраться рукой к ней под кофточку или прижать её теснее к себе, но она мастерски и по женски грациозно сводила их на нет, что её больше разжигало его желание. Видимо, она слишком переиграла с ним, и кончилось это всё весьма неожиданно.

В этот день Максим пригласил её на вечер отметить день Защитника на квартиру Геннадия. Максим сказал, что родители Геннадия уехали куда-то и их не будет, а будут они трое и ещё две девчонки. Вечер почему-то был назначен поздновато – часов в 6 – 7. Подумав, она согласилась, и Ринат привез её на машине на квартиру Геннадия, где уже были Максим и Геннадий. Поставив машину, Ринат тоже пришел к ним. Девчонок ещё не было. Тамару это несколько удивило, но не настолько, чтобы встревожиться. Вначале Максим объяснил, что их должен был привезти Ринат, а Ринат, придя, сказал, что они задержатся и будут позднее. Стол был хорошо сервирован, закуски были разнообразны. В центре стола стояло шампанское, бутылка вина и большая бутылка водки. Как она определила, многовато для шестерых, но терпимо при хорошей закуске. Немного погодя, ребята предложили не ждать опаздывающих девчонок и немного выпить. Они выпили вначале шампанского, закусили, послушали музыку. Потом всем разлили водку, и все трое дружно уговорили её тоже выпить водки. Она почему-то уступила им, хотя водку почти никогда не пила, и тоже выпила. Она вначале почти не почувствовала действия алкоголя и это её обнадежило. Она боялась потерять контроль над собой, но водка все-таки сделала свое дело: разговор стал болеё оживленный и раскованный. Они танцевали, смеялись и как-то потихоньку стало забываться, что она одна среди этих ещё мальчиков по возрасту, но физически уже созревших мужчин, желание женщины для которых уже не фантазия, что остальных девочек так и нет. Как-то незаметно пролетело несколько часов. За окном стало уже темно. И только когда уже достаточно опьяневший Ринат крепко стиснул её в своих объятиях под одобрительный смех Максима и Геннадия, она встревожилась, но не подала виду. Она вдруг поняла, что здесь что-то не то, не так. Чувствовалась какая-то двойственность в поведении Максима. Ринат почти силой увлек её на диван, усадил к себе на колени и сказал

– Давайте-ка посмотрим что поинтереснее по видику.

Геннадий с готовностью включил видеомагнитофон, и она подумала, что это отвлечёт их от неё. Но она ошибалась. По видику пошёл порнофильм, где почти с первых минут пошли эротические сцены, а потом и сцены насилия. Она видела, как разгорались глаза у всех при виде раздевания женщин, и она поняла, что её может здесь ожидать. Хмель и винные пары тотчас улетучились из её головы, и она стала делать сначала робкие, потом настойчивые попытки уйти. Но её «Мальчики, уже поздно, мне пора» не возымели никакого действия. А пьяная ухмылка Рината и фраза «Никуда ты отсюда не уйдешь, будешь всю ночь с нами» подтолкнули её к решительным действиям. Она выскользнула из рук Рината, и быстро прошла в коридор к входной двери, взяла с вешалки свою дублёнку и хотела одеться, но двое подбежавших схватили за руки и потащили в комнату, а третий отнял у неё шубу и повесил на место. Её уже почти силой усадили за стол и, несмотря на сопротивление, налили водки ей и себе. Причём ей налили водку не в рюмку, а в толстый хрустальный граненый стакан, наполнив его чуть не до половины, так что там водки оказалось чуть не в два раза больше, чем в рюмке. Севший рядом Максим при этом бесцеремонно положил свою руку ей на колено и продвинул её подальше под юбку. Она поняла, что если сейчас сию минуту, до того как они выпьют ещё, она не освободится, то потом с ней будут делать всё что им захочется. Хмель настолько затуманит их рассудок, что ими будут управлять только животные инстинкты, только мужские, плотские желания. Возникший страх и реальная оценка соотношения сил почти парализовали её – что она могла сделать против трёх сильных парней, она, ещё девчонка, не рассчитавшая силу своего женского воздействия и притягательности для мужчин.

Однако рассудок её стал ясным и холодным, и он немедленно воскресил в её памяти деда – мужественного и стойкого человека, потомственного моряка. Он родился в Кронштадте с почасовым выстрелом крепостной пушки, которая исстари называлась «Львом» и его отец, тоже потомственный моряк сказал тогда: «Вот Львом и назовем». Рос Лев Константинович на берегу моря и воспитывался в основном моряками минно-торпедной части, где служил его отец. Потом было морское училище, война. Он, дипломированный штурман, попал воевать в пехоту и был командиром роты моряков-добровольцев.

В одном из боев его рота штурмовала высотку. Задавив пулеметный огонь, они с криками «полундра» ворвались в окопы фашистов, действуя ножами, штыками, прикладами и отборным русским матом. Потеряв почти треть своего состава, они сбросили немцев с высоты. В этом страшном рукопашном бою Лев Констинтинович был ранен очередью «шмайсера» немецкого фельдфебеля. Мгновение спустя этот фельдфебель сам был расстрелян очередью ППШ сержанта его роты. Мстя за своего командира, сержант выпустил в немца весь диск своего автомата, и не успокоившись на этом ожесточённо пинал ещё ногами поверженного фашиста.

Восемь пуль тогда попало в него, но врачи спасли Льва Константиновича. Из госпиталя его направили во флот и к концу войны он стал служить на прославленной подводной лодке С-56 Щедрина, которая ныне, как огромный израненный кит, стоит на пьедестале почета города Владивостока.

Отмечая недавно его день рождения, они потом, сидя за столом, смотрели телевизор. Время было позднее, и там тоже показывали сцену насилия. Дед при этом посмотрел на неё и как-то мягко сказал,

– Знаешь, внучка, как это остановить?

И не дожидаясь её ответа сказал:

– Разбей что-нибудь. Неважно что: окно, стакан, зеркало, сервант. Вот так, смотри.

Он взял со стола дорогой хрустальный фужер и с силой бросил его в стоящее на столе средних размеров зеркало, которое разлетелось на куски. Мать с отцом удивлённо взглянули на него:

– Дед, ты чего это воюешь здесь?

– Ничего, это к счастью. Ну, ты поняла?

– Да, – тогда ответила она, – мне ясно.

Это воспоминание сразу подтолкнуло её к действиям и вселило уверенность. Одновременно пробудило в ней и гордость, чувство собственного достоинства. В классе она всегда была в лидерах, и считалась дочерью родителей высшего круга. Все же её отец был капитаном первого ранга, начальником высокого уровня. Она никогда не общалась с людьми вульгарными. Её подруги не курили, не ругались матом и никому не позволяли обращаться с собой, как с уличными девками. Ими допускались все шутки и «приколы» только в той степени, которые бы не унижали их, как личностей и уважали их чувства собственного достоинства. И если кто-то из мальчишек вдруг забывался и переходил эту границу, то немедленно получал от них достойный отпор. В худшем случае такой человек совсем исключался их круга общения и не допускался на вечеринки, встречи и гуляние. И вот при всём при этом её, дочь капитана первого ранга, каких-то три не оперившихся юнца хотят использовать в качестве сексуального развлечения. Её, ещё девушку, мечтающую найти свою будущую любовь, выйти замуж и быть верной женой, три шалопая надумали применить как подстилку на ночь. Она только на миг представила, как вот эти потные и похотливые руки Рината срывают с неё одежду, нагло и бесцеремонно лезут к её интимным местам, и всё её существо восстало и запротестовало против такого.

Тамара взяла в руку стакан с водкой, и приблизив его к губам, сдала вид, что будет пить. Выждав несколько секунд, пока все тоже поднесут рюмки к губам и кто сморщась, кто зажмурившись, начали пить, она с грацией кошки легко выскользнула из-за стола и с силой, замирая от волнения, швырнула этот увесистый стакан в стекло застекленной двери в комнате. Удар и звон разлетевшихся осколков произвели эффект выстрела из пистолета. Она заметила, как испуганно вздрогнул Ринат, поперхнулся водкой Максим и растерянно оглядывался Геннадий с рюмкой в руке. Она поняла, что отступать уже было нельзя. Мгновения их замешательства дают ей шанс и власть над ними. В ней вдруг вспыхнула сладостная страсть гнева, ярости. Страх куда-то исчез и она почувствовала, как её подхватывает какая-то шальная, стихийная, и могучая волна, граничащая с бешенством, которая как бы влила в неё огромную нечеловеческую скорпионовскую силу. «Ах, вы так со мной хотели? Силой? Меня? Да я же вас!». Не разбирая, она схватила стоящую на столе ещё не распечатанную бутылку красного вина и яростно швырнула её, как наверное швыряли в войну бойцы бутылки с горючей смесью во вражеские танки, прямо в стеклянные створки шикарного заграничного немецкого гарнитура, на полках которого стояли хрустальные вазы и фарфоровая посуда. Звон вдребезги разбитых створок и хрусталя, разлетевшиеся осколки фарфора и брызги вина, залившего мебель, ковёр и рубашку Геннадия произвели уже эффект разорвавшейся бомбы. Геннадий испуганно шарахнулся в сторону и, зацепившись за стул, упал. Тут же вскочив, он встал в нерешительности, испуганно и со страхом рассматривая разбитые вазы и залитую вином свою одежду. Ринат торопливо и неловко поставив недопитую рюмку, которая тут же упала и разлилась, замер в нерешительности, не зная что предпринять, и мешая выйти из-за стола вскочившему Максиму, пытавшемуся пройти к Тамаре. Почему-то все замерли и некоторое время соображали, что происходит. Не давая им усомнится в том, что именно происходит, Тамара уже расчетливо схватила со стола тарелку с лежащими на ней ломтиками колбасы, не торопясь размахнулась и снова с силой запустила её в стекло балконной двери, которое со звоном разлетелось.