Безымянный. Антимаг-1

Мне даже не нужно было его искать. Хитрая судьба и тут постаралась. Такое ощущение, что кто-то аккуратно сложил мозаику из многих событий и недрогнувшей рукой направил меня к финалу. Сегодня начало весенних праздников, день просветления Единого. Литургия в главном храме столицы начнётся через два часа. Проводить её, конечно же, будет сам первосвященник. Только теперь ход расписанной до мелочей процедуры слегка изменится. Я внесу новую страницу в церковную историю.

Отсюда до храма полчала ходу. Возможно первосвященник Фландрий уже там, но спешить не нужно, нельзя появляться слишком рано. Опаздывать тоже не стоит. Я усмехнулся. Мысли об убийстве внука Императора и первосвященника церкви не вызывали во мне никакого страха или пиетета. Иллий Гоус и его потомки слишком часто становились объектами моего внимания в последнее время. Стали почти обыденностью. Чем они лучше тех, кого я уже успел сгубить?

Время шло. Гиис медленно катил свои воды, я стоял на берегу, зачарованный этой неспешной мощью. Такого умиротворения я давно не испытывал. На какое-то неуловимое мгновение меня посетило понимание законченности мироздания, его абсолютной целостности и логического совершенства. Я почувствовал себя Единым. Но мгновение ушло, и я ощутил боль утраты. Смысл всего опять ускользнул от меня.

Время закончилось. Пора идти. Я встряхнулся, в последний раз вдохнул полной грудью воздух реки, развернулся и пошёл навстречу своему предназначению. Моё тело было наполнено лёгкостью, а разум решимостью. Восходящее солнце светило мне прямо в глаза, но я не ощущал дискомфорта. Наоборот, солнечные лучи согревали меня, телесно и духовно.

Я шагал вверх по улице, дома проплывали мимо меня, словно сухопутные корабли. Немногочисленные, пока, прохожие шли в том же направлении, что и я. Скоро их будет намного больше. Там, на верху, на краю огромной площади, стоит храм Единения. Через час толпы верующих заполнят всё пространство перед ним, в ожидании литургии. Постараюсь их разочаровать.

Я свернул с большой улицы в переулок и вышел на параллельную улочку, не желая попасть к центральному входу храма. Вскоре его белоснежный купол вырос над крышами домов. Цель была близка, и я невольно ускорил шаг. Улочка изогнулась дугой напоследок и вывела меня прямо напротив бокового входа в храм. Арка с отрытыми створками массивных ворот словно приглашала меня войти. Я пошёл ещё быстрее. В этот момент слева от меня раздался знакомый голос:

– Никон Кроуд!

Звуки моего имени, словно порывом ветра, сдули всё спокойствие. Я вздрогнул и повернулся. Несколько зевак, слонявшихся возле храма, тоже повернули головы в сторону окрика. Шагах в сорока от меня, на ступеньках возле угла храма стояли три антимага в униформе чистильщиков. Одним из них был Тремос Старр, бывший ликтор моей руки. Это он окликнул меня.

Как они оказались здесь!? Кто мог так быстро просчитать мои действия и вычислить где я появлюсь? Или это просто совпадение? Неужели проклятый рок всё ещё не закончил свои игрища? Чёрный всё забери! От злости у меня даже начали подрагивать руки, но я моментально приструнил свои чувства. Не сейчас.

Тем временем трое дознавателей, во главе с Тремосом, шли ко мне. Суровое лицо моего бывшего начальника выражало решительность. Нет, они здесь не случайно. Почему-то эта мысль вернула мне прежнее равновесие в душе. Скорее всего, меня сейчас ищут по всему городу, и это место оказалось в списке. А список составлял тот, кто знал о роли первосвященника во всём этом. Интересно, кто? Я расслабился и ждал пока они подойдут и остановятся в паре метров от меня.

– Никон Кроуд, – повторил моё имя Тремос. – Ваши действия были взвешены и сочтены подозрительными. Вы задержаны для дальнейших разбирательств, – произнёс он стандартную фразу чистильщиков.

– Какие действия? – спросил я спокойно.

– Это вам объяснят по прибытию в Канцелярию. Сдайте оружие.

Я пожал плечами. Выбор сделан, и сделан не сейчас. Жаль, что на моём пути оказался нефари, которого я знаю и уважаю. Но это ничего не меняет. Пришёл Мастер, занял моё сознание и почти ничего не изменил. Такое же равнодушие и безучастность. Всё в руках фатума. Так даже лучше.

Моя рука потянулась к палашу. Все трое дознавателей одновременно опустили ладони на рукояти своих мечей. Боятся. Ожидают нападения, и правильно делают. Я расстегнул портупею с клинком, снял её с пояса и протянул палаш вперёд, держа его левой рукой за середину ножен.

Тремос протянул левую руку, продолжая держать правую возле своего меча. Я сделал шаг вперёд, ткнул ножнами в лицо одного дознавателя, толкнул правой рукой Тремоса в грудь и выхватил палаш из ножен. Тремос отлетел назад, стараясь удержать равновесие. Третий дознаватель уже успел вытащить свой клинок. Я отбил его выпад, отскочил, выхватил левой рукой один из кинжалов и метнул его в антимага, ещё не пришедшего в себя после удара ножнами. Он поднял руку, пытаясь прикрыться, но не смог. Кинжал вошёл в его грудь по самую рукоятку. Прямо в сердце.

Двое оставшихся дознавателей метнулись ко мне, разрывая дистанцию между собой и стараясь обойти меня с двух сторон. Молчат, двигаются слаженно и грамотно. Смерти своего напарника они словно и не заметили. Неплохо их натаскивают в Третьей Палате.

Я вытянул второй кинжал и начал отступать назад короткими шажками. Мне не нужно стараться уследить за обоими. Мастер, руководящий сейчас моим телом, фиксировал мельчайшие подробности всего происходящего. Каждое движение противников, направление их взглядов, напряжение мышц кистей, ритм их дыхания. Всё. Даже посторонние люди, до этого почти не замеченные мною, не выпадали из внимания. В начале их было семеро, двое убежали, пятеро остались глазеть, держась на безопасном расстоянии.

Тремос и второй дознаватель атаковали одновременно. Я отскочил вправо, не давая Тремосу достать до меня, блокировал палашом удар с другой стороны, метнулся назад, отбил кинжалом в сторону клинок Тремоса, крутнулся на правом каблуке, пригибая голову, и нанёс колющий удар, навскидку, не глядя. Чужой клинок просвистел у меня над головой, едва не сняв мой скальп. Острие палаша натолкнулось на что-то, явно твёрже воздуха. Одновременно с этим моё правое бедро полыхнуло болью. Я сделал скачок вперёд и развернулся.

Тремос стоял и удивлённо смотрел как на его груди, на пядь ниже левой ключицы, расплывается тёмное пятно. Второй дознаватель, успевший ранить меня в бедро, нанёс мне рубящий удар, метя в шею, но я отбил его кинжалом и взмахнул палашом на уровне колен, отгоняя противника.

Меч Тремоса вывалился из руки, сам он упал сначала на колени, а потом завалился на землю, лицом вниз. Я налетел на последнего дознавателя и нанёс несколько быстрых колющих ударов, заставив его уйти в глухую защиту. Затем я размахнулся левой рукой, имитируя бросок кинжала в грудь, и противник поднял свой клинок, готовясь отбить его. Но кинжал пролетел намного ниже и пробил его ступню.

Дознаватель вскрикнул от боли и неожиданности, я воспользовался моментом и нанёс рубящий удар в левый бок. Палаш мелькнул ниже его локтя и врезался между последним ребром и костью таза, разрубив тело почти до хребта. Я перехватил слабеющую руку с мечом, упёрся коленом ему в живот и оттолкнул от себя, освобождая свой клинок. Умирающий нефари упал на гранитные плиты, рядом со своими товарищами.

Мастер ушёл ещё до того как последнее тело коснулось земли. Я оглянулся на людей, стоявших кучкой метрах в тридцати от меня. Их было уже четверо. Пятый успел скрыться за углом храма. Увидев, что я на них смотрю, остальные четверо поняли, что из зрителей они могут превратиться в участников, и припустили вслед за убежавшим.

Времени в обрез. Тревогу поднимут с секунды на секунду, если уже не подняли. Я быстро оглядел раненное бедро. Чепуха, порез неглубокий. Нужно спешить. Я побежал к воротам храма. Беспокойная мысль затрепетала в моём мозгу. А, что если первосвященника предупредили, и его здесь нет? Что если это была ловушка? Чепуха. Если бы наверняка знали, что я приду сюда, то меня бы ждало гораздо больше, чем трое дознавателей. Да и литургию отменять никто бы не стал. Всё-таки главный религиозный праздник. Просто Фландрия окружили бы охраной.

Успокаивая себя подобный образом, я влетел в храм. Огромная базилика встретила меня прохладным воздухом и тихим пением, доносившимся из дальнего края центрального нефа. Где может быть Фландрий? Я впервые был в этом храме, единая вера никогда не была приоритетом в моих интересах. Я побежал в сторону поющих голосов, мимо колонн, возносящихся к далёкому своду.

Хор из двух дюжин жриц выстроился в три ряда перед массивным алтарём. Они стояли спиной ко мне, все в белых одеждах и с непокрытыми, чисто выбритыми головами. Я добежал до них, схватил крайнюю в ряду жрицу за плечо и развернул лицом к себе. Молоденькая девушка удивлённо уставилась на меня, прекратив пение.

– Где первосвященник Фландрий? Ему угрожает опасность. Я судья-исполнитель. Отвечай! – выпалил я.

Девушка молчала. Удивление на её лице сменил испуг. Другие жрицы тоже прекратили пение, повернулись и уставились на меня. Время идёт. Скоро здесь будет стража, и, Чёрный их знает, кто ещё.

– Где первосвященник? – повторил вопрос я.

Опять молчание. Я протянул руку, скрутил в кулаке одежды на груди жрицы и поднял над полом хрупкое тело, приблизив её лицо к своему.

– Отвечай! – заорал я.

Жрица зажмурила от страха глаза, и указала дрожащей рукой на алтарь позади себя. Сначала я не понял, но потом увидел, что центральная часть стены за алтарём выдвинута вперёд. За ней наверняка есть проходы. Я отпустил девушку и побежал туда, не обращая внимания на начавших галдеть жриц.

С обеих сторон выдвинутой вперёд части стены были арки входов. За ней располагался альков с уходящей вверх лестницей. Я помчался по ней, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Лестница словно была бесконечной, всё никак не желая заканчиваться. Наконец она вывела меня на балкон, с которого открывался вид на всю площадь перед храмом. Стоя здесь, первосвященник должен был проводить литургию для толпы народа. Сейчас на балконе никого не было.

Я подошёл к парапету и скользнул взглядом по площади. На ней собралось уже несколько сотен людей. Гомон их голосов напоминал шум из раздражённого пчелиного улья. Многие из них указывали пальцем или смотрели в сторону угла храма, за которым я только что убил троих нефари. Другие оглядывались на пятерых вигилов в кольчугах, сверкающих в лучах восходящего солнца. Стражники направлялись к месту преступления, пересекая площадь по диагонали. Хорошо, что их только пятеро. Я боялся увидеть целую армию. Значит, я всё ещё опережаю своих преследователей. Внезапно я почувствовал искажение.

Кто-то творил магию совсем рядом, буквально в паре десятков метров от меня. Мои рефлексы сработали сами собой, и я уже поймал Фокус, готовясь разгладить искажение, когда одна мысль остановила меня. Фландрий был магом. Невысокого ранга, третьего или четвёртого, но точно был. Что, если это он сейчас готовит заклинание? Не стоит его предупреждать о моём присутствии.

Я побежал по балкону, словно собака, взявшая след. Сила заклинания нарастала, указывая мне направление. Совсем скоро он завершит свою магию, у меня в запасе с десяток секунд, не больше, нужно спешить.

Выход с балкона нашёлся между двумя скульптурами двухметровой высоты, изображавших ладони Единого. Я пронёсся между ними, попал в узкий коридор, пробежал шагов пять, свернул направо и вылетел прямо на двоих мужчин, стоявших по обе стороны от больших, двустворчатых дверей.

Оба были одеты в церковные одежды и колпаки. Белоснежная ткань их одеяний была расписана золотыми узорами. Они удивлённо уставились на меня. Искажение было совсем близко, прямо за дверьми.

– Что… – только и успел сказать один из них и захрипел.

Мой палаш ударил его в солнечное сплетение. Второй человек отшатнулся и оказался в углу между дверью и стеной коридора. Там он и умер. В этот момент заклинание завершилось и искажение исчезло. Я дёрнул ручку на себя, распахнул двери и ворвался внутрь.

Возле дальней стены большой комнаты, спиной ко мне, стоял раздетый до пояса человек. Его кожа светилась мягким перламутровым светом. Он развернулся ко мне. Черты лица скрывало сияние. Довольно сложное заклинание, кажется Внутренний Свет, или что-то вроде того. Видимо, готовился к литургии. Я пошёл к нему и излучаемый им свет начал меркнуть.

– Что вы здесь делаете!? – вскричал человек.

Я продолжал молча идти к нему, пока между нами не осталось пары шагов. Сияние почти исчезло. Фландрий Меллио Гоус, внук Императора и первосвященник Единой церкви, собственной персоной. А он похож на своего деда. Те же резкие черты лица, высокий лоб, узкий подбородок и чёрные волосы. Он смотрел не на меня, а куда-то вниз. Я опустил свой взгляд. Кровь капала с кончика моего палаша на белый мрамор пола.

– Кто вы? – спросил Фландрий, более спокойным голосом.

– Твоя смерть, – ответил я.

Он вздрогнул и посмотрел мне в лицо.

– Вы знаете кто я такой? И кто вы такой, в конце концов? – спросил он.

– Я нефари и антимаг, Никон Кроуд, судья-исполнитель, ликтор магистра Пятой Палаты. И да, я знаю, кто ты, Фландрий. Ты тот, кто виновен в смерти моей жены. Тот, кто заказал Серому Братству расправу над шайкой наркоторговцев. Моя жена была в одном из домов, в которых серые вырезали всех. Теперь я здесь. Око за око, зуб за зуб, Фландрий, – ответил я.

Лицо первосвященника приняло надменное выражение, и он стал ещё больше похож на Императора.

– Это гнездо Чёрного нужно было стереть. Я ничего не знаю о вашей жене. Если она и погибла, то не по моей вине. Это была случайность. А теперь убирайтесь отсюда, – ответил он.

Я скривил губы в недоброй улыбке, покачал головой и сказал:

– Вся жизнь состоит из случайностей. Ты ведь и не мог представить, чем всё это закончится, правда? Зачем тебе нужны были жизни наркоторговцев, Фландрий?

Он смотрел на меня, надменное выражение не сходило с его лица. Видимо, неизбежность смерти ещё не дошла до его рассудка. Да он просто не верит, что я сейчас убью его. Фландрий заговорил:

– Я не стану исповедоваться тебе, наглец. Я сын Ринария Гоуса и внук Иллия Гоуса, во мне течёт кровь Императора. Я первосвященник Единой церкви, помазанник Единого и его уста на этой земле. Ты святотатствуешь, мешая мне готовиться к богослужению. Тысячи верующих собираются сейчас перед этим храмом, они ждут меня, чтобы услышать слово Единого. Беги же, пока гнев нашего бога не настиг тебя. Кара его будет…

Я вгляделся в его лицо. Да он говорит всё это на полном серьёзе. Ну и шут. Сам верит во всю эту чепуху. Смех начал душить меня и я не стал его сдерживать. Мой хохот разнёсся под сводами храма, гулко отражаясь от мраморных стен. Фландрий замер на полуслове, позабыв даже прикрыть рот. Его лицо приняло подобающее испуганное выражение. Понял, наконец, с кем имеет дело. Ладно, время вышло.

– Тысячи верующих, говоришь? Ну, что же. Не будем заставлять их ждать, – сказал я и ударил его сапогом в живот.

Фландрий отлетел назад, ударился об стену и упал на пол, согнувшись пополам. Он пытался встать, когда я подошёл, ударил его кулаком в висок и оглушил. Затем я схватил его за заплетённые в толстый хвост волосы и поволок к выходу. Его тело всё ещё продолжало слабо светиться.

Балкон встретил меня прежним гулом голосов и лучами весеннего солнца. Я подошёл к парапету, волоча безвольного Фландрия за собой. Количество людей немного увеличилось за несколько прошедших минут. Не тысячи, но сотен восемь будет. Несколько чёрных фигур бороздили толпу, направляясь к базилике. Антимаги. Хорошо, что среди них нет Флава. Вигилов тоже прибавилось – уже десятка четыре. И никому даже в голову не приходит войти в храм. В день литургии нельзя. Идиотские предрассудки.

Кто-то заметил меня, сказал соседям, и волны подымающихся голов покатились по толпе. Отсюда, с тридцатиметровой высоты, они мне показались полем подсолнухов, поворачивающих свои цветки в сторону светила. Я поймал Фокус, усилил с его помощью свой голос и прогремел на всю площадь:

– Смотрите, как ваш жрец воссоединится с Единым!

Я сделал паузу, ожидая пока все посмотрят на меня, затем поднял левую руку, удерживая Фландрия за волосы, и перерезал ему горло одним плавным движением клинка. Замершая толпа выдохнула, кровь брызнула из располосованных артерий и полетела вниз. Вслед за ней полетел первосвященник.

Удаляясь от меня, тело мага разгоралось неземным светом. Об землю ударился труп, сияющий, как ночной светлячок. Я постоял немного, разглядывая отупевшие от шока лица людей и наслаждаясь моментом. Затем развернулся и пошёл к лестнице.

За моей спиной раздались испуганные и гневные крики. Вся площадь словно взорвалась нестерпимым шумом голосов. Я начал спускаться по винтовой лестнице вниз, толстые стены храма приглушили звуки этого курятника.

Вот и всё. Не чувствую ни радости, ни разочарования. Вообще ничего. Я сделал то, что должен был. Осталось лишь красиво хлопнуть дверью перед уходом. Сдаваться живым я не собираюсь, но идея самоубийства вызывала во мне отвращение. Придётся заставить их убить меня. Никакого суда и казни на потеху этому тупому стаду не будет. Я развлеку их другим способом.

Я вошёл в Образ Лекаря, продолжая спускаться по лестнице. Моё сердце начало ускоряться, гоня кровь по сосудам. Впрыскивание целого ряда гормонов заставило мышцы гудеть от желания сокращаться, прояснило голову, усилило все чувства. Я разгонял свой организм, становясь быстрее и сильнее. До предела. На этот раз я не экономил, доводя свои возможности до грани невозможного. Это мне бы здорово аукнулось потом. Я усмехнулся. Хорошо брать в кредит, если не собираешься возвращать.

Лестница закончилась, и я вышел к алтарю. Никого. Все жрицы разбежались. Огромный храм был пуст. Лекарь закончил и ушёл. Какая ясность восприятия! Какая лёгкость! Такое ощущение, что я могу сейчас оттолкнуться от мраморного пола и взлететь вверх. Я почувствовал себя богом. Всемогущим существом, взирающим на мир с высоты своего превосходства.

В противоположном конце нефа появились вигилы с башенными щитами и копьями. Всё-таки решились нарушить табу и зайти в храм. Десятка полтора стражников. Протолкавшись между ними, вперёд вышли двое антимагов в военных мундирах. А эти тут как оказались? Хотя, какая разница. Я пошёл навстречу им.

– Остановись и брось оружие! – закричал левый Страж.

– Нет, – сказал я, продолжая идти.

– Нам придётся тебя убить, – сказал правый Страж.

– Попробуйте, – ответил я и впустил в своё сознание Мастера.

***

Тишина. Темнота. Боль.

Что болит?

Всё.

Где я? Почему ничего не вижу и не слышу? Не понятно. Болит тело, значит, оно у меня есть. Я дышу. Ноют мышцы диафрагмы, с трудом раздувая и сокращая лёгкие. Я, скорее всего, жив. Никогда не верил в загробную жизнь и прочую чепуху.

– Да жив ты. Пока ещё, – прозвучал голос у меня в голове.

– Кто это? – подумал я.

– Твои мозги, которые ты отказался слушать, – ответил голос.

– Умник, – вспомнил я.

– Да, идиот, это я, – ответил он.

– Что это за место? Почему так темно и тихо? Что случилось? – спросил я.

– Откуда мне знать, что это за место? Я очнулся вместе с тобой. А случилось то, что ты попытался расстаться с жизнью, но не вышло. Не нужно было поручать это Мастеру.

– Что поручать? – не понял я.

– Что, совсем башка пустая? А, ну да, кого я спрашиваю. Нам нужен Лекарь, чтобы хоть как-то привести тебя в чувство, – сказал Умник.

– Лекарь?

– Ох. Ладно, я сам его позову. Ты только не мешай.

Чему и как я мог помешать? Странно. Между тем, кто-то третий появился в моей голове. Он постепенно оттеснял меня, пытаясь забрать бразды правления. Лекарь, наверное. Какое странное чувство. Нет, не чувство, а ощущение. Чувств нет. Совсем. Я стал Лекарем.

Волны жара и холода покатились по моему измученному телу, сменяя друг друга. Меня поочередно то кидало в пот, то било дрожью. Мышцы по всему телу сначала покалывали, лишённые притока крови, а затем наливались теплом и так по кругу. В ушах шумело, перед глазами вспыхивали разноцветные узоры. Не знаю, сколько это продолжалось. Мне показалось, что прошла целая вечность. Лекарь сделал своё дело и ушёл.

Понятно, почему так темно. Глаза закрыты. Я открыл их и увидел потолок, сложенный из каменных плит и освещённый слабым светом. Чуть повернув голову, я увидел источник света – узкое окно в стене. Даже не окно, а так, щель, в которую можно разве что руку просунуть. Повернув голову в другую сторону, я увидел противоположную стену с металлической дверью в ней. Небольшие у меня апартаменты. Три на три метра, не больше. Я лежал на полу.

Нужно вставать. Я напряг мышцы, пытаясь поднять туловище. Они меня не послушались, опять отозвавшись болью. Лекарь подлатал моё тело, как мог, но я всё равно ещё очень плох. Собрав силу воли в кулак, я смог перевернуться на бок, упереться локтём и сесть. Что звякнуло.

Я осмотрел себя. Железные обручи на запястьях и щиколотках, толстые цепи соединяли их со скобами в полу. Ещё одна цепь охватывала мой пояс и была прикреплена к кольцу в стене. Надёжно меня зафиксировали. Тюрьма? Как я здесь оказался? В голове пустота.

– Вчера ты убил первосвященника, а потом на пару с Мастером попытался вырезать половину столицы, – подсказал Умник.

– Что?

– А сегодняшние слабость и тупоумие – результаты колоссального перенапряжения. Хотя нет, тупоумие – твоя естественная черта, – продолжал ерничать Умник.

– Ничего не помню.

– Помочь?

– Если тебе не трудно.

Ночная прогулка по городу. Берег реки. Улица, ведущая к храму. Тремос и ещё два дознавателя. Драка. Я убиваю их. Неужели это всё было на самом деле? Я пощупал раненное бедро. Да. Было. Тогда я не испытывал никаких чувств, но сейчас от волнения у меня поднялось давление и пульс застучал в ушах. В глазах потемнело. Проклятье.

– Эй, полегче. Ты сейчас слабее новорождённого щенка, – сказал Умник.

Воспоминания продолжали всплывать. Храм, хор жриц. Лестница наверх. Балкон, толпа внизу, искажение. Я бегу, ища его источник. Два жреца падают под ударами моего клинка. Фландрий, разговор с ним. Опять балкон и толпа. Тело первосвященника летит вниз, разгораясь призрачным светом. И это всё сделал я. Даже не верится.

– Уж поверь. Натворил, так натворил. Почему не послушал меня? Идиот, – голос Умника отдавал горечью.

Я спускаюсь вниз, попутно накачивая своё тело гормонами в Образе Лекаря. Внизу меня ждут Стражи и вигилы. Я становлюсь Мастером. И с удивлением вижу его эмоции. Если раньше Мастер и чувствовал что-то, так это слабое удовлетворения от хорошего поединка. Теперь же он был счастлив. Нет, он был просто в экстазе.

Впервые ему выпала возможность выложиться полностью, без остатка. Показать своё мастерство, то, ради чего он был создан, не оглядываясь ни на что. Ни на скудные резервы организма, ни на глупые человеческие законы, ни на страх расстаться с жизнью. Без ограничений и моего контроля. Мастер ликовал.

Он, словно ураган, разметал по храму два десятка людей и антимагов за полминуты, не больше. Затем он выбежал наружу. Там его встретили арбалетными болтами, но Мастер играючи отбил несколько, от остальных уклонился и нашинковал ещё с дюжину вигилов-стрелков. Я отстранённо вспоминал всё это, а потом воспоминания обрывались.

– Мастер полностью вытеснил тебя. Его гнали почти два часа по улицам, он положил ещё с полсотни вигилов и шестерых антимагов. В конце его загнали на Базар. Он слишком увлёкся, потратил всё без остатка и просто потерял сознание, – сказал Умник.

– Кого из нефари он убил? – спросил я.

– Никого, о ком бы ты сожалел.

– Он не сделал главного.

– Знаю. Ты хотел умереть красиво. Хорошо, что у вас с Мастером это не вышло. Два сумасшедших придурка. Зато теперь у нас есть шанс, – сказал Умник.

– Шанс? Какой? – я поднял руки и позвенел цепями, – ты не заметил, что я сижу в темнице?

– Ты натворил столько, что тебя теперь вряд ли просто вздёрнут. Нас ожидает Большая Прогулка, – ответил Умник.

Меня опять кинуло в холодный пот. Большая Прогулка. Четыре года служить безвольным манекеном для всего этого сброда? Не бывать этому! Придётся делать всё самому. Нужен Лекарь. В конце концов, я могу просто остановить своё сердце. Решено.

– Стой, Нико. Не глупи… – заорал Умник.

Я попытался изгнать его из своего сознания, но неожиданно встретил яростное сопротивление. Желание жить удесятерило силы Умника. Куда только подевалась его привычная бесхребетность. Он сражался неистово, не собираясь отступать. Какое-то время мы пытались пересилить друг друга, но я был слишком слаб, а он проявил недюжинную волю.