Неортодоксальная психиатрия, анатомия глупости Летопись несбыточных времён

Положительная и отрицательная изоляция (достаток и депривация/недостаток) стимулируют психику подобно тому, как это проявляется в случае агрессии (функциональное проявление психики под влиянием эндогенных и экзогенных стимулов). Агрессия так или иначе под влиянием различных факторов имеет свойственность переадресовываться с одного объекта на другой, в суицидальные настроения, в компенсационные моторные формы поведения, в конверсионные формы и поведенческую атрибутику. Агрессия – это антагонизм мобилизирующий наиболее линейные формы поведения для экономии эндогенной энергии в реализации поведения при адаптации вынужденного или эндогенного/структурного характера. А если агрессия не затихает в отсутствии её стимуляции, то она вызвана нехваткой определённых гормонов или их изрядной и непропорциональной продукцией, то есть несёт целиком эндогенный характер. Депрессия, суицидальные настроения и агрессия являются следствием нехватки некоторых гормонов (катехоламинов, серотонина, энкефалинов, тиамина), в подтверждение чего выступает синдром отмены или абстиненция. Что может провоцироваться и систематическим избыточным раздражением, стрессом или другими типами метаболического истощения. И в зависимости от гормональной нехватки/избытка, можно видеть определённую поведенческую реакцию, которая может нести не только эндогенную этиологию, но и экзогенную, в их сочетании и варьирующемся соотношении. То есть экзогенное влияние наиболее существенно при эндогенных предрасположенностях, и наоборот, эндогенная расположенность имеет тенденцию меняться и нарабатываться в связи с экзогенным воздействием (физическим, токсическим, социальным). В одном случае агрессия обусловлена внешним влиянием, совместно с психическим состоянием (и эндогенно, и экзогенно), а в другом случае агрессия направлена внутрь и генирируется изнутри, что может быть вызвано отсутствием внешнего процесса раздражения вызывающего агонистическое поведение (но с наличностью проявлений агрессии, эндогенно), так и не способностью (вызванной фобическими или физическими причинами) прямого проявления агрессии, но с наличностью объекта или эндогенного процесса вызывающего агрессию. Также агрессию, как и депрессивные настроения, могут провоцировать неудовлетворённые намерения и естественные потребности (депривации), способные провоцировать и аннулировать агонистическое поведение, аффект, а также возбуждать и успокаивать психику в целом, как и локально. В этом собственно и заключается невроз, в наличии желания/потребности при отсутствии возможности его реализовать, в расхождении эндогенных структурных механизмов с внешними обстоятельствами, что, либо переадресуется/преобразуется поведенчески, либо вызывает нарушения в работе психики, хотя сама переадресация уже может принимать форму психического сдвига. Так что старайтесь не стоять на перепутье желаний и нужд, которые невозможно реализовать или нельзя сделать выбор между ними, если те взаимно исключены и включают в себя те исключения, которые вы сделать не можете (такие ситуации могут создавать для вас специально, чтоб нанести ущерб, обычно это делают недоумки не понимающие специфику жизни и не способные реализовать свои гормонально-пищевые побуждения в благоразумной форме). Даже с наличностью объектов и процессов дающих возможность и мотивацию прямого нарастания или спада агонистических порывов они же блокируются, изолируются, преображаются и переадресовываются, спадают или нарастают в связи с психическими особенностями, изменением обстановки, либо вырабатываемых вследствие того нарушений психики и механизмов адаптации.

Появление жизни так или иначе обусловлено тем, что образовавшиеся метаболические структуры в определённых условиях продолжают поддерживать свою структуру на химико-физических градиентах динамическим образом, компенсируя меняющиеся условия адаптацией (изменения условий есть ни что иное, как депривационный эффект в той или иной форме и степени), своего рода вечный механизм, если его прерывистость всё больше и больше будет исключаться управляемой эволюцией и техногенезом. Жизнь и её рост, это безпрерывная и неограниченная депривация, которая компенсируется адаптацией на всех уровнях метаболизма и аккумуляцией метаболоидов с удержанием их стабильного воспроизводства, как эндогенно, так и экзогенно. Стоит лишь понять, как образуется органическая структура, которая поддерживает себя при изменении условий её первичного формирования, сколько факторов и на протяжении каких циклов здесь задействованы. Это вещи достаточно очевидные, но во многих деталях не разобранные и недостаточно понятые, что обобщённо выглядит молекулярным каркасом на который наплетаются питательные вещества в ходе взаимодействия с внешними условиями, без чего не происходит рост жизни, но сам каркас закладывается генетически и наследственно по своим алгоритмам вне зависимости от внешней среды, хотя полностью обуславливаясь ею.

С развитием жизни меняются условия депривации, то есть жизнь адаптирвоанная к условиям изобилующим другими формами жизни испытывает совершенно иного рода стимулы и воплощает иного рода потребности, поскольку формы жизни создают депривации по отношению друг к другу совместно с обустройством окружающей среды, а это порождает стимулы гораздо более сложного порядка, чем первичные, без эффективной реализации которых происходит морфологический застой жизненной формы, который закономерно с истечением того или иного периода приводит к имбридингу, замыканию или вырождению, что может заканчиваться эволюционными тупиками, но это не упрощает тот механизм, который запускает процесс жизненного образования, его произвольной и дифференцированной динамики. Эволюция, это процесс исключения, это не процесс развития, но он не всегда качественный, а зачастую и вовсе количественный и статистический. В этом вся проблема и социогенеза. Если общество не организуется с помощью мозгов и логики, оно организуется с помощью инстинкта, агрессии и обмана, по биологическим критериям поведения, а если вы уравниваете в среде обитания (в правах) шимпанзе и человека, вы не получаете рост способностей шимпанзе, вы получаете ограничение возможностей человека, это приводит к неврологическому регрессу в глобальных масштабах, когда данным тенденциям ничего не противопоставлено структурно и систематически. Гаметы воссоединяясь создают структуру, которая ограничена метаболически в численности делений клеток, роста и возобновляемости, что взаимосвязано и с функциональной ограниченностью нервных клеток, которые перестают делиться ещё в утробе, что безусловно требует проработки и пристального исследования на предмет возможностей молекулярных манипуляций для продления метаболических циклов клеток, как исходно, так и в последующем, где неизбежно появится молекулярная инженерия на стадии гамет, когда с помощью эмбриогенетических инкубаторов будут в буквальном смысле создаваться новые формы жизни с целью увеличения способностей цивилизации и животноводческой продуктивности, ведь выращивать китов в специальных ёмкостях и в ускоренных темпах, либо вообще только их мясо в большом количестве, гораздо удобнее и выгоднее, чем возиться со свиньями и коровами. В общем, возможность вести зачатие и эмбриогенез технологически, открывает немыслемые возможности перед цивилизацией, которые будут только нарастать с началом использованичя и разработок подобных новаций.

Следуя из многообразия депривационных механизмов жизненных форм в отношении друг друга, многие жизненные формы возникли в ходе симбиоза, который с истечением определённого времени образует единую нераздельную формацию, если одна форма жизни не вытесняет/не уничтожает другую, в чём собственно и заключается симбиоз, в паразитировании превращающимся во взаимодействие, а после и в зависимость. Это одна из основных причин появления многоклеточных организмов и нас с вами. По моим предположениям именно так появилась нервная система, это изначально инородная клетка пытающаяся съесть другую клетку, которая избегала того посредством ускорения и совершенствования метаболизма, посредством размножения, поиска пищи и увеличения её потребления, что и делала клетка паразит, она тоже размножалась, увеличивала питание и совершенствовала свой метаболизм. Так появилось окружающее нас разнообразие жизни, посредством симбиоза первичных одноклеточных организмов, порой уже на стадиях их многоклеточности в том или ином виде, что стало причиной и полового разделения, но самое интересное здесь то, что этот симбиоз создал тип клеточного роста с ограниченным количеством делений в отличие от гамет, которые, как и все одноклеточные организмы делятся в подходящих условиях без ограничений (почему бы не исследовать вопрос досконально и не попробовать научиться манипулировать количеством делений, а в дальнейшем создать организм у которого все клетки не будут иметь ограничения в делениях, то есть будут репродуцироваться в рамках одного организма без ограничений, то есть гаметные клетки не должны создавать симбиотическое формирование клеток с ограниченным делением, а должны отращивать некоторые функциональные участки и делиться дальше, выстраивая многоклеточную структуру, когда будет сохраняться возможность полной регенерации от гаметной подложки в каждом участке организма; понимание процесса и механизма эволюции на молекулярном уровне может открыть такие возможности, хотя это вещи достаточно сложные и требуют большого количества интенсивных исследований). Мы появляемся и зарождаемся из двух клеток, что и отображено в нашем атавизме показывающем след проделанного пути в эволюции, эти клетки исходно были раздельны, но самое интетсное то, что их интеграция определила половое разделение на всей планете. Сперматозоид проникая в яйцеклетку запускает процесс симбиоза, паразитируя и заставляя яйцеклетку выживать, путём размножения (деления) и увеличения метаболизма, делая тоже самое, интегрируя свой геном (соединение хромосом), но эти механизмы уже не столько ситуативно реактивны, как изначально, сколько закодированы формально и функционально, что удерживает их форму комбинативно в эндогенной изоляции от внешней среды, иначе эти механизмы пресекаются, именно это пресечение удерживает их формальные качества в необходимом виде, что стимулирует и морфогенез за счёт возникающих ограничений со стороны внешнего мира (эти ограничения нужно преодолевать с помощью науки и технологий, иначе можно получить не эволюцию, а уродство). Нервная система/спрематозоиды возможно являются не столько следствием длительного паразитирования, сколько биохимическим совпадением запустившим уникальный вектор реакций, но тем не менее, это симбиоз. Отсюда и инородность нервной системы для иммунной системы, поскольку она инородна исходно, поскольку настолько явное функциональное и формальное расхождение на клеточном уровне сложно объяснить иначе (между соматическими, эндокринными и нервными клетками, не считая мышечные, поскольку мышечные клетки функционально неотделимы от нервных, хотя у некоторых простейших организмов произошла полная редукция нервной системы с остатком мышечной ткани, но это можно назвать эволюцией/инволюцией, поскольку сначала мышечная ткань сформировалась, как метаболическое продолжение нервной системы, потом нервная система исчезнув в первичном виде, оставила своё эволюционное продолжение в виде мышечной ткани, а также есть в мире примеры нервных клеток в отдельности от мышечных, у примитивных организмов, у которых не произошло формирования опорно-двигательного аппарата под действием нервной ткани, то есть они сохранились на стадии до дифференцирования мышечной ткани, из чего можно констатировать предположение о том, что мышечная ткань является последовательным метаболическим продолжением нервной ткани и дифференцировалась при участии соматических метаболоидов, когда у нервной ткани появился больший диапазон химической вариативности для функционального видоизменения/роста/преобразования, исходя из чего немудрено понять, что всё морфологическое разнообразие обладающих нервной тканью живых видов на планете определяется ничем иным, как нервной системой и её исходным формированием на стадиях эмбриогенеза и онтогенеза, то есть сперматозоидами примыкающими к соматическим клеткам извне и отпочковываясь в последующем для дальнейшего примыкания, что и стало симбиотической причиной полового разделения, формирования нервной системы, роста и разнообразия жизненных форм на планете), хотя можно попробовать объяснить. Допустим, в ходе роста органической активности на молекулярном и метаболическом уровне, в ходе увеличения количественной плотности живых клеток в среде обитания и появления многоклеточноти, в многоклеточных организмах начинает дифференцироваться резко отличающийся активный вид клеток, который стремительно доминирует на клеточном уровне в метаболизме и пожирает соматические менее активные питательные клетки, что со временем в ходе биологического пищевого и репродуктивного успеха усиливает это дифференцирование в наиболее явной форме и приводит к половому разделению, в том числе к отчётливому разграничению клеточных функций, когда репродуктивное дифференцирование на этой почве обретает вид двух противоположностей, где возникает другой интересный момент заключающийся в том, что у некоторых растений тоже произошло половое разделение, но без участия нервной системы, хотя это преимущественно цветковые, с выраженными половыми системами. Растения, как и все многоклеточные живые формы имеют систему размножения, а поскольку все многоклеточные организмы или большинство из них являются тем или иным симбиозом, в ходе чего образуется система размножения и в дальнейшем половое разделение (вероятнее всего половое разделение является последствием симбиоза и формирования нервной системы, а ни дифференцирования метаболических отличий на клеточном уровне, поскольку нервные клетки резко отличаются от остальных, то есть их отличие формировалось на уровне одноклеточных организмов перед симбиозом, когда у организмов на примитивном уровне не было существенных защитных механизмов и консервативной метаболической специализации, ведь эволюционный скачёк богатого разнообразия многоклеточных оранизмов мог возникнуть только при симбиозе, при существенном воздействии разных живых одноклеточных/многоклеточных форм друг на друга, что давало формирование большого разнообразия качеств и усложняющуюся многоклеточность, иначе столь резкое дифференцирование клеточных функций вряд ли бы сформировалось, но в последующем оно усиливалось и дополнялось симбиозом других форм, что не прекращается и сегодня в виде эпидемий и прочих биохимических новшеств на нашей планете), то напрашивается вывод, что растения вероятно при первичном симбиозе с протонервными или другими клетками редуцировали их прежде, чем смогла развиться опорно-двигательная система (либо не редуцировали, поскольку это не были нервные клетки, а просто другой тип растительных клеток), но этого было достаточно для формирования репродукции многоклеточных форм, а в дальнейшем и выраженного полового разделения у цветковых. Растения вступали в симбиотические отношения с другими клетками или с уже многоклеточными растениями, что формировало половое разделние и резкое морфо-функциональное отличие в виде цветковых форм с их эволюционной гибкостью, наподобие той гибкости, которую получил симбиоз протосоматических и протонервных клеток, что однажды обусловило большой скачёк в увеличении количества цветковых форм растительности, разнообразие которых до сих пор покрывает весь земной шар, хотя вопрос достаточно сложный и требует детального разбора, поскольку многоклеточность могла сформироваться и без нервных клеток, между другими клетками и даже между исходно одинаковыми, где вероятно и получились первичные многоклеточные растения разделяющиеся однополым типом размножения (тем не менее, двуполость, как у растений, так и у животных, в значительной степени интенсифицирует механизмы адаптации и морфогенез, в том числе через постоянное скрещивание/смешение/изменение при размножении). Похоже растительное разделение полов аналогично симбиозу нервной ткани с соматическими клетками, где проявилась прогрессия дифференцировавшая цветковый тип размножения на удалённых расстояниях, что существенно усилило интенсивность развития растительной эволюции, расстояние/скорсоть её размножения (только вот растительный симбиоз давший разделение полов произошёл между двумя растительными формами, подобно ситуации с сандалом, это цветущая древесная лиана, которая ведёт исключительно паразитический образ жизни, то есть растёт поверх других деревьев и размножается поверх них, где получается, что растительная форма адаптирующаяся к другой растительной форме в симбиозе размножается посредством того, что делясь или отпочковываясь каждый раз адаптируется к такой же или похожей растительной форме, что происходит в случае с животными обладающими нервной системой и раздельными полами, нервная система наплелась на соматические клетки и образовав их морфо-функциональное разнообразие каждый раз отдаёт сперматозоиды, которые в очередной раз наплетаются на протосоматическую клетку/гамету, что ведёт к размножению и разделению полов, это и выступает объяснением тому, почему разделение полов и нервная система являются следствием симбиоза, то есть двуполое размножение, это процесс каждый раз повторяющий нападение клетки/клеток паразита на жертву, прививаясь к ней и вплетаясь в неё, как изначально и сформировалось разделение полов, это агрессивная пищевая прогрессия одних клеток/организмов в отношении других), что увеличило возможности скрещивания и передачи наследственной информации, а вместе с тем и интенсивность эволюционной деформации всех типов жизни.

В общем, половое разделение у нерастительных форм жизни тесно связано с наличием нервной системы, а во многих случаях и многоклеточность (однозначное исключение, это однополые грибы, которые проявили свою симбиотическую натуру на более поздних эволюционных этапах жизни, поскольку питаются исключительно отходами органических форм жизни и живут поверх других форм жизни, все грибы существуют только в симбиозе, а это говорит о последовательности их возникновения в адаптации к уже существующим формам жизни, к органике, хотя есть многочисленные свидетельства того, что грибы и мхи зарождались за долго до формирования многих органических форм, а их многочисленная симбиотичность/аутотрофность видимо является следствием эволюционных преобразований и функционально-метаболических приобретений, тут выделяется подтвреждение зависимости нервной системы и разделения полов, у грибов нет нервной системы и они все однополые, но они многоклеточные, то есть, это своего рода аналог того, как наплеталась нервная система на другие формы жизни, первично состоя из других типов клеток адаптируясь к другим формам жизни, нарастая и постепенно выстраивая взаимодействие/многоклеточность между собой, так и грибницы подобно нервной ткани раскидывающие сети под землёй на большие расстояния и обуславливающие передачу электро-химической информации всему грибному организму вплетаясь во все формы жизни, ведь грибы на сегодня повсюду, даже внутри вас, где весьма интересна перспектива грибной симбиотической адаптации и может ли она привести к дифференцированию когнитивных функций внутри грибниц, если вдруг они будут заставлять шевелиться растения, в которые вплетаются, как когда-то протоклетки нервной ткани заставили шевелиться и видоизменяться соматические клетки, где можно обнаружить также и то сходство, что нервные и грибные клетки в значительной степени не обладают фоторецепцией, фотохимическим метаболизмом, как расстения/соматические клетки вроде фотосинтеза, зрительных рецепций и эпидермальной химической реакции на свет, хотя любая клетка в той или иной степени реагирует на солнечное излучение, дело в том, что грибы/сперматозоиды преимущественно адаптированы к органической рецепции/метаболизму, то есть гетеротрофны, хотя есть множество примитивных мхов являющихся целиком аутотрофными, а растения/соматические клетки в большей степени приспособлены к фоторецепции и неорганическому химическому метаболизму, то есть аутотрофны), все организмы обладащие нервной системой имеют дифференцированность противоположных гамет вне зависимости от типа размножения, в рамках одного организма или между двумя посредством спаривания.

Стоит обозначить регенерационные качества мелких ящериц и земноводных (среди которых есть и однополые), способсноть отращивать хвост и конечности после утраты, что предположительно имеет прямое отношение к нервной системе, нервная система у млекопитающих и крупных рептилий при рождении вырабатывает ограничения делений нервных клеток до предела, у этих живых видов нет регенерации конечностей, но у более мелких животных, у которых есть регенеративные способности в отношении морфологических структур организма, регенерация скорее всего происходит из-за того, что ограничения делений нервных клеток не выработаны полностью при жизни, то есть в ходе их жизненного цикла происходят те процессы, которые у крупных животных происходят на эмбриональной стадии развития, а при активной жизни замедляются и останавливаются (после рождения нервная ткань крупных животных не подвержена делению клеток, у неё растут только отростки, не считая швановских и глиальных клеток, которые питают нервные клетки и продолжают делиться после рождения у всех, хотя относительно регенерации мелких рептилий и земноводных речь о возобновлении отростков нервных клеток, а ни всех клеток, поэтому вероятно речь не о делении нервных клеток у амфибий при жизни, а о более тонких закономерностях, скорее всего о стадии в последовательности эволюционного этапа формы жизни, о масштабе и сложности метаболических цепочек формы жизни в её параметрах и генезисе в целом), что показывает на более ранний эволюционный возраст рептилий и земноводных склонных к морфологической регенерации, этот процесс связан с их габаритами и более ранней формой развития на метаболическом уровне, где для параметров их тела запас деления клеток весьма существенен и продолжается даже в нервных клетках после рождения (и более интенсивно во всех клетках), что связано и с короткими дистанциями метаболических цепочек, между ними тесная и короткая циркуляционная взаимосвязь, не возникает длительных габаритных расхождений между метаболическими/генетическими реакциями и нет существенного замедления делений клеток, это позволяет реплецироваться генам на уровне морфологии организма, как у зародышей. Думаю, что и любые животные на эмбриональной стадии склонны к морфологической регенерации, как амфибии и мелкие ящерицы, то есть морфологическая регенерация в большей степени зависит от стадии деления клеток в их метаболизме и от дистанций метаболических цепочек, что весьма важно для науки, ведь если удастся манипулировать количеством деления клеток и стадиями их деления, дополняя ограничения делений на исходных параметрах клеток в гаметах, либо на других стадиях, то можно будет наращивать возможности регенерации на более поздних этапах развития организма и можно будет продлевать жизнь через исходную настройку количества делений, а в перспективе через настройку скорости и качества их деления. В любом случае, данный вопрос составляет ценность для науки и знаний, ведь форма жизни, её продолжительность и функциональность полностью обусловлены нервной тканью, её метаболизмом и её исходными возможностями закладываемыми в гаметах. Представьте, что регенеративные возможности организма увеличиваются за счёт увеличения продолжительности эмбриональной стадии или клеточных возможностей уровня эмбриональной стадии в виде взрослых особей, то есть эмбриональные возможности клеток распространяются на стадию зрелого человека, что увеличивает его жизнь, хотя это вопрос довольно сложный, включающий в себя три основных медицинских подхода к организму: 1.Сокращение патогенного воздействия на организм, отмирания. 2.Увеличение благоприятного воздействия на организм, продлевания органических функций. 3.Благоприятствование/улучшение качеств организма во всех морфофункциональных, эндокринных, метаболических свойствах, физически, химически, биологически.

А любые симбиотические формы жизни представляют ценность фармацевтическую и эволюционную, поскольку симбиотики принимают колоссальную роль в функциях нашего организма, как в кишечнике, так и в лёгких, где многие органические функции морфологически были сформированы симбиотически, а нервная система формально является инородной формой жизни наросшей на соматические клетки и нарастив в последующем при взаимодействии с соматическими клетками мышечную ткань. Симбиотические комбинации/депривационные стимулы метаболизма и морфо-функциональной адаптации не заканчивают морфогенез и по сей день, вы каждый день подвергаетесь воздействию большого количества биологических факторов, а фармацевтическая ценность направления разработок симбиотических микроорганизмов может принести большие результаты, ведь разница очевидна, если вы употребляете витамины или привили себе микроорганизмы вырабатывающие эти витами систематически при употреблении пищи, как собственно может появиться и тип органических стимуляторов вживляемых в нервную ткань или в отдельные органы, как грибкового, так и вирусного типа, но не наносящие вред здоровью. В общем, здесь открывается целая научная ветвь, как фундаментально исследовательская, так и фармацевтически прикладная.