Дух северного волка

– Ты уже во второй раз спасаешь меня, спасибо тебе за это. – Волк фыркнул и снова лег, кажется, он не ждал благодарности.

Так мы и просидели до тех пор, пока за мной не пришли. Волк поднялся и вышел из камеры, словно почувствовал, что защищать меня больше не придется, по крайней мере, в ближайшее время.

Меня привели в жилое помещение для офицеров старшего состава, в одну из комнат, занимаемых инструкторами. Здесь было почти пусто, безлико и строго, по-военному. Кровать, шкаф и стол, заваленный бумагами. У окна стоял высокий и крепкий человек в форме Старшего инструктора королевских войск. Он повернулся ко мне, и я задрожала.

Третья глава

Аарон Норд. Старший инструктор, военный советник (один из пяти), один из лучших шпионов в Ливитии и непревзойденный воин, стоял прямо напротив меня, сдвинув брови к переносице.

Я никогда прежде не встречалась с ним лично, но правду говорят, если он не скрывается узнать его не сложно. На вид лет 27, в Ливитии рано учились воевать. Высокий мужчина, крепкого телосложения и при этом удивительно гибкий. Волосы черны как смоль, а глаза неправдоподобно синие, такие умные и такие холодные. Лицо обветренное, привыкшее быть все время на воздухе, кожа смуглая. И шрам, большой, рваный, на левой щеке, который странным образом, не уродовал его. Назвать его красивым никак не получалось, но и заурядным он не был. В нем чувствовалась такая внутренняя сила, что подкашивались ноги.

Он лишь на мгновение задержал на мне свой взгляд, но взгляд этот был внимательным и цепким, из тех, что примечают все вокруг.

– Почему ей не дали помыться? Она была у лекаря?– обратился он к моей страже.

– Нам об этом ничего не известно, сэр, – испуганно ответил один из конвойных.

– Приведите ее в порядок и через час верните назад, – и он отвернулся обратно к окну.

Я тщательно оттиралась в купальне, глотая слезы. Тело так болело, что на ногах стоять было невероятно трудно. Все мышцы разом напряглись и словно окаменели. Ссадины, ушибы, царапины и глубокие раны от соприкосновения с водой разом взорвались болью, и слезы потекли интенсивнее. Одной рукой оттираться было очень сложно, но я старалась сделать все как можно быстрее, чтобы оставить больше времени для посещения лекаря. Мне пришлось сжать зубы, чтобы не стонать и не причитать, меня спасало то, что подобная ситуация не была первой в моей жизни. Я осмелилась попросить чистую одежду, но за нее пришлось сразиться с упрямыми стражами, которые твердили, что таких распоряжений не было. Эти олухи были недалекими и трусоватыми, на это и пришлось надавить, объяснив им, что старший инструктор явно не одобрит, если я заявлюсь к нему в этом тряпье. Немного пораскинув скудными мозгами, один все же пошел в казармы, чтобы уладить этот вопрос.

Я совсем не ожидала, что он вернется не один, а в компании с Клай.

– Ох, Эйви!? Как же так? – кинулась она ко мне, не скрывая своего беспокойства и с горечью глядя на мое израненное тело.

– Прости Клай, прости меня, я так тебя подвела. Мне конец, это точно, тут уж и сомневаться не стоит, но ты справишься, обязательно. Продержись всего полгода и покинешь эту помойку. Всего шесть месяцев, – сказала я.

– Ты не обязана все время слепо заботиться обо мне, я итак многим тебе обязана. Подумай лучше о себе, Эйв. Как же ты? Что теперь будет с тобой?– Мы привыкли проходить все жизненные преграды вместе, мы знали, что мы есть друг у друга и это давало силы, для очередного шага вперед. Конечно, сегодня мы обе были растеряны, не зная, что ждет нас впереди. Я видела, что Клай страшно переживала. – Тебя отправят домой? Я слышала, что поймал тебя Волк с севера. Это правда?

«Волк с севера» – Это одно из прозвищ инструктора Норда, данное ему за суровый нрав и волка, который следовал за ним повсюду.

– Абсолютная, правда, – вздохнула я, понимая, что весть уже облетела всю школу. – Я сама виновата.

– Дейт, говорит, что тебя уже помяли где-то на гвардийской равнине, но я уверена, что они с Браем приложили свои поганые руки к твоим синякам, – скривившись от ненависти, совершенно справедливо, заметила моя подруга. – Что произошло? Как ты оказалась на равнине?

– Прости, но объяснять некогда. У меня всего час, чтобы привести себя в порядок и предстать перед судом Волка.

– У нас не будет возможности поговорить. Но я помолюсь за тебя.– Клай была настолько противоречива, что я не переставала удивляться. Выше меня на целую голову и шире в плечах почти вдвое, с крупными чертами лица и рыжими волосами, она все равно казалась очень женственной. Понятия не имею, как ей это удается. Моя подруга была храброй и физически сильной, но когда речь шла обо мне и моих выходках, Клай становилась чересчур заботливой и мягкой. После того, как я выходила ее в первую неделю обучения, друга преданнее и ближе у меня не было.

– И напрасно потратишь слова! Я справлюсь сама как, впрочем, и всегда. Подумаешь, Старший инструктор. Ну и что, что он воин от Богов и обладает властью придушить меня на месте? Норд отправит меня домой или кто– то другой, это не имеет значения. Я все равно буду в Орсии через несколько дней, – подавив слезы, сказала я. – Не переживай, это уже случилось. Лучше помоги отмыть кровь и одеться.

Мы провозились еще какое-то время, пытаясь вернуть мне привычный вид, не очень успешно, конечно, но и такой оборванкой, я уже не выглядела. Сразу после купания, меня отконвоировали к местному лекарю.

– М-да, рекрут Аддарио. Что тут сказать? Глаз будет заживать неделю или около того. Зрение вы не потеряете, это хорошо, но шрам останется через всю бровь. С рукой сложнее, она не будет функционировать еще долго. Рану я обработал и зашил, теперь ваша задача держать руку в состоянии покоя и приходить на перевязку. Ребра вы ломаете не в первый раз, сами знаете, что делать. – Совсем седой старик Бриан, был одним из не многих, кто относился ко мне как к человеку. Он не разделял взглядов дочери генерала, но и не унижал нас. Я была частой гостьей здесь и успела привыкнуть к его теплым заботливым рукам и мягкому участливому голосу. Когда была младше, приходила просто поговорить, Бриан никогда не отказывал мне, и даже угощал иногда сладостями. Но он жил в своем мире трав и мазей, и не знал, в какую передрягу я угодила.

– Спасибо, господин Бриан. Я разберусь.– Не стоило рассказывать старику, что все мои усилия здесь, обернулись прахом. Не нужны ему лишние расстройства. – Вы были очень добры ко мне. Всегда.

Я повернулась к большому зеркалу и не узнала себя. Отражение в нем было пугающе не похожим на то, что мне приходилось видеть прежде. Я не высокого роста, даже ниже среднего, но хорошо сложена. Фигура стройная и гибкая, не лишенная женской привлекательности. Волосы густые и немного волнистые, цвета темного каштана с двумя абсолютно белыми прядями, которые обрамляли лицо, если их распустить, однако, почти всегда они были затянуты в тугую косу или в две. Эти две уродливые пряди я заработала в ту ночь, когда Брай и Дейт изнасиловали меня за казармами. Мне было тринадцать. Ужас той ночи выбелил мои волосы и было ощущение, что эти два урода пометили меня. Я ненавидела свои волосы, они стали напоминанием о моей слабости и беспомощности. Глаза мои, черные как ночь, сегодня были бесцветными и тусклыми. Я заметно осунулась и как будто уменьшилась вся разом. На меня смотрела совсем другая девушка, словно та, другая я, осталась на гвардийских равнинах. Передо мной стояла орсийка, обреченная на позор и унижение, к которым привела себя сама.

Через час я снова вошла в комнату Аарона Норда. На этот раз, он сидел за столом, перебирая ворох бумаг. Даже сидя за столом, Старший инструктор, казался просто огромным.

– Проходите, – не поднимая глаз от документов, пробормотал он.

Конвойные тоже вошли и встали по обе стороны от меня, напустив на свои лица суровый вид. Если бы не мое нынешнее положение, я бы не упустила момента вдоволь посмеяться над ними.

– Вы свободны, – сказал им Волк с севера, и парни вышли, оставив меня наедине с тем, кто решит мою судьбу.

Прошло несколько минут, но Старший инструктор даже не посмотрел на меня. Может, он вообще забыл, что я здесь? Не то что бы мне не терпелось выслушать обвинения и узнать приговор, но и стоять здесь мне не хотелось. Наконец, он встал и посмотрел на меня, и как будто, впервые, увидел.

– Судя по тому, как вы вошли и по синяку на скуле, ваши вчерашние приключения не закончились. Что еще кроме глаза и руки повреждено? Ребра? Почки? – обыденно, словно мы встретились на светском вечере, спросил инструктор. А так же, я обратила внимание, что он перешел на «вы», что немного меня смутило.

– Ребра, – едва слышно пробормотала я. Он заметил, что меня били уже после нашей встречи в лесу, это плюс его наблюдательности, но моего положения это не изменит.

– Я читал ваше личное дело. Вы лучшая на своем курсе, хорошо соображаете и прилежно учитесь, но поведение ваше не безупречно. Множество дисциплинарных наказаний, постоянные драки и непослушание…

– Нелегко быть экспериментом. Вам в голову не приходило, что новичкам здесь тяжело? – огрызнулась я, специально не сказав «девушкам», чтобы не выделять себя по половому признаку. Это было дерзко, но страх перед возвращением домой и позорным изгнанием был сильнее здравого смысла.

– Я вижу, что определения «необузданная и неуправляемая» здесь упоминаются не зря, – хмуро сдвинув брови, проговорил инструктор.

Любой из полутора тысяч рекрутов мечтал увидеть этого человека и попасть к нему в ученики. Окончив рекрутскую школу те, кто получает распределение ко двору, проходят через его руки, прежде чем попасть на место назначения. Как Старший инструктор, он снова тестирует рекрута и определяет его дальнейшую судьбу. Учеников он никогда не брал, но перенять его опыт хотели все, снова и снова напрашиваясь в его команду.

– Итак, рекрут Аддарио, теперь вы не сомневаетесь в моем праве задавать вопросы? – присаживаясь на край стола, поинтересовался Норд.

– Нет, сэр.

– Тогда продолжим. Что вы делали в лесу ночью и как получили травмы?

– Я просто гуляла.

– Я не идиот, рекрут.

Ни на минуту не усомнившись в его словах, я попыталась объяснить, что без таких вылазок я бы никогда не узнала этот лес и не смогла стать лучшей. Что это не только способ побыть одной, но и тренировка для меня. Я самая маленькая в школе и должна хотя бы как то компенсировать недостаток физической силы. Это не оправдание, конечно, но чистая правда. Мои слова звучали как детский лепет, однако других объяснений у меня не было.

– Вы знаете, что отношения с Гвардией у нас осложнились? Они никогда не были безмятежными, но сейчас участились случаи шпионажа и попыток вербовки. – Неожиданно, сменил тему инструктор.

Я понимаю, что это не государственная тайна, но все же это не тот разговор, который ведется с рекрутом. Шпионаж? Вербовка? Мне ничего не известно об этом, к чему он клонит? Может Старший инструктор забылся? Но тут я сложила два и два, и догадка поразила меня. Норд пристально следил за моей реакцией.

– Вы что же, решили, что я шпионка Гвардии? – Даже подумать об этом было страшно, а уж произносить вслух тем более.

– А это не так?– Поднимаясь, спросил он. Волк с севера подошел вплотную ко мне и посмотрел в глаза. Мое сердце пропустило удар. Он смотрел так пристально, что я почувствовала себя голой, совсем незащищенной. Этот человек мог вывернуть меня наизнанку одним взглядом, но мне нечего было скрывать, сам вопрос был нелепым.

– Это абсурд. – Я дерзко выплюнула эти слова ему в лицо. Мое возмущение было столь невероятным и всепоглощающим, что удержать себя в руках не получилось. – Как можете вы обвинять меня в столь гнусном преступлении? Ваша работа искать шпионов, вот и ищите. Только не надо клеймить всех без разбора. Я лучший рекрут среди своих товарищей, и не давала повода усомниться в моей преданности…

– Но ведь им и требуются лучшие, – совершенно невозмутимо перебил меня он. – Не считаете это логичным?

Казалось, моя бравада лишь позабавила его. Он не позволил себе повысить голос или оскорбить меня как-либо, но голос его и интонации подавляли меня. Разговор этот, похоже, был для него просто скучной рутиной. Но как же так? Ведь решается моя судьба. Я пришла сюда получить наказание за нарушение устава, но никак не быть обвиненной в предательстве.

– Этот спор может длиться вечно, но я не изменю своих слов. Я не шпион, и никто даже не пытался меня вербовать, никогда!– твердо сказала я и сама посмотрела в его ледяные глаза. Для этого мне пришлось запрокинуть голову, ведь он был намного выше меня. Я так устала за эти двое суток, что мне хотелось покончить с этим поскорее.

– А вы знаете, что грозит шпиону? – все еще глядя в мои глаза, прошептал Волк. – Смертная казнь. Сейчас, когда Гвардия вновь захотела власти над всеми землями Ливитии, шпионов будут уничтожать.

Этот шепот в купе с холодом в его глазах по-настоящему напугал меня. Я отшатнулась и сделала два шага назад. На его лице я видела лишь скуку, но это только видимость, на самом деле он очень внимательно меня изучал.

– Вы не можете. Это какая– то чушь. Я не шпионка и никогда не решилась бы пойти против мира в Ливитии. Я знаю, что такое война. Нас очень хорошо обучают здесь, если вам, вдруг, неизвестно. Всего двадцать три года назад мир установился на землях Ливитии. Но отголоски былой войны повсюду, и ни моя Орсия, ни моя семья не выстоят в новой войне.

– Ваша Орсия? Вы гражданка Ессении! – Металл прозвучал в его голосе.

– Еще нет! Я рекрут, и пока не получу распределение, не имею гражданства. Но для меня вся Ливития Дом и за всю Ливитию болит моя душа. Нам не нужна еще одна война. – Мои слова исходили от самого сердца, и только слепой не заметил бы этого.

– Тут вы правы, но это лишь слова, которым грош цена. Однако доказать, что вы шпионили я пока не могу, – устало сказал инструктор и снова вернулся в кресло. – Вам инкриминируют нарушение устава школы и выберут наказание. Оснований для обвинения в шпионаже пока нет, но я не спущу с вас глаз. А теперь идите в казарму и ожидайте решения совета школы. Я вызову вас перед отъездом и сообщу о сути наказания.

Четвертая глава

Я брела, не разбирая дороги, и никак не могла поверить в реальность происходящего. Это сон, просто сон или бред. Я, наверное, слишком сильно ударилась головой, от того мне все это видится и слышится. В казармах было тихо и безлюдно, занятия идут полным ходом. Тело ныло и отказывалось служить мне, каждый шаг давался с трудом. Я привыкла к боли и старалась не показывать ее, но здесь я совсем одна и можно даже немного постонать. Я хотела прилечь и отдохнуть, мне было о чем подумать.

– Эйв! – Клай влетела в казарму и бросилась ко мне.– Ну? Как прошло?

– Ты почему не на занятиях?

– Я сказала капитану Элтону, что мне нездоровится, но он, похоже, догадался, куда я тороплюсь. В общем, это не важно, расскажи лучше, что сказал Волк?

Кстати, о волке, стоило Клай произнести это слово, как из ниоткуда появился мой спаситель. Вероятно, прямо из-под моей кровати. Он сладко потянулся и широко зевнул, разинув свою зубастую пасть. Моя подруга так испугалась, что вцепилась в мою руку со страшной силой.

– Стой! Не делай резких движений. Он не тронет. – Я вытянула свободную от хватки Клай руку, и задвинула подругу себе за спину. – А теперь сядь на кровать. Садись же! Медленно.

Клай подчинилась, но смотрела на меня широко раскрытыми от страха глазами. Эту бесстрашную девушку, сложно было чем-либо напугать, но здесь она просто дрожала, как осиновый лист на ветру.

– Ты что не боишься его? Он же огромный? – прошептала она еле слышно.

– Мы, вроде как, знакомы. – Пожала я плечами. И будто в подтверждение моих слов, волк опустился к моим ногам и закрыл глаза.

– Откуда он здесь взялся?

– Ну, ты даешь подруга. Присмотрись к нему и сама ответишь на свои вопросы, – улыбнулась я.

– Он большой и страшный… – не понимая, чего я от нее хочу, ответила Клай. Увидев мой взгляд, велевший продолжать рассуждать, она снова посмотрела на животное и удивилась. – Он чистый…, и довольно упитанный…, словно…, словно домашний! Это Кай!

– Кай? – Тут уже была моя очередь удивляться.

– Это его кличка. Я слышала рассказы о нем, – немного успокоившись, сообщила девушка.

– И что же ты слышала?

– Инструктор Норд нашел его маленьким в лесу, у бедняги была сломана лапа. Норд хотел выходить его и отпустить, но Кай не ушел, остался с ним насовсем. Говорят, это самое смертоносное животное. Злое и кровожадное, как и его хозяин.

– Знаешь, он не выглядит злым, – сказала я, глядя на мирно спящее животное.

– Ты о волке или его хозяине?

– О волке конечно. Вот хозяин его точно кровожадный и смертоносный. Вблизи, он еще страшнее и огромнее, чем о нем рассказывают! – тихо сказала я. – Когда я рядом с ним, мои ноги предательски дрожат и сердце замирает.

– Вот тебе повезло! – сказала Клай, мечтательным голосом, окончательно расслабившись.

– Я не ослышалась? Повезло? Это в чем же это интересно?

– Ты видела живую легенду! Говорила с ним!

– А суть разговора ты узнать не хочешь? – разозлилась я на это слепое восхищение человеком, который счел меня предателем и шпионкой.

– Ой, прости. – Она виновато потупилась. – Конечно, хочу.

Я поведала подруге обо всех своих злоключениях за прошедшие двое суток, намеренно умолчав о некоторых моментах, о Брае, например.

– Ты гвардийская шпионка??? Это смешно. Он что не в своем уме? – Клай вскочила с кровати, не совладав с эмоциями.

– Сама подумай, как это выглядит. Он натыкается на меня в лесу, на рассвете и ясно видит, откуда я пришла, да еще и раненая. Его работа искать шпионов повсюду, а тут я такая, плыву прямо в руки. К тому же, нынешние отношения с Гвардией весьма напряженные. Мы здесь сидим несколько лет как в коконе и не знаем, что там за воротами.

– Ты что его оправдываешь?

– Сначала я тоже возмущалась, а теперь успокоилась. Он, конечно, гроза шпионов и все такое, но у него на меня ничего нет. Без доказательств даже он ничего не сделает, так что придется отдать меня в руки руководства школы.

– А ты не думала, что он может повлиять на выбор наказания для тебя?

– Возможно, тем более, он будет принимать участие в его обсуждении. – Этот вопрос беспокоил и меня, но, что толку думать об этом бесконечно, ведь мысли мои и терзания мне ничем не помогут.

– Если тебя оставят в школе, места при дворе тебе точно не видать, – начала рассуждать Клай. – Тебя и на расстояние выстрела не подпустят к особам первой важности. Теперь Брай, как второй после тебя по успеваемости, займет это место. Паршиво.

– Если меня оставят в школе, что маловероятно, это уже само по себе будет благословением Небес.

– Ладно, не будем паниковать. Я пойду к Мэри и спрошу, не закончился ли совет, может она что – нибудь слышала. – Мэри была кухаркой и приносила напитки на совещания. Девушка была, на удачу, очень внимательной и обладала прекрасным слухом.

– Хорошо, спасибо.

– Рано благодарить.– И она унеслась так же быстро, как и появилась.

Я взглянула на волка, лежащего на полу, и сказала:

– Кай! – Он поднял голову и посмотрел на меня.– Значит ты Кай, приятно, наконец, познакомиться.

Я протянула руку и задержала ладонь возле его носа, сама не до конца понимая, чего от него жду. Волк взглянул на меня с любопытством и сел.

– Позволишь дотронуться? – окончательно осмелев, спросила я.

Он по-прежнему сидел и смотрел, а я не убирала руку. Еще немного подождав, мне пришлось сдаться, и как раз, в этот момент я услышала тихий свист. Кай тут же отреагировал на призыв хозяина и сорвался с места.

Я легла на кровать, впервые за долгое время, и мгновенно уснула. Есть у меня такая полезная особенность, сон меня не покидает, даже если я по уши в дерьме.

Проснулась я от шума, рекруты шли переодеваться к обеду. Я не закрыла дверь в свою комнату и четко слышала гвалт из коридора. Мой желудок издал жалобный крик, напоминая, что я не ела уже целую вечность. Инструкций по поводу обеда мне никто не давал, так что я решила сходить поесть.

Клай так и не появилась и я предположила, что совет еще не закончился. А значит, она до последнего будет ждать новостей. Что ж пойду одна. С трудом оторвавшись от кровати, я поплелась на обед.

Как только я вошла в столовую, гомон прекратился, и все разом затихли. Неуютно конечно, но не смертельно. Поскольку все застыли, я прошла к столу раздачи и взяла свой обед. В такой же тишине села за свой обычный стол и принялась жевать. Еда проваливалась как в бездонную яму, я почти не ощущала вкуса, так я была голодна.

– Ну что, мелкая, допрыгалась? – рекрут моего года Стоун решил поприветствовать меня.

– Я хотя бы прыгать умею, а не сижу с отмороженной задницей, – процедила я. Управляться с едой одной рукой было нелегко, и я случайно уронила ложку в похлебку и обрызгала одежду Стоуна. Ну вот, драки не избежать, хотя это было ясно уже после моих слов.

Я привыкла к провокациям, но всегда отвечала на них, я не могла позволить им смеяться надо мной. После той ночи на первом году учебы я поклялась не лебезить перед ними и не спускать вольностей. Меня часто били, но ни разу больше я не испытала такого унижения.

Я не ошиблась, Стоун выдернул меня с лавки и швырнул на соседний стол. Боль была такая, что в глазах потемнело. Еще немного и я рухну в обморок, как мешок с картошкой. Казалось, все мое тело вспыхнуло огнем. Поднялся такой шум, нас тут же обступили рекруты в ожидании драки.

– Достаточно, рекруты! Разойтись по своим местам. – Этот голос я узнала мгновенно. Дрожь прошла по телу. Я обернулась и увидела Старшего инструктора за преподавательским столом. Значит, совет закончился, и его пригласили на обед. Все разошлись, а я попыталась встать ровно, и с остатками достоинства вернуться к своему обеду.

– Рекрут Аддарио. – Раздался за спиной голос капитана Олди. – Вам не позволено было покидать казарму.

– Мне никто не сказал об этом, а я голодна, – возмутилась я. Олди схватил меня за руку и потащил на улицу. Навстречу нам попалась Клай и в ужасе бросилась ко мне.

– Я в порядке, иди, обедай. – Ее кровь была так же горяча, как моя. Не хватало еще ей наделать глупостей. Она остановилась и посмотрела на того кто держал меня, полными злобы глазами.

Капитан притащил меня в свой класс и отпустил мою руку. Сделал он это очень резко, и мое ослабленное тело не устояло на ногах. Я повалилась на пол.

– Рекрут Аддарио! Вы не имеете ни малейшего представления об основах субординации и дисциплине. Вы не отдаете себе отчета в том, что мелет ваш язык. Я не думал, что вы настолько глупы и несдержанны. Мне до сих пор не понятно, как вы, продержались здесь столько времени, при наличии таких скудных мозгов. Совет сегодня обсуждал ваше исключение из школы, а вы снова провоцируете драку, да еще и на глазах у Старшего инструктора Норда. Это что такая форма идиотизма? – Капитан Олди нависал надо мной, всем своим видом демонстрируя разочарование.

Я заметила тень за спиной капитана и попыталась рассмотреть, много ли свидетелей у этого представления. У стены, скрестив руки на груди, стоял Старший инструктор собственной персоной. Волна стыда затопила меня. Этот человек легенда, и мечта всех рекрутов стать похожими на него, а я лежу на полу не в силах подняться и посмотреть капитану в глаза. Я даже не пыталась оправдаться, это выглядело бы еще глупее. Лицо Волка с севера ничего не выражало, он просто смотрел и ни во что не вмешивался.

– Рекрут Аддарио, совет принял решение оставить вас в школе и позволить закончить обучение. Это решение далось нам нелегко, но за него вы должны благодарить Старшего инструктора Норда. Его голос был решающим. До конца вашего обучения вы будете находиться под пристальным вниманием преподавателей и других рекрутов. Вам не позволяется принимать участие, в каких либо увеселительных мероприятиях. В ваше личное дело будет занесено это происшествие, которое поставит клеймо на вашу будущую службу. Я думаю, вас не возьмут даже в охрану торговцев. Вы не допускаетесь к занятиям до тех пор, пока не исцелитесь полностью, что откинет вас далеко назад к истокам обучения.

– Но, капитан Олди…, я.

– Вы что не слышали меня? Это ваш последний шанс. – С этими словами он покинул класс.

С уходом капитана силы покинули меня, и я легла на пол. Мне хотелось просто лежать и не двигаться, от этих швыряний звенело в ушах. Я не знала радоваться мне или плакать. То, что меня не выкинули это здорово, но после лечения, я не смогу сдать экзамены на отлично и получить хорошее место. Я закрыла лицо здоровой рукой и вздохнула. Послышался легкий шум, я резко села. Инструктор Норд отстранился от стены и посмотрел на меня. Я почти забыла, что он стал свидетелем моего позора. Он смотрел на меня долго и задумчиво, а потом усмехнулся каким– то своим мыслям и вышел, не сказав ни слова.