Искупление

Продолжая, Келли вновь читала. В истории сообщений было много диалогов, все они были обговорены в относительно недавнем времени, если так можно назвать пару-тройку дней назад. Особенно пикантные моменты или фото Келли подолгу показывала Тому, ибо часто в сообщениях Барбара оценивала чужого мужчину, думая, стоит ли ей соглашаться на отношения с ним, – причём делала она это очень игриво, словно кошка, хотя в наше время это проще называется: «шлюха». То же самое проделывали и с ней, но зачастую соглашались тут же, мужчины не могли перед ней устоять, ибо в ней было всё необходимое для хорошего секса, разве что иногда не сходились в цене.

– Ахах! Было бы шуткой века, если бы, не допусти, твой отец изменял матери и вот так общался бы с Барри, а потом в ней признал любовницу, когда ты такой довольный припёрся со своей помолвкой! – Келли чуть ли не каталась по полу со смеху от своей идеи, только лишь пленники не воодушевились таким раскладом.

Томас был морально уничтожен. Он угрюмо опустил плечи и из-под бровей смотрел на… возлюбленную, слушая все те мерзости, что творились у него за спиной.

Ему читали и читали: Барбара обсуждает новую встречу, чтобы хорошо провести ночь – Барбара дрожит и смотрит на кровавую руку. Барбара на фото принимает в своё тело другого – Барбара жмурится и по лицу текут тёмные от туши слёзы. Барбара присылает голосовое сообщение и говорит, как ей было хорошо заняться этим в бассейне – Барбара дрожит сильнее, двинув кровавым пальцем.

Она была здесь, лживая, грязная, настоящая. Вот она. Она была такова, какой он её теперь видел. Настоящей, реальной.

«Но неужели реальность такова?»

Барбара подняла на него глаза, но тут же опустила. Стыд. Ей было стыдно.

Это было смешно. Даже слишком.

«Ты любишь, тебя нет – Келли».

– Хватит! Хватит! – попросила Барбара.

«Любят тебя, но ты ищешь не этого – Барбара».

– Да прекрати ты! – сорвалась она уже на крик.

«Слишком много запросов – Я».

– Да прекра..!

– Заткнись! – перебив Барбару, Том заткнул этим словом обоих. И ведь не понятно – к кому точно он обращался, зато эффект на лицо.

От резкого крика Келли отскочила в момент ещё прозвучавшего крика и теперь просто стояла рядом с возлюбленным, переминаясь с ноги на ногу. С опаской она поглядывала на Тома, Зато с тайной радостью на перепуганную соперницу.

Барбара, до этого вся из себя разгневанная, в упор смотревшая на Келли, после крика Тома обомлела. Её изрядно трясло. Её всклокоченные светлые волосы, грязные и влажные от слёз и пота, ниспадали на лицо. Расплывшаяся тушь растеклась по щекам, глаза опухли так же, как и у Келли.

«Барри» выглядела сейчас не лучше заправской шлюхи, до этого выглядевшая в его глазах, словно с обложки.

Том закипал.

Всё больше и больше.

Он учащённо дышал и часто моргал, будто стараясь прийти в себя от гнева. Но гнев не отступал. Он накрывал его всё больше и больше, от него не было спасения, не было спасения от невыносимого чувства злости, что прокалывала тонкими иглами каждый кусочек его существа.

Том хотел встать, сломать стул вдребезги. Он хотел со всей дури дать пощёчину Келли, чтобы её вывернуло в неестественной позе. Однако больше всего он хотел сжать тонкую шейку Барбары и долбить её голову о кафельную плитку – настолько он её сейчас ненавидел. Настолько сильно она пала в его глазах!

Думая об этом, он дышал ещё чаще и чаще, голова его затуманилась в приступе тихого гнева.

В конце концов, он всё же не выдержал:

– Вот же лживая тварь! – прогудел его крик. – Лживая! Мерзкая! Тва-арь!

Крича, Томас отчаянно дёргался в своих путах, но ему не удавалось хоть немного высвободиться из-за огромного изобилия скотча. Он просто как ненормальный крутился и дёргался на одном месте, отчего его стул слегка ёрзал по полу.

Келли, склонив голову на бок, отошла от своего возлюбленного на метр. Осмотрела пленников, после чего улыбнулась, но не так, как раньше. Теперь её лицо приобрело выражение заботливой матери, которая добилась желанного результата и готова была «исчезнуть», чтобы дальше её дети разбирались со всем сами.

Если опустить тот факт, что она не была матерью и Барбара с Томом не были её детьми, то Келли всё равно в итоге так и поступила: она больше не влезала.

Пока что.

С самым что ни на есть счастливым выражением лица Келли быстро убежала в соседнюю комнату, откуда вернулась умытой. В руках она несла какую-то тёмно-синюю сумочку. Девушка села на пол за кофейный столик и немного выпила из стакана, который ранее оставила там.

Медленно открывая принесённую сумочку, Келли ни на секунду не скрывала своего счастья и восторга. Изредка попивая алкоголь, она наблюдала прекраснейшую сцену в своей жизни вживую.

Всё было разрушено.

Она это сделала.

Это её.

Это её заслуга.

– Тварь! Ты лгала мне! Всё это время ты мне лгала! – не переставал кричать Том. – Нагло и в лицо! Ты трогала меня своими мерзкими, грязными руками! Ты шлюха! Поганая дрянь!

Мужчина злился всё больше и с каждым словом всё больше терял голову от гнева. Напротив, с каждым словом он также переходил невидимую черту. Это конец, ничего больше вернуть нельзя.

Барбара беззвучно плакала, поджав губы. Она прижималась к своему стулу и боялась лишний раз вдохнуть воздуха. Она боялась, что Томас вырвется и изувечит её. При всём этом пленница избегала взгляда Келли, потому что ей почему-то было слишком стыдно перед ней.

Ведь она оказалась права.

«Эта безумная тварь оказалась права!»

«Какого чёрта она оказалась права?!»

Это был триумф. Личный триумф Келли Паркер.

Сидя за низким кофейным столиком, похитительница выложила из сумочки, как оказалось, косметику. И стало ясно: она собиралась отпраздновать это событие, а для этого вначале нужно было привести себя в порядок. Но она хотела сделать это под блаженные и долгожданные звуки ссоры.

Когда-то давно, в подростковом возрасте, насколько помнил Том по рассказам подруги, Келли боялась, когда при ней ссорились мужчина и женщина. А уж когда мужчина был в ярости – Келли заходилась в истерике от дикого испуга.

Но не теперь.

Не сейчас.

Сейчас для неё происходящее было настоящей эйфорией. Чистейшим кайфом, своего рода оргазмом.

Том ничего не сделает бывшей девушке, он может лишь злиться. И это самое прекрасное.

Барбара принадлежит Келли с этих пор, это её заслуга и привилегия.

Игра не окончена.

Всё только начинается.

Глава четвёртая

Протирая кожу ватным диском, мокрым от тоника, чтобы снять припухлость кожи, Келли разве что не напевала себе под нос от восторга. Хотя тело её покачивалось под музыку крика Тома.

Сам Томас в свою очередь бранил бывшую, на чём свет стоял. И это было великолепно. Это было, как извержение вулкана – красиво, жарко, горячо, неистово пугающе, прекрасно и убивающе.

Келли готова была променять все богатства мира только за эти блаженные минуты.

– Что ты теперь молчишь?! Теперь ты молчишь, да?! – срывался Том. – Нечего сказать своими мерзкими губами?!

К удивлению остальных, Барбара ответила:

– А что ты хочешь услышать?!

Она так завопила, что безумица дёрнулась от удивления и улыбка на мгновение исчезла.

– Это ты осёл, если ведёшься на сиськи и всё прекрасное только с виду! Думаешь, ты один такой? – сказала Барбара с отвращением, некрасиво кривляясь и искажая голос.

В шоке Томас заткнулся, будто ему в лицо прилетел плевок.

«Что она такое говорит?..» – подумал он, теряя дар речи.

Но Келли понимала и сейчас такую реакцию: Барбара осознала, что никак уже не сможет вернуть своё положение, так что больше не стала разыгрывать комедию и решила показать своё истинное лицо.

Видно было, что Барбара тоже устала от этого театра, а ещё от унижений в свою сторону: свой образ жизни ей нравился, и менять ничего она не собиралась, ведь она проводила время с богатыми мужчинами и получала за это достаточно, чтобы быть довольной и прекрасной.

Наблюдала эту сцену похитительница с промелькнувшим энтузиазмом, подкинув брови в ожидании продолжения. Ей нравился этот новый шаг, нравилось, что изменщица не стала молчать. Это новый чудесный уровень.

Разозлившись, как Том, Барбара продолжила:

– Чего ты хотел в наше-то время? Получить всё? Красоту и любовь до гроба? Ты просто идиот! Даже больше, слепой идиот!

– Я вижу, Барри у нас всё поняла и решила хоть выговориться, – озвучила свои мысли Келли, чтобы Томас не смел хоть как-либо придумать себе отговорку в пользу защиты Барбары. Кто знает, ведь он связался с ней, что не говорит о его блистательном уме, всё возможно.

Продолжая свою пассивную роль, девушка намазывала лицо тональным кремом. Она не понимала, как можно красить вначале глаза, а потом тонировать остальные места, это было невероятно неудобно и тупо. А потом ещё её называют сумасшедшей.

А тем временем «голубочки» всё продолжали друг друга поливать грязью. Как считала Келли, это самая лучшая часть отношений между людьми – высказывание в лицо друг от друга за всё про всё.

– Ты так жалок! Ты даже не увидел Келли перед носом! Она же ненормальная за любовь к тебе, как ты не видел этого, ведь даже я заметила, стоило мне только пронаблюдать за её поведением, когда мы были все вместе! Так какого чёрта ты осуждаешь меня?! Что ты знаешь обо мне? Увидел меня и всё? Любовь? Где бы ты оставил меня, стоило только мне серьёзно обжечь лицо или попасть в аварию? Ты бы захотел найти себе очередную красавицу, может, через время, пока совесть твоя быстро не сгорит. Вот вся твоя любовь, а ты говоришь что-то про меня.

Келли немного щурилась: ей не нравился голос соперницы, когда она кричала, ибо походило это на скрипичный квартет. Но то, что она услышала – изрядно её удивило. Барбара в её глазах стала несколько выше, ибо пусть она и силиконовая дурочка, но хоть что-то всё же смыслила. А ещё понятно, что она давно поняла сущность мужчин, оттого и пошла по такой дороге. Только куда эта дорога привела её…

– И тебя я хотел взять в жёны? – с отвращением только и прошипел Том.

– Ха! Ещё как, Томми! – крикнула она, при этом как смогла, выгибаясь к нему навстречу. – Ты же самый настоящий осёл! Ты купился! Ты такой же, как и все остальные! А я умная девушка, я буду жить хорошо благодаря таким идиотам, как ты!

После этих слов похитительница поняла, что слишком рано похвалила Барбару до этого.

Всё же эта душка неимоверно глупа и чертовски двулична.

Ещё только недавно, будучи сладкой парочкой, Том и Барбара сейчас проклинали друг друга.

Келли приводила себя в порядок. Она подкрашивала брови, несильно выделяла скулы, наносила на веки тени. Каждая девушка, нанося себе макияж, чувствует себя принцессой. Часто от усталости и несчастия Келли подобного не чувствовала, однако в данный момент, похоже, она и вовсе себя ощущала чёртовой королевой, что сорвала куш.

Тем временем у бывшей сладкой парочки заканчивались слова для ссоры, но это было не проблемой.

Закончив с лицом, Келли собрала все свои принадлежности обратно в сумочку, которую затем бросила на барную стойку.

Потянувшись, девушка подошла к музыкальной установке, что стояла позади Тома перед диваном. Это было одним из отличий Келли от других: вместо телевизора перед диваном у неё стояла именно музыкальная установка. Ей не нужно было смотреть профильтрованный мусор из «зомбоящика», она могла просто спокойно послушать музыку и о чём-то подумать.

По комнате разлились приятные звуки, немного подстать всему, что происходило. Игра на гитаре пусть и была лёгкой, но напряжённой, и Келли нравилось это. Она с прищуром улыбалась, будто до этого приняла наркотики.

Своего рода это и были для неё наркотики.

Покачиваясь в такт музыки, девушка уже не обращала внимания на пленников. Она кайфовала, ей было как никогда хорошо, ведь свершилось то, что она так долго планировала. Свершилось то, чего она как никогда желала.

Поджав до этого приоткрытые губы, Барбара со злобой наблюдала за Келли. Том же и вовсе не обращал ни на кого внимания, убито смотря на кофейный столик. Он совершенно поник, было слишком паскудно на душе. Её нужно было чем-то утешить. Желательно, алкоголем.

– Ты меня слышишь, а?! – кричала Барбара, заставляя опьяневшую от эйфории Келли взглянуть на неё. – Я хочу в туалет! Я не могу больше терпеть!

– Ходи под себя, – почти в такт музыки пропела похитительница.

– Ты ненормальная! Немедленно пусти меня в туалет! Ты получила то, что хотела, пора завязывать с этим!

Как Том до этого, Барбара, словно сумасшедшая, пыталась выбраться из своих пут, но лишь дёргалась на месте и делала себе этим только хуже.

Сама Келли рассмеялась, глядя на Барбару и её попытки освободиться.

– Кто у нас тут осмелел! – словно ребёнку, сказала безумица, однако Барбара всё не утихала: она дёргала ногами, но лишь потеряла одну из туфель кремово-розового, точь-в-точь как платье, цвета.

– Вот, дурочка!

– Ты это ещё про меня говоришь? – возмутилась Барбара.

Но Келли было всё равно, она просто вышла из комнаты, возвращаясь с платьями и нижним бельём в несколько видов.

– Что ты делаешь, чёрт подери? – уже спокойнее спросила Барбара, прищурившись.

– Я собираюсь отпраздновать! – сказала она и вновь вышла.

Через пару минут пленники услышали звук льющейся воды.

– Неужто она решила утопиться? – прошипела с сарказмом пленница, выворачиваясь в надежде, что у неё получится хоть что-то увидеть в дверном проходе, откуда и доносились звуки.

– Тебе ли не всё равно? – отозвался Том.

В полном раздражении его бывшая вздохнула.

– О, я тебя умоляю!

Она развалилась, будто находилась у себя дома.

«Какая же ты двуличная…»

Том, не веря, что это действительно происходит, смотрел на ту, которую любил так сильно.

Девушка, казавшаяся до этого невинной и запуганной, теперь просто была совершенно другой. Она раздражённо осматривалась по сторонам, её безупречное лицо для него теперь было отвратно, но она бы наверняка без сомнений заявила, что прекраснее лилии. С самооценкой у неё всегда всё было отлично.

И ведь ей удалось это… удалось обмануть его, и он повёлся. Сколько она говорила о себе, сколько его гипнотизировала собой, и он повёлся, влюбился в неё, в её красоту. А теперь так стыдно, стыдно от всего этого, от пережитых чувств, от страшной реальности…

– Я ведь действительно полюбил тебя.

– Что ж, это жаль. Келли тоже «действительно тебя полюбила». Да так сильно, что из-за тебя мы теперь оказались в этой ситуации!

Он лишь усмехнулся её словам. Он не думал о Келли, а только о них. Да только мерзко всё это было. Ей было абсолютно плевать, что он там чувствовал. А если так подумать, он вёл себя точно так же по отношению к Келли, ведь только что и сам признался, что пропустил слова мимо ушей о её чувствах. Выходит, он ничем не лучше. А от этого становилось ещё паршивее, но он ничего не мог сделать с этим. Он был такой, каков есть. Точно также Барбара была такой, каковой являлась – обычной шлюхой, что спала с богачами ради денег и хорошей жизни. Её даже нельзя было бы обвинить, только если бы она так не поступила с ним.

Барбара задумалась. Маска принцессы была сброшена в помойное ведро.

– Я виноват? – Тома перекосило от этой новости.

– А что, я? Тебя же она полюбила, дурочка!

– Ничего, что ты занималась отвратительными вещами, а она это заметила, и именно поэтому захотела всё это сделать!

– Милый, но ведь из-за любви к тебе она за мной следила, а отговорку найти можно любую!

Томас умолк. Пришлось. Какой смысл спорить с женщиной? Хоть она и была права…

Всё из-за него, стоило это признать. Его полюбила Келли, а он её приручил, даже не приложив усилий. Он даже не захотел замечать этого, даже если и понимал, к чему всё идёт.

И теперь они здесь.

В окна назойливо пробирался розовый оттенок вечера.

Том покрылся мурашками. Он хотел домой, чтобы там дико напиться. Слишком уж он был во всём разочарован. Внутри будто скребли кошки. Он уже представлял, как валяется дома на диване в окружении бутылок. Со стены исходил свет работающего телевизора. Но почему играет музыка?

Не сразу он мыслями вернулся обратно, понимая, что всё ещё находится у Келли, Барбара что-то говорит, а из музыкальной установки льются звуки энергичной музыки.

– Ты меня слышал? – переспросила его Барбара. Она немного хмурилась, кровь подсыхала на её пальце.

Он лишь посмотрел на неё, давая немой ответ на вопрос.

– Нам нужно как-то выбраться, если она не отпустит нас! Эта ненормальная тварь отрезала мне ноготь! – прошипела она, чтобы в случае чего её не услышала Келли.

– Я не думаю, что она нас не отпустит. В конце концов, всё, чего она хотела, уже получила, так что скоро мы будем на свободе, – угрюмо отозвался он. Голова у него вновь болела, в виски словно каждую минуту бросали по камню.

– Ты в своём уме?! – зашипела она по новой. – Эта полоумная врезала мне по голове и содрала ноготь! Ты ещё легко отделался, ведь она тебя любит, а я! Взгляни на меня, чёрт возьми! Ты и вправду считаешь, что она нас отпустит? Вряд ли она хочет попасть за решётку после того, как дала мне по голове! Я только и надеюсь, что после этого случая со мной всё будет в порядке!

– В её понимании на тот момент это было необходимо, – безэмоционально сказал Том и пожал плечами. – Вряд ли ей не плевать, для неё главное заключалось в другом.

Барбара была в лёгком шоке от его слов.

– Ты что, такой же чокнутый, как и она?

В раздражении он повёл плечами.

– Нет, Барбара, мне просто плевать! – прикрикнул он, срываясь. Его допекла эта лгунья. – Мне плевать на тебя, на твоё здоровье и на твою боль! Ты обманула меня и ждёшь, что я стану жалеть тебя? Иди ты к чёрту! Ты больше не моя проблема. А что до Келли – ей было всё равно, каким способом прийти к правде. Так что заткнись уже, не хочу слышать твой мерзкий голос.

Он был слишком подавлен, чтобы сказать ещё хоть что-то. Он был слишком подавлен, чтобы вообще думать или попытаться думать о чём-либо. Ему не хотелось ничего, ни дышать, ни жить, ни надеяться на что-либо, ни пытаться что-то сделать. Он хотел быть подальше от всего этого, наедине с самим собой, словно на дне глубокого океана.

Келли хочет поиграть?

Отлично, он участвует, хоть и не хотел этого.

Дело идёт.

Ему просто уже всё равно… Он проиграл, но игра глючит и не останавливается. Или он просто не знает правил и ничего на самом деле не кончено. Ибо не было понятно, когда же их, наконец, отпустят.

«А отпустят ли вообще?» – прокрался в голову мерзкий червяк. Но он постарался тут же отбросить этот вопрос подальше.

Глава пятая

– Чёрт, ты помогать будешь или нет? – несмотря на ранее, пыталась до него достучаться Барбара.

Однако Том не реагировал, он вновь был далеко отсюда.

Играло уже что-то более спокойное и мелодичное. Он не знал, что это, но ему нравилось.

«Келли всегда слушала хорошую музыку», – подумал Том.

«Но почему же ты недостаточно идеальна?»

«Да уж… слишком много у тебя запросов, парень. Даже сейчас».

Звук льющейся воды прекратился.

Барбара выругалась.

Невольно Том подумал, что Келли делает всё неправильно, вначале накрасившись, а потом, как он понял, решив принять душ. Хотя, впрочем, она всегда всё делала наоборот.

И вновь он вылетел из реальности, слушая приятную мелодичную музыку.

Барбара заметно нервничала, дёргаясь на месте. Она ещё больше хотела в туалет, это уже было невыносимым желанием для неё.

– Келли! Келли, я не могу больше! – запищала пленница. – Я очень сильно хочу в туалет!

Келли ответила только тогда, когда зашла в комнату:

– Знаешь, Барри, – нежно начала она, – мне иногда кажется, что суть моих слов до людей доходит не сразу.

Похитительница опёрлась о дверной косяк, будучи полностью обнажённой. Косметика на её лице была в полном порядке, волосы были завязаны в чуть кривой пучок. Она спокойно вытиралась полотенцем, при этом смотря на бывшую соперницу.

– Что тебе не ясно в словах: ходи под себя?

– Ты что, издеваешься? – взвыла Барбара. – Я же человек, а не какое-то животное!

– Правда? – невинно спросила Келли, прикрываясь полотенцем и склоняя голову на бок. – А мне показалось, судя по твоим сообщениям, что ты, цитирую: «жадная сука». Тебе сказать, что это значит в обычном понимании человека?

Девушка говорила об этом так спокойно, будто они обсуждали ранним утром погоду за окном, попивая чаёк с крендельками.

Барбара вымученно вздохнула в нескончаемом раздражении. Она прямо таки готова была взорваться гневной тирадой.

– Контекст! – вскрикнула она. – Разделяй контекст, я тебя умоляю! Ты же не тупая, что прекрасно доказала! А теперь прекрати это и пусти меня в туалет! Пожалуйста, Келли! Ты же не хочешь, чтобы я всё испачкала, и тебе пришлось тут всё убирать!

В ответ этой попытке усмехнулись, раздражая пленницу ещё больше.

– Но такова твоя грязная натура, Барри, – пропела безумица, поворачиваясь и уходя, напоследок бросая: – Тем более кто говорит, что убирать придётся мне?

– Нет! Ты издеваешься! Какого чёрта?!

Барбара неистово бесилась, вновь предпринимая безуспешные попытки выбраться. Тогда она, будучи полностью растерянной, наклонила голову к одной из рук и зубами стала пытаться содрать скотч.

Том посмотрел на неё и нахмурился, будто чувствуя неладное.

– Прекрати! – приказал он, заметно нервничая. – Остановись сейчас же!

Но глупышка Барри не слушала его.

Томас наверняка бы ударил её, если бы мог. Хоть в нём сейчас и был потерян интерес ко всему остальному, на подсознании вопило самосохранение, а Барбара могла порушить, возможно, единственную тактику побега, если в нёй будет нужда.

И, увы, Барбара полностью оправдывала своё уже новое прозвище – Барри. Такую идиотку попробуй сыскать.

Едва Келли зашла в комнату, держа в руках белый чемоданчик, – тут же подбежала к пленнице и в свирепости ударила её по лицу чемоданчиком.

– Какого дьявола?! – рявкнула она, откидывая чемоданчик на кофейный столик, прямо на бывший ноготь Барбары.

Томас уныло опустил голову, ненавидя сейчас бывшую за её тупость и неуместную упрямость. Как, вот как можно поступить так по-идиотски? Полностью игнорируя его?

– Я собираюсь помочь тебе, а ты хочешь удрать! – кричала Келли, натягивая к груди полотенце. – Неблагодарная тварь!

В приступе гнева девушка ударила пленную вновь, но уже рукой.

Пусть у бывшей соперницы и не вышло хоть на сколько-то высвободиться, но похитительница была рассержена попыткой побега. Это обещало Барбаре плохой прогноз на своё ближайшее будущее.

Немного успокоившись, Келли шумно вздохнула, прикрывая глаза, будто мысленно устраивала себе тренинг по восстановлению нервов, если это вообще было возможно.

Открыв глаза и с укором посмотрев на измученную и притихшую от произошедшего Барбару, Келли вновь покинула комнату, возвращаясь уже с серым скотчем в руках. Под нос она причитала себе что-то о неблагодарных людях.

Встав сбоку от пленницы, девушка, будто злясь на саму себя, стала оборачивать скотчем грудь Барбары с её спинкой стула, таким образом лишая её возможности наклониться вниз. Она так сильно примотала Барбару, что последней с тяжестью приходилось дышать.

– Ничего, свинья, не умрёшь от этого! – бросила напоследок безумица, подходя к возлюбленному.

Замахнувшись, она дала ему не слабую звонкую пощёчину.

В полнейшем недоумении он посмотрел на неё снизу вверх, как провинившийся ребёнок, однако при этом не понимающий своей вины.

– Ты всё видел и не сказал мне! – пояснила ему подруга. – Даже сейчас ты предаёшь меня!

Она вновь ударила его, а затем, не теряя времени, стала и его приматывать скотчем к стулу. Он злился, ему не нравилось это обвинение, но на этот счёт он всё же молчал.

– Ты что, скупила все стройматериалы? – намекая на изобилие скотча, поинтересовался Том, он хотел её хоть как-то задеть, но вышло довольно тупо.

– Сиди да помалкивай, – посоветовала она.

– Не тебе ли нужно было, чтобы я говорил? – поинтересовался он, поджимая губы. Он чувствовал отвращение, ему было плохо, а когда с ним такое происходило, он любил язвить.

– Ну-ка не зли меня понапрасну, – серьёзно сказала она, чуть прищуриваясь.

Томас замолчал. Его всё же больше пугал нож, который лежал к нему так близко на кофейном столике, так что не стоило сейчас себя вести с Келли слишком посредственно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.