Слуги Люцифера

– Почему ты в этом уверенна?

– Потому… в общем-то такие люди почти всегда двойственны. На глазах у общества, в гостях они одни, дома же совсем другие. Помнишь того мальчишку, что гостил у графов Коноваловых в позапрошлом году? Это был их племянник. Так вот: в гостях это был абсолютно примерный ребенок, ни единого грубого слова, чистюля, каких поискать. А дома? Я однажды слышала, как их повариха рассказывала нашей: «От этого мальчишки все стараются держаться подальше. Он так грубит прислуге, что волосы дыбом становятся». Вот видишь, Ни-ни, я почти уверенна, что и этот такой же.

– Надеюсь, когда мы с тобой вернемся в дом, этих Малиновских уже не будет.

– Ты сейчас снова будешь болтать с Серым?

– Ага. Вот уж отрада! После этого глупого и чопорного гуся, поболтать с Серым будет, словно малиной после уксуса. С живым человеком уж интереснее, чем с ходячим манекеном.

– Ладно, хватит об этих Малиновских. Надеюсь, они не будут слишком частыми гостями у папы.

– Да, нам то что? Берта ведь каждый божий день прямо или намеками сообщает, что скоро мы уедем в пансион.

При этом слове Жанна резко остановилась. Лицо ее выражало даже не недовольство, а что-то совсем непонятное для Нинетты.

– Что такое? – она тронула сестру за плечо.

Жанна ответила вопросом на вопрос:

– Ты по-прежнему хочешь в пансион?

– Да. Мне все тут надоело. И особенно Берта.

– И ничего тебя не удерживает?

– Нет. Разве что-то должно?

– И тебе не жаль расставаться с Серым? Ты ведь и жизни себе не мыслишь без того, чтобы не прицепиться к нему.

– Ну и что? Конечно, жалковато будет, но уж лучше не видеть ни Серого, ни Берты, чем видеть их обоих.

– Вот мы и не сходимся с тобой кое в чем, – вздохнула Жанна.

– А в чем?

– Ты, чтобы избавиться от Берты, готова расстаться с лучшим другом, а я… пусть Берта хоть день и ночь у меня над душой стоит, но мне больно расстаться с господином Жозэ.

– Опять этот господин Жозэ! – Нинетта всплеснула руками. – Прости, но я не совсем хорошо тебя понимаю. Ты просила меня очистить тебе путь, и я взяла на себя Серого. Но ведь управляющий… ведь он же не отец тебе, ни друг какой-нибудь, он только человек, который тебе интересен. Но всякому интересу есть предел.

– А моему нет, – серьезно сказала Жанна.

– Но ведь он не смотрит на тебя. Все равно, он все время уделяет Сережке, пусть даже тот и бегает со мной.

– Но он говорил со мной! Он внимательно меня слушал!

– Ну, да, из вежливости.

– Не только. Он любит детей. А ведь я маленькая девочка, значит, я ему нравлюсь.

– Ладно. Я не знаю, что тут еще можно сказать. Но, одно я знаю точно: Жозэ Марэ тебя околдовал. Иначе это не назовешь.

– Пусть так. Я рада. Ты и не представляешь, как я к нему привязалась! Мне почему-то кажется, что я знаю его уже не одну жизнь. Кажется, что во всех прошлых жизнях мы были друзьями! – Жанна говорила все это с таким восторженным блеском в глазах, что Нинетта поразилась.

Однако, говорить что-либо сестре не имело смысла. Жанна была в данный момент, словно под гипнозом.

«Похоже, этот управляющий управляет не только поместьем отца, но и всеми чувствами моей сестры. Даже на расстоянии», – мысленно пробурчала Нинетта, и лобик ее сморщился от недовольства.

Нелишне было бы заметить, что и Нинетту мучила ревность. Если Жанна ревновала Жозэ к Сережке и из-за этого чуть ли не воспылала к мальчику лютой ненавистью, то Нинетта, в свою очередь, стала ревновать сестру к Жозэ.

С самого своего рождения сестры Мадлик были, не разлей вода. Они всегда выручали друг друга, если что-то случалось, всегда поверяли друг другу свои маленькие детские тайны и всегда проявляли живейший интерес к жизни друг друга, считая ее, несомненно, более значительной, нежели своя собственная. И так было вплоть до того окаянного, по мнению Нинетты, дня, когда в поместье появился Жозэ Марэ и внес настоящую смуту в мирную жизнь сестер. Временами Нинетта готова была проклясть этого человека, ведь стоило ей обратиться к Жанне с каким-нибудь вопросом, как та, витая в облаках и грезя о господине Жозэ, даже не могла ее услышать. Тогда Нинетта принималась, как попугай, повторять свой вопрос ровно столько раз, сколько этого требовалось, чтобы Жанна спустилась на землю. Вполне понятно, что сестра не могла не раздражаться и не злиться, хоть и скрывала это от Жанны, дабы еще больше от нее не отдалиться.

Девочки приблизились к домику управляющего.

Сережка оказался на крыльце. Он опять мастерил свистульку. Увидев Нинетту, он улыбнулся и сказал:

– Эта уже пятнадцатая.

Девочка равнодушно взглянула на маленькую деревянную палочку со множеством дырочек и причудливой резьбой.

– Пойдем, лучше, погуляем? – предложила она. – Потрясем яблоню.

А Жанна осталась одна на крылечке домика. Она поправила на голове большой розовый бант, под цвет платья и туфелек, затем, достав из кармана маленькое зеркальце, взглянула на свое лицо.

Все было, как и надо. Вполне симпатичная девочка. Темные брови и ресницы, зеленоватые глаза, розовые щечки и губки. На всякий случай, чтобы губки были краснее, Жанна их слегка покусала. Потом открыла дверь и вошла в домик.

Господин Жозэ сидел в своем кабинетике, что возле его спальни и что-то писал за столом.

Жанна, подумав, что может ему помешать, остановилась и притаилась за дверным проемом, чтобы немного понаблюдать. Она стояла так и не сводила очарованного взгляда с управляющего. Все в нем; и его осанка, и его гордая посадка головы, и каждое движение, каждый изгиб тела, каждая складка одежды, все завораживало эту маленькую девочку. Глаза ее буквально горели. Ей так хотелось, чтобы господин Жозэ подошел к ней, поднял высоко, к самому потолку, а потом нежно усадил к себе на колени.

Так Жанна простояла минут десять, любуясь своим обожаемым человеком. Потом ее ножки устали и она, чуть пошатнувшись, выдала себя.

Жозэ повернул голову, удивленно взглянул на девочку, а потом ласково ей улыбнулся. От его улыбки у Жанны замерло сердце.

– А, мадемуазель, вы ко мне? – он подошел к ней совсем близко.

– Я случайно забрела, месье. Нинетта с Сережкой побежали рвать яблоки, а я осталась. Дома так скучно, можно мне посидеть у вас?

– Конечно. Сколько вам будет угодно.

Жанна готова была запрыгать от радости. Она уселась в мягкое кресло напротив письменного стола Жозэ и тщательно расправила платьице.

– Я вам не помешала? – спросила она несколько озабоченно, страшась и мысли о том, что она может быть некстати.

– Нет, нет. Я уже все закончил.

– А, так вы теперь свободны?

– Абсолютно. И мы можем поговорить, о чем хотите.

Жанна была счастлива. Не чувствуя никакого стеснения перед Жозэ, она непринужденно сказала:

– Господин Жозэ, пожалуйста, не называйте меня больше «мадемуазель» и не говорите мне «вы». Зовите меня по имени, просто Жанной, ладно? Как зовете Сережку.

– Что ж, хорошо, Жанна, – улыбнулся Жозэ.

Все время, пока они разговаривали, он внимательно смотрел на девочку. Ей казалось, что его взгляд проникает ей в самую душу.

– Господин Жозэ, а вы долго были управляющим у графов Коноваловых? Полтора года назад я в последний раз была у них в гостях, но вас там не видела.

– Я работал у них несколько месяцев.

– А раньше? Где вы были раньше?

Жозэ немного помрачнел. Жанна заметила это, и сердце ее защемило.

– Так… в другом поместье, – ответил он. – Это очень далеко отсюда.

– Очень далеко… во Франции, да?

Жозэ чуть заметно вздрогнул. Жанна это уловила, и чувство смутной тревоги коснулось ее души. Что-то было непонятно. Разговор не клеился, а ведь она так хотела с ним поговорить! Но, что же такое? Почему? Что особенного она у него спрашивает? С чего бы ему так неестественно реагировать на ее обычные вопросы?

– Да, во Франции, мадемуазель… прости, Жанна.

На некоторое время воцарилось молчание. Оба чувствовали себя как-то неловко. Атмосфера казалась напряженной. Жанна готова была плакать от отчаяния. Теперь она почти уверилась в том, что совершенно не интересна господину Жозэ. Это было для нее ударом. Девочка вдруг встала с кресла и, не глядя на Жозэ, сказала:

– Извините, месье, мне, пожалуй, пора домой. У вас здесь очень хорошо, – и направилась к выходу из домика.

Жозэ заботливо проводил ее.

– Заходите сюда, когда пожелаете, – сказал он, совсем забыв о том, что она просила называть ее на «ты» и по имени. От этого на глаза Жанны навернулись слезы. Они затуманили ей глаза, мешая видеть то, что у нее под ногами. Из-за этого девочка споткнулась на ступеньках крылечка и, упав, сильно ушиблась.

Жозэ мгновенно поднял ее и усадил к себе на колени. Однако Жанна не получила от этого желаемого удовольствия, вспомнив, что ей сказала недавно Нинетта: «Он учтив и внимателен с тобой, но только из вежливости. Ведь ты дочь его хозяина».

Сердце несчастной маленькой девочки больно заныло. «Так значит, все именно так», – подумала она, и эта мысль ее чуть не убила.

Домой она пришла, прихрамывая, но боли от ушибленной коленки не чувствовала. Болела не коленка, а душа, болело сердце. Болело невыносимо. Жанне казалось, что весь мир разрушился вокруг нее.

Впервые в жизни она отдала человеку всю свою душу, впервые в жизни искала чьего-то расположения к себе и вот, такой крах всему! Она явно не интересовала господина управляющего.

Поделившись с Нинеттой своим горем, Жанна, однако, не почувствовала облегчения. Боль глодала ее, не переставая мучить ни на секунду. Ей казалось, будто сердце вот-вот разорвется на мелкие кусочки.

– Ну и плюнь ты на него, чего долго страдать? – Нинетта утешала ее, как могла, но безуспешно.

– Как ты не понимаешь, – всхлипывала Жанна, – я его люблю, как родного отца!

– Но наш отец – наш папа. И мы похожи на него.

– Да, мы действительно на него похожи. Раньше он был красивым. Но все же… лучше бы господин Жозэ был нашим отцом.

Пока Жанна плакала, уткнувшись лицом в свою подушку, Нинетта мысленно проклинала управляющего за все те муки, которые он причинил ее сестре.

А сам Жозэ, сидя в своем кабинетике, думал о том, что Жанна явно жаждет его расположения и внимания. Он покачал головой, а потом уронил ее на руки.

Таким и нашел его Сережка, вернувшись в домик, где теперь жил вместе с Жозэ. Управляющий крепко спал прямо за письменным столом.

ГЛАВА 6

В один из последующих дней, князь Мадлик и князь Малиновский прогуливались вместе по территории обоих поместий. Князья уже успели, несмотря на короткий срок своего знакомства, подружиться и теперь вели несколько необычную и очень серьезную беседу. Инициатором ее являлся князь Мадлик.

– Дорогой сосед, а как бы вы посмотрели на то, чтобы объединить наши земли, коли, представится такая возможность?

– О! Александр, вы имеете в виду нечто определенное?

– Ну-у, возможно, мой друг.

Князь Малиновский почесал затылок.

– Что ж, это было бы весьма недурно. Но, что же вы имеете в виду?

– Мы сможем объединить наши земли в том случае, если породнимся. Вы уловили мою мысль?

– Вполне.

– Что же вы на это скажете?

– Что это превосходная идея. Вот только… если наши дети придутся не по душе друг другу…

– А, пустяки!

– Не уверен. По-моему, они не особенно поладили.

– Детские капризы! Сейчас они ссорятся, а завтра уже просятся под венец. Так оно всегда.

Князь Малиновский некоторое время помолчал. Князь Мадлик, думая, что сосед его погружен в раздумья, не мешал ему.

– Пусть время решит! – воскликнул князь Малиновский.

– Чего решит? – нахмурился князь Мадлик.

– Этот вопрос.

– Но, чего же тут решать? По-моему, все и так ясно: когда наши дети подрастут, когда мои дочери вернутся из пансиона уже расцветшими барышнями, а ваш Денис превратится в юношу, он сможет выбрать одну из моих дочерей – Жанну или Нинетту, это уже на его вкус. А мы тем самым преспокойно объединим наши земли, а для молодой четы построим дом как раз посередине.

– Все очень заманчиво, дорогой сосед. Что ж, вот вам моя рука.

Князь Мадлик так и засиял от восторга. Он пожал руку князю Малиновскому, и пожатие это стало заключением брачного договора между Денисом и одной из сестер.

Когда Мадлик вернулся домой, то на радостях расцеловал супругу в обе щеки.

– Ну, дорогая, этак, лет через пять-шесть, я объединю свои земли с землей нашего дражайшего соседа, и тогда посмотрим, каким могущественным станет князь Александр Мадлик, разбогатев вдвое!

– Вы уверенны? – равнодушно спросила Берта.

– О, прелесть моя, абсолютно. Во мне нет ни тени сомнения. Скоро я наложу руку и на состояние Малиновских. Сам он, пожалуй, не отличается отменным здоровьем… жена его глупа, не чета тебе, моя радость, а сын… тот и глуп и все остальное. Да, отдав Малиновским одну из девочек, я добьюсь, чего хочу. Когда-нибудь князь Мадлик станет самым богатым князем! Сам император будет наносить визиты в его дом!

А в то же самое время, князь Малиновский сказал своей жене:

– Дорогая Милла, вероятно, нашему сыну достанется в жены очень красивая девушка.

Вечером того же дня Берта фон Шеренг, войдя в комнату падчериц, сообщила им, наконец-то, точную дату их отъезда:

– Послезавтра в полдень вы уедите экипажем. Сопровождать вас будет… впрочем, это я еще решу.

– А в какой пансион мы едем?

– В Парижский, – ответила Берта, и на этом разговор был окончен.

Девочек, в общем-то, мало интересовало, куда им придется ехать. Нинетта подумала, что Париж достаточно далеко от их поместья и почти обрадовалась. Жанна же думала только о том, что, уезжая из поместья, она расстается с господином Жозэ.

Однако Жанна, несмотря на всю свою огромную привязанность к этому человеку, в последнее время словно бы избегала его. Она и сама не могла понять, что побуждало ее юркать в разные щели, как только рядом появлялся господин Жозэ.

Так, например, когда князь Мадлик в очередной раз вызвал управляющего к себе в кабинет, Жанна, заслышав в холле знакомые шаги, тотчас же, как пуля, залетела под лестницу и оттуда, не моргая, жадно вглядывалась в Жозэ. Когда дверь кабинета закрылась за ним, глаза девочки мгновенно наполнились слезами.

Мысль о том, что тем вечером, когда она пришла в гости к Жозэ и стала задавать ему всякие вопросы, так прочно засела в ее мозгу, что стала почти навязчивой идеей, так как девочка была абсолютно уверенна, что господин Жозэ предпочел бы больше не иметь ее своей гостьей. Что-то произошло не так. Что-то она сказала не то и вот теперь потеряла всякую возможность завоевать его привязанность.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.