Жир на кушетке. Взгляд психоаналитически ориентированного терапевта на проблему ожирения

Основная функция Я – это способность к саморегуляции. Именно благодаря наличию или отсутствию оной мы можем судить о зрелости структуры Я. Регулирование заключается в обретении некоего состояния внутренней стабильности в динамической структуре, где эта стабильность невозможна по определению. Выполнить задачу по удовлетворению желаний инстанции Оно в соответствии с условиями внешней среды и внутренних родительских объектов в виде Сверх-Я – вот положение Я, находящегося, говоря образным языком, между молотом и наковальней. Несвоевременные желания, или желания, неприемлемые для «окультуривающей», обеспечивающей оценку с точки зрения моральных норм, структуры Сверх-Я, вытесняются. И это нормальный механизм функционирования психического аппарата. Симптом же возникает там, где не срабатывает вытеснение.

Дальнейшее развитие с точки зрения З. Фрейда происходит путем катексирования либодозной энергией (инвестирования жизненных сил, если использовать экономическую терминологию) области ануса. То есть либидо, как энергия развития, перенаправляется, или инвестируется, на область ануса не в силу физиологических особенностей, а как необходимость обретения функции самоконтроля Я через символизацию тела и телесных функций. Если рассмотреть всю систему пищеварения в целом, то функция сознательного контроля Я возможна лишь «на входе» и «на выходе». В связи с этим данная стадия получила название анальной стадии, ведущим новообразованием которой является приучение к порядку и чистоплотности.

Усиливающиеся фрустрации со стороны значимого другого интенсифицируют процесс формирования Сверх-Я. Но Сверх-Я – структура не только наказующая. Она играет роль направляющую – в ситуациях, когда не хватает потенциала Я для возможности выбора, эту роль на себя берет Сверх-Я. Таким образом, в результате дефицита возможности выбора (дефицит Я, его слабость) проявляется направляющее действие Сверх-Я через интериоризированные родительские фигуры. И если родительское имаго на символическом уровне связано с продуктом, актом приема пищи, – эта роль может проявляться, помимо всего прочего, и в виде заедания.

Вспоминается случай, когда клиент, страдающий ожирением и являющийся руководителем крупного предприятия, рассказывал о своей любви к колбасным изделиям, без которых он не мог представить себе жизни и которые ел в большом количестве. Колбаса, если взять время лет, эдак, 20–30 назад, являла собой символ обеспеченности, достатка, статуса, стабильности и уверенности в завтрашнем дне. Если же проанализировать на более глубоком уровне, колбаса – это фаллический символ, инстанция отца как важнейшего объекта, обладающего силой и властью. Что пытался инкорпорировать тот клиент, учитывая, что его «любовь» к колбасе особо усилилась в период кризиса, когда висела реальная угроза банкротства предприятия?

Как можно видеть, оральная и анальная стадии играют огромную роль в плане формирования структуры Я через обретение контроля над системой пищеварения – рот и анус символизируются в виде саморегулирующийся функции Я. Именно через тело и телесные функции обретается образ Я. «Вбирать» и «отдавать» становятся основными символами взаимоотношений с окружающим миром. Заедания, как основная причина ожирения, является в данной парадигме регрессией на стадию оральности, когда стимуляция зоны рта становится ресурсным и стабилизирующим структуру Я действием. Стадия анальности характеризуется тем, что ведущую роль играет Сверх-Я с его запретами и санкциями, что в силу амбивалентности играет важную роль в динамике развития ожирения.

Амбивалентность проявляется в противоположно направленных, противоречивых тенденциях: с одной стороны – агрессия по отношению к наказующим родительским объектам, с другой – страх потери этих объектов. Все это находит отражение в пищевом поведении пациента с ожирением – дефицит внутреннего материнского объекта стремится быть восполненным с помощью переходного объекта – аппетитной еды. То есть в силу внешних стрессовых обстоятельств, актуализирующих базовую проблему потери материнского объекта, происходит регрессия на оральную стадию. Получив необходимый ресурс, структура начинает возвращаться на более зрелые этапы развития, следующие после оральной стадии. На анальной же стадии включается гиперконтроль Сверх-Я, и следует наказание за невозможность удержаться от соблазна и съесть аппетитную пищу. Таким образом, амбивалентность отношения страдающего ожирением приводит к тому, что сама еда становится для полного человека табуированной. А нарушение табу усиливает санкции, ввергая его в замкнутый круг страданий, ускоряя, в конце концов, набор веса.

Следующая стадия носит название эдипально-фаллической, потому как в символическом пространстве формирующейся личности появляется новый объект, обладающий фаллосом, – отец. Обладание фаллосом означает обладание властью. И обладателю фаллоса принадлежит самое главное сокровище – материнский объект. Все напряжение и трагизм внутренней динамики этой стадии отражены в древнегреческой трагедии Софокла «Царь Эдип». Появление отцовской фигуры, как третьего объекта, требует переструктурирования системы отношений в плане проявления конкуренции и нежной привязанности. Эта стадия требует внутренней устойчивости и саморегуляции структуры Я. Ведь, как правило, весь накал страстей триангуляторных отношений зачастую является фактором, обеспечивающим регрессию на оральную стадию развития для восполнения ресурса внутреннего дефицитного материнского объекта. На этой стадии происходит (или не происходит) обретение символического фаллоса, что у мальчиков подразумевает обретение мужской модели поведения, выражающейся в терминах власти, достижения и конкуренции. У девочек же происходит (должна произойти) проекция внутреннего фаллоса на противоположный пол. В одном из исследований (Petzold, Reindell, 1980) указывается на проблемы полоролевой идентичности в силу выполнения отцовской функции (т. е. обладание фаллосом) матерью и слабым отцом, как фактором, сопутствующим ожирению у женщин. Мать доминирует, обладает всей полнотой власти в семье, обеспечивая ребенку гиперопеку и сверхпривязанность, отец же играет лишь подчиненную роль.

Латентная стадия, когда, по мнению З. Фрейда, накал страстей заметно снижается, когда интерес смещается на познание внешнего мира, подразумевает время достройки новообразований предыдущих фаз развития и, главное, выстраивание системы рациональных связей и защит, обеспечивающих внешнюю стабильность.

Из сказанного можно сделать вывод, что ожирение является доэдипальной проблемой, как и все психосоматозы, закладывающейся на ранних этапах развития, – на оральной стадии.

В силу того, что у пациентов с более глубокими, нежели невротические, доэдипальными нарушениями мы сталкиваемся с несформированными, диффузными структурами, необходимо спуститься на более глубокий базовый уровень понимания, нежели дает структурная теория. А именно на уровень объектов, составляющих структуры Я и Сверх-Я.

Теория объектных отношений

Теория классического психоанализа З. Фрейда хотя и указывает на внешний объект, но примат развития все же отдается внутренним побуждениям. Однако в процессе познания и усложнения представлений о природе человеческой психики требуется введение новых составляющих в теорию, чтобы она могла объяснять проблемы, появляющиеся в практической деятельности. Так было и у самого З. Фрейда, когда на смену топической модели психического аппарата пришла структурная модель, о которой говорилось ранее.

Объект в понятии З. Фрейда является внешним фактором, с помощью которого влечение может достигнуть своей цели. Однако, чтобы использовать внешний объект, нужна внутренняя идея самого объекта, его диспозиция. Именно теория объектных отношений, как развитие идей З. Фрейда, позволяет понять природу психики, структурированную в виде образов, сформированных под воздействием внешнего реального окружения. Позволим себе еще раз подчеркнуть эту идею – психика есть система образов. И если животное имеет конституционально закрепленный образ, а это проявляется в выборе брачного партнера, строительстве гнезда у птиц и т. д., то у человека это образ не закреплен. По мнению многих психологов человек является преждевременно рожденным существом, не имеющим строго предопределенного образа, и если его поместить в среду, отличную от современной культуры, на выходе окажется совершенно иной продукт. Это показали исследования детей, волею судеб оказавшихся на воспитании в среде животных, что было отражено в известном произведении Р. Киплинга «Маугли». Увы, само произведение противоречило истинному положению дел, и найденные в животной среде дети, возвращенные в человеческую среду, так и не смогли стать полноценными членами общества (например, мальчик Виктор, воспитанный в стае волков [13]).

Таким образом, внутренний объект, или образ, должен сформироваться путем запечатления объекта внешнего из социального окружения ребенка. А чтобы он сформировался, должна существовать внутренняя матрица, ячейки которой заполняет объект из внешнего мира. То есть человек рождается с врожденной способностью к взаимодействию с объектом (Стэрн Д. [60]), и постепенно эта способность реализуется через отношения с первичным окружением. Как правило, первичным объектом становится мать или лицо, ее замещающее. Этот внешний объект, обеспечивающий материнские функции ухода и заботы, называется материнским объектом.

Материнский объект обеспечивает надлежащий уход и заботу, и именно от него зависит беспроблемное формирование на данной стадии. Применительно к ожирению хочется сказать, что, как правило, – да, объект был, но был недостаточным, дефицитным. В целом базисное доверие к миру по Э. Эриксону [77, 78], в основе которого лежит образ матери – материнский объект, сформировалось, но фрагментарное, «дырявое». Однако нарушение базиса первого года жизни в некоторых случаях приводит к формированию криминальной ориентации, в других – к психосоматике. Все дело в направлении вектора агрессивных и либидозных энергий. Психосоматика, включая ожирение, считается аутоагрессивным процессом. Что же влияет на направление вектора? Здесь однозначную роль играет структура Сверх-Я как интериоризованный важный объект, выступающий в качестве внутреннего судьи, совести.

Дефицит внутреннего материнского объекта стремится быть заполненным с помощью механизмов проекции, когда данный дефицит проецируется вовне, на конкретного человека (часто им становится ребенок) или группу близкого окружения, и он/они окружаются любовью и заботой. Но в силу того, что забота носит компенсаторный характер, она становится чрезмерно усиленной. По сути, со стороны заботящегося субъекта происходит демонстрация своих потребностей, он как бы старается показать, чего на самом деле хочет он. И, не получая должного ответа, еще более увеличивает заботу, в результате чего, в конце концов, возрастает внутренний диссонанс между желаемым и действительным. Это усиливает аффективную составляющую, чувство ненужности, что выражается в появлении аппетита и заедании.

Итак, если в процессе формирования на первом году жизни происходит дефицитное заполнение внутренних направляющих объектов, это становится изъяном в фундаменте дальнейшего строительства здания личности. Нестабильный образ материнского объекта включает определенные стратегии поведения, что наглядно показывает исследование Дж. Боулби.

Теория привязанности Джона Боулби

Теория привязанности Джона Боулби [7] была разработана в конце 60-х – начале 70-х годов XX века. Под привязанностью понимаются отношения между матерью и ребенком в первые месяцы жизни, которые впоследствии проявляются в течение всей жизни. Эта модель взаимодействия закрепляется и становится моделью взаимоотношений со всеми остальными людьми. Изначально Боулби разрабатывал свою теорию в рамках психоанализа, но ортодоксальные психоаналитики приняли его теорию негативно, и он стал развивать ее как отдельное направление психологии. Сейчас психоаналитики принимают и широко используют теорию Дж. Боулби в продолжении его ученицы – М. Айнсворд.

Была разработана специальная схема экспериментального исследования привязанности – эксперимент носит название «Странная ситуация» (1978) и продолжается до сих пор. В эксперименте участвуют дети в возрасте от 1 до 1,5 лет. Мать сначала играет со своим ребенком в комнате, где ведется видеонаблюдение, а через некоторое время выходит из комнаты, оставляя ребенка одного. Затем, спустя заданное время, она возвращается, и фиксируется реакция ребенка на возвратившуюся мать. Вначале было выделено три типа реакции ребенка на мать, потом добавился и четвертый тип реагирования. Эти типы реагирования оказались настолько устойчивы, что впоследствии характеризовали дальнейшее развитие личности.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Обухов Яков Леонидович – кандидат психологических наук, доцент Международного общества кататимного переживания образов (МОКПО, Германия), президент Межрегиональной общественной организации содействия развитию символдрамы – Кататимно-имагинативной психотерапии (МОО СРС КИП). Ученик основателя метода Ханскарла Лейнера.

2

Овсянников Марк Вадимович – врач-психиатр-психотерапевт, доктор медицинских наук, доцент Международного общества кататимного переживания образов (МОКПО, Германия).

3

Родина Екатерина Николаевна – доцент Международного общества кататимного переживания образов (МОКПО, Германия).

4

Этология – дисциплина зоологии, изучающая поведение животных. В полном объеме с современными исследованиями поведения животных в плане проявления сугубо «человеческих черт» поведения можно познакомиться в книге А. Маркова «Эволюция человека. Обезьяны, нейроны и душа», 2 книга. – М.: Астрель, 2011.

5

Вильке Эберхард – доктор медицины, вице-президент Международного общества кататимного переживания образов (МОКПО), главный врач крупнейшей в Германии психоаналитической психосоматической клиники в г. Маленте, живая легенда Кататимно-имагинативной психотерапии. После смерти основоположника символдрамы проф. Ханскарла Лейнера он возглавил МОКПО и долгие годы руководил им.