Вредина

– Что?! – пошел к нему Геннадий Михайлович, зло кидая на него свои разъяренные взгляды.

– Не я это говорю, а ребята… – стал оправдываться Воротнин, а сам отступил назад к двери.

– Все! – показал ему кулак начальник. – Ты попался мне под горячую руку! И теперь пощады не жди!

– Мне писать на увольнение?

– Иди работай! Я теперь сам тебя отслежу! Поймаю – посажу! А пока ты лишен премии, и я вычту с тебя за миксер бетона!

– Я…

– Уволю! – не дал досказать ему Свиридов, указав пальцем на дверь. – Работать! А-то прогул еще поставлю!

– Есть работать, – соглашался шофер, а сам резко развернулся и вышел из кабинета, стараясь поскорее скрыться с глаз разъяренного начальства.

Он уверенной походкой прошел мимо секретарши и заспешил по коридору к выходу. Уже на улице зло выругался:

– Вот стерва! Сдала!

А сам прямиком направился к своей машине. С ходу забрался за руль КамАЗа, громко захлопнул за собой дверцу, уверенно завел двигатель и задумчиво посмотрел вперед. Потом раздраженно сплюнул в приоткрытое окно и поехал на растворный узел.

– Ну, держись, зараза! Я тебе устрою докладную! – проговорил он в гневе и прибавил газу.

На всей скорости он помчался по дороге, намереваясь сию же минуту высказать этой выскочке все, что он о ней думает. А заодно и загрузиться. И только пусть попробует не загрузить его, он тогда тоже напишет на нее докладную и посмотрит, кто выиграет, а кто проиграет.

Миксер на скорости подъехал и стал у растворного узла как вкопанный.

Воротнин спешно покинул кабину, громко закрывая за собой дверцу, и бегом поднялся по лестнице в диспетчерскую. Он не вошел, он влетел словно ураган, чем сильно напугал девушку. А сам видел, как отпрянула она от него в сторону, и ее глаза заморгали необыкновенно часто.

– Довольна?! – зло рявкнул он на Сапсонову, нависая над ней всей своей крепкой фигурой. – И что мне теперь с тобой делать? – смотрел он разъяренно в ее большие карие глаза, которые стали еще больше от испуга и неожиданности.

– Не воровать, – стараясь быть спокойнее, ответила ему Марина.

– Что?! – прошипел Олег прямо ей в лицо. – Ты меня за руку ловила?

– Вчера сама лично видела, как вы выгружали бетон в частном доме. Даже могу назвать фамилию того товарища, которого вы осчастливили.

Водитель мгновенно напрягся, было видно, что он соображает, что ей ответить. Потом медленно выпрямился и, глядя на нее, уверенно спросил:

– И как же его фамилия?

– Зовут его Соловьев Сергей, он работает бригадиром на шестом участке, – стала говорить она и заметила, как сменился в лице шофер. – И последний рейс предназначался именно на тот самый шестой участок. Продолжать или достаточно? Или вы хотите, чтобы у вашего знакомого с шестого участка тоже были неприятности по работе?

Тот на какое-то время замолчал, а потом зло усмехнулся и уверенно спросил:

– А что же ты не подошла и не поймала нас с поличным? Могла бы сразу и Свиридову звякнуть! Уж он точно примчался бы по твоему звонку! Так ведь?

– Точно и примчался бы, – вызывающе смотрела на него Марина.

– Тогда… в чем дело?

– Я не одна была, не хотела человеку настроение портить.

– Не хотела, чтобы Гена про твои похождения узнал? – сверлил ее мужчина своим едким взглядом.

– Вы неправильно информированы, – с улыбкой на лице ответила она. – Геннадий Михайлович честный и порядочный человек, он хороший семьянин и, насколько мне известно, очень сильно любит свою жену. А у меня такие правила: с женатыми мужчинами не связываться, все равно счастья не будет.

– Шашлык из тебя будет, поняла? А про счастье забудь! Теперь я твою жизнь превращу в кошмар! Бойся меня теперь!

На лице девушки вновь появилась улыбка. Она смотрела на водителя и с усмешкой спросила:

– А… что вы можете мне сделать?

– Машиной перееду! – в гневе выпалил он.

– Не поскользнитесь.

– Что?! – выдавил тот сквозь зубы и вновь навис над ней.

– Говорю… скользкая я. Не поскользнитесь. А-то убиться можете… Ненароком! – играя бровями, отвечала Сапсонова, а на лице блуждала еле заметная улыбка.

Воротнин не мог скрыть совей ненависти к ней и, глядя ей прямо в глаза, раздраженно обозвал:

– Стукачка!

– А Глеб Жиглов сказал: «Вор должен сидеть в тюрьме. И неважно, как я его туда посажу», – совершенно спокойно ответила она и понимала, что теперь между ней и всеми водителями развернется настоящая война.

От такой наглости и самоуверенности Олег отпрянул назад, долго смотрел на нее, а потом погрозился пальцем и с ненавистью предупредил:

– Ты пожалеешь!

Стараясь быть спокойнее, Марина невозмутимо повела бровями и вновь ответила:

– Не пугайте, я уже пуганная.

– Вредина! – сказал шофер и хотел уже уйти.

Но диспетчер мгновенно выдала:

– Как жаль, что в магазинах не продаются мозги! Иногда так хочется кому-нибудь подарок сделать!

– Что?! – протянул обиженный мужчина и замер, понимая, что эта упрямая дамочка совсем ничего не боится.

А сам немного постоял так, потом шагнул к выходу, с шумом распахнул дверь и быстрым размашистым шагом вышел из диспетчерской. Дверь за ним громко захлопнулась, а водитель уже спешно бежал по ступенькам вниз.

– Посмотрим чья возьмет! – зло проворчал он, а сам выскочил на улицу и сходу забрался в КамАЗ.

Он тут же подъехал под загрузку, резко посигналил, давая понять, что его можно загружать, а сам все думал: как побольнее отомстить этой упертой выскочке, которая лишила его не только премии, но и заработка. Про себя сразу решил, что надо поподробнее все о ней узнать: где и с кем живет, замужем или нет, с кем общается и где бывает. Собрать полное резюме, чтобы было чем уколоть, а в голове зрел новый план мести за нанесенный ему материальный и моральный урон.

Миксер загрузился, он спешно выехал из-под эстакады, поддал газу и быстро помчался вперед, выезжая на дорогу.

Марина закрыла лицо руками, перевела дыхание и с сожалением сказала:

– Все, нажила себе врагов. И зачем мне все это?

А сама уронила голову на стол, но тут же услышала сигнал и поняла, что это очередной КамАЗ подъехал под загрузку. Девушка спешно нажала на кнопку, и пошла загрузка бетономешалки раствором. Она видела, как отъехал Воротнин, как скрылся он за поворотом, и вздохнула с облегчением.

До обеда Сапсонова была сама не своя. Хоть и дерзила она Олегу, но на душе было нехорошо и жутко обидно. Больше всего в жизни она не любила ругаться и ссориться. Всегда боялась таких моментов, старалась обойти их, почти всегда получалось, но в этот раз всё пошло не так. Она ждала обеда, чтобы пойти в столовую и все поведать Вике. Та выслушает, поддержит, подскажет, что делать дальше, и она обязательно попросит ее, чтобы уговорила Свиридова поскорее найти ей замену. И тогда она вернется в свой кабинет и станет опять там тихо и спокойно работать, сидя за своим компьютером.

Но время тянулось так медленно, и как не старалась его торопить обиженная девушка, ничего у нее не получалось. С трудом, но она дождалась перерыва, спешно встала, взяла свою сумочку и вышла из кабинета. Сразу закрыла его на ключ и уверенной походкой

направилась в сторону столовой.

Ярко светило солнце над головой. Погода была весенней – тихой и теплой. Деревья и кустарники принакрылись яркой зеленью молодой сочной листвы. А по бокам дороги дружно распустились желтые мать-и-мачеха и золотистые одуванчики.

Ругаться в такие дни совсем не хотелось, наоборот, душа требовала тепла, нежности, любви, а получалось всегда не так, как запланировалось.

Марина на ходу позвонила подружке и, как только та ответила, тихим голосом спросила:

– Ты в столовую идешь?

– Я уже тут. Что тебе взять?

– Возьми мне второе, что-нибудь с мясом, и компот с булочкой.

– Договорились, – ответила Вика и отключила мобильник.

Марина пошла немного быстрее и приготовилась, что в столовой может вновь встретиться с Воротниным, и он снова станет говорить ей разные колкости. «Но ничего, – решила она, – и это переживем». А сама, приподняв голову вверх, уверенно шагнула к входу.

Девушка вошла, взглядом поискала свою подругу, увидела ее за столиком у окошка и поспешила к ней. Красивая и модная, в черной кожаной юбке до колен, в белой шифоновой блузке с длинным рукавом, в черных туфлях на высокой шпильке, она подошла к столу и тихим голосом поприветствовала:

– Привет.

– Привет, – ответила Виктория. – Взяла тебе рис с котлетой, компот из сухофруктов и булочку с творогом, как ты любишь.

– Спасибо, – поблагодарила она и, оглядываясь по сторонам, аккуратно присела на стул.

В столовой было многолюдно и шумно, но нигде она не увидела Олега и сразу вздохнула с облегчением. Решила, что сможет пообедать сегодня без косых взглядов и упреков в спину. Но она ошиблась, в этот момент в зал ввалилась целая толпа проголодавшихся водителей, а среди них был и Воротнин.

Мужчины шумно прошли к раздаточному столу и с ходу зашумели на поваров:

– Сметана где? Опять нет? – возмущался Воронин.

– А рыба почему холодная? – тут же спросил Тарасов.

– Все вам не так и не этак! – резко осадила их повариха. – Майонез берите! А рыба теплая еще, печка у нас сломалась!

– В микроволновке подогрей!

– Теплая еще рыба! – вновь прикрикнула на них повар.

– Сама ты теплая, Наталья! – громко высказался Воронин, чем вызвал гнев у женщины.

– Я тебе сейчас дам теплая! – ответила грубо та, замахнувшись на него полотенцем. – Враз остынете у меня!

Шофера громко засмеялись, весело переговариваясь друг с другом и понимая, что с Натальей лучше не связываться. Она и суп на голову может опрокинуть «нечаянно», а скажет, что так и было.

– Вика, я сегодня на Воротнина докладную написала, – стала тихо говорить Сапсонова, украдкой поглядывая в сторону водителей.

– И что, приходил разбираться к тебе?

– Сказал, что на машине переедет.

– Да ладно?! – изумилась девушка. – И что ты ответила?

– Я предупредила, чтобы он не поскользнулся на мне. Я скользкая!

Виктория ахнула и с нескрываемым интересом взглянула в сторону шумных водителей. Потом вновь перевела взгляд на нее и весело полюбопытствовала:

– Так и сказала?!

– Так и сказала, – с улыбкой ответила ей Сапсонова, а сама принялась есть свой рис.

– Слушай, – склоняясь над столом, тихо заговорила Кравцова, – он же и правда переедет! Ты видела, какой он на тебя взгляд бросил, когда вошел в столовую?

– Нет, не заметила.

– Ой, что будет! – протянула девушка, качнув головой.

– Ты что-нибудь про него знаешь? Где живет? Женат или нет? Дети есть?

– Дети есть точно. Я сама занималась подарками к Новому году и отдала ему два подарка. Из этого следует, что он женат. Ему где-то за тридцать… Точно! Тридцать два года, – вспомнила она.

– Он раньше попадался где-нибудь с леваком?

– Не слышала ничего, – мотнула головой Вика.

К их столику неожиданно подошла бухгалтер из соседнего отдела. Женщина давно работала в этом СМУ и знала всех не только в лицо, но и поименно. Она посмотрела на своих коллег и вежливо спросила:

– У вас тут не занято?

– Нет-нет, садитесь, – так же вежливо предложила ей Марина.

Платонова поставила свой поднос на стол, аккуратно присела на свободный стул, усаживаясь поудобнее, и принялась вытирать ложку салфеткой.

– Нина Васильевна, у нас тут скандал сегодня разразился, – заговорила с ней Виктория, в надежде, что та прольет свет на все происходящее.

– По поводу Воротнина? – сразу догадалась она, посматривая на них по очереди.

– Да, с ним родимым, – тихо, но с иронией в голосе, пояснила Кравцова.

– Слышала, как же. Геннадий Михайлович так кричал на него, вся бухгалтерия затихла.

– Вы не знаете о нём… ничего такого? – полюбопытствовала девушка, глядя на неё.

– А что вам надо про него рассказать?

– Он сегодня пообещал Маринку машиной переехать, – выпалила Вика.

– Вот как! – удивленно вскинула брови женщина и перевела взгляд на Сапсонову. – Да мужик, как мужик, – стала говорить она, – я его знаю, потому что он дружит с сыном моей сестры.

– А теперь поподробнее, – совсем тихо шепнула Виктория и подалась вперед, чтобы лучше слышать, что станет рассказывать эта умная женщина.

– Он женат. Двое детей – мальчик и девочка. Алисе восемь лет, а Стасику пять. Живут дружно, не замечала, чтобы ссорились так уж сильно, – заключила она. – Жена его в нашем детском садике работает воспитателем, зовут ее Нина. Попался он в этот раз впервые, поэтому Свиридов и не стал его выгонять. Но пригрозил, что уволит и теперь сам лично будет за ним следить.

– А где он живет? – пытала ее Вика.

– Живет на улице Дзержинского, где детский мир – там у них трехкомнатная квартира. А в частном секторе живут его родители, и там же живут родители жены. Там они и познакомились.

– Медали награды имеются? – не отставала от нее Кравцова.

– Между прочим, он утопающих спас! И ему за это медаль дали!

– А сколько их там тонуло?! – выпучила глаза Виктория.

– Двое детей, и бабуля кинулась спасать внуков. Да и сама чуть не утонула. А Воротнин гулял с детьми, увидел их и спас. Об этом даже в газете писали – в «Московских новостях» и в нашей «болтушке».

– Все ясно, герой, да и только! – выпалила Вика и посмотрела на подругу. – Вот гад, со всех сторон положительный!

– Вот меня переедет, будет отрицательно-положительным, – улыбнулась Марина и увидела, как от кассы по залу пошел Воротнин, а с ним и его верный друг Тарасов.

Мужчины искали свободные места и, остановившись посреди зала, смотрели, где можно было присесть и быстренько отобедать. Но все столики были заняты, и водители пошли дальше, посматривая, где должно освободиться очередное местечко.

Подойдя к девушкам, Тарасов обрадовался и радостно сказал:

– Олег, два места! За столиком с девчатами и рядом. Садимся? – скорее не спросил, а предложил он.

Воротнин посмотрел на Сапсонову, зло усмехнулся и тихо сказала:

– Я со стукачками за одним столом не обедаю! Лучше голодным останусь.

Марина сглотнула ком нахлынувшей обиды, но промолчала, только отвела взгляд в сторону, поглядывая куда-то в окно.

– Да ладно тебе! – попытался успокоить его Павел. – Так и обед остынет.

Олег ничего не ответил, а только прошел и поставил свой поднос за соседний столик, за которым уже обедали строители. Он громко отодвинул стул, усаживаясь так, чтобы не видеть своей обидчицы, и с хмурым видом присел за стол. Мужчина сразу принялся есть свой борщ, а сам старался не смотреть на них, и все думал, как побольнее отомстить этой выскочке.

Тарасов уселся рядом с девчатами, весело им подмигнул и пожелал:

– Приятного аппетита.

– И вам того желаем, – ответила недовольно Вика, поглядывая на подругу.

Марина доела котлету с рисом, отставила тарелку в сторону и принялась есть булочку, запивая ее компотом.

– Девчат, – жалобно заговорил Тарасов, – ну, что же вы так обидели моего друга? Смотрите, какой он хороший: и красавец, и отличный семьянин и работяга! Да еще и герой!

– А теперь еще и вор, – тихо ответила Сапсонова, но Воротнин услышал ее слова и сразу насторожился.

– Да, ладно вам! – вступился за друга Павел. – Вон, чиновники миллионами воруют и ничего!

– Почему же ничего, – вставила свое слово Марина, – кто попадается, тех сажают в тюрьму.

– Да ладно, сажают! – возмутился в ответ Тарасов. – Смотрю, много их там сидит!

– Паша, что ты от нас сейчас хочешь? – резко спросила его Кравцова.

– Забрать докладную.

– И как ты себе это представляешь? – смотрела на него Вика.

– Сказать, что обозналась, что не рассмотрела номера, – стал уговаривать их мужчина.

Но тут к ним резко обернулся Олег и громко сказал:

– Прекрати! Не хватало, чтобы я перед ними голову склонял!

В столовой все разом стихли и, затаив дыхание, ждали, чем все закончится.

– Олежа, он же теперь житья тебе не даст! – напомнил ему Павел. – Он же сожрет тебя с потрохами!

– Подавится! – зло ответил тот и отвернулся.

Но потом вновь посмотрел на Сапсонову и с усмешкой в голосе сказал:

– Пусть наслаждается своим положением и маленькой властью, позаимствованной у чужой жены!

– Что? – не поняла его сразу Марина, с обидой глядя в его сторону.

Потом уловила смысл сказанных им слов и в недоумении спросила:

– Что ты такое говоришь?!

– Что все говорят, то и я говорю! – отговорился Воротнин, отворачиваясь от неё.

Она немного помедлила, потом резко встала, уверенно шагнула к столику, за которым сидел ее обидчик, остановилась перед ним и громко спросила:

– А ты что, свечку держал?

– Не хватало мне еще у всех «вас», – выделил он это слово и продолжил, – свечки держать! Смотреть на эту мерзость.

– Вообще-то, это называется любовью! – в упор смотрела на него Сапсонова.

Олег громко усмехнулся, отводя взгляд куда-то в сторону, вновь грозно посмотрел на нее и так же язвительно высказался:

– Не мешайте чистые светлые чувства с грязью!

Тут Марина не удержалась, взяла стакан с кефиром и вылила его в тарелку с супом, который он ел.

– Приятного аппетита! – зло сказала она и пошла вокруг стола за своей сумочкой.

Там подхватила ее за ремешок и, не глядя ни на кого, сразу заспешила к выходу.

– Стукачка! – выкрикнул ей вслед Воротнин и резко отодвинул тарелку в сторону.

В столовой наступила гробовая тиши. Какое-то время все молча уставились на его столик, и казалось, что совсем забыли зачем сюда пришли. Но тут громкий голос поварихи заставил всех оживиться.

– Надо было на голову вылить! – крикнула она на весь зал. – А-то метут своими языками, чего сами не знают!

– Помолчала бы! – вступился за друга Воронин.

– Хуже баб стали! – не унималась женщина. – В пору штаны на юбки менять!

– Она первая начала! – выкрикнул Тарасов в защиту друга.

– Она с тобой начала? – стояла на своем Новикова.

– С ним, – кивнул он на Олега.

– Вот пусть они и разбираются! А вы куда лезете? – кричала на них женщина из-за кассы. – Воровать тоже с умом надо! А попался -смолчи! И прими все как есть! Скажи спасибо, что не выгнали!

– Да иди ты! – зло ответил ей Воротнин и встал из-за стола.

Он резко и с грохотом отодвинул стул в сторону, повернулся и быстрым размашистым шагом пошел по столовой к выходу.

– Пообедали называется, – буркнул себе под нос Тарасов и тяжело вздохнул.

– Павел Александрович, – заговорила тихим и спокойным голосом Платонова, – защищая друга, надо держать голову на плечах. И если вы видите, что он не прав, надо бы вовремя остановить его. Чтобы тот не наделал глупостей.

– Он что, дурак? – кинул недовольный взгляд Тарасов на бухгалтера.

– Он сегодня обещался раздавить Марину КамАЗом. Представляете, если он это сделает? Какой трагедией все может обернуться?

– Да, не будет он ее давить! – вновь вступился он за друга. – Нужна она ему сто лет!

– Вы же не знаете, какие у него тараканы в голове? – пыталась переубедить его Нина Васильевна.

– А мне и знать не надо! – возмущался в ответ водитель. – Я с Олегом с детства дружу! Будет он пачкаться об нее… – буркнул он себе под нос. – Подумаешь! Фифа выискалась! – вновь выкрикнул он. – Не таких обламывали!

– Ну смотрите, – спокойным голосом упредила его женщина, – вина ляжет и на всех вас.

Кравцова долго смотрела на него исподлобья, словно гипнотизировала, словно хотела сейчас и здесь дать понять этому самоуверенному водителю, что он очень даже не прав.

– Хуже баб стали! – с упреком проговорила она и встала.

А сама вышла из-за стола и уверенной походкой заспешила к выходу. В серых шортах в клеточку, в таком же пиджачке и белой блузке, на ногах темные колготки и ботинки на высокой подошве, девушка смотрелась модно и стильно и конечно же понимала, что Марина теперь идет и ревет от обиды. Так хотела догнать ее, утешить, сказать нужные слова и просто поддержать.

Вика вышла из столовой и спешно направилась в сторону диспетчерской, где временно работала её подруга.

А Сапсонова вышла из столовой и хотела уже пойти к начальнику и потребовать, чтобы он вернул ее обратно на свое место. Но потом подумала и решила, что тогда придется говорить и причину, а это получится, что опять пошла ябедничать и жаловаться на водителей. Свиридов вновь вызовет к себе Воротнина, и тот еще больше обозлится на нее. «Нет, – решила она, – не пойду. Вот сейчас успокоюсь, и сама решу свои проблемы. Думают, не смогу за себя постоять? Еще как смогу! Только пусть попробует еще раз нахамить или нагрубить! Такое скажу, сам не рад будет»!

Она медленной походкой двигалась по тропинке к растворному узлу и пыталась хоть как-то восстановить душевное равновесие. Сзади послышался гул большой машины. Не оглядываясь, Марина шла дальше, а сама думала, как ей теперь из всего этого выпутаться. «Может, уволиться? – размышляла она. – Найду другую работу, а они пусть себе воруют и что хотят, то и делают здесь».

Неожиданно её обогнал КамАЗ и резко преградил ей дорогу. Машина стала как вкопанная и, обдавая ее придорожной пылью, сразу заглохла.

Девушка отскочила в сторону и замерла, понимая, что на такой поступок мог пойти только Воротнин. Так и есть, из кабины выпрыгнул Олег и, грозно кидая на нее свои недовольные взгляды, шагнул к ней.

– И что мне теперь с тобой делать? – спросил он, сверля ее едким ненавистным взглядом.

– А вы задавите меня, и вам дадут еще одну медаль! – вновь съязвила она, и чуть заметная усмешка мелькнула на ее лице.

Мужчина схватил ее за руку, резко притянул к себе и, зло глядя в ее напуганные глаза, уверенно выдал:

– Смеешься, да?

– А мне плакать не с чего! – уперлась Сапсонова, не желая сдаваться. – Я тот бетон не воровала!

Мимо проехал грузовик, притормозил возле них, водитель выглянул в окошко и махнул Воротнину рукой, приветствуя его.

– Садись в машину, поговорим! – скомандовал он, понимая, что кругом много свидетелей. – Садись, а-то люди смотрят!

– Я похожа на самоубийцу? – снова сдерзила она.

– Садись!

– Жене будешь приказывать! – зло огрызнулась девушка и попыталась вырваться из его крепких рук.

– Боишься? – смотрел он на нее, а сам сдавил ее руку, намереваясь запугать.

– Если я вас боялась, не писала бы ту докладную!

– Я тебе знаешь, что сделаю… – прошипел Олег, подбирая слова, которые могли бы сейчас ее напугать.

– Ой-ой, как мне страшно! – держалась бухгалтер, давая понять, что она совсем его не боится. – Каким бы не был крутым бык, на банке пишут тушенка! – неожиданно выдала она, прямо в лицо этому хаму.

Мужчина замер на мгновение, сраженный такой дерзостью и наглостью этой молодой и смелой доносчицы.

– Посмотрим, как ты потом острить будешь! – зло произнес он и выпустил ее руку. – Не боишься?

– А вы не боитесь?

– А что я должен бояться? – усмехнулся он.

– Женатый человек, вдруг жена узнает, что пристаете ко мне.

– Я? К тебе?! Да нужна ты мне!

– А раз не нужна, чего же стоим тут? Чего вы меня хватаете, как собственную?

– Да… иди ты! – выругался Воротнин.

А сам резко повернулся и пошел вокруг машины. Там спешно забрался за руль, громко хлопнув при этом дверью, завел КамАЗ и быстро отъехал от обочины. Набирая скорость, машина на всей скорости помчалась вперед по дороге и вскоре скрылась за поворотом.

К Сапсоновой, запыхавшись, подбежала Вика и испуганно спросила:

– Мариш, он что, ударил тебя?

– Да нет… – мотнула она головой, и одинокая слеза скатилась по ее щеке. – Так… угрожал опять.

– Всё! – решительно заявила Кравцова. – Идем к Гене! И пусть он сам все разруливает!

Марина смахнула ладошкой слезу и тихо ответила:

– Нет, никуда я не пойду.

– Да! – стояла на своем Виктория. – Он должен знать, что тебе угрожают и обещают задавить!

– Нет, Вика, пожалуйста, – запротестовала она, – мне же тогда уволиться придется. А где я сейчас работу найду? У меня кредит… Я деньги на машину брала в банке. Просрочу месяц, потом… все продать придется.

– Я тебе в долг дам, пока работу искать станешь.

– Нет, – решительно отвергла такое предложение обиженная девушка, – мне здесь нравится. Здесь коллектив хороший… Начальник ко мне относится хорошо. А этот Воротнин… он же потом отстанет от меня. Все забудется и пойдет своим чередом.

– Когда отстанет?! Ты посмотри, что он творит! Кто ему дал такое право, так с тобой обращаться?! – возмущалась та и заметалась из стороны в сторону, соображая, что делать дальше.

– Я сама виновата. Я ему говорю такие дерзкие слова, от которых любой человек в ярость придет.

– А если он ударит тебя?

– Не ударит, – задумчиво ответила Марина и взглянула туда, где совсем недавно скрылся КамАЗ.