История шпиона

С чувством облегчения пошёл на доклад к начальнику, когда тот приехал с утра. Всё же чрезвычайное происшествие. Весь доклад тот промолчал, а в конце сказал:

– Жди на месте! Никуда не отлучайся!

И никаких эмоций. Ни слов одобрения, ни осуждения. Явно требовалось доложить начальнику отдела и услышать реакцию от него. Шеф совсем недолго сидел на своей должности, чтобы иметь собственное мнение на этот счёт. У них такое не практиковалось.

Ждать пришлось прилично. Борис знал, что подобные события у них происходили не каждый день, и рано или поздно его выдернут. Но пауза затягивалась, и он начал по-настоящему нервничать.

– Да, сделала, всё сделала!

Когда он позвонил Карине, в её голосе слышалось реальное раздражение из-за того, что ей пришлось самой заниматься ребёнком. Чуть, было, не сорвался, чтобы ответить в том же духе, что, мол, это – его работа и так далее, но вовремя прикусил язык. Всё же на службе, и не стоило бы говорить подобное по телефону. Раньше такого с ней не было. А что предстоит в Америке?

Наконец, зазвонил внутренний телефон, и Борис с облегчением вздохнул. Хотя бы будет какая-то определённость. К его удивлению это оказалась секретарь зам. директора по операциям. Ему приходилось пару раз его видеть, когда собирались расширенные совещания, куда приглашался весь оперативный состав, но вот такой персональный вызов случился впервые.

«Происходит что-то необычное», – думал он, приглаживая волосы перед зеркалом в туалете и поправляя пиджак прежде, чем подняться на этаж к начальству.

«Хотя, если бы захотели врезать, то не вызывали бы так высоко», – пытался приободрить себя Борис уже в лифте.

В кабинет его пропустили сразу.

– Проходите! Садитесь! – Предложил генерал, когда он по форме доложил о прибытии.

Перед ним за столом сидел его непосредственный шеф с каменным лицом и ещё начальник его отдела.

– Борис Сергеевич! – Начал заместитель директора. – Нам пришлось подправить шифровку, которую вы отправили ночью.

У него появилось нехорошее чувство. Неужели ошибка?

– Поторопились.

– Но я действовал по инструкции, – пытался оправдаться Борис.

– Конечно, по инструкции, – поморщился генерал. – Но в будущем предварительно согласовывайте свои действия с руководством! Инструкция не может предусмотреть все моменты. Это как раз один из тех случаев.

Обнадёживало, что у него есть будущее.

– Мы тут посовещались и решили, что «коридор» для Артура остаётся наготове, а сам он ещё посидит и поработает.

Это было совершенно непонятно. Как парень будет работать, если он «под колпаком», но Борис решил промолчать.

– У нас, ведь, нет данных, как он определил, что за ним следят?

– Нет, – подтвердил Борис. – Только сигнал тревоги.

– В том-то и дело. А если ему показалось? С ним имеется неопределённость. Он, ведь, у нас рекордсмен. Мы актировали много «спящих», но чтобы после двадцати лет…

Генерал помолчал и потом продолжил:

– И его сразу же засекли, и теперь нам предстоит вытаскивать его оттуда, и перевозить сюда.

Опять молчание, и Борис решил вставить:

– Но, может быть, новичка нам подставило ФБР, и через него они вышли на Артура?

И тут же нарвался на предостерегающий взгляд своего начальника, который до того безучастно глядел мимо.

– Да. Один из вариантов, – подтвердил генерал. – Но вы можете на данный момент сказать, что это действительно так?

И ответил сам себе:

– Не можете. Поэтому мы посовещались и решили, что до тех пор, пока мы не будем точно знать, как обстоят дела на самом деле, он остаётся на месте. Будем ожидать их следующего хода. А «коридор» для него остаётся наготове. Общая ситуация ясна?

Пришлось подтвердить, что да, хотя это было не совсем так.

– Теперь о вашей задаче.

Наступало самое интересное.

– Вы будете продолжать оперативные мероприятия, как будто ничего не случилось. Произошла ошибка. И вам поручается выяснить, что стоит за всей этой историей на самом деле. Действуйте! Проявляйте инициативу! Докладывайте своему непосредственному руководителю! – Кивок в сторону его шефа.

– Ну, и я должен быть в курсе происходящего.

Это уже предназначалось начальнику его отдела.

А что за ситуация на самом деле до Бориса начало доходить, когда они вдвоём со своим руководителем в полном молчании спускались на свой этаж. Начальник отдела остался наверху. В его представлении они просто опасались Артура. Своим руками привезти сюда потенциального агента ФБР? Да, ещё и пропустить его через «коридор»? Такое им не простят. Поэтому они его просто бросили, прикрываясь фразами о выяснении всех обстоятельств. И использовали для этого Бориса. Если Артур на самом деле работал на ФБР, то те будут продолжать играть с их конторой. Со временем, видя, что ничего не происходит, им надоест, и вся история потихоньку заглохнет сама по себе. А вот если он на них не работал, то Артуру мог грозить реальный срок. И большой. Но кто об этом здесь будет думать? Каждый подкладывал соломку под себя.

– Пошли ко мне! Есть, о чём переговорить.

Пришлось идти за своим начальником в его кабинет, чтобы разработать план, как будут избавляться от Артура. И его руками.

Центральное разведывательное управление США.

Отдел России и Европы.

Первое, что бросилось в глаза, это – отсутствие пакета на столе. И ещё удивил его собственный начальник, Макриди, который сидел, откинувшись в кресле с руками, сцеплёнными за головой, и глядя куда-то в потолок. Совсем не так, как в прошлый раз. И Джон уловил сигнал. Если раньше он был один на один с фебеэрешником, и тот занимал нейтральную позицию, то теперь нет. Поэтому оставалось лишь поудобнее устроиться в кресле, стараясь придать лицу скептическое выражение.

– Джон! Ситуация изменилась. Мы переходим на новый уровень.

Феюеэрешник вглядывался ему в лицо, а Джон упорно отводил глаза.

– Тебе с последней закладкой передали компьютер. Русские решили перейти на более цивилизованный способ передачи информации.

Джона действительно удивил вес последнего пакета. В тот день он подумал: «Денег что ли много положили?»

Он продолжал молчать, и старался не встречаться взглядом с фебеэрешником. Макриди не менял позы.

– Теперь тебе не придётся таскаться по паркам. Будешь сидеть в комфортной обстановке, пить кофе и стучать по клавишам.

Он не выразил эмоций, и фебеэрешник явно начинал заводиться.

– Тебя не надо учить, как с ним обращаться?

Джон лишь пожал плечами. Мол, чего задавать глупые вопросы.

– Мы дадим тебе график, где и в какое время тебе следует находиться, чтобы передавать информацию.

– Если моя жена не будет возражать, что я отлучаюсь по выходным, – в первый раз подал голос Джон.

Макриди впервые оторвался от наблюдения чего-то на потолке и с интересом посмотрел на него. А фебеэрешник уже почти светился ненавистью.

– Джон! Напомнить тебе, что ты давал клятву служить родине? Пришло время выполнять её.

– Но моя жена не давала такой клятвы. Как быть с этим?

Фебеэрешник взглянул за помощью к его шефу, Макриди. Тот медленно вернулся в окружающую его действительность и произнёс с расстановкой:

– Джон! Я надеюсь, что ты ей объяснишь, что выполняешь важную миссию в интересах своей страны, и она поймёт.

Прозвучало неубедительно. Он знал Макриди и все его интонации. Просто где-то там, наверху, два директора договорились между собой, и шефу, согласно полученным инструкциям, приходилось говорить правильные слова, что он и делал. Даже не говорить, а просто выдавливать их из себя.

– Я попытаюсь ей объяснить, – Джон демонстративно обращался к Макриди.

Теперь предстояло преподать урок фебеэрешнику:

– Что ещё мне требуется сделать для вас?

Сделал ударение на «для вас» и изобразил на лице внимание. И тот понял.

– Джон! Мы вместе работаем на благо этой страны.

Тут они впервые встретились взглядами, и он вдруг понял:

«А, ведь, у него что-то не складывается, и идёт не так, как задумали. Поэтому он так и злится».

– Давай преодолеем ведомственные барьеры! Мы должны выступать объединённым фронтом перед лицом наших врагов. Правда?

Против подобного довода не находилось аргументов, поэтому приходилось с ходу соглашаться и с готовностью кивать головой. Вот только это была их игра, а его использовали лишь в качестве статиста. Аплодисменты в случае успеха достанутся не ему, а ФБР. И напрягался его собеседник не ради родины, а думая в первую очередь о своей карьере. И чего же Джон должен ради него стараться? На его собственной карьере это никак не отразится. В их конторе никто не будет принимать во внимание время и усилия, потраченные на соседнюю организацию. Своих-то он знал.

– Тогда к делу! – Провозгласил фебеэрешник, посчитав, что вводная часть завершена, и извлек нетбук. – Работаешь в зоне действия WiFi! Держи дома, так как они могут в последний момент дать сигнал, куда следует ехать! В этом случае наш человек будет забрасывать тебе флешку с материалом.

Джон подумал, что теперь ситуация только ухудшилась. Опять: «Пойди туда-то и сделай то-то!» Но на этот раз ещё какой-то тип будет являться к нему домой. Что ещё может придти им в голову в будущем? И что подумает его собственная жена?

– Джон! От тебя будет зависеть успех операции. Не подведи!

Как разительно изменился его тон с прошлого раза! Теперь он просто заискивал перед ним.

«Здорово тебя припёрло, парень! Поставлен под угрозу карьерный рост?»

Но лицо Джона ничего не выразило. И не посчитал нужным отвечать придурку. Молча, сгрёб со стола машину и вопросительно взглянул на своего начальника. Тот кивнул.

– Весёлых выходных! – Пожелал Джон ему персонально, и начальник приветливо кивнул в ответ.

Направляясь к двери, сказал через плечо:

– И не надо предупреждать меня, чтобы не потерял!

Это предназначалось сотруднику организации, с которой их объединили в рамках суперминистерства после 11 сентября.

А вот теперь следовало смыть с себя грязь и отключиться. И когда он сел за руль, то автопилот в мозгах повёл его в единственное место, которое он знал, хотя и не очень уважал, но где полагалось появляться по пятницам таким, как он. Войдя внутрь, он не удивился, сразу же заприметив Рут Рушковски в компании каких-то мужчин, которых он не знал.

«Значит, ещё не поймала себе мужика для долгосрочных отношений», – подумал с удовлетворением, отправив внутрь двойной залп водки прежде, чем заказать пивко.

Сегодня ему требовалось, чтобы кто-то разделил с ним радость, как он уделал фебеэрешника за прошлые унижения, и он пристально взглянул на компанию за столом и послал мысленный сигнал. И она его восприняла. Не прошло и пары минут, как сзади раздалось:

– Джон Дашков!

Он медленно оторвался от стойки бара и изобразил на лице удивление.

– О, Рут! Что ты тут делаешь?

Она оторопела.

– То же самое, что и ты.

– Совсем не то же. Я праздную. Ты где живёшь?

– В Тимберли-парк, – ответила она, глядя на него с усмешкой.

Джон мысленно прикинул. Совсем недалеко и прямо рядом с кольцевой дорогой. Очень удобно, чтобы потом быстро домчаться до дома.

– Бой-френд, гёл-френд?

Она опасливо посмотрела по сторонам.

– Рум-мейт, но у неё любовь, и она сегодня не появится.

А в него словно дьявол вселился.

– Да здравствует рум-мейт, у которой любовь! Мы едем в Тимберли-парк. За мной бутылка итальянского вина.

Она опять почему-то огляделась по сторонам, а потом сказала:

– Знаешь? Так нагло меня ещё никто не снимал.

– Ну, теперь ты знаешь, как это надо делать.

– Вопрос в том, знаешь ли ты, зачем это делаешь?

Для себя он знал. Его слишком долго унижали. И собственное начальство, а сейчас ещё и ФБР. Ему просто требовалось опять ощутить себя мужиком, самцом. Ну, не с собственной же женой доказывать самому себе, кто он есть на самом деле? Такое полагалось доказывать на стороне.

– Ты уже допила своё пиво?

Она кивнула.

– Тогда поехали! Твоя машина на стоянке?

Получив положительный ответ, скомандовал:

– Жди меня там! А мне надо отлить.

Не хватало ещё, чтобы увидели, что он отчалил вместе с Рут Рушковски. Здесь все и всё замечали.

Сентрвилль, штат Виржиния, США

Их городок был тихим. Здесь мало, что происходило. Не то, что в больших городах, таких как, например, в ближайшем к ним Вашингтоне или Балтиморе. Кого там удивишь тем, что подросток накурился марихуаны? Но у них это было темой для осуждения, и нанятый им адвокат всячески пугал, что судья может по-всякому посмотреть на этот случай. От простого штрафа до тридцати дней тюрьмы. Девочка была подростком, и возраст, конечно, должны принять во внимание. Но у Свена было тяжело на душе. А что, если тюрьма? О дальнем размышлять не хотелось.

Плюс собственная ситуация. Сидел и ожидал сигнала, чтобы сорваться, бросив всё. Кому охота сесть? Как его в своё время обучили в бывшем КГБ, придётся рвануть по «коридору». В то время использовали Канаду. Но это было много лет назад. А как поступали сейчас?

Однако прошло уже несколько дней, а там молчали. Каждое утро Свен просыпался в пять утра и лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к звукам с улицы. Обычно ФБР приходило рано утром, чтобы взять кого-то. Потом брёл на кухню, чтобы приготовить себе что-нибудь поесть, всё ещё поглядывая в окно. Затем появлялась с работы жена, говорила вместо приветствия: «Господи, как я устала! Как мне всё надоело!» Выхватывала у него что-то пожевать, наливала себе бокал вина, без которого не могла уснуть, и направлялась в спальню со словами: «Чтобы никто не шумел, а то я за себя не отвечаю!»

Свен и сам мог бы подписаться под тем, что всё смертельно надоело. Сонный город, чьи-то поломанные автомашины, дом, в котором прошло почти двадцать лет жизни, и который состарился вместе с ним. Он же инженер по электронным системам, а копается в грязных двигателях старых колымаг. Что он видел за все эти годы? После женитьбы ещё выезжали на озёра, чтобы там порыбачить, потом даже это прекратилось. Дети, работа, выплата кредитов. Даже ни разу не съездил в соседний Вашингтон, чтобы как простой турист побродить по городу, зайти в конгресс, в музеи.

Жаль девчонок. Как-то не сложилось. Сначала всё пошло наперекосяк с женой, ну, и они, глядя на их отношения, стали отдаляться. А теперь у них своя жизнь, куда ему хода нет. Свен не жалел ничего из того, что придётся тут бросить, кроме них. Особенно сейчас, когда старшая попала в подобную передрягу. Если ему сегодня вдруг дадут сигнал, то как он её оставит? Жена поорала пару дней после того случая, а потом заявила: «Ну, вот теперь пусть с тобой разбирается твой папочка! Я тут тянула дом все эти годы, а сейчас настала его очередь». И после этого умыла руки и сказала, чтобы больше её не тревожили.

– Па! Ну, чё там с адвокатом? – Всего лишь однажды поинтересовалась дочка.

Свен стал объяснять, что требовалось собрать письма от тех, кто её хорошо знал, в которых они бы положительно её охарактеризовали. Юрист уверял, что судьи это любят. Хорошо, если бы это были её учителя.

– Ты что? Они же недоумки, – был ответ.

Свен понял, что с письмами может быть провал. Он, конечно, знал соседей по именам, но не настолько, чтобы просить их написать в суд. Жена была с ними в лучших отношениях, чем он, но пока палец о палец не ударила, чтобы помочь девчонке.

И тут пришёл сигнал о связи. Свен, сгорбившись, сидел в кресле и смотрел на свои сцепленные руки. Как же так? Именно за несколько дней до суда. Но с другой стороны, лучше получить срок? Ему уже почти пятьдесят. Впаяют лет двадцать в федеральной тюрьме, а там нет амнистий или условно-досрочного. Отсидишь от звонка до звонка. Сколько ему будет, когда выйдет? Если, вообще, выйдет. Внуки будут в нынешнем возрасте его дочерей.

Времени до сеанса давали мало, поэтому стал собираться, чтобы найти подходящее место. Было обеденное время, поэтому потенциальных клиентов не удивит, что его мастерская закрыта в это время. А вот для тех, кто его пасёт? Свен никогда не отлучался, чтобы перекусить. Но ничего не оставалось делать, и приходилось следовать инструкциям из Москвы.

Не торопясь, поехал на своём грузовичке по маршруту до ближайшего ресторана из сети Вендис и встал в очередь под указателем Drive throu. По дороге поглядывал в зеркальце заднего вида, но не обнаружил ничего подозрительного. Хорошо маскировались?

Комп, который ему передали, тут же поймал WiFi ресторана. Но чтобы его не засекли, Свен, как предусматривала инструкция, соединился с адресом прокси сервера, полученным из Москвы. Но связи пока не было. Сзади пристроился какой-то седан, но он его не приметил по время поездки.

Свен благополучно сделал заказ и проехал в очередь для получения своего пакета через окошко выдачи. В этот момент он увидел на экране, что произошло соединение. Это было так неожиданно, что он даже вспотел.

«У нас есть две минуты. Почему вы дали сигнал?»

Прошло какое-то время прежде, чем он осознал прочитанное. Текст был на русском языке, а для него это было проблемой. Двадцать с лишним лет он ни слова не сказал по-русски. Поэтому набрал на клавиатуре по-английски:

«Признаки внешнего наблюдения, плюс детектор сработал перед «ящиком».

Секунды шли, но ответа не было. Там, видимо, совещались.

Свен передвинулся на следующую позицию в очереди для получение своего пакета.

«Камеры наши. Читайте инструкцию!»

Свен стал читать, медленно двигаясь к заветному окошку.

«Сеанс закончен. Ничего не оставляйте в памяти и немедленно покиньте это место!» – пришло из Москвы, и там отключились.

Он поблагодарил девочку в окне раздачи заказов и тронулся, всё ещё под впечатлением того, что произошло. Свен напрямую общался с Москвой. Впервые за двадцать с лишним лет. Но чем дальше он отъезжал от Вендис, тем больше он был озадачен полученной инструкцией.

«А как же те двое, которые посетили меня и разыграли спектакль с поломками?»

Ну, не мог же он ошибиться! Они оба не вписывались в категорию его клиентов и явно были приезжими. И на вопрос, кто они были на самом деле, напрашивался только один ответ. А в подобных случаях полагалось исчезнуть. Так его учили. Почему же тогда ему приказывают продолжить работу? И говорят, что использование электроники его обезопасит. Какая, к чёрту, безопасность, если его пасёт ФБР? Уж, они-то найдут способ заглянуть ему через плечо, чтобы узнать, что он там мудрит со своей электроникой.

Подъехав к дому и вспомнив о текущих проблемах, попытался успокоить себя, что, мол, может быть, из Москвы виднее, что происходит вокруг него. Они могут знать то, что неизвестно ему. И ещё у него появлялось время, чтобы заняться адвокатами и судами. Но так и смог убедить себя. Мысль о том, что происходило нечто, что не вписывалось в обычный порядок вещей, не покидала его.

А дома его встретила жена, у которой был выходной, и швырнула на стол пару листков бумаги. И она явно была во взвинченном состоянии.

– Ничего не можешь сам сделать. Всё свалил на меня.

Это были письма для судьи.

Дочь в это время стояла на кухне и безучастно жевала какую-то булку. Говорить ей о том, что у неё и так избыточный вес, было бесполезно. Здесь никто его не слышал. В этом доме, вообще, никто и никого не слышал. Это был дом глухих друг к другу.

– Меня не ждите! – Прокричала жена, и за ней захлопнулась дверь.

А он подумал, что её действительно здесь никто не ждёт. Ни он, ни её собственная дочь, которую, как казалось, ничего не волновало. Даже собственное будущее. На данный момент булка была важнее.

Свен повернулся, вышел из дома и побрёл в сторону своей мастерской. Там был его мир, в котором он чувствовал себя комфортно, несмотря на камеры, которые, очевидно, понаставили в мастерской фебеэрешники.

«Ну, вот так проходит ещё один день моей жизни в городе Сентрвилль, штат Виржиния, – думал он, когда брёл к месту своей работы. – Всем на меня наплевать. И здесь, и в Москве».

Служба внешней разведки России.

Отдел США

Борис оторвался от экрана.

– Всё. Время вышло.

– Ну, и чудесно! – Была реакция его непосредственного начальника. – Не понадобились все твои вопросики.

Акцент был явно сделан на «твои».

«Скотина», – подумал о нём про себя Борис.

Для сеанса связи он два дня готовил ответы на все возможные вопросы, которые мог бы задать Артур за те две минуты, которые отводились ему на связь с Центром. Даже о его родственниках. Тот уже десятилетия не был на прямом контакте с СВР, раньше с КГБ. Конечно, Борису хотелось доказать всем, на что он способен. Именно поэтому он схитрил и принёс начальнику свой документ за полчаса до сеанса связи, сказав, что это – простая «шпаргалка», и не оставив тому время для согласования и утверждения. Начальник всё ещё всего боялся. Он просто забрал написанное, чтобы иметь контроль над тем, что Борис будет передавать, и во время сеанса всё время заглядывал ему через плечо. Но вместо диалога Артур вдруг взял паузу и исчерпал отпущенное ему время, и в результате доказать то, на что он способен, Борису так и не удалось.

«Ну, и чёрт с ним! – Подумал тогда со злостью. – Было бы, кому доказывать».

А начальник, между тем, не унимался:

– Значит так! Продолжим в том же духе!

В его понимании начальник был косноязычен, и не отличался особыми способностями. Единственным объяснением, как он смог подняться одной ступенькой выше в должности, было наличие «руки» где-то в руководстве. Их организация не была исключением в государственной машине. Борис знал это из собственного опыта. Без тестя-хозяйственника он никогда бы не попал сюда после военного Иняза.

– Будешь играться с ним и делать вид, что всё идёт путём!

Борис продолжал смотреть в одну точку, которая находилась на стене за спиной начальника.

– Каким путём? – Изобразил он тупого.

– А таким, что мы всему верим, – начал выходить из себя его руководитель.

– Ну, а если он просто передаёт то, что ему подсовывают в тёмную?

Борис, таким образом, пытался подавить в себе чувство, которое вызывал его собеседник.

– Передаёт, не передаёт. Тебе-то какая разница? Он что? Твой родственник?

– Для меня не понятна одна вещь. Почему он сообщил о камерах над «ящиком»?

– А просто, чтобы попасть сюда. Такая вот задумка. Ещё не понял?

Начальник уже был по-настоящему раздражён, и Борис решил больше не испытывать судьбу. Кто-кто, а он мог нагадить перед командировкой в Америку, если бы пожелал.

– На Лубянке имеется такое же мнение, – услышал он в конце разговора.

А вот теперь всё становилось на свои места. Если бы Артур появился здесь, то с ним пришлось бы заниматься ребятам из ФСБ. Чем он дышит? Чем занимается? Работает на американцев или нет? А нет человека, и нет проблемы. Оставляя его там, они просто снимали с себя головную боль. И его непосредственный начальник просто выражал позицию, которую выработал их ещё больший начальник, пообщавшись с соседями – с ФСБ. Теперь все будут довольны и спать спокойно, кроме него, потому что имелась одна маленькая деталь. Это было зафиксировано документально? Естественно, что нет. Переговоры начальников между собой к делу не подошьёшь. А если завтра Артура возьмут в Америке? И именно перед каким-нибудь саммитом или встречей двух президентов? Кто виноват? Он ещё помнил чистки, которые последовали после того, как взяли группу, которую сдал полковник Потеев. Опыт показывал, что он сам будет первым кандидатом на вылет в случае осложнений. На нём отыграются по полной программе. Тем более, что от Артура пришёл сигнал о камере видеонаблюдения над «ящиком», а они его заставили соврать, что это была их аппаратура. Этот приказ тоже нигде не зафиксирован. Его начальник от всего открестится. Это, уж, точно. И тогда какая Америка? Кем он устроится, если турнут? Тут никакой тесть не поможет. Он уже давно в отставке. Придётся наниматься охранять какой-нибудь супермаркет. Стоять на выходе в здоровенных бутсах и в чёрной униформе.

– Задача ясна? – Вернул его в это мир строгий голос начальника. – Тогда вперёд! Действуй!

Разговор был завершён, и Борис поднялся.

– Да, кстати! – Начальник сделал вид, что вспомнил. – Ты когда уезжаешь?

Этот вопрос он задавал с завидной регулярностью.

– Ещё не знаю, – ответил Борис, что было правдой.

Кадры, как всегда, темнили.

Направляясь к себе, просчитал, что интерес начальника, скорее всего, связан с тем, что он намеревался кого-то устроить на это место в случае его отъезда в командировку в Америку. А вот будет ли это ему по силам? Со злорадством подумал, что тут могут быть задействованы люди со звёздами на погонах и покруче, чем у его выскочки-начальника. Уж, он-то знал от своего тестя-полковника, как тому пришлось повертеться, чтобы пристроить самого Бориса в их организацию. Да, ещё и в отдел США. А это было несколько лет назад! Сейчас ставки уже другие.