Непридуманные истории

   Узнала и подошла к ней только уборщица. (Ира пыталась вспомнить имя, но не смогла).

– Ну, что, жива? Вот и хорошо, спорт должен быть для здоровья, а у Вас здоровье для спорта. Неправильно это, нельзя друг друга гробить.

– О чем, Вы?

– А то, ты не понимаешь, почему упала. – Заулыбавшись продолжила женщина – Я, после, шарик маленький, металлический, из подшипника, нашла. Отнесла его московским, да и рассказала, что видела, в перерыве, точно перед твоим выступлением. На этом ее спорт закончился.

– Кто? Скажите, кто это?

– Тебе зачем? Живи! Прости и живи, она себя сама наказала.

***

   Жить, как жить? Инвалид, без образования. С учебой не сложилось, из – за травмы школу закончила позже своих сверстников, на два года. Да и учебой – это сложно назвать. Каждые полгода по больницам.

   Пока были живы родители, они не теряли надежды, мечтали увидеть дочь без костылей, возили ее по профессорам, и новомодным дорогим клиникам, договаривались, просили, занимали и выкручивались. Что могли позволить себе пенсионеры, имея на руках дочь инвалида, но не сдавались, верили и заставляли дочь верить, все получится, наладится, есть люди, готовые и желающие помочь. Так и не увидев, дочь стоящей на ногах, тихо ушли друг за другом.

   Оставшись одна, Ира продолжала верить – все получится, может эта вера не дала ей рассмотреть в смазливом санитаре охотника за жильем и лучшей жизнью.

   Влюбилась. Закружил ее Славка, обещаньями, клятвами. Скромная свадьба, жених нес ее на руках, цветы, поцелуи. Хорошо жили два месяца, пока деньги, собранные родителями на операцию, не закончились. Вместе с деньгами пропали чувства, остались оскорбления, обиды, пустота.

   Обвинив жену в бесплодии, разделил большую, родительскую квартиру, ушел к соседке. Спасибо что помог переехать, на окраину, в маленькую, однокомнатную квартирку, на первом этаже.

   Вера и надежда в хорошее остались там, на Таврической.

   Простить….

   Может ли она простить, ту, девочку?

   Наверное, должна, но не могла. Не могла простить ей боль – мучавшую ее постоянно, одиночества – с которым жила. Ненавидела ли ее Ирина, нет, ненависти не было, очень хотелось посмотреть ей в глаза и спросить:

– За что? – и – Счастлива ли, она?

   Вот так по глупости, или из зависти легко сломать жизнь человеку. И вряд ли найдется тот, кто сможет помочь, протянет руку и все исправит. Люди заняты собой, своей жизнью, своими заботами. Это – не плохо, бездушно. Легче пройти мимо и сделать вид что не замечаешь. Не понимаешь беды, или одиночества постороннего человека, зачем забивать голову чужими проблемами? Своих достаточно.

   Единственными любящими, живыми существами остались для нее коты. В благодарность, за заботу и еду, они сопровождали Ирину всюду. Им все равно как она одета, богатая ли обстановка в квартире и есть ли счет у нее в банке. Им нужна она.

   Ира, греясь на солнышке, гладила Рыжего и объясняла:

– Завтра в больницу ложусь, только не думайте, я вас не бросаю, я ненадолго. Мне б операцию сделать, но денег нет, так что, быстро вернусь. – рыжий кот, щурясь и вытягиваясь под ласковой ладонью, успокаивающе шумел моторчиком и обожающим взглядом смотрел на женщину, а в золотых глазах его, даря надежду и тепло, плескалось солнце.

   ***

Анечка

***

– Анечка, отойди от забора!

– Мам, она не куфает!

– Анюта, собачка спит, а ты опять в ручку занозу загонишь. Иди сюда.

– А ты кобаски дафь?

– Конечно дам, иди покушай, – Лиза, мама трехлетней Анечки, с утра не могла оторвать дочь от забора. Малышка очень переживала за собачку Зои Игоревны.

– Давай кобаску.

– Покушаешь, дам. – Анечка кивнула, залезла на стул и взяла ложку. Лиза удивленно наблюдала за дочерью. Накормить Аню – это проблема. Всегда занятая, девочка, не находила времени на еду. Съев ложку, убегала, вспомнив, что не дорисовала, не долепила, что- то забыла, или срочно надо что – то показать маме. Лиза бегала за ней, с тарелкой, и уговаривала съесть еще чуть – чуть.

   Сегодня, опустошив тарелку в минуту, протянула руку: «Даффай кобаску.»

– Солнышко, почему ты, так переживаешь? Вечером приедет дядя Эдик, и покормит Алису.

– Неть, не плиедет.

– Что ты, такое говоришь?

– Я сыфала.

– Что, ты, слышала?

– Он сел в мафину, и тетя села. Алиса хотела, а он ей сказал, фить здесь будефь. – Лиза задумалась, отдав девочке колбасу, пошла за ней. Собачка лежала на том же месте, что и утром, так же, свернувшись калачиком, этакий маленький, пушистый комочек. Присмотрелась, дышит, за четыре часа ни разу позу не поменяла. За пять лет, их жизни в этом доме, Эдуард, приезжал на дачу два раза. Вчерашний поздний визит, очень удивил Хлебниковых. И вот, оказывается, любимица Зои Игоревны, Алиса, будет жить на даче. А хозяйка где?

   Дождавшись мужа, бросилась к нему на встречу:

– Олег, я не понимаю, что с Зоей Игоревной? Почему Эдик, собаку бросил?

– Что случилось? Объясни.

– Пошли, – и схватив мужа за руку, потащила, – Аня целый день около забора крутится. Туда, смотри.

– Это Алиса?

– Да, и за целый день, она даже не встала, Аня ей всю колбасу в дырку перекидала, Алиса не реагирует. У тебя есть номер Эдика?

– Где то, был записан домашний номер телефона.

– Иди звони.

   Олег хотел возмутиться, но видя полные слез, глаза дочери, расстроенную жену, пошел искать номер телефона.

   Поговорив, почувствовал усталость, не понимал он таких людей. Надо Лизе рассказать.

– Алиса умлет?

– Нет, котенок, не умрет. Ты же знаешь, что она хоть и маленькая, но очень сильная, собачка.

– И очень веселая, – добавил Олег – Сейчас приедет дядя Эдик, и отдаст нам, Алису. Ты будешь за ней ухаживать?

– Да, да!

– Вот и хорошо, беги, устрой ей постель в старой корзине. – Лиза молча слушала разговор дочери с отцом. Анечка вприпрыжку, побежала в дом.

– Что случилось?

– Зоя Игоревна, умерла. А этот, – Олег скривился, – решил, что собаке на даче лучше будет.

   –Значит он ее просто выкинул? – Опешившая девушка хватала ртом воздух. – Он ее не просто бросил, он ее умирать оставил. Закрыл за высоким забором, без крыши над головой, без воды, еды, он обрек ее на смерть! Подонок.

– Не реви, пойди дочери помоги.

   Поздно вечером, хлопнула калитка, соседской дачи. До сих пор не спавшая Аня, бросилась к дверям.

– Мам, пап отклойте, он плиехал!

   Все вместе, вышли к воротам, с нетерпением ждали нового члена своей семьи.

   Эдуард, без всяких церемоний вежливости и обходительности к соседям и собаке, ногой, выпихнул за ворота растерянное, испуганное животное. Закрыл на ключ калитку, гордо вскинув голову, молча сел в машину и уехал.

   Олег подошел к испуганному, жавшемуся к воротам шпицу.

– Эй, не бойся, мы тебя не обидим, – наклонился, погладил. Охваченная страхом Алиса упала и зажмурилась. Олег поднял и заглянул ей в глаза. Легкое, почти невесомое тельце тряслось от страха. Прижал к груди и услышал трепещущий, стук сердечка – Ничего не бойся. Все будет хорошо. Теперь тебя никто не обидит.