Литлабиринты

Увы, увы и ах! Когда типография тамбовская выставила счёт, и я соразмерил его с выделенной на книгоиздание суммой, стало понятно, что придётся или убирать один роман из макета, или уменьшать тираж вдвое. Подумал я подумал, погоревал о несбыточности мечт и заменил в издательской программе книгу-бомбу «Сладкий недуг» на скромный по объёму и интеллигентный по содержанию сборничек повестей и рассказов «Рано иль поздно»…

Однако ж очень хотелось-желалось, чтобы издательский проект «Сладкий недуг» вопреки пессимизму строк Лермонтова не исчез («…рано иль поздно их сладкий недуг исчезнет при слове рассудка…»), и вскоре я предпринял новую попытку – решил связаться, поборов своё недоверие к новомодным виртуальным издательствам, с некоей фирмой под названием «YAM publishing». Она, судя по адресу, базировалась в Германии, но издавала книги на русском языке по принципу «печать по требованию». «Публишинг» этот быстро заключил со мной виртуальный договор, выставил мою книгу на своей виртуальной витрине и установил цену за экземпляр, которая повергла меня в шок: 75 евро или на наши деньги 4650 (Четыре тысячи шестьсот пятьдесят!) рублей. А в интернет-магазинах она предлагается и вовсе по 6182 рубля!!!

Ежу понятно, что при такой нелепой цене книга вряд ли станет бестселлером.

Аминь!

* * *

Ну а с Польшей дело было так.

В феврале 2002 года в почтовую программу моего компьютера среди прочих прилетело-слилось электронное послание с иноземной абракадаброй. Ясно – импортная реклама какая-то. Как опытный уже чайник, я удалил мэйл не читая – вдруг там ещё вирус какой прицеплен-заслан. До сих пор нервно поёживаюсь при мысли: а вдруг на этом всё бы закончилось-оборвалось?!

Но дня через два в моей электронной почте опять объявился тот же настырный мэйл. Я присмотрелся внимательнее: ба, латиница латиницей, а текст-то читается по-русски: «Glubokouwazchajemyj Nikolaj Nikolajewitsch! Polskoje izdatielstvo “Dom na wsi” oczen zaintieriesowano Waszymi romanami. Budtie lubiezny potwierdit moje pismo. Glavnyj riedaktor Marta Szydłowska».

Расшифровал-«перевёл», получилось интригующе: «ГлубокоуважаемыйНиколайНиколаевич! Польское издательство “Дом на вси” очень заинтересовано Вашими романами. Будьте любезны подтвердить моё письмо. Главный редактор Марта Шидловска».

Как оказалось, поляки вышли на мой персональный сайт, который я незадолго до того создал-открыл в Интернете, и ознакомились с фрагментами моих творений. Я, конечно, так пылко взялся «подтверждать письмо» Марты Шидловской, что чуть клаву своего компа не повредил. В следующем письме-ответе из Польши я с превеликим удовольствием, но и некоторым удивлением читал (перевожу сразу на кириллицу):

Наше издательство очень заинтересовано Вашими романами «Джулия Робертс» и «Алкаш». Будьте любезны послать нам экземпляры произведений. Мы намерены издавать русскую современную прозу, начиная с Ваших романов…

Началась электронная, а затем и почтово-бумажная бурная переписка. Это настоящая эпопея, скажу я вам! «Дом на вси» заинтересовался в конце концов не только романами «Алкаш», «Меня любит Джулия Робертс» и (позже) «Люпофь», но и моим Достоевским – сначала «Самоубийством», а затем и энциклопедией. Я на почту устал бегать. Сначала отправлял свои изданные книги, затем пакеты с подписанными договорами и финансовыми бумагами-расписками на гонорарные авансы… Чтобы дать хоть какое-то представление о дотошности и утомительности бумажно-издательской волокиты, приведу образчик договора хотя бы на роман «Меня любит Джулия Робертс». Все бумаги-документы составлялись на польском и русском языках. Но и в русском варианте некоторый польский акцент, понятно, присутствует.

Итак:

15 июня 2002 г.

Издательство «Dom na wsi», именуемое в дальнейшем Издатель, от имени которого действует Марта Шидловска – с одной стороны, и Николай Наседкин, именуемый в дальнейшем Автор – с другой, заключили настоящий договор о нижеследующем относительно произведения, озаглавленного «Меня любит Джулия Робертс» (именуемого в дальнейшем Произведение).

Стороны постановили следующее:

§ 1

Автор заявляет, что ему принадлежат ничем не ограниченные права на это Произведение в области, охваченной настоящим договором, и Произведение является подлинным сочинением. В случае, если вышеупомянутое заявление оказалось бы не отвечающим действительности и, в связи с этим, Издатель понёс бы какой-либо ущерб, Автор принимает на себя обязательство немедленно возместить этот ущерб, а также по мере необходимости и по желанию Издателя – вступить вместе с Издателем в находящиеся на рассмотрении споры.

§ 2

С момента подписания настоящего договора Автор переносит на Издателя исключительное право:

воспроизводить и распространять напечатанное Произведение в виде книги – в переводе на польский язык,

вводить Произведение в оборот посредством всех каналов продажи (т. е. открытый рынок, клубы книг, Internet shop, door-to-door) во всех странах, на которые распространяется действие авторского права,

загружать в запоминающее устройство и распространять с помощью общедоступного компьютера,

воспроизводство и передача по проводному и беспроводному пути с помощью наземной станции, а также с помощью сателлита,

перепечатка в печати, –

на протяжении действия имущественной охраны Произведения независимо от количества реализованных экземпляров или от других актов эксплуатации и способа распространения Произведения.

Издателю принадлежит, в особенности, исключительное право решать о вводе Произведения в платные или бесплатные компьютерные и мультимедийные сети и распространение Произведения с их помощью, в том числе в банк данных информационных центров и центров научно-технической документации, а также использовать Произведение с их помощью как полностью, так и в сокращённом виде и в виде отпечаток.

§ 3

Авторское право, касающееся содержания перевода Произведения на польский язык, остаётся собственностью Издателя.

§ 4

Стороны согласовали следующий текст ноты по авторскому праву:

Copyrihgt © for the Polish edition by «Wydawnictwo dom na wsi», 2003.

Copyrihgt © for the Polish translation by «Wydawnictwo dom na wsi».

Кроме того, Издатель принимает на себя обязанность напечатать ноту по авторскому праву соответственно образцу, переданному Автором, отвечающую подлинному изданию Произведения – Copyrihgt © Наседкин Н. Н.

§ 5

Издатель имеет исключительное право решать вопросы о издательской форме, несмотря на способ изготовления и распространения экземпляров, о художественном оформлении, в том числе об обложке или возможной суперобложке.

Издатель правомочен издавать Произведение с иллюстрациями, в том числе решать вопрос о подборке материала и его авторов. Способ выполнения Издателем этих полномочий не может умалять достоинств Автора или Произведения.

Исключительно Издатель будет решать также вопрос о способе рекламирования Произведения. Особенно с рекламной целью он может даром распространять отрывки Произведения. По усмотрению Издателя вместе с Произведением могут быть помещены рекламы других издательств или издательских единиц Издателя. Чтобы поместить рекламы, рекомендуемые другими лицами, Издатель должен получить согласие Автора.

§ 6

1. За права, полученные на основании настоящего договора, Издатель уплачивает Автору следующее авторское вознаграждение: в срок двух месяцев с момента подписания договора – аванс в сумме 300 евро брутто, сверх того, после отчисления аванса: за первые 3000 экземпляров – 6 % и за очередные экземпляры, начиная с 3001 – 8 % отпускной цены проданных Издательством экземпляров, подлежащих уплате поквартально до 20 числа каждого месяца, следующего после отчётного месяца.

2. Поступления за использование Произведения информационными центрами или центрами научно-технической документации, за проводные и беспроводные передачи, использование в компьютерных или мультимедийных передачах, перепечатку в печати – будут приходиться Сторонам договора по половине.

3. Поступления за помещение Издателем реклам других лиц – с учётом оговорки § 5 настоящего договора – будут приходится Сторонам по половине.

4. Экземпляры, не проданные в течение одного года с момента ввода в продажу, могут быть переоценены. Тогда авторское вознаграждение начисляется на основании цены, установленной в результате переоценки.

5. Вместо переоценки, о которой речь идёт в п. 4, Издатель может принять решение об уничтожении остальной части тиража. С уничтоженной части вознаграждение не насчитывается.

6. В случаях, о которых речь идёт в п. 4 и п. 5, Автор вправе потребовать перепродать ему полный оставшийся тираж или его часть по цене, которую Издатель применил бы при переоценке. С той целью Издатель, прежде чем принять такое решение, должен известить Автора, определяя соответственные условия и сроки для возможности воспользоваться перепродажей.

7. В основу начислении причитающегося Автору вознаграждения не входят рекламные и сигнальные экземпляры, предназначенные для бесплатного распространения. Их количество не должно превысить 200 экземпляров каждого издания.

8. Автор может потребовать у Издателя предъявить ему письменный расчёт приходящихся авторских вознаграждений.

9. Всякого рода платежи, следующие по настоящему договору, будут осуществляться Издателем в виде банковского перевода на счёт  Автора (реквизиты).

§ 7

1. С каждого издания Автор получит от Издателя бесплатно авторские экземпляры:

с первого издания – 10 экземпляров;

с каждого очередного издания – по 3 экземпляра.

2. Авторские экземпляры не подлежат включению в основу начисления авторского вознаграждения (§ 6).

§ 8

1. Устанавливается минимальный тираж Произведения – 3000 экземпляров. Отпускная цена за один экземпляр – не меньше 10 новых польских злотых.

2. Окончательное количество экземпляров Произведения в отдельных изданиях (сверх минимального тиража), количество изданий, в том числе частоту и величину тиража каждого из них, а также способ издания и отпускную цену (сверх минимальной) – определяет Издатель.

3. Информация, касающаяся даты направления тиража к распространению, общего количества напечатанных экземпляров (торговый тираж плюс обязательные и поощрительные экземпляры) и отпускной цены 1 экземпляра, направляется Издателем Автору в письменном виде в течение одного месяца со дня отпуска Произведения в продажу.

§ 9

Издатель обязан издать Произведение и приступить к его распространению в течение 18 месяцев, считая со дня подписания договора.

§ 10

Если в срок, указанный в § 9 Произведение не было издано, Автор может нарушить договор только по безрезультатном истечении дополнительного, по крайней мере полугодичного, срока, предоставленного Издателю в письменном виде для завершения издания.

§ 11

1. Издатель оставляет за собой право отказаться от издания Произведения.

2. В случае, описанном в п. 1, финансовые притязания Автора ограничиваются к уплате всего гонорара, вытекающего из тиража и минимальной цены. Этот гонорар будет уплачен по частям тремя месячными взносами, считая с 30 дня со дня заявления Издателем решения об отказе от издания Произведения.

3. По требованию Автора Издатель обязан письменно обосновать постановление об отказе от издания Произведения.

§ 12

1. Если после израсходования тиража Произведения Издатель заявит, что он не намерен возобновлять издание, договор подлежит расторжению.

2. Если на протяжении шести месяцев с момента израсходования тиража Произведения Издатель не возобновит издания, Автор имеет право расторгнуть договор по безрезультатном истечении, по крайней мере, шестимесячного срока, предоставленного Издателю для начала подготовки следующего издания Произведения.

§ 13

Согласно графику, предоставленному Издателем, Автор обязан принимать участие и сотрудничать с Издателем в кампаниях, рекламирующих и поощряющих Произведение, творчество Автора или его личность как творца. В случае, если поощрение охватывает мероприятия (например, встречи с Автором, представление Произведения или творчества Автора, радио- телепередачи) вне постоянного места проживания Автора, Издатель обязан на общих началах нести командировочные расходы…

Польское издание романа «Меня любит Джулия Робертс» (2005 г.)

Ну и т. д. Там ещё семь пунктов!

Только бегло прочитать – и то сколько времени и усилий затратить надо, а уж вникать в текст каждого параграфа! Ни единый из договоров отечественных издательств, подписанных мною, и в подмётки не годится польским. Правда, я только с первым договором возился долго, изучал дотошно, другие же впоследствии подписывал, практически, не читая. Разве что параграф, где о гонорариях речь шла.

К слову, с этими польскими евро в наших чернозёмных палестинах поначалу конфуз вышел. Я по совету Марты открыл в нашем доблестном Сбербанке валютный счёт и, когда прилетел из Польши самый первый долгожданный аванс в евро, примчался с авторучкой наперевес к валютной стойке банка – очень уж хотелось воочию увидеть эти радужные европейские денежки, впервые заработанные мной. Тамбовская банковская разъевшаяся тётка ошарашила меня – упёрла мне в лоб дуло пистолета и допрос учинила: откуда, за что, по какому праву валюта?.. Ну про пистолет, положим, я преувеличил, однако ж по ощущению правда, ибо допрос был строгим, всамделишным и приговор безжалостным: перевод не получите, пока не докажете, что имеете право получать из-за границы валюту!

Когда же я, ошеломлённый, начал лепетать-объяснять что-то про литературу, мол, я тамбовский писатель (может, подсюсюкнул, слышали-читали?), и вот за границей книги мои издавать начали, гонорар прислали – банковская дама и вовсе ожелезобетонилась: да что вы мне тут сказки какие-то рассказываете!..

Пробовал я вразумить зарвавшуюся женщину – мол, не ваше собачье дело кто, зачем и за что мне перевод сделал, ваше банковское дело посредническое – выдать мне денежки и ещё спасибо сказать за то, что свой процент получили… Куда там!

Пришлось бежать домой (благо недалече) и возвращаться в банк с договором из Польши – польские печати и солидная многостраничность двуязычного договора банковскую цербершу таки убедили…

Но в чём-то я её оправдывал и даже благодарен был – баба эта необразованная, сама того не ведая, опосредовано подбросила своё полешко в костёр моего авторского тщеславия: если бы тамбовские писатели до меня уже то и дело получали валюту из-за границы, разве ж пришлось бы мне доказывать своё право на это?

Поляки поначалу решили начать с «Алкаша». Марта писала:

Я включила «Алкаша» в наши издательские планы 2003 года. Мы намерены издать роман тиражом  1500 экземпляров. Ваш роман это сочинение объёмистое, будет стоить дорого, переводчику для работы нужно 6-8  месяцев, а потом редакция перевода…

Но по прошествии какого-то времени вдруг новое письмо от неё:

Ваш дебют перед польским читателем решила начать с «Джулии Робертс», а следующим будет «Алкаш». Жаль, что русская литература младшего и среднего поколений писателей должна пробиваться к польскому читателю, но такая «глобалистическая» реальность. Введение нового автора на издательский рынок – это сегодня очень серьёзное дело…

Признаться, в туманные места писем Марты Шидловской (что за «глобалистическая» реальность такая?) я особо старался не вникать: главное, договоры составляются-подписываются, переводы в евро приходят, значит и книги рано или поздно выйдут, а уж в какой последовательности – Бог весть.

В одном из писем я спросил между прочим, кого ещё издаёт «Дом на вси»? Шидловска ответила, что издательство выпускает прежде всего художественную литературу, мемуары и дневники. В настоящее время выходят у них и готовятся к изданию роман австралийского писателя Davida Brooksa «The House of Balthus» (имена и названия оставляю как в оригинале), дневники польского философа Jerzego Prokopiuka, дневники американского композитора Neda Rorema, книга Vanessy Curtis «Virginia Woolf's Women», романы и книги о Достоевском Николая Наседкина…

Естественно, в следующем послании, покончив с делами, в постскриптуме я скромно поинтересовался:

Может быть, это тайна и тогда я настаивать не буду, но жутко хотелось бы узнать, почему из сотен (тысяч!) российских писателей Вы выбрали меня?..

В ответе, мурлыча от удовольствия и побулькивающего тщеславия, читал:

Вы спрашиваете, почему мы заинтересовались Вашим творчеством? Всякий честолюбивый издатель хочет иметь нового «собственного» автора. Что касается самой современной русской литературы, польский читатель знает пока такие фамилии, как Пелевин, Соколов, Суворов. Надеюсь, что Ваша фамилия пополнит этот список, а Ваши произведения заинтересуют польских читателей…

Не знаю, как насчёт  сомнительной славы Суворова, но сопоставление с Пелевиным чего-то стоило – Пелевин в то время был популярен-знаменит без дураков. Упомяну ещё, как одна экзальтированная читательница, вероятно влюблённая в меня, прочитав роман «Меня любит Джулия Робертс» на моём сайте, писала в отзыве-рецензии:

Блеск, гениальное произведение! Стиль, язык, «парнишки» (парные слова), яркие образы, сравнения, глубина мысли, искренность… В героя вживаешься-влюбляешься моментально. Компьютерная тема увлекает в какую-ту другую реальность, делает роман таким необычным, читаемым, интересным, захватывающим… Столько там афоризмов-неологизмов, да и вообще гениальных фраз-мыслей – хоть записывай. А юмор – вкуснотища! Например – «дарёному компу в чипы не смотрят»! Обалдеть! Пелевин рядом с Вами даже не валялся! Ваш виртуальный роман – чудо!..

Признаться, и польская Марта, и тем более наша чернозёмная экзальтированная критикессочка обливали сердце моё авторское шоколадом, я млел. Но вот сейчас, спустя годы, повзрослев, поумнев и поскучнев, я сопоставлению с Пелевиным особо уж не радуюсь…

Ну да это – отдельный разговор.

А пока покончим с Польшей. Не хочется вспоминать поговорку «Гора родила мышь» (тем более, что «мышь» мне очень нравится и дорога), но итогом всей долгой, бурной, объёмной переписки (целый эпистолярный том можно издать!) с Мартой Шидловской и переводчиком Андреем Шиманским стала пока всего одна книга – «A mnie kocha Julia Roberts», которая вышла уже после московского издания в 2005 году. Причём в выходных данных её значится не «Dom na wsi», а почему-то гданьское издательство «Tower Press». Я и вникать в эти тонкости не стал. Остальные мои книги, уже переведённые на польский и оплаченные авансами, где-то там в польско-издательских тенетах так и застряли. Видимо, и отношения Польши с Россией развивались не в лучшую сторону, да и кризис издательский поляков не миновал. Марта периодически на мои запросы отвечала: потерпите, книги вот-вот выйдут, даже и email-роман «Люпофь», на который ещё и договора не было. В апреле 2008-го я по просьбе Марты послал для ознакомления и включения в план издания текст совсем новой своей книги «Гуд бай, май…», который и в России ещё ни единый издатель не видел…

Последний наш обмен мэйлами состоялся в сентябре этого же 2008 года. Я получив перед этим послание из Польши от неизвестного мне профессора, сообщившего, что пишет рецензию на мою энциклопедию «Достоевский», вполне естественно сделал запрос в «Дом на вси»:

Глубокоуважаемая Марта! Ко мне обратился по электронной почте некто professor Wlodzimez Wilczinskij из Polsza, uniwersitet w Zelonej Gore с просьбой прислать биографические сведения обо мне, так как он пишет рецензию на мою энциклопедию о Достоевском для zurnala «Slavia Orientalis». Вот я и хочу уточнить: что, вышла энциклопедия на польском языке? Если да, то нельзя ли хотя бы два-три (2-3) авторских экземпляра мне прислать?..

Шидловская мне ответила 25 сентября: энциклопедия у них ещё не вышла (но готовится к печати!), а профессор-рецензент, видимо, пишет о русском издании.

Так и оказалось, Влодзимеж Вильчинский написал статью о втором российском издании (в «Эксмо») энциклопедии «Достоевский», опубликовал её в журнале Польской академии наук  «Slavia Orientalis» (2009, № 1) и прислал мне экземпляр журнала с припиской, где трогательно подчеркнул: «Книга Ваша ценнейшая!..»

Вот пора наконец поговорить отдельно и подробнее и об этой ценнейшей книге.

* * *

Энциклопедия «Достоевский» появилась на свет чудом. То есть неожиданно и, можно сказать, против моей воли…

Но сначала надо вкратце хотя бы упомянуть вообще о нехудожественных  моих книгах, книгах нон-фикшн, или, как для удобства стали в последнее время произносить и писать этот импортный термин – нон-фикшен (но мне привычнее начальный вариант). Как уже упоминалось, параллельно с прозой я всегда занимался критикой и литературоведением. И так как критика у меня продвигалась более бойко и успешно, то самой судьбой вроде бы уготовано было, чтобы первой моей книжкой стала именно – нон-фикшн. И к тому всё шло. Первой моей серьёзной публикацией в коллективке стала статья о творчестве Николая Шипилова в сборнике «Молодые о молодых», вышедшем в издательстве «Молодая гвардия» в 1988 году. Там же, в «Молодой гвардии», в сборнике «За строкой учебника» стотысячным тиражом осенью 1989-го (на два месяца раньше «Молодой прозы Черноземья» со «Стройбатом») вышла моя дипломная работа «Герой-литератор в мире Достоевского» (та самая, которую пытались задушить в зародыше на кафедре журфака МГУ!).

Короче, набрался полный короб, так сказать, критической судьбы-биографии: публикации в «ЛитРоссии», журналах, престижных сборниках, дважды участник Всероссийских семинаров молодых критиков, персональное обсуждение в Совете по критике Союза писателей СССР и, наконец,  – Высшие литературные курсы, где, волею судьбы, я попал в семинар именно критики. (На ВЛК принимали только членов Союза писателей, не имеющих высшего гуманитарного образования – я по этим параметрам категорически не подходил. В виде исключения меня приняли, но только в семинар критики – чудесная эта история подробно описана в романе «Алкаш».) Не мудрено, что я собрал, отпечатал, упаковал в папку с тесёмками все свои критические опусы, озаглавил рукопись поэтично и выспренно (куда ж без этого!) «О Достоевском, моих современниках и самом себе» и отправился в сентябре 1989-го прямиком в столичное издательство «Современник», где активно издавали молодых критиков. Там я пробился к главному редактору и вручил папку лично ему. Главный редактор мою увесистую папку взял, тяжко, как мне показалось, вздохнул и с безнадёгой в голосе сказал:

– Позвоните через пару месяцев…

Но уже через полтора месяца я на вахте Литинститута получил обратно объёмистую бандероль из «Современника», потащил обречённо на 7-й этаж в свою 714-ю комнату, дабы поплакать там наедине над отвергнутой своей папкой с тесёмками… В бандероли действительно находилась моя папка, но сверху лежало послание заведующего редакцией критики («…включаем Вашу рукопись в планы издательства…»), которое вмиг высушило мои ещё только намечавшиеся слёзы, и редакторское заключение некоей С. Ростуновой с подробным разбором моих литпотуг («…Все статьи написаны подкупающе простым, доступным языком и благодаря этому им будет легко найти путь к уму и сердцу самого широкого читателя… Наличие выношенной и твёрдоустоявшейся авторской концепции несомненно…»), которое заставило меня пропеть «тру-ля-ля!» и сбацать гопака.

Фамилия доброжелательной редакторши – Ростунова –  мне ни о чём не говорила, но когда я принёс в «Современник» доработанную по редакторским замечаниям рукопись и встретился наконец с ней лично, Светлана Анатольевна в разговоре раза два-три упомянула «папу»: мол, папа высокого мнения о вас, папа тоже просмотрел ваш сборник и одобрил…

Заметив моё недоумение, Светлана Анатольевна ясность наконец внесла: это она по мужу Ростунова, а девичья фамилия – Ланщикова. Вот как опять аукнулись в судьбе моей прекрасные Дубулты!..

Уж само собой, я потом по коридорам литобщежития, аудиториям ВЛК и буфетам ЦДЛ ходил Гоголем, ожидая, что в ближайшее время у меня не только в «Столице» выйдет книга прозы, но и в «Современнике» –  массивный сборник критики. Двойной блистательный дебют, так сказать.