Покровители

– «…Но они кричали: распни, распни Его! Он в третий раз сказал им: какое же зло сделал Он? Я ничего достойного смерти не нашел в Нем; итак, наказав его, отпущу. Но они продолжали с великим криком требовать, чтобы Он был распят»[15].

Джон Бакстер был стар, его пергаментное лицо цветом напоминало листы Библии, однако голос его звучал с молодой мощью над покашливающими, шаркающими и шепчущими младенцами-прихожанами. Я почувствовала странную легкость в голове, словно вдруг превратилась в песочные часы, которые настала пора перевернуть.

– «Ибо приходят дни, в которые скажут: «блаженны неплодные, и утробы неродившие, и сосцы непитавшие!» Тогда начнут говорить горам: «падите на нас!» и холмам: «покройте нас!»[16].

Я почувствовала, как мать рядом со мной нервно поежилась, и наши юбки соприкоснулись. Из-за тугого корсета я с трудом дышала, на шее пульсировала набухшая жилка. В голове царила полнейшая пустота, и мне подумалось, что она сейчас отделится от шеи и, точно перышко, воспарит под церковные своды.

Джон Бакстер призвал нас подняться, и толпа прихожан встала со скамей, увлекая меня за собой, очертания кафедры затуманились и поплыли. А потом все поглотила тьма.

* * *

На следующее утро, предпочтя не ждать у окон прихода Алисы, я решила присоединиться к Ричарду на лужайке, где он приучал к охоте своего нового сокола. С отъездом матери грозовая туча рассеялась, но ее заменило более привычное мне пасмурное настроение. Осторожно пройдя по влажной траве к стоявшему около лестницы Ричарду, я тихо остановилась за его спиной, чтобы не напугать птицу, шнуром привязанную к его запястью. Ослепленная колпачком, она в смятении летала над нами, привлеченная запахами куриного мяса, исходившего из сумки, висевшей на бедре Ричарда. Обучение ловчих птиц было настоящим искусством, и Ричард уже мастерски освоил его. Пощелкав языком, он потянул за шнур, и сокол начал спускаться, сужая круги, пока не опустился прямо на его перчатку. Тогда он бросил соколу кусочек мяса.

– Мне так и непонятно, почему вы сами занимаетесь обучением, позволяя сокольничему бездельничать, – призналась я, – удивительно: как вам только это не надоест?

– Но такое занятие доставляет мне большое удовольствие, – спокойно ответил он, – и, кроме того, птица всегда будет слушаться вас только в том случае, если вы сами пройдете с ней весь путь обучения. Преданность заслуживают, а не требуют.

Вновь слетев с его руки и быстро достигнув конца привязи, птица испуганно заверещала.

Эту охотницу отловили в Турции. Если она будет продолжать так истошно кричать, то не надо будет привязывать ей никаких бубенцов.

– Наверное, она ругается на вас, – поддразнила я.

– Я не знал, что вы знакомы с турецким языком.

– Вам еще многое предстоит узнать обо мне.

Мы обменялись улыбками, и мои тревожные мысли вновь всплыли в голове. Я попыталась отделаться от них.

– Вас что-то беспокоит? – поинтересовался Ричард.

Как просто было бы пойти и достать то злосчастное письмо из ящика комода!

«Скажите, почему вы скрыли его от меня, – могла бы спросить я, протянув ему письмо, – скажите мне, что все это неправда».

Но я лишь покачала головой и попыталась опять сосредоточиться на птичьих полетах.

– Роджер пригласил нас в пятницу на обед, – сказала я.

– Да, он говорил мне, что встретил вас на прогулке. Он заезжал сюда со своей ведьмой?

– Она показалась мне на редкость странной. Не знаю, что меня больше успокоило – безразличие Роджера к ее присутствию, или она сама. Однако она ведь, должно быть, опасна, иначе он не надел бы на нее наручники. И зачем вообще Роджер притащил ее к нашему дому?

– Он сделал ее своей постоянной спутницей. Пока она у него на глазах, он занимается королевскими делами. Не сомневаюсь, что он избавится от нее, добившись от нее нужных ему признаний.

– По-моему, вы считаете вашего друга слишком ожесточенным и бессердечным.

– Дорогая, ваши взгляды еще слишком невинны и простодушны, – искоса глянув на меня, возразил он и добавил, мягко коснувшись пальцем кровоподтека, расцветшего на моем виске: – видимо, вы сильно ушиблись.

– Зато этот синяк добавляет колорита моему наряду. Но более всего пострадала моя гордость… ведь я хлопнулась в обморок на глазах всего прихода.

– Наверное, нам лучше ограничить пока ваши перемещения домашними стенами. Сначала вы упали с лошади, а теперь еще потеряли сознание в церкви. Что же нам с вами делать?

К дому за нашими спинами подвезли бочки с вином, их уже закатывали в погреб по каменному желобу. Внимание Ричарда вновь вернулось к птице, и я, проследив за его взглядом, восхитилась ее блестящими когтями и плавными взмахами ее крыльев и, конечно же, сдерживаемым привязью полетом. После нескольких месяцев обучения, для начала ей предложат в качестве добычи тушку зайца, набитую живыми цыплятами, далее ей придется поймать зайца со сломанной лапкой. Где, интересно, я буду к тому времени, когда она вылетит на свою первую настоящую охоту? Может, упокоюсь на церковном кладбище?

Сокол с пронзительными криками пролетал над нами, и взмахи его крыльев перемежались с отдаленным стуком копыт. Ричард призвал птицу обратно на перчатку, и именно в тот момент у меня впервые возникло абсолютно новое ощущение: я почувствовала шевеление ребенка. Я совершенно безошибочно ощутила его, однако оно прекратилось еще до того, как я осознала случившееся. Это произошло так быстро, что мне подумалось, уж не разыгралось ли мое воображение? Правда, однажды я уже испытывала такое ощущение: словно я превратилась в бочку с водой и во мне плавала рыба. Я схватила Ричарда за руку, все мое существо исполнилось ликования.

– Что с вами, Флитвуд, хорошо ли вы себя чувствуете?

– Да, – солгала я, – малыш… я почувствовала его шевеление.

– Но это же чудесно! – просиял он, и я невольно ответила ему широкой улыбкой.

Птица нетерпеливо взмахивала крыльями, и мои радостные мысли рассеялись, не успев угнездиться в памяти.

– Алиса, должно быть, уже направилась к нам… пожалуй, я поеду встретить ее на колнскую дорогу.

– Ваше запястье уже достаточно окрепло для езды?

– Почти как новое. – Я показала ему перевязанную руку.

* * *

Радуясь свежему воздуху, я ехала вдоль реки по лесистому берегу, и с каждым шагом лошади осознавала, как мои мысли о собственной жизни начинают менять направление и отдаляться, сменяясь размышлениями о жизни Алисы. Ведь я так мало знала о ней. В тот день, когда она спасла меня и мы уже приближались к крыльцу нашего дома, я спросила ее об отце, и Алиса сообщила мне, что он болен и не может работать. Интересно, крепки ли между ними родственные связи, или Алиса мечтает выйти замуж и тоже уехать из родного дома?

Судьбы бедных девушек разительно отличаются от судеб богатых, которым, точно откормленным к Рождеству индейкам, остается лишь сидеть по домам в ожидании прибытия неведомого мужа. Бедные девушки могут сделать собственный выбор, вероятно, даже на равных с мужчинами: их внимание, к примеру, может привлечь сосед или продавец в лавке, где они каждую неделю покупают мясо. Я попыталась представить Алису рядом с мужчиной – как она ласкает его лицо длинными белыми пальцами, как он склоняет голову к ее золотистым волосами… и не смогла.

Лес поредел и расступился перед широким лазурно-голубым окоёмом, впереди, точно свежее белье на постели, расстилались зеленые холмы. За речной излучиной мне пришлось свернуть с холмов, опять углубившись в Хэггвуд, предназначенный для вырубки лес. Стук лошадиных копыт стал тише, и вскоре я увидела впереди на поляне две фигуры – женщины в буроватого цвета платьях и белых шапочках. Они пока не замечали меня. Я слегка натянула поводья, лошадь замедлила шаг, и тогда я узнала в одной из них Алису, ее громкий и сердитый голос разносился между деревьями. Соскользнув с седла, я молча пошла к ним навстречу по мшистой земле и остановилась за деревом, откуда смогла лучше разглядеть вторую женщину.

Такое уродливое лицо я видела впервые в жизни… оно казалось пугающе страшным. Очевидно, она жила в бедности. Мешковатое и бесформенное платье она сшила, похоже, сама из какой-то дерюги, оно лишь уродовало очертания ее худосочной фигуры. Но особую тревогу вызывали ее глаза: они располагались на ее лице на редкость нелепо, совсем не так, как у обычных людей. Один глаз, расположенный выше, смотрел вверх на листву окружавших ее деревьев, а другой, расположенный ниже на ее щеке, обозревал древесные корни. Лучше или хуже она все же видела благодаря такой особенности. Открыв рот и слегка высунув язык, она слушала Алису, ее тихий и в то же время резкий голос.

Мне не удавалось разобрать слов, но когда я подалась вперед, то вздрогнула, заметив, как кто-то движется ко мне. Из-за деревьев появилась тощая коричневая собака с всклокоченной, свалявшейся шерстью и, обогнув меня, потрусила к разговаривающим женщинам, но они не обратили на нее ни малейшего внимания. Тогда, пробежав между ними, она опять скрылась в лесу. Наверное, она пришла вместе с этой уродливой особой. Я уже подумала, что лучше уйти, пока меня не заметили, но тут Алиса шагнула в ту сторону, где прятались мы с лошадью, и я замерла. И тогда раздался скрипучий и дребезжащий голос второй женщины, видимо, она высказывала какие-то предостережения или указания.

Где-то вдали залаяла скрывшаяся в лесу собака, и ее хозяйка быстро оглянулась, но перед этим успела бросить в мою сторону – напугав меня до жути – взгляд своих дико странных глаз. По всему моему телу побежали мурашки, и я лишь надеялась, что сквозь листву мое зеленое платье трудно заметить. Она опять сказала что-то Алисе и, развернувшись, с трудом поплелась вслед за собакой, продолжая бормотать себе под нос.

Алиса еще немного постояла на полянке, и я заметила, как сжимаются и разжимаются ее кулаки. Потом она поежилась и, обхватив себя руками, растерла плечи… она выглядела такой хрупкой и уязвимой, что мне стало стыдно за то, что я тайно наблюдала за ними. Алиса быстро пошла в другую сторону, прямо к реке.

Странно, но я нигде не заметила ее лошади, не слышала также и стука копыт по лесной дорожке. Не зная, как лучше поступить, я поглядывала ей вслед, а потом забралась в седло и, пустив лошадь легким галопом, поскакала к дому короткой дорогой. Запыхавшись, я спешилась у крыльца, обернулась, окинув взглядом подъездную дорогу, и вскоре увидела ее ссутулившуюся фигуру, она быстро шла от реки, появившись из-за деревьев в восточной части парка. Ее походка отличалась уверенной грацией, она ловко, как кролик, пробежала по лужайке перед домой, согнувшись от встречного ветра. Она не надела даже плаща. Лицо ее хранило мрачное выражение, она выглядела явно встревоженной.

– Где же твоя лошадь? – сразу спросила ее я.

Она помедлила с ответом, услышав собачий лай с той стороны, откуда пришла. И рассеянно оглянулась.

– Алиса?

Входная дверь открылась, и на крыльцо вышел Ричард.

– Какая радость, две дриады вернулись из леса. Добрый день, мисс Грей.

– И вам того же, сэр, – кивнула Алиса, опустив глаза.

– Надеюсь, вы хорошо заботитесь о моей жене?

Алиса вновь кивнула.

– Флитвуд, вы полагаете, ваша лошадь сама вернется в конюшню? – спросил Ричард.

Собравшись с силами, я взяла поводья, готовая еще немного прогуляться до конюшни, но Ричард остановил меня.

– Возможно, ваша повитуха сумеет отвести ее.

Я взволнованно глянула на Алису, она выглядела расстроенной и была бледнее, чем обычно.

– Если ты, разумеется, не против? – обратился к ней Ричард.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Паттены – башмаки на деревянной подошве с железным ободом, надевавшиеся поверх обычной обуви для ходьбы по грязи.

2

Пак – проказливый чертенок, один из главных персонажей комедии У. Шекспира (1564–1616) «Сон в летнюю ночь».

3

Около 125 см.

4

Третья книга Пятикнижия, Ветхого Завета и всей Библии.

5

Первое послание Петра, глава 2, ст. 17 и глава 2, ст. 11.

6

Девиз Наиблагороднейшего ордена Подвязки – высшего рыцарского ордена в Англии, учрежденного английским королем Эдуардом III в середине XIV в.

7

Речь идет о так называемом пороховом заговоре 1604 г., когда заговорщики задумали устроить взрыв в здании парламента; одной из задумок организаторов было восшествие на престол после гибели монарха его малолетней дочери принцессы Елизаветы при католических регентах.

8

Fawn – пыжик (англ.).

9

Йомен – крестьянин в Англии XIV–XVIII вв., ведший, как правило, самостоятельное хозяйство, мелкий землевладелец или фермер.

10

Ассизы – выездные сессии суда присяжных, созывались в каждом графстве не меньше 3 раз в год; дела слушались судьями Высокого суда правосудия.

11

Глориана (от англ. gloria – слава) – одно из славных имен, данных благодарными подданными королеве Елизавете I; под именем божественной Глорианы ее воспел в «Королеве Фей» знаменитый английский поэт Эдмунд Спенсер (ок.1552–1599).

12

Евангелие от Луки, глава 23, ст. 8.

13

Имеется в виду перевод Библии на английский язык, выполненный под патронажем короля Англии Якова I и выпущенный в 1611 г.

14

Там же, ст. 10, 11.

15

Там же, ст. 21–23.

16

Там же, ст. 29, 30.