Четвертая стена

– Как я понял, ты гость столицы – проездом в городе, – продолжил Джерри.

– Вроде того. Я когда-то жил в Москве, но потом переехал в Севастополь. А по поводу проезда, то я хрен знаю. Наверно… Короче, как карты лягут.

По выражению лица Алекса можно было легко догадаться, что он что-то скрывает. По крайней мере, не хочет об этом говорить. По мере их сожительства у Алекса появлялись все новые и новые секреты. Например, у него был небольшой животик, который он перетягивал ремнем, хотя на первый взгляд он казался довольно подтянутым. Или вот: как-то раз Джерри зашел в ванную комнату без стука и обнаружил там своего гостя, стоящего к нему голым задом. Несмотря на ранее увиденное невероятно ухоженное лицо и руки, у него был огромный шрам во всю спину. Сложно представить от чего могла остаться такая рана. Почувствовал, что он не один, Алекс тут же схватил полотенце.

– Можно поинтересоваться, откуда у тебя шрам на спине. Он огромен, – спросил тогда Джерри.

– Ах, этот… Это отдельная история. Может быть, как-нибудь потом расскажу, – спокойно и задумчиво ответил он, словно сам вспоминал эту самую историю. Так или иначе, Джерри было удобнее думать, что Алекс являлся воином, а этот шрам – след от самурайского поединка. Так хотя бы было забавно.

Но Алекс был не единственным, чьи секреты всплывали на поверхность. Оказывается, Джерри одно время писал любовные стихи, которые, между нами говоря, были не очень, и собирал конструктор «LEGO», но далеко не детские игрушки; точнее – дорогие наборы категории «Ultimate collector series». На первый взгляд, ничего особенно в этих увлечениях нет, но для него это было постыдно. Особенно второе. И если бы Алекс не нашел мятые рукописи и огромные пустые коробки конструктора в старом шкафу во время генеральной уборки квартиры, тот бы никогда, скорее всего, и не рассказал об этом. В том же шкафу он нечаянно нашел занятную маленький сундучок, больше напоминающий очень вместительную шкатулку. Ну, он его не совсем нашел – он упал, когда тот протирал полку. Из сундучка выпала пара женских браслетов, а также сломанные очки в тонкой оправе и одна фотография. На ней по пояс был изображен молодой Джерри – ему там от силы двадцать лет. Его волосы были гораздо короче, кожа бледнее, а вместо нынешних коричневых очков на нем были надеты те тонкие, что выпали из коробочки.

Но не только он был на фотографии – рядом с ним, на фоне белого кирпичного дома, стояла молодая девушка. На вид она была его ровесницей, может, чуть младше. Высокая, выше, чем Джерри, стройная с длинными светлыми, почти белыми от солнечного света, вьющимися волосами. Если приглядеться, то можно было рассмотреть ее выразительные ярко-голубые глаза, тонкие брови, прямой носик, полные губы и небольшую родинку под левым глазом. Судя по одежде и прочему, фото было сделано летом где-то на природе. «Красивая… Похоже, бывшая нашего недотроги, которая, скорее всего, разбила ему сердце, и тот теперь вынужден жить в такой квартирке в компании с незнакомым мужчиной, как какой-то безнадежный холостяк», – думал Алекс, рассматривая фотографию. В этот момент мимо проходил Джерри, и он обратил внимание на то, что делал Алекс.

– Кто эта красотка рядом с тобой? – улыбнувшись, спросил Алекс без всякой задней мысли.

– Неважно! Где ты это нашел? Рылся в шкафу – решил открыть шкатулку, да? – нервничая, говорил Джерри, словно он злился и чего-то боялся одновременно.

– Лол, нет! Ты же попросил меня протереть полку. Он сам свалился. Да, это не шкатулка. Это, скорее сундук или вроде того…

– Мне плевать, как это называется! Взял бы, поднял и положил на место. Так сложно? – резко ответил он и сам сделал все перечисленное. «Не знаю, что у него с этой девушкой, но он нехило завелся», – подумал Алекс, закрыл шкаф и продолжил уборку.

Как я сказал ранее, прошло четыре дня. Наступила среда. На термометре +22 градуса, а на календаре 29 апреля – международный день танца. Праздник был инициирован Международным советом танца ЮНЕСКО в 1982 году. В этот день чествуются все направления танца. Тем не менее, наши герои об этом не догадывались. И даже если бы знали, то эта информация им ничего не дала. Алекс внезапно настоял на прогулке во дворе. Все это время Джерри, по его словам, выгуливал его. Их похождения были короткими; в пределах района. И лишь два раза они воспользовались автобусом.

Кстати, тогда произошла обыденная, но весьма любопытная ситуация, которая наглядно показывала различия в характере молодых людей. Прежде, чем транспорт был переполнен, они успели занять сидячие места, но когда на горизонте появилась старушка, Джерри мигом уступил ей сидение. Что нельзя было сказать об Алексе. За все время поездки он и не думал вставать, хотя вокруг него терлась группировка пенсионеров. Выйдя на своей остановке, Джерри спросил Алекса: «Почему ты не уступил место тому старику? Тебе было сложно?», на что получил ответ: «А толку? Я услышал, что он выходит на следующей. Если я уступил место, была гарантия, что он не сядет, а я лишь бы „засорил“ узкий проход, попал в толкучку, и, гарантированно, нашелся бы кретин, который испачкал мою новую курточку своими перебирающими толпу людей грязными руками. Не веришь? Так посмотри на свое плечо; кто-то уже оставил черное пятнышко на тебе. Свиньи! Я лучше прослыву аморальным, и не буду это отрицать, чем прогнусь под этот мусор, который может лишь кудахтать, какое плохое общество, не замечая бревно в своем глазу».

На обратном пути в автобусе им встретилась компания «зайцев», которую успели отловить контролеры. В то время как Джерри отвернулся, стараясь не обращать на них внимания, Алекс то и дело ухмылялся, словно ловил кайф с этой сценки. А когда наши герои вышли с транспорта, один из контролеров проследовал за ними и, уже на улице, сказал предъявить билет. Джерри показал свой проездной, а Алекс, в ответ, лишь усмехнулся и сказал: «Еще чего! Это вне твоей юрисдикции. Не корчи из себя мента, трамвайник». Он был весьма категоричен. В плане общественных отношений, Алекс, казалось, был настроен, если можно так сказать, радикально. Не считался с другими, но при этом и для себя не делал исключений. Гибрид строгости и цинизма. Хотя, большинство просто бы назвало его неласковым словом на букву «М».

Но я отвлекся от темы: теперь Алекс хотел, чтобы Джерри стал для него гидом – показал район со всей инфраструктурой и достопримечательностями. Но начать стоило со двора и улицы Новинки. Джерри был не против, тем более он давно не шатался по улице без дела. За окном было тепло; на смену курткам пришли рубашки поло и футболки, несмотря на густую облачность. Выйдя из квартиры, молодые люди пошли во двор. Однако ничего интересного там, по словам Алекса, не было. И он оказался прав – это был самый обычный двор, рассчитанный на частную парковку и небольшую площадку для детских игр.

– У тебя на районе есть какие-нибудь «особенные» места? – спросил Алекс.

– Ты про бордели?

– Звучит заманчиво, но нет. Я про другое. Хотя, будь ты женщиной, я бы ответил что-то вроде: «Фу, нет! Ты за кого меня держишь? Я не поддерживаю проституцию и, соответственно, угнетение женщин!» – резко, но с улыбкой, закончил Алекс. И после этих слов стало ясно, что тот не всегда и не со всеми может быть искренним. Видимо, в присутствии женщин ему необходимо было показаться сторонником феминизма. Возможно, подобной риторикой он рассчитывал расположить их к себе, зарекомендовав себя как рьяного борца за права женщин.

– Окей, я буду знать… Зачем-то… Так, какие места тебя интересуют?

– Меня интересует то, что исконно известно лишь коренным жителям.

– Ты о чем? – спросил Джерри, не понимая, что его собеседник хотел сказать.

– Я говорю о городских легендах. Ну, знаешь, у каждого небольшого городка есть своя история, своя тайна. А если мы говорим о таких мегаполисах, как Москва, то у каждого района есть своя легенда. И, как привило, не одна. Ты что-нибудь знаешь?

– Я всего лишь три года живу тут, вряд ли я чем-то могу помочь.

– Да ты шутишь? Даже за год можно узнать что-то совершенно необычное! Вот, смотри, – сказал Алекс, направив палец на стену трансформаторной будки. На ней было нарисовано граффити – самое обычное, похожее на подпись художника.

– Ну и? – спросил Джерри.

– Для тебя это обычное граффити, так? А ты не думал о том, что с ним может быть связана какая-то история? Ну, знаешь, я приведу пример. Раньше я жил в районе Таганки. И в мое время там был один художник, который оставлял свою подпись в виде простенького изображения девушки с прической «афро» в совершенно не подходящих для этого местах: стены институтов, жилые дома, такие же будки, гаражи и всякое такое. Само собой разумеется, его граффити постоянно закрашивали. Но спустя время идентичная подпись появлялась в том же месте. Настойчивость? Нет, не думаю. У меня на районе ходила такая легенда, что, якобы, никакого художника нет. Он мертв. Действительно, никто не знал, чьих это рук было дело. А эти рисунки – проявление его загробной воли. Поэтому они и возрождались снова и снова в одном и том же месте. Он хотел не просто заявить о себе… Ходили мистические слухи, что эти рисунки – метки, между которыми надо провести воображаемую линию. Тогда получится маршрут. И если ему следовать, то, возможно, получится найти место смерти художника.

– Это же бред. Я сам могу такую чушь сочинить.

– Нет! Это легенда, которую знали практически все местные, а не один очкарик. И пока я жил в Севастополе, я успел наслушаться подобных легенд о городе и не только.

– И ты веришь в подобное? – скептически усмехнулся Джерри.

– Если бы сам не столкнулся с подобным, может, не верил, – ответил Алекс и направился вперед в сторону улицы. Это звучало так, будто он напрашивался на вопрос «И с чем же ты столкнулся?», ответом на который была бы какая-нибудь приключенческая история, однако Джерри было банально плевать.

Улица Новинки была названа в честь одноименной деревни, которая находилась неподалеку до 1960-х годов. На другой стороне находился кинотеатр «Орбита», а если пройти полкилометра к востоку до пересечения с Большой улицей, уже начинался парк «Коломенское». На той же стороне, напротив дома Джерри, открылся японский ресторан. Алекс любил японскую кухню, и для него это было важным открытием. И даже лучше, что он заметил ресторан сам; Джерри, напротив, не переносил суши, роллы и прочее – запад ему был ближе.

Зайдя в чужой двор, Джерри разглядел до жути знакомую размашистую походку: из-за дома выходила девушка с короткими черными волосами. На ней было красное кружевное платье в мелкий белый горошек и джинсовый удлиненный пиджак светло-голубого цвета. В руках она несла сумки; судя по всему, она ходила за покупками и теперь возвращалась домой. «Аня, привет!» – окрикнул ее Джерри. Девушка тут же неуклюже побежала к нему, позабыв свои широкие шаги. Алекс, который, к слову, прошел вперед, повернулся и отправился к товарищу. Но он это сделал не для приличия, а чтобы самому познакомиться с девушкой или, как вариант, навязать это знакомство – чисто невзначай.

Его походка была грациознее, чем обычно – он расхаживал, как петух перед своим курятником. Он даже расстегнул вторую сверху пуговицу рубашки, чтобы виднелась золотая цепь. «И куда твое „Respect woman“ делось? Тоже мне, сторонник феминизма», – подумал Джерри, наблюдая эту картину. Подойдя достаточно близко, Алекс встал так, чтобы хорошенько рассмотреть внешность девушки, но при этом не показаться озабоченным, раздевающим глазами, мужланом. Один неверный взгляд, направленный на зону ниже подбородка, и все – можно было попрощаться со своим образом. Издалека она выглядела худощавой, но теперь Алекс заметил, что за сумками, несмотря на общую стройную картину, прятались весьма крупные бедра. В целом, ее фигуру можно было назвать грушеобразной. Поднимая взгляд, Алекс совсем немного остановился на уровне груди, чтобы никто не заметил ничего лишнего, и заострил свое внимание на ее лице. У Ани были пухлые губы, слегка задранный носик, посередине которого было вставлено небольшое кольцо, крупные круглые глаза и несуразно толстые брови с изломом, которые та старательно пыталась спрятать за недостаточно длинной челкой. Так или иначе, девушка заинтересовала Алекса, причем казалось, что она стала для него главной достопримечательностью этого района.

– Джерри! Я как раз думала к тебе зайти. Мне написал Максим, что ты к нему приезжал.

– Аня, пожалуйста, не лезь! Это мое дело! – перебил ее Джерри повышенным тоном. А Алекс тем временем отвлекся от Ани, сосредоточившись на теме разговора. Он не понимал о чем идет речь, но ему было интересно узнать.

– Джерри, мы твои друзья, позволь нам помочь. Ты подвергаешь себя риску и, теоретически, впутываешь в это Макса. «Не лезь в…», – как говорится. Чем тебе спокойно не живется с Катей?

– Задрали… Я не люблю эту женщину, сколько раз мне тебе говорить? И, вообще, давай, не сейчас об этом, – ответил он, умерив пыл, и добавил, – Я вообще-то тут не один. Познакомься с моим… Эээ… Гостем.

– Гостем? – она смутилась, словно это звучало чересчур странно из уст своего друга. А из ее уст, так и напрашивалась фраза: «С каких пор ты принимаешь гостей?»

– Ну, да. Это Алекс. Алекс, это Аня – шустро, произнес Джерри.

На самом деле он был жутко ревнивым к друзьям, поэтому всячески не допускал людям из его круга общения знакомиться друг с другом. Он считал, что так портятся отношения, хотя, скорее всего, боялся, что его начнут обсуждать за спиной, а то и хуже. А Аня для Джерри была не просто другом, а лучшей подругой со школьной скамьи. Они вместе с Максимом учились в одном классе и гуляли обычно тройкой. Аня всегда была доброй, отзывчивой и очень активной, словно ей шило в одном месте не давало сидеть на месте. В какой бы коллектив она ни попадала, она старалась создать дружественную атмосферу и сблизиться с каждым. Но не слишком. Особенно с мужчинами. Но так было не всегда. Однако сейчас ее мужской круг общения состоял исключительно из Джерри и Максима. А если точнее, то любых прочих мужчин она теперь избегала – на то у нее были свои причины, о которых невежливо просто так рассказывать. Но спасибо феминизму – спонсору простых отговорок! Довольно долгое время уже она придерживалась этих идей. Но при этом не навязывала их другим, как некую единственную верную истину. А еще она, мягко говоря, любила девушек. Это так – к слову. Поэтому Алекс попал не по адресу, если вдруг тот удумал что-то.

Джерри был вынужден их познакомить. Во-первых, Алекс всем своим видом показывал, что он этого хочет, как бы тот ни пытался это скрыть. А во-вторых, если бы ребята заговорили друг с другом, он бы избежал расспросов по поводу Влада и его делового предложения, что было важнее для него в этой ситуации. К слову, авантюра с Вейпом совершенно вылетела из его головы. Видимо, появление Алекса что-то изменило в его восприятии времени. Это было на него не похоже: обычно Джерри всегда помнил важные дела, не давал себе что-либо забыть. Что нельзя было сказать об Ане. Молодая девушка, напротив, была легкомысленной и слишком просто относилась ко всему, за что ее запросто могли назвать опрометчивой. А еще Аня была очень упрямой, и если она решила, что поступила правильно, то ни одна живая душа не могла ее переубедить.

Не успели ребята заговорить друг с другом, как у Джерри зазвонил телефон. Это был Влад. Как говорится: «Вспомнишь говно – вот и оно». Влад был последним человеком, с которым Джерри хотел сейчас говорить. Но он был вынужден ответить. «Вы пока знакомьтесь, а я отвечу на звонок», – сказал Джерри и резво отошел на другой конец двора, чтобы наверняка никто не подслушал его разговор.

Алекс с Аней пристально смотрел ему вслед – им все это жутко не нравилось. Особенно Алексу. Впервые за эти четыре дня он хотел узнать что-либо о Джерри и понять, что он за человек. «В какую же он передрягу вляпался? По своему опыту знаю, ничего хорошего из этого не выйдет. И кто такая эта Катя? Та девушка с фото? Нет, вряд ли. Он бы не стал хранить фото с девушкой, которую не любит. Что же ты за фрукт, Кирилл Еремеев?» – думал Алекс, наблюдая, как Джерри уходил все дальше и дальше.

– Алекс… От имени Александр? – Аня начала разговор первой.

– Именно, – улыбнувшись, ответил Алекс, переключив все свое внимание на девушку.

– Так, значит, ты у нас Шурочка?

– Нет! – резко ответил Алекс, словно это имя его задело.

– Эй, я что-то не так сказала?

– Извини, просто… Дети в школе дразнили меня – называли так…

– Шурой? А что тут такого?

– Переставь ударение на второй слог…

– Оу…

– Вот именно…

Аня неловко себя чувствовала. Она не ожидала, что ее фраза может так его задеть. Обычно в таких случаях она становилась более покладистой и милой, чтобы вернуть расположение духа собеседника. А Алексу, походу, это и было нужно. Кто знает, может он умеет читать людей, как книги, поэтому специально сказал про Шуру, подстроив сценарий будущей беседы под себя; от него можно было подобное ожидать. Тем временем Джерри ответил на звонок Влада.

– Алло, что тебя надо? – агрессивно спросил Джерри.

– Вообще-то я насчет дела.

– Я сейчас не могу говорить, у меня еще есть день подумать, – перебил он Влада.

– Нет, послушай! Значит, так, завтра придет первая партия. Сроки изменились. Сумма осталась прежняя. Понял? Решайся сейчас, – произнес Влад деловым, но все еще своим специфическим голосом, испугав Джерри. Он не был готов дать окончательного ответа.

– Я… Я не знаю еще…

– Слушай, я тебя оповестил. Сейчас только обед. В 19:00 еще звякнешь мне и скажешь, что надумал. Окей?

– Хорошо, – тихо и потерянно сказал Джерри и положил трубку.

Джерри не знал, как поступить. Хоть он еще пару дней назад был относительно уверен в своей позиции и приоритетах, когда ситуация дошла до реального дела, его уверенность испарилась. Самый лучший для него вариант был напиться и забыться, как он периодически делал. Однако Джерри понимал, что так не может продолжаться вечно. Он должен был взять себя в руки и решить, что делать. Забыв об Ане и Алексе, он отправился обратно домой – ему нужно было побыть одному и как следует все обдумать.

VI

Алекс, заметив, что Аня стала более податливой, пытаясь вернуть его расположение духа, решил воспользоваться этим, хотя это довольно… Ну, как бы сказать… Это просто Алекс! Помимо того, что он был не против женского внимания, у него на то были свои мотивы. Во-первых, возможно, она знала какие-либо легенды района, а, во-вторых, так как она была подругой Джерри, Аня могла поделиться какой-либо информацией; пролить свет на его прошлое. Алекс думал начать с первого, чтобы не быть навязчивым, но увидев, как его товарищ пошел в сторону дома, даже не подойдя к ним, он окрикнул: «Джерри, ты куда?». Но тот ничего не ответил. Аня тоже не понимала, что происходит и решила следующей позвать друга – все было в пустую.

– Твою мать! Что за муха его укусила? – спросил Алекс у Ани и уже думал побежать за Джерри. Но вдруг одумался и понял, что не стоит спешить – судьба подарила ему отличную возможность разузнать больше о нем. Алекс добавил, – Ты давно с ним знакома?

– С детства. Вместе учились в школе и все такое, – она отвечала спокойно, словно такое поведение Джерри было вполне естественным.

– Он постоянно себя так ведет? – снова спросил он, а сам мысленно записывал каждую ее реплику в воображаемый блокнот

– Отчасти. Он сложный человек.

– Да я уже понял, – ответил Алекс, а про себя думал: «Сложный человек… Дурак на букву „М“ он, а не сложный человек».

– Я за ним замечала, что он мог неделями ни с кем из друзей не общаться, а потом ты узнаешь, что он успел найти себе нового знакомого, и, казалось, что ему он доверяет больше, чем мне или Максу…

«Спасибо, что просчиталась. Теперь мне будет куда проще», – подумал Алекс. Последняя фраза Ани моментально помогла ему разработать тактику разговора, чтобы выведать все необходимое, и при этом звучать естественно. Призвав все свои навыки лгуна и актера, какими он только мог обладать, Алекс решил развернуть беседу в свою пользу.

– Например, я. Мы с ним познакомились буквально пару дней назад, но я знаю не меньше, чем ты о его авантюрах. Ох, и зачем ему идти на такой риск? – спросил Алекс, ткнув пальцем в небо, рассчитывая, что Аня сама расскажет, про какой риск шла речь.

– Я не знаю. Это же статья – ничто иное! И почему он не прислушивается к нам?

– Ему нужны деньги.

– И что? Это, значит, повод продавать наркотики? – ответила Аня шепотом, хотя по ее голосу было заметно, что та хотела кричать от негодования. Но, видимо, слово «наркотики» ее изрядно испугало так себя вести на улице.

А Алекс уже мысленно радовался и праздновал успех тактики: «Бинго! Я и не ожидал, что ты так быстро все выскажешь! Ты импульсивна, и твои широко раскрытые глаза тебя выдают. Значит, наркотики. А Джерри не так прост, как кажется… Хотя… Нет, он еще больший придурок, чем я думал. Ладно, не стоит останавливаться – я чувствую, что смогу выжить из нее все нужное». Сдержав драматическую паузу и жестом, прислонив палец к губам, показав, что он с Аней на одной волне, Алекс продолжил беседу.

– Я и говорю ему, что не повод! А он все заливает мне, что это верное дело, все будет хорошо. Кстати, а Макс ему зачем?

– Сделать сайт для продажи… – сказала Аня и, почувствовав что-то неладное, решила спросить, – А ты каким боком в это замешан? Где вы, вообще, познакомились?

– Ну… – протянул Алекс, а сам начал думать, что ей ответить. К счастью, он вспомнил фрагмент пьяных разговоров в пятницу о том, как Джерри с Володей говорили о прижимающем их капитализме и курсах журналистики. Алексу пришлось рискнуть и ответить, – Мы с ним вместе хотели на курсы записаться. Курсы журналистики. Он разве тебе не рассказывал?

– Конечно, рассказывал. Он уже какой месяц все хочет… – сказала Аня, снова ослабив свою бдительность; реплика Алекса, видимо, прозвучала более чем убедительно.

– Да, я так и понял. Вообще, Джерри в тот день был немного пьян, может, поэтому и решился. Он когда выпьет, столько глупостей делает.

– Еще бы! Это в его стиле.

– Ага, сказал мне тогда: «Щас поедем к Кате!» и повез к какой-то женщине. Они нехило так ругались! Кто она вообще?

Аня замолчала. Казалось, что Алекс выбрал не самую подходящую тему для разговора. Закрыв глаза и сделав, на мгновение, кислую мину, Аня глубоко вздохнула. Но вместо того, чтобы рассказывать Алексу все, что он хотел услышать, она заявила следующее: «Кирилл бы не поехал к Кате без особого повода. Тем более, не стал бы делать это с новым знакомым. Я, конечно, бываю невнимательной, но мне абсолютно ясно, что ты ничего не знаешь про него и просто используешь меня в качестве источника информации. Я разве не права?» Алекс впал в ступор – его раскрыли. Потупив какое-то время, он вернул себе дар речи и возобновил диалог.

– Да, ты права. Я ни черта о нем не знаю.

– Значит, ты признаешь, что хотел использовать меня?

– Нет, это не так! И все же… – взволнованно ответил Алекс и начал быстро придумывать оправдание, – Я уважаю женщин!

– Ничего лучше не придумал? Причем тут это? К женщинам должно быть какое-то особое отношение? Или для мужчины уважение другого человека – это невообразимый подвиг, за который его нужно превозносить? То же мне тут, нашелся…

– Вообще-то я сторонник… – не успел договорить он, как Аня его перебила.

– Вот не надо! Знаю я таких «сторонников». Нет таких. В природе. Косите под «нитакусиков», а на самом деле те же абьюзеры, которые заявляют о «своих» феминистических взглядах, только когда им нужно извлечь какую-то выгоду. Мужчины…

Алекс побледнел. Его унизили и попали прямо в точку. Он, тот, кто за словом в карман не полезет, застыл на месте без единой мысли, что можно было ответить. В его горле пересохло. Но Аня, будучи доброй по характеру, не стала добивать «ущемленного» и тут же сменила тему.

– Знаешь, мне плевать на твои невнятные попытки показаться женщинам тем, кем ты не являешься. И напоследок дам только один совет: не пытайся «выехать» на своем скудном знании матчасти. Забудь. У тебя это отвратительно получается.

– Да я уже понял… – сухо ответил Алекс, опустив голову.

– Чудно. А теперь поменяемся ролями: я очень волнуюсь за Джерри, а посему у меня будут к тебе вопросы. Начнем с того, кто ты? Что тебе нужно от Джерри?

– Это допрос?

– Отвечай, пожалуйста.

– Ты не поверишь, но ничего, – спокойно ответил Алекс, сглотнув слюну.

– Зачем нужно было врать? Почему ты не спросил прямо про ситуацию?

– Я… Хм, а я и не подумал, что так можно, – искренне удивленно ответил Алекс.

– Вы мужчины вообще не думаете. Ну, или думаете не тем местом, – улыбнувшись, сказала Аня. Нет, это не были издевки или, Боже упаси, ментальные атаки. Скорее, она просто решила поставить Алекса на место: его бодрый взгляд исчез, огонь ярости погас, и теперь он походил на вполне адекватного собеседника.