bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 3

Дмитрий Петров

Я уходил в армию в 1991 году из Советского Союза, а вернулся вообще непонятно куда. Меня тогда обуревали разные чувства, я постоянно что-то искал. На почве постоянных драк с чурбанами в армейке меня неплохо переклинило, и на гражданке я быстро сошелся с правыми парнями. Агрессивность культуры скинхедов накладывалась на мою собственную несдержанность. Я тогда был вообще неуправляемый. Дрался постоянно, кулаки не заживали. Поводом могло быть что угодно, от словесной перепалки до неправильного взгляда.

Несмотря на боевое хобби, Дмитрий был очень музыкальным парнем. Еще один факт в пользу того, что он был неправильным скинхэдом. Музыкального образования Дима не имел, но хорошо владел контрабасом. Он играл быструю кантри-музыку, стиль Bluegrass в одном ресторанном бэнде и даже зарабатывал этим неплохие деньги. Почему его позвали в группу не басистом, а вокалистом, история умалчивает. На бас-гитару взяли Леню Голубева, сильного музыканта с хорошей техникой игры слэпом.

Но Голубев ненадолго задержался в группе, вскоре его сменил Илья по кличке Качан. Интеллигентный образ Качана сильно выделялся на фоне других участников группы. В неформальной среде считалось, что чем неопрятнее выглядит человек, тем лучше. А Илья был круглолицым, розовощеким парнем с аккуратной стрижкой. Кроме того, он был весьма зажиточным чуваком. Наверное одним из первых представителей московской золотой молодежи. Он вел богемный образ жизни: хорошая машина, хорошая бас-гитара, девочки, алкоголь, кокаин. Илья работал в магазине по продаже дорогой одежды и не знал, что такое трудности жизни.

Зная о проблемах с пропиской, Петров сразу предложил парням переехать на его базу. Она находилась в подвале жилого дома на Бережковской набережной, недалеко от Киевского вокзала. Это было аутентичное бомбоубежище в сталинском доме, рассчитанное на прямое попадание снаряда. Чтобы зайти на базу, надо было довольно глубоко спуститься в подвал, по пути отворяя тяжелые металлические двери как в игре Wolfenstein. Здание было сделано с той же основательностью, что и все постройки времен вождя народов. По Москве было много таких подвальных репетиционных баз. Схема получения помещения была простой, наивной и в наше время просто невозможной. Парни шли в ЖЭК или ДЭЗ, в общем, в управляющую контору, и просили разрешения занять пустующее подвальное помещение взамен на сохранение порядка, мира и спокойствия жильцов дома. Тогда еще коммунальщики не додумались сдавать все возможные площади в аренду. Их больше заботила перспектива возможной прописки бомжей. Они предпочитали пустить в подвал молодежь, чем потом гонять оттуда дурнопахнущих людей, которые круглый год ходят в теплой одежде.

Получив подвал, чуваки отскребли говно, вымели пол, звукоизолировали стены и занесли оборудование. Помещение представляло из себя небольшую клаустрофобическую комнату в форме буквы «Г». Где-то потолок был низкий, а где-то наоборот с трубами на трехметровой высоте. Все возможные поверхности были обклеены кассетами из-под яиц. Их доставали сразу оптом на каком-то складе, и часть кассет была испачкана остатками невылупившихся птенцов. Постоянные обитатели подвала были привыкшими ко всему, а гости (особенно девушки) порой откладывали кирпича, глядя на то, как полукилограммовые подвальные крысы ходили по трубам, обклеенным яичными кассетами, и жрали налипшие на них остатки белковых масс.

Состав в группе подобрался интересный. Дикий скинхэд Петров на вокале, Кларк – барабанщик-самоучка с нестандартным ритмическим мышлением, технарь-Кондратьев на одной гитаре и мелодичный Банасиос на другой. Несмотря на образ мальчика-мажора, Илья играл на басу весьма неплохо. Когда ему было особенно в кайф, он раздевался по пояс, вставал на стул и рубился, едва не задевая головой трубы под трехметровым потолком.

Константин (Кларк) Ковров

Я тогда был молодым и неискушенным в приеме разных веществ. Помню, как-то смотрел и не понимал, что происходит. Качан играет, играет, а потом голова клонится к грифу, и он перестает играть. Оказалось, что он просто залипал под веществами.

Дмитрий Петров

Мы репетировали очень часто, были просто помешаны на музыке, особенно Кондрат. Ему вообще башню несло. Он жил только музыкой и баскетболом. Очень плотно следил за чемпионатом NBA, все выписывал, учитывал. Саня вообще очень дотошный и педантичный. Я помню, как продал ему гитарный процессор Korg. У меня он был в каком-то ужасном, засранном состоянии. На следующую репетицию Кондрат принес его идеально чистым, новеньким. Он даже аккуратно нарисовал черточки на крутилках белой замазкой для тетрадей. В таком подходе и есть весь Кондрат.

Качан водил знакомства с самыми разными людьми, среди которых было много полезных персонажей. Например, Стас Зализняк, который тогда был директором группы Jack Action и делал много концертов в «Р-Клубе». Илья заявил, что может спокойно устроить им выступление в «Р-Клубе», который тогда находился на улице Талалихина, метро «Волгоградский проспект». Они играли уже больше года, но у группы не было ни одной законченной песни со словами.

Александр (Кондрат) Кондратьев

У нас не было текстов. Петров орал какую-то рыбу. Я даже не помню, что это за песни были, у них вроде даже названий не было.

Дмитрий Петров

Я пел на тарабарском языке с английским акцентом. Я для себя запомнил определенные реперные точки и пел там псевдоанглийские словосочетания, а в остальном «текст» мог меняться. Вообще мы старались ориентироваться на что-то подобное Downset, где текст чуть-чуть читался, а в основном орался. Петь считалось лоховством. Чем мощнее ты орешь, тем лучше. И на репетициях я так надрывался, что потом почти сутки не мог разговаривать. Конечно, я пел неправильно, не по технике, но от души. Не играл.

Первый концерт группы наметили на 29 сентября 1996 года в «Р-Клубе». Зализняк вписал их на разогрев к группе Epilepsy Bout. К тому моменту они уже выходили на сборнике «Учитесь плавать» и были довольно известной командой. В отличие от тех, кто читал рэп-кор, они уже начинали петь, при этом мелодично интонируя. Это смотрелось оригинально. «Эпилептики» как раз презентовали свой первый альбом, и выступить перед ними было бы неплохим стартом для группы.

Но надо было придумать название. Как ни странно, его еще не было. В то время самым модным источником информации о тяжелой музыке было движение Александра Ф. Скляра «Учитесь плавать». Все, кто звучал в эфире «УП», выступал на его фестивалях в «Горбушке», выпускался на сборниках, впоследствии становились известными: I.F.K., Zdob Si Zdub, Crocodile TX, Epilepsy Bout и другие. Соответственно, название чуваки придумывали с оглядкой на группы, выступающие на «УП». Перед ними стояла задача придумать модное, звучное название из двух английских слов.

Александр (Кондрат) Кондратьев

Я сидел дома ночью с тетрадкой и выписывал из английского словаря более-менее интересные слова, а потом пытался составить их вместе. Языка я не знал, поэтому мне было пофигу, что они значат. И тут мне звонит Кларк и говорит: «Саня, у тебя «Евроспорт» есть? Включи!» Я включаю, а там показывают соревнования. Большие, прокачанные трактора на скорость таскают какие-то огромные грузы. И этот вид спорта назывался Tractor Pulling. Кларк мне орет в ухо: «Вот же! Вот! Охеренное название! Только вот этот «пулинг» мне не нравится. Давай заменим на боулинг». А я думаю, что за дичь? При чем тут трактор и боулинг?

Кондратьеву не очень нравилось это словосочетание. Мало того, что слова друг с другом не связаны, так еще и «трактор» – дико совковое слово. А они как раз противопоставляли себя Совку. Но Кларк все же уговорил его, сказав, что слово «трактор» можно писать не правильно, через «си кей» – Tracktor, и никто не прикопается, что это Совок. Когда на следующий день выдали это название Греку, то он поддержал. Так, путем условной демократии было принято решение назвать группу TRACKTOR BOWLING.

Александр (Кондрат) Кондратьев

Меня всю дорогу смущало это название и, наверное, смущает по сей день. Были даже мысли по-русски назваться, все же мы русская группа. А вообще, самое крутое название группы на русском, которое я слышал, – это «Грунт». Мне безумно нравилось это слово, но такая группа уже была. Я еще подумал: «Вот сволочи, заняли название». Потом, когда нас стали называть просто «Трактора» или «Трактор», я успокоился.

В принципе группа была готова к концерту, если не считать отсутствия текстов. Но это большой проблемой не считали. Все равно Петров орал так, что разобрать ничего было нельзя. На первом концерте в зале было довольно много народу. Люди узнавали о предстоящих концертах из уличных афиш и журнала «Досуг». Прочитав объявление о том, что в «Р-Клубе» будет выступать Epilepsy Bout, на концерт пришел басист группы «Мата Гона» Виталий Демиденко, которому в будущем предстояло сыграть важную роль в жизни TRACKTOR BOWLING. На входе в клуб он услышал какой-то утробный низкий звук и запредельную агрессию, летящую со сцены. Это выступала группа разогрева – TRACKTOR BOWLING. Поежившись, Вит вошел в зал и встал у колонны, недалеко от сцены.

А на сцене творился сущий ад. Парни, одетые в спортивные костюмы Adidas, рубились как в последний раз. К этому концерту группа была уже хорошо сыграна, и они действительно качали. Впереди скакал Петров, стокилограммовый скинхэд в натовских штанах, берцах и с черными подтяжками поверх серой футболки. Его дикие глаза были полны агрессии. Натуральный фашист-беспредельщик! Он люто бесился и орал в микрофон, напрягая все мышцы тела. Петров соскочил со сцены и стал творить дичь уже в зале. Схватил какого-то парня за грудки, прижал его к колонне, едва не подняв от земли, и орал ему в рожу. Чувак от страха чуть не плакал.

Вит стоял рядом и ошалело наблюдал за действиями вокалиста. Закончив плеваться в лицо бедняге, Петров вернулся на сцену. Засадил пинчину Греку, толкнул Кондрата и так дико заорал в микрофон, будто хотел лопнуть от натуги. И если бы он действительно порвался, забросав окружающих плотью и обрывками одежды, то никто бы не удивился. Это стало бы логичным завершением такого мощного выступления.

Глава 2

Обычно первое выступление для группы – это концерт в школьном актовом зале или каком-нибудь левом клубе, где из слушателей только несколько друзей и бармен. А тут «Р-Клуб», достаточно раскрученная рок-площадка того времени и почти аншлаг. Кажется, парни и сами не ожидали такого мощного старта. Нельзя сказать, что они были сильнее хэдлайнера, но впечатление произвести смогли. Позже Виталий Демиденко охарактеризует его как «неизгладимое». Зрители в зале пришли в основном на Epilepsy Bout, но, неожиданно для себя, впитали свежую энергию молодой группы со странным названием TRACKTOR BOWLING.

Афанасий (Грек) Банасиос

У меня к этому времени уже был приличный концертный опыт в Греции, до отъезда я играл в довольно популярной группе и уже выступал на крупных площадках. Но то, что случилось тогда в Москве, это было что-то особенное. Мы фактически создавали стиль с нуля. И у нас получалось.

«Трактор» образца девяносто шестого года был мало похож на другие альтернативные группы. Яростная подача сочеталась с вязкими, тягучими гитарными риффами и нестандартными ритмами Кларка. Эта музыка могла нравиться или нет, но равнодушных она не оставляла.

Афанасий (Грек) Банасиос

Там были Соня и Катя Горчаковы из группы «АЫ», они все время визжали и орали А-ФА-НА-СИЙ! Не знаю, может это был такой прикол, но в какой-то момент весь зал стал кричать ГРЕК! ГРЕК! ГРЕК! Еще и Петров постоянно тормошил меня, сбивал. Он был огромный, а я худой-худой, летал от него по сцене. Все это смешалось в одну сильную эмоцию. Сам концерт мне вспоминается только яркими флешбеками, но это было очень, очень круто.

Александр (Кондрат) Кондратьев

Я помню, что дико боялся выходить на сцену. У Грека был опыт выступления, Кларк вообще их штук сто отыграл, и ему все было похеру, а я жутко волновался. Я и сейчас каждый раз испытываю стресс перед концертом, он проходит только тогда, когда я выхожу на сцену и первый раз касаюсь струн. А в тот момент, конечно, меня не отпустило с первыми звуками гитары. Очень-очень нервно концерт прошел, да и после выступления я тоже никаких звезд не ловил. Я всегда считал и считаю, что концерт прошел удачно только в том случае, если он дал положительный толчок для группы. В этом смысле, да, первое выступление было успешным.

Дима Петров пригласил на концерт своих друзей-скинхедов, которые все время шугали народ в зале и даже кому-то накернили в течение вечера. После этого за «Тракторами» на какое-то время закрепилась слава опасных парней, с которыми лучше не связываться. Собственно, один вид вокалиста и его дикие выходки говорили в пользу имиджа беспредельщиков. У группы даже начал формироваться небольшой фан-клуб. Но в него вошли не лютые скинхеды Петрова, а друзья с Бережков и из Матвеевки. Каждая репа TRACKTOR BOWLING собирала небольшую тусу и напоминала эксклюзивный концерт для избранных. Кого попало, конечно, в подвал не пускали, иметь допуск считалось очень почетным. Был даже специальный диванчик, на котором избранные персонажи могли сидеть и наблюдать за репетицией. Гости выпивали напитки разной крепости и периодически бегали отлить в сортир, украшенный большим плакатом Ольги Кормухиной. Среди тех, кто имел допуск к коммунальным благам репбазы, был некто Лось, хороший друг Петрова и преданный фанат группы. Казалось, что диван для избранных имел характерные вмятины по очертаниям его задницы, так часто он бывал на репетициях. Лось был забавным, но не самым везучим малым. Как-то раз он пришел на репу, выпил дежурную бутылку пива и вышел. Кажется, чтобы купить еще одну. Но через пять минут вернулся назад ошалелый и бледный. Из его ляжки торчала рукоятка ножа. Оказалось, что он курил у подъезда, когда подкатил черный тонированный мерседес. Это были клиенты Нанайца, ныне покойного драг-дилера, жившего в этом подъезде. Они что-то спросили у Лося, а тот, не долго подбирая слова, указал им в направлении леса. Мужики не стали спорить и уточнять дорогу. Один чувак молча вышел, воткнул нож в ногу Лосю, также молча сел в машину, и они уехали. Такие суровые гости были в этом доме не редкостью. Конечно, Лося пыряли не каждый раз, но определенная опасность получить заточкой в ногу существовала всегда.

Нельзя сказать, что народ из тракторовской тусовки специально искал приключения. Просто это была Москва девяносто шестого года, и этим все сказано. Когда-нибудь социологи и культурологи еще подвергнут анализу влияние девяностых годов на развитие российского общества. С падением СССР упали и барьеры, все вырвалось на свободу. Как в научном эксперименте: что будет, если людям позволить абсолютно все. Конечно, формально законы существовали, но их суровость, как обычно, компенсировалась необязательностью выполнения. Одни люди пошли торговать, другие – пырять Лося в ногу, а третьи всецело отдали себя творчеству. В такой среде не обошлось без потерь, но то, что создавалось в те бесшабашные годы, имело право претендовать на вечность. У людей было ощущение, что все пути открыты, и при должном упорстве ты можешь добиться всего. Это опьяняло.

О бесконечности «Трактора» тогда еще не думали, но удачный дебют, безусловно, их воодушевил. Они понимали, что надо развивать успех, репетировать, создавать новые треки, выступать. С сочинением музыки у них никогда не было проблем. Грек с Кондратом просто фонтанировали, на каждую репетицию они приносили новые риффы и ходы. Илья их быстро подхватывал, ему ничего не надо было объяснять. Кларк тут же создавал интересный ритмический рисунок и оставалось только гонять, оттачивать песню. Они кайфовали от самого процесса. Сейчас молодые группы сразу думают о записи альбома, съемках, ротации на радио и гастролях, а «Трактора» плохо представляли, к чему стремиться. У каждого из них было довольно приземленное понимание успеха. Кондрату не надо было от жизни ничего, он просто хотел играть. Греку тоже, но с оговоркой: он хотел играть самую крутую музыку. Для Кларка мерилом успеха был полный зал на концерте. У Качана и так было все, что есть у рок-звезд: крутая тачка, бабло и кокаин. А вот с Петровым было сложнее.

Дмитрий Петров

Для меня этот концерт стал переломным моментом. После него я недели две летал в эйфории, настолько он был успешным. Мне казалось, что круче мы уже вряд ли что-то сделаем. Не знаю, как по мировым меркам, но на постсоветском пространстве мы убирали всех. Во всяком случае, так я тогда считал. Я всерьез думал о том, что надо либо уезжать с этой музыкой за рубеж и продолжать развиваться там, либо закрывать все нахрен и больше ничего не делать. Я настолько выложился на том выступлении, что вряд ли когда-либо смог бы это повторить. Я не представлял, как можно выступать раз за разом с такой же нечеловеческой отдачей. Если постоянно поешь на разрыв аорты, то ты либо ее разорвешь, в конце концов, либо загрубеешь и не будешь ничем отличаться от всех этих попсовых исполнителей.

Когда двухнедельная эйфория прошла, он начал грузиться. Не знал, что делать дальше и, главное, зачем. В его голове началось глобальное переосмысление всего, чем он жил, и концерт в «Р-Клубе» сыграл в этом не последнюю роль. Дима начал воцерковление, все больше внимания уделяя мыслям о Боге. Очередной пункт в пользу «неправильности» скинхеда Дмитрия Петрова. Кроме того, он планировал жениться и завязать с разухабистой рок-н-рольной жизнью. Все эти внутренние переживания вылились в то, что он принял решение расстаться и со скинхедами, и с группой.

Дмитрий Петров

Вдобавок ко всему, у меня начались проблемы со здоровьем. Вернее, я просто не мог больше так дико орать. После каждой репетиции у меня практически исчезал голос и очень болела голова. Просто раскалывалась, будто я не на репетиции был, а стоял 12 раундов против Рокки Бальбоа. Так не могло дальше продолжаться.

На очередной репетиции он сообщил парням, что больше не сможет петь в группе, и это окончательно. Такой поворот, конечно, не вписывался в их планы. Они жили на подъеме, уже планировали следующие концерты, а тут такие новости. Но расставание прошло мирно, без конфликтов, и они стали играть вчетвером: Кондрат, Грек, Кларк и Илья Качан.

Для поиска нового вокалиста решили использовать самый ходовой на тот момент способ. Они клеили аналоговые объявления с текстом, вроде такого: «Группа, играющая в стиле Biohazard и Downset, ищет вокалиста». Там же давались домашние телефоны Кондрата и Кларка. Объявления лепили в местах обитания целевой аудитории. В первую очередь, это «Горбушка», «Рок-лаборатория» и «Р-Клуб». Туда приезжали неформалы со всей Москвы почитать свежие новости. Из афиш узнавали о предстоящих концертах, а из объявлений, о вакансиях на жидком рынке музыкального труда. Еще один хороший способ найти музыканта – скинуть объявление на пейджер в программу «Учитесь плавать», где Скляр их регулярно зачитывал в эфире. Программа «Учитесь плавать» шла на радио «Максимум» по четвергам в одиннадцать вечера. Тогда ее слушали все: и металлисты, и панки, и, тем более, альтернативщики.

Андрей (Чегевара) Мельников

Как-то я слушал «Учитесь плавать», и там зачитали объявление: «Группа, играющая тяжелую альтернативную музыку, ищет вокалиста» и продиктовали телефон. А у меня тогда в жизни был достаточно депрессивный период, и чтобы не впасть в отчаяние, я хотел заняться чем-то новым. Подумал, почему бы не попробовать.

Андрей позвонил по указанному телефону, это оказался номер Кондрата. Тот рассказал, что группа играет в стиле Downset, и они ищут вокалиста, который будет соответствовать этому направлению. Кондрат позвал его на прослушивание, и назначил встречу на Киевской.

Андрей (Чегевара) Мельников

Я тогда тусовался с футбольными хулиганами и выглядел соответственно: ботинки Dr. Martens, узкие джинсы, бомбер и бандана на голове. Я пришел в условленное место и увидел там двух мужиков лет по тридцать. По их недовольным взглядам я прочитал: «Ну вот, опять какой-то чмошник приперся». Меня тогда их реакция неплохо высадила. Сразу испортилось настроение, и я подумал, что с ними скорее всего ничего не сложится. Еще и одеты они были просто как мужики, которые идут с подработки. Какие-то колхозные куртки, шапки, а здоровый Кларк вообще показался мне гопарем из Подмосковья.

Кларк с Кондратом шли с Киевской до базы, а Андрей уныло семенил за ними. На нем лица не было, он вообще сомневался, что попал по адресу. Какие-то взрослые дядьки куда-то его ведут. Не иначе, как почку вырежут или лишат его мальчишеской чести. Вот сталинский дом, подъезд, подвал. Ну все. А он даже никому не сказал куда едет и где его искать.

Андрей (Чегевара) Мельников

Я успокоился только когда увидел аппарат. Значит, действительно группа. Кондрат спросил меня: «Ну хоть микрофон-то у тебя есть?» По его интонации я понял, что до меня уже приходили люди, и они теперь ищут вокалиста с определенными требованиями. К счастью, у меня был с собой Shure SM 58.

Мельникову на тот момент было восемнадцать лет, и чуваки из TRACKTOR BOWLING действительно показались ему взрослыми мужиками. Он старался бодриться и не подавать вида, что растерян. Когда пришел Грек, Андрею полегчало. У Афанасия на тот момент были длинные волосы, он носил модные заграничные шмотки и выглядел самым продвинутым в группе. К тому же у него был настоящий Fender, о котором Чегевара слышал только легенды.

Андрей (Чегевара) Мельников

Когда они начали играть, я просто охерел. Я представить даже не мог, что эти чуваки могут так круто рубить. Я стоял и думал: «Что я вообще тут делаю?»

Они прогнали несколько треков. Андрей взял себя в руки и довольно неплохо порыбил под них на тарабарском языке, а кое-где даже вставил несколько четверостиший.

Александр (Кондрат) Кондратьев

Когда Андрюха уехал, мы с Кларком и Греком очень быстро сошлись во мнении, что его надо брать. Он вел себя довольно расковано и прикольно скакал, когда пел. Для нас было крайне важно, чтобы вокалист нормально выглядел и не стоял столбом у микрофона. Решили, что на тот момент он нам идеально подходит.

Чегеваре не зря показалось, что он не первый претендует на место у микрофона. Едва ли не каждую репетицию в подвал на Бережках приходил новый соискатель. В основном, это были люди из другой музыки, и они просто не понимали, чего от них хотят. Рокеры, волосатые металлисты, просто левые пассажиры, все были слиты после первого же прослушивания. А молодой Андрей Мельников выглядел симпатично и ориентировался в музле. У них даже прошло несколько совместных репетиций, но Чегевара все же решил уйти.

Андрей (Чегевара) Мельников

Мне в принципе понравилось, что они играют, но я подумал, что скорее всего не справлюсь. У них на репетициях была очень серьезная атмосфера, они приходили и просто рубили, гоняли по кругу треки, разбирали сложные места. В общем, работали. Конечно, я понимал, что во взрослых группах по-другому и не может быть, но тогда я был совсем молодым, и мне было скучно так впахивать. А тут меня позвали в группу знакомые ребята. Они были моего возраста, и у них на репах была расслабленная атмосфера с пивом и девчонками. Ну и музыка их была мне поближе, что-то в стиле Biohazard.

Чегевара ушел, а у «Тракторов» возникли проблемы посерьезнее, чем пустое место у микрофона. База в подвале дома на Бережковской набережной была хороша всем, кроме постоянства. Это был самый что ни на есть подвал, со всеми вытекающими. Периодически старую систему прорывало, и подвал затапливало. Хорошо, когда это был водопровод, но случалось, что рвало и канализацию. Парни периодически приходили в залитое помещение и вместо того, чтобы репетировать, занимались ассенизаторской работой. Они брали лопаты и выгребали из комнаты органические субстанции, стараясь не думать об их составе. Чтобы не загубить аппарат, его изначально ставили на ящики и всякие возвышения.

Константин (Кларк) Ковров

Я тогда носил высокие ботинки Dr. Martens, и, порой, я в них с трудом мог войти в комнату. Мне приходилось очень плотно зашнуровываться, чтобы не черпануть воды. Это, конечно, был трешак.

Жизнь на базе могла продолжаться только благодаря хорошей вентиляции, которая справлялась с запахом. В свое время пришлось изрядно помучиться, чтобы наладить оборот воздуха в помещении. Изначально в подвале стояла старинная система, которая приводилась в движение едва ли не вручную. Но она, естественно, не работала, и в помещении было очень душно и влажно. За базу отвечал парень по имени Денис. Он приложил немало усилий, чтобы наладить приток воздуха. Прочистил трубы и присоединил к системе электродвигатель, который вращал лопасти вентилятора в воздуховоде. По всему стояку в подъезде был слышен небольшой гул от движка, то зато на базе теперь можно было спокойно дышать и даже курить. Весь дым и смрад оперативно вытягивались в трубу.

На страницу:
2 из 3