Русский разведчик

«»»»»

Сергей, сидя перед компьютером, внимательно слушал новый песенный хит, на самой популярной радиостанции. Юная особа, пренебрегая всеми нормами морали, пела о своём распутстве (её продюсер очень рассчитывал на поддержку песни всей молодой женской русскоговорящей аудиторией). Певица утверждала, что она хозяйка своему телу, живёт в мире, полном различных мужчин, и обиды её бой-френда никчёмны, ведь он обычная серость, а она – красавица-давалка, такая одна на всю страну.

Музыка действительно была бодренькая – под такую попсу, в ночных клубах, девчонки будут зажигать с удовольствием.

Сергей хищно улыбнулся, закончив прослушивание новорождённого хита, – на сайте можно было оставить прямое послание исполнительнице и её продюсеру.

Натренированные пальцы за несколько секунд выдали текст послания, и оно ушло в безбрежье Интернета.

«Прекрасная песня! Просто замечательная!

Но юная б…дь, от первого лица которой поёт наша новая «звезда»…».

Сергей осклабился, ещё раз просматривая отправленный текст – он не написал слово «б…дь» полностью, а только, очень культурно, ограничился первой и двумя последними буквами слова, хотя, вольности интернета позволяли писать в комментариях любые завороты. Всё-таки, послание было адресовано «уважаемому» продюсеру, очень респектабельному, хотя и раскручивающему пошлую песню, и «певице», озвучивающей ритмичную гадость, а это требовало, чтобы низменные эмоции автора комментария были сведены к нулю.

Сергей посмеялся, и начал читать своё послание с начала:

«Прекрасная песня! Просто замечательная!

Но юная б…дь, от первого лица которой поёт наша новая «звезда», ошиблась, считая себя такой эксклюзивной на пространствах России и СНГ… На необозримых просторах нашего любимого государства, б…дей очень много. Даже, из-за таких вот, оправдывающих всё, песен, их наметился определённый переизбыток…».

Сергей заулыбался. Хотелось ещё, как-нибудь, подколоть – он знал, что такие комментарии, «жарили» исполнителей и торопливых авторов, словно чертей на адской сковородке.

Сергей продолжил комментирование, печатая послание « в довесок».

«Кстати, певице и её героине, надо определиться с терминологией (кто она?).

Судя по тому, что песня звучит на русском языке, героиня из России.

В Российском государстве общеприняты обозначения трех типов женщин, от имени которых, может звучать такая песня:

Тип первый: проститутка.

Тип второй: шлюха ( не путать с шалавой!).

Третий тип: б…дь ( жёсткое, но правдивое народное слово, проверенное веками).

Расшифруем все эти наименования, чтобы кто-то не оскорбился, приняв по отношению к себе неверное обозначение. Это очень обидно, когда тебя неверно называют. Ты отдыхаешь за границей, деньги кидаешь направо и налево, ты великолепный грузин, а швейцарцы за спиной шуршат, словно мыши: «Русские гуляют! Вот она – Русская мафия. Только русские на такое способны – пожалуйста, живой пример! Как они всех достали!».

Это обижает.

Обозначение должно быть точным.

Если девушка проститутка, с ней всё ясно – она со всеми мужчинами, женщинами и «остальными», занимается сексом за деньги…».

Сергей прекратил печатать, погрузившись в сладостные воспоминания о свидании с элитной «рабой любви».

Было лето, хотелось маленького праздника. Сергей долго вызванивал номера в газетном разделе «Досуг». Наконец, нашёл сударыню, которая согласилась ехать к нему на рандеву.

–Молодой человек! – щебетал миленький голосок в трубке сотового телефона. – Так-сяк-разтак! Время девять утра! Я ещё с ночи не выспалась! Вы издеваетесь?

Сергей ошалело сознался:

–У меня другого времени не будет.

–Хорошо, – не много остыла от гнева «бабочка». – Такси за ваш счёт! Приехали бы к нам, тут уютно…

–Нет, я стесняюсь…

–Ладно, сейчас умоюсь, соберусь… К вам очень далеко ехать… В течение часа.

–Хорошо.

–Что, хорошо? Вам всё равно, какая я?!

–А…, – Сергей совсем ошалел.

–Значит, я блондинка, двадцать лет, рост сто семьдесят два сантиметра, грудь второй размер. Что вы скажите?

–А…., –Сергей начал злиться на себя, за дурацкую затею с этой встречей по вызову. – Приезжайте быстрее! У меня времени мало.

Леди ответила коротко:

–Ждите!

Сергей тут же оглядел своё холостяцкое логово – убогость во всём!

Давно его не навещали «порядочные» женщины, приезжающие на такси – всё больше, он сам перебивался от случая к случаю у юных прелестных распутниц из пригорода.

Он быстро раскидал хлам по углам, вошёл в маленькую ванную. У зеркала, сжав рукой подбородок, посмотрел на своё отражение – пришло его время. Что же он так нервничает?

Ему сорок два года, а выглядит он максимум на тридцать два. Как говорил один знакомый пьяница: «Спорт есть спорт!».

Спорт – это, конечно, хорошо, но многое в его жизни катилось своим ходом, нисколько не поддаваясь влиянию разума. Это плохо. Очень плохо. Наступит ли перелом, о котором всегда мечталось?

–Пау! Дау! Дау!

Сергей вздрогнул. У него на сотовом телефоне стоял какой-то китайский трек, причём, орал он так громко и рвал ушные перепонки каким-то скрытым сигналом, что сердце готово было лопнуть от потрясения.

Сергей громко выругался, произнёс со злостью: «хороший трек», и нажал на соединение.

–Да.

–Я к вам еду.

–Хорошо. Что так долго?

–Водитель запутался. Поговорите с ним. Я передам трубку.

Водитель, сурово поздоровавшись: «Здравствуйте!», расспросил Сергея, как правильнее к нему ехать, а после, минут через двадцать и десять, ещё выходил на связь, рассказывая, где находится, и уточнял маршрут.

«ГЛОНАС купил бы!», – бесился про себя Сергей. – «Или Джи-Пи-Эс».

Эти разговоры ещё больше взволновали Сергея.

Выглянув в окно, он заметил, как у одноподъездной многоэтажки, где он жил, припарковалась чёрная «Волга», без всяких опознавательных знаков, что это такси. Но Сергей нутром почуял: «Они!».

Из машины вышла блондинка и прошла к входу в подъезд.

«Я не сказал, какой у нас код домофона… А-а… Зачем?… Она же знает номер квартиры… Сейчас сработаем зуммер домофона!».

Сергей, очень волнуясь, подошёл к аппарату, ожидая, что через секунду разразится мягкая трель.

–Тук! Тук! Тук!

Громкий стук в дверь шокировал – Сергей вздрогнул. Звонок же есть!

Он нагнулся к окуляру глазка.

Она. Эта блондинка.

Он отщёлкнул массивный засов.

–Заходите!

–Здравствуйте! Кстати, как вас зовут?

–Сергей.

–Меня – Наташа.

Она вошла и настороженно воззрилась на него.

Сергей, критически оглядывая эту роскошную, очень привлекательную, отлично одетую девушку, удивился: «Где сто семьдесят два сантиметра?». Она была, максимум, метр пятьдесят, минус пять на каблуки… Хотя, какая разница?!

Наташа, секунду глядя на замешательство Сергея, вдруг улыбнулась, развела руки в стороны, и, раза два, повернулась в обе стороны.

–Я вам нравлюсь?

–Что?! – обалдел и не понял Сергей.

–Я вам подхожу?

–А если не подходишь?

–Уеду.

–Мне разницы нет! Подходишь!

–Странный вы.

–Что?

–Раз подхожу, давайте деньги за проезд. Я их отнесу водителю. Такое правило. Он же ждёт… Чтобы он не волновался…

–А сколько?

Визитёрка назвала сумму за проезд и сумму своих услуг.

Сергей торопливо полез в карман – он очень волновался. Приехавшая девушка ничем не поразила его – у него все «бесплатные» девушки были роскошнее этой жрицы любви, но, чёрт подери, это была элитная продажная женщина, и сам статус её заставлял волноваться.

Глядя в глаза «Наташе», Сергей молча отдал ей деньги «за всё».

Она хмыкнула и, улыбнувшись, пошла вон из прихожей:

–Я приду через десять минут.

Сергей кинулся к окну – через какое-то время блондинка вышла из подъезда, и села в чёрную «Волгу». И тут Сергей понял – он Лох! Лошара! Сейчас машинка уедет, и всё… Так-эдак-растак! Ему стало стыдно и обидно…

Он сел на диван перед своим компьютером, на тот диван, на котором сидел сейчас, правда, ныне компьютер был навороченный, последней модели, но стоял он так же, как его три прежних предшественника.

–Что задумался?

Сергей оглянулся.

Элитная визитёрша улыбалась в дверях:

–А ты что мне все деньги отдал?

–Ты бы уехала?

Она рассмеялась мелким бисерным смехом, потом сказала совершенно серьёзно:

–Могла уехать. Но решила быть честной.

–Почему же не уехала? – Сергей знал ответ заранее, мол, пожалела тебя, начинающего «лошарика».

Но девушка даже не улыбнулась:

–Понравился… Куда мне пройти?

–Сюда.

–Итак, что будем делать?

–Наверное, разденемся, и…

–Так сразу?

–Почему нет?

–Ладно… – улыбка «жрицы» была самая многообещающая.

–А моё время уже идёт? Водитель такси… – залепетал Сергей.

–Время я устанавливаю сама. И та машина моя, и мой водитель – будет ждать, сколько потребуется.

Сергей совсем сконфузился:

–У меня только один презерватив, сейчас его аккуратно раскрою.

«Наташа», присев рядом, чуть приобняла его.

–У меня этого добра полная сумочка, и всякие смазки…

–Да-а?!

По растерянному лицу Сергея, Наташа поняла, что перепугала своего «нанимателя» не на шутку.

–И, что теперь мне делать? – спросил Сергей беспомощно.

–Ничего. Ложись, и отдыхай. Я всё буду делать сама…

–Ты уверена?

–Доверься профессионалам! …

Сергей секунду смотрел незряче в экран своего компьютера. Вон оно, как тогда его прихватило! А тут расписал певичке, словно она самая последняя…

Сергей тряхнул головой, усмехнулся. Нет, к проституткам у него никогда не было претензий. Эти леди ночного мира были откровенны, и не пытались показать себя честными женщинами, теми, которых мужчины берут в жены.

Он снова сосредоточился на набранном тексте:

«Три термина для обозначения распутных женщин.

Первый термин – проститутка (с этими всё ясно!).

Второй термин – шлюха. Шлюх нельзя путать с шалавами. Шлюхи – это женщины, обычно замужние или состоящие в крепких отношениях, которые занимаются интимом не только с мужем, но и с другими мужчинами, как за деньги, так и бесплатно. А шалавы – это женщины, тоже состоящие в крепких отношениях с определёнными мужчинами, при этом они вечно где-то шляются – то с подругами, то на вечеринках, то с «друзьями», пьянствуют, дебоширят, но не занимаются интимом на стороне. Если шалаву, в порыве раздражения, супруг или сожитель, назовёт шлюхой, она очень оскорбится, и будет скандал, даже, с возможностью разрыва отношений!

Поэтому, очень важно, определять конкретного человека именно тем словом, которое он считает правильным, а также, согласно с его поступками и действиями.

Третий термин, используемый для обозначения распутных женщин в России, странах СНГ и, среди многомиллионной русскоязычной диаспоры в мире, – это б…дь. Это именно такая особа, как в песне – у неё много случайных мужчин, и она этим гордится…».

Сергей улыбнулся – пусть продюсер юной певицы почешется за свой глупый шлягер – он своё мнение высказал очень громко, не таясь. Ещё скопирует и сбросит комментарий в Живой Журнал, Фейсбук, вКонтакте, несколькими строками проругается в Твиттере…

«Бам! Бам! Бам!»

Входную дверь его квартиры сотрясли мощные удары.

Сергей замер. Взглянул на часы с подсветкой – два часа ночи. И, что это за глупости?

Настойчивые удары кулака в дверь повторились: «Бам! Бам! Бам! Бам!».

«»»»»»

Сергей, испытывая раздражение, из-за бесцеремонного ночного долбежа, нагнулся к глазку, ожидая увидеть обкуренного отморозка. Но это была девушка. Высокая, и даже, миловидная – капюшон с опушкой от пуховика, нависал над частью её лица, но, над самой дверью квартиры Сергея сияла ещё старая, ныне запрещённая, лампа-«трёхсотка» ( Сергей её сам вкрутил), и освещала лицо девушки во всех деталях.

Ей было двадцать-двадцать пять лет. Не много резкие черты выдавали пристрастие к лёгкому алкоголю – тоникам и пиву. Глаза были огромные – от ужаса… Сергей в свои сорок два знал, как коробит человека этот порыв инстинкта.

Не задумываясь, он отогнал в сторону литую рельсу запора, и открутил, не менее мощные, трубы замка.

У него была кустарная железная дверь, сваренная мощно из листов толстой стали – такую пистолет ПМ не мог взять, обшитая снаружи и внутри, аккуратными рейками – мода восьмидесятых годов прошлого века. Но Сергею дверь нравилась – очень прочная. К тому же на эти годы пришлась его юность – лучшая пора его жизни.

Он открыл дверь.

Девушка, совершенно обалдевшая от страха, пучила глаза.

Вдруг, мощная мужская рука отбросила её в глубь лестничной площадки – перед дверным проёмом возник юный верзила (два метра, лет двадцать– двадцать пять, вес больше сотни килограммов!).

Сергей ухмыльнулся (подстава!) – он знал о таких ловушках, когда к двери подгоняли девицу, и она просила открыть, а после, внутрь, всё круша, врывались натренированные амбалы, наподобие этого, и делали, что хотели.

Мозг Сергея за долю секунды выдал решение – ногой (вес в удар вкладывается от всего тела) долбануть дверь навстречу визитёру, отпрянуть назад на метр, и там, внизу, у старой микроволновки, которую он, второй год не мог отнести в ремонт, ждал своего часа, большой, реальный топор. Сергей этим топором рубил говяжьи кости на суп. Он любил всё основательное, потому топор, для рубки костей, был именно топором, большим, мощным и тяжёлым, а не маленьким кухонным топориком. Этим оружием он отобьётся.

Все острые бытовые предметы, Сергей воспринимал, как оружие, и держал их в отличном (боевом!) состоянии – топор, ножи, отвёртки, выдергу, ножницы по металлу и обычные, различные шила, стамески…

Мозг подсказал, тут же, если не удастся «удержать» прихожую, сразу отступить на кухню, и метнуть навстречу первому врагу (не верилось, что ухмылявшийся верзила у открытой двери был один) раскаленную трехлитровую кастрюлю, полную кипящего рассольника, а на кухне он будет вооружен до зубов, и отобьётся, пусть, даже в него будут стрелять!

Словно древнерусский воин на хорошо укреплённой заставе, он был готов отбить любой натиск.

Все эти мысли пронеслись в его мозгу за мизерную долю секунды. Он понял, что сильнее «налётчиков», и криво ухмыльнулся.

Нависавший в дверном проёме молодой верзила, громким басом удивился:

–Ты чё, старый, нюх потерял?! Борзый, что ли?!

–Борзый! – согласился Сергей, и врубил верзиле в кадык. Тот рухнул, ловя ртом воздух.

Переступив, через поверженного противника, Сергей выглянул из дверного проёма своей квартиры. Было всё так, как он предполагал – к бетонному полу, скрюченную, но, покорную и молчащую незнакомку, гнули ещё два «юных» тридцатилетних злодея. А ещё двое, таких же «юношей», стояли чуть поодаль.

«Какая-то братва», – сразу понял Сергей. Но почему наехали на него? Может, ошиблись? Сейчас другое время, не лихие девяностые, и не пустые двухтысячные…

Он секунду смотрел на «парней», потом улыбнулся:

–Мы знакомы?

И стремительно втащил тело вырубленного парня в свою прихожую, захлопнул дверь и громко задвинул засовы.

Снаружи, «обманутые» вскричали и кинулись к двери. Посыпался град ударов в дверь ногами.

Дверь гремела, ходила ходуном, но была неприступна – это не красивые китайские поделки из консервной жести, которые ребёнок взрежет обычной баночной открывашкой.

На всякий случай, Сергей спрятался за стену – могут и стрелять, с отморозков станется! Но, что грело его душу – соседи в двух квартирах рядом, также, как и он, ненавидели отморозков, считавших, что всё решают нахрап и криминальные связи, и был уверен, что тревожные звонки в полицию уже поступили.

–Открывай! Дверь выбью! – ярился один из подонков.

–Выбьешь – лично сам вставишь на место, – спокойно отозвался Сергей.

Тут же, ярость нападавших вспенилась новой атакой на дверь – они стали с разбега (ширина площадки позволяла), вдвоём бить в дверь ногами. Тупость неимоверная! Может быть, их вдохновляла деревянная обшивка двери?!

–Я полицию вызываю!

–Мы сами из полиции!

–Вот, я и вызываю вам помощников. Они разберутся.

Новый удар был такой силы, что Сергей даже вздрогнул – бревном они, что ли, бить начали!?

Сергей закричал:

–Всё, ребята, полицию вызываю! Потом не отвертитесь. Напишу заявы во все инстанции. Все будете баланду на зоне хлебать.

–Пошёл ты!

–Хоть на год вас туда, хоть на полгода… А я вас там достану! Суки! – не выдержал и взъярился Сергей.

За дверью, вдруг, сразу унялись и быстро ушли. … Совсем…

Сергей снова обалдел.

Вот же гадость! Кому это он понадобился? Он никогда не был богатым, жил, как все (твёрдый середняк), не «рамсил», не лез на рожон, чужих жён и подруг не обихаживал… Эдакое, «серое ничтожество», ничем не выдающееся. Человек-пискарь от Салтыкова Щедрина. Почему же бандиты пытались ворваться к нему? Неужели, ведя такой скромнейший образ жизни, он умудрился кому-то из сильных перейти дорожку? Кому-то надерзил, не так посмотрел, послал случайно подальше не того человека?

В мыслях Сергея царили смятение и хаос.

–Не надо полиции, – вдруг прохрипел лежавший у ног Сергея верзила. – Я сам оттуда.

–Что ты вякнул? Ты кто?

–Не надо полиции, пожалуйста. Наш конфликт – это нелепая случайность. Ошибка.

–Менты приедут, разберутся, – был безжалостен Сергей.

–Я вам обещаю, что этот инцидент никак не отразится на вашей жизни, – произнёс детина.

–Ты угрожаешь мне, тварь? – Сергей занёс над лицом поверженного противника ногу для удара.

–Поверьте, я сотрудник ФСБ, мы проводили спецоперацию, и наш конфликт – случайность. Не впутывайте сюда полицию. Это всё осложнит.

–Разберёмся! – безжалостно заявил Сергей, и пяткой (легонько) вырубил «юношу».

Если бы он ударил своим коронным ударом чемпиона по единоборствам без правил, он бы разнёс идиоту череп, словно яичную скорлупу.

«ФСБ! Спецоперация! Не надо полиции! Сам знаю, что не надо, но вас, дворовые братки, если не прижать сразу, вы в конец оборзеете!», – Сергей, злясь на судьбу, пославшую ему в середине ночи такое «зверское» испытание, быстро переодевался в удобную одежду – кроссовки на липах, утеплённое трико, футболку, олимпийку. Он не сомневался, что приехавшие стражи порядка, несмотря на новые полномочия – уже копы (полицейские!), а не менты, поведут себя, как менты (всю жизнь же были ментами), а именно, повяжут его, Сергея, потерпевшего, и будут всё валить на него, пока он не откажется от заявлений, а потом, подло выпустят глубокой ночью без копейки в кармане.

Вот такая полиция, которая милиция!

–Дз-з-з-з-з-з-з-з!!!

Кнопку звонка упорно топил чей-то палец. Быстро приехали!

Было ясно, что это они – полицейские!

Сергей прильнул к глазку. Точно – полиция!

Он отщёлкнул в сторону трубки замка и, перепрыгнув через поднимавшегося с пола налётчика, пробежал на кухню – из вазочки с конфетами зачерпнул горсть шоколадных в карман. Говорят, шоколад влияет на позитивные эмоции. Ему, в ближайшее время, позитивных эмоций потребуется много, очень много.

–Майор Антонов, заграничный отдел, – заявил «его» юноша, вставший с пола.

Сергей, удивляясь наглости молодого злодея, набивая карманы трико и куртки конфетами, выглянул из кухни – юноша светил «корочкой» перед представительным сержантом, тоже двухметровым, толстым, с автоматом АКСУ, лет пятидесяти…

Рука Сергея с новой горстью конфет замерла над вазочкой – не бывает таких сержантов полиции! Это новая подстава!

«Сержант» и «фээсбэшник», заметив Сергея, обернулись к нему и застыли, словно в сцене гоголевского «Ревизора».

Их удивление потрясло Сергея сверх всякой меры – его внутренний голос шепнул, что пришла смерть. Вот так она выглядит для него – сержант и фээсбэшник.

Кулак, сжавший новую горсть конфет, безвольно расслабился. Почему-то, конфеты прилипли к пальцам, хоть и были в скользкой обёртке. Видимо, от волнения, руки сильно увлажнились, а может быть, когда человек понимает, что пришёл конец его физическому существованию, организм выдаёт какие-то электромагнитные импульсы, которые мы все примерно изучили в школе, а после забыли за ненадобностью…

Конфеты попадали из разжатой ладони в вазу по одной: «Пак! Пак! Пак! Пак! Пак!».

Толстый здоровяк «сержант» вдруг радостно вскричал:

–Сергей Антонович! Это вы?! А я, словно во сне… Точно, это же ваша квартира!

Сергей отупело опустился на диванчик у кухонного стола. Это же отец Мойши Рузова. Он был татарин, а его жена, мать Мойши, числилась чистокровной еврейкой, с обильной роднёй в высших сферах трех самых еврейских государств мира: США, Израиля и России. Но отец Мойши Рузова, близкого друга и одногодки сына Сергея – Алёшки, боксёра и забияки, был не «сержантом» полиции, в свои пятьдесят с хвостищем лет, а инженером…

Он, этот «сержант-инженер», поправляя непривычный ему, тяжелый на плече, короткий автомат АКСУ, подошёл к Сергею.

–Сергей Антонович, вы великий мастер единоборств, вы такой пример моему сыну! Они с вашим Алёшкой вот такие дружки-корешки!

–Да, знаю, – автоматически отозвался Сергей, тупо глядя перед собой. А он-то поверил, что его отпустили, что он уже пять лет жил своей тихой жизнью обывателя, и никому уже до него не было дела. А он, все эти годы, был под колпаком…

–Сергей Антонович, я давно наблюдаю за вами, – мягко произнёс «сержант-инженер».

–Теперь я это понял, – отозвался Сергей, глядя перед собой.

–Сергей Антонович, подпишите открытку моему сыну. Вы пятикратный чемпион по этим ужасным боям – вы герой всей молодежи района! Вас никто не может победить уже…

–Савва, к чему это? Вы, правда Савватей, или, какой-нибудь, ИКС-5?

–Правда, Савва… Савватей Рашидович… Простите, что устроили маскарад.

–Зачем я понадобился конторе? Я уже стар для работы.

–Ну-у-у… Вы только силу свою набрали!

–Физически. А душа моя просит отдыха. Не могу я больше жить чужой жизнью!

–Стране нужно.

–Кому, конкретно? Страна – понятие растяжимое…

Савватей и оправившийся злодей, отрекомендовавший себя майором заграничного отдела, потеснив Сергея, вошли на кухню. Вслед за ними квартиру наполнили двухметровые отутюженные сорокалетние «сержанты», с короткоствольными автоматами, с множеством орденских планок… На чистом кухонном столе ( Сергей всегда поддерживал кухню в идеальном порядке, ибо приготовление пищи было его любимым занятием) появились деликатесные закуски, пластиковые рюмки и стаканы.

–Сергей Антонович, крепко ты меня приложил, – заявил «майор», трогая свою челюсть.

–Ты мне не «тычь», мы ещё вместе не пили, – устало отозвался Сергей, а в мыслях было одно: «Контора так и не отпустила… Что будет теперь с сыном Алёшкой?».

–Сейчас выпьем, – «майор» откуда-то вынул фирменную бутылку армянского коньяка. – Это настоящий! Подарок армянских коллег!

Быстро выпили из пластиковых рюмашек. Коньяк, действительно, был хорош, его было приятно гонять между зубами, не взирая, на крепость в сорок градусов.

–Куда? – коротко спросил у визитёров Сергей, хотя знал, что если это только «шестёрки», ответа он не получит.

«Инженер» быстро отозвался, обкусывая тонкую нарезку кижуча:

–В Америку.

В душе Сергея дёрнулось сожаление об ушедшей молодости (эх, эта Южная Америка!). Он на латинском континенте провёл самые весёлые молодые годы, и они, действительно, были весёлыми!

А перед уходом на «отдых», он работал на севере – его несколько лет держали вторым пилотом в известной российской авиакомпании. Он летал, летал, и ждал задания, а его просто уволили, без всяких объяснений…

Сергей посмотрел на «сержанта-инженера»:

–Я слишком стар для Южной Америки.

Тот, наливая новую порцию коньяка, сказал просто:

–Я имел в виду Соединённые Штаты.

–Меня все знают, как бывшего второго пилота компании «Союз», и многократного международного чемпиона по единоборствам.

–Вы им и останетесь… Никакой легенды не будет. Видите, как мы всё открыто обсуждаем, не таясь. Просто поживёте в США какое-то время и вернётесь.

Сергей посмотрел на коньяк в своей пластиковой рюмочке, нюхнул, ощутив только запах пластмассы, рывком выпил, словно водку – жидкость прошла по горлу, как вода.

–В Америку сможет приезжать мой сын? – спросил Сергей. Он ещё не осознал, что его снова закручивает жесткая пружина внешней разведки, но… Он не хотел возвращаться в эту прорву ужаса и хаоса…

–Можете поселить его в Штатах, если боитесь. Сталинские методы – держать родственников в заложниках – это ушло в прошлое, – собеседник наливал новую порцию коньяка.

–Хотелось бы верить. Так, я снова пилот? – спросил Сергей, и залпом выпил… И сразу «поплыл»…