Кошмары моей бабушки

– Ну, Галь… – лениво отозвался другой голос.

Стащив из вазочки конфету, я подошла к окну. Кухонное окно обладало какой-то магией: когда бы я не выглянула в него, обязательно увижу что-то интересное. Не подвело и в этот раз, по аллейке неспешно прошагал мужчина, небрежно поправляя на плече ружьё. Старушки на лавочке проводили его скучающим взглядом. Неопределённо хмыкнув, я выключила чайник. В квартире снова воцарилась тишина. Драка соседей не в счёт.

Я уселась за стол, отпила глоток чая, отчётливо отдающего смородиновым ароматизатором и вдруг поняла, что живу как-то совершенно неправильно. И тишина эта как-то неприятно на уши давит, и пустота в квартире сегодня особенно неуютная… Зазвонивший телефон мгновенно пробудил от меланхолической дрёмы.

– Кто там такой общительный? – проворчала я, проводя пальцем по сенсору. Ксенька? Вот уж не думала, что она заговорит со мной так скоро. Я уже и сама начала раскаиваться из-за своего поступка. И что на меня нашло? Всё эти разговоры о физике!..

– Ты, конечно, свинья, но и он кукушку мне за два часа вынес не слабо, так что долго сердиться на тебя я не в состоянии, – мрачно заявила подруга в трубку.

– То есть расстрел мне не грозит?

– Сегодня тебе повезло. Я ему вдогонку написала извинения и что он мне понравился, а этот упырь в ответ мне прислал, что с первого взгляда испытал «Некое разочарование», – упаднически отозвалась Ксенька. – На моё предложение ещё раз встретиться, ответил вопросом, не планирую ли я записаться на фитнес! Видите ли, у меня мышцы плохо развиты!

– Надеюсь, ты надёжно спрятала тело? – осторожно поинтересовалась я, с содроганием представляя масштабность взрыва после такого замечания.

– Надёжно, – хмуро ответила подруга.

– У меня есть идея, – медленно проговорила я.

– Говори, – приказала подруга. – Я сегодня отчаянно решительная.

– Предлагаю сменить обстановку. Свежий воздух, пение птиц, речка…

– Надеюсь, ты не о сплаве на байдарках?

– Ни в коем случае! Предлагаю составить мне компанию в гостях у бабушки в деревне.

– Как называется деревня?

– Не помню…

– Ладно, убедила, еду, – неожиданно перебила меня подруга. – Завтра с утра и стартуем.

– А ты сегодня и впрямь решительна, – усмехнулась я.

– Ещё бы, за последние несколько часов я успела переосмыслить свою жизнь, – фыркнула Ксенька. – Очень надеюсь твоя карма сработает и после нашего приезда опять кого-нибудь похитят или пришьют. Хоть развлечёмся…

– Пока в моей практике не было убийств, – осторожно напомнила я.

– Это мы ещё посмотрим, – подозрительно развеселилась она. – Итак, с завтрашнего дня начинаем новую жизнь.

Я улыбнулась. Давненько я уже не начинала новой жизни, а пора бы…

Глава 2

– Напомни, почему мы не могли просто попросить Тима нас подвезти? – раздражённо поинтересовалась Ксенька, перехватывая выскальзывающую из рук сумку.

– Потому что я на него обижена, – насупилась я.

– Очень некстати, – проворчала подруга. – Разумнее было бы сначала, чтобы он нас подвёз, а потом уже обидеться.

– Тогда уже будут смягчающие обстоятельства, и я не смогу обидеться в полной мере, – неохотно пояснила я.

Новая жизнь началась с первой трелью будильника в семь утра. Загородные маршрутки имели неприятную привычку ездить либо рано утром, либо поздним вечером, с чем приходилось считаться, не имея других альтернатив. К восьми мы с Ксенькой уже были на остановке, вместе со старушками со всего района. Оглядев превосходящие силы противника, мы с подругой поняли, что путь к новой жизни предстоит тернистый. Сначала нас попытались затоптать ещё на подходе к подоспевшей маршрутке, затем не оставили своих попыток уже в самом салоне, то и дело наподдавая по нам своими увесистыми сумками.

– Когда хоть вы поцапаться успели? – вздохнула Ксенька, поспешно уцепившись за поручень с удвоенной силой. Оказавшись на полупустой дороге, маршрутчик пришёл в неистовство, вероятно, вспомнив свою детскую мечту стать гонщиком или каскадёром.

– В последнее время мы с ним видимся только когда наступает время твоей очередной свиданки, – поморщилась я. – Всё остальное время он перманентно в работе и каких-то проектах.

– Может и правда занят, – неуверенно предложила подруга.

– Может, – сдержано отозвалась я, покосившись на сидящих рядом старушек, подозрительно замолчавших и навостривших уши.

Разговаривать в маршрутках я как-то вообще никогда не любила, а уж когда ещё и так в наглую подслушивают!.. Ксенька, правильно расценив мой ответ, тоже замолчала, задумчиво уставившись на проносящиеся за стеклом бескрайние поля с тёмной полоской леса на горизонте. Если бы не духота («закройте окно, мне дует! Вот молодёжь пошла наглая!..»), однообразные разговоры о дороговизне и не оттягивающие руки сумки, то эту поездку можно было бы даже назвать приятной. От нечего делать, я погрузилась в свои мысли, незаметно для себя слушая чужие разговоры.

– А что того парня, так и не нашли?

– Да какой там!.. Не то уехал сам, не то сделалось с ним что – непонятно. Говорят, полиция даже ехать отказалась – состава преступления нет, видите ли! Да тут и без этого проблем хватает. Мне, вон, Машка на днях всё на бессонницу жаловалась, а теперь что-то и на меня она накатила. Сын так вообще говорит, что по ночам слышит, как по чердаку над головой кто-то ходит.

– Так мыши, наверное.

– Я ему также сказала. А он мне в ответ: «Нет, мама. Человеческие это шаги». Замок повесили, чтобы никто там не лазал – всё равно не помогло, а потом и вовсе, сказать страшно, голоса слышать начал. Я к Надьке, а она лечить отказалась. Говорит, не ко мне это, а к психиатру!

– Да небось она же, ведьма старая, на вас это и навлекла!

– Так как бы на нас только! У соседки, Надьки, помнишь? С косой ещё такая…

– Ну?

– Дочка у неё как спать ложится – плачет во сне. Горько так, аж сердце сжимается. И не добудишься! А как проснётся, так и не помнит ничего.

Ненароком подслушав странный разговор, я хотела отпустить язвительный комментарий, но Ксенька, похоже, ничего вокруг себя не слышала, вместо этого отстранённо глядя в окно.

Тем временем водитель, окончательно раскрепостившись, включил радио, выставив такую громкость, что по ушам неприятно резанул скрипучий голос неизвестного солиста.

– Сколько нам ещё ехать? – поинтересовалась Ксенька, с тоской глядя на горизонт.

– Ещё час – полтора, – вздохнула я, пытаясь свободной рукой достать из кармана припасённые на крайний случай наушники. Похоже, пока новая жизнь баловать нас не собирается.

* * *

Вопреки моим пессимистичным предположениям, уже со следующей остановки, маршрутка начала стремительно пустеть, а до конечной мы и вовсе доехали с Ксенькой практически в полном одиночестве, за вычетом горстки пенсионерок, сгрудившихся в конце салона.

– Как хочешь, но к моменту нашего возвращения в город помирись с Тимофеем хотя бы на время, – категорично заявила подруга, стремительно выбравшись из маршрутки и теперь с упоением вдыхая свежий деревенский воздух.

– Если у него к этому времени не возникнет очередной дедлайн, – ядовито отозвалась я, не желая так сразу сдавать свои позиции при первых же трудностях.

Бодро зашагав по просёлочной дороге и ловя на себе любопытные взгляды местных, я окончательно расслабилась только когда оказалась рядом со знакомым домом. Моя бабушка переехала сюда не так давно, купив дом на вырученные от продажи квартиры и дачи деньги, а затем в последующие полгода устроив капитальный ремонт. Только благодаря ему я и решилась на поездку. Прежняя бабушкина дача долгое время являлась для меня кошмаром, наполненным всевозможными неудобствами и вызывая слёзы счастья, когда спустя неделю я могла снова вернуться к цивилизации.

– Слушай, а твоя бабушка хоть в курсе нашего приезда? – запоздало спохватилась Ксенька, когда я во второй раз нажала на звонок.

– Нет, конечно, – отмахнулась я. – Бабушка говорила, что всегда рада меня видеть. Я хочу сделать сюрприз.

Если подруга и была возмущена моим поведением, то высказать этого попросту не успела, дверь перед нами наконец открылась. По ту сторону послышалось торопливое «Иду-иду», а затем дверь со скрипом открылась.

– Ой, Алиса, ты как здесь? – вместо приветствия поинтересовалась бабушка, растерянно оглядев сначала меня, потом Ксеньку.

– Решила приехать, проведать тебя, – широко улыбнулась я, обнимая её. – И заодно решила познакомить тебя с подругой. Это – Ксенька, я тебе про неё рассказывала.

– Да-да, – рассеянно кивнула бабушка, почему-то глядя на нас ни сколько с радостью, сколько с сомнением. – Проходите.

Прошагав по асфальтированной дорожке, мы зашли в дом. За это время бабушка постаралась на славу, доведя всё внутри до уровня хорошей двухкомнатной квартиры.

– Надолго вы? – как бы между прочим поинтересовалась она.

– На неделю, две, месяц… Как пойдёт, – легкомысленно отозвалась я, ставя на пуфик осточертевшую за время пути сумку.

– Вы, наверное, голодные, – спохватилась бабушка и, не дожидаясь нашего ответа, устремилась на кухню. Наконец-то она начинает вести себя как обычно, а то я уже начала подозревать недоброе.

– Ну, всё, можешь забыть про свою диету, – заявила я Ксеньке.

– Я уже давно смирилась, – с нотками обречённости в голосе вздохнула подруга. – К тому же, раз уж я всё равно не хожу на фитнес…

– Неужели тебя в самом деле задели слова этого идиота?

Пройдя в комнату, я с облегчением плюхнулась в мягкое кресло. Подруга последовала моему примеру, заняв соседнее.

– Нет, Алис. Просто меня печалит, что это далеко не первый такой идиот.

– И не последний.

– Спасибо за поддержку.

– Кто, как ни лучшая подруга скажет тебе всю правду об этой жизни?

Ксенька неопределённо хмыкнула, с неприкрытым интересом разглядывая комнату.

– А тут уютно. Я почему-то думала, что домик в деревне выглядит как помещение типа сарай, но чуть более благоустроено. А тут прям жил бы и жил…

Я укоризненно покосилась на подругу. Её порой совершенно внезапная прямолинейность часто ставила меня в тупик, а то и вовсе в неловкое положение.

К моменту нашего появления на кухне стол уже был заставлен так, словно вот-вот должны были забить куранты.

– Мне вас особо и кормить-то нечем, я же не знала, что вы приедете, – извиняющимся голосом прокомментировала эту картину бабушка.

– Что бы было, если бы ждала, – вполголоса отозвалась Ксенька, голодным взглядом окидывая многочисленные тарелки.

Усевшись за стол, мы принялись за еду в неловком молчании. Из коридора донеслось приглушённое тиканье часов, от порыва ветра за окном зашелестела листва. Лето в этом году выдалось ветреное и даже прохладное, немного побаловав жарой только в первые дни июня, а затем недели две отыгрываясь за это в виде дождей. Больше всего мне сейчас хотелось узнать странную первую реакцию бабушки на наш приезд, поэтому начать я решила с чего-то нейтрального.

– Я уже и отвыкла от поездок на дачном автобусе и этой непередаваемой атмосферы, – заметила я, отпив ароматный чай из кружки.

– Да, водитель не знал жалости, когда врубил радио во всю мощь колонок, – присоединилась Ксенька, поморщившись от одного только воспоминания.

– Ну, а что поделать, другого транспорта тут не предусмотрено, а за такси платить денег не напасёшься, – философски рассудила бабушка. – Алиса, ты совсем к салату не притронулась!

– Неправда! Только что же съела!

– Не врёшь?

– Бабуш!

– Ла-а-адно. А вот Ксюша вообще ничего не ест, я гляжу.

– Да я на диете просто.

– Диета? Да у тебя и так кожа да кости, куда ещё худеть? Вот, возьми лучше тефтельки.

– Да я наелась…

– Две штучки.

– Но…

– Да ты посмотри, какие они маленькие? Котята и то больше едят!..

Не без усмешки наблюдая за обречённостью, с какой Ксенька смотрела на полную тарелку еды, я вдруг оживилась от пришедшего в голову воспоминания:

– А вот кстати, я пока в автобусе тряслась, слышала разговор, что у вас тут не то пропал кто-то, не то бессонницей все поголовно мучаются, но то всё вместе. Это правда?

Часто задавая вопрос, мы безотчётно составляем в голове приблизительный ожидаемый ответ или хотя бы реакцию. Так и тут, ещё не успев договорить фразу, я живо представила, как бабушка удивится или равнодушно отмахнётся от подслушанной бессвязной ереси. Но реакция оказалась совершенно противоположной.

– Да, Егор Семёнович пропал на днях, – кивнула она, рассеянно мазнув взглядом по окну. – Да только никакой тайны здесь нет, уехал он, да и вся история. А разговоры пошли из-за того, что никому заранее об этом не сказал и ушёл, говорят, посреди ночи. Мы тут как в болоте, так что любую мелочь до сенсации раздуют.

– А насчёт беспокойных снов и бессонницы?

Бабушка вдруг замялась, с увлечённым видом принявшись накладывать себе в тарелку салат. Неловкую паузу нарушила Ксенька, внезапно поддавшись стихийному приступу вежливости:

– Спасибо, было очень вкусно. Пойду вещи разберу, пока они там в сумке совсем не помялись.

Что ж, тем лучше. Может, бабушка действительно не хочет что-то говорить при моей подруге?

– Скажи честно, я не вовремя приехала? – с места в карьер начала я.

– Да вот ещё! – искренне возмутилась она. – Я всегда рада тебе и твоим друзьям, просто…

– Просто что? – нетерпеливо нарушила назревающую паузу я.

– Просто сейчас время такое… неподходящее для отдыха.

– Погоди, уж не связано ли это с тем вопросом о бессоннице и кошмарах, который ты только что проигнорировала?

Выдержав непродолжительную внутреннюю борьбу, бабушка взглянула на меня исподлобья, решительно и одновременно укоризненно объявив:

– Я вот тебе скажу, да ты всё равно слушать не станешь!

Я накренилась вперёд в знак заинтересованности, приготовившись выслушать даже самую дикую байку с минимальным уровнем скептицизма. Однако до самой истории дело так и не дошло. Зазвонивший телефон испортил момент для откровений. Уловив по тону разговора, что позвонила одна из её многочисленных подружек, я поспешила выйти из-за стола. Тут часа на два и это ещё по очень оптимистичным прогнозам.

Что ж, у меня память хорошая, так что напомнить бабушке о прерванном разговоре я ещё успею. Вот только не прониклась ли я сама местной атмосферой в своём стремлении создать из пустяка причину для расследования? Может, не так уж и не права была мама, говоря, что я сама ищу приключений на свою… голову.

Глава 3

– Что за странные вопросы? Только не говори, что опять настроилась что-нибудь расследовать! – хмуро поинтересовалась у меня подруга, едва мы вышли на улицу.

– Я всего лишь пыталась поддержать разговор, – попыталась было заюлить я, но Ксенька была знакома со мной достаточно времени, чтобы раскрыть мой обман.

– Если ты собираешься искать этого Игоря Павловича, то сразу говорю – без меня. Ни за что на свете я не повторю ошибок прошлого!

– Егор Семёнович.

– Что?

– Пропал.

– Кто?

Устало отмахнувшись от глупой шутки, я переменила тему:

– Куда пойдём гулять?

– Пока ещё не определилась. Как думаешь, а тут есть какие-нибудь симпатичные ребята нашего возраста?

– Ты же ещё сегодня утром говорила, что навеки вечные разочарована в мужчинах и поправить этого уже нельзя!

– Гармоничным людям свойственна отходчивость. К тому же, мне как-то надо вытеснить из головы моё последнее неудачное свидание.

– Ага, например, новым неудачным свиданием.

Ксенька обиженно набычилась. Но, как всегда было свойственно её переменчивой натуре, уже через несколько секунд обида была позабыта.

– Тут есть поле? – деловито поинтересовалась она, пытливым взглядом окидывая округу.

– Да, чуть дальше, – кивнула я, неопределённо махнув рукой в левую сторону.

– Тогда идём туда собирать васильки.

– А они ещё цветут?

– Сейчас и посмотрим.

Поле здесь имелось, причём такое выдающееся, хоть рекламу пшеничных хлопьев снимай. При ближайшем рассмотрении нашлись и васильки, а вот само поле оказалось чем-то вроде заросшего бурьяна. Тут стоит оговорить, что природой я люблю восхищаться исключительно на расстоянии. Так и тут вид казался мне прекрасным ровно до того момента, пока подруга не потащила меня за собой. Трава доходила мне до пояса, и в первые же пару метров я успела влезть в паутину, а затем чудом не угодила ногой в муравейник. Арахнофобия, до этого дремавшая где-то внутри меня, теперь всколыхнулась во всю силу. Из-за этого моего навязчивого страха каждый выход или выезд на природу непременно отравлен выглядыванием притаившихся где-то неподалёку пауков.

– Вообще, не могу вспомнить, чтобы хоть одно первое свидание прошло у меня на ура, – вдруг вздохнула Ксенька, закручивая стебель сорванного василька в какие-то сложные узлы. – А ты?

Я неопределённо передёрнула плечами, из солидарности тоже сорвав по дороге какую-то травинку.

– У меня было не так уж и много свиданий, чтобы можно было проводить какую-то статистику.

– Слушай, а как у вас проходило первое свидание с Тимом? – оживилась Ксенька, выкинув истерзанный василёк и сорвав новый.

– Первое свидание…

Я всерьёз задумалась, только сейчас впервые озаботившись этим вопросом. Покрутив в голове наши с Тимофеем встречи и так и сяк, я нехотя ответила:

– А у нас и не было первого свидания.

– Сразу второе что ли? – не желала отставать подруга, явно настроившись выпытать из меня все девичьи секреты.

– Мы же сначала дружили много лет, – принялась вспоминать я. – Потом всё так ненавязчиво перешло в отношения, что до свиданий так и не дошло. В том плане, что не было всего этого волнения, мучительного подбора тем и романтических прогулок под луной.

От осознания этого факта мне вдруг стало как-то совсем грустно. Все люди как люди: ходят на первые свидания, нервничают, ведут себя как идиоты, а потом встречаются и считают месяцы, проведённые вместе. А что у меня? Даже и вспомнить нечего!

– А как вы познакомились? Я, кстати, за всё время так и не услышала этой захватывающей истории.

– Захватывающей!.. Тебе стоит завязывать с просмотром мелодрам.

– Не надо валить всё на фильмы. Я уверена, что такой человек, как твой Тим, не может появиться в чьей-то жизни как все нормальные люди. Вот когда вы познакомились?

– В школе. Я заканчивала девятый класс, а он одиннадцатый.

– О, роман со старшеклассником!..

– Дружба, Ксюш. Надёжная и крепкая.

– Ни за что не поверю, что он тебе даже не приглянулся! А как завязался ваш первый разговор?

– При весьма трагических обстоятельствах. Мне неловко вспоминать этот момент…

– Так-так, давай не будем отбрасывать никаких деталей, хочу знать всё!

Смирившись с незапланированным днём откровений, я уже было открыла рот, чтобы начать рассказ, как тут же запнулась. Чуть в отдалении, в траве отчётливо виднелось большое синее пятно, явно имеющее отношения к василькам. Следом взгляд выцепил «зеркалку», а слух характерный щелчок затвора.

– Готовность номер раз, – прошептала Ксенька, заставив меня на рефлексах вздрогнуть. В последнее время эта фраза не предвещала ничего хорошего. По крайней мере для меня.

– Может не надо? – страдальчески прошептала я в ответ, цепляясь за локоть подруги в попытке её удержать. – Может, он старый?

Но мои увещевания прошли мимо, Ксенька уже прокрадывалась в направлении синего пятна, как леопард на охоте. Однако шорох травы испортил элемент неожиданности. Парень, вздрогнув, резко подскочил с места. Решив сыграть на опережение, Ксенька испуганно ойкнула, пролепетав с кокетливым укором:

– Вы меня так напугали!

– А вы-то меня как! – В отличие от подруги парень действительно испугался.

Мои опасения (а, может, надежды?) по поводу его возраста не оправдались: он если и был старше нас двоих, то совсем незначительно. Светлые волосы, постриженные максимально коротко, забавно топорщились в лучах яркого солнца, словно иголки на спине ёжика. В серо-зелёных глазах отчётливо читалось опасение, уж не планируем ли мы с подругой устроить ему «тёмную», чтобы потом прикопать в ближайшем лесу под неприметной сосной. Оценка общего показателя его внешности в нерешительности застыла у меня между отметками «симпатичный» и «главное в человеке не внешность, а душа». Одним словом, как и все предыдущие Ксенькины кавалеры, этот мне сразу чем-то неуловимо не понравился, хотя я не могла назвать для этого объективных причин.

– А чем вы здесь занимаетесь? Мы вам, наверное, помешали, – тем временем продолжила ворковать подруга, от волнения заговорив более высоким тоном чем обычно.

– Да так, ничего особого, – замялся парень, то и дело переводя взгляд с Ксеньки на меня и обратно. – Фотографировал тут… Природу.

– Так вы фотограф!

Я сделала глубокий вдох, чтобы сдержаться от рвущегося саркастичного комментария. Наблюдать со стороны за чьим-то кокетством всегда очень увлекательно. Местами неловко и смешно, но увлекательно.

– Нет, я… просто. Фотографировать люблю.

Парень украдкой окинул взглядом округу, словно надеялся увидеть подмогу где-то на горизонте. Но никто спасать его не спешил, я в том числе. Ксенька явно отчаялась, так что даже интересно, удастся ли этому любителю фотографировать природу выбраться из её цепкой хватки.

– А вы местный? Как тебя зовут? К тебе ведь можно на «ты»? – зачастила подруга. Похоже, этот быстрый, полный немой мольбы взгляд не ускользнул от её внимания, и Ксенька решила перейти в активное наступление.

– Да. Я… Э-э-э… Евгений, – вымученно отозвался парень, почему-то со слабой надеждой во взгляде посмотрев на меня. Если он надеялся на мою помощь, то тут его ждало разочарование.

– Женя! Так ты местный, да?

– Нет. То есть да. Был раньше.

– А почему ты не спрашиваешь, как наши имена?

– Как вас зовут?

– Я – Ксенька, а это моя подруга – Алиса.

Женя вежливо кивнул. Повисло молчание, такое тяжёлое и неловкое, что даже я почувствовала себя не в своей тарелке.

– Извини… те, я спешу, – первым заговорил Евгений и, не давай Ксеньке шанса осыпать его новой очередью вопросов, торопливо пролетел мимо нас. Я с сочувствующей улыбкой проводила его взглядом, оценив силу воли, не позволившей ему перейти на бег.

– Ну, тогда до встречи! Ты ведь тут недалеко живёшь, да? – не желала униматься подруга, нервно затоптавшись на месте, но понимая, что кидаться за ним вслед будет ну совсем уж нелепо.

– Судя по его одичавшему взгляду, парень большую часть жизни обитал в соседнем лесочке, только пару дней как решившись из него выйти к людям. – Как я ни старалась, саркастичный комментарий слетел с губ помимо воли. – И вот он встретил нас и всё! Все старания, годы медитаций прошли напрасно! Не знаю, как тебе, а мне ужасно неловко. Человек ведь только собрался, наконец, интегрироваться в общество…

– Тебя твой сарказм изнутри ядом не обжигает? – с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего, процедила подруга.

– У меня броня.

– Заметно, потому что ты просто непрошибаема!

– То есть я же ещё и крайняя? Лучше взгляни на эту ситуацию со стороны. Судя по реакции этого, прости Господи, Евгения, он тут не васильки фотографировал, а «закладку» с травкой делал. Фотоаппарат же взял чисто для прикрытия.

– Ой, вечно у тебя на уме что-нибудь наркоманское! Как бабка старая на лавке!..

– А ты хочешь сказать, что этот твой, не побоюсь этого слова, Евгений, сейчас адекватно себя вёл?

– Он просто нервничал и стеснялся.

– …Потому что его едва не спалили с «закладкой», – охотно продолжила фразу я. – Понимаю.

– Алис! Ну я же серьёзно! – возмутилась подруга.

– А если серьёзно, то это очередной псих, – устало отмахнулась я, для самоуспокоения срывая василёк. – Спорим, что он тоже какие-нибудь альфа-лучи видит и слышит?

– Тот видел все лучи вместе взятые, – педантично напомнила Ксенька.

– А, это, конечно, меняет дело! – не без иронии поддакнула я.

Дальше с прогулкой как-то не задалось: настроение у нас обеих снизилось до минусовой отметки, а вот столбик термометра напротив – нещадно пополз вверх. Вернувшись домой, я первым делом взялась за книгу, однако чтение моё длилось ровно десять минут.

– Евгений Ветров! – объявила Ксенька, залетев в комнату.

– Владимир Ильясов, – ничуть не смутившись отозвалась я, автоматически перелистнув страницу, но уже понимая, что почитать не получится.

– Какой Владимир?

– А какой Евгений?

Нетерпеливо цокнув языком на мою непонятливость, подруга плюхнулась рядом со мной на диванчик, буквально под нос подсунув свой телефон.

– Узнаёшь?

– К сожалению. Ты нашла профиль этого… Кхм… Фотографа в социальной сети?

– Как видишь. Причём это было просто.

– Боюсь спрашивать каким образом.

– А я тебе отвечу.