Бронза и Подсолнух

Водная поверхность внезапно расширилась, а дым стал более густым.

Куйхуа думала, сколько ей еще придется дрейфовать.

Иногда мимо проплывали корабли. Куйхуа замирала, но не вставала, чтобы помахать людям или позвать их, а продолжала сидеть. Она слегка махала рукой в знак отказа от помощи. Люди думали, что ребенок играет, и не особо обращали на нее внимание. Они продолжали свой путь.

Куйхуа, вся в слезах, тихо звала отца на помощь.

Белая птица выпорхнула из зарослей камыша и прилетела к водной поверхности. Она словно почувствовала что-то и на небольшой высоте медленно кружила неподалеку от лодки.

Куйхуа увидела два ее длинных крыла, легкий пух на груди, который вздымался от ветра на реке, тонкую и длинную шею, золотисто-желтый клюв и красные когти.

Время от времени птица наклоняла голову и смотрела своими коричневыми глазами на Куйхуа.

Лодка дрейфовала, а птица летела рядом. Между небом и землей царили тишина и одиночество.

Птица в конце концов села на нос судна. Это была огромная птица с длинными лапами, выглядевшая весьма гордо.

Куйхуа перестала плакать и смотрела на птицу. Девочка не только не удивилась ей, но и улыбнулась, будто уже давно была с ней знакома. Куйхуа и птица молча смотрели друг на друга. Был слышен только звук течения реки.

Птице нужно было спешить. Она не могла навсегда остаться с девочкой. Птица вежливо кивнула, взмахнула крыльями и, наклонив тело, улетела на юг.

После того, как Куйхуа проводила птицу взглядом, она повернулась и посмотрела на восток. Перед ней была широкая река. Слезы подступили к глазам, и девочка вновь расплакалась.

Неподалеку на травянистой отмели мальчик пас буйвола. Буйвол щипал траву, а мальчик косил. Вдруг он увидел лодку и остановился. Мальчик, держа в руке серп, стоял в зарослях и смотрел вдаль.

Куйхуа увидела буйвола и мальчика. Несмотря на то, что она еще не могла рассмотреть лицо незнакомца, ее сердце почувствовало родственную связь, и в нем затаилась надежда на спасение. Она встала и молча смотрела на него.

Речной бриз шевелил растрепанные черные волосы на голове мальчика. Его умные глаза сверкали через время от времени падавшие на них волосы. Когда маленькая лодка приблизилась к мальчику, он тоже почувствовал волнение в сердце.

Длиннорогий буйвол перестал щипать траву и вместе со своим хозяином стал смотреть на маленькую лодку и девочку.

Когда мальчик первый раз посмотрел на лодочку, то сразу понял, что случилось с девочкой, которая сидела в ней. Мальчик медленно пошел вслед за лодкой по берегу, потянув за собой буйвола.

Куйхуа больше не всхлипывала. Следы от слез высохли. Она чувствовала, что лицо стало припухшим и натянутым.

Мальчик схватился за длинную шерсть на спине буйвола, подпрыгнул и тут же оказался на спине животного. Он смотрел сверху вниз на реку, маленькую лодку и девочку, а она только снизу вверх могла смотреть на него. В этот момент мальчик особенно выделялся на фоне голубого неба. Белые облака плыли позади него. Она не видела его глаз, но думала, что они очень яркие и похожи на звезды.

Куйхуа верила, что этот мальчик обязательно ее спасет. Она не звала его на помощь и не махала ему руками, только стояла в лодке и смотрела жалобным взглядом.

Мальчик со всей силой хлопнул рукой по задней части буйвола, и тот послушно вошел в воду.

Куйхуа смотрела, как буйвол и мальчик понемногу спускались в реку. Вскоре тело буйвола полностью погрузилось в воду. На поверхности были видны только его уши, нос, глаза и хребет. Мальчик, схватив поводья, уверенно сидел на спине буйвола.

Расстояние между лодкой и буйволом становилось все меньше. Мальчик и девочка приближались друг к другу.

Глаза мальчика были удивительно большими и яркими. Куйхуа на всю жизнь запомнила этот взгляд.

Когда буйвол приблизился к маленькой лодке, он похлопал большими ушами, расплескав вокруг воду и обрызгав лицо Куйхуа. Она тут же зажмурилась и закрыла лицо руками. Когда девочка открыла глаза, мальчик верхом на буйволе добрался до кормы лодки, наклонился вперед и ловко схватился за швартовый конец.

Лодка слегка задрожала и перестала дрейфовать.

Мальчик привязал швартовный конец к рогам буйвола, обернулся и посмотрел на Куйхуа. Он подал ей знак, чтобы она держалась за борта лодки, а после слегка похлопал несколько раз по голове буйвола. Буйвол пошел вперед, потянув за собой лодку к берегу.

Куйхуа смирно сидела на поперечине лодки. Она видела только спину мальчика и его круглый и ровный затылок. Спина мальчика была прямой и выглядела очень сильной.

Вода стекала с обеих сторон головы буйвола на спину, далее разделялась бедрами мальчика, а позади вновь сливалась в единый поток, скользила по задней части буйвола и, булькая, слегка ударялась о борта лодки.

Буйвол двигался с равномерной скоростью, постепенно приближаясь к старому вязу.

Куйхуа уже больше ничего не боялась. Она сидела в лодке и восторженно смотрела на речной пейзаж.

Солнце освещало реку, и вода сверкала в его лучах. Блеск то появлялся, то исчезал вместе с волнами. Камыши на берегах то освещались солнцем, то прятались в тени облаков. Большие и маленькие, далекие и близкие облака иногда полностью закрывали солнце. На какое-то время небо становилось темным. В один миг исчезало сверкание на реке. Но облака не могли долгое время сдерживать солнце в своих оковах. Солнце вновь появлялось, и его лучи еще сильнее слепили глаза, не давая им полностью открыться. Некоторые облака наплывали на солнце только с одного бока. Тогда одна сторона зарослей камыша становилась темно-зеленой, а другая – светло-зеленой. Отдаленные места камышового болота становились темными и мрачными. Облака, солнечные лучи, вода и камыши постоянно изменялись. Их волшебные изменения привлекали внимание Куйхуа.

Промычал буйвол, и Куйхуа только тогда вспомнила, где она находится и что с ней происходит.

К детям подплыл длинный камыш с метелкой семян. Мальчик повернулся, схватил его и удерживал в руке. Эта метелка семян сначала была похожа на большую кисть, которая устремлялась в небо, но вскоре она была обдута ветром и стала более растрепанной. Солнце освещало ее, и она сверкала серебристым светом. Мальчик все время держал камыш в руках, словно флаг.

Когда дети приблизились к старому вязу, перед ними появился Гаюй со своими утками. Он на специальной лодке для выпаса уток скользил по воде. Увидев буйвола и маленькую лодку, он рассмеялся. Его смех вырывался из глотки, словно кряканье селезня. После этого он лег на бок в трюме, поднял голову и молча смотрел на лодку, буйвола, мальчика и девочку.

Мальчик не смотрел на Гаюя, а лишь крепко сидел на спине у буйвола, гнал его вперед и тянул за собой лодку, приближая ее к старому вязу.

Под кроной вяза стоял отец Куйхуа. Он с тревогой смотрел вдаль.

Мальчик, стоя на хребте у буйвола, привязал маленькую лодку к старому вязу. После этого он спустился с хребта животного, схватил рукой борт лодки и удерживал ее на берегу.

Куйхуа вышла на берег и стала карабкаться по скату берега реки. Отец нагнулся и протянул к ней руки.

На склоне дамбы везде была рыхлая земля, и какое-то время Куйхуа тщетно карабкалась. Мальчик подошел к ней и, поддерживая девочку сзади двумя руками, с силой подтолкнул наверх. Ее маленькие ручки дотянулись до рук отца. Он потянул ее к себе, и Куйхуа взобралась на дамбу.

Куйхуа, схватив руку отца, обернулась назад и посмотрела на мальчика, на буйвола и лодку. Она заплакала, и ее слезы покатились по щекам.

Отец сел на корточки, обнял дочь и слегка похлопал ее по спине. В этот момент он увидел, как мальчик поднял лицо. По неизвестной причине его сердце екнуло, а рука, которая похлопывала спину дочери, перестала двигаться.

Мальчик повернулся и пошел к своему буйволу.

– Дитя мое, как тебя зовут? – спросил мальчика отец Куйхуа.

Мальчик повернул голову, чтобы посмотреть на Куйхуа и ее отца, но ничего не сказал.

– Как тебя зовут? – повторил отец.

Почему-то лицо мальчика внезапно покраснело, и он опустил голову.

Гаюй, который пас уток, громко сказал:

– Его зовут Цинтун[4]. Он не умеет говорить. Он немой.

Мальчик сел на буйвола и вновь загнал его в воду.

Куйхуа и отец провожали его взглядом.

По дороге в школу кадровых работников отец Куйхуа все время о чем-то думал. Когда они подходили к школе, он взял дочь за руку и поспешно вернулся к берегу реки. Мальчик и его буйвол давно уже пропали из вида. Гаюй и его стая уток тоже бесследно исчезли. Перед ними предстала опустевшая река.

Вечером отец погасил свет и спросил у своей дочери:

– Почему этот ребенок так похож на твоего старшего брата?

Куйхуа вспомнила, как отец когда-то упоминал о том, что у нее был старший брат. Когда ему было три года, он умер от менингита. Она никогда не видела его. После того, как отец сказал, что этот мальчик похож ее на старшего брата, которого уже не было на этом свете, ее голова уже была на плече отца, а глаза еще долгое время были открыты в темноте.

Издалека доносились шум реки и лай собак в деревне Дамайди…

Глава II

Подсолнухи

Цинтуну исполнилось пять лет. Однажды ночью, когда мальчик крепко спал, мать внезапно схватила его на руки и выбежала из дома. Он почувствовал, что стал трястись в объятиях матери, и услышал ее учащенное дыхание. На дворе стояла глубокая осень, дул прохладный ветер, и мальчик полностью проснулся.

Повсюду были слышны крики ужаса.

Цинтун увидел, что небо было красным. Оно было будто наполнено лучами догоравшей вечерней зари.

Повсюду бешено лаяли встревоженные собаки. Жалобные крики и топот ног смешались, нарушив спокойствие осенней ночи. Кто-то кричал хриплым голосом: «Камышовое болото загорелось! Камышовое болото загорелось!»

Люди выбегали из своих домов и бежали к реке. Взрослые держали на руках маленьких детей. Подростки вели за руку младших братьев и сестер. Молодые люди поддерживали или несли на спине стариков. Все, ковыляя и спотыкаясь, шли по дороге.

Когда мать с Цинтуном выбежала за пределы Дамайди, мальчик увидел страшный пожар. Огромное количество красных злых языков с ревом и визгом, обгоняя друг друга, яростно бросались на деревню Дамайди. Ребенок, увидев эту картину, тут же прижался к груди матери. Мать почувствовала, что Цинтун дрожал в ее объятиях. Она бежала и рукой похлопывала сына по спине, приговаривая: «Дитя мое, не бойся! Дитя мое, не бойся…»

Все маленькие дети плакали.

Хозяин не успел отвязать буйволов от столбов. Животные, увидев пожар, изо всех сил дергались и боролись за свою жизнь: вырывали столбы, к которым были привязаны, вырывали поводья из носа.

В ночном небе можно было увидеть испуганных уток и кур. Свиньи хрюкали и совали везде свой нос. Козы и овцы бежали к реке вместе с толпой людей, или хаотично носились по полю. Но двое баранов вопреки всем ожиданиям побежали прямо в огонь. Один ребенок, вероятно, увидел, что эти бараны принадлежали к стаду их семьи, и побежал за ними. Но взрослые успели его схватить. Они сильно его отругали: «Ты хочешь погибнуть?» Ребенку ничего не оставалось, кроме как плакать и смотреть, как бараны бегут в огонь.

Когда отец Цинтуна выбегал из дома, то ничего не взял с собой. Он только вывел за собой буйвола. Это был очень крепкий и послушный буйвол. Еще теленком он попал в дом Цинтуна. Тогда его тело было покрыто язвами. Семья Цинтуна очень хорошо относилась к буйволу. Они давали ему самую молодую траву, протирали его тело чистой водой из реки. Они также собирали лекарственные травы, делали из них сок и мазали язвы буйвола. Вскоре его язвы были излечены. Он вырос красивым и крепким. Во время пожара он был не похож на других буйволов, которые бежали куда глаза глядят. Он, наоборот, спокойно следовал за своим хозяином. Семья Цинтуна и буйвол были неразлучны. В опасные моменты они всегда были вместе.

Бабушка Цитуна передвигалась медленнее остальных, поэтому буйвол время от времени останавливался и дожидался ее. Их семья впятером шла вплотную друг за другом; ни люди, ни животные, носившиеся в панике, не могли их разделить.

Цинтун то и дело вертел головой на руках у матери, чтобы следить за происходящим вокруг. Он увидел, что пожар уже устремился к окраинам деревни Дамайди.

Первые постройки деревни уже превратились в золотые шары, охваченные огнем. Ранней осенью камыш был сухим, поэтому он быстро воспламенялся. Повсюду были слышны хлопки. Они были похожи на взрывы многочисленных хлопушек. Эти хлопки заставляли тревожиться жителей деревни Дамайди. Несколько куриц влетели в огонь, тотчас превратились в золотистый ком и вскоре превратились в пепел. Один кролик бегал перед огнем, а длинные языки пламени раз за разом втягивали его в свои объятия. Он прыгал, а его тень в свете огня была похожа на большую лошадь, которая мерцала в черном поле. В итоге кролик был поглощен языками пламени. Люди вовсе не слышали его жалобного зова, но они будто услышали душераздирающий писк. Одно мгновение, и он навсегда исчез из этого мира.

Несколько баранов мчались в огонь. Люди увидели их и сказали: «Глупые бараны!»

Передние дома деревни Дамайди уже горели. В небо взлетело несколько уток. Некоторые из них приземлились в огонь, а некоторые исчезли в черном небе.

Цинтун снова прижал лицо к материнской груди.

Жители деревни Дамайди выбежали к реке. Несколько лодок переправляли людей на противоположный берег. Огонь не смог бы пересечь эту реку. Все хотели сесть в лодку, и некоторые люди падали в воду. Крик, ругань, плач смешались в ночном небе. Люди, которые умели плавать и понимали, что им не удастся сесть в лодку, снимали одежду и, держа ее в руках, плыли к противоположному берегу. Среди них был мужчина, который посадил своего маленького сына на шею. Мальчик смотрел на воду, крепко обнимал голову отца и громко плакал. Отец не обращал на него внимания и без остановки плыл к противоположному берегу. Когда мужчина доплыл, сын спустился с его шеи. Он не плакал и не шумел, а только стоял в оцепенении. Он был напуган всем, что происходило вокруг.

Огонь, словно поток воды, пронесся по улицам. Вскоре вся деревня погрузилась в огненное море.

Отец Цинтуна с большим трудом нашел место в лодке для бабушки. После этого он подвел буйвола к воде. Буйвол знал, что ему нужно делать. Он без указаний хозяина тут же вошел в воду. Мать взяла на руки Цинтуна. Отец помог ей взобраться на хребет буйвола. После этого он взял в руки поводья и вместе с буйволом поплыл на противоположный берег. Все это время Цинтун дрожал от страха в объятиях своей матери.

В темноте чей-то ребенок упал в воду. Он стал кричать и звать на помощь. Вокруг стоял плотный черный туман. Где искать этого ребенка в такой темноте? Возможно, после падения в воду его голова несколько раз появлялась на поверхности воды, но никто этого не видел. Пожар приближался к воде, поэтому все спешили переплыть через реку. Все тяжело вздыхали и с волнением ожидали лодку, но никто не поплыл спасать ребенка. Людям, которые сидели в лодке, тем более было не до этой крохи. Мать ребенка плакала в истерике. Ее крик был таким громким, что казалось, он разорвет небо.

Пришел рассвет, и люди, которые оказались на противоположном берегу, увидели, что огонь постепенно стал стихать.

Деревня Дамайди превратилась в пепелище.

Сначала Цинтун в объятиях матери чувствовал холод, а после пожара – жар. Высокая температура у Цинтуна сохранялась в течение пяти дней. Когда она нормализовалась, состояние ребенка улучшилось. Но за это время он сильно похудел, и его без того огромные глаза стали казаться еще больше. Вскоре его родственники обнаружили, что их ребенок перестал говорить и стал немым.

* * *

С этого момента мир для Цинтуна изменился.

Когда дети его возраста пошли в школу, он не стал учиться с ними. Это произошло не потому, что он не хотел, а потому, что его не приняла школа. Когда радостные дети с рюкзаками шли в школу, он стоял вдали и смотрел на них. Каждый раз бабушка слегка поглаживала его голову. Она ничего не говорила. Она знала, о чем он думает. Бабушка гладила голову внука своей шероховатой и немного высохшей рукой. Мальчик протягивал руку бабушке, а та, взяв ее, поворачивалась и направлялась к дому или к полю. Бабушка была всегда рядом. Она вместе с внуком ходила смотреть на лягушек в оросительном канале, на углокрылых кузнечиков, на листья камышей у реки, на птиц с длинными ногами, которые ходили по влажной почве, на парусники, на постоянно вращающееся ветряное колесо на реке… Жители деревни Дамайди постоянно видели их вместе. Куда шла бабушка – туда шел Цинтун. Ее внук был одинок, поэтому она всегда была с ним. Когда мальчик выглядел грустным, она носила его на спине и тихо плакала. Но при общении с ним она всегда была радостной.

Отец и мать весь день работали в поле, поэтому у них совершенно не было времени на Цинтуна.

Кроме бабушки, самым близким существом для Цинтуна был буйвол. Когда отец приводил буйвола к дому, мальчик брал из рук отца поводья и вел животное к тем местам, где росла самая густая трава. Буйвол послушно следовал за Цинтуном куда угодно. Жители Дамайди часто видели бабушку с Цинтуном, а также часто видели, как Цинтун ведет буйвола щипать траву. Для жителей деревни эти картины стали привычными, но по-прежнему заставляли людей остановиться, ощутив в сердце легкую печаль и грусть.

Буйвол щипал траву, а Цинтун смотрел на него. У буйвола был длинный и проворный язык, который непрерывно захватывал траву в рот. Во время щипания травы буйвол ритмично размахивал хвостом. Сначала Цинтун разрешал буйволу самому щипать траву, а после того, как он немного подрос, Цинтун начал косить траву и кормить его. Трава, которую он косил для буйвола, была молодой. Буйвол стал самым крепким и красивым животным во всей деревне Дамайди. Жители деревни говорили: «Буйвол вырос таким, потому что Цинтун хорошо кормил его». Они также могли сказать: «Буйвол такой крепкий, потому что немой хорошо его кормит». Но жители Дамайди никогда не называли Цинтуна немым в его присутствии. Они звали его Цинтуном, а он смеялся. Его простодушный, чистый и добрый смех трогал сердца людей.

Выпасая буйвола, Цинтун иногда слышал голоса детей, читающих книгу. В такие моменты он, затаив дыхание, вслушивался в эти звуки. Они то становились громче, то стихали. Они разносились по всему полю. Он думал, что это самые приятные звуки в мире. Мальчик всегда с интересом смотрел в сторону школы.

Иногда буйвол прекращал щипать траву и мягким языком лизал руку Цинтуна.

Цинтун обнимал голову буйвола и плакал, уткнувшись в его гриву и оставляя в ней слезы.

Буйвол любил, опустив голову, дать Цинтуну схватить себя за рога, позволить ему наступить себе на голову и взобраться на спину. Буйвол позволял мальчику залезать на спину, чтобы тот был выше всех и мог с величественным видом пересечь поле и проехать перед глазами всех детей деревни Дамайди…

В такие моменты у Цинтуна был очень довольный вид. Он крепко сидел верхом на буйволе и делал вид, что рядом никого нет. В это время он смотрел только на небо, на камыш и на огромное ветряное колесо, которое находилось далеко от него. Но когда все переставали смотреть на него, мальчик с грустью ложился на спину буйволу, чем давал ему понять, что тот может везти его куда хочет.

Цинтун был очень одинок. Птица одинока в небе, рыба – в реке, лошадь – на пастбище, а Цинтун был одинок во всем мире.

Но теперь в его жизни появилась девочка, которая жила на противоположном берегу. С появлением Куйхуа Цинтун понял: он больше не самый одинокий ребенок на свете.

С тех пор Цинтун приводил своего буйвола только на берег.

Отец Куйхуа всегда говорил дочери: «Иди поиграй к реке».

Цинтун и Куйхуа подружились, хотя и находились на разных берегах.

Куйхуа сидела под кроной старого вяза. Она упиралась подбородком в согнутые колени и спокойно смотрела на противоположный берег.

Казалось, что Цинтун, как обычно, пас своего буйвола: по-прежнему резал для него траву, по-прежнему указывал, какую траву ему следует щипать. Однако он иногда поднимал голову и смотрел на противоположный берег.

Для обоих детей это был особый безмолвный мир.

Чистые взгляды, которыми они обменивались, скользили по воздуху над рекой. Они служили им вместо слов.

Проходили дни. Цинтун думал, что ему следует сделать что-то большее для Куйхуа, которая сидела на противоположном берегу. Нужно спеть ей песню, которую пели дети из деревни Дамайди. Но он не мог петь. Ему следовало спросить Куйхуа: «Хочешь пойти к камышам собирать яйца диких уток?» Но он не мог задать этот вопрос. Вскоре он превратил свой берег реки в большую сцену. Он хотел выступить перед девочкой.

У него был только один зритель. Этот зритель всегда был в одной и той же позе: девочка упирала подбородок в согнутые колени.

Цинтун ехал верхом на буйволе по берегу. Вдруг он подтянул к себе поводья, стукнул пяткой по брюху буйвола и тут же помчался вдоль берега. Копыта животного непрерывно двигались и подбрасывали в воздух комки грязи.

Куйхуа все так же сидела на месте, но следила за тем, что происходит на том берегу.

Буйвол бегал в зарослях камышей, которые расступались перед животным.

Когда Цинтун и его буйвол должны были исчезнуть из вида и покинуть сцену, мальчик подтягивал поводья, поворачивал буйвола, и животное неслось обратно. У людей захватывало дух при виде скачущего буйвола.

Буйвол иногда мычал. Тогда казалось, что вода дрожит в реке.

Проскакав на буйволе в одном направлении и вернувшись обратно на импровизированную сцену несколько раз, Цинтун спустился на землю, бросил поводья в сторону и лег в густой траве.

Некоторое время после бега буйвол тяжело дышал, махал своими большими ушами, а потом опускал голову и беззаботно щипал траву.

Наступала тишина. Куйхуа слышала тоненький звук – Цинтун сделал свисток из листа камыша.

Куйхуа подняла голову и посмотрела на небо. Стая диких уток летела на запад.

Однажды Цинтун в очередной раз взобрался на спину буйвола. Он сначала подул в свисток, а потом встал на спину буйвола. Животное начинало двигаться, а Куйхуа беспокоилась о том, что Цинтун может соскользнуть со спины буйвола. Но мальчик все время крепко стоял на спине животного.

Вскоре Цинтун выбросил свисток и встал вверх ногами на голове буйвола. Он поднял обе ноги и направил их в небо. Время от времени он то сдвигал ноги, то раздвигал их.

Куйхуа увлеченно смотрела представление. Но Цинтун внезапно упал с головы буйвола. Девочка испугалась и встала.

Только через некоторое время Цинтун наконец-то появился на импровизированной сцене. Он был весь в грязи с ног до головы. Мальчик упал в трясину. Все его лицо тоже было покрыто грязью, из-за которой выглядывала пара ярких глаз. Он забавно выглядел – и Куйхуа засмеялась.

День подошел к концу. Когда солнце садилось на самом краю реки, мальчик и девочка шли по домам.

Куйхуа прыгала и напевала песню. Цинтун тоже пел песню, но пел ее в сердце…

* * *

Одним летним вечером слабо подул южный ветер. Отец Куйхуа почувствовал аромат подсолнуха, который доносился с противоположного берега, где находилась деревня Дамайди. Среди всех растений отец больше всего любил подсолнух. Он хорошо знал его аромат, который отличался от аромата других цветов и трав. Его заряженный энергией солнца запах приносил людям тепло, радость и поднимал настроение.

Судьба крепко связала отца и подсолнух.

Отец Куйхуа был скульптором. Его лучшим творением стал подсолнух, выполненный из бронзы. Он считал, что бронза – лучший материал, который сможет показать все достоинства этого растения. Бронза сверкает простым и прохладным блеском. Соединение теплого подсолнуха и холодной бронзы создает бесконечное очарование. Мир, наполненный жизненной энергией и строгим бездействием, увлекал отца до самозабвения.

Самой известной скульптурой в городе, где проживал отец, был бронзовый подсолнух. Эта скульптура была установлена в центре городской площади. Название города было тесно связано с этой скульптурой. Она была символом этого города.

Почти все творения отца Куйхуа были бронзовыми подсолнухами. Среди них были высокие (более трех метров) и низкие, но были даже и такие, высота которых была меньше десяти сантиметров. Среди этих подсолнухов можно было увидеть растения с одним стеблем, с двумя, с пятью… Подсолнухи были наклонены под разными углами и имели разную форму. Вскоре подсолнух стал украшением города. Главные двери гостиниц, стены домов, колонны галерей, перила в общественных парках украшали именно подсолнухом. Позже он стал художественным символом города. Его изготавливали в больших и малых мастерских, везде разной формы, но всегда из бронзы. Продавали подсолнух в лавках художественных изделий.

Отец Куйхуа считал, что так бронзовый подсолнух станет слишком популярным и это повредит его красоте, но не мог с этим ничего поделать.