Наяву и во сне (невыдуманные истории для взрослых)

Все ближайшие дни кляузник ходил по соседям и доказывал, что произошла ошибка и что в диспансере перед ним официально извинились за это недоразумение. Короче, сам себя перед соседями выставлял в неблагоприятном свете, то есть на посмешище. Естественно, соседи кивали, проявляя как бы сочувствие, хотя в душе думали, что так ему и надо, старому хрычу.

Действительно, наш «праведник» полностью забыл про строительство гаража, а Вадим Павлович вскоре продал «Волгу» и купил «Ниссан» Альмера-Классик, который поместил в тот же гараж, до сих пор не оформленный законно.

28.06.13 г.

Как я стал коммунистом

Я работал на экономическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова. К началу 1978 г. уже был старшим преподавателем кафедры «Планирования народного хозяйства», которую возглавлял членкорреспондент АН СССР Анчишкин Александр Иванович, впоследствии академик, к сожалению, рано ушедший из жизни. Покоится на Новодевичьем кладбище.

И вот однажды меня пригласил к себе в кабинет декан факультета профессор Попов Г.Х.

Расспросив, как у меня обстоят дела, он внезапно сделал мне неожиданное предложение. «У нас на 2-м курсе полный завал с учебой и дисциплиной, одних задолжников, которых нужно отчислить, 34 человека. Курс состоит из 350 студентов. Такого безобразия нет нигде. Я хочу предложить тебе должность начальника курса или заместителя декана 2-го курса. Как ты на это смотришь? Я прошу тебя дать согласие и как можно скорее навести порядок на курсе», – сказал декан.

Я оказался в весьма сложном положении. С одной стороны, у меня уже появились обязательства перед кафедрой, с другой, декан никогда в работе не принимал отказов на сделанные им предложения.

Но я попытался ему возразить: «У меня планы связаны с подготовкой докторской диссертации. Кафедра уже утвердила план её подготовки, это, во-первых. Во-вторых, у меня есть обязательства перед заведующим кафедры Анчишкиным А.И. И, в-третьих, я не являюсь членом партии». Это я сказал, имея в виду, что ставки начальников курса являлись во всем университете прерогативой парткома МГУ и их могли занимать исключительно члены КПСС. Мне показалось, что мои доводы для отказа были весьма аргументированными, хотя бы потому, что люди, желающие вступить в КПСС, годами ждали своей очереди, иногда по 10 лет. Но я ошибался.

Выслушав меня, Попов Г.Х. вежливо сказал: «Докторскую диссертацию ты можешь готовить, занимая должность старшего преподавателя – начальника курса, работая на кафедре в пределах 25% от общей нормативной нагрузки. Это, во-первых. Во-вторых, по поводу твоих обязательств перед Анчишкиным: я с ним переговорю и договорюсь. Более того, он высоко оценит твой переход в деканат. И, в-третьих, это касается вступления в КПСС, в ближайшее время вступишь».

Действительно, на следующий день меня пригласили в партком, и почти молниеносно я стараниями Г.Х. Попова стал членом КПСС. Спустя годы, став лидером оппозиции Горбачеву М.С. на съезде народных депутатов, а впоследствии первым мэром города Москвы, он как-то в одном из интервью сказал, что самая большая заслуга его жизни то, что он принял активное участие в разрушении этого монстра – Коммунистической партии Советского Союза.

29.06.13 г.

Если бы и я, было бы два

Один мой приятель – аспирант экономического факультета МГУ им. Ломоносова – подготовил вполне приличную диссертацию. На предварительной защите с весьма серьезными критическими замечаниями по его диссертации выступил профессор Черновец Виктор Никитич. Все остальные учёные единодушно поддержали соискателя.

Диссертант ожидал, что профессор Черновец В.Н. вторично выступит на защите диссертации. Однако этого не произошло. Членам диссертационного совета были розданы бюллетени для голосования, они дружно их заполнили и опустили в опломбированный ящик. Кто-то из друзей соискателя увидев, что Черновец В.Н. проголосовал против присуждения соискателю ученой степени кандидата экономических наук, сообщил об этом нашему диссертанту, сказав, что как минимум один чёрный шар будет.

Спустя некоторое время председатель счётной комиссии объявил результаты тайного голосования. За присуждение степени проголосовало 15 членов совета, против – 1.

После утверждения результатов голосования члены диссертационного совета стали поздравлять соискателя с положительным результатом защиты диссертации. Профессор Черновец В.Н. тоже подошел к диссертанту, пожал ему руку, поздравил и произнес: «Вот, если бы и я проголосовал против, то у вас был бы не один, а два черных шара. Так что на меня обижаться не стоит!».

Лицемерие бывает двух видов – либо мотивированное, либо за просто так.

Мотивированное лицемерие – понятно и объяснимо, это не что иное, как порок человеческий, пусть и мотивированный. Лицемерие же за просто так – и не понятно, и не объяснимо. Хотя, почему не объяснимо, ведь потешить своё порочное самолюбие – это тоже можно трактовать как мотив.

03.07.13 г.

Сифилис сексу не помеха

На нашем курсе учился очень способный и скромный парень Митя Орловский. За пять лет учебы он дружил с одной единственной девочкой, и все думали, что по окончании учёбы они поженятся, но этого не произошло, потому что они расстались.

Как способного выпускника его рекомендовали в аспирантуру, и он успешно туда поступил. В асспирантуре мы сблизились. Часто он заходил ко мне почаёвничать. Мы рассказывали друг другу о наших аспирантских делах, анекдоты и истории из нашей жизни. О последнем больше говорил я, а он, будучи очень скромным человеком, отмалчивался.

Вскорости он женился на своей землячке, и молодые супруги пребывали в ожидании ребенка. Его жена жила на малой родине с родителями, а он в Москве готовился к защите диссертации.

Некоторое время мы не общались, и я подумал, что Митя поехал к жене. Но однажды ко мне пришел один аспирант, который был членом парткома факультета и сообщил, что Митя Орловский лежит в больнице и лечится от сифилиса, что заразила его одна дама, которая только что защитила диссертацию на филологическом факультете. Ещё он спросил, как я могу охарактеризовать моральный облик Орловского. Я поинтересовался в ответ: «А почему о заболевании знает партийное руководство факультета?». Партийный лидер ответил, что по порядку, имевшему место в то время, медицинские учреждения обязаны информировать партийные органы, если речь идет о заболевании сифилисом. Я спросил: «А если человек заболел гонореей?». «Нет, в этом случае не информируют, а просто у себя ставят на учёт до полного излечения при приведении источника распространения заболевания в кожно-венерологический диспансер», – ответил партийный функционер.

Я охарактеризовал моральный облик Мити исключительно с положительной стороны, сказал, что за время учёбы он дружил лишь с одной вполне приличной девочкой, а недавно женился и ждёт ребёнка. Я высказал удивление по поводу его заражения такой нехорошей болезнью и по поводу того, что это могло произойти именно с Митей.

Но факт заражения подтвердился, когда через некоторое время ко мне на чай зашел Митя. Разумеется, он был в подавленном состоянии, сказал, что многие товарищи от него отвернулись, а большинство перестали подавать ему руку, как будто он какой-то преступник.

Я налил ему чайку, угостил черничным, брусничным и яблочным вареньем и сказал, чтобы он наплевал на всё: «У тебя семья, скоро будет ребенок. Скоро станешь кандидатом наук. Я раньше тебе рассказывал всякие байки из жизни разных людей, и ты меня внимательно слушал. А теперь лучше расскажи мне вкратце о том, как ты лечил свою болезнь и с чем интересным столкнулся».

Он сказал, что его поместили в специальное учреждение, где пациентами были исключительно больные сифилисом. На первом этаже находились процедурные кабинеты. На втором размещались больные женщины, а на третьем – мужчины. Вокруг здания замечательная зеленая зона – деревья, кусты, клумбы. И всё это огорожено высоким забором с сигнализацией. То есть условия пребывания в учреждении режимные, сопоставимые с условиями, царившими в психиатрических больницах.

В течение месяца пребывания в больнице каждые четыре часа Мите в ягодицу кололи инъекции бицилина – и днем, и ночью. «Что меня поразило больше всего,– говорил он, – это не уколы, а то, что каждый вечер вокруг корпуса больницы и под деревьями, и под кустами, и на клумбах с цветами больные по вечерам занимались буйным сексом между собой!». Я по наитию, не подумав, спросил: «И не опасаясь заразиться сифилисом?». «Да чего им бояться, они все болеют одной и той же болезнью, а природа требует свое. Вот они и вынуждены совокупляться. Правда, и мужчины, и женщины вступали в контакт со своими «сверстниками», то есть пролежавшие три недели совокуплялись с «трехнедельными», а новенькие исключительно с новенькими. Так что нормативы предохранения они строго выполняли», – сказал Митя. «Ну, а ты делал это?» – нагло спросил я. «Нет, я к такому психологически не был готов. Я просто наблюдал за другими». – ответил Митя.

07.07.12 г.

Раздвинь ножки

Мы были студентами, молодыми и горячими. На нашем курсе учились два кавказца – Ибрагим и Марат. У Ибрагима была знакомая дама москвичка – одинокая женщина с годовалым ребёнком. После учёбы он часто наведывался к ней. Она его угощала ужином. Он часто оставался у неё до утра. Обоих всё устраивало. Он часто рассказывал о своих впечатлениях своему земляку Марату, который с удовольствием слушал Ибрагима и где-то в душе завидовал ему белой завистью.

В один прекрасный день Марат не выдержал и попросил Ибрагима, чтобы тот попросил свою даму познакомить Марата с одной из ее подруг. Ибрагим поговорил со своей женщиной, и та согласилась познакомить Марата с прекрасной женщиной, но с условием, чтобы он подготовил праздничный стол для встречи вчетвером. Марат выполнил все условия – купил продукты, напитки, в том числе горячительные.

Вечер прошёл благополучно. Новая знакомая Марата была весьма интересной девушкой и совсем немногословной, что очень нравилось молодому кавказцу.

Они хорошо выпили, потанцевали, а затем разошлись парами в отдельные комнаты. Ибрагим на правах хозяина уединился с хозяйкой в большой комнате, где спал ее маленький ребёнок. А Марат с новой знакомой расположился в маленькой комнате.

Вскоре наступила полная тишина. Спустя некоторое время – прошло часа два-три – раздался шорох и возгласы Марата, довольно громкие и властно-просящие: «Раздвиньте ножки!». Хозяйка прошептала: «Почему он кричит, ведь разбудит ребёнка». Спустя некоторое время Марат практически прокричал свою просьбу: «Раздвиньте ножки». Ребёнок заплакал. Мать, взволнованна нарушением покоя, сказала Ибрагиму, что его друг весьма невоспитанный.

В течение ночи Марат в той или иной форме произносил эту фразу несколько раз, каждый раз нарушая тишину в квартире.

Утром компания попила чай, и мужчины убрались восвояси.

Оставшись наедине c Маратом, Ибрагим спросил его: «Чего ты всю ночь требовал от дамы, чтобы она раздвинула ножки? Она что, тебе отказывала?». «Да нет, моя красавица оказалась глухонемой, об этом я узнал только под утро. Вот мне и пришлось всю ночь громко просить её раздвинуть ножки. И, пожалуй, это единственный её недостаток. В сексе она без патологий».

05.07.13 г.

Навозных

Мой шурин Александр был настоящим автомобилистом-любителем. Он очень любил чуть ли не ежегодно менять автомобиль «Жигули» на новый. В советские времена эта модель легкового автомобиля котировалась очень высоко, почти как «Волга». Этот товар, как и большинство товаров, в то время был в большом дефиците, существовали огромные очереди на покупку автомобиля. Были и льготные очереди, например, для инвалидов и участников Великой Отечественной войны. Надо сказать, что те чиновники, которые распределяли автомобили, всегда могли в порядке исключения выделить автомобиль и без очереди.

Александр для быстрого приобретения автомобиля использовал все возможности как по линии родственных связей, так и служебных. Но надо сказать, что эти связи не всегда срабатывали. Например, он попросил своего отца, моего тестя – участника войны встать в льготную очередь на покупку автомобиля «Жигули». Однако прошло несколько лет, а очередь практически не двигалась. Александр стал активно наседать на старика с упреками, что, мол, надо чаще ездить в автоцентр и требовать у руководства центра ускорить приобретение автомобиля, как бы по принципу «не мытьем, так катаньем».

Мне стало жалко деда, и я предложил ему вместе съездить к директору автоцентра. Я попросил тестя надеть парадный костюм с орденами и медалями.

Приехали мы в автоцентр. Директор по фамилии Навозных, вальяжно развалившись в кресле, холодно поприветствовал нас. Посмотрев журналы очередников, сказал, что ещё придется подождать лет 6–7. Со своей стороны я, как преподаватель, попытался аргументированно убедить его, что это очень большие сроки и что наверняка вполне возможны пути решения вопроса в более короткие сроки.

В те времена, да и в нынешние тоже, чиновники находили различные приёмы «отфутболивания» посетителей. Часто они это делали с цинизмом: якобы готовы помочь, но предлагали практически невыполнимые условия. Вот и наш Навозных, показав мне в качестве образца ходатайство на получение вне очереди автомобиля за подписью одного из заместителей Председателя Мособлисполкома, сказал: «Вот если бы вы предоставили мне аналогичную бумагу, ваш тесть приобрел бы автомобиль в течение 3-х дней». Он рассчитывал, что это нереально. Но нам повезло. Я лично знал этого руководителя, так как некоторое время назад читал лекции по макроэкономике для руководителей Мособлисполкома.

Я вежливо поблагодарил директора за конструктивный совет, а сам подумал: «Ну, я тебе попорчу настроение в ближайшие дни. Посмотрим, как ты будешь пыжиться, если я принесу такую бумагу-ходатайство».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.