Наяву и во сне (невыдуманные истории для взрослых)

08.03.13 г.

Злободневное имя

После четвертого курса университета я был вынужден досрочно сдавать экзаменационную сессию по семейным обстоятельствам. Cдал все успешно – и экзамены, и зачёты, кроме одного спецкурса, по-моему, «Размещение производительных сил», который вёл профессор Пробст. Я очень активно занимался этим предметом и на последнем занятии профессор сказал, что я заслужил за хорошую работу зачет-автомат и что он поставит мне его в зачетную книжку на следующей неделе. Однако профессор был вынужден уехать в командировку, и в деканате сказали, что вернётся только через неделю.

Поскольку сроки поджимали, я очень расстроился и в подавленном состоянии шел по коридору факультета. Вдруг мимо меня сломя голову куда-то неслись мои однокурсники. Я остановил одного из них, и он сказал, что профессор Плетнёв принимает аналогичный двенадцатичасовой специальный курс. «Побежали к нему, может, поставит. Какая разница, кто распишется в твоей экзаменационной книжке», – рассудил мой однокурсник.

В аудитории собралось человек 70. Профессор собрал все экзаменационные книжки и приступил к опросу студентов. По тому, как он их спрашивал, стало ясно, что у профессора в жизни шла черная полоса. Он был не брит, о чем свидетельствовала трех-пятидневная рыжая щетина. На лице читались следы похмелья. Надо отметить, что он был очень талантливым и умным человеком, написал несколько монографий, пользовался уважением среди сотрудников и коллег-преподавателей.

Опрашивая студентов по курсу, он, конечно, «вставлял шпильки» и каждый раз в соответствии с индивидуальными особенностями студента. Например, вызвав Алика Симоняна, он спросил: «А тренер Московского “Спартака” Никита Симонян не ваш родственник?». Тот ответил: «Нет, не мой». Кто-то из студентов крикнул: «Но Алик тоже спортсмен, правда, легкоатлет – спринтер». «Хорошо, ставлю зачёт. Декан любит спортсменов», – с пафосом произнес профессор.

Я оказался в двойственном положении. С одной стороны, мне нужно было оформить зачёт, с другой – я не хотел быть осмеян перед однокурсниками. Для этого подготовил тираду и, когда очередь дошла до меня, быстро вымолвил, как бы взяв «бразды правления» в свои руки: «Уважаемый, Эрик Пантелеймонович, – сказал я, – меня не было на двух последних занятиях по причине досрочной сдачи сессии по семейным обстоятельствам, но я прочитал все лекции, одолжив их у своих товарищей». Вдруг Плетнев прервал мою речь и громко прокричал: «Меня не интересуют ваши текущие проблемы. Меня интересует почему вы – Олег Эрикович, а я – Эрик Пантелеймонович?». В аудитории воцарилась гробовая тишина. Я был должен как-то реагировать на заданный мне вопрос. И отреагировал: «Этот вопрос надо адресовать вам, уважаемый профессор, ведь вы – Эрик Пантелеймонович, а я всего-навсего – Олег Эрикович». Аудитория разразилась гомерическим хохотом, а мне на стол плюхнулась моя зачетная книжка с проставленным зачетом по спецкурсу. Видимо, преподавателя удовлетворил мой ответ.

Сдав сессию за год, я погрузился в ностальгическое настроение. А когда закончился процесс сдачи зачета, и профессор Плетнев вышел из аудитории, я подошел к нему и спросил: «Эрик Пантелеймонович, а почему вы – действительно, Эрик Пантелеймонович?». Дыхнув на меня свежим коньячным запахом, он ответил: «Я родился в 1925 году, а, как известно, в те времена давали злободневные имена. Вот родители и назвали меня Эрик, что означает: электрификация, революция, индустриализация, кооперирование. Но это не самое злободневное имя. Например, уважаемый профессор Козодоев Иван Иосифович своего сына, который тоже родился в те времена, назвал Трактором. Ха-ха-ха, Трактор Иванович Козодоев».

09.06.13 г.

Роуминг

В районе Северное Измайлово г. Москвы, где я живу, подвязалось в качестве бомбил-таксистов много таджиков. Если я очень опаздывал, они меня довозили до метро. Обычно это обходилось в 100 рублей.

Надо сказать, что таджики являются очень обходительными людьми, как правило, молчаливыми, но вместе с тем очень хорошо идущими на контакт и весьма доброжелательными.

В дороге я всегда стараюсь общаться, это помогает мне снять дорожную маету и поддерживать психологический баланс и хорошее настроение.

И вот однажды разговор зашел об установке памятника Великому персидскому поэту Рудаки в г. Душанбе. Этот поэт очень почитаем в Иране и Таджикистане, да и во всем мире. Я показывал фото памятника и говорил, что у меня очень теплые отношения с автором скульптуры, что на открытии памятника присутствовали руководители Шанхайской пятерки.

Я не ожидал реакции таджикских водителей на эту информацию. Они, как будто сговорившись, сообщали, что теперь будут возить меня до метро не за 100, а за 70 рублей. На что я им отвечал: «Нет, я буду давать вам все равно 100 рублей, а вы, когда будете в Душанбе, на оставшиеся 30 рублей купите розы и положите цветы к подножью памятника Рудаки». При этом я оставлял номер своего мобильного телефона и просил их после возложения цветов мне звонить и сообщать об этом.

И вот через некоторое время я стал получать звонки из Душанбе. «Олег, только что положил розочку к памятнику Рудаки». Я, поблагодарив звонящего, попутно задал вопрос: «А сколько рублей заплатил за цветок?» Он отвечал: «12 рублей». Я спрашивал: «А куда дел оставшиеся 18?». Мой собеседник отвечал: «Олег, 18 рублей сожрал роуминг». Я вторично благодарил звонящего, а сам думал: «Зачем развалили Советский Союз?».

Если бы этого не произошло, такие хорошие ребята были бы моими соотечественниками.

15.06.13 г.

Голубиные яйца

За месяц до моего рождения моя мать, будучи медиком на всю округу в одном из районов Томской области, принимала роды у одной женщины. Вдруг, посмотрев в окно, она увидела зарево в районе своего дома. Было такое ощущение, что это пожар. Она на секунду отвлеклась и бросила мужу роженицы: «Посмотри, не мой ли дом полыхает? Там моя дочь». Муж роженицы посмотрел и увидел, что горит ее дом, но, чтобы не отвлекать мою мать от принятия родов, то есть, проявляя заботу о своей собственной жене, он успокоил мать, сказав, что горят ее соседи. Мать спокойно доделала свою работу и пошла домой.

Подходя к дому, она обомлела. Горел ее дом. Все уже догорало. Люди вокруг пытались потушить огонь, бросая снег.

Мать от ужаса схватилась рукой за затылок и едва устояла на ногах – от страха у нее потемнело в глазах. Надо сказать, что пятно на затылке от прикосновения руки осталось у неё на всю жизнь, а у меня на затылке осталось точно такое же пятно, хотя я ещё не появился на свет. Такой стресс испытали моя мать и еще не родившийся я.

Может, мать и упала бы в обморок, если бы не увидела свою дочь рядом с горящим домом. В руках она держала практически полностью обгоревшую курочку, но живую. Это всё добро, что осталось после пожара.

Спустя некоторое время курочка обросла небольшими перьями, была очень пугливая и крикливая. Но что удивительно, несла яйца, по размеру как голубиные, очень маленькие. Как позже мне объяснили специалисты-биологи, это произошло от перенесенного птицей стресса. Но природа есть природа. Стремление к продолжению рода пересиливает любые невзгоды.

19.03.13 г.

Свидание у памятника Ленину

Будучи студентом, я каждые каникулы приезжал к маме, в г.Екабпилс в Латвии. Он расположен на левом берегу реки Даугавы. На правом берегу находится город Крустпилс. Для жителей эти два города представляли единое целое, как, например, город Будапешт. Буда – на одном берегу Дуная, а Пешт – на другом.

В очередной раз я приехал к матери на каникулы. Как-то в субботу пошел на танцы в местный дом культуры в Крустпилсе.

На танцах я познакомился с очень симпатичной девушкой-брюнеткой польского происхождения. Мы целый вечер танцевали, потом я её проводил до дома, она жила недалеко от дома культуры, а сам пошел домой в обход через мост на левый берег реки в Екабпилс. При расставании мы условились встретиться на следующий день в 13:00 у памятника Ленину. Она сама предложила такое место встречи. Я, естественно, согласился, потому что знал, где находится это памятник, кстати, недалеко от моего дома.

Без десяти час в полном параде я пришел к памятнику Ленину на свидание и стал ждать.

Наступил час дня – её нет. Проходит 15 минут – её нет, полчаса – нет, час – она не появилась. Тогда я вернулся домой ни с чем.

Вечером в воскресенье я пошел на танцы в тот же дом культуры и, увидев «свою даму», сделал вид, что не знаю её. Она поступила так же, как я, – сделала вид, что не знает меня. Мы были молодыми и импульсивными. «Раз не пришла на свидание, значит, я для неё ничего не значу, – рассуждал я, – значит, не судьба».

Объявили белый танец, на танец приглашали девушки. Вдруг ко мне подошла «моя возлюбленная» и пригласила меня. Я, как мужчина, в этом случае не имел права отказать женщине. И каково же было моё удивление, когда, танцуя, она меня спросила: «Что же ты не пришел к памятнику Ленину? Я ждала тебя более часа, а ты не пришел». Я ответил: «Это я тебя прождал у памятника Ленину более часа, а ты не пришла». Сделав паузу и выразив недоумение, она спросила: «У какого памятника ты меня ждал?». Я сказал, что у того, который находится на левом берегу Даугавы, то есть в Екабпилсе, рядом с моим домом. Она рассмеялась и промолвила: «А я тебя ждала у памятника Ленину, который находится на правом берегу Даугавы, то есть в Крустпилсе, рядом с моим домом». Оказывается, в одном небольшом городе было два памятника Ленину, и каждый из нас пришел к «своему» Ленину, то есть к тому, который был ближе к собственному дому.

«Значит, не судьба», – сказал я. «Значит, не судьба», – ответила она. Мы были молодыми и импульсивными максималистами.

21.06.13 г.

Ни себе, ни людям

Одному моему приятелю, аспиранту МГУ им. М. В. Ломоносова, по имени Нодари очень нравилась одна симпатичная аспирантка по имени Лариса. Как он говорил мне и нашему товарищу по учебе Руслану, страсти к этой девушке не было предела. Однако все его попытки соблазнить красавицу оставались тщетными, потому что красавица испытывала чувства к Руслану. Руслан был то ли ветреным человеком, то ли ещё был не готов к серьёзным отношениям, к Ларисе относился почтительно холодно, отчего её страсть к нему только усиливалась.

Однажды к Нодари приехали его земляки вместе с московскими очень симпатичными барышнями. Нодари пригласил Руслана в компанию и попросил, чтобы тот пригласил Ларису. Руслан без труда это сделал. Естественно, Лариса с удовольствием приняла его приглашение. В присутствии Ларисы Нодари стал очень любезным и обходительным. Он шепнул Руслану: «Выбирай себе любую красавицу, а я поухаживаю за Ларисой». Руслану очень понравилось это предложение, и он без труда выбрал и впоследствии увел одну из девушек в свою комнату в общежитии. Без труда, поскольку был очень интересным и обаятельным, да и алкоголь тоже при этом сыграл не последнюю роль.

Когда уединившиеся дошли до раздевания, в дверь с неимоверной яростью стали стучать. Что оставалось делать «влюблённым»? Разумнее молчать и не подавать вида, что они здесь. Однако настойчивая дробь в дверь взбудоражила Руслана, и он полуголый открыл дверь. Видимо для того, чтобы повоспитывать стучащего. Дверь открылась – перед ним стояла Лариса, а за Ларисой Нодари. Девушка, увидев раздетого Руслана и практически раздетую его «возлюбленную», залепила Руслану звонкую пощечину, взяла за руку Нодари и удалилась.

В результате такого стресса Руслан, большой любитель и соблазнитель женщин, имеющий репутацию мачо, в этот раз не смог ничего путного сделать с красавицей, на которую произошедшее тоже повлияло не лучшим образом. Она оделась и разочарованная уехала домой, в свою московскую квартиру.

На следующий день Руслан пришел к Нодари, чтобы «разобраться». «Почему ты мне вчера все испортил?» – строго спросил он Нодари. Тот ответил, что привести Ларису к комнате Руслана побудило обещание Ларисы пойти на сближение с Нодари в том случае, если она убедится, что Руслан уединился с другой женщиной. «Ну и что? Обещание своё Лариса выполнила?» – спросил Руслан. «Куда там? – ответил Нодари, – мне пришлось её до утра успокаивать. Она так рыдала, так рыдала. Я под утро очень устал и пошел к себе отдыхать».

«Ни себе, ни людям», – только и вымолвил Руслан.

21.06.13 г.

Могила известного солдата

В городе Солнечногорске Московской области очень много ребят не вернулось домой с войны в Афганистане. А вернувшиеся, когда повзрослели, приняли решение увековечить память своих погибших товарищей-земляков, установив бронзовый памятник в центре города. Они обратились с просьбой создать такой памятник к известному скульптору, их поддержали и ветераны Великой Отечественной войны. Скульптор согласился.

Он подготовил эскизный проект памятника, который вынес на всенародное обсуждение. В большом зале администрации Солнечногорского района собралось большое количество воинов-афганцев, участников Великой Отечественной войны и всех желающих жителей города и района.

Обсуждение было очень бурным, высказывались часто противоположные предложения. Все проходило доброжелательно, но вместе с тем эмоционально. Присутствующие от чистого сердца высказывали свои соображения. Я тоже присутствовал на этом собрании.

Рядом со мной сидела пожилая, очень красивая, ухоженная женщина, совсем седая. В один из эмоциональных моментов обсуждения она прошептала мне: «А вы знаете, мой сын был отправлен в Афганистан в один из первых призывов. Он не только не вернулся с войны, но я даже не получила груз-200, то есть у меня, матери единственного сына, нет его могилы».

Меня от ее слов, словно острой бритвой, полоснуло по сердцу. Почему-то сразу родилась идея, которую я тут же ей изложил. Я спросил, есть ли у нее фотографии сына того периода, когда он ушел в армию? «Да, есть несколько», – ответила она. Тогда я предложил ей обратиться вместе к автору эскизного проекта памятника с просьбой сделать лицо солдата с фотографии ее родного сына. Лицо женщины мгновенно ожило. «А разве это возможно?» – спросила она. Я сказал: «Давайте после обсуждения подойдем к скульптору и предложим это». Она робко вымолвила: «А не будет ли это выглядеть нескромно?». Я ее успокоил: «Доверьтесь мне. Думаю, мастеру эта идея понравится!».

После заседания мы подошли к скульптору, которому эта идея понравилась, и он попросил женщину передать ему фотографии сына. Она это сделала. Позднее скульптор на высочайшем художественном уровне создал скульптуру солдата-афганца с ликом сына матери, не имеющей могилы своего сына.

Через некоторое время был торжественно открыт памятник погибшим воинам-афганцам, он был установлен недалеко от памятника воинам, погибшим в годы Великой Отечественной войны.

Город поставил памятник на баланс как произведение культуры и патриотического наследия. Однако городу не пришлось нанимать дворников-уборщиков и цветочников по уходу за этим памятником, так как регулярно эта женщина приходит туда, как на могилу к своему сыну, и ухаживает за памятником очень тщательно и добросовестно. Ее жизнь наполнилась новым смыслом.

23.06.13 г.

Медовый месяц

В 1983 году я вторично женился. Свадьбы фактически не было. Посидели скромно в ресторане в очень узком кругу – жених, невеста, свидетель, свидетельница и отец невесты. Специально медовый месяц мы не планировали, поскольку мой коллега по экономическому факультету МГУ Казачков Николай пригласил нас в университетский лагерь отдыха «Буревестник» на море, где он был одним из руководителей, пообещав организовать комнату со всеми удобствами, с горячей и холодной водой. Моя задача, как я его понял, состояла в том, чтобы приобрести билеты туда и обратно, а также оплатить проживание и питание в этом лагере. Моя жена была вполне довольна предстоящим отдыхом, поскольку она, будучи студенткой, неоднократно отдыхала в этом лагере.

Мы спокойно добрались до места отдыха и сразу разыскали Казачкова Колю. Увидев нас, он скукожился, глазки его забегали, лысина покраснела и покрылась потом, а лицо выражало: «Откуда вы свалились на мою голову?!». Мне стало весьма неудобно перед супругой за своего коллегу по факультету. Тут же я обратился к руководителю лагеря, тоже моему коллеге, с просьбой оказать мне помощь в жилье. Однако он сказал, что у него нет свободных мест и что помогать мне должен тот, кто меня приглашал.

Козачков, поставивший и меня, и себя в дурацкое положение, постарался разрядить ситуацию, предложив домик, находившийся непосредственно на берегу моря среди просторов морской гальки. Достал где-то комплект постельного белья и дал ключ от этого домика, а точнее – сарая.

И вот мы после перенесённой нервотрёпки укладываемся спать. Только стали засыпать, как вдруг по полу, начал кто-то бегать. Я включил свет, и – о ужас! – по всему полу бегало огромное количество мышей. При свете они стали разбегаться по норам в полу и в стенах, но делали это очень медленно. Видимо, для них это было не впервой. Я снял лампу с потолка и опустил ее на уровень пола. Благо, электрошнур это позволял. Мыши, видимо, проявили сознательность. Больше при свете не выбегали на пол, а прятались по норам.

Мы тоже пришли в себя. Уставшие, но влюблённые заснули сладким сном.

Вдруг нас разбудил рёв мотоциклов, из-под колес которых во все стороны разлеталась галька, барабаня по стенам домика-сарая. Самое же неприятное для нас началось тогда, когда стали барабанить в дверь с требованием открыть её немедленно, поскольку это их, байкеров, сарай и они с привезенными девушками должны войти в него. А если дверь открыта не будет, то в щель двери засунут шланг и выхлопными газами от мотоцикла выкурят захватчиков из сарая.

Я понял, что надо действовать твердо, но корректно. Сказал, что по этому вопросу надо обращаться к Казачкову, заместителю начальника лагеря по безопасности. На это байкеры сказали, что с ним будут разбираться завтра. «Раз вы ни при чём, мы оставляем вас в покое», – проговорил один из них. Другой добавил: «Что поделать? Будем заниматься сегодня любовью в непривычных, полевых условиях. Прямо на гальке под звук морского прибоя». Кто-то из привезенных девчонок радостно пролепетал: «Это ж здорово и так романтично!».

Дальше наш сон продолжался под любовные оргии, устроенные байкерами прямо на гальке вблизи нашего сарая-дома. «Ну ладно, – прошептала жена, – это лучше, чем мыши».

С рассветом произошла третья напасть. В крыше оказалась большая дыра, в которую прямо на нас ринулся рой мух – злых и кусачих. Мы спрятались под простыню, но мухи оккупировали всю ее поверхность и, жужжа, не оставляли нас в покое до тех пор, пока не взошло солнце.

Наутро к нам подошёл ещё один мой коллега и предложил комнату в частном секторе недалеко от лагеря за приемлемую плату, за что я ему до сих пор весьма благодарен.

Что касается коллеги Казачкова, то вскорости он стал заместителем секретаря парткома факультета по организационной работе. Вот такие партруководители-организаторы реализовывали основной принцип партии того времени, принцип руководящей и направляющей силы советского общества.

27.06.13 г.

Любовь втроём

Её звали Маргарита. Мы были знакомы несколько дней, и у нас были сугубо деловые отношения. Она была очень интересная дама – и глаза, и волосы, и фигура – всё при ней. И, разумеется, если бы я был на тот момент свободным мужчиной, я бы увлёкся ею. Несколько дней мы ездили в различные районы Подмосковья, решая арендные вопросы с землей. И в один прекрасный, очень жаркий день, наездившись по полям области, вернулись в Москву, очень усталые и довольные, поскольку были достигнуты конкретные результаты.

В процессе общения я много рассказывал о творчестве выдающихся скульпторов России и некоторых зарубежных. Дама очень внимательно слушала. Одета она была в марлевый сарафан, подчеркивающий весьма приятные женские формы, загадочные и где-то как бы выставленные напоказ. Мне показалось, что я ей интересен тоже.

Чтобы как-то прийти в себя после рабочего дня, я предложил посетить творческую мастерскую одного из известных отечественных скульпторов. Она очень обрадовалась предложению, поскольку боготворила этого скульптора и хорошо была знакома с его творчеством.

Добравшись до мастерской, мы открыли ворота и оказались во дворике, где были выставлены некоторые скульптурные произведения, среди которых оказалась скульптурная композиция «Мастер и Маргарита» по одноименному произведению М.А. Булгакова. Мастер и Маргарита стояли в обнимку, глядя друг на друга влюбленными глазами. Заманчиво вырисовывались обнаженные груди Маргариты в образовавшемся пространстве между влюблёнными. Увидев их, Маргарита на глазах зарделась, засияла от восторга. Выдержав минутную паузу, она, взволнованная и счастливая, спросила: «А можно мне посмотреть, что там в пространстве между ними, обрамленном плащом Мастера?».

Я сказал, что надо принести что-нибудь, вроде табурета. На что она сказала: «А не можешь ты меня поднять и подержать, а я посмотрю, что там?».

Мне ничего не оставалось делать, как согласиться. Для того, чтобы Маргарите было удобно наблюдать, я взял её сзади на руки, прижав к себе и приподняв на уровень груди Мастера и Маргариты. «Ой, как интересно!» – вымолвила она. Я её спросил: «Посмотрела? Опускать?». «Нет, нет, ни в коем случае! Как мне хорошо!» – воскликнула она и вся задрожала. Я стал догадываться, что с ней, и решил не лишать её комфортного состояния. Спустя некоторое время, когда она успокоилась, попросила, чтобы я её опустил. Лицо её было раскрасневшимся и благоухающим. «Я готова! Такое со мной произошло впервые. Я тебя очень прошу, никому об этом не рассказывай», – произнесла она. «И даже автору скульптурной композиции?» – спросил я. «Ну, Мастеру скульптуры, наверное, можно, поскольку случившееся со мной свидетельствует о силе воздействия искусства на тела и души человеческие».

26.06.13 г.

Гараж

У меня был приятель – врач. Его звали Вадим Павлович. В старые времена приобрести гараж для автомобиля было практически неосуществимой мечтой, поэтому автолюбители приспосабливались к полулегальным и даже нелегальным условиям построить гараж для своего автомобиля, идя на сногсшибательные хитрости.

И вот наш Вадим Павлович решил построить помещение для своего автомобиля «Волга». Он прошёл по всем инстанциям. Официально ему везде было отказано в строительстве гаража. Но он смог договориться со всеми чиновниками, начиная от пожарных и архитектора до руководства района, установить гараж на нелегальной основе с их молчаливого согласия. Они ему прямо дружно заявили, чтобы он самостоятельно без разрешительных документов построил гараж, а они как бы не знали об этом и дали обещание его не беспокоить по этому поводу.

Получилось, вроде есть гараж, а вроде его нет, так как нет на него надлежащих и даже ненадлежащих документов – вообще никаких документов. Главное, чтобы не поступало жалоб от населения.

В одном очень укромном месте, поросшем бурьяном, недалеко от своего дома Вадим Павлович начал возводить своё архитектурное гаражное сооружение.

Спустя некоторое время на объект строительства стал наведываться один сосед и с подозрительным видом изучать процесс строительства. Подойдет, постоит, что-то пробурчит про себя и уходит. Надо сказать, что этот гражданин не пользовался уважением соседей. Они считали его скандалистом, кляузником, скрягой и доносчиком. Большинство не желали с ним связываться и поддерживать отношения.

«Всё, конец гаражу», – подумал Вадим Павлович, – этот тип точно обратится с жалобой на проверку законности строительства гаража. А это значит, что самовольное строительство будет запрещено».

Но сосед плохо знал Вадима Павловича. А жаль. Решив упредить действия своего соседа-оппонента, Вадим Павлович пошел по весьма оригинальному, нестандартному пути, а именно – решил кляузнику создать такую проблему, чтобы он, погрузившись в неё, забыл про строительство гаража.

Имея связи в медицинских кругах, он попросил своего приятеля, врача уролога, работавшего в кожно-венерологическом диспансере, выслать приглашение в диспансер в адрес оппонента для профилактического медосмотра. При этом в адресе была указана не его, а соседская квартира. Во всём остальном адрес получателя был указан точно.

И вот спустя сутки (в те времена почта работала чётко) почтальон приносит в соседнюю квартиру конверт со штампом кожно-венерологического диспансера на имя нашего героя-кляузника. Его сосед, увидев конверт, сказал, что получатель письма живет рядом. А поскольку кляузника никто из соседей не любил, сосед, номер квартиры которого был указан на конверте, лично проявил инициативу помочь почтальону и с целью позлить кляузника сам стал звонить в его квартиру.

Когда на пороге появился доносчик, сосед со всей любезностью вместе с почтальоном вручил ему конверт с уведомлением о вручении. Увидев штамп районного кожно-венерологического диспансера на конверте, тот начал оправдываться, что, дескать, произошла какая-то ошибка и он будет разбираться в этом. На что сосед только произнёс с ухмылкой: «Да, всё в жизни бывает».