Сокровище

Это возымело действие. Человечек вдруг сник, замолчал и сел к столу. Вид у него был жалкий. Он едва не плакал.

– Простите, – пробормотал он. – Я такой ревнивый.

– А вы, собственно, кто? – Скворцов обрадовался возможности перейти к делу.

– Спиридон, – вздохнул человечек. – А Марина… Она – повелительница моего сердца.

Скворцов поморщился. Парень был явно с придурью. Но, может, он ответит на вопросы?

– А где сама Марина Сергеевна?

Человечек снова оживился.

– Как? Вы не знаете? Телевизор не смотрите?

Скворцов покачал головой.

– Нет.

– Вот те раз! Она уехала!

– Куда?

– В Фетиньино. Искать что-то там кого-то там. Я не понял. Она позвонила, сказала: «Спиридон! Я уезжаю. Времени на сборы нет. Привези мне теплые вещи».

– Как вы сказали? – насторожился Скворцов.

– Фетиньино. Это недалеко от Владимира.

– Спасибо! – Скворцов направился в прихожую.

Человечек бросился за ним.

– Я так и не понял, зачем вы приходили.

Скворцов уже взялся за ручку двери. На пороге он обернулся и веско, как будто речь шла о чем-то очень важном, сказал.

– Передайте Марине Сергеевне, что декан срочно просил ее зайти. Не забудете?

– Ну что вы? Как можно? Если это касается Марины…

Дальше Скворцов не слушал.

– До свидания! – бросил он и вышел из квартиры.

Месье Жан (это, конечно же, был он) подождал, когда на лестнице стихнут шаги. Затем – скинул халат, надетый прямо поверх костюма. Из правого бокового кармана извлек плоскую круглую коробочку, открыл ее, зачерпнул густой тягучей субстанции и нанес на усы, придавая им обычный закрученный вид.

20

На большой тарелке белела обглоданная кость. Куски рульки, толкаясь, искали укромные места в необъятном желудке. Поток плотного душистого пива низринулся по пищеводу и щедро окатил гастрономическое великолепие, знаменуя завершение обильного обеда.

Сильвер откинулся на спинку; руки легли на колени; отяжелевшие веки потекли вниз, как вдруг…

Авторитет встрепенулся; палец указал на экран телевизора, прикрепленного к стене у самого потолка. На экране была Марина.

Один из «умных», не дожидаясь распоряжений, схватил пульт и сделал погромче. Сильвер внимательно вслушивался в каждое слово. Марина, уже в который раз, поведала, что, возможно, собирается в Фетиньино. Сюжет закончился.

Сильвер задумался. Повисла долгая пауза. Наконец, второй «умник» осмелился нарушить молчание.

– Как это понимать? – спросил он.

Сильвер довольно хрюкнул.

– Как приглашение.

«Умные» недоуменно переглянулись. Сильвер пояснил.

– Придурки выстраиваются в очередь за сокровищем.

– У нас – конкуренты? – встревожился второй «умник».

– Полно, – подтвердил Сильвер, лучась плотоядной улыбкой. – Но это – даже хорошо. Ты сам говорил, что Мальтийский Орден – крутая банда. Им не понравится, если кто-то их обнесет.

– Да уж… Последствия могут быть… Неприятными, – смягчил «умник».

– Не переживай! – ответил Сильвер. – У нас будет на кого метнуть стрелы. Благодаря ей, – он ткнул пальцем в телевизор.

– Распорядиться, чтобы ее нашли?

Сильвер ненадолго задумался.

– Нет. Не надо. Эта девочка что-то знает, но это что-то – меньше твоего стручка. Иначе она не стала бы болтать по телевизору. Нам нужен тот вертлявый коротышка. Он знает гораздо больше.

Сильвер поджал блестевшие от свиного жира губы. Ничего хорошего для месье Жана это не сулило.

21

Анна порылась в шкафчике и достала пузырек с прозрачной жидкостью. Накапала несколько капель в стакан с водой и протянула командору.

Командор залпом выпил, вернул стакан Анне. Пальцы Анны ненадолго задержались на руке командора. В медпункте они были одни.

– Габриэль! – Анна старалась, чтобы ее голос звучал мягко. – Вы слишком суровы. Так нельзя. Девочка только что потеряла отца. Она еще не пришла в себя.

Командор насупился; упреков, пусть даже высказанных в максимально вежливой форме, он не терпел.

– Анна! Вы недооцениваете всю серьезность положения. Сейчас наша миссия важна, как никогда. В последний раз такое было весной тысяча девятьсот сорок первого года.

«Гранд» значительно поднял бровь. Анна склонила голову.

– На меня давят из Рима, – продолжал командор. – Великий Магистр, благословляя меня на это послушание, особо отметил, что все решают дни.

– Все настолько серьезно?

– Деятельность ордена всегда была исключительно важна для цивилизации. Вы это знаете. От себя – могу добавить. Судьба мира решается здесь и сейчас. В России. В Санкт-Петербурге. И то, в каком направлении будет двигаться мировая история, зависит от нас. В том числе – и от нее, – командор дернул головой в сторону двери, отделяющей медпункт от общего зала.

В зале Марина из последних сил старалась не расплакаться. Стиснутые зубы уже не помогали; пришлось погрузить ногти в мякоть ладоней.

– Отец! – взмолилась она. – Ты слишком рано ушел! Ты не успел обучить меня всему, что знаешь!

И тут… Марина услышала голос. Его голос. Голос отца.

– Успокойся! Ты тоже все узнаешь. Я много лет учил Священное Писание. У тебя еще все впереди! К тому же – Библия всегда под рукой.

– Да. Под рукой, – согласилась Марина. – Но я не могу прочесть знаки, которые в ней зашифрованы.

– Не усложняй! – успокоил отец. – Начни с малого. Прежде всего – подумай, для чего Павел Первый написал эту фразу? Точнее, для кого? А еще точнее – кому?

Марина задумалась. Кажется, она догадалась.

Марина стряхнула охватившее ее оцепенение и подошла к мониторам.

– Валентин! Вы можете мне помочь?

Валентин развел руками.

– Все, что в моих силах.

– Мне нужна информация.

– Любая информация – к вашим услугам, – Валентин занес руки над клавиатурой.

– Спасибо! – поблагодарила Марина. – «Википедии» будет достаточно.

22

Месье Жан сел в машину и протянул Виктору конверт.

– Это все? – поинтересовался Виктор.

– Это – комплимент от шефа. А сейчас – будет салат. Я объяснил ему, что фемина, от которой ты с преувеличенным старанием отводишь глаза, в спешном порядке отбыла в Фетиньино, – жеманно пропел вор.

– Ты был убедителен, – похвалил Виктор. – Они сорвались с места и умчались. И я – вовсе не отвожу от нее глаза. С чего бы это? Мы просто…

– А вот и основное блюдо. Ты же этого хотел?

Месье Жан перевернул руку и разжал кулак. На узкой ладони лежал дорогой бумажник. Виктор нахмурился.

– Не обязательно было брать весь. Он может что-то заподозрить. Я думал, ты сработаешь чисто.

– Пожалуйста! – с обидой прошипел месье Жан и отвернулся. – В следующий раз – воруй сам!

Пререкаться было некогда. Виктор завел двигатель.

Поездка оказалась удачной. Они успели вовремя. Конверт никто не видел; Марину вывели из-под удара; и теперь по документам из бумажника можно будет установить, кто против них играет. Виктор был доволен.

23

– Командор! Я прошу реванша! – заявила Марина, едва Габриэль с Анной вышли из медпункта.

– Извольте! – сухо ответил «гранд» и подошел к столу, где на доске уже ждали расставленные фигуры.

Лимит времени остался прежним: по три минуты на партию каждому, но на сей раз Марина играла белыми. А это значит – командора ждал сюрприз.

Марина пробежалась пальцами по фигурам, выставляя каждую строго по центру поля; головы коней повернула в сторону противника. Краем глаза отметила, как по губам командора скользнула еле заметная усмешка. Марина сложила пальцы правой руки в щепоть, взяла королевскую пешку и двинула ее через поле. Щелкнула кнопка на часах.

– «Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало». Второе послание апостола Павла. Глава четвертая, стих шестой, – торжествующе заявила Марина.

Но на командора это не произвело ожидаемого впечатления. Он так же, через поле, двинул свою королевскую пешку и щелкнул кнопкой часов.

– Общеизвестный факт. Можете ли вы что-нибудь к этому добавить?

– Конечно. Послание Павла, как первое, так и второе, адресовано Тимофею, его любимому ученику. По сути, это политическое завещание апостола, – Марина двинула вперед коня с королевского фланга. Кнопка – щелк!

Габриэль кивнул в ответ на ее слова, и тоже сделал ход конем, но с ферзевого фланга.

– Павел Первый, – продолжала Марина, – не случайно выбрал именно эту книгу Нового Завета. Ведь он тоже должен был оставить политическое завещание. Но – кому?

Марина снова сделала ход тем же самым конем. Это нарушало все законы шахматных дебютов: тормозило вывод фигур и никак не развивало позицию; вместе с тем – это была хитроумная ловушка, которой Марину научил отец. И командор с размаху в нее угодил; сделал то, чего делать ни в коем случае не следовало: взял конем белую пешку.

– Новому Великому Магистру, кому же еще? – с легким раздражением спросил испанец.

– Вспомните, как проходят выборы Великого Магистра? – Марина двинула ферзя.

– За тысячу лет процедура не изменилась. Нового Великого Магистра выбирают всеобщим рыцарским капитулом после смерти предыдущего, – командор уставился на доску. Кажется, до него стало доходить, что он поступил опрометчиво.

– То есть, Великий Магистр никогда не знает своего преемника? – уточнила Марина.

– И не может знать, – подтвердил командор.

– И Павел Первый не знал. Он обращался к некоему абстрактному человеку, который придет ему на смену. Именно ему он должен был передать все атрибуты власти, и в первую очередь – сокровище Мальтийского ордена.

Белый конь побил пешку, нападая одновременно на черных ферзя и ладью. Командор погрузился в размышления, а Марина продолжала.

– Но как это сделать в последние минуты жизни? Зная, что толпа заговорщиков уже в замке? Как рассказать, где искать сокровище, и одновременно – скрыть эту информацию от посторонних?

Глубокие морщины прорезали высокий лоб командора. Он развел руками: еще не сдался, но уже признал, что ситуация – безнадежна. Черный король взял коня, но это выглядело, как жест отчаяния, поскольку Марина тут же устремила в атаку ферзя.

– Нужен был шифр, – продолжала Марина. – Цитата из Библии указывает на Библию.

– Удивительно тонкая догадка! – сварливо сказал командор.

– На Библию. Но не как на текст. А как на вполне конкретную книгу.

Испанец взглянул на доску, махнул рукой и остановил часы.

– Сдаюсь!

– И правильно, командор. Все равно вам через три хода – мат.

Анна отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Габриэль вцепился взглядом в Марину.

– Не хочу тратить драгоценное время. Продолжайте! Что вы имеете в виду?

– После того, как рыцари Мальтийского ордена перебрались в Петербург, Павел отдал им церковь Рождества Иоанна Предтечи на Каменном острове. Там они принимали присягу, там же их хоронили.

– Ну да!

– Церковь стала их главным храмом. А в каждом храме – есть своя Библия, которая хранится, как святыня.

Командор кивнул, словно что-то припоминая. Марина продолжала.

– Павел Первый лично подарил церкви Рождества Иоанна Предтечи Библию; в красном кожаном переплете, с серебряным тиснением в виде мальтийского креста.

– То есть…

– Я думаю, что цитата из Второго Послания апостола Павла – указание на конкретную книгу. А в книге – сказано, где искать сокровище.

Командор вскочил, не в силах скрыть нетерпение.

– Неужели все так просто?

– И изящно, – добавила Марина.

Послышались шаги. Марина обернулась и увидела Виктора с месье Жаном. Габриэль вопросительно взглянул на Виктора; тот вежливо кивнул в ответ и подошел к Валентину.

Виктор достал бумажник Скворцова, положил на пульт.

– Валентин! Посмотри, кто это! Необходима точная идентификация.

Валентин вынул из бумажника документы, приготовился к работе.

– Все чисто, командор! – сказал Виктор.

Габриэль довольно засопел.

– Ну и прекрасно! Не зря мне вас нахваливали. А теперь – отправляйтесь с Мариной Сергеевной. У нее возникла интересная версия; ее необходимо срочно проверить.

– Да, командор, – смиренно отвечал Виктор.

24

Дверь была приоткрыта и удерживалась цепочкой. Разумеется, набор тонких металлических колечек не был для двух громил непреодолимым препятствием, но они пока не торопились.

Первый совал Лизе, девушке, стоящей по ту сторону двери, распечатку с портретом вора; второй – всячески старался сделать жалобный вид; но из-за этого кожа на затылке бугрилась, и эффект достигался прямо противоположный.

– А хотя бы – телефончик? – канючил первый.

– Очень надо, – подпевал второй.

– Не знаю и знать не хочу! – отрезала Лиза и захлопнула дверь.

Громилы спустились на лестничную площадку этажом ниже и принялись рассуждать.

– Что будем делать? – спросил первый.

– Она дома одна, – сказал второй. – Толкнуть дверь, закатать ей в лоб, сломать пальчик, – и все! Запоет, как миленькая!

– Сильвер про это ничего не говорил, – нахмурился первый.

– Значит, надо спросить, – предположил второй. – Позвони ему!

Первый подумал и достал мобильный.

25

Виктор вел машину. Марина сидела рядом. Их путь лежал на Каменный остров.

Марину распирало от нетерпения; сама История была рядом; ощутима и осязаема; Марина чувствовала, что качается в ее плотном потоке; казалось, посмотри налево – и мимо проплывет, сверкая умопомрачительной роскошью, парадный выезд высокого вельможи; взгляни направо – и там, бряцая тяжелым вооружением и тускло блестя кирасами, промчится эскадрон кавалергардов; все стало таким значительным, захватывающим и таинственным!

– Вы хорошо знали моего отца? – спросила Марина.

– Мы работали вместе последние пять лет, – уклончиво отвечал Виктор. – К тому времени, как я пришел в группу поиска, Сергей Николаевич уже пятнадцать лет был рыцарем.

– Что заставляет людей вступать в орден?

– Вера в добро и справедливость, – не задумываясь, сказал Виктор. Но Марине показалось, что он что-то недоговаривает.

– А вы? Как вы стали рыцарем?

Повисла пауза. Некоторое время они ехали в молчании. Наконец Виктор проговорил.

– Это – очень долгая история. К тому же – не слишком интересная.

– И глубоко личная? – догадалась Марина.

Виктор помрачнел.

– Вы хотели спросить меня о вашем отце, – отрезал он.

Это означало «не лезь, куда не следует», и Марина поспешила сменить тему.

– Вы знаете… Я до сих пор его слышу. Я… Говорю с ним. И он – говорит со мной.

В ответ на свое неожиданное признание Марина ожидала услышать все, что угодно; но только не то, что сказал Виктор.

– Так и должно быть. Его душа все еще с нами.

Марина была сильно удивлена; она даже подалась вперед, чтобы заглянуть в глаза Виктора; но, заглянув, не увидела в них ни тени иронии.

– Значит… Вы не считаете меня сумасшедшей?

– Конечно, нет, – Виктор ненадолго оторвался от дороги и бросил быстрый взгляд на Марину. Марина убедилась, что он и не думает шутить. – Ваш отец погиб трагически. Не успев завершить то, что задумал. Возможно, это удастся сделать вам.

У Марины перехватило дыхание: Виктор сумел прочесть все ее потаенные мысли!

– Вы верите в это? В то, что души ушедших близких какое-то время остаются с нами?

Виктор нежно улыбнулся и кивнул; словно здоровался с кем-то невидимым.

– Да. Я знаю. Только так и бывает.

Машина свернула на Каменноостровский проспект. Дом номер 83 – таков был адрес церкви Рождества Иоанна Предтечи.

26

Скворцов старался ступать бесшумно, но это не помогло. Чувства страдальца были обострены до немыслимого предела; Виноградов, заслышав легкие шаги, встрепенулся; и тут же мысленно укорил себя за эту поспешность: осторожнее! Не делай резких движений! Твоя легкая душа еле-еле держится в недужном теле.

Виноградов скосил глаза: Скворцов стоял у края кровати.

– Нашли?

– Нет.

Из груди Виноградова вырвался протяжный стон, и Скворцов поспешил добавить.

– Но мы знаем, где ее искать.

– Где?

– В Фетиньино. Она сама заявила об этом в телеинтервью, и какой-то тип в ее квартире, представившийся другом, это подтвердил.

«Фетиньино»… Это слово ни о чем не говорило Виноградову; звучало, как загадочное заклинание, и, тем не менее, дарило надежду.

– Фетиньино… – через силу повторил он. – Так чего же вы ждете?

– Проблема в том, – Скворцов передернул плечами, – что это – маловероятно.

– Почему? – забеспокоился Виноградов. – Вы знаете что-то еще?

– Тот тип, который был у нее в квартире… Похоже, он украл мой бумажник. Вместе с документами. А это выставляет ситуацию совсем в другом свете. Теперь я думаю, что кто-то нарочно хочет направить нас по ложному следу.

Виноградов с трудом унял клокочущее дыхание, рвущееся из груди: так ведь действительно может дух вон.

– Ты ведь – из спецслужб? – приподнявшись, спросил он.

– Да, – подтвердил Скворцов.

– Значит, ты – профессиональный параноик. Мне наплевать, что ты там себе думаешь! Но если есть хоть миллионная доля шанса, значит, надо его использовать. Возьми мой самолет. И отправь людей… В Фетиньино! – последнее слово он произнес с наслаждением; оно ласкало распухший язык.

Виноградов откинулся на подушку и умолк.

Скворцов несколько секунд вглядывался во внезапно смягчившиеся черты обезображенного лица. Потом – топнул ногой.

Из-за ширмы пришла сиделка и уставилась на Скворцова тупым коровьим взглядом.

– Что с ним? – спросил Скворцов.

Сиделка провела ладонью над открытым ртом «шестьдесят шестого».

– Он спит, – послышался гнусавый голос. – Он не спал уже трое суток. Напрасно. Я говорила, что сон облегчает страдания.

Скворцов присмотрелся. Да, Виноградов спал.

– Сколько нам осталось? – спросил Скворцов.

– Нам? Не знаю. А ему – совсем немного, – сиделка выждала несколько секунд и ушла обратно за ширму.

Скворцов достал мобильный и отдал необходимые распоряжения: взять самолет и немедленно во Владимир! Прибыть в Фетиньино, организовать засаду у бывшего дома Зубовых и ждать дальнейших указаний.

Скворцов понимал, что все это – зря, но не мог ослушаться. Покончив с делами, он сел рядом с кроватью и стал пристально смотреть на умирающего. Скворцов старался глубоко не дышать; не потому, что боялся разбудить: вонь от заживо гниющего человека стояла неимоверная.

27

Виктор открыл пассажирскую дверь, и Марина вышла, отметив про себя, что к хорошему – не то, что быстро привыкаешь; даже и привыкать не требуется.

Они стояли перед аккуратным краснокирпичным зданием, выстроенным в псевдоготическом стиле. Марина в который раз поразилась лаконичности форм и строгости линий.

В плане церковь имела вид креста; в центре возвышался серый купол со стрельчатыми окошками. Эту же форму имели зарешеченные окна побольше, по два на каждом из трех фасадов, и еще по четыре – на внутренних сторонах каждой из перекладин креста, а также – главный вход, располагавшийся в нижнем ярусе колокольни, окаймленный треугольными выступами, опускавшимися до самой земли, как контрфорсы неприступной крепости. Второй же ярус колокольни выглядел еще проще: четыре квадратные колонны по углам квадрата, накрытые серым четырехгранным шатром. Здание, лишенное всяких декоративных элементов, выглядело образцом элегантности и чистоты линий.

Марина не удержалась и спросила:

– Вы знаете, чем знаменита эта церковь? – она выдержала небольшую паузу – для приличия – и продолжала. – По преданию, здесь останавливался Пушкин. Прямо перед роковой дуэлью с Дантесом. Тут ведь недалеко – Черная речка. Александр Сергеевич заезжал помолиться. Получается, перед смертью… – Марина помолчала, отдавая дань уважения «солнцу русской поэзии». – А несколькими годами ранее он крестил здесь двух своих детей. Наталью и Григория. Когда снимал дачу на Каменном острове у Доливо-Добровольской.

Виктор не мог сдержать улыбку.

– Забавно! У нас, в России, все так или иначе связано с Пушкиным.

– У нас? – переспросила Марина. – Вы – тоже из России?

Вместо ответа Виктор жестом пригласил Марину войти.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.