Клементина

– Может, выпьем вина, только до дна? – я подняла свой и очень сильно ждала, когда он возьмет свой.

– Ух, играешь со мной? – сказал он, выпивая до дна целый бокал. Я была, аж на седьмом небе от счастья и предвкушения, – Прекрасное вино!

– Ты мне что-то хотел сказать?

– Может, сначала поужинаем?

– Нет, спасибо, я неголодна, – наелась уже твоими байками с кошкой.

– Я угощаю!

– Нет, не хочу. Давай ближе к делу.

– Хорошо. Я долго думал, как тебе это сказать, чтобы, не обидеть тебя и не расстроить. Знаешь ты прекрасный человек, веселый, светлый…, – о-о-о, а я-то думала, когда эта стандартная фраза появится? Но хочу перевес, поэтому…

– Знаешь, прости что перебила, ты красиво говоришь, спасибо, но давай закончим на этом?

– Что?

– Что слышал, давай расстанемся, не хочу, чтобы ты расстраивался,… наверное,… но, тем не менее, между нами всё кончено. Пока.

– Ты меня что бросаешь?

– Да!

– Стерва. Ты поняла, что хотел я и поэтому так сказала? Это я…

И тут он замолчал, прикладывая руку к животу. Вот и веселуха началась. Не дожидаясь его продолжения, я взяла свой клатч, и чуть отойдя от столика, обернулась вновь.

– Ты один из тех людей, с которыми мне так приятно прощаться!

Забрав пальто, я уходила гораздо счастливее, нежели если бы я выиграла миллион.

Наше время.

Я стояла у прилавка и выбирала между маффином и вафельной трубочкой со сгущенкой.

– Трубочки или маффин? Трубочки или маффин? Зная Тину, она бы выбрала маффин… тогда их и возьму, побалую мою кудрявую.

Я хотела подойти к продавцу, чтобы купить выпечку как кто-то позвал меня по имени.

– Карина? – час от часу нелегче.

– Рома? – вторила я, осматривая помещение, при этом готовила уже в голове план побега. Мало ли что.

– Как странно вот так увидеться спустя столько лет.

– Да, наверно. Ну, знаешь город хоть и большой, но возможность столкнуться всё же есть.

– Ты права. Хорошо выглядишь.

– Спасибо, – если он ожидал, что я тоже отвешу ему комплимент, то он полный болван.

– Так, как у тебя на личном фронте?

– А ты, по какому поводу собственно спрашиваешь? – не желая вести этот бессмысленный разговор, начала я, чтобы так сказать взять и разойтись.

– Я поддерживаю с тобой хорошее отношение, по крайней мере, стараюсь. И я хотел тогда остаться с тобой друзьями, но ты… – он сдержался, видно было, – Поставив меня в неловкое положение перед всеми в ресторане, так же решила, что просто разойтись было вполне достаточно.

– Я и сейчас так считаю, – было стала отворачиваться, но он схватил меня за руку, останавливая.

– Ты была мерзавкой, так такой и осталась. А знаешь, я женился, примерно через год после нашего расставания на той самой женщине, ради которой бросил тебя. А ты я погляжу, всё так же волочишь одинокую жизнь, нисколько не удивлен.

Он задел меня за самое больное. Мразь. Я сильная и никогда не позволяю себе заплакать при ком-то, никогда. Но эти слова жгли меня изнутри.

Неожиданно кто-то, сзади обхватив меня, выдернул из руки бывшего ухажера.

– Родная, прости что опоздал, на работе задержался.

Подняв голову, я чуть не присела на пол. На полторы головы рядом со мной возвышался человек, что последние недели возбуждает меня, только лишь вспомнив его лицо. Кирилл.

– А это ещё кто? – спросил Кирилл, довольно злым взглядом смотря прямо на Романа, – Что тебе надо от моей женщины?

– Твоей женщины? – удивленно спросил Рома и стал метать свой взгляд с меня на Кирилла и обратно.

Кирилл был выше Романа на целую голову, да и рядом с ним он выглядел, словно могучая гора и камешек что пнешь и забудешь.

– Я невнятно тебе ответил? – спросил Кирилл Романа, подталкивая меня за свою спину. Такой жест меня заставил пустить мурашки в бега.

– Я всё понял. Просто увидел свою бывшую знакомую и хотел поздороваться.

– Поздоровался? А теперь сделай так, чтобы я твоей противной морды рядом с ней больше не увидел. Иначе я за себя ручаться не стану.

– Остынь приятель, я уже уходил.

Когда Рома проходил мимо, Кирилл, смотря на него, словно хищник на зебру перед прыжком провожал до выхода, при этом всё так же заводя меня за свою спину, не позволяя выходить.

– Ты в порядке? – спросил он, развернувшись ко мне, когда Роман скрылся из вида.

– Ты мой принц!

– Я некоролевских кровей.

– Я приму тебя любого.

– Что ж приятно это слышать, – он улыбался мне и я словно зачарованная его улыбкой, захотела укусить его за губу, – Кто это был?

И вот я пришла в себя. Спасибо.

– Ну, начну издалека. Жила-была мразь. И у неё всё было хорошо. Потому что именно у мразей всё почему-то всегда хорошо.

– О да, ты и вправду откуда-то издалека начала, – минуту погодя, – Бывший?

– Да.

– Ясно.

Я, понурив взгляд, стала трогать кисть руки, что до недавнего времени сильно сжимал Рома. Рука немного болела. Больной ублюдок.

– Что у тебя с рукой? Болит? Это та скотина тебе сделала больно? – его челюсти сильно сжались и желваки ходили довольно нервно, неужели переживает?

– Нет. Это я стукнулась вчера об стол, до сих пор болит.

– Ты довольно неуклюжая.

– Ну, это больше по технике Климентины, но и меня временами накатывает.

– Бывает, говоришь?

– Да, бывает.

Я вновь сникла и он, взяв меня рукой за подбородок, подняв мою голову вверх, подошел ближе.

– Оттого как ты это сделал, у меня возбудились соски, – он стал смеяться, а я не отводя глаз от его улыбки, и с мутным мозгом, раз уж выдала такое, стояла и впитывала его смех словно губка.

– Ты всегда такая прямолинейная?

– Да, всегда такой была.

– Знаешь, мне нравится, я сам такой. Поэтому скажу, что я сам возбудился, когда только тебя увидел.

– Ух ты! Ты прям… прямолинейней меня будешь.

– Раз всё так пошло, то я хочу тебя кое-куда пригласить.

И в этот момент я громко сглотнула. Он широко улыбнулся.

– Будет вечеринка по случаю победы «Пантер», хочу, чтобы ты и Клементина пришли.

– А вечеринка?! Потусуемся значит.

– Ещё и еда там будет.

– Здорово, неголодными останемся. Угощает компания?

– Да.

– Тогда у меня нет аргументов для отказа.

– Я рад, правда, – из портфеля для документов он достал два пригласительных, – Увидимся в выходные.

– Увидимся и спасибо за помощь.

– Я не могу устоять перед красивой девушкой, что нуждается в моем подвиге.

И выходя из пекарни, он оставил мне лишь свой приятный парфюм и дофига любопытных глаз, что до сих пор смотрят на меня как на героиню фильма. Кажется, Тина останется без маффинов.

Клементина.

Когда пришла Карина, я наливала себе горячий чай и укутанная в теплое, мягкое покрывало садилась на своё любимое кресло.

– В выходные мы едем кое-куда, – практически с порога сказала Карина, светясь от счастья.

– Ты только сказала, а у меня уже нехорошее предчувствие.

– Тебе там понравится не меньше моего.

– Меня терзают смутные сомненья, – ответила я, сильнее закутываясь в покрывало.

– А что если я скажу, что когда ты согласишься пойти, это сможет изменить твою жизнь.

– Изменить мою жизнь? Ты хочешь сделать из меня трансвестита?

– Да Господь с тобой.

– Просто это уж точно изменит мою жизнь.

– Поверь мне на слово. Я когда-нибудь тебя подводила?

– Нет.

– Ну вот, так что подумай пока, что ты наденешь в выходные.

– Одежду. Этого достаточно.

– Так всё ясно. Вставай. Сейчас что-нибудь подберем для тебя.

Я нехотя встала с кресла при этом так же укутанная в покрывало и с кружкой в руке пошла в свою комнату.

– Ты куда это?

– В комнату. Сама же сказала, что будем подбирать мне одежду.

– Нет, в твоем старушечьем комоде «А ля, старьё моё» мы точно ничего не найдем.

– Она не старушечья.

– Милая, моя бабушка одевается моднее тебя, а ей семьдесят.

– Нормальная у меня одежда…

– Хорошо, пошли,… идем, идем.

Мы зашли в мою комнату и, открыв шкаф, она стала что-то искать, а потом, вытащив моё летнее платье, показала мне.

– Что это?

– Паяльник медный, одна штука. Карин ну глупый вопрос, платье мое, конечно же.

– Да не платье это, а палатка. Когда соберёмся на природу мы его с собой возьмем, натянем и будем спать в ней.

– А это ещё что? – она взяла мои трусы и показала мне, я, резко вырвав их из её рук, посмотрела чуть обиженно.

– Моё нижнее белье.

– Советских времен? Когда типа секса не было в стране? А знаешь, почему не было? Да потому что все женщины в вот таких вот трусах ходили. Ты в них картошку случайно не хранишь? Может лук?

– Они удобные.

– Да кому твоё удобство приятно снимать блин?

– Кроме меня их никто и не снимает.

– Вот и хрен то в том, что пора бы уже.

Я удивленно нахмурилась.

– Я что должна ходить по улице и кричать о том, что «Эй мужчины мне пора, в двадцать пять я вся твоя». Так что ли?

– Уоу, это ты замахнулась, конечно, так замахнулась. Ладно, у меня есть несколько новых комплектов, так что я тебе подарю.

– Это там где две лямочки и тряпочка, увольте, я лучше в своих мешках для картошки буду ходить.

– А я тебя и не спрашивала, а просто сказала. Так с бельем мы разобрались теперь, что тебе стоило бы надеть.

– Скажи хоть куда пойдём? Может исходя из места, сможем что-то подобрать.

– Всё увидишь в своё время, а по поводу наряда просто доверься мне.

– Это-то меня и пугает.

Она вышла из моей комнаты и жестом указала, чтобы я шла за ней следом. Стоя перед её большим шкафом я сглотнула.

– Почему он такой огромный? Тебе можно этот шкаф в аренду сдавать. Глядишь подзаработаешь.

– Я подумаю над этим позже. Так, – она убрала покрывало и внимательно посмотрела на меня, – Я кажется, придумала.

Она стала что-то искать и вытаскивать, говоря, что не то, швыряла на кровать, а я словно от пуль увертывалась в разные стороны, лишь бы не прилетело.

– Ага, вот оно! Это платье словно для тебя сшито.

– Желтое?

– Ага, а я надену вот это длинное малиновое платье.

– Мне почему-то вспомнилась реклама: «Я абрикос на юге рос, а я малина – красива как картина, а я лимон…» и этим блин всё сказано. Прямо про меня.

– Что-то тебя сегодня на стишата прорвало.

– Платье красивое конечно не спорю, но оно очень яркое. Я ярких цветов никогда в своей жизни не носила.

– Когда-то же надо начинать.

– И почему опять короткое? Я боюсь, что что-нибудь уроню, стану поднимать и все увидят твой «подарок». Хотя нет, оно же во мне застрянет промеж, а это значит, что они увидят, что? Хот-дог.

– Ты после этого матча сама не своя, – я тяжело вздохнула. Села на кровать и посмотрела на Карину, – Ворчишь как моя бабушка.

– Просто я не знаю, что мне теперь делать?! Как мне теперь ему вообще в глаза смотреть?

– Просто когда встретитесь, вам нужно будет расставить все точки над «i» и всё обсудить.

– Как же тебе легко об этом говорить. Я даже до момента «встретитесь» от волнения в обморок грохнусь. Если бы у «обморока» был правитель, он бы меня уже в лицо бы знал, насколько часто я там стала появляться. Не удивлюсь, если ещё проездной выделят.

– Так, слушай, – Карина села рядом со мной и, взявшись руками за мои плечи, посмотрела прямо в глаза, – Ты красивая, умная, привлекательная. Я больше чем уверенна, что ты ему нравишься и даже больше чем просто нравишься…

– Я не…

– Со стороны видно лучше, просто поверь. Вы двое светитесь от счастья при виде друг друга. Я, правда, никогда за всю свою прожитую жизнь не встречала более подходящей пары, чем вы. Если из-за собственного страха сблизиться с ним ты его упустишь, то потом будешь жалеть всю свою жизнь.

– Ого, это было…

– Сильно да?

– Очень! Но знаешь, ты права, стоит попробовать.

– Вот это моя девочка!

Я полна решимости, всё же нам стоит поговорить друг с другом начистоту, и надеюсь, у меня… у нас, всё получится.

– И так, раз платье будет желтым, то бельё вот это бежевое, кружевное.

– Ну, вот как всегда.

– Что? Разговор-то серьёзный намечается. Как говорил мой отец «Всегда нужно иметь в запасе план “Б” крошка». И твой план «Б» – это соблазнение и укрощение строптивого Казановы.

– Знаешь, уж лучше бы ты всё-таки из меня трансвестита пыталась сделать.

– Это уже не обсуждается. Мы заставим его сердце взрываться от любви.

– Как думаешь, на Марс уже летают?

– Это ещё зачем?

– Да так, в случае экстренного переезда.

Глава 17.

Клементина.

До какой-то таинственной вечеринки оставалось три часа. Карина прибывала уже в полной боевой готовности, когда я, даже ещё и не начинала.

– Ты что хочешь опоздать? – всякий раз как она пробегала мимо меня, говорила эти слова, а затем вновь уходила, то в ванную, то в комнату, то к большому зеркалу.

– Уже иду собираться. Ты чего нервничаешь? – я была спокойна, даже слишком, как по мне, а опоздать на вечеринку…так это даже звучит глупо, как можно опоздать, на то, что хрен пойми, когда начинается, и хрен пойми, когда заканчивается?

– Я не хочу опоздать.

– Я вообще впервые вижу, чтобы ты на вечеринку побухать опаздывала.

– Ну…

– Что ну?

– Это… не совсем вечеринка, а скорее мероприятие.

– По случаю чего?

– Когда придешь, узнаешь.

– Ты мне это уже всю неделю талдычишь, так что за мероприятие такое?

– Э-э-э, да так, одна организация… по защите… а, библейских книг, пригласили меня и дали два билета, чтобы я могла кого-нибудь с собой взять, вот и всё.

– Организация по защите библейских книг? Мы что в секту вступать собираемся?

– Да нет, просто побудем там, потусуемся, глядишь, подыщем себе кого-то.

– Да? И кого? Священнослужителей?

– Да, неудачно это я…

– Чего?

– Нет-нет, ничего. Ты собирайся, собирайся, давай.

– Я теперь даже не знаю, а не слишком ли это будет сексуально появиться нам вот так? Разве ненужно повязывать платки и надевать шерстяные колготки, или что они там одевать должны?

– Нормально всё будет, давай уже поторопись.

– Ладно. Только знай, когда на смертном одре меня не будут пускать в рай, я скажу что всё из-за тебя.

– Как скажешь, только прошу, надень уже это платье.

– Да какая муха тебя укусила?

Спустя два часа, я стояла в коридоре и не понимала такой паники от Карины. Что это за библейская организация такая? Подозрений всё больше, и что же она такого скрывает, что говорить не хочет?

– Так телефон взяла, шпильки для волос на всякий случай положила, влажные салфетки имеются, так что я могла забыть?

– Сходить в туалет.

– Пока что не хочу.

– Боже. Да сохрани её мочевой пузырь в целости, ибо не вынесет она пытки и прольет «слезы» свои на людскую грешную землю.

– Закончила фигней страдать? Тогда пошли.

– И этот человек утверждает, что мы идём на какую-то библейскую фигню. Да уж, врать, ты горазд.

– Что? – спросила она, когда вышла из комнаты, держа в руках ключи от дома.

– Я говорю, пошли скорее, а постные бутерброды пропустим.

***

Я так и знала. Знала блин, что меня дурят, но не думала, что на столько.

– Это же…

– Вечеринка по случаю победы «Пантер», – продолжила за меня Карина, светясь от счастья как гирлянда.

– Ну, нафиг, я домой.

– Нет, нет, нет. Я и так с горя по палам тебя сюда затащила, что даже пришлось придумать про организацию библейских книг.

– О, да, мне молитвы как раз блин не помешают, чтобы меня, не увидел сероглазый демон.

– Почему ты бегаешь от него? У вас же там шуры-муры и всё такое. И ты к тому же, решила держать хвост пистолетом, забыла?

– Карин, ты, что спала, когда я тебе рассказывала? Я тогда,… а он… и мы…, – я зажмурилась и закрылась ладошками от смущения.

– Ну не знаю, мне бы на твоём месте было бы интересно как он на меня отреагирует сейчас, когда теперь оба в курсе, что у них был поцелуй.

– В смысле отреагирует?

– Ну, он может быть тебе сейчас рад, а может и посчитать, что это было, не так важно, и просто не будет обращать на тебя никакого внимания.

– Думаешь, ему до меня не будет никакого дела?

– Всё может быть.

– Ладно. Пойдём. Я проверю.

– Горжусь тобой подруга. О шампанское.

Алексей.

– Ты уже разговаривал с Лавровым? – Кирилл стоял рядом со мной, пил коньяк и рассматривал помещение. Причем довольно внимательно.

– Да, разговаривал. Он сказал, что я даже в конце и то выделился больше, чем парни за всю игру. Рекламщики теперь проходу ему не дают.

– Да уж, журналистов, как и всегда после твоих игр пруд пруди.

– Он про их тоже говорил, сказал, чтобы перестал задирать юбку и наконец, начал давать интервью.

– А ты?

– А что я, ты знаешь, я не люблю этого. Терпеть не могу когда мне, дофига вопросов задают, ощущения, словно я на допросе, только в этом случае не тычут лампу в лицо.

– Парни, вы видели этих красоток? Господи я готов отдать ещё одно ребро, если таких прелестных созданий будет ещё больше.

Димка, как и всегда, прибывал в режиме «Возбужден» и остановить его теперь будет трудно.

– Хочу утром проснуться уткнутым своим лицом в грудь той красотки, что не сводит с меня взгляда, сидя за барной стойкой.

– Вперед. Задрал уже спать у меня дома, – сказал я, отпив виски и поставив на столик.

– Я редко сплю дома, сам знаешь, но когда всё-таки попадаются такие дни, мне становится слишком скучно.

– Ты что дитё малое, а я твоя кухарка, что кашку тебе варит? – иронизировал я и вновь пригубил виски.

– Тебе роль кухарки подходит, – сказал Андрей, подходя к столику и отбирая у меня из рук виски, допил до дна.

– Бар, вон там, – указал я ему рукой и, задумавшись, вновь посмотрел на него, – Это почему это я кухарка?

– Ну как, сколько ты ещё своей кашей «дружба» кормить Тину будешь?

– Да о чём ты? – спросил, недоумевая я, и чертыхнулся в пустой стакан, жалея, что он пустой.

– Смотри, чужая «каша» может оказаться вкуснее, и она пересядет за другой столик.

– Парни, вы, что забыли кто я? Девчонки сами на меня прыгают, и она не исключение, сами всё увидите.

– Думаю доказать это, у тебя появилась возможность, – сказал Кирилл и указал рукой к входу. Оттого, что я увидел её встал как истукан.

– Будешь открывать так рот, муха залетит, – сказал Андрей, смеясь и пытаясь закрыть мой рот.

– Отстань, – отбрыкнулся я и попытался прийти в себя, – Что она здесь делает?

– Я её пригласил, – сказал Кирилл, смотря на девушек довольным лицом.

– Зачем? – чуть недовольно спросил я. Он проигнорировал мой вопрос.

– Ты вроде как храбрился, что она сама будет за тобой бегать так? Предлагаю пари. Если ты выиграешь, проси у меня что хочешь, если выиграю я, ты исполнишь то, что скажу тебе я.

– И что это будет?

– Сюрприз. Узнаешь, когда проиграешь.

– Хм,– усмехнулся я, – Идёт, смотри, это ты сам предложил, я тебя не заставлял.

– Как скажешь. Сколько тебе времени нужно, неделя?

– Вечер.

– Вечер? Этот вечер?

– Да! За этот вечер я сделаю так, что она будет бегать за мной, куда бы, я не пошёл.

– Снизь свою самооценку. Не соответствуешь.

– Ты эти слова у меня будешь жевать, и запивать из кружки «Лузер этого вечера».

– Разглагольствовать ты конечно горазд, но вот на деле я пока что ничего не вижу, – говорил он, улыбаясь дьявольской улыбкой и допивая коньяк, – Пойду, возьму ещё выпить.

– Мы пойдем с тобой, – сказал Андрей и Дмитрий согласился, – А тебе удачи бро.

– Она мне не понадобится!

– О-хо-хо-хо, ну-ну, – смеялся Кирилл и направился с парнями к бару.

Удача, нет. Я призову кое, что более, полезней, чем удача…

И с ехидной улыбкой решил приступить к плану и не терять ни минуты.

Кирилл.

– Что это сейчас было? – спросил Андрей, глотая Jack Daniel’s.

– Ты видел, какой он был уверенный в себе? Черт он даже на игре не такой уверенный, а здесь прямо мачо проснулся с сосиской наперевес, – Дмитрий тоже был удивлён. Я же сохранял спокойствие.

– Я это затеял для того, чтобы он наконец-то уже начал действовать, а то так и останется «в девках». А чем дольше он будет тянуть, тем труднее его будет потом убедить.

– Убедить в чем?

– Что он теленок упёртый.

Все засмеялись, и какое-то время пили молча.

– Может, сделаем ставки? – предложил Андрей и все его поддержали.

– Поддерживаю, – сказал Кирилл, – Я за то, что он продует.

Андрей его поддержал.

– Даже не знаю, как друг я хочу его поддержать и принять его сторону, но блин, проигрывать мне не хочется, – все стали вновь смеяться от выводов Димы, но он продолжил, – Поэтому я выберу нейтральную сторону.

– Это как? – поинтересовался я.

– Я считаю, что вы оба можете, как выиграть, так и проиграть.

– Умно! – заверил Андрей, глотнув из стакана.

– Я согласен на любой исход, лишь бы до него дошло…

– Дошло?

– Дошло черт подери, что она та самая девушка в его жизни. Он каждый день говорит о ней, что я уже просыпаюсь и засыпаю с именем Клементина. Как-то сидел на работе, читал договор, готовился к важной встрече, и в один прекрасный момент осознал, что просто сижу, гляжу в никуда и думаю, что означает имя Клементина?

Парни ржали, а я, вспоминая, покачал головой и сам улыбнулся.

– Ещё немного и я буду засыпать с успокоительным.

– Тогда понятно, почему ты его подначил.

– Когда же мой ремонт закончится? Я больше не выдержу.

И с этими мыслями я допил стакан и, позвав бармена, попросил ещё порцию.

Клементина.

Стоять у столика и пить шампанское бокал за бокалом уже стало нормой. Поначалу я, немного постеснявшись, приняла бокал, когда официант его предложил мне, но после третьего я уже сама бегала и искала его, а он словно убегал от меня, вот же работничек. И за что ему платят, когда гости на мероприятии скучают и не пьют?

Где моя сумочка, почему она не мешается мне на плече? А ещё я голодная, но на шведском столе есть нечего. Какие-то маленькие корзиночки, там что-то плохо пахнущее и к тому же посыпанная сверху такой большой икрой, что кажется, поэтому столу прошлась козочка или зайчик.

Карина меня кинула, как только шагнула через порог, увидев какого-то блондина. Она решила проверить натуральный ли у него цвет волос и заодно, не завалялось ли у него подружки дома, и если нет, то, кажется, она сама решила к нему завалиться, потом раздеться и в кровать свалиться.

А меня словно морского конька волной гоняет из угла в угол, что даже укачало. А шампанское вкусное, нужно найти официанта и спросить, что за вкусняшку он вечно носит и заодно прихватить ещё один бокальчик с собою.

Но вот незадача, люди что-то вокруг меня стали немного мутными и двоякими.

А-а-а-а-а-а-а, всё с вами ясно, выходит из вас ваша двуличность. Нисколечко не удивлена. Знаю я вас, что не знаю вас, но… ДА!

Где здесь туалет? Мне нужно накрасить носик и припудрить губки, а то немного бледная, что, а ж жарко.

Я стала проходить мимо высоких дядей, что натираются, наверное, растишкой, а не едят её. Повырастали блин, позакрывали нас милых коротышек, что будь я, окружена такими вот жирафами, то они бы меня либо не заметили или же подумали, что мелочь у кого-то из кармана выпала, и даже подбирать бы не стали.

Я сгрустнулась, но потом когда увидела знакомое лицо, приподнялась в хорошем и боевом настроении.

– Привет. А я думаю, ты или не ты, но когда поняла, что всё-таки правильно поняла, поняла что,… а о чём я говорила?

Я увидела Андрея, и мне почему-то стало спокойней, что ли на душе, я не одна, но и не с ним, но, по крайней мере, в компании. Он не был удивлен, увидев меня, но я тут же увидев, что он с какой-то спутницей, решила, что стоит извиниться.

– Любезно прошу меня простить. Не хотела вас отвлекать, но я так обрадовалась тебе, что мне захотелось подойти и выпить с тобой.

– Приветик. Ты прекрасно выглядишь, красивое платье.

– Ты такой милый, что ну вот не грех за это не выпить.

Андрей засмеялся и подозвал официанта.

Давай, давай иди сюда,… моя прелесть. Теперь тебе не убежать, шагай, шагай сюда. Когда официант подошел к нам он странно на меня посмотрел. Я так и знала, что он от меня бегает, вот жмот.

Андрей взял два бокала и, подав мне один, я посмотрела на официанта так, словно говоря ему «выкуси» и, чокнувшись об бокал Андрея глотнула. Мняка.

Я обернулась на него в последний раз и заметила, что он подошел к кому-то и что-то шепнул на ухо, косясь на меня при этом. Другой человек на меня не смотрел, видно лишь спину, причем сексуальную спину, его мышцы видны пипец как через рубашку, что даже внезапно пересохли губы, и я непроизвольно облизнула их.